CC BY
79
2. Магазов О. А., Речкалов В. В. Перспективы рыбохозяйственного использования озера Смолино в условиях антропогенной трансформации гидробиоценозов / О. А. Магазов, В. В. Речкалов // Экологическая политика в обеспечении устойчивого развития Челябинской области: материалы Межрегион. науч.- практ. конф. Челябинск: Челяб. гос. ун-т, 2005. С. 256-259.
3. Бульон В. В. Первичная продукция планктона внутренних водоемов / В. В. Бульон. Л. : Наука, 1983. 150 с.
4. Справочник гидрохимика: рыбное хозяйство / А. И. Агатова, И. А. Налето-ва, В. Л. Зубаревич / Под ред. В. В. Сапожникова. М. : Агропромиздат, 1991. 224 с.
5. Летанская Г. И. Фитопланктон и его продукция / Г. И. Летанская // Эко-лого-продукционные особенности озер различных ландшафтов Южного Урала / под ред. В. Г. Драбковой. Л. : Наука, 1978. 212 с.
В. В. Меркер
ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ РЕЗУЛЬТАТЫ ФЛОРИСТИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ ДОЛИНЫ РЕКИ УРАЛ И ПРИЛЕГАЮЩИХ УЧАСТКОВ СТЕПЕЙ В ПРЕДЕЛАХ КИЗИЛЬСКОГО РАЙОНА (ЧЕЛЯБИНСКАЯ ОБЛАСТЬ)
Представлены предварительные результаты флористического обследования долины реки Урал (Кизильский р-н) от села Кизильское до села Грязнушинское, прилегающих участков степи и горы Чека. Рекогносцировочное флористическое обследование маршрутно-рекогносцировочным методом проведено в составе экспедиции Челябинского государственного педагогического университета в июле 2006 г.
В схеме ботанико-географического районирования Челябинской области (Колесников Б.П., 1961) обследуемая территория долины реки Урал расположена в степной зоне, подзоне ковыльно-разнотравных (северных) степей, Магнитогорско-Приуральском степном районе.
Долина реки Урал в указанных границах отличается сложным и пёстрым составом пород, разнообразием микроклиматических условий, обусловленных пересечённым рельефом, экспозицией и крутизной склонов сопок, скалистых гряд и логов. Этими особенностями объясняется разнообразие и разнородность растительного покрова долины реки Урал. Растительный покров обследованного участка долины реки Урал и прилегающих степей представлен сообществами пойменных лесов, луговых степей, остепнённых лугов, петрофитных степей, участков разнотравно-ковыльных степей, галофитными сообществами солонцеватых лугов, бёрёзовыми колками понижений, зарослями кустарников.
Помимо естественной растительности на территории обследования имеются искусственные древесно-кустарниковые насаждения: лесополосы вдоль дорог, незначительный участок водоохранных лесных насаждений из Fraxinus pennsylvanica Marsh. и Ulmus pumila L. c обильным самосевом этих пород и сбитым травяным покровом из-за выпаса, на левом берегу реки Урал напротив устья р. Худолаз.
Лесная растительность поймы Урала и его притоков представлена осокорниками из Populus nigra L. (изредка встречаются единичные экземпляры P. alba L., Ulmus laevis Pall.), ивняками (ветловниками) из Salix alba L., S. viminalis L., S. triandra L., S. vinogradovii A. Skvorts. На всём протяжении участка реки на скло-
нах коренного берега и надпойменных террасах фрагментами, спорадически встречаются заросли, иногда довольно значительные, других видов кустарников — Lonicera tatarica L., Rhamnus cathartica L., Padus avium Mill., Rosa glabrifolia C.A. Mey. et Rupr., Caragana frutex (L.) C. Koch, Spiraea crenata L. Можно отметить единичные экземпляры Frangula alnus Mill. и Alnus incana (L.) Moench. На всём протяжении маршрута в составе пойменной растительности присутствуют экземпляры натурализовавшего североамериканского вида — Acer negundo L., на местах туристических стоянок по берегу найдены молодые деревца семенной репродукции Malus domestica Borkh. и M. baccata (L.) Borkh. Как одичавшее по прибрежным кустарникам нередко встречается североамериканский вид — Echinocys-tis lobata (Michx.) Torr. et Gray.
Среди растений, слагающих нижний ярус растений пойменных лесов, — Rubus caesius L. (встречается вдоль береговой линии на всём протяжении маршрута обследования), Artemisia arbotanum L., A. macrantha Ledeb. (спорадически), Melica transsilvanica Schur. (правый берег р. Урал близ устья р. Худолаз).
Пойменные леса чередуются с участками пойменных лугов. Среди разнообразной пойменной растительности значительное место занимают виды европейского происхождения, что, по мнению А. А. Чибилёва [5], подтверждает вывод о том, что пойменная растительность р. Урал в своём развитии связана с растительностью Европы.
В составе прибрежно-водных и водных растений в заводях и старицах встречаются Nuphar lutea (L.) Smith, Nymphaea candida J. Presl, Butomus umbellatus L., Sagittaria sagittifolia L. и др.
Своеобразная микроклиматическая обстановка складывается по днищам лощин и ложков, на пониженных участках второй террасы реки, в ложбинах коренного берега и других депрессионных форм рельефа — эти участки более влажные, характеризуются более низкой температурой воздуха и почвы даже в дневные часы. В условиях пониженного термического режима и повышенной влажности отмечаются небольшие, не образующие обширных зарослей, группировки из Spiraea hypericifolia L. и Amygdalus nana L., т. е. более холодолюбивые и мезофильные группировки степной кустарниковой растительности.
На скальных обнажениях берегов реки и каменистых участках коренного берега распространены петрофитные степи (чаще разнотравно-овсецовые и по-лынно-типчаковые), где нами встречены весьма редкие для флоры области виды — Silene altaica Pers. (правый берег р. Урал, выше пос. Соколки), Dianthus uralen-sis Korsh. (левый берег р. Урал, скалы ниже устья р. Самозванка), Linaria uralensis Kotov (остепнённые скалы на правом берегу р. Урал в окр. пос. Соколки), Iris glaucescens Bunge (каменистые участки близ устья р. Мугатова), Cotoneaster inte-gerrimus Medik., Ephedra distachya L. Петрофитные степные сообщества распространены повсюду, где материнские породы выходят на поверхность — на вершинах и склонах сопок, увалов, гряд и других мест. Из всех степных сообществ обследованной территории наиболее высока, пожалуй, сохранность петрофитных степей, иногда занимающих довольно значительные участки. По предварительно просмотренным материалам можно отметить некоторые скально-петрофитно-степные виды обследованных участков: Asperulapetraea V. Krecz. ex Klok. (левый берег р. Урал, скалы ниже устья р. Самозванка), Thymus bashkiriensis Klok. et Shost., Thymus guberlinensis Iljin, Alyssum tortuosum Waldst. et Kit. ex Willd., Oro-stachys spinosa (L.) C.A. Mey., Scabiosa isetensis L., Euphorbia seguieriana Neck., Artemisia frigida Willd., Veronica incana L., Dianthus acicularis Fisch. ex Ledeb.,
D. rigidus Bieb. (каменистые склоны сопок между верховьем р. Мугатовой и г. Чека; юго-западный и южный склоны г. Чека), D. versicolor Fisch. ex Link., Ere-mogone koriniana (Fisch. ex Fenzl) Ikonn., Goniolimon speciosum (L.) Boiss., Allium rubens Schrad. ex Willd., A. strictum Schrad., Astragalus rupifragus Pall. (участки каменистых степей между верховьем р. Мугатовой и г. Чека), A. testiculatus Pall., A. karelinianus M.Pop. (юго-западный и южный склоны г. Чека близ вершины), Hedy-sarum argyrophyllum Ledeb. (на вершинах сопок — северные отроги Чекинского массива), Onosma simplicissima L., Juniperus sabina L. (на склоне южной и югозападной экспозиции г. Чека).
Берёзовые колки и рощицы невелики, они распространены по всей территории, но приурочены к местам наибольшего увлажнения: северо-восточным частям склонов сопок, к блюдцеобразным западинам, к днищам логов, долин мелких речек и крупных балок. Колковые леса представлены сообществами из Betula pen-dula Roth и Populus tremula L. с единичными деревцами Salix caprea L. Для берёзовых колков характерно обилие мезофитного разнотравья и кустарникового подлеска, где присутствуют Salix cinerea L., Cerasus fruticosa Pall. (опушки и разреженные участки колков, образует заросли), Rosa majalis Herrm. (по опушкам колков, иногда образует незначительные заросли). Среди интересных находок берёзовых колков, приуроченным к долинам мелких речек, можно отметить Lychnis chalcedonica L. (долина р. Мугатова), в ложбинах с зарослями кустарников и луговой растительностью — Lavatera thuringiaca L. (долина р. Смородинка, долина р. Мугатова). В целом древесная и кустарниковая растительность занимают незначительную часть территории обследования.
Сообщества кустарниковых зарослей занимают, в целом, небольшие площади. В качестве эдификаторов выступают Caragana frutex, Spiraea crenata, S. hy-pericifolia, Rosa glabrifolia.
Существенную часть всей территории обследования составляют сообщества с доминированием ковылей, являющихся в степных сообществах устойчивыми эдификаторами, формирующими основные зональные типы ассоциаций. Широко распространены степные участки с преобладанием ковыля Stipa capillata L., а также более ксерофитные и бедные по составу — полынно-типчаковые и полын-но-тырсовые с редким участием Stipa lessingiana Trin et Rupr.
Изредка встречаются луговые степи с более богатыми влагой и гумусом почвами и более богатым травянистым покровом. Они занимают участки с отрицательной кривизной поверхности и невелики по площади. В сообществах луговых степей доминируют, преимущественно, луговые и лугово-степные растения, но в составе травостоя большую роль играют обычные степные виды — Salvia stepposa Shost., Verbascumphoeniceum L., Galatella villosa (L.) Reichenb. fil., Poten-tilla bifurca L. и др.
К более выровненным формам рельефа (средние и нижние части склонов, межсопочные котловины, плато и т. д.) приурочены незначительные участки разнотравно-ковыльных степей, а также разнотравно-овсецовые и разнотравно-типчаковые. На обширных участках мелкосопочника значительные площади занимают полынно-типчаковые сообщества в сочетании с солонцеватыми разновидностями почв.
Изредка встречаются участки галофитных сообществ, с уменьшенным видовым разнообразием, преимущественно с Plantago salsa Pall., Alopecurus arundina-ceus Poir., встречаются также и Tanacetum achilleifolium (Bieb.) Sch. Bip., Limonium gmelinii (Willd.) O. Kuntze.
По предварительным результатам наших рекогносцировочных обследований участка долины р. Урал (Кизильский р-н, от села Кизильское до села Грязнушин-ское, прилегающих участков степей и горы Чека) необходимо отметить высокую степень антропогенной трансформации растительности. Проведённое обследование показало, что на территории района ведётся хозяйственная деятельность, выражающаяся в распашке разнотравно-ковыльных участков степей на значительных площадях (на равнинных участках между сопками северных отрогов г. Чека), в выпасе скота на ковыльно-типчаковых и полынно-типчаковых равнинных участках, в промышленном разрушении субстратов на склонах сопок (изъятие каменистых обнажений на строительный материал и др. нужды). Длительность и интенсивность указанного воздействия на растительный покров не могли не привести к изменению структуры растительного покрова, его обеднению и эрозионным процессам. Нами отмечен, вслед за В. В. Сконниковой [4], А. А. Чибилёвым [5], Л. В. Рязановой [3] и П. В. Куликовым [1], ряд общих последствий деградации растительности: обеднённый видовой состав травянистой растительности, сниженная высота травостоя, пониженная жизненность кустарников, увеличение ксе-рофитности рстительности, повышенная роль тырсы и полыней, увеличение числа синантропных видов, засоренность (присутствие в травостое пасквальных и сеге-тальных сорняков).
Несмотря на длительность и высокий уровень антропогенных воздействий сохранились фитоценозы, содержащие редкие на Урале виды. Предварительные исследования показали, что долина реки Урал накапливает многие виды редких растений, особенно в петрофитных сообществах и в природном комплексе поймы реки. И в растительном мире поймы реки, и на скальных обнажениях берегов реки с участками петрофитных степей немало эндемиков, реликтов, редких и исчезающих видов. Мы считаем, что на территории нашей области подобных пойменных лесов, с богатой малоизменённой флорой и фауной, представляющих уникальную экологическую систему, практически нет. Наиболее хорошо сохранившиеся уникальные пойменные леса с участием Populus nigra, могут стать «эталонными» участками с точки зрения создания охраняемых территорий — заповедной зоны вдоль берегов для сохранения экосистемы реки Урал.
На наш взгляд, студенты биологических специальностей в рамках научных экспедиций и летних полевых практик могли бы принять участие в проведении дополнительных исследований по уточнению мест произрастания редких видов. Пойма р. Урал в указанных границах обследования очень удобна для проведения полевой практики по ботанике, так как здесь представлено большое разнообразие и специфичность почвенно-климатических условий и, связанных с этим, растительностью и флорой. Для полевой практики удобны маршруты, разработанные в период проведения рекогносцировочного обследования долины реки Урал (июль, 2006).
Данные о видах растений, упоминаемых в тексте, подтверждены гербарны-ми материалами, хранящимися в Гербарии ЧелГУ (CSUH).
Список литературы
1. Куликов П. В. Коспект флоры Челябинской области (сосудистые растения) / П. В. Куликов. Екатеринбург, Миасс. 2005. 537 с.
2. Моисеев Д. А. О видах высших растений юга Челябинской области, нуждающихся в охране / Д. А. Моисеев // Природные системы Южного Урала: сб. на-учн. тр. / под ред. Л. Л. Гайдученко. Челябинск: Челяб. гос. ун-т, 1999. с. 184-187.
3. Рязанова Л. В. Адвентивные растения степной зоны Челябинской области / Л. В. Рязанова // Бюл. Моск. О-ва испытателей природы. Отд. биол. 1987. Т. 92, вып. 3.
4. Сконникова В. В. Антропогенные изменения растительности степной зоны Челябинской области / В. В. Сконникова // Флора и растительность эталонных и охраняемых территорий. Свердловск, 1986. С. 43-58.
5. Чибилёв А. А. Река Урал / А. А. Чибилёв. Л., 1987. 168 с.
К. А. Корляков
ПИТАНИЕ КОРЮШКИ В ОЗЕРЕ БОЛЬШОЙ КИСЕГАЧ
Ареал обитания европейской корюшки (Osmerus eperlanus) приурочен к бассейнам Балтийского, Белого и Баренцева морей. Это холодолюбивая проходная, полупроходная и озерная рыба. Корюшка отличается коротким жизненным циклом и ранним переходом на питание крупными кормами. В 30-х годах прошлого столетия была предпринята попытка акклиматизации европейской корюшки в ряде водоемов Южного Урала [1]. Однако ожидаемый экономический эффект получен не был. В настоящее время корюшка промышляется рыболовами-любителями на озере Большой Кисегач, но отсутствует в фаунистических списках водоемов Челябинской области.
Мы попытались дать посезонную характеристику питания не изучавшейся ранее популяции корюшки озера Большой Кисегач. Всего было обработано 45 экземпляров корюшки. Сбор материала производился поплавочной удочкой в зимний период и сетями с ячеями 20-40 мм летом. Обработка материала осуществлялась согласно руководству И. Ф. Правдина [2]. Собранный материал фиксировался 4 %-ным раствором формалина. Рыб измеряли мерной доской с точностью до 1 мм и взвешивали на бытовых весах с точностью до 1 гр. Кормовые объекты определялись до видов и семейств. С помощью мерной шкалы микроскопа МБС-10 устанавливались размеры съеденных организмов. Далее использовался единый способ расчета индивидуальной массы животных с учетом их размера.
Наибольшее значение в нашей выборке имели рыбы 3-летнего возраста, также присутствовали 2-х и 4-х-летки, длиной от 100 до 140 мм и весом от 8 до 19 гр. Важно отметить, что все исследованные нами рыбы были половозрелыми.
У исследованных нами корюшек в октябре наибольшее значение в питании имел Acanthocyclops gigas, составляя 70 % по массе. Также в пищевом комке присутствовали Cyclops и Daphnia. Рыбы с пустыми кишечниками не встречались.
В январе и апреле корюшка из озера Большой Кисегач потребляла Gammarus, который составлял 92 и 93 % по массе соответственно. Незначительная доля пищевого комка приходилась на Cуclops, Eudiaptomus graciloides и Daphnia. В марте была поймана всего одна корюшка, в кишечнике которой также наибольшее значение имел Gammarus. Большое количество Cуclops обнаруженного в кишечниках рыб поздней осенью и в начале весны очевидно связано с тем, что в начале зимы происходит выпадение из состава планктонного комплекса части копепод, и повышается значимость кладоцер. А в начале весны наблюдается обратная картина. Резко увеличивается количество копепод за счет формирования зимней генерации, и уменьшается значимость кладоцер. Поэтому в желудках апрельских рыб большое количество неполовозрелых Cуclops, которых невозможно определить до вида. Eudiaptomus graciloides встречается в единичных экземплярах только в январских особях.
