CC BY
78
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 12. ПОЛИТИЧЕСКИЕ НАУКИ. 2019. № 1
Евгений Игоревич Ковтун,
аспирант факультета политологии МГУ имени М.В. Ломоносова (Ленинские горы, д. 1, 119991 Москва, Россия), e-mail: [email protected]
ПРЕДСТАВЛЕНИЯ МОСКОВСКОЙ МОЛОДЕЖИ О ПРОТЕСТНОЙ АКТИВНОСТИ (ПО ДАННЫМ СОЦИОЛОГИЧЕСКОГО ОПРОСА)
В демократическом политическом процессе ненасильственный протест является важным каналом связи гражданского общества с государством. Рост протестной активности показывает, что часть населения недовольна сложившейся политической и экономической ситуацией, а также своим местом в социальной стратификации. Начиная с 2017 г. отмечается рост протестной активности молодежи. Некоторые из прошедших акций сопровождались столкновениями митингующих с полицией с последующим задержанием.
В данной статье представлены результаты социологического опроса молодежи (600 человек) в возрасте от 14 до 30 лет, проведенного в московских школах, колледжах и вузах в 2018-2019 гг. Анализируется отношение молодежи к ситуации в стране, различным формам политической активности и, в частности, протестной активности, а также влияние политических идеологий и интернет-среды на протестную активность молодежи.
Ключевые слова: молодежь, протестное участие, интернет, протест-ный потенциал, идея, идеология.
Evgeny Igorevich Kovtun,
Graduate student, Political Science Department, Lomonosov Moscow State
University (Leninskie Gory 1,119991 Moscow, Russia), e-mail: [email protected]
PERCEPTIONS AMONG MOSCOW YOUTH OF PROTEST ACTIVITY: SOCIOLOGICAL SURVEY DATA
In a democratic political process, non-violent protest is an important channel of communication between civil society and the state. The growth ofprotest activity shows that part of the population is dissatisfied with the current political and economic situation, as well as with its place in the stratification of society. Since 2017 there has been an increase in youth protest activity. Some protests of recent years have been accompanied by conflicts between protesters and the police, with subsequent detention of the former.
This article presents the results of a sociological survey of some 600 young people, 14 to 30 years of age, conducted in Moscow schools, colleges and universi-
ties over 2018-2019. It analyzes the attitude of young people to the situation in the country, to various forms ofpolitical activity and, in particular, to protest activity and the influence of political ideologies and the Internet on the latter.
Key words: youth, protest participation, Internet, protest potential, idea, ideology.
Одной из форм взаимодействия власти и гражданского общества является политический протест. Протест представляет собой специфический род негативного отклика на особые условия социального и политического бытия1. Одним из активных акторов протестного движения в настоящее время являются молодые люди. К примеру, по мнению ряда политологов и социологов (Е.Л. Омельченко, Л.Г. Бызов, Е.М. Шульман, Г.А. Саратов и др.), антикоррупционные протесты в России в 2017 г. можно считать «молодежными»2. По данным агентства «Интерфакс», со ссылкой на источники правоохранительных органов, из 500 задержанных в ходе митинга 26 марта 2017 г. в Москве 46 были несовершеннолетними3. Крупную про-тестную акцию в марте 2019 г. за «свободу интернета» по «белому счетчику» посетило 15,2 тыс. человек, по данным МВД — 6,54. На акции присутствовало большое количество молодежи, в том числе учащиеся школ.
Информация о росте популярности протестных настроений среди молодежи требует научного изучения. Еще К. Мангейм рассматривал молодежь «как группу исторической инициативы: значение молодежи как социально-возрастной группы возрастает в условиях социальных кризисов и масштабных социальных перемен»5. Социолог приводил в пример нацистскую Германию, утверждая, что молодых легко увлечь идеями их исключительной роли и затем мобилизовать для конкретных политических целей. Отмечаемый в настоящее время рост протестного потенциала молодежи объясняется по-разному6. По мнению социолога З. Баумана, современное поколение является «самым страдающим» за всю историю.
1 Гарр Т.Р. Почему люди бунтуют. М.: АСТ, 2013. С. 18.
2 Омельченко Е.Л. Новые митингующие: управляемой и скучной толпы уже не будет // РБК. 2017. 27 марта. URL: https://www.rbc.ru/spb_sz/27/03/2017/58d91ffc9a 7947f2ae7ecaf1; Тумакова И. Навальный и «непоротое поколение» // Фонтанка.ру. 2017. 27 марта. URL: https://www.fontanka.ru/2017/03/27/002/
3 В ходе несогласованной акции в Москве задержали свыше тысячи участников // Интерфакс. 2017. 27 марта. URL: https://www.interfax.ru/moscow/555480
4 Официальная информация // ГУ МВД России по г. Москве. 2019. 10 марта. URL: https://77.xn--b1aew.xn--p1ai/news/item/16122106/; Белый счетчик // Twitter. 2019. 10 марта. URL: https://twitter.com/WhiteCounter/status/1104722911477317632
5 Мангейм К. Диагноз нашего времени. М.: Юрист, 1994. С. 570.
6 Murer J. Youth Violence and Group Identity: Understanding Radical Protest // The Conversation. 2011. September 30. URL: http://theconversation.com/youth-violence-and-group-identity-understanding-radical-protest-2900
Причины — безработица и неэффективность социальных лифтов. В результате молодежь, которая долгое время считалась «зоной надежд», стала «зоной кошмаров», «зоной отчуждения, в которой внутренний механизм насилия, страданий, жестокости и наказания заменил ценности сострадания, социальной ответственности и гражданской смелости»7.
В январе 2018 — мае 2019 г. автором исследования был проведен социологический опрос среди молодежи, живущей в г. Москве. В исследовании используется правовой подход, согласно которому к молодежи относятся люди в возрасте от 14 до 30 лет8. Респондентами опроса стали 300 человек в возрасте 15-17 лет (ученики школ и первокурсники московских колледжей) и 300 человек в возрасте от 18 до 30 лет. По гендерному принципу — 53 % девушек и 47 % юношей. Среди людей старше 18 лет все респонденты имеют высшее образование или получают его в настоящее время. Более 30 % совмещают работу и учебу. Опрошенные студенты являются представителями следующих вузов: МГУ имени М.В. Ломоносова, РГГУ, МИСИ, МАДИ, НИУ ВШЭ, МГТУ имени Н.Э. Баумана, МИФИ, РУДН, МАИ. В среднем по 22-23 респондента на вуз. Свое материальное положение более 50 % участников определило средним, треть посчитала хорошим.
На вопрос о положении дел в стране респонденты ответили следующим образом: 33 % — отрицательно, 40 % — скорее отрицательно, чем положительно, 12 % — скорее положительно, чем отрицательно, и только 2 % ответили, что их все устраивает. В открытом вопросе они назвали следующие причины их недовольства: отсутствие путей для самореализации молодежи, коррупция, отсутствие свободы слова и цензура, «непонимание» и «наплевательское» отношение власти к населению, плохая медицина.
В сравнении с федеральным опросом ЦЭПР, в котором приняло участие 111 респондентов, настроения опрошенной автором молодежи более протестные. «Около 48 % респондентов считают, что Россия в целом развивается в правильном направлении, а о неверном пути говорят 36 % респондентов»9. Согласно исследованию
7 Bauman Z. Downward Mobility Is Now a Reality // The Guardian. 2012. May 31. URL: https://www.theguardian.com/commentisfree/2012/may/31/downward-mobility-europe-young-people
8 Основы государственной молодежной политики Российской Федерации на период до 2025 года. Утверждены распоряжением Правительства Российской Федерации от 29 ноября 2014 г. № 2403-р. URL: http://static.government.ru/media/ files/ceFXleNUqOU.pdf
9 Молодежный протест: причины и потенциал. М.: Центр экономических и политических реформ, 2017. С. 31. URL: http://cepr.su/wp-content/uploads/2017/05 /%D0%9C%D0%BE%D0%BB%D0%BE%D0%B4%D0%B5%D0%B6%D0%BD%D
Института социологии РАН за 2014 г., молодежь представляет собой активную часть населения в социальном и политическом смысле, однако у молодых людей существует больший запрос на установление в стране общества «равных возможностей»10.
Как указывает социолог О.И. Габа, молодежь, в связи со своим становлением в роли социального субъекта, острее воспринимает несправедливость существующего порядка. Она либо пытается отгородиться от окружающего несовершенства, либо противостоять ему. При этом на характер молодежного протеста влияют присущие этой группе социально-психологические качества (например, нонконформизм и рискованность), а также неустойчивый социальный статус11.
В ходе опроса респондентам было предложено выделить три основные формы участия молодежи в политике. Их ответы распределяются следующим образом:
1. Участие в митингах и протестах (72 %).
2. Участие в государственных молодежных организациях (49 %).
3. Участие в выборах (40 %).
4. Через различные некоммерческие организации (24 %).
При этом 73,5 % современной московской молодежи, согласно опросу, убеждены, что ни один официальный орган не выражает их интересы и не проводит политику в их пользу. Только 10 % респондентов состоит в каких-либо официальных политических организациях, в том числе 3 % среди учащихся школ и 6 % среди совершеннолетних. Популярными организациями являются партия «Единая Россия» и КПРФ.
34 % опрошенных указали, что доверяют некоммерческим общественным организациям, в первую очередь волонтерским. Стоит отметить, что для опрошенной молодежи нет существенной разницы между политическими и общественными организациями. Эту ситуацию подтверждает опрос социолога А.А. Русановой в 2012 г., также проведенный среди молодежи: «Вспоминая известные молодежные объединения, респонденты зачастую называли организации из советского прошлого ("октябрята", "пионеры", "комсомольцы") и различные неформальные группы ("скинхеды", "ролевики", "рэпперы", "рокеры", "панки" и др.)»12.
1%8B%D0%B9-%D0%BF%D1%80%D0%BE%D1%82%D0%B5%D1%81%D1%82_ %D0%BF%D1%80%D0%B8%D1%87%D0%B8%D0%BD%D1%8B-%D0%B8-%D0 %BF%D0%BE%D1%82%D0%B5%D0%BD%D1%86%D0%B8%D0%B0%D0%BB.pdf
10 ПетуховВ.В., БарашР.Э., СедоваН.Н., ПетуховР.В. Гражданский активизм в России: мотивация, ценности и формы участия // Власть. 2014. № 9. С. 13.
11 Габа О.И. Молодежь как субъект протестных настроений // Знания. Понимания. Умения. 2015. № 1. С. 145.
12 Русанова А.А. Современные молодежные объединения и организации как институт социального самоопределения молодежи // Дискуссия. 2012. № 5. С. 110.
На вопрос о готовности к протестной активности ответы распределились следующим образом: в случае нарушения прав опрошенных 11,2 % полностью готовы участвовать в протестах, 31 % — скорее готовы, чем нет, 20 % — скорее не готовы, 28 % заявили, что принимать участие не будут. Учащиеся школ чаще высказывают готовность участвовать в протестах: об этом заявили 50 % респондентов, в том числе 15 % считают допустимыми вооруженные методы борьбы.
Свои протестные настроения молодежь обычно проявляет в интернете, поскольку для 80 % опрошенных времяпровождение в интернете является главным досугом. Чаще всего они выражают свое мнение с помощью гневных комментариев. 8 % респондентов состоят в радикальных группах в социальных сетях. Согласно данным ВЦИОМ за 2019 г., в обществе не сформировалась определенная позиция относительно влияния интернета на молодежь. Более половины опрошенных респондентов от 14 до 17 лет (54 %) отметили, что социальные сети не оказывают существенного воздействия на подростков. Ответы совершеннолетних респондентов отличаются от мнения подростков. Участники старше 18 лет считают, что социальные сети оказывают плохое влияние на подростков (58 %)13.
Протестные настроения московской молодежи напрямую не связаны с определенными политическими лидерами и идеологиями. Уровень доверия А.А. Навальному среди молодых респондентов (17 %) уступает уровню доверия Президенту России В.В. Путину (22 %). Большей популярностью Навальный пользуется у учащихся школ, возможно, в силу его умения привлекать внимание молодых с помощью популистских взглядов.
Самыми популярными идеологическими течениями были выбраны либерализм (20,2 %), социал-демократические взгляды (10 %), консерватизм (7 %). Взгляды студентов отличаются от общих результатов. Третье место среди идеологических течений у них занимает национализм (8 %). 15 % опрошенных учащихся школ высказали свою заинтересованность движением АУЕ («арестантский уклад един»). Отметим, что при определении своих политических взглядов молодежь спокойно сочетает несколько разных идеологий. Одновременно со «свободой» и «независимостью» популярны требования государственного регулирования в социальной сфере и сохранения консервативных русских идеалов.
По данным статистических наблюдений, собранным Лабораторией О.В. Крыштановской в 2013 г., значительная часть молодых людей столкнулась с затруднениями в определении своих идеологических
13 Подросток в социальной сети: норма жизни — или сигнал опасности // ВЦИОМ. 2019. 6 марта. URL: https://wciom.ru/index.php?id=236&uid=9587
предпочтений, а высказавшие четкую политическую ориентацию в основном показали низкий уровень знаний по этому вопросу. Большинство респондентов выбрали либерально-демократические взгляды14. Радикальных взглядов (16,2 %) придерживается рабочая молодежь и молодые технические специалисты. Они же, в отличие от студентов вузов, являются и более политизированными. При этом схожей друг с другом популярностью пользуются и «правые», и «левые» крайние идеологии (фашизм, национализм, анархизм).
На развитие религиозного радикализма в молодежной среде в последнее время особенно влияет активизация деятельности экстремистских религиозных террористических организаций «Исламское государство» и близкой к нему «Джебхат ан-Нусра». По мнению исследователя М.Ф. Муртазина, молодежь, которая выбрала для себя путь исламизма, не имеет глубоких знаний об исламе и не придерживается строго культа, но благодаря своему экстремистскому настрою и правильным манипуляциям заинтересованных групп она переходит к действию в самом радикальном протестном ключе — терроризме15.
Согласно исследованиям Р.Э. Бараш и Ю.А. Антоновского, современный политический протест может стать радикальным благодаря любому незначительному «триггеру», при этом фундаментальные изменения могут не привести к какой-либо либо реакции молодых людей16. Так, молодежь, в особенности студенческая, не участвовала в массовых протестах против пенсионной реформы, но активно проявила себя в протестах после интернет-расследования А.А. Навального.
Согласно проведенному исследованию, учащиеся школ более политизированы и готовы даже на радикальные методы борьбы, но только в случае поддержки группы сверстников. При этом самыми популярными методами борьбы за свои права остаются протест, высказывание недовольства в социальных сетях, обращение в правоохранительные органы. Можно согласиться с О.В. Крыштановской, что «негативизм, охвативший молодежную среду, однако, не позволяет сделать вывод о том, что изучаемая социальная группа настроена
14 Ментальность российской молодежи: политические ориентиры и кумиры: [Исследование Лаборатории О.В. Крыштановской] // Гефтер. 18 марта. 2013. URL: http://gefter.ru/archive/8369
15 Муртазин М.Ф. Ислам и исламизм: пример трансформации религиозности в политику // Контуры глобальных трансформаций: политика, экономика, право. 2018. Т. 11. № 4. С. 202.
16 Бараш Р.Э., Антоновский А.Ю. Коммуникативная философия радикального протеста. Генезис радикализма и позитивная программа его исследования // Вопросы философии. 2018. № 9. С. 29.
революционно. Между вербальной критикой власти и прямыми протестными действиями лежит существенная дистанция»17.
При этом молодежь спокойно сочетает несколько разных идеологий, одновременно отстаивая ценности свободы и независимости и выступая за государственное регулирование в социальной сфере и сохранение консервативных русских идеалов. Как отмечает часть экспертов, несмотря на политическую пассивность, молодежное недовольство может перейти в открытый политический протест с применением радикальных форм борьбы. Так перед протестами 2011-2013 гг. и митингами 2017-2018 гг. не было ни одного исследования, подтверждающего возможный рост протестного настроения молодежи. Власти необходимо осознать важность эффективной молодежной политики. Особую роль в предотвращении распространения экстремистских идей среди молодежи играет образовательная и научная сфера.
ЛИТЕРАТУРА
Бараш Р.Э., Антоновский А.Ю. Коммуникативная философия радикального протеста. Генезис радикализма и позитивная программа его исследования // Вопросы философии. 2018. № 9. С. 27-38.
Габа О.И. Молодежь как субъект протестных настроений // Знания. Понимания. Умения. 2015. № 1. С. 144-151.
Гарр Т.Р. Почему люди бунтуют. М.: АСТ, 2013.
Мангейм К. Диагноз нашего времени. М.: Юрист, 1994.
Ментальность российской молодежи: политические ориентиры и кумиры: [Исследование Лаборатории О.В. Крыштановской] // Гефтер. 18 марта. 2013. URL: http://gefter.ru/archive/8369
Молодежный протест: причины и потенциал. М.: Центр экономических и политических реформ, 2017. URL: http://cepr.su/wp-content/uploads/2017/05/%D0% 9C%D0%BE%D0%BB%D0%BE%D0%B4%D0%B5%D0%B6%D0%BD%D1%8B%D 0%B9-%D0%BF%D1%80%D0%BE%D1%82%D0%B5%D1%81%D1%82_%D0%BF% D1%80%D0%B8%D1%87%D0%B8%D0%BD%D1%8B-%D0%B8-%D0%BF%D0%B E%D1%82%D0%B5%D0%BD%D1%86%D0%B8%D0%B0%D0%BB.pdf
Муртазин М.Ф. Ислам и исламизм: пример трансформации религиозности в политику // Контуры глобальных трансформаций: политика, экономика, право. 2018. Т. 11. № 4. С. 190-205.
Петухов В.В., Бараш Р.Э., Седова Н.Н., Петухов Р.В. Гражданский активизм в России: мотивация, ценности и формы участия // Власть. 2014. № 9. С. 11-19.
РусановаА.А. Современные молодежные объединения и организации как институт социального самоопределения молодежи // Дискуссия. 2012. № 5. С. 109-115.
Murer J. Youth Violence and Group Identity: Understanding Radical Protest // The Conversation. 2011. September 30. URL: http://theconversation.com/youth-violence-and-group-identity-understanding-radical-protest-2900
17 Ментальность российской молодежи: политические ориентиры и кумиры: [Исследование Лаборатории О.В. Крыштановской].
REFERENCES
Barash, R. E., and Antonovskii, A. Iu. "Kommunikativnaia filosofiia radikal'nogo protesta. Genezis radikalizma i pozitivnaia programma ego issledovaniia," Voprosy filosofii, No. 9, 2018, pp. 27-38.
Gaba, O. I. "Molodezh' kak sub"ekt protestnykh nastroenii," Znaniia. Ponimaniia. Umeniia, No. 1, 2015, pp. 144-151.
Gurr, T. R. Pochemu liudi buntuiut. Moscow: AST, 2013.
Mannheim, K. Diagnoz nashego vremeni. Moscow: Iurist, 1994.
"Mental'nost' rossiiskoi molodezhi: politicheskie orientiry i kumiry: [Issledovanie Laboratorii O.V. Kryshtanovskoi]," Gefter, 2013, March 18, URL: http://gefter.ru/ archive/8369
Molodezhnyi protest: prichiny i potentsial. Moscow: Tsentr ekonomicheskikh i politicheskikh reform, 2017, URL: http://cepr.su/wp-content/uploads/2017/05/%D0%9 C%D0%BE%D0%BB%D0%BE%D0%B4%D0%B5%D0%B60/oD0%BD%D1%8B%D 0%B9-%D0%BF%D1%80%D0%BE%D1%82%D0%B5%D1%81%D1%82_%D0%BF% D1%80%D0%B8%D1%87%D0%B8%D0%BD%D1%8B-%D0%B8-%D0%BF%D0%B E%D1%82%D0%B5%D0%BD%D1%86%D0%B8%D0%B0%D0%BB.pdf
Murer, J. "Youth Violence and Group Identity: Understanding Radical Protest," The Conversation, September 30, 2011, URL: http://theconversation.com/youth-violence-and-group-identity-understanding-radical-protest-2900
Murtazin, M. F. "Islam i islamizm: primer transformatsii religioznosti v politiku," Kontury global'nykh transformatsii: politika, ekonomika, parvo, Vol. 11, No. 4, 2018, pp. 190-205.
Petukhov, V. V., Barash, R. E., Sedova, N. N., Petukhov, R. V. "Grazhdanskii aktivizm v Rossii: motivatsiia, tsennosti i formy uchastiia," Vlast', No. 9, 2014, pp. 11-19.
Rusanova, A. A. "Sovremennye molodezhnye ob"edineniia i organizatsii kak institut sotsial'nogo samoopredeleniia molodezhi," Diskussiia, No. 5, 2012, pp. 109-115.
