CC BY
2039
ГУК В.А.,
кандидат юридических наук, [email protected] Кафедра гражданского права и процесса; Московский университет Министерства внутренних дел Российской Федерации, 117437, г. Москва, Академика Волгина, 12
GUK V.A.,
Candidate of Legal Sciences, [email protected]
Chair of civil law and civil procedure; Moscow University of the Ministry of the Interior of the Russian Federation, Academician Volgin St. 12, Moscow, 117437, Russian Federation
ПРЕДСТАВИТЕЛЬСТВО В ГРАЖДАНСКОМ ПРОЦЕССЕ: ПРАВОЗАЩИТНАЯ ФУНКЦИЯ И АКТУАЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА
Реферат. В системе обеспечения прав и свобод человека и гражданина право на судебную защиту имеет особое значение. Являясь высшим средством защиты нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов граждан и организаций, предусмотренным национальным законодательством, судебная защита облечена в особую процессуальную форму, предъявляющую ряд требований к действиям лиц, обращающихся в суд. И если в уголовном процессе данные задачи возлагаются на уполномоченные государственные органы (органы обвинения), то в гражданском процессе соблюдение предъявляемых законом требований становится задачей самого заявителя. Способствовать решению этих задач призван институт судебного представительства, выполняющий в гражданском процессе важнейшую правозащитную функцию. Нормативное же закрепление теоретической модели данного правового института имеет некоторые изъяны, вызывающие на практике ряд затруднений в осуществлении процессуальным представителем своих правозащитных функций. Обосновывается необходимость в ходе проводимой судебной реформы закрепления в тексте Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации цели процессуального представительства, которая будет определять назначение и природу названного процессуального института. Миссия гражданско-процессуального представительства должна не только соответствовать интересам доверителя, но и преследовать публичные функции по укреплению законности и правопорядка, предупреждению правонарушений, формированию уважительного отношения к закону и суду. Исследуются отдельные аспекты правового статуса процессуального представителя, особенности оформления и реализации его полномочий. Высказываются предложения, направленные на обеспечение реализации конституционных положений о праве на квалифицированную юридическую помощь, определяются основные направления развития правозащитной функции представительства в гражданском процессе.
Ключевые слова: представительство в гражданском процессе, представитель, право на квалифицированную юридическую помощь.
REPRESENTATION IN CIVIL PROCEDURE:
ADVOCACY FUNCTION AND ACTUAL ISSUES OF THE LEGISLATION'S IMPROVEMENT
Abstract. The right to judicial protection ranks high in the system of guaranteeing rights and freedoms of man and citizen. Being stipulated by the national legislation supreme means of protection of violated or disputed rights, freedoms and legitimate interests of citizens and organizations, judicial protection is presented as a special procedural form, making some demands on claimants' actions. In the criminal procedure such functions are assigned to authorized public agencies (prosecutive bodies), in civil procedure applicants themselves have to comply with these demands. Institution of judicial representation, performing the major advocacy function in civil procedure, is to contribute to fulfilling these tasks. However, procedural representatives can face difficulties when exercising their advocacy functions due to some flaws in the legislation concerning this legal institution's theoretical model. The author proves the necessity to define the goal and nature of procedural representation in the text of the RF Civil Procedure Code during the judicial reform. The mission of such representation must correspond to applicant's interests and also pursue public functions of observing law and maintaining
order, preventing offences and developing respect for law and justice. Some aspects of procedural representative's legal status and specific features of his/her powers' execution and realization are studied. Some proposals on improving the realization of constitutional provisions on the right to qualified legal assistance are made. The main directions of developing the advocacy function of representation in civil procedure are defined.
Keywords: representation in civil procedure, representative, right to qualified legal assistance, advocacy function.
Обеспечение и защита прав и свобод человека и гражданина являются важнейшей конституционной обязанностью государства. Конституционные положения о праве частной собственности, свободе предпринимательской и иной экономической деятельности, о праве создания организаций для осуществления данной деятельности расширяют субъектный состав лиц, пользующихся государственной защитой, включая в него всех участников гражданских, трудовых и иных правоотношений.
Российским законодательством предусмотрено большое количество способов защиты нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов граждан, организаций, прав и интересов Российской Федерации, субъектов Российской Федерации, муниципальных образований, лиц, являющихся субъектами гражданских, трудовых или иных правоотношений, - от самозащиты гражданских прав до обращения к Президенту Российской Федерации как гаранту Конституции РФ, прав и свобод человека и гражданина. Вместе с тем высшим национальным средством защиты нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов граждан и организаций является судебная защита.
Выступая гарантией соблюдения интересов всех участников судопроизводства, данный вид правозащитной деятельности государства облечен в особую процессуальную форму, предъявляющую ряд требований к действиям лиц, обращающихся в суд. И если в публичном процессе решение данной задачи возлагается на уполномоченные государственные органы, то в диспозитивном гражданском процессе соблюдение предъявляемых законом требований становится задачей самого заявителя. Способствовать решению этих задач призван институт судебного представительства, выполняющий в гражданском процессе важнейшую правозащитную функцию. Вместе с тем нормативное закрепление теоретической модели данного
правового института имеет некоторые изъяны, вызывающие на практике ряд затруднений в осуществлении процессуальным представителем своих правозащитных функций.
Закрепленное в ст. 48 ГПК РФ право ведения гражданских дел в суде через представителей является важной гарантией обеспечения защиты прав, свобод и законных интересов граждан и организаций. Наряду с правозащитной функцией участие в деле представителя также способствует правильному и своевременному рассмотрению и разрешению гражданских дел, что обусловлено преимущественно профессиональным характером данной деятельности, предполагающим знание представителем норм материального и процессуального права, наличие опыта ведения дел в судах, владение навыками сбора и представления доказательств, качественной подготовки процессуальных документов.
Несмотря на многовековую историю существования данного института гражданского процессуального права, отношения представительства в гражданском процессе, правовой статус представителя, нормативное регулирование отношений процессуального представительства остаются предметом серьезных дискуссий в профессиональной среде. В частности, не выработана единая позиция по вопросу о месте представителя среди участников гражданского процесса [1, с. 29-34; 2, с. 94-98], возникают споры о возможности участия юридического лица в качестве представителя [3, с. 3031], не решен вопрос о юридическом значении объяснений представителя [4, с. 17], нет единого мнения по вопросу об объеме его процессуальных полномочий [5, с. 43-46]. Не получил решения и ряд иных важных для правоприменительной деятельности вопросов участия представителя в гражданском процессе.
Изучение научных статей, анализ судебной практики показывают, что отде-
льные положения ГПК РФ, регулирующие отношения, связанные с участием представителя в гражданском процессе, нуждаются в совершенствовании, а некоторые вопросы процессуального представительства требуют и серьезных концептуальных подходов к своему разрешению, и внесения соответствующих изменений в законодательство.
Одним из важнейших представляется вопрос о цели и задачах участия представителя в гражданском процессе.
Говоря о конституционных основах представительства, следует обратиться к ст. 48 Конституции РФ, закрепившей право граждан на получение квалифицированной юридической помощи. Заключенная в конституционной норме формула об именно квалифицированном характере оказания данной помощи вызывает множество споров в отношении правового статуса представителя и его роли в гражданском процессе.
Достаточно вспомнить дискуссию вокруг ст. 59 АПК РФ, ограничившей перечень субъектов, которые могут выступать представителями организаций в арбитражном суде, их руководителями, лицами, состоящими в штате, либо адвокатами. До принятия постановления Конституционного Суда Российской Федерации* и последующего внесения в данную статью поправок организации и их представители применяли различные схемы обхода данного положения, зачастую связанные с фиктивным зачислением представителей в штат организации.
Несмотря на то, что данный пример касается вопросов, связанных с предпринимательской деятельностью хозяйствующих субъектов и рассмотрением их споров в арбитражных судах, Конституционный Суд Российской Федерации в своем постановлении обратил внимание на необходимость соблюдения единых для всех судов конституционных принципов судо-
* По делу о проверке конституционности части 5 статьи 59 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в связи с запросами Государственного Собрания — Курултая Республики Башкортостан, Губернатора Ярославской области, Арбитражного суда Красноярского края, жалобами ряда организаций и граждан: постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 16 июля 2004 г. N 15-П // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2004. N 31. Ст. 3282.
производства, включая право на судебную защиту и равноправие сторон.
Анализ положений гл. 5 ГПК РФ показывает, что при разработке ее статей законодатель предпринял все меры для соблюдения конституционных и отраслевых принципов судопроизводства, однако некоторые вопросы при внимательном прочтении отдельных норм, как представляется, нуждаются в дополнительном обсуждении и, при необходимости — в корректировке.
Размышления о праве на квалифицированную юридическую помощь неразрывно связаны с изучением цели и задач представителя в гражданском процессе, о которых, как справедливо замечает С.Н. Федулова, закон, вводя институт представительства в гражданском процессе, ничего не говорит [6, с. 28-29].
А ведь нормативное определение цели позволило бы более верно установить место и роль представителя среди субъектов гражданского судопроизводства, а также его участие в решении задач гражданского судопроизводства.
Является ли целью представительства только оказание квалифицированной юридической помощи лицам, участвующим в деле, в осуществлении их процессуальных прав и обязанностей в рамках полномочий, оформленных надлежащим образом [7, с. 14], или это еще и оказание помощи суду в осуществлении правосудия по гражданским делам [8, с. 11]?
Справедливая постановка вопроса. Все участники дискуссии приводят весомые аргументы, но решение так и не найдено, а соответствующая норма не принята [9, с. 1215]. В результате на практике можно встретить случаи злоупотребления правом со стороны процессуальных представителей, возникают и ситуации, когда они прямо действуют во вред лицу, интересы которого представляют. Нормативная защита от таких злоупотреблений слаба, а суд, руководствуясь принципом равноправия сторон, должен оставаться беспристрастным.
Внесение в текст ГПК РФ положений о целях представительства позволило бы упорядочить деятельность представителей и устранить существующие пробелы в гражданском процессуальном праве.
Например, согласно ст. 49 УПК РФ «защитник — лицо, осуществляющее в ус-
тановленном настоящим Кодексом порядке защиту прав и интересов подозреваемых и обвиняемых и оказывающее им юридическую помощь при производстве по уголовному делу». В ст. 55 УПК РФ говорится, что представителями гражданского ответчика могут быть адвокаты, а представителями гражданского ответчика, являющегося юридическим лицом, также иные лица, правомочные в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации представлять его интересы.
И в первом, и во втором приведенных примерах цели представительства определены. В ст. 48 ГПК РФ лаконично сказано: «Граждане вправе вести свои дела в суде лично или через представителей», а как вести эти дела — остается вопросом персональной ответственности самого представителя, поскольку случаи привлечения процессуальных представителей к гражданско-правовой ответственности за некачественное ведение дел практически уникальны.
Следует отметить, что в отношении законных представителей ГПК РФ все-таки определяет такую задачу, как защита в суде прав, свобод и законных интересов недееспособных или не обладающих полной дееспособностью граждан (ст. 52). В данном случае, с одной стороны, добросовестность законных представителей пре-зюмируется в силу их фактических связей с лицами, интересы которых они представляют, с другой — сама норма устанавливает их обязанность по защите соответствующих прав.
Одновременно в ч. 2 рассматриваемой статьи говорится, что по делу, в котором должен участвовать гражданин, признанный в установленном порядке безвестно отсутствующим, в качестве его представителя выступает лицо, которому передано в доверительное управление имущество безвестно отсутствующего. Поскольку обязанность действовать в интересах безвестно отсутствующего нормативно не определена, постольку недобросовестные действия представителя закон не исключает.
Аналогичные сомнения можно высказать и в отношении адвоката, назначенного судом в качестве представителя в случае отсутствия представителя у ответчика, место жительства которого неизвестно, а также
в других предусмотренных федеральным законом случаях (ст. 50 ГПК РФ).
Важно подчеркнуть, что даже если цель представительства и обязанности представителей по отношению к лицам, дела которых они ведут, нормативно не установлены, процессуальные представители не обязательно будут умышленно действовать во вред доверителям (хотя и исключать такие ситуации нельзя). Оказываемая помощь может быть некачественной, и от неквалифицированных действий также могут наступить неблагоприятные для лица, участвующего в деле, последствия, выразившиеся в невозможности защиты нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов.
На практике встречаются примеры определения обязанностей и ответственности представителя в соответствующем гражданско-правовом договоре, заключаемом между ним и лицом, чьи интересы он представляет. Но, во-первых, подобное решение объективно не подходит к случаям, предусмотренным ст.ст. 50, 52 ГПК РФ, во-вторых, проект договора, как правило, составляется самим представителем и зачастую не содержит потенциальных санкций, в-третьих, во многих случаях представительства в гражданском процессе подобные договоры вовсе не заключаются.
В решении задачи обеспечения права на квалифицированную юридическую помощь важно не перестараться и не ввести множество административных барьеров, граничащих с невозможностью реализации права на судебную защиту.
В связи с этим сложно согласиться с предложениями М.В. Богомолова о реализации «концепции профессионального процессуального представительства», основанной на «принципе "профессиональности" оказываемых услуг», которая предполагает введение для потенциальных представителей образовательного ценза, сдачу квалификационных экзаменов и дальнейшую регистрацию лиц, успешно их сдавших, в качестве имеющих право осуществлять процессуально-представитель -скую деятельность на профессиональной основе с выдачей соответствующего свидетельства, а также создание кодекса профессиональной этики [10, с. 33-36].
По нашему мнению, подобные предложения не в полной мере согласуются с
идеями и принципами гражданского процесса. Расходятся они и с правовыми позициями Конституционного Суда Российской Федерации, высказанными при рассмотрении вопроса о конституционности ст. 59 АПК РФ. В то же время нельзя и полностью отрицать полезность таких предложений. Они, в частности, могут найти применение при создании саморегулируемых организаций судебных представителей или иных форм объединения профессионального сообщества как некая гарантия качества оказываемых услуг. В данном случае сам рынок услуг процессуального представительства заставит остальных придерживаться заданных высоких стандартов.
Объективно существует и необходимость совершенствования положений об оформлении полномочий представителя. В частности, в последние годы в связи с развитием технологий качество документов, переданных на расстоянии посредством информационно-телекоммуникационных сетей, на первый взгляд, не позволяет отличить изготовленную с помощью средств цветной печати копию доверенности от оригинала.
Подобные случаи в ходе рассмотрения дел все чаще становятся предметом отдельного изучения, и данные процедурные нюансы могут увеличивать сроки рассмотрения гражданских дел, а при выявлении процессуальных нарушений — становиться основанием для отмены судебных постановлений.
В обзоре судебной практики за первый квартал 2012 года* Верховный Суд РФ указал, что светокопия доверенности является надлежащим документом, подтверждающим полномочия представителя федерального органа исполнительной власти на подачу апелляционной, кассационной или надзорной жалобы, только в том случае, если она заверена согласно ГОСТ Р 51141-98 «Делопроизводство и архивное дело. Термины и определения». Для заверения соответствия копии документа подлиннику ниже реквизита «Подпись» проставляют заверительную надпись «Верно», должность лица, заверившего копию, его личную подпись, расшифровку подписи
* Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за первый квартал 2012 года // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2012. N 10.
(инициалы, фамилию), дату заверения. Копия документа заверяется печатью, определяемой по усмотрению организации.
Казуальный характер данного разъяснения Верховного Суда РФ не предлагает ответ на поставленный вопрос, и даже наоборот, позволяет усомниться в соблюдении равноправия сторон, поскольку возможность предоставления светокопии доверенности подтверждается только в отношении представителей федеральных органов исполнительной власти, а возможность распространения указанного порядка на остальных субъектов гражданского процесса остается под обоснованным сомнением.
В современных условиях развития информационно-телекоммуникационных технологий, когда используются электронные средства идентификации, граждане имеют возможность совершать юридически значимые действия дистанционно, посредством использования сервисов портала государственных услуг [11], законодательно определен статус электронной подписи**, следует совершенствовать способы оформления полномочий представителя, обеспечивая доступность судебной защиты прав, свобод и законных интересов. Очевидным является и тот факт, что в судах должна быть создана возможность проверки подлинности волеизъявления лица на участие в деле его представителя. Данное направление следует рассматривать как часть концепции развития механизмов предоставления государственных и муниципальных услуг в электронном виде***.
В завершение следует обратить внимание и на то, что правовое регулирование представительства в российском гражданском процессе исторически претерпевало довольно незначительные изменения. По структуре изложения и общим подходам к правовому регулированию процессуального представительства положения ГПК РФ не значительно разнятся с соответствую-
** Об электронной подписи: федер. закон от 6 апр. 2011 г. N 63-ФЗ // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2011. N 15. Ст. 2036.
*** Об утверждении Концепции развития механизмов предоставления государственных и муниципальных услуг в электронном виде: распоряжение Правительства РФ от 25 дек. 2013 г. N 2516-р // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2014. N 2 (ч. II). Ст. 155.
щими нормами Устава гражданского судопроизводства 1864 г., ГПК РСФСР 1923 г., ГПК РСФСР 1964 г.*
При этом Устав гражданского судопроизводства 1864 г., например, содержал развернутый перечень лиц, которые не могут быть представителями (поверенными), из 12 пунктов. ГПК РСФСР 1923 г. устанавливал 4 вида представительства (ст. 15) и определял 4 категории лиц, которые могут быть представителями сторон (ст. 16), ГПК РСФСР 1964 г. расширил перечень лиц, которые могут выступать представителями, до 7 категорий (ст. 44). ГПК РФ также содержит ряд нововведений, однако фундаментальных изменений положения о представительстве не претерпели.
Незавершенность концепции правового регулирования представительства в гражданском процессе в контексте реформы гражданского и процессуального законодательства повлекла повторение в ГПК РФ ранее существовавших ошибок: противоречий, пробелов, коллизий, вызывающих обоснованную критику специалистов.
Не нашли отражения в нормах о представительстве и произошедшие в стране социально-экономические перемены. В частности, справедливость сумм, присуж-
* Судебные уставы 20 ноября 1864 года. СПб., 1866. Ч. 1. С. 48-49; Собрание узаконений РСФСР. 1923. N 46-47. Ст. 478; Свод законов РСФСР. М., 1987. Т. 8. С. 175.
даемых судами на оплату услуг представителя, вызывает у практикующих юристов обоснованные сомнения, а анализ используемых судами категорий «разумность», «чрезмерность» порождает обоснованные научные споры.
Представляется, что совершенствование института представительства в гражданском процессе невозможно без пересмотра отдельных положений гл. 5 ГПК РФ. По нашему мнению, в первую очередь необходимо четкое разделение процессуального представительства на виды, закрепление соответствующих им целей, задач, приведение положений об оформлении полномочий представителя в соответствие с концепцией «электронного правительства», а также установление процессуальных гарантий реализации положений ст. 48 Конституции РФ о праве на квалифицированную юридическую помощь.
Данные изменения, соответствующие концепции проводимой в стране судебной реформы, позволят обеспечить совершенствование реализации правозащитной функции представительства в гражданском процессе, а также решение важнейших задач укрепления законности и правопорядка, предупреждения правонарушений, формирования уважительного отношения к закону и суду.
Список литературы
1. Туманова Л.В. Некоторые вопросы представительства в гражданском судопроизводстве // Арбитражный и гражданский процесс. 2010. N 3. С. 29-34.
2. Ласкина Н.В. Судебные представители - лица, участвующие в деле, или лица, содействующие правосудию? // Современное право. 2010. N 3. С. 94-98.
3. Карпычев М.В. Некоторые проблемы представительства при осуществлении защиты гражданских прав // Российский судья. 2008. N 10. С. 30-31.
4. Вандраков С.Ю. Использование судом объяснений представителя в гражданском процессе // Исполнительное право. 2010. N 3. С. 16-18.
5. Вандраков С.Ю. Проблемы института признания факта в судебном процессе // Юрист. 2012. N 14. С. 43-46.
6. Федулова С.Н. Правовой статус представителя в гражданском процессе // Адвокатская практика. 2013. N 1. С. 28-29.
7. Булдакова А.А. Положение органов, выступающих в суде от имени юридических лиц // Арбитражный и гражданский процесс. 2010. N 6. С. 12-14.
8. Ильинская И.М., Лесницкая Л.Ф. Судебное представительство в гражданском процессе. М.: Юрид. лит., 1964. 163 с.
9. Ивакин В. К вопросу о целях судебного представительства по гражданским делам // Арбитражный и гражданский процесс. 2006. N 10. С. 12-15.
10. Богомолов М.В. Актуальные проблемы института процессуального представительства в гражданском и арбитражном процессе // Арбитражный и гражданский процесс. 2013. N 1. С. 33-36.
11. URL: http://www.gosuslugi.ru
References
1. Tumanova L.V. Nekotorye voprosy predstavitel'stva vgrazhdanskom sudoproizvodstve [Some issues of representation in civil proceedings]. Arbitrazhnyy igrazhdanskiy protsess - Arbitration and civil procedure, 2010, no. 3, pp. 29-34.
2. Laskina N.V. Sudebnye predstaviteli - litsa, uchastvuyushchie vdele, ili litsa, sodeystvuyushchie pravosudiyu? [Judicial representatives - persons involved in the case, or the person promoting justice?]. Sovremennoe pravo -Modern Law, 2010, no. 3, pp. 94-98.
3. Karpychev M.V. Nekotorye problemy predstavitel'stva pri osushchestvlenii zashchity grazhdanskikh prav [Some problems of representation in the defense of civil rights]. Rossiyskiy sud'ya - Russian judge, 2008, no. 10, pp. 30-31.
4. Vandrakov S.Yu. Ispol'zovaniesudom ob"yasneniy predstavitelya vgrazhdanskom protsesse [Using explanations court representative in civil proceedings]. Ispolnitel'noepravo - Executive Law, 2010, no. 3, pp. 16-18.
5. Vandrakov S.Yu. Problemy institutapriznaniya fakta vsudebnomprotsesse [Problems of Institute in recognition of the fact in the judicial process]. Yurist - Lawyer, 2012, no. 14, pp. 43-46.
6. Fedulova S.N. Pravovoy status predstavitelya vgrazhdanskom protsesse [Legal status of the representative in civil proceedings]. Advokatskaya praktika - Law practice, 2013, no. 1, pp. 28-29.
7. Buldakova A.A. Polozhenie organov, vystupayushchikh vsude ot imeniyuridicheskikh lits [Position of acting in court on behalf of legal entities]. Arbitrazhnyy i grazhdanskiy protsess - Arbitration and civil procedure, 2010, no. 6, pp. 12-14.
8. Il'inskaya I.M., Lesnitskaya L.F. Sudebnoe predstavitel'stvo vgrazhdanskom protsesse [Legal representation in civil proceedings]. Moscow, Yuridicheskaya literatura Publ., 1964. 163 p.
9. Ivakin V. Kvoprosu o tselyakh sudebnogopredstavitel'stvapograzhdanskim delam [On the purpose of legal representation in civil cases]. Arbitrazhnyy i grazhdanskiy protsess - Arbitration and civil procedure, 2006, no. 10, pp. 12-15.
10. Bogomolov M.V. Aktual'nye problemy instituta protsessual'nogo predstavitel'stva vgrazhdanskom i arbitra-zhnom protsesse [Actual problems of the institute procedural representation in civil and arbitration proceedings]. Arbitrazhnyy i grazhdanskiy protsess - Arbitration and civil procedure, 2013, no. 1, pp. 33-36.
11. Available at: http://www.gosuslugi.ru
