CC BY
124
УДК 02
ПРЕДСТАВИТЕЛИ ТАМБОВСКОЙ ГУБЕРНИИ НА ПЕРВОМ ВСЕРОССИЙСКОМ БИБЛИОТЕЧНОМ СЪЕЗДЕ (ИЮЛЬ 1924 г.)
© И.В. Ураева
Статья содержит описание проведения Первого всероссийского библиотечного съезда, состоявшегося в июле 1924 г., и участия в нем представителей от Тамбовской губернии. Подробно рассмотрены вопросы, обсуждавшиеся на съезде, регламент проведенного мероприятия, а также дана характеристика его участников.
Ключевые слова: всероссийский библиотечный съезд; форум; Тамбовская губерния; итоги съезда.
Замысел созыва библиотечного съезда появился еще в первые революционные годы, однако реализация его постоянно откладывалась. В 1918 г. этому помешали трудности военного времени. В 1919 г. же, как известно, состоялся 1-й Всероссийский съезд по внешкольному образованию, на котором среди других обсуждались библиотечные проблемы. Поэтому Внешкольный отдел Наркомпроса отказался от проведения отдельного библиотечного съезда.
Начало 1920-х гг. в истории библиотечного строительства связано с серьезными кризисными изменениями. Новая экономическая политика российского государства негативным образом отразилась на развитии библиотечного дела. Резкое снижение сумм бюджетных ассигнований, перевод политико-просветительных учреждений, в т. ч. и библиотек, на источники местного финансирования привели к повсеместному сокращению сети библиотечных учреждений, ухудшению их материально-технической базы, проблемам в формировании библиотечных фондов и т. д. Хозяйственная разруха, нищета, голод ограничивали возможности правительства; средств на содержание школ, библиотек, изб-читален, пунктов ликвидации неграмотности было крайне недостаточно. Многие учреждения культуры существовали за счет самообложения населения, в результате чего находились в бедственном положении [1]. В этой тяжелой обстановке многие библиотеки и избы-читальни, не имеющие средств к существованию, закрывались (особенно волостные библиотеки и избы-читальни).
Такая ситуация не могла безучастно восприниматься людьми, которые стремились оказать помощь культурному развитию. Стали предприниматься попытки привлечь вни-
мание общественности, и в особенности партийных органов, к острым проблемам библиотечного строительства. Поставленную задачу мог помочь решить и Всероссийский съезд библиотечных работников.
Созыв съезда постоянно переносился вследствие отсутствия денежных средств, нерешенности вопроса о количестве библиотекарей, остающихся на государственном снабжении. Финансовые возможности были найдены только в 1924 г. [2].
Всероссийский библиотечный съезд был проведен с 1 по 7 июля 1924 г. На него были командированы представители, избираемые на губернских (или областных) совещаниях: от губернии направляли 1-2 делегатов [3]. План распределения пайков и мест в общежитии для делегатов 1-го Всероссийского библиотечного съезда предусматривал, что от Тамбовской губернии должно быть два представителя [4].
Тамбовский Губполитпросвет сообщает письмом в Главполитпросвет от 27 июня 1924 г., что «им на Съезд бибработников командированы зав. Центральной губернской библиотекой за средства Главполитпросвета и по одному представителю уездов - Мор-шанского и Козловского за счет местных средств» [5].
Фактическим подтверждением этого является сохранившийся архивный документ (мандат): «Представительница сего Завед. Тамбовской Центральной библиотекой т. Кватневская командируется на съезд биб-работников как избранная общим собранием бибобъединения, имеющей быть в Москве
1-го июля 1924 г.» [5, л. 160].
Кроме того, регистрационная тетрадь делегатов отражает, что под номером 164 зарегистрировалась Харламова Мария Серге-
евна, «прибывшая на свои средства из города Козлова Тамбовской губернии (удостоверение А 10326)» [5, л. 6]; также сохранилось командировочное удостоверение: «Дано сие Харламовой Марии Сергеевне в том, что она действительно командируется на Всероссийский библиотечный съезд в гор. Москву, согласно отношения Тамбовского ГУБОНО за № 7168 от 12.06.1924 г. Действительно по 15.07.1924 г., что и удостоверяется» [5, л. 163].
Следует обратить внимание на то, что оплатить проезд своих представителей в Москву должны были губернские политпросветы, а проживание обеспечивало Оргбюро съезда. Очевидно, что материально-финансовое обеспечение было недостаточным, свидетельством чего является заявление делегата от Тамбовской губернии (текст приводится без изменений): «В мандатную комиссию 1-го Всероссийского библиотечного съезда от делегата от г. Козлова Тамбовской губернии Харламовой Марии Сергеевны.
Будучи командирована от Козловского Уполитпросвета с тем, что общежитие и довольствие мне будут даны от Главполитпросвета, я по приезде в Москву оказалась должна была платить деньги. Денег не было, но ехать назад было слишком обидно. Я заняла денег и уплатила за самое дешевое существование 7 руб. 25 коп. (Цветной бульвар, 25). Теперь съезд затягивается еще на 2 дня, денег нет больше, надо уезжать. Очень хотелось бы остаться до конца съезда, изучить получше выставку, участвовать в экскурсиях по библиотекам, которые будут организованы по окончании съезда, а потому я прошу мандатную комиссию выяснить, нельзя ли мне возвратить уплаченные мною деньги 7 руб. 25 коп. и дать разрешение на то, чтобы с 6 по 10 - на 4 дня - представлено мне было бесплатное общежитие и стол» [5, л. 162]. К сожалению, не удалось установить дальнейшее пребывание на съезде данного представителя, т. к. последующие документы не содержат каких-либо сведений о нем.
Всего на съезд прибыло 806 человек, в числе которых «2/3 приехавшие на свои личные скудные средства или на средства коллектива товарищей» [4, л. 110].
Участникам съезда было предложено заполнить анкету, в которой необходимо было сообщить следующую информацию: фамилия, имя, отчество, возраст, пол, место рабо-
ты, должность, общее образование (высшее, среднее, низшее), партийность (коммунист, с какого времени, беспартийный), являетесь ли членом профсоюза, специальная внешкольная и библиотечная подготовка («где и когда получили таковую (курсы, семинары и т. д., когда и какой продолжительности были курсы)»), практический библиотечный стаж, какой организацией выдвинуты на библиотечную работу (партия, комсомол, политпросве-тительский союз), подвергались ли экспертизе (кем и когда она производилась), участвовали ли в подготовке библиотечных работников (курсы, семинарии, практикумы), выступали ли с докладами на конференциях, совещаниях и т. д. (когда и по каким вопросам), выступали ли в печати по вопросам библиотечного дела, входите ли в состав бибобъединения, и в чем выражается участие в его работе, национальность, происхождение и др. [3, л. 30-31].
Большая часть вопросов анкеты была посвящена профессиональной подготовке библиотечных работников, а также их активному участию в развитии библиотечного дела.
В числе 806 участников съезда было:
1) 270 делегатов с правом решающего голоса (в т. ч. 24 делегата от Красной армии и флота),
2) 260 делегатов с правом совещательного голоса (в т. ч. 75 делегатов от Красной армии и флота),
3) 276 представителей в качестве гостей.
Из общего числа участников съезда 366
являлись представителями партийных, профессиональных организаций и центральных учреждений и библиотек Москвы, в т. ч. 74 с правом решающего голоса, 89 с правом совещательного голоса и 203 в качестве гостей. Из провинции - 404 делегата, из которых 196 имели право решающего голоса, 171 - совещательного голоса, 73 - присутствовали в качестве гостей [4, л. 110].
Регламент 1-го Всероссийского библиотечного съезда включал следующее:
«1-го июля.
В 12 ч. открытие съезда (приветствия, организация президиума).
Утреннее заседание до 5 ч.
Доклады:
1) т. Эпштейн «Основные задачи библиотечной работы»,
24З
2) т. Крупской «Библиотечная работа в деревне».
Вечернее заседание с 7 до 10 ч. вечера.
Доклады:
1) т. Смушковой «Состояние и перспективы библиотечного дела»,
2) т. Хлебцевича «Бибработа в Красной армии»,
3) т. Сенюшкина «Задачи рабочих».
2-го июля.
Утреннее заседание с 9 до 3 ч.
Продолжение прений по докладам Крупской, Эпштейна, Смушковой, Хлебцевича и Сенюшкина.
1) доклад т. Шершевской «Работа передвижных библиотек» и прения.
Вечернее заседание с 5 до 9 ч.
1) доклад Цареградского «Внебиблиотечная пропаганда библиотеки и книги»,
2) содоклад Рогинского «Кампания «Все за книгу» в Красной армии»,
3) доклад Виленкина «Работа внутри стен библиотеки».
3-го июля.
Утреннее заседание с 9 до 3 ч.
1) доклад Проскуряковой «Принципы комплектования библиотек книгами»,
2) содоклад Блюмина «Комплектование красноармейских библиотек»,
3) доклад Оборина «Государственные и общественные издательства в деле снабжения библиотек массовой литературой»,
4) доклад Медынского «Подготовка и переподготовка библиотечных работников»,
5) содоклад Колпакова «Подготовка и переподготовка в Красной армии».
Вечернее заседание с 5 до 9 ч.
1) доклад Александрова «Организация читателей».
4-го июля.
Работа секций:
1) по работе детских библиотек,
2) по работе в Красной армии,
3) по работе академических библиотек,
4) по работе среди нацмен,
5) организационная (сеть, аппарат, финансы, материальное положение работы),
6) по технике библиотечного дела.
5-го июля.
Принятие резолюций» [3, л. 35-37].
Интерес представляет «Тетрадь для записи впечатлений от выставки на съезде», в которой зафиксированы отзывы делегатов.
Мнения самого различного характера: положительные (их большая часть), например. «на выставке много поучительного, интересного для библиотекаря»; или, наоборот, мнения, содержащие критику представленного материала, к примеру, «выставка организована неудачно, материал распределен и выбран случайно», «преобладание плакатов с громадными текстами мешает возможности познакомиться близко с плакатами. Ни один из этих текстов не смогла дочитать до конца» [3, л. 124-125].
I Всероссийский библиотечный съезд прошел под лозунгом «Выполним завет Ильича: книгу в массы». Подчеркнув политический характер деятельности библиотек, их тесную связь с задачами социалистического строительства, библиотечный съезд признал необходимым шире приобщать рабочих и крестьян к политическому и культурному строительству, к выполнению важнейших народно-хозяйственных задач. Библиотекарям предлагалось всемерно усилить внимание к социалистическим преобразованиям деревни, удовлетворять растущие запросы сельского населения, содействовать сельским партийным организациям в воспитании молодежи.
Всероссийский съезд 1924 г. поставил ясные и недвусмысленные цели и задачи библиотечной работы. Из резолюции «Задачи библиотек в современных условиях» следует: «Библиотечные работники РСФСР в современных условиях впервые на своем съезде, с удовлетворением констатируют, что вся масса библиотечных работников вместе со всей трудовой интеллигенцией твердо осознала значение Советской власти и коммунистической партии в борьбе за массовую культуру и социальное раскрепощение трудящихся. Основную цель своей работы библиотечные работники видят в том, чтобы выковать из библиотеки орудие выработки коммунистического мировоззрения, чтобы превратить ее в очаг воспитания и просвещения в духе марксизма и ленинизма.
Усилиями библиотечных работников библиотека должна стать активным борцом за очередные лозунги Советской власти; через нее трудящиеся должны приобщиться к текущим политическим, хозяйственным и культурным задачам строительства Советского Союза» [6].
Съезд уделил серьезное внимание организации сети библиотек, преодолению их ведомственной разобщенности, созданию единой планомерной системы организации библиотечного обслуживания населения. Он подтвердил необходимость дальнейшего совершенствования деятельности центральных библиотек, повышения их роли как органов организационно-методического руководства библиотечным делом. Съезд высказался за организацию совместной деятельности государственных и профсоюзных общедоступных библиотек, развитие и совершенствование работы библиотечных объединений, включение в их состав представителей всех типов и видов библиотек.
В центре внимания съезда стоял вопрос об улучшении библиотечного обслуживания сельского населения, который был раскрыт в докладе Н.К. Крупской «Библиотечная работа в деревне». Съезд отметил неудовлетворительное положение сельских библиотек, признал неотложной задачей улучшение состояния библиотечной сети в деревне, важность перестройки библиотечной работы с читателем сельской местности.
Съезд обратил внимание на недостатки в деятельности профсоюзных библиотек, подчеркнул, что рабочая библиотека, призванная воспитывать сознательных участников социалистического строительства, является не только «формой коллективного пользования книгой, но и методом сплочения рабочих масс вокруг задач союзов, партии и советской власти». Библиотекарям было предложено обслуживать более широкие круги рабочих, и не только своих предприятий, теснее увязывать работу с деятельностью других просветительных учреждений профсоюзов и особенно с государственными общедоступными библиотеками.
Обсуждая вопрос о научных и специальных библиотеках, съезд рекомендовал усиление кооперации и координации их деятельности, подчинение решению актуальных задач науки, техники и производства. Для оказания помощи общедоступным библиотекам предлагалось подготавливать рекомендательные указатели литературы для массового читателя, разрабатывать вопросы научной организации труда, рационализации техники обслуживания читателей. Научные библиотеки обязывались шире использовать опыт
массовой пропаганды книги общедоступных библиотек.
Важное значение съезд придал совершенствованию методики обслуживания читателей, развертыванию ее особенно среди рабочих и крестьян, которые рассматривались как непосредственные участники социалистических преобразований.
Решения съезда определяли ближайшие перспективы библиотечного строительства, обращали внимание руководящих организаций на необходимость качественного улучшения библиотечного дела в стране. Однако положение общедоступных библиотек оставалось прежним: они остро нуждались в новейшей литературе и периодических изданиях, в укреплении материально-технической базы и новых кадрах библиотечных работников [7].
На съезде была «объявлена непримиримая борьба с буржуазными взглядами на обслуживание книгой трудящихся» [8]. Важнейшим итогом съезда стало провозглашение ленинского принципа партийности в качестве основы всей деятельности библиотек.
В целом, библиотечный съезд окончательно утвердил двойственную парадигму советского библиотечного дела, которая внедрилась с установлением советской власти и господствовала до начала 1990-х гг. Суть ее заключалась, с одной стороны, в прогрессивных организационных моментах (планомерном размещении библиотечной сети, создании твердой системы книгоснабжения и др.), а с другой - чрезмерной идеологизации, которая не давала в полной мере свободно развиваться библиотекам.
1. Тамбовская область за 50 лет. 1917-1967 гг. Воронеж, 1967. С. 127.
2. Глазков М.Н. Ненаписанная страница библиотечной истории // Библиотековедение. 1993. № 4. С. 94-102.
3. ГАРФ (Гос. арх. Российской Федерации). Ф. А-2313. Оп. 5. Ед. хр. 81. Л. 3-4.
4. ГАРФ. Ф. А-2313. Оп. 5. Ед. хр. 83. Л. 103.
5. ГАРФ. Ф. А-2313. Оп. 5. Ед. хр. 85. Л. 161.
6. История библиотечного дела в СССР: документы и материалы. Ноябрь 1920-1929. М., 1979. С. 197.
7. Абрамов К.И. История библиотечного дела в России. М., 2001. С. 47-48.
8. Глазков М.Н. Съезд, который мог стать крупным событием // Библиотека в контексте ис-
тории: материалы научной конференции. Москва, 8-10 июня 1995 г. / Науч. б-ка Рос. гуманитар. ин-та. М., 1997. С. 146.
Поступила в редакцию 25.11.2009 г.
Uraeva I.V. Representatives of the Tambov province at the First All-Russian library congress (July, 1924).
The article contains description of carrying out of the First All-Russian library congress which took place in July, 1924 and participation of the Tambov province representatives in it. Questions discussed at congress, rules of the action are considered in detail, characteristic of its participants are given.
Key words: All-Russian library congress; forum; Tambov province; results of the congress.
УДК: 343.81(470.21)
ДЕТИ ГУЛАГА НА КОЛЬСКОМ СЕВЕРЕ © М.И. Михайлов
Политика большевиков вела к отрыву детей от родителей с тем, чтобы дать детям «правильное», коллективистское воспитание. На практике осиротевшие голодные дети из порушенных нравственно здоровых семей, осужденные за воровство и бродяжничество, бегство из фабрично-заводских училищ, оказывались во власти невежественных, вороватых «воспитателей». Все это сопровождалось пропагандистской риторикой.
Ключевые слова: большевики; пропаганда; коллективистское воспитание.
Кольский Север стал одной из многих территорий ГУЛАГа (главное управление лагерей), где пострадавшими оказались не только взрослые, но и дети. Правда, режим содержания у последних был различный, особенно если речь шла не о лагерном или тюремном заключении, а о детприемнике или ремесленном училище, и называли тех детей не заключенными или арестантами, а воспитанниками и учащимися. Но от этого сущность не менялась.
По решению ЦК ВКП(б) (Центральный комитет Всесоюзной коммунистической партии (большевиков) и СНК (Совет Народных Комиссаров) СССР 7 июня 1935 г. был издан приказ НКВД (Народный комиссариат внутренних дел) СССР за № 071 «Об организации работы по ликвидации детской безнадзорности» [1] и беспризорности [1, с. 43] и был создан Отдел трудовых колоний (ОТК) [2]. Цель заключалась в организации приемников-распределителей, изоляторов и трудовых колоний для несовершеннолетних беспризорных и преступников. Приказ НКВД СССР предусматривал перевоспитание беспризорных и безнадзорных детей путем культурнопросветительной и производственной работы с ними и дальнейшее направление их на работу в промышленность и в сельское хозяйство.
В марте 1942 г. на окраине Мончегорска открыл свои двери детский приемник-распределитель (далее - ДПР).
Он обосновался в четырехквартирном одноэтажном бараке, построенном еще в 1938 г., имел один подъезд, принадлежал комбинату «Североникель» и у него же арендовался (табл. 1).
Под жилые помещения приемника отвели только две квартиры, которые, в целом, удовлетворяли требованиям санитарного надзора. Каждая из них имела отопительную печь и двойные остекленные рамы с форточками. Общая площадь помещений составила 210,1 м2, причем только на жилую площадь приходилось 70 м2, т. е. при одновременном присутствии в детприемнике 20 детей. Каждый ребенок в среднем имел 3,5 кв. метра жилой площади. У взрослых заключенных в лагерях она составляла 1,8-2,0 м2 на человека. Тесно для детей было только в столовой: площадь составляла 1,44 м2 на ребенка, поэтому детей кормили в две смены. Территорию обнесли двухметровым забором с колючей проволокой и ввели должность сторожа [3]. Его руководители, сотрудники НКВД, в большинстве своем опыта работы с детьми не имели, как и серьезного образования, которое ограничивалось 6-7 классами. О них известно немногое.
