CC BY
469
ФИЛОСОФСКИЕ НАУКИ ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК №3 (109) 2012
УДК 141.13 : 316.346.2
Е. А. КИПЕРВАР М. А. СЕВЕЛОВА
Омский государственный технический университет
Череповецкий государственный университет
ПРЕДПОСЫЛКИ ЗАРОЖДЕНИЯ ПРЕДСТАВЛЕНИЙ О ГЕНДЕРЕ В АНТИЧНОЙ ФИЛОСОФИИ
В данной статье рассматриваются представления философов эпохи Античности о соотношении «мужского» и «женского», о социальных ролях мужчины и женщины в обществе. Также выделяются предпосылки появления таких основных категорий гендерной теории, как «маскулинность», «фемининность», «андрогиния». В статье обосновывается, что неравная оценка характеристик маскулинности и фе-мининности и многочисленные гендерные стереотипы берут свое начало на самом раннем этапе развития социогуманитарного знания.
Ключевые слова: гендерная теория, маскулинность, фемининность, андрогиния, гендерное неравенство.
Гендерный подход, зародившийся в западноевропейской и американской науке в 60-е годы ХХ века, рассматривает личность и общественные отношения сквозь призму социальных и культурных норм, которые общество предписывает выполнять людям в зависимости от их пола. Гендерная теория впервые утвердила в социогуманитарном знании идею о различиях между биологическим и культурным пониманием пола, в связи с чем наряду с общепринятым понятием «пол» возникли понятия «гендер», «гендерная идентичность», «гендерные роли»; категории «мужское» и «женское» дополнились соответственно представлениями о «маскулинности» и «фемининности».
Понятия «маскулинности» и «фемининности» являются одними из ключевых для гендерной теории, поскольку именно через данные категории раскрывается сущность гендера как стереотипного представления в обществе о мужском и женском. Гендерная теория доказала культурную обусловленность этих категорий, их неразрывную связь с господствующими в обществе стереотипами, мнениями и оценками. Но не менее важно и то, что в гендерных исследованиях были обоснованы причины неравной оценки обществом «мужского» и «женского», проанализированы истоки многовекового доминирования в обществе мужчин и мужского начала, впоследствии названного социологом Р. Коннеллом «гегемонной маскулинностью».
Хотя, как уже было отмечено, гендерные концепции появились в парадигме социогуманитарных наук сравнительно недавно, всего около полувека назад, их предпосылки возникли на самом раннем этапе общественно-научного знания. Основные гендерные категории — «мужское» и «женское», социальные роли мужчин и женщин — подвергали анализу большинство мыслителей еще в эпоху Античности.
Начиная с момента зарождения в философии и мифологии первых представлений о мире и челове-
ке, «мужское» и «женское» являлись одной из основных бинарных оппозиций, с помощью которых древние мыслители пытались упорядочить окружающий мир, наряду с такими дихотомиями, как свет и тьма, небо и земля, жизнь и смерть, разум и чувства. Еще в древнекитайской философии Вселенная понималась как результат взаимодействия двух начал — женского «Инь», которое ассоциировалось у китайцев с пассивным природным началом, тьмой, холодом, влагой и т.д., и мужского «Ян», отождествлявшегося с активной творческой силой, светом, огнем и теплом.
Для философии античной Греции в целом был характерен нормативный подход к проблеме «мужского» и «женского». Сущность его заключалась в том, что древние философы изначально рассматривали мужчину и «мужское» как «эталон», своеобразную «норму» человека и постигали природу и сущность человека относительно мужчины. В то же время женщина и все «женское» понималось как «особенность», специфика (женские особенности организма, особенности женской психики, души и т.п.) по отношению к «норме» человека — мужчине. При этом чаще всего эта «особенность» оценивалась отрицательно, как «дефект» подлинной человечности [1]. Позднее французская исследовательница Симона де Бовуар охарактеризовала это так: «Подобно тому, как у древних существовала абсолютная вертикаль, по отношению к которой определялась наклонная, существовал и абсолютный тип человека — тип мужской» [2].
Идея о доминировании мужского начала над женским утвердилась уже на классическом этапе древнегреческой философии. При этом мужское рассматривалось как главенствующее и более совершенное не только на уровне человеческой личности, но и на онтологическом уровне. Так, мыслители афинской школы Сократ, Платон и Аристотель отождествляли мужское начало с высшим разумом, добродетелью, миром идеального. Женское же начало
в их учениях, как и на протяжении многих веков последующего развития философской мысли, ассоциировалось с низкой чувственностью, телесностью, несовершенством, хаосом. Этим и объясняется возникновение в античной философии патриархатной традиции подчинения женского мужскому, так как это был путь к мирозданию, подчиняющемуся только логосу — высшему разуму, свободному от влияния чувственной материи.
Нормативный подход к пониманию «мужского» и «женского» представлен, в частности, в трудах одного из величайших мыслителей Античности — Платона. В основе его философии лежит противопоставление чувственно воспринимаемого и бестелесного. Вводя понятие идеи, или эйдоса, как основной причины, цели и сущности любой вещи, Платон отождествляет мир идей с мужским, активным началом. Напротив, материю, некий бесформенный, лишенный качеств субстрат, из которого происходят все вещи, он ассоциирует с началом женским, пассивным. Союз этих начал и порождает мир чувственно воспринимаемых вещей. Как и большинство античных философов, Платон считал женщину низшим существом, а любовь к ней — пошлым животным чувством, обусловленным необходимостью производить потомство [3, с. 101]. В диалоге «Ти-мей», излагая свою концепцию переселения душ, Платон утверждает, что «души трусливых и бесчестных мужчин после смерти переходят в женщин» [4, с. 185].
Однако в трактате «Государство» Платон высказывает весьма нетипичный для античной философии в целом взгляд на природу мужественности и женственности. Признавая, что женское и мужское начала резко отличаются на первый взгляд, Платон, тем не менее, утверждает, что женщине могут быть свойственны те же качества и способности, что и мужчине: «Значит, друг мой, не может быть, чтобы у устроителей государства было в обычае поручать какое-нибудь дело женщине только потому, что она женщина или мужчине только потому, что он мужчина. Нет, одинаковые природные свойства встречаются у живых существ того и другого пола, и по своей природе как женщина, так и мужчина могут принимать участие во всех делах, однако, женщина во всем немощнее мужчины» [5, с. 229]. Более того, Платон неоднократно утверждает: мнение, что во всякого рода занятиях мужчины превосходят женщин, опровергается тем, что всегда найдутся женщины, которые «во многих отношениях лучше многих мужчин», поэтому мужчины и женщины должны получать одинаковое образование, обучаться одним и тем же наукам, искусствам и физическим упражнениям. В результате Платон приходит к выводу о том, что «по отношению к занятиям, связанным с государственным устройством, у женщин нет никаких особенностей... Одна женщина кроткая, другая яростная: значит, среди женщин могут быть и воины. И одна склонна к философии, другая ее ненавидит» [5, с. 250 — 252]. Подобные взгляды Платона вызвали бурную критику его современников и, в частности, Аристотеля. Но в дальнейшем, с развитием эгалитаристских концепций, сторонники идеи равенства мужчин и женщин называли Платона «первым античным феминистом».
В своей философии Платон вводит еще одно концептуальное понятие, впоследствии сыгравшее важную роль в развитии гендерных концепций, — понятие «андрогинии» как характеристики, объединяющей и усредняющей мужское и женское начала.
По Платону, раньше существовали люди третьего пола, «андрогины... они сочетали в себе вид и наименование обоих полов — мужского и женского» [3, с. 127]. Эти люди-андрогины, соединявшие в себе мужские и женские черты, были настолько сильны, что бросили вызов богам, за что Зевс повелел разорвать каждого на две половины, которые с тех пор ищут друг друга и стремятся к соединению. Концепция андрогинии, впервые сформулированная Платоном, получила активное развитие во множестве социальных и психологических исследований ХХ века, посвященных сущности маскулинности и фемининности и определявших андрогинность как оптимальное сочетание этих характеристик в психике человека.
Классическим выразителем нормативной концепции маскулинности и фемининности в античной философии является Аристотель, критиковавший Платона за его чрезмерно либеральные для той эпохи идеи о равенстве полов. В философии Аристотеля, как и у Платона, представлена универсальная иерархия мироздания, где высшее, активное начало, к которому тяготеет все сущее, — форма — отождествляется с «мужским», а низший уровень бытия — уровень неоформленной материи, телесного начала, — с «женским». Аристотель рассматривал способность к разумной жизни как отличительное человеческое качество, однако, по его мнению, определенные классы людей, а именно женщины и рабы, этим качеством не обладают. По Аристотелю, мужчина и женщина, так же как раб и свободный, имеют разную природу и не могут быть равны. В процессе зачатия, считал Аристотель, мужчина дает ребенку «форму», то есть душу, а женщина — только «материю», то есть тело. Так как душа по своей природе лучше и божественнее тела, правильно, чтобы женское и мужское были отделены друг от друга — только этим можно объяснить существование двух различных полов [6, с. 90].
Из данной концепции вытекало, что мужчина является нормой, а женщина — отклонением, «женственность следует рассматривать как некий природный недостаток» [6, с. 93]. В этом вопросе Аристотель соглашался с позицией Платона о том, что единственный смысл разделения полов заключается в рождении детей, а предназначение женщины — вынашивание потомства и забота о доме. Аристотель полагает, что неравномерное распределение общественных ролей между мужчиной и женщиной справедливо и обусловлено: «Первый по своей природе выше, вторая ниже, и вот первый властвует, вторая находится в подчинении» [7]. Аристотель рассуждает также о внутренних характеристиках, присущих мужскому и женскому началам, и утверждает, что и мужчина, и женщина обладают определенными нравственными качествами, но в силу разной природы им присущи разные добродетели: например, молчание есть добродетель для женщины, но не для мужчины.
Взгляд Аристотеля на сущность мужественности и женственности как неравнозначных свойств, когда первое рассматривается как норма человека и все общество характеризуется с позиции «мудрого мужа», а второе, соответственно, признается отклонением от нормы, единственный смысл которого — воспроизводство человеческого потомства, отражает понимание этих концептов античной философией в целом.
Таким образом, предпосылки стереотипных представлений о неравнозначности характеристик
ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК №3 (109) 2012 ФИЛОСОФСКИЕ НАУКИ
ФИЛОСОФСКИЕ НАУКИ ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК №3 (109) 2012
маскулинности и фемининности, которые легли в основу изучения гендерных исследований, возникли еще на этапе античной философии. На протяжении многих веков развития социально-философской мысли «мужское» и «женское» рассматривались как одна из основных оппозиций мироздания. Различия между этими концептами, что свойственно для любых стереотипных оценок, абсолютизировались, то есть то, что признавалось свойственным «мужскому», отрицалось для «женского», и наоборот. Так, «маскулинность» традиционно ассоциировалась с рациональным, активным, действенным началом, а «фемининность», соответственно, — с чувственным, эмоциональным, пассивным, подчиненным. В большинстве социально-философских учений «маскулинность» и все «мужское» традиционно рассматривалось как доминирующее и более ценное, и объяснялось это «естественными» причинами, природной обусловленностью различий между мужчиной и женщиной. Разумеется, гендерные теории предложили более глубокое объяснение гендерного неравенства в обществе, связывая его не с биологическими различиями мужчин и женщин, а с их общественной оценкой, однако сам факт признания данного неравенства был крайне важен для дальнейшего развития гендерных концепций.
Вместе с тем уже в античной философии зародились первые сомнения в биологизаторском подходе к объяснению гендерного неравенства в обществе. Эти сомнения отразились в трудах Платона, полагавшего, что общественные оценки характерных черт и социальных ролей, приписываемых мужчинам и женщинам, во многом стереотипны и не имеют под собой реальных оснований. Такой подход впоследствии стал ключевым для гендерной теории.
Не меньшее влияние на развитие гендерных концепций оказало сложившееся в эпоху Античности представление об андрогинии — гармоническом соединении в человеке и мироздании в целом маскулинного и фемининного начал. Категория андро-
гинии в дальнейшем активно использовалась в гендерных концепциях как универсальный стандарт приспособляемости личности, в частности, в трудах С. Бем и Р. Липпы.
Библиографический список
1. Брандт, Г. А. Человек на обочине, или «Место» женщины в истории европейской философии / Г. А. Брант // Адам и Ева. Альманах гендерной истории. — М. : ИВИ РАН, 2002. — № 4. — С. 7-33.
2. Бовуар С. де. Второй пол. В 2 т. / С. де Бовуар : пер. с франц. ; общ. ред. и вступ. ст. С. Г. Айвазовой, коммент. М. В. Аристовой. — М. : Прогресс; СПб. : Алетейя, 1997.
Т. 1. — 403 с.
Т. 2. — 420 с.
3. Платон. Пир / Платон // Собр. соч. В 4 т. Т. 2. — М. : Мысль, 1990. — 528 с.
4. Платон. Тимей / Платон // Собр. соч. В 4 т. Т. 2. — М. : Мысль, 1990. — 528 с.
5. Платон. Государство / Платон // Собр. соч. В 4 т. Т. 3. — М. : Мысль, 1990. — 617с.
6. Аристотель. О возникновении животных /Аристотель. — М. : Изд-во АН СССР, 1940. — 252 с.
7. Аристотель. Политика / Аристотель // Соч. В 4 т. Т. 4. — М. : Мысль, 1983. — 617 с.
КИПЕРВАР Елена Анатольевна, кандидат экономических наук, доцент кафедры экономики и организации труда Омского государственного технического университета.
Адрес для переписки: e-mail: [email protected] СЕВЕЛОВА Мария Александровна, аспирантка кафедры философии Череповецкого государственного университета.
Адрес для переписки: e-mail: [email protected]
Статья поступила в редакцию 18.07.2011 г.
© Е. А. Кипервар, М. А. Севелова
Книжная полка
Макеева, Л. Б. Язык, онтология и реализм / Л. Б. Макеева. - М. : ИД Высшей школы экономики, 2011. - 310 с. -ISBN 978-5-7598-0802-2.
Книга посвящена выявлению специфики реализма, представленного в аналитической философии XX в. Проблема реализма исследуется в контексте онтологического подхода, основывающегося на анализе структуры языка, с помощью которого мы говорим о реальности. Прослеживается эволюция представлений ведущих аналитических философов (Б. Рассела, Л. Витгенштейна, Р. Карнапа, У.В.О. Куайна, П. Стросона, Д. Дэвидсона и др.) о связи между языком и реальностью, анализируются и сопоставляются концепции М. Даммита и X. Патнэма о природе аналитического реализма. Книга адресована философам, историкам философии и культуры, всем интересующимся развитием метафизики в XX в. Она может быть полезна как студентам, изучающим современную философию, так и специалистам, работающим в области исследования ключевых онтологических и метафизических проблем современной философской мысли.
Бердяев, Н. А. Смысл творчества: Опыт оправдания человека / Н. А. Бердяев. - М. : Астрель, 2011. -668 с. - ISBN 978-5-17-043421-3.
В данное издание Н. Бердяева вошли его произведения, посвященные проблемам творчества и культуры: «Смысл творчества», «Миросозерцание Достоевского», «Новое средневековье», «Спасение и творчество» и др. Приведенные в книге работы расположены в хронологическом порядке.
