CC BY
329
А.А. Горелов, Т.А.Горелова
ПРЕДПОСЫЛКИ
СТАНОВЛЕНИЯ
ГРАЖДАНСКОГО
ОБЩЕСТВА
Аннотация:
В статье анализируются смысловые дефиниции термина гражданское общество. Рассматриваются тенденции развития гражданского общества. Дается критика общества потребления как социального тупика, при этом авторами показано место человека в гражданском обществе. Анализируются современные принципы развития гражданского общества, в частности, на основе третьего проекта русской идеи.
Ключевые слова:
гражданское общество, государство, общество потребления, человек потребляющий, человек духовный, духовность.
A^. Gorelov T.A. Gorelova
PRECONDITIONS OF FORMATION OF CIVIL SOCIETY
Abstract:
In article semantic definitions of the term civil society are analyzed. Tendencies of development of civil society are considered. The criticism of a consumer society as social deadlock is given. Authors showed a place of the person in civil society. The modern principles of development of civil society, in particular, on the basis of the third project of the Russian idea are analyzed.
Key words:
civil society, the state, consumer society, the person consuming, the person spiritual, spirituality.
«Гражданское общество» как политическое понятие
Двумя основными структурными элементами современного социума являются государство и гражданское общество. Между ними есть важные различия. Государство нацелено прежде всего на управление обществом (собственно это и называется государством в узком смысле слова) в качестве высшей иерархической структуры, обладающей монополией на насилие, подкрепленной соответствующим органами - судом, полицией, внутренними войсками, исправительными учреждениями. Основная цель государства - управление обществом. Основная же цель гражданского общества состоит в организации и развитии общежития людей на основе принципов справедливости и учета взаимных интересов. Так, по крайней мере, понимал его функции один из создателей концепции гражданского общества английский философ Дж. Локк. Предшественник Локка Гоббс считал, что Левиафан (= государство) защитит людей друг от друга. Но что же защитит человека от Левиафана? Каждый человек в
отдельности от него защититься не сможет. Необходима общественная структура. Локк назвал ее гражданским обществом.
Под гражданским обществом в широком смысле можно понимать совокупность всех людей, являющихся подданными государства, но не входящими во властную элиту, принимающую политические решения или борющуюся за власть. В этом смысле гражданское общество существует в любом государстве. В узком смысле под гражданским обществом понимают совокупность общественных объединений, не входящих в политическую систему. Это объединения, в «которых граждане вовлечены в социальные и политические взаимодействия, свободные от контроля или регулирования со стороны государства, - такие, как коммуны, добровольные ассоциации или даже религиозные объединения» [1, с. 135]. По наличию или отсутствию таких объединений можно делать вывод о наличии гражданского общества в данном государстве.
Локк пытается вырваться из порочного круга - либо анархия, либо диктатура. «Он отражает характерное для буржуазного (мещанского) сословия подозрительное отношение к политике как сфере опасных стихий и страстей, которые необходимо сузить и заковать в границы» [9, с. 32]. Локк за ограничение вмешательства политики в межчелове-ческие отношения и в этом смысле является предтечей современного либерализма. «И если Гоббс полагал, что государство должно быть Левиафаном - благожелательным диктатором, которому граждане должны уступить всю свою власть, то Локк поддерживал идею ограниченного правительства» [1, с. 22]. Эта концепция получила название «государства ночного сторожа». Таковое обеспечивает порядок, когда необходимо, и защищает граждан в то время, когда они могут подвергнуться нападению, но не препятствует им в их хозяйственной и бытовой деятельности, когда та протекает в рамках закона, т.е. вмешивается в естественные взаимоотношения людей в минимально необходимой степени (государство-минимум).
«Для правильного понимания политической власти и определения источника ее возникновения мы должны рассмотреть, в каком естественном состоянии находятся все люди, а это - состояние полной свободы в отношении их действий и в отношении распоряжения своим имуществом и личностью в соответствии с тем, что они считают подходящим для себя в границах закона природы, не испрашивая разрешения у какого-либо другого лица и не завися от чьей-либо воли. Это также состояние равенства, при котором вся власть и вся юрисдикция являются взаимными, - никто не имеет больше другого» [3, т. 1, с. 359]. Локк подходит здесь к формуле Великой французской революции - свобода, равенство, братство. Но его основная посылка - естественное состояние человека - является абстрактной, так как в таком состоянии человек
никогда не находился. Цель введения такой абстракции - снять некоторые ограничения феодального общества, без которых можно обойтись в обществе буржуазном. За естественное принималось социальное мироощущения и статус определенного сословия - буржуазии, в среде которой сделки могут иметь характер взаимовыгодного, рационального обмена, предпосылкой чего является равенство общественно-правового статуса сторон и их взаимная независимость. Проблема «государство и граждане» была предметом обсуждения и в русской социальнополитической мысли.
«Первый русский интеллигент» А.Н. Радищев, основываясь на концепции общественного договора, писал: «Неправосудие государя дает народу, его судии, то же и более над ним право, какое ему дает закон над преступниками. Государь есть первый гражданин народного общества» [3, т. 3, с. 559]. Это напоминает слова о праве народа на восстание в американской Конституции. Радищев уповал на «закон для всех единый, в действии своем неминуемый, в изречениях неумолимый, который обнажит всем начальную цель общества и незыблем водрузится в сердцах всех сограждан» [3, т. 3, с. 568].
XVIII век в России заканчивается вопросом: «Что есть гражданин?», который задает И.П. Пнин в трактате «Гражданин» (1798). «Истинный гражданин есть тот, который общим избранием возведен будучи на почтительную степень достоинств, свято исполняет все должности, на него возлагаемые. Пользуясь доверенностию своих сограждан, он не щадит ничего, жертвует всем, что ни есть для него драгоценнейшего, своему отечеству, трудится и живет единственно только для доставления благополучия великому семейству, коего он есть поверенный. Столь же беспристрастный судия, как закон, которого он есть орудие и которого справедливые решения никогда не причиняли слез угнетенной невинности, -он есть тот человек, который, завсегда следуя по стезе добродетели, посвящает себя совершенно всем полезным должностям» [3, т. 3, с. 602]. Только такие граждане и могут составить гражданское общество.
«Гражданское общество» и «государство» - понятия, которые отражают противоположные стороны жизни общества: государство реализует интересы всего общества, классов, этносов, гражданское общество - частные интересы. В государстве действуют преимущественно правовые нормы (власть и принуждение), в гражданском обществе - моральные нормы, убеждение, традиции, искусство и т.д. Гражданское общество стабилизирует социум, его отсутствие может быть причиной социальной дезинтеграции. Гражданское общество - противовес государству. Государство обеспечивает свободу гражданскому обществу, но оно же стремится удерживать его в подчиненном положении, поэтому всегда будет пытаться его ослабить, а последнее должно иметь силы противо-
стоять этому. Диалектически возникает другая сторона проблемы: без зрелого гражданского общества невозможно построить правовое демократическое государство, так как только свободные и сознательные граждане могут осуществлять «перенастройку» общества и сформировать новые оптимальные формы общежития.
Современная политология называет несколько основных признаков наличия гражданского общества: 1) его главным субъектом является суверенная свободная личность; 2) его экономическую основу составляют многообразные формы собственности; 3) существует развитая структура общественных организаций - религиозных, спортивных, творческих, клубных, благотворительных, производственных, не входящих в политическую систему. Характерными чертами современного гражданского общества являются плюрализм во всех его проявлениях и толерантность (терпимость) к отличиям и новизне, если они не противоречат законам («Разрешено все, что не запрещено»).
Гражданское общество и общество потребления
Становления гражданского общества ждут в нашей стране уже более 20 лет. Считается, что в СССР гражданского общества не было, поскольку его становлению мешал тоталитарный режим. Изменение политического строя вроде бы должно было привести к формированию гражданского общества. Но эти надежды не оправдываются. В чем причина? Какие существуют силы, препятствующие его становлению? Одной из таковых служит, по нашему мнению, возникновение в нашей стране общества потребления.
Конечно человек всегда потреблял, как и растения и животные. Но Homo consumers - Человек Потребляющий - отличается от обычного человека тем, что структура его личности смещена по оси «производство - потребление» в сторону потребления. Он уже не хочет производить, работать, творить, а хочет только потреблять, и если соглашается что-то производить, то неважно, что именно, лишь бы потом, получив за свою работу соответствующее вознаграждение, использовать его на потребление. Человек с такой потребительской структурой личности начал преобладать именно в ХХ веке в западных странах, а в России - в последние 20 лет, и общество, в котором большинство людей имеют такую структуру личности, получило название общества потребления.
Возникает вопрос, насколько понятие «общество потребления» применимо к нашей стране, в которой треть населения находится за чертой бедности, да и основной массе далеко до стандартов среднего класса? Но помимо того, что главным в характеристике общества потребления является структура личности большинства населения, следу-
ет отметить, что даже в бедных странах существуют «островки перепо-требления», формирующиеся за счет наживающихся на спекуляциях банков, всевозможных посреднических фирм, коррумпированного чиновничества и т.п. Расширяясь, они образуют «архипелаг перепотреб-ления», который подминает под себя производство и начинает рассматриваться в качестве эталона потребления, на который ориентируется остальная масса населения. Так создается парадоксальная ситуация, когда и бедный может стать Человеком Потребляющим.
Человек Потребляющий не возникает стихийно, он создается господствующей идеологией. Зачем ей это нужно? Во-первых, структура Человека Потребляющего проще, и, стало быть, таким человеком легче управлять. Во-вторых, такую структуру личности имеют власть имущие, и они тем самым создают себе подобных. Трудно заставить человека производить, если сам не производишь. Легче заставить его на собственном примере стремиться потреблять. Дать стремление, но отнять разум, потому что иначе человек поймет, что им манипулируют, и попытается реально получить те блага, которые его заставляют лишь желать.
Человек Потребляющий нужен для обеспечения прибыли владельцам производства. К. Маркс писал, что капиталисты создают искусственные потребности, чтобы сбыть произведенный товар и получить прибыль. Капиталистическое производство несет в себе риск: вдруг товар не найдет себе покупателя. Можно улучшать качество товара, тратить средства на его рекламу, а можно избрать более радикальный путь. Кардинальное решение проблемы заключается в том, чтобы создать человека, который был бы ориентирован на потребление и стремился потреблять все, что ни производится. Усилия по созданию Человека Потребляющего не прошли даром, оправдывая саркастические слова Марка Твена «Цивилизация - это общество, формирующее потребности, в которых нет потребности».
Структура создания Человека Потребляющего такова. Сначала проводится компания по девальвации высших человеческих ценностей -созидания и производства. Цель - изменить сознание человека, уничтожив в нем высшее измерение и превратив в одномерное существо, массового потребителя, алчущего и глупого.
Большое значение в формировании потребительского общества имеют СМИ и особенно телевидение. Еще недавно на нашем экране преобладали люди труда - шахтеры, трактористы, сталевары. Теперь пространство экрана заняли бизнесмены, звезды кино и спорта, бандиты и следователи. На смену героям производства пришли герои потребления. Еще недавно был почетен труд. Теперь почетна собственность, и чем она больше, тем лучше. В моде не ученый, а олигарх, банкир, топ-менеджер и другие порождения общества потребления.
Главным двигателем потребления становится реклама. Она не только прерывает сериалы, но образует с ними одно целое в системе производства Человека Потребляющего. Реклама - торжественный гимн идее потребления, и ей принадлежит главное место в процессе формирования желаний.
Телевизионное оружие действует в интересах эксплуататорского (по Л.Н. Толстому, насилующего) класса. Этим объясняется тот факт, что все разговоры о необходимости изменения содержания телепередач ни к чему не приводят. Но почему же человек раскрывается перед этим оружием, а не нажимает кнопку, выключая телевизор? Что заставляет его становится жертвой ТВ-пушки? Человек выталкивается из реального мира - из политики, управления производством, но хочет хотя бы вида участия в мировых делах. В этом проявляется его общественная сущность. И телевидение дает ему иллюзию участия. Чем сильнее он выталкивается из реальной жизни, тем более беззащитен перед телепушкой.
В результате «современный человек проводит все менее и менее свою жизнь в труде на производстве, а все более и более он проводит ее в производстве и непрерывном обновлении своих собственных потребностей и своего благосостояния» [4, с. 110]. Производство становится для него все менее значимым. Удалось найти работу, за которую много платят, и прекрасно. Какие обязанности нужно выполнять неважно, лишь бы хорошо платили. Получила распространение такая фраза: «Я работаю, чтобы жить». То есть работа рассматривается, как нечто заведомо вторичное, служащее лишь для получения средств, на которые можно жить, а под самой жизнью понимается использование полученных от работы средств, которое начинается после работы. Вместо Бога в душе человека царит маммона. Господствует потребительская ментальность.
Отношения работодателя и наемного служащего упрощаются до предела: сделал - получил, вне всякого отношения к сути работы. Наемный рабочий предстает в виде слуги, выполняющего любую работу. Забыто понятие служения, осталась служба, которая отличается от служения тем, что выполняется исключительно ради денег, а не ради осуществления иных, неденежных, ценностей. Вот он критерий, отделяющий обычного потребителя от Человека Потребляющего. Если человек работает только ради денег, не думая о том, что он производит - перед нами Человек Потребляющий.
Г. Маркузе различает истинные и ложные потребности. «Ложными являются те, которые навязаны индивиду частными общественными силами заинтересованными в его подавлении: это те потребности, которые увековечивают тяжелый труд, агрессивность, нищету и несправедливость... Большинство из господствующих потребностей - отдыхать, развлекаться, вести себя и потреблять в соответствии с рекламой, ненави-
деть и любить то, что ненавидят и любят другие, - принадлежит к этому набору ложных потребностей. Единственными потребностями, которые имеют неограниченное право на удовлетворение, являются витальные потребности - питание, одежда и жилье на доступном культурном уровне» [2, с. 127-128]. Навязанные, или ложные, потребности Маркузе называет репрессивными. Соответственно их удовлетворение будет репрессивным удовлетворением.
Социальный контроль навязывает «господствующую потребность в производстве и потреблении ненужных вещей; потребность в отупляющей работе, где она в действительности больше не нужна; потребность в разнообразных видах разрядки, которые смягчают и продлевают это отупление; потребность сохранять такие обманчивые свободы, как свободная конкуренция при фиксированных ценах, свободная пресса, которая сама для себя является цензурой, свободный выбор товаров и мелких принадлежностей к ним при принципиальном потребительском принуждении. Свободные выборы господ не ликвидируют господ или рабов» [2, с. 129].
В современном обществе потребления «товары поглощают людей и манипулируют ими; они производят ложное сознание, которое невосприимчиво к собственной лжи. Так возникает образец одномерного мышления и поведения» [2, с. 132-133]. Задача правящего класса - превратить «научный и технический прогресс в инструмент господства» [2, с. 135].
Технический прогресс оказался способным существенно повысить материальный уровень основной массы населения, что и привело к созданию потребительского общества. В большей степени это произошло в развитых индустриальных странах, но и в развивающихся странах также имело место. Огромные потребительские возможности капитализма притягивали к нему взоры всего мира.
В потребительском обществе в дилемме, поставленной Э. Фроммом «иметь или быть», человек выбирает «иметь». Он больше стремится приобретать вещи, чем «быть», то есть выявлять свои внутренние потенции. «Качество жизни» включает участие в управлении обществом, в «количество жизни» входит только сумма потребляемых продуктов («потребительская корзина»). «Нынешняя цивилизация ознаменовалась вытеснением всех социальных мотиваций, как бы выносимых за скобки, одной - экономической, связанной с материальным вознаграждением» [9, с. 300]. Массовый человек отказывается от своей социальной роли. Свою волю он распространяет только на сферу досуга и на частную жизнь.
Потребительство и одномерность мешают социальному участию. А когда к этому стремится только меньшинство населения, оно склоняется
к тому, чтобы установить свою власть силой. Оружие меньшинства -терроризм.
Маркузе указывает на важность нравственных моментов и связывает их с обретением истинного сознания: «Люди должны обрести вместо ложного сознания истинное, вместо непосредственного интереса -настоящий. Они смогут сделать это только почувствовав потребность изменить свой образ жизни, отказаться от того, что имеют от общества» [2, с. 122]. Кардинально изменить ситуацию может «Великий отказ» от потребительских ценностей и соединение самого развитого сознания с самой эксплуатируемой частью населения и лицами, находящимися на периферии современного общества.
Человек Потребляющий не рассматривает в качестве необходимой предпосылки своего потребления общественное производство, которое создает потребляемый продукт. Так, маленький ребенок не задумывается над тем, что игрушку, которую ему подарили, кто-то изготовил. Подросший ребенок не спрашивает у родителей, за что им платят деньги, на которые родители их содержат. Родители радуются, что их выросшее дитя устроилось на высокооплачиваемую и, стало быть, престижную работу, не спрашивая, за что же ему платят большие деньги.
Мы хотим добра нашим детям и заботимся о том, чтобы они развивались творчески: занимались науками, рисовали, пели, плясали. А свои собственные задатки губим, стараясь устроиться в фирмы, где больше платят. Чтобы привлечь людей в нетворческие учреждения, надо платить им больше, чем платят на работе творческой. Но где взять деньги для привлечения сотрудников фирме, которая сама ничего не производит? Оформить кредит, обеспечивая работой еще и банки. Но чтобы выплатить эти кредиты, надо взять еще большие. И растет финансовый пузырь до тех пор, пока не лопнет. Жизнь в кредит характерна в настоящее время и для отдельных индивидов, и для фирм, и для целых стран - эталонов потребления. Общество потребления не только препятствует становлению гражданского общества, оно провоцирует кризисные ситуации, в том числе глобальные.
Сама структура современной экономики давно уже стала потребительской, ориентирующейся на безудержное потребление огромных, но все-таки конечных запасов, которые накопила биосфера за миллиарды лет своего существования. В результате во второй половине прошлого века разразился экологический кризис, который не преодолен и в настоящее время, и объединяется теперь с финансово-экономическим, добавляя в него природопреобразовательный аспект и делая более сложным и многогранным.
Потребление, при котором забыто производство, удачно названо «головокружительным потреблением». За скобки вынесено главное -
производство. В результате - «головокружительный кризис», кризис не перепроизводства, как на классической стадии капитализма, а кризис перепотребления, суть которого в том, что потребляют больше, чем производят. Перепотребление - это не только излишнее потребление, но потребление, превышающее производство.
Общество устойчиво, когда его экономическим основанием является расширенное производство. Часть остающейся от продажи произведенного прибыли используется как капитал для расширения основных фондов. Если же потребляется больше, чем производится, капитал не только не образуется, но общество проедает основные фонды. Потакая желанию не производить, но жить в достатке, пытаются обеспечить это с помощью печатного станка, что ведет к инфляции и девальвации. Экономическая пирамида становится все более неустойчивой и наконец обрушивается, подминая под собой все население.
Кризис напоминает известную болезнь: чудовищное разрастание бесполезных клеток, которые работают не на общественный организм, а на самих себя, и используют полезные силы организма для своекорыстных нужд. Животное потребляет столько, сколько нужно для насыщения; человек в принципе может запасать бесчисленное количество материальных предметов или их знаков. Раньше крестьянин мог прокормить только себя, теперь, возможно, 1000 человек. Тут и таится опасность. Оставшиеся 999 могут начать вести паразитический образ жизни вместо того, чтобы развивать новые виды производства, высокие технологии, науку и т.д. И рано или поздно система рушится, погребая под собой того одного, «который с сошкой».
Один из ранних исследователей общества потребления известный французский философ Ж. Бодрийяр называет социокультурную стадию современного западного общества «фрактальной, которую можно было бы также назвать вирусной или стадией диффузии ценностей. Когда вещи, знаки, действия освобождаются от своих идей и концепций. они вступают на путь бесконечного самовоспроизводства. Все сущее продолжает функционировать, тогда как смысл существования исчез. идея прогресса исчезла, но прогресс продолжается. Идея богатства, которая предполагает производство, исчезла, но производство как таковое осуществляется наилучшим образом. Идея исчезла и в политике, но политические деятели продолжают свои игры, оставаясь в тайне совершенно равнодушными к собственным ставкам» [5, с. 10-12]. Возникает парадоксальная ситуация, когда общество, осуществившее идеалы прогресса, одновременно осуществляет самоотрицание, ликвидируя себя за счет переизбытка и расширения за собственные пределы. Экономика, ставшая трансэкономикой, политика, ставшая трансполитикой, сексуальность, ставшая транссексуальностью, распространяются на другие
области жизни и культуры в той мере, в какой они утрачивают свой специфический характер и вовлекаются в процесс смешения или заражения - «в тот вирусный процесс неразличимости, который играет первостепенную роль во всех событиях наших дней» [5, с. 14]. Все события, процессы, состояния, информация одновременно имеют налет сексуальности, политичности, эстетичности: власть и знания истолковываются в терминах желания, повседневная жизнь, СМИ, язык обретают политический смысл, и «одновременно все становится эстетичным: политика превращается в спектакль, секс - в рекламу и порнографию» [5, с. 16]. В виртуальной транскультурности современного общества потребления нет эволюционной перспективы, нет будущего. Это замкнутое воспроизводство в системе «общество потребления - массовый человек»: одно порождает и усиливает другое в дурной бесконечности. Вывод Бодрийяра пессимистичен: даже «разумные божества экологии ничего не смогут поделать против безудержного устремления техники и энергии к непредсказуемому концу этой своего рода Большой Игры, правила которой нам неведомы, и нельзя строить иллюзии в отношении какого-либо рационального вмешательства» [5, с. 155].
Но мы все же позволим себе высказать некоторые суждения о перспективах будущего в свете проблемы гражданского общества. Чтобы преодолеть глубинные причины нынешнего кризиса и создать гражданское общество, необходима переоценка ценностей, отказ от ложных, навязываемых ныне потребительских ценностей ради ценностей творчества, производства, труда, справедливости, родины, семьи, познания себя и мира, любви и заботы о ближнем, милосердия - высших духовных ценностей, соответствующих природе человека и обеспечивающих эволюцию Homo sapiens. Сам человек должен быть не Человеком Потребляющим, а Человеком Духовным, т.е. имеющим приоритет духовных ценностей над материальными.
Выход - в ликвидации общества потребления. Реально ли это? В принципе да. Если понадобилось меньше 20 лет, чтобы общество потребления создалось в нашей стране, то для устранения его может потребоваться не большее время. Было бы желание отдать приоритет духовным ценностям.
Человек как структурная единица гражданского общества
Рассмотренные здесь характеристики раскрывают гражданское общество как понятие политологическое, но можно подойти к этой проблеме и с другой, философской точки зрения, и задаться вопросом: каковы духовные предпосылки и основы гражданского общества? С позиции одного из главных принципов современной науки - принципа гло-
бального эволюционизма - эволюционирует не только человек как вид жизни, но его материальная и духовная культура. В процессе развития живого возникла тенденция цефализации, в соответствии с которой увеличивается головной мозг животных, неуклонно развиваются нервная система, психика и способы отражения объективной реальности. На стадии человека присущую живой природе тенденцию цефализации продолжает тенденция рационализации. Для Homo sapiens она означает совершенствование разума как способности к абстрактному, обобщенному, понятийному мышлению. В применении к обществу данная тенденция представляет собой рационализацию отношений между людьми. В частности, рационализация такого социального института как государство означает переход от харизматических и традиционных форм легитимности к легальным формам, основанным на законе. В современном постиндустриальном обществе в полный голос заявляет о себе тенденция информатизации - резкое увеличение количества производимой информации в мире. Она означает, что человек (по одному из определений) - существо, творящее символы.
Мы относимся к виду Homo sapiens, названному так по главному отличию человека от животных - разуму. Во всем остальном мы сходны с животными: наше тело имеет тот же вещественный состав и клеточное строение. Даже чувства животных, как считает современная наука о поведении животных - этология, такие же в принципе, как и у человека, и животные также способны к социальной жизни. Отличаемся мы только разумом, т.е. способностью к абстрактному, отвлеченному, обобщенному, понятийному, логичному, дискурсивному мышлению, благодаря которому мы создаем орудия труда, обладаем способностью к творчеству, в том числе духовному. «Разум есть только средство, орудие», - писал В.С. Соловьев [12, с. 13], но в результатах разумной деятельности мы можем подняться над Человеком Разумным к Человеку Духовному («Дух по существу есть результат своей деятельности», - писал Г. Гегель [6, с. 98]).
Под Человеком Духовным интуитивно понимается нечто иное, более высокое, чем Человек Разумный. Действительно, все люди разумны, хотя бы и поступающие в большинстве случаев неразумно. Разумом человек обладает как представитель вида Homo sapiens. Но далеко не все люди могут быть названы духовными, а только те, для которых приоритетна духовная жизнь, духовная культура, духовные и нравственные ценности, которые обладают полнотой знания и стремятся стать бессмертными.
Духовность не ограничивается гносеологической компонентой. Существует еще онтологическая, нравственная сторона человеческой жизни и она не менее важна для полноты существования. На эту сторону духовности обращал пристальное внимание В.С. Соловьев. Подходя с
христианских традиций, он в «Чтениях о Богочеловечестве» назвал Человеком Духовным Иисуса Христа, имея в виду еще и такие его свойства как приоритет нравственных ценностей над ценностями материальными («искушениями») и обладание бессмертием.
Будущее человека не предопределено жестко, о чем свидетельствуют принципы неоднозначного детерминизма и индетерминизма, сформулированные в неклассической науке. Человек имеет двуединую природу - телесно-духовную. Соответственно, каким он будет, зависит от того, какое начало в нем преобладает. Если телесное начало, то человек будет приближаться к нарисованному Ф. Ницше образу сверхчеловека. Если духовное начало, то человек будет приближаться к Человеку Духовному. Каким будет человек будущего, зависит от борьбы и соотношения двух тенденций его развития - телесной и духовной.
В рамках Человека Разумного существует два типа личности - агрессивно-потребительский (Ч. Потребляющий) и любовно-творческий (Ч. Духовный). Они отличаются друг от друга больше, чем представители разных наций. Человек Духовный - носитель принципиально иных ценностей, чем те, которые господствуют в мире потребления. Его можно считать новым видом жизни, так как он должен осуществить кажущийся нам утопическим проект приоритета духовных ценностей над материальными, а творчества - над потреблением и властью. Дух соотносится с телом, и здесь возможны два варианта. Если человек считает приоритетными интересы тела, а разум свой заставляет им служить, то такого человека мы называем бездуховным. Одной из форм бездуховности и является общество потребления, возникшее в ХХ веке в западном мире и на рубеже веков экспортированное в Россию. В его недрах образуется Человек Потребляющий, для которого приоритетным является не производство (в том числе духовное), а потребление. Человек Потребляющий составляет большинство общества потребления. Меньшинство представляет Человек Властвующий, главным стремлением которого является воля к власти, отмеченная Ницше как доминирующая в движении к сверхчеловеку.
Промежуточной формой к Человеку Духовному является Человек Преодолевающий. Будучи не только телесным, но и духовным существом, в физическом мире человек чувствует свою неустроенность. Он часто испытывает удивительное состояние. Как будто все есть, но он отворачивается от всего и рвется к чему-то далекому, идеальному, столь же недостижимому, как горизонт. Человек стремится к самому себе, к своей истине, к заложенной в нем самом сущности, и находит ее в постоянных индивидуальных духовных усилиях над собой с целью преодоления диалектики наших желаний и создания целостного единства личности.
Человек остается человеком, пока преодолевает себя. Трансцен-дирование себя означает следование по пути эволюции. В отличие от растений и животных, которые преодолевают себя, превращаясь в другие виды, человек может трансцендировать себя в пределах своего вида. Более того, трансцендирование представляет собой специфическое свойство человека, посредством которого он постигает смысл жизни, истину и становится бессмертным. Никакие задачи не представляются ему неразрешимыми.
Человек преодолевает сопротивление своей внутренней среды -свои необузданные желания. Но и это не все. Он может преодолевать не только свои болезни, но и свое здоровье, телесность в целом. Для того, чтобы сохранить духовный порыв, человек должен отбрасывать объективированные продукты своей деятельности как ступени ракеты, израсходовавшие горючее и уже мешающие двигаться вверх. Человек преобразует телесность в духовность, выходя из материального мира в идеальный и реализуя свой смысл жизни, который заключается в преображении (трансформации) телесного в духовное. Он реализует тем самым истину как процесс трансформации телесного в духовное.
Духовное общество как третья модификация русской идеи
Для становления гражданского общества необходимо наличие национальной идеи, которой оказалось бы захвачено большинство жителей данной страны, идеи, которая возвышается над узкоэгоистичными интересами отдельных индивидов и сплачивает представителей всех слоев населения. Эта идея и будет тем скрепляющим цементом, который объединяет всех людей в гражданское общество.
В противоположность экономико-центризму и этноцентризму социоцентризм, полагает Панарин, «означает владение таким механизмом, который, вместо того, чтобы разрывать экономику, культуру и мораль, позволяет осознавать их взаимозависимость в рамках нерасторжимого целого, называемого социальностью» [9, с. 367]. Эта целостность позволяла возникнуть великим цивилизациям: «Великие суперэтнические общности, ныне разрушаемые глобалистами и этноцентристами, отстаивали ценности и воодуше-вительные смыслы не на этническом, а на гражданском уровне» [9, с. 374].
Социоцентристкая политическая культура является солидаристской, космоцентристской и этикоцентристской, она отождествляет онтологию и этику. Она сменяет модель космоса как кладовой ресурсов на модель органического, живого космоса, открывает культуроценозы - невидимые целостности, скрепленные подобно биоценозам в природе тонкими взаимоподдер-живающими нитями любви, доверия, самопожертвования, социальной солидарности, сострадательности, сотрудничества и ответственности. Данный
тип политической культуры близок к демократии участия и объединяет «не наиболее приспособленных, а наиболее совестливых и чувствительных к проблемам социальной и нравственной неустроенности современного мира» [9, с. 376]. Представители данного типа политической культуры связывают социальную защиту не с деятельностью государства, а с гражданской самодеятельностью, с низовым политическим творчеством.
Проект под названием «гражданское общество» до настоящего времени был детищем западной культуры. Набирающая темп глобализация объединяет мир, различные культуры и способы бытия. Это объективная тенденция общественного развития, продолжающая в наше время общую тенденцию социальной интеграции. Национальные господствующие элиты находят точки соприкосновения и объединения на основе контроля денежных потоков и иерархии глобальной власти. Проект объединения мирового гражданского общества не может быть материальным, как у элит, но только духовным. Необходим проект, альтернативный по отношению к связанному с обществом потребления варианту. Полезно в этом случае заглянуть в историю. Господствующий ныне вариант глобализации имеет своих предшественников, ставивших столь же глобальную цель, когда условия для ее осуществления еще не наступили. Таковые имели место как на Западе, так и в России.
Обратимся к истории нашей страны. Здесь можно отметить два проекта, претендующих на статус глобальных. Первый связан с концепцией «Москвы как Третьего Рима», выдвинутой в XVI веке монахом Филофеем. Она идеологически помогла становлению великого государства Российского, но суть ее была бы неправильно понята, если бы свелась только к созданию Русской империи. Последнее было средством, целью же - сообщение всему человечеству света православного христианства в его русском понимании.
Идея «Третьего Рима» выражала вселенский характер русского православия. В 1453 г. пал Константинополь и «померкло солнце благочестия». Вскоре Русь свергла монгольское иго, и центр православия переместился в Москву, что зафиксировано в концепции «Москвы - Третьего Рима». Это религиозная, а не политическая концепция, но из нее были сделаны в том числе и политические выводы. В концепции «Москвы - Третьего Рима» имеет место отождествление русской реальности со святой Русью. Основанием для этого служит то, что Москва после падения Константинополя осталась единственным в мире большим православным государством.
Отметим три основные черты концепции Филофея: несокрушимая вера в истинность христианской религии именно в ее православном варианте, стремление сообщить свет этой веры всему миру, наконец, мессианское убеждение, что России это удастся. Эта вера в глобальную миссию России и способствовала созданию великого русского государства. Концепция «Москвы как Третьего Рима» стала первым русским глобальным проектом.
Поляризация общественного сознания и общественных сил продолжалась до конца XIX века. Нарождавшийся капитализм создавал экономическую основу для крушения русской идеи. Она, однако, оказалась настолько живучей, что смогла победить, вопреки историческому материализму К. Маркса и Ф. Энгельса, экономический базис общества ценой модификации в мессианский большевизм.
С самого начала существования нового советского государства три идеи были для него главными: 1) идея ликвидации эксплуатации человека человеком; 2) идея равноправного существования народов в едином федеральном государстве; 3) идея России как очага мировой революции, которая приведет к глобальному переустройству общества.
В своей внешней политике СССР предпринял попытку возглавить поход всего остального мира против Запада как столпа колониализма. Попытка почти удалась, особенно в тех странах, которые хотели встать на социалистический путь развития. Уже в 1919 г. был создан III Интернационал (Коминтерн) для руководства международным коммунистическим движением и подготовки мировой революции.
Крупнейший историк ХХ века А. Тойнби признавал, что «роль России в истории - служить лидером в общемировом движении сопротивления общемировой современной агрессии Запада» [7, с. 142]. Именно становление СССР как сверхдержавы стимулировало падение колониальной системы.
Вернемся к нашим дням. Для преодоления нынешнего кризиса нужен возврат от Человека Потребляющего к Человеку Производящему. Но каким в целом должно быть будущее гражданское общество? Здесь уместно вспомнить о «русской идее» и сегодняшних призывах к поиску «национальной идеи». В эпоху глобализации она не может не быть глобальной идеей. В работе «Русская идея» В.С. Соловьев так сформулировал ее суть: «Восстановить на земле этот верный образ божественной Троицы - вот в чем русская идея» [11, с. 246]. Позже Н.А. Бердяев, говоря о русских исканиях на социальную тему в XIX в., приходит к выводу: «в России вынашивалась идея братства людей и народов. Это русская идея, но поскольку эта идея утверждалась в отрыве от христианства, которое было ее истоком, в нее входил яд», т.е. существенно расширяет понятие русской идеи. В.С. Соловьев писал, что «русская идея, мы знаем это, не может быть ничем иным, как некоторым определенным аспектом идеи христианской». Теперь мы знаем, что русская идея может быть атеистической идеей построения рая на земле без Бога. Характерна параллель, которую провел Бердяев между Третьим Римом и Третьим Интернационалом, позволяя заключить, что православие и коммунизм были двумя модификациями русской идеи.
Данные модификации были одновременно и двумя русскими глобальными проектами. Именно пытаясь осуществить общечеловеческие глобальные цели - дать свет православия всему миру, устроить рай на земле - рус-
ский народ достигал могущества и славы. Такой же глобальной, по-видимому, должна быть и третья модификация русской идеи. Для ее формулирования вспомним о предыдущих двух вариантах и применим к ним гегелевский закон отрицания отрицания, в соответствии с которым в развитии сохраняется все лучшее. что было на предшествующих этапах. Отличительной чертой православного глобального проекта был приоритет духовного. В советском глобальном варианте имел место приоритет социального единства. Соединение этих основных черт может привести к тому, что третьей модификацией русской идеи станет создание духовно-социального строя, основанного на совместном приоритете духовного и социального.
Духовное и социальное представляют собой диалектическое единство. Как соединяются между собой эти два компонента единой системы? Социальное единство вдохновляется справедливостью как нравственной нормой, но высшая цель общества духовна. Это возвышение к тому, что В.С. Соловьев назвал «достижением абсолютного существования, или вечной и блаженной жизни» [11, с. 148]. Человек стремится к единству, но подлинное единство достигается в сфере духа. Основания этого единства закладываются в уже существующем гражданском обществе. Сформулированы три основных его принципа: 1) ненасилия, 2) дискурса - открытое и глобальное обсуждение всех острых земных проблем, 3) приоритета дарения над эквивалентным обменом. Как показывает практика ХХ века, выход из насилия заключается в ненасильственном сопротивлении злу (сатьяграхе): не уходи от борьбы; делай борьбу созидательной; не применяй насилия; будь готов пойти на жертвы ради дела; стремись понять оппонента; ищи компромиссы. Принципы дискурсивной этики предполагают «солидарную ответственность всех, способных к аргументации, за все поддающиеся дискурсу проблемы жизненного мира» [8, с. 84]. Современное общество эквивалентного обмена, живущее по принципу: «я расплатился и поэтому никому ничем не обязан», перестало ощущать ценность дарения. «Дар пробуждает в нас не только социальное чувство благодарности и признательности, но и космическое чувство причастности к миру. Ведь и сам даритель получил их от богов, от космоса, от вышестоящего лица, от собственных предков. Именно поэтому он в свою очередь обязывает к бескорыстному дарению - таков высший космический закон» [10, с. 80].
Можно сделать вывод, что приоритет духовной национальной (и в перспективе глобальной) идеи над материальными потребительскими ценностями необходим для построения и великого государства (а в перспективе объединения человечества), и развитого гражданского общества. На этой общей предпосылке возможно продвижение по пути гармонизации взаимоотношений между государством и гражданским обществом.
Литература
1. Алмонд Г., Пауэлл Дж., Стром К., Далтон Р. Сравнительная политология сегодня: Мировой обзор. М.: Аспект Пресс, 2002.
2. Американская социологическая мысль. М.: Международный университет бизнеса и управления, 1996.
3. Антология мировой политической мысли: В 5-и т. М.: Мысль, 1997. Т. 1. Т. 3.
4. Бодрийяр Ж. Общество потребления. М.: Культурная революция; Республика, 2006.
5. Бодрийяр Ж. Прозрачность зла. М.: Добросвет, 2012.
6. Гегель Г. Философия истории. М., 1995.
7. Геополитика: классика и современность. М.: Изд-во Национального института бизнеса, 2006.
8. Назарчук А.Н. Этика глобализирующегося общества. М.: Директме-диа Паблишинг, 2002.
9. Панарин А.С. Политология. М.: Проспект , 2001.
10. Панарин А.С. Православная цивилизация в глобальном мире. М.: Алгоритм, 2002.
11. Соловьев В.С. Соч. в 2-х т. Т. 2. М.: Мысль, 1988.
12. Соловьев В.С. Соч. в 2-х т. Т. 2. М.: Правда, 1989.
