CC BY
125
ПРЕДПИСАНИЯ О ПРИРАВНИВАНИИ К ОХОТЕ ИСКЛЮЧАЮТ ПРЕЗУМПЦИЮ НЕВИНОВНОСТИ
Н.В. Краев
ВНИИОЗ им. проф. Б.М.Житкова, nik.kraev@mail.ru
В законодательстве содержится не только определение понятия «охота», но и перечень действий, которые приравниваются к охоте. От их объема зависит законность или незаконность различных состояний тех или иных лиц.
Длительный срок шел процесс поиска наиболее оптимального соотношения между облегчением борьбы с нарушениями законодательства и соблюдением прав граждан. Более века назад, при обсуждении проекта закона об охоте Министерство юстиции выразило мнение, что деяние, сформулированное словами: «кто будет
находиться с ружьем или какими-либо снарядами для ловли дичи в чужих владениях, вне дороги, служащей для проезда», - не заключает признаков нарушения, подлежащего наказанию, точно так же, как нахождение с топором в лесу не может иметь последствием наказание за лесную порубку (Тур-кин, 1982).
Тем не менее, возобладала точка зрения Министерство государственных имуществ. Оно предложило записать в законе, что «нахождение внутри земельных и лесных угодий, вне проезжей дороги, с оружием или снарядами, пригодными для охоты, признается за производство охоты». Этой формулировкой устраняется возможность безнаказанно нарушать требования закона об охоте под тем предлогом, что если охотник не был захвачен в момент производства выстрела, то его нельзя считать производившим охоту (Туркин, 1982).
В конечном счете, Закон об охоте от 3 февраля 1892 г. устанавливал, что «нахождение внутри земельных или лесных угодий, вне дороги, с ружьем или какими-либо снарядами для ловли дичи, признается за производство охоты».
Особая комиссия, перерабатывая Закон об охоте 1892 г., предложила расширить приравнивание и установить, что «нахождение внутри земельных или лесных угодий, вне дороги, с оружием, собакою, ловчими или приманными зверями и птицами или какими-либо снарядами для ловли дичи признается за производство охо-
ты» («оружие» объемнее, чем «ружья»; добавлено нахождение с собакою, ловчими или приманными зверями и птицами, и т.д.) (Труды по выработке законопроекта об охоте, 1911).
Формулировки приравнивания к охоте менялись, но тенденция сохранялась - расширение приравнивания к охоте, дошедшее до абсурда. Положение об охотничьем хозяйстве РСФСР (1930) приравнивало к охоте «нахождение в пределах охотничьих угодий, вне дорог общего пользования, с ловчими птицами, ружьями, капканами или другими орудиями добывания». Согласно Положению об охоте и охотничьем хозяйстве РСФСР (1960), «нахождение в охотничьих угодьях с оружием, собаками, ловчими птицами, капканами и другими орудиями охоты либо с добытой продукцией охоты приравнивается к охоте».
Лица, выходящие (выезжающие) из угодий после завершения охоты весной или сезона зимней охоты с разобранным, разряженным, зачехленным оружием, или с собакой на поводке и т.п., подлежали наказанию как нарушители. Кому-то эта ненормальность была очевидна и предпринимались попытки совершенствования формулировок приравнивания, поиска компромисса. Приведу лишь два примера.
Закон Камчатской области «Об охоте и охотничьем хозяйстве в Камчатской области» (2001), устанавливал, что к охоте приравнивается нахождение в охотничьих угодьях с незачехленным охотничьим оружием, капканами и иными орудиями охоты, собаками без поводков и намордников, другими ловчими животными и птицами либо с продукцией охоты. Поскольку Положение об охоте и охотничьем хозяйстве РСФСР (1960) нахождение в охотничьих угодьях с оружием приравнивает к охоте, не конкретизируя, в каком именно виде должно находиться оружие: зачехленном или ином, Камчатский областной суд удовлетворил требования прокурора, признав слова в части, «с незачехленным охотничьим оружием» противоречащими федеральному законодательству, недействующими и не подлежащими применению со дня вступления решения суда в законную силу. По этому же основанию мог быть признан противоречащим федеральному законодательству указанный пункт закона Камчатской области и в части нахождения с «собаками без поводков и намордников» (в Положении об охоте не конкретизировано, в каком состоянии должны быть собаки), но такое требование прокурором не заявлялось. Верховный Суд РФ оставил это решение Камчатского областного суда без изменения (Определение ВС РФ, 2003).
Судебная практика рассмотрения дел по вопросам приравнивания к охоте, в том числе на уровне Верховного Суда РФ, обширна, но, в сути, как в приведенном примере - реакционна.
Правила добывания объектов животного мира, отнесенных к объектам охоты (2009), относили к добыванию (охоте) «нахождение в естественной среде обитания объектов животного мира с заряженным расчехленным охотничьим оружием».
Апофеоз чрезмерно широкого усмотрения правоприменителей, а в сути абсурда, достигнут формулировками нового Закона об охоте. К охоте приравнено «нахождение в охотничьих угодьях физических лиц с орудиями охоты и (или) продукцией охоты, собаками охотничьих пород, ловчими птицами». К орудиям охоты этот же закон относит огнестрельное, пневматическое и холодное оружие, а также боеприпасы, капканы и другие устройства, приборы, оборудование, используемые при осуществлении охоты. Таким образом, по смыслу приведенных предписаний, нахождение в охотничьих угодьях физических лиц не только с оружием (причем в любом виде: зачехленном - не зачехленном; в собранном - разобранном; заряженном - разряженном), или собаками охотничьих пород (на поводке, в наморднике, или без оных), но и, например, с манками, биноклями и т. п., или любыми транспортными средствами (согласно определения охота это ведь и транспортирование продукции) и т.д., приравнивается к охоте с вытекающими последствиями. Права и свободы граждан необоснованно ущемляются, а граждане становятся нарушителями. При-
равнивание на уровне закона законопослушных граждан к нарушителям, по моему мнению, исключает здравый смысл.
Компромисс между облегчением борьбы с браконьерством и соблюдением прав человека и гражданина, т.е. баланс в формулировках приравнивания к охоте (расширение или сужение перечня действий) невозможен. Или презумпция невиновности, провозглашенная Конституцией РФ и Кодексом РФ об административных правонарушениях, или презумпция виновности, предусмотренная новым Законом об охоте. Третьего не дано. Поскольку эти правовые принципы являются антагонистами (один исключает другой), предписания о приравнивании к охоте из правовых актов должны быть исключены (отменены). Известный постулат римского права, применяющийся в современной юстиции: «Лучше
освободить от ответственности десять виновных, чем осудить одного невиновного», должен действовать и в сфере регламентации охоты.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Туркин Н. В. Закон об охоте от 3 февраля 1892 года : с историческим очерком и мотивами, с приложением оставшихся в силе законоположений об охоте и таблиц сроков охоты. М., 1892. С. 108.
Закон об охоте от 3 февраля 1892 г. // Полное собрание законов Российской Империи. СПб., 1895. Собрание Третье. Т. 12 (1892). № 8301. С. 81-85. //http://www.runivers.rU/bookreader/book10006/#page/87/mode/1up.
Труды по выработке законопроекта об охоте в связи с участием Императорского общества правильной охоты : с приложением резолюций 2-го Съезда охотников. М., 1911. С. 243.
Об утверждении Положения об охотничьем хозяйстве РСФСР : постановление ВЦИК и СНК от 10.02.1930 г. // СУ РСФСР. 1930. № 9. Ст. 109. С. 125-128.
Об утверждении Положения об охоте и охотничьем хозяйстве РСФСР : постановление Совета Министров РСФСР от 10.10.1960 г. № 1548 // СП РСФСР, 1960. № 34. Ст. 164.
Об охоте и охотничьем хозяйстве в Камчатской области : Закон Камчатской области от 3 августа 2001 г. № 163 // Официальные Ведомости. 2001. 20 сент. (№ 39.)
Определение Верховного Суда РФ от 20.06.2003 № 60-Г03-12 // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2004. № 5.
О добывании объектов животного мира, отнесенных к объектам охоты : постановление Правительства РФ от 10.01.2009 № 18 // Собрание законодательства РФ. 2009. № 4. Ст. 509.
