CC BY
113
ФІЛАЛАГГЧНЫЯ НАВУКІ
141
УДК [(811.112.2 + 811.161.1) 37] (045)
Л. А. Тарасевич
Кандидат филологических наук, доцент кафедры общего языкознания, доцент, соискатель степени доктора филологических наук,
Минский государственный лингвистический университет, г. Минск, Республика Беларусь
Научный консультант:
доктор филологических наук, профессор З. А. Харитончик
ПРЕДЛОЖНЫЕ КОНСТРУКЦИИ С ПРОСТРАНСТВЕННЫМ ЗНАЧЕНИЕМ:
К ПРОБЛЕМЕ ИДИОМАТИЗАЦИИ
(на материале немецкого и русского языков)
В статье разбираются случаи неоднозначности описания пространственных отношений, когда при помощи одного и того же предлога в отношении одного и того же локализующего объекта указывается на разные участки пространства. Рассматриваются разные подходы к решению этой проблемы, предлагаются результаты собственного исследования, показывающего, что неоднозначность в идентификации искомого пространства может являться следствием идиоматизации предложных конструкций с пространственным значением, которая наблюдается и в немецком, и в русском языках. В результате этого процесса переинтерпретируются левая и правая валентности предлога, а сама конструкция становится квазипространственной, т.е. служит не столько для денотации пространственных отношений, сколько для передачи дополнительных смыслов о функциональной, интенциональной и других взаимосвязях локализуемого и локализующего объектов.
Ключевые слова: предлоги, предложная конструкция, пространственное значение, регион локализации, идиоматизация, метонимия, семантика.
Введение
Предложные конструкции с пространственным значением служат для описания отношений между двумя объектами - локализуемым и локализующим. Предлог, употребляясь с именем локализующего объекта - релятумом, задает регион локализации в соответствии с пространственной организацией локализующего объекта. Например, предлог в указывает на внутренний регион, предлог перед - на фронтальный, за - на тыльный и т. д. При этом, как отмечает ряд исследователей, общая тенденция такова, что локализующий объект имеет больший размер по сравнению с локализуемым (ср. велосипед возле дома, а не дом возле велосипеда) [1], [2]. Однако в языке наблюдается целый ряд случаев, когда нарушается это, казалось бы, совершенно очевидное с точки зрения логики положение вещей. Например, конструкция сигарета во рту обозначает ситуацию, когда большая часть локализуемого объекта находится не во внутреннем регионе локализующего, а снаружи, а конструкция сидеть за компьютером - ситуацию, в которой локализуемый объект находится не в тыльном, а во фронтальном регионе. В выражении лошадь под седлом локализующий объект значительно меньше локализуемого, а в конструкциях человек под дверью и щель под дверью один и тот же предлог указывает на разные регионы локализации по отношению к одному и тому же объекту.
Во всех этих случаях предметом дискуссий в лингвистике являлись факторы, позволяющие слушающему идентифицировать регион локализации, несмотря на видимые противоречия между семантикой предлога и денотируемым пространственным отношением. В числе таких факторов назывались особенности зрительного восприятия человека, прагматические условия и т. д. (см. работы [1], [3]-[6]). Данное исследование направлено на выявление языковых механизмов, обусловливающих описанные случаи.
© Тарасевич Л. А., 2015
142
ВЕСНІК МДПУ імя І. П. ШАМЯКІНА
Результаты исследования и их обсуждение
Неоднозначность локализации: семантика предлога или семантика релятума?
Рассмотрим вначале ситуации, когда один и тот же пространственный объект, имя которого употребляется с одним и тем же предлогом, задает разные регионы локализации. Такие ситуации с предлогом in ‘в’ в немецком языке обсуждает М. Хервег [6, 102] (примеры (1а) и 1(b)):
(1) a. Das Hemd ist im Schrank ‘Рубашка в шкафу’. b. Im Schrank ist ein Holzwurm ‘В шкафу червь’.
Автор считает, что идентификация актуального региона локализации имеет прагматические основания: она производится с опорой на знания о типичном расположении объектов друг к другу [6, 102]. Безусловно, вывод о разных регионах локализации, которые вытекают из выше приведенных, а также целого ряда сходных конструкций типа деньги в сейфе и отверстие в сейфе, свет в двери и щель в двери каждый раз обусловливается характером локализуемого объекта. Однако, на наш взгляд, в данном случае в определении региона локализации роль играют не знания о мире и о типичном расположении объектов по отношению друг к другу, а значения имен-релятумов: следует не упускать из виду тот факт, что при помощи предлогов соотносятся не сами пространственные объекты, а их наименования. В примерах типа (1а) и (1b) речь идет не о разных пространствах локализации, задаваемых одним и тем же объектом, а о разных частях одного объекта, имеющих одинаковые наименования. Если рассматривать этот пример с точки зрения механизмов языковой номинации, то (1b) представляет собой случай метонимии, когда на часть объекта, его стенку, указывается при помощи имени всего объекта. Как показывает наше исследование, метонимия по принципу «часть - целое» и «целое - часть» широко представлена в предложных конструкциях как в немецком, так и в русском языках (примеры (2), (3)):
(2) Не только ради того, чтобы познакомиться с богатейшими коллекциями этого музея, но прежде всего в надежде найти в прохладных стенах Лувра убежище от духоты и палящего солнца [Завтра].
(3) In den eigenen vier Wanden, aber trotzdem nicht allein leben, das ist der Wunsch vieler alterer Burger ‘Жить в собственных четырех стенах, и несмотря на это не в одиночестве, - это желание многих пожилых людей’ [www.pflegedienst-engelhardt.de/nossen.html].
В данных примерах при помощи существительных стены/Wande именуются здания. В примере (4), напротив, существительное Wande используется в прямом своем значении, что и обусловливает разные денотативные пространства конструкции in den Wanden ‘в стенах’ в примерах (3) и (4):
(4) Umgerechnet hat es ihn bisher nicht einmal 10.000 Dollar gekostet - aber dafur besitzt er bislang auch nur eine Ruine mit Lochern in Wanden und Fufiboden ‘В пересчете это ему до сих пор не обошлось даже в 10.000 долларов - но зато он до сих пор владеет только развалюхой с дырами в стенах и полах’ [taz].
Следующая проблема, связанная с идентификацией регионов, задаваемых пространственными предлогами, состоит в том, что в предложных конструкциях с одним и тем же предлогом в качестве релятумов фигурируют объекты, имеющие совершенно разную пространственную организацию и размер (см. работу О. Н. Селиверстовой о семантике предлога на [7], работу В. А. Плунгяна и Е. В. Рахилиной о семантике предлога под и др. [8]). Особенно большим разнообразием форм отличаются локализующие объекты, имена которых употребляются в конструкциях с предлогами типа in и в. В уже упомянутой нами работе М. Хервега приводятся следующие примеры с самыми разными по форме объектами, в отношении которых можно употребить немецкий предлог in, а при переводе на русский язык - его коррелят, предлог в [6, 103]:
(5) a. In der Schussel liegt Obst. Дословно: ‘В блюде лежат фрукты’.
b. Die Bucher stehen im Regal. Дословно: ‘Книги стоят в полке’.
c. Im Baumwipfel sitzt ein Vogel ‘В кроне дерева сидит птица’.
d. Der Stuhl steht in der Zimmerecke ‘Стул стоит в углу комнаты’.
e. Er halt einen grofien Ball in den Handen ‘Он держит в руках большой мяч’.
Часть исследователей связывает такую возможность описания пространственных отношений при помощи предлога, указывающего на внутренний регион, хотя на самом деле речь идет скорее о внешних регионах объектов, с особенностями пространственного восприятия. В соответствии с этими особенностями наблюдатель «дорисовывает» локализующему объекту
ФІЛАЛАГГЧНЫЯ НАВУКІ
143
форму закрытого вместилища [1], [3]. Д. Вундерлих и М. Хервег усматривают здесь действие прагматических факторов толерантности, которые позволяют «растянуть» значение пространственного предлога [5], [6]. К. Ванделуаз трактует проблему на примерах с французским предлогом dans ‘в’, когда эта языковая единица обозначает ситуации частичного включения локализуемого объекта, с функциональной позиции [4]. Она определяет роль локализующего объекта как содержащего, а роль локализуемого объекта - как содержимого; данные роли при описании задаются предлогом. Функцией содержащего является детерминация, контроль позиции содержимого. В случаях жесткой детерминации содержимого невозможной оказывается количественная оценка степени включения. Так, сомнительным представляется выражение Букет на треть в стакане при допустимости выражения Груша наполовину в стакане (приводится по [1, 20]).
Однако ни за счет дорисовывания формы, ни за счет растяжения значения, и тем более за счет детерминации позиции содержимого в пространстве нельзя объяснить ситуации частичного включения в предложных конструкциях, в которых в качестве релятума фигурируют наименования одежды, украшений, предметов, ограничивающих свободу движений, а в качестве локализуемого объекта - наименования лица. Подобные конструкции широко представлены как в немецком, так и в русском языке:
(6) Ein Herr im Frack <... > ist allein auf der Buhne und begrufit die unsichtbaren Gespenster auf den leeren Stuhlen ‘Господин во фраке <...> один на сцене и приветствует незримых привидений на пустых стульях’ [taz].
(7) Zwischen die Wismarer BurgerInnen, die wissen wollen, wie es auf „ihrer“ Werft steht, mischen sich Arbeiter in derben Schuhen und Anzugen ‘Среди граждан и гражданок Висмара, которые хотят знать, как обстоят дела в «их» мире, замешались рабочие в грубой обуви и одежде’ [taz].
(8) Die wenigen Polizisten scheuchen gelegentlich mal ein paar Plunderer durch die Strafien, hie und da fuhren sie einen in Handschellen ab ‘Редкие полицейские погонятся иногда по улице за парой мародеров, то тут, то там уведут они кого-то в наручниках’ [taz].
(9) В Англии спикер сидит в тоге с барашковым блином на голове и регулирует выступления депутатов [Независимая газета].
(10) Его привели на суд - руки в наручниках за спиной, милицейский майор в конвое -и ощущение безнадежности стало почти осязаемым [Известия].
Во всех этих случаях функция детерминации позиции принадлежит не локализующему, а локализуемому объекту. Обращает на себя внимание и тот факт, что роль релятумов могут выполнять как большие по размеру объекты, которые вмещают значительную часть локализуемого объекта (существительные типа Kleider/одежды, Uniform/униформа,
Mantel/пальто), так и небольшие предметы, как Schuhe/ботинки, обувь и Handschellen/наручники:
Очевидно, что предложные конструкции с наименованиями предметов одежды, а также выражения типа букет в вазе или лампочка в патроне занимают особое место в числе локативных предложных конструкций: с их помощью отношение объектов друг к другу описывается как пространственное, но они не предназначены для определения местонахождения локализуемого объекта, т. е. являются квазипространственными. Вероятно, здесь происходит переинтерпретация пространственного значения предложной конструкции, и она приобретает идиоматичный характер (о категории идиоматичности и ее составляющих см. [9], [10, 30] и сл.). Значения предлогов в этом случае выступают как внутренняя форма, кодирующая определенное актуальное значение предложной конструкции: помещение говорящим наименований предметов одежды, украшений, аксессуаров в позицию релятума позволяет сместить коммуникативный фокус на соответствующие объекты.
Сравнение дистрибуции предлогов in и в с релятумами - наименованиями предметов одежды показывает, что языки проявляют разную степень толерантности к кодировке такого рода. В русском языке практически не наблюдается ограничений на употребление предлога в с подобными именами (ср.: в носках, в шапке, в галстуке) и допускаются в качестве релятумов такие имена, как очки, погоны, сережки и др. (примеры (11)-(13)).
(11) Неформальным центром церемонии был Олег Табаков, явившийся в Георгиевский зал прямо со съемок, в парике и гриме [Известия].
(12) На портретах, распространенных полицией в процессе розыска, - 50-летний мужчина с небольшой бородой, в очках [Известия].
144
ВЕСНІК МДПУ імя І. П. ШАМЯКІНА
(13) На трех этажах комплекса пыль стоит столбом, и рабочим приходится ходить в респираторах [Известия].
Характерно, что наименования украшений употребляются в качестве релятумов с предлогом в во множественном числе (примеры (14), (15)), в то время как конструкции с теми же именами в единственном числе кажутся недопустимыми (ср. *она в кольце, в браслете).
(14) А перед смертью, уже старухой, говорила: не смей хоронить в кольцах, все сними, украдут - продай лучше [М. Шишкин. Венерин волос (2004) // «Знамя», 2005]!
(15) Им оказывается юноша, весь в цепях, в браслетах с шипами, парик из конских волос перехвачен ошейником [Митьки. Папуас из Гондураса (1987)].
В немецком языке существует гораздо больше ограничений на употребление предлога in c наименованиями предметов одежды, аксессуаров, украшений. Об этом свидетельствуют данные дистрибутивного анализа: если в русской части нашего исследовательского корпуса
в конструкциях с предлогом в зафиксировано 55 таких имен, то в немецком в конструкциях с предлогом in - только 22. Какие пространственные и функциональные свойства объектов данного класса влияют на возможность построения высказываний рассматриваемого типа, устанавливалось в ходе семантического эксперимента с носителями немецкого языка. Для этого участники эксперимента должны были оценить допустимость предложных конструкций с релятумами рассматриваемого типа. Подчеркнем, что мы не ставили своей целью выяснить социальные факторы, влияющие на оценку выражения как допустимого или недопустимого (возможно возраст, социальное положение, регион проживания).
В эксперименте приняло участие 18 информантов - преимущественно студентов в возрасте от 23 до 32 лет. Информантам предъявлялась анкета с 34 наименованиями предметов одежды, украшений и т. д., отобранными из числа релятумов, зафиксированных в наших исследовательских корпусах на русском и немецком языках. В качестве задания было предложено отметить знаком «+» наименования, которые можно употребить в конструкциях типа Er/sie ist in (im, in der) + (mogl. Adjektiv) Name von einem Bekleidungsgegenstand ‘Он/она в (возможно прилагательное) + наименование предмета одежды/аксессуара’; предложен пример такой конструкции - выражение из немецкого корпуса Der junge Mann in kurzen Hosen ‘Молодой человек в коротких штанах’. Наименования, с которыми подобные конструкции невозможны, отмечались знаком «-».
Все опрашиваемые отметили абсолютную допустимость конструкций с такими существительными, как Anzug ‘костюм’, Frack ‘фрак’, Gewand ‘одеяние’, Handschellen ‘наручники’, Hemd ‘рубашка’, Jeans ‘джинсы’, Kampfdress ‘боевая экипировка’, Kittel ‘китель’, Kleider ‘платья’, Lumpen ‘лохмотья’, Mantel ‘пальто’, Pelz ‘меха’, Samt ‘бархат’, Slip ‘трусы’, Strumpfhose ‘колготки’, Uniform ‘униформа’, Zivil ‘цивильное’. Как невозможные отмечены конструкции со следующими именами: Brille ‘очки’, Halstuch ‘галстук’, Kragen ‘воротник’, Medaillen ‘медали’, Mutze ‘шапка’, Perucke ‘парик’, Schulterklappe ‘погоны’. Мнения по поводу возможности употребления существительных Adidas ‘адидас’, Fessel ‘кандалы’, Hose ‘брюки’, Jacke ‘пиджак, куртка’, Kleidung ‘одежда’, Outfit ‘одежда’, Schuhe ‘ботинки, туфли’, Socken ‘носки’ Trenchcoats ‘макинтош’, Umhdnge ‘накидки’ в конструкциях рассматриваемого типа разошлись (таблица).
Данные эксперимента подтверждают вывод, сделанный нами ранее, о нерелевантности размера объекта как предпосылки для возможности употребления его наименования в конструкциях «имя лица + in + наименование предмета одежды»: всеми или большинством информантов среди допустимых названы выражения с существительными Slip ‘трусы’, Strumpfhose ‘колготки’, Socken ‘носки’, которые обозначают небольшие по размеру объекты. Однако здесь возникает вопрос, почему в таком случае недопустимы выражения с такими именами, как Mutze ‘шапка’, или Perucke ‘парик’. В интервью с участниками эксперимента выяснилось, что допустимость или недопустимость конструкции связывается с размещением предмета одежды относительно шкалы «верх - низ»: ограничения накладываются в отношении предложных конструкций с наименованиями предметов, которые надеваются на верхние части тела (головные уборы).
ФІЛАЛАГГЧНЫЯ НАВУКІ
145
Таблица - Результаты опроса носителей немецкого языка о допустимости употребления предлога in с наименованиями предметов одежды
Предмет одежды Количество информантов, допускающих возможность конструкции Количество информантов, не допускающих возможность конструкции Количество информантов, сомнев ающих ся в возможности конструкции
Абсолютное количество Количество в % Абсолютное количество Количество в % Абсолютное количество Количество в %
Adidas 12 67 4 22 2 11
Fessel 16 89 2 11 0 0
Hose 13 72 4 22 1 6
Jacke 12 67 5 27 1 6
Kleidung 12 67 6 33 0 0
Outfit 16 89 2 11 0 0
Schuhe 10 56 8 44 0 0
Socken 13 72 4 22 1 6
Trenchcoats 16 89 2 11 0 0
Umhange 11 61 6 33 1 6
Допустимость рассматриваемого типа конструкций связана также и с функциональными свойствами объектов: по этому признаку в немецком языке ограничения накладываются на употребление с предлогом in наименований украшений и аксессуаров.
Отсутствие единого мнения по поводу допустимости ряда конструкций с предлогом in (например, er ist in Adidas ‘он в адидасе’, er ist in Socken ‘он в носках’) свидетельствует о конвенциональном характере подобных выражений - очевидно, конвенция ограничивается общностью говорящих, объединенных по какому-либо признаку.
Характерная черта идиоматизированных предложных конструкций - импликация дополнительных смыслов о функциональной связи объектов, соотносимых в пространстве, об особой роли объекта, имя которого служит релятумом и т. д. Тенденцию к идиоматизации и включению смыслов, не выводимых из семантики отдельных составляющих, обнаруживают в немецком языке конструкции с предлогом an и наименованиями приборов, некоторых предметов мебели (am Tisch ‘за столом’, am Computer ‘за компьютером’, am Steuer ‘за рулем’); предлогом hinter и наименованиями некоторых приборов (например, hinter dem Steuer ‘за рулем’, но не hinter dem Tisch ‘за столом’ - данная конструкция не имплицирует информации о функциональном взаимодействии объектов, соотносимых в пространстве); предлогом vor и наименованиями некоторых предметов мебели, посуды (например, vor der Tasse, vor dem Glas sitzen ‘сидеть за чашкой, за стаканам’, дословно: ‘сидеть перед чашкой, перед стаканом’) и др.
В русском языке идиоматизации подвержены, напирмер, конструкции с предлогами за (сидеть за столом, за партой, за чашкой чая, стоять за кем-либо), под (стоять под дверью, жить под забором), при (конструкции с этим предлогом имплицируют иерархичные отношения между локализуемым и локализующим объектом, ср. домик при церкви, быть при деньгах, при костюме, при галстуке) и др.
Повторим, что процесс идиоматизации затрагивает не все релятумы, употребляемые с названных предлогом, а только ограниченный круг. Именно в таких квазипространственных конструкциях наблюдается нарушение правила выбора локализуемого и локализующего объекта, согласно которому первый представляет собой фигуру, а второй - фон (примеры (16), (17)):
(16) Da mufite ich feste strampeln, nattirlich immer mit angehaltener Luft, bis ich Boden unter den Ftifien sptirte ‘Тогда мне пришлось барахтаться изо всех сил, конечно, задержав дыхание, пока я не почувствовал почву под ногами’ [taz].
(17) ...идти он не мог, и его сначала понесли на носилках, сделанных из ветвей и шинели, потом раздобыли ему лошадь под седлом [Г.Н. Владимов. Генерал и его армия (1994)].
Выводы
Исследование показало, что проблема определения региона локализации, когда один и тот же предлог, на первый взгляд, указывает на разные пространства в отношении разных объектов,
146
ВЕСНІК МДПУ імя І. П. ШАМЯКІНА
не связана с семантическими свойствами предлогов. Она может возникать как следствие многозначности имени, выступающего в качестве релятума (например, сейф как хранилище для денег и ценностей и сейф как конструкция определенной формы со стенками, дверцей и т. д.), либо вследствие переинтерпретации ролей компонентов в предложной конструкции и вытекающей отсюда идиоматичности конструкции. Изучение направлений идиоматизации локативных предложных конструкций в разных языках является, с нашей точки зрения, весьма перспективным направлением: интересно было бы установить и сравнить направления идиоматизации локативных предложных конструкций в разных языках, а также сопоставить, насколько коррелируют между собой предлоги, вовлеченные в этот процесс.
СПИСОК ОСНОВНЫХ ИСТОЧНИКОВ
1. Филиппенко, М. Ф. Проблемы описания предлогов в современных лингвистических теориях / М. Ф. Филиппенко // Исследования по семантике предлогов. - М. : Рус. словари, 2000. - С. 12-54.
2. Talmy, L. Figure and ground in complex sentences / L. Talmy // Universals of human language. -Standford : Standford Univ. Press, 1978. - P. 625-649.
3. Herskovits, A. Language and Spatial Cognition / A. Herskovits. - Cambridge : Cambridge Univ. Press, 1986. - 208 p.
4. Vandeloise, C. Spatial Prepositions: A Case Study from French / C. Vandeloise. - Chicago : Univ. of Chicago Press, 1991. - 244 p.
5. Wunderlich, D. Sprache und Raum / D.Wunderlich // Studium Linguistik. -1982. - T. 1 : SL 12. - S. 1-19; T. 2 : 13. - S. 37-59.
6. Herweg, M. Ansatze zu einer semantischen Beschreibung topologischer Prapositionen / M. Herweg // Raumkonzepte in Verstehensprozessen ; Hrsg. Ch. Habel, M. Herweg, K. Rehkamper. - Tubingen : Niemeyer, 1989. - S. 9-127.
7. Селиверстова, О. Н. Семантическая структура предлога на / О. Н. Селиверстова // Исследования по семантике предлогов. - М. : Рус. словари, 2000. - С. 189-242.
8. Плунгян В. А. По поводу локалистской концепции значения: предлог под / В. А. Плунгян, Е. В. Рахилина // Исследования по семантике предлогов. - М. : Рус. словари, 2000. - С. 115-133.
9. Словарь-тезаурус современной русской идиоматики / А. Н. Баранов [и др.]. - М. : Аванта+,
2007. - 1135 с.
10. Баранов, А. Н. Аспекты теории фразеологии / А. Н. Баранов, Д. О. Добровольский. - М. : Знак,
2008. - 656 с.
Поступила в редакцию 15.06.15 E-mail: [email protected]
L. Al. Tarasevich
PREPOSITIONAL CONSTRUCTIONS WITH SPATIAL MEANING:
TO THE PROBLEM OF IDIOMATIZATION (on the material of the German and Russian languages)
The article discusses the cases of ambiguous description of spatial relations, when with the help of the same preposition in relation to the same localizing object different parts of space are referred to. It analyses the various approaches to the problem, offers the results of the independent research demonstrating that the ambiguity in identifying the space in question can be caused by the spatial prepositional constructions idiomatization observed in German as well as in Russian. As the result, the preposition’s left and right valences are reinterpreted and the construction itself becomes quasi-spatial, i.e. it serves to convey additional meanings of the functional, intentional, and other relations of the localized and localizing objects rather than to denote spatial relations.
Key words: prepositions, prepositional construction, local meaning, search domain, idiomatization, metonymy, semantics.
