CC BY
357
13.3. ПРЕДДОГОВОРНАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ: ПРОБЛЕМЫ ЮРИДИЧЕСКОЙ КВАЛИФИКАЦИИ В МЕЖДУНАРОДНОМ ЧАСТНОМ ПРАВЕ
Степанищева Анна Михайловна, аспирант
Место учебы: Московский Государственный Юридический Университет имени О. Е. Кутафина (МГЮА)
karpo va_ann@inbox. ru
Аннотация: Статья посвящена мало исследованной проблеме в доктрине международного частного права, а именно: ответственности за недобросовестное ведение переговоров о заключении трансграничной сделки. Автор рассматривает основания возникновения преддоговорной ответственности, приводит существующие в доктрине точки зрения относительно оснований возникновения такой ответственности. Анализируется природа преддоговорной ответственности и подходы, существующие в различных государствах. Автор уделяет внимание коллизионному регулированию ответственности за недобросовестное ведение переговоров и изучает коллизионное регулирование ответственности за недобросовестное ведение переговоров, закрепленное в Регламенте Европейского Союза от 11 июля 2007 г. о праве, подлежащем применению к внедоговорным обязательствам Рим II и Гоажданском кодексе РФ.
Ключевые слова: преддоговорная ответственность, недобросовестное ведение переговоров, договорная ответственность, деликтная ответственность, право, подлежащее применению к договору, lex loci delicti commissi, право наиболее тесной связи
PRECONTRACTUAL LIABILITY: THE PROBLEMS OF QUALIFICATION IN PRIVATE INTERNATIONAL LAW
Stepanisheva Anna M., postgraduate student
Study place: Kutafin Moscow State Law Academy
karpova_ann@inbox.ru
Annotation: The article is devoted to the scantily explored problem in doctrine of private international law: liability for bad faith negotiation. The author examines the basis of liability and gives various doctrinal points of view about the basis of precontractual liability. It analyses the nature of precontractual liability and approaches of scientists from different countries. The author places emphasis to conflict regulation of liability for bad faith negotiation and considers Rome II Regulation and Civil Code of Russian Federation
Keywords: precontractual liability, bad faith negotiations, contractual liability, delictual liability, lex loci delicti commis-si, the law that applies to the contract, Proper law
Обязанность добросовестного поведения участников переговоров в ходе заключения трансграничной сделки обеспечивает стабильность трансграничных торговых отношений и гарантирует потенциальным контрагентам определенную степень уверенности в их дальнейших отношениях, в сотрудничестве при заключении трансграничной сделки, создает необходимые условия для нормального взаимоотношения сторон и заключения трансграничной сделки, поэтому защита прав и интересов добросовестного участника переговоров должна быть приоритетной задачей правового регулирования. Нарушение обязанности добросовестного ведения перегово-
ров влечет возникновение преддоговорной ответственности, которая обеспечивает участников уверенностью в защите их прав и интересов во время переговоров.
Доктрина ответственности за culpa in contrahendo1 была разработана в середине XIX в. немецким правоведом Рудольфом фон Иерингом2 и развивалась первоначально в рамках германской правовой системы3. Она предусматривает, что в переговорах о заключении сделки потенциальные контрагенты должны соблюдать «necessary diligentia». Сторона, которая своим виновным поведением привела к заключению недействительного договора или воспрепятствовала заключению договора, должна нести ответственность за убытки, причиненные невиновной стороне, полагавшейся на действительность заключаемого договора4.
Впоследствии данная доктрина разрабатывалась такими представителями немецкой юридической науки, как Ф. Леонгард5, Г. Гаупт, Г. Дёле6, К. Баллерштедт7, К. Ла-ренц8 и некоторыми другими.
Р. Иеринг разрабатывал теорию вины по договорам, заключенным по ошибке, и не применял свои тезисы применительно к несостоявшимся переговорам. В первой половине ХХ в. французский ученый Р. Салейлль предложил распространить действие принципа добросовестности на все время ведения переговоров9. После того, как стороны вступили в переговоры, они должны действовать добросовестно и не могут прервать их без достаточных оснований, без компенсации убытков10.
Цивилистической доктриной не разработано единое определение преддоговорной ответственности11.
1 Термин «преддоговорная ответственность» шире, чем «ответственность за culpa in contrahendo». Си1ра in contrahendo (дословно «вина в процессе переговоров») ограничивается ответственностью, вызванной виновным поведением стороны во время переговоров, это означает, что как виновное поведение, так и вред имели место во время переговоров. В то время как преддоговорная ответственность охватывает ситуации, когда вина имеет место на переговорной стадии, но убытки, причиненные невиновной стороне, могут иметь место как до, так и после заключения договора.
2 Статья немецкого ученого Р.Иеринга была опубликована в 1861 г. под названием Culpa in contrahendo, oder Schadensersatz bei nichtigen oder nicht zur Perfektion gelangten Verträgen.
3 Гницевич К.В. Доктрина culpa in contrahendo в немецкой цивилистике второй половины XIX века // Закон. 2007. № 1. С. 130-140. Гницевич К.В. Ответственность за culpa in contrahendo в цивилистической доктрине и судебной практике ФРГ // Закон. 2009. № 4. С. 219229.
4 Р. Иеринг выделил основания преддоговорной ответственности (причинение вреда), условия (вина) и разделил ее на виды: 1) ответственность за неспособность субъекта заключить договор; 2) ответственность ввиду невозможности исполнения договора; 3) ответственность из-за недостоверности воли.
5 Leonhard F. Vershulden beim Vertragsschluße. Berlin: Vahlen, 1910. S. 50.
6 Dölle H. Aussergesetzliche Schuldpflichten // Zeitschrift für die gesamte Staatswisenschaft. 1943. Bd. 103. S. 74-78.
7 Ballerstedt K. Zur Haftung für culpa in contrahendo bei Geschäftsabschluß durch Stellvertreter // Archiv für die civilistische Praxis. 1950/1951. Bd. 151. S.507-508.
8 Larenz K. Culpa in contrahendo, Verkehrssicherungspflicht und "sozialer Kontakt" // Monatsschrift für deutsches Recht.8.Jahrgang. 1954. Heft 9. S.515—518.
9 Saleilles. De la responsabilite precontractuelle, 6 Revue Trimestrielle de Droit Civil 697 (1907).
10 Farnsworth A. Precontractual Liability and Preliminary Agreements: Fair Dealing and Failed Negotiations. 87 Colum. L. Rev. 217, 240 (1987).
"Овчинникова К.Д. Преддоговорная ответственность // Законодательство. №3, 4, март, апрель 2004 г.; Гницевич К.В. Доктрина culpa in contrahendo в немецкой цивилистике второй половины XIX века // Закон. 2007. № 1. С. 41 -43.; Гницевич К.В. Ответственность за culpa in
Основанием наступления преддоговорной ответственности является факт нарушения обязанности добросовестного поведение во время переговоров о заключении трансграничной сделки. Согласно ст. 434. 1 Гражданского кодекса РФ (далее по тексту - ГК РФ) недобросовестность в преддоговорных отношениях предполагает:
- вступление в переговоры о заключении договора или их продолжение при заведомом отсутствии намерения достичь соглашения с другой стороной;
- предоставление стороне неполной или недостоверной информации, в том числе умолчание об обстоятельствах, которые в силу характера договора должны быть доведены до сведения другой стороны;
- внезапное и неоправданное прекращение переговоров о заключении договора при таких обстоятельствах, при которых другая сторона переговоров не могла разумно этого ожидать. Данный перечень не является исчерпывающим, поэтому недобросовестное поведение может иметь место и в других случаях нарушения обязанности добросовестного поведения.
А. Фарнсворт говорил об отказе в ведении переговоров; предложении неразумных условий договора, не сообщении другой стороне о ведении параллельных переговоров, когда было сделано обещание об их эксклюзивности и т.д.12 М. Кяэрди к недобросовестности относит: вступление в переговоры с целью получения от другой стороны важной для бизнеса информации либо предотвращения вступления другой стороны в соглашение с конкурирующим третьим лицом13. В. К. Гницевич подразделяет частные случаи ответственности за си1ра ¡п соп^аИепСо следующим образом:
1) ответственность за нарушение доверия к действительности договора (когда в договор изначально закладывается какой-либо юридический порок);
2) ответственность за нарушение доверия к благоприятному завершению переговоров о заключении договора (прерывание переговоров и отказ от заключения договора);
3) ответственность за нарушение доверия к выгодности заключенного сторонами юридически действительного договора (договор действителен, но заключен на невыгодных условиях);
4) ответственность за ведение переговоров без наме-
14
рения заключить сделку .
А. Н. Кучер в качестве примеров недобросовестного поведения во время переговоров называет: отказ вести переговоры без достаточных на то оснований; нераскрытие одной из сторон информации, которая имеет существенное значение для второй стороны и влияет на процесс заключения договора; молчание в ответ на предложение заключить договор или молчание на предложение изменить условия будущего договора; параллельное ведение переговоров сразу с несколькими потенциальными контрагентами15.
contrahendo в цивилистической доктрине и судебной практике ФРГ // Закон. 2009. № 4. С. 219.; Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Общие положения. - М.: Статут, 1997. - С. 532.; Комаров А.С. Ответственность в коммерческом обороте. М., 1991. С. 46-57.
12 Farnsworth A. Precontractual Liability and Premilinary Agreements: Fair Dealing and Failed Negotiation // (1987) 87 Columbia Law Review. Р. 217', 265-267.
13 Кяэрди М. Развитие концепции преддоговорных обязанностей в эстонском праве // Вестник Высшего Арбитражного суда Российской Федерации. 2009. №10. С. 34- 35.
14 Гницевич В.К. Преддоговорная ответственность в российском гражданском праве (culpa in contrahendo) // Вестник Высшего Арбитражного суда Российской Федерации. 2009. №3. С. 41.
15 Кучер А.Н. Ответственность за недобросовестное поведение при
заключении договора// Законодательство. № 10. октябрь, 2002. С 17-
25.
К. Д. Овчинникова полагает, что нарушение обязанности добросовестного ведения переговоров может выражаться:
а) в недобросовестных действиях при переговорах, в том числе в необоснованном уклонении, прекращении переговоров или оказании неправомерного давления («фактических действиях»);
б) в нарушении «информационной обязанности», т.е. сообщении контрагенту по переговорам неверной информации или несообщении сведений, значимых для данного договора как с позиций закона (объективно существенных), так и с точки зрения конкретного контрагента (субъективно существенных);
в) в несоблюдении конфиденциальности переговоров, разглашении ставшей известной при этом коммерческой тайны16.
Принципы международных коммерческих договоров в редакции 2010 г. (Принципы УНИДРУА)17 и Принципы Европейского договорного права (Принципы Ландо)18 в качестве недобросовестных действий при переговорах называют вступление стороной в переговоры или их продолжение при отсутствии намерения достичь соглашения с другой стороной (Ст 2.1.15 Принципов УНИДРУА, 2:301 Принципов Ландо) и раскрытие конфиденциальной информации или ее использование ненадлежащим образом для собственных целей (ст. 2.1.16 Принципов УНИДРУА, ст. 2:302 Принципов Ландо).
Принципы Тгапэ1ех (№ 1У.8.1) закрепляют принцип преддоговорной ответственности: сторона, которая недобросовестно прервала ведение переговоров, ответственна за вред, причиненный другой стороне. Недобросовестностью предполагается вступление в переговоры или продолжение ведение переговоров без намерения заключить основной договор, в то время как другая сторона обоснованно предполагала, что основной договор будет заключен19.
Для целей трансграничных преддоговорных отношений, заключим, что основанием наступления ответственности можно считать:
- несоблюдение правил деловой этики (допустим, обман, введение в заблуждение при вступлении или ведении переговоров: вступление в переговоры или их продолжение без намерения заключить основной договор, не сообщение об изменении обстоятельств, влияющих на изменение намерения заключить основной договор, ведение параллельных переговоров);
- нарушение прав и игнорирование интересов других участников трансграничных преддоговорных отношений, так называемый оппортунизм - преследование одной из сторон исключительно собственных интересов при игнорировании интересов другой стороны; отказ от сотрудничества при заключении трансграничной сделки;
- непредоставление другим участникам переговоров достоверной и полной информации, имеющей значение для заключения трансграничной сделки;
- раскрытие или использование ненадлежащим образом конфиденциальной информации относительно процедуры заключе-
16 Овчинникова К.Д. Преддоговорная ответственность. С.10.
17 Принципы международных коммерческих договоров УНИДРУА 2010. / Пер. с англ. А.С.Комарова. URL:
http://www. uni-
droit.org/English/principles/contracts/principles2010/translations/blackletter 2010-russian.pdf (дата обращения: 25.04. 2015 г.).
18 Principles of European Contract Law. Part 1 & 2. Prepared by The Commission on European Contract Law / Ed. by O. Lando & H. Beale. London, 2000. Р. 130-131. Принципы европейского договорного права. Перевод на русский язык А.ТАмиров, И.Б.Пугинский// Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. 2005. №3, №4.
19 Принципы Translex. URL: http://www.trans-lex.org/principles/ (дата обращения: 22.04.2015).
ния сделки и самой сделки и иное поведение, признанное судом недобросовестным.
Относительно природы отношений, связанных с преддоговорной ответственностью, можно выделить несколько подходов:
1) преддоговорная ответственность рассматривается как договорная или квази-договорная (например, Германия , Португалия21, Эстония22). Р. Иеринг рассматривал данную ответственность как договорную, основанную на подразумеваемом предварительном договоре, согласно которому договаривающиеся стороны взаимно гарантируют друг другу лояльность и сотрудничество в ходе ведения переговоров, а также несут ответственность друг перед другом за проступки, совершенные в ходе переговоров. Доктрина culpa in contrahendo, сформулированная Р. Иерингом, впоследствии была закреплена судебной практикой, а в 2001 г. в ходе реформы обязательственного права получила закрепление и в немецком законодательстве, в результате которой преддоговорные контакты сторон были признаны самостоятельным основанием возникновения обязательств (абзац 2 § 241, абзац 1 §311 Германского Гражданского Уложения2 ).
2) деликтная (например, Франция2 , Италия25, Бельгия26, Люксембург27). В 1907 г. французский цивилист Р. Салейлль предложил использовать принцип добросовестности во время всего периода преддоговорных отношений. Однако и сегодня Французский Гражданский Кодекс28 не закрепил какие-либо правила о порядке ведения переговоров29. В тоже время неправильно было бы утверждать, что французское право и судебная практика не знает преддоговорную ответственность30. При отсутствии заключенного контракта преддоговорная ответственность по Французскому Гражданскому Кодексу будет основываться на принципах деликтного права, то есть преддоговорная ответственность будет иметь место в том случае наличия трех условий:
1) вина, которая будет заключаться в невыполнении юридической обязанности. Лицо следует признать виновным в случае нарушения общепринятых норм поведения.
2) вред;
20 Германское право: Гражданское уложение. Перевод с немецкого. Ч. 1. Науч. ред.: Залесский В.В., Пер.: Елисеев Н.Г., Лизунов А.А., Шеленкова Н.Б., Введ.: Бергман В., Суханов Е.А. Москва, МЦФЭР, 1996. С. 70.
21 STJ 4th July 1991, BolMinJus 409 (1991) 743; STJ 3rd October 1981, BolMinJus 410 (1991) 754.
22 Каэрди М. Развитие концепции преддоговорных обязанностей в эстонском праве // Вестник Высшего Арбитражного суда РФ. 2009. № 10. С. 38.
23 Гражданское уложение Германии. Ввод. Закон к Гражд. уложению; пер. с нем. // М.: Волтерс Клувер, 2004. С. 311.
24 Cass. 29th April 1999, n. 4299, Giur. it. 2000, I, 1, 932; Cass.sez.un. 16th July 2001, n. 9645, Foro it. 2002, I, 806; Cass. 4th March 2002, n. 3103, Giust. civ. Mass. 2002, 382.; Bianca, Diritto civile, 3, Il contratto (1998), 163; Sacco and De Nova, Il contratto, II (1999), 255. Cass.com.28th June 1988, JCP 1988 éd. G, IV, p. 319.
25 См., напр.: Zaccaria A. Commentario breve al Codice civile. Padova, 1999. P P. 1117.; Ruffino F. . I precedenti. La formazione guirisprudenziale del diritto civile. A cura di Guido Alpa. Toronto, 2000. T.1. P P.577.
26 Kruithof R., Bocken H., Ly F.D., Temmerman B.D. Overzicht van rechtspraak (1981 -1992) - Verbintenissen. TPR 1994. P. 171 -721.
27 Ravarani, La responsabilité civile, no. 295. Р.250.
28 Гражданский кодекс Франции (Кодекс Наполеона) // М.: Ин-фотропик Медиа. 2012.
29 Kottenhagen RJ.P. Freedom of Contract to Forcing Parties into
Agreement: The Consequences of Breaking Negotiations in Different
Legal Systems//12 IUS Gentium (Spring 2006).
Богданов В.В. Преддоговорные отношения в российском граж-
данском праве. С. 90.
3) причинно-следственная связь31.
Ст. 1337 Итальянского гражданского Кодекса закрепляет обязанность добросовестности применительно к преддоговорной стадии отношений: во время ведения переговоров о заключении договора стороны должны действовать в соответствии с принципом добросовестности. Судебная практика Италии определяет два условия, необходимых для возложения преддоговорной ответственности:
1) сторона должна обоснованно рассчитывать, что контракт будет заключен, а вторая сторона не должна совершать действия, которые могли стать основанием для возникновения предположения о намерении прекратить переговоров32. В доктрине и судебной практике Италии преддоговорная ответственность рассматривается в качестве деликтной (З. Сакко Р. Нирк, А. Заккариа)33.
В деле Z. Semenejeva v. 553 GNSB, UAB «Biveka»34 для определения природы ответственности в преддоговорных отношениях предложено устанавливать факт нарушения «общих правовых норм» регулирования общественных отношений. Если такие нормы нарушены, в частности, нарушена обязанность добросовестности и не злоупотребления правами и не причинения вреда, то к нарушителю следует применять меры деликтной ответственности, так как данные обязанности имеют общий характер и действительны как в контексте договорных, так и внедоговорных отношений.
В рамках англосаксонской правовой семьи свобода переговоров играет ведущую роль в договорном праве, поэтому к ответственности за culpa in contrahendo здесь сложился так называемый алеаторный (рисковый) подход. Вместе с тем суды в ряде случаев признают возможность возмещения вреда, возникшего до заключения договора, хотя такая обязанность и не основывается на общей обязанности добросовестности.
А. Фарнсворт выделил четыре группы оснований преддоговорной ответственности35:
- неосновательное обогащение. Для его установления следует доказать получение имущественной выгоды или избежание расходов, которые сторона должна была понести при нормальном течении дел. Неосновательное обогащение связывается в таких случаях с раскрытием коммерческой информации и ее последующим использованием либо с фактически оказанными услугами, оказанными в процессе переговоров;
- введение в заблуждение в ходе переговоров требует установления намеренности в действиях контрагента. Если это возможно доказать, сторона вправе предъявить деликтный иск36;
- специально определенное обещание, сделанное в ходе переговоров. Оно должно быть сделано стороной намеренно, осознавая, что другая сторона будет полагаться на такое обещание, т.е. изменит свое имущественное положение37;
- обязательство, вытекающее из ведения переговоров как таковых. На основании общей обязанности вести переговоры добросовестно было высказано мнение о необходимости компенса-
31 Precontractual liability in European Private Law. Edited by J. Cart-wright and M. Hesselink. Cambridge University Press, 2009. Р. 28.
Богданов В.В. Преддоговорные отношения в российском гражданском праве. С.95.
33 См., напр.: Zaccaria A. Commentario breve al Codice civile. Padova, 1999. P P. 1117.; Ruffino F. . I precedenti. La formazione guirisprudenziale del diritto civile. A cura di Guido Alpa. Toronto, 2000. T.1. P P.577.
34 Z. Semenejeva v 553 GNSB (2002) No. 3K-7-1156. Supreme Court of Lithuania.
35 Farnsworth A. Precontractual Liability and Preliminary Agreements: Fair Dealing and Failed Negotiations. 87 Colum. L. Rev. 217, 240 (1987).P. 222.
36 Markov v. ABC Transfer & Storage CO. 76 Wash 2d 388, 457 P.2d 535 (1969).
37 Hoffman v. Red Owl Stores 26 Wis 2d 683, 133 n.w. 2d 267 (1965).
ции reliance interest при нарушении обязанности добросовестности. Однако суды не следует этому, объясняя это ограничением свободы переговорного процесса.
В российской доктрине нет единой позиции о природе преддоговорной ответственности38. Мы считаем, что в силу особенностей трансграничных обязательств, их «динамики», однозначно установить природу преддоговорной ответственности за нарушение обязанности добросовестного поведения при заключении трансграничной сделки нельзя, поэтому предлагаем понимать преддоговорную ответственность, в зависимости от фактически сложившихся отношений, как договорную, квазидоговорную или деликтную.
Факторами, определяющими природу преддоговорной ответственности, и влияющими на ее квалификацию выступают:
- стадия переговоров, на которой имело место недобросовестное поведение. При нарушении обязанности добросовестного ведения переговоров на завершающей, «зрелой» стадии переговоров, когда одна из сторон уже обоснованно полагалась на заключение основного договора - ответственность будет носить квази-договорный характер. Если недобросовестное поведение имело место на начальной стадии, когда стороны еще только вступили в преддоговорные отношения и определяют дальнейшую организацию своих взаимоотношений, то и преддоговорная ответственность будет иметь деликтный характер. При наличии между сторонами преддоговорного соглашения ответственность приобретет договорный характер. Для подтверждения данного вывода приведем вышеуказанное дело Plaz v. Valburg, в котором Верховный суд Нидерландов выделил три стадии процесса развития преддоговорного отношения. На первой стадии стороны еще полностью свободны, они вправе прекратить свои переговоры без имущественных последствий. На второй стадии стороны еще вправе прекратить переговоры, однако обязаны возместить контрагенту все расходы, которые были ими понесены в ходе таких переговоров (т.е. reliance damages). Наконец, на третьей стадии стороны, по сути, уже лишены возможности свободно прекратить переговоры, поскольку если переговоры «созрели» до такой стадии, когда у потерпевшей стороны возникла обоснованная уверенность в заключении договора либо по иным причинам прекращение переговоров является неприемлемым, то тогда у нее возникает право требовать возмещения убытков в размере «интереса в исполнении» (performance interest), т.е. убытков, преследующих цель поставить кредитора в такое положение, в котором он бы оказался, если бы получил надлежащее исполнение от будущего договора, который был предметом переговоров (expectation damages)39.
- наличие или отсутствие преддоговорного соглашения. В случае, если отношения сторон основаны на преддоговорном соглашении, то преддоговорную ответственность можно квалифицировать как договорную или квази-договорную. Если недобросовестное поведение на преддоговорной стадии не связано с
38 См.: Гницевич К.В. Преддоговорная ответственность в гражданском праве: culpa in contrahendo. Дис. ... к.ю.н. СПб., 2009.; Полякевич В.Г. Ответственность за преддоговорные нарушения. Дис. ...к.ю.н. М., 2007.; Богданов В.В. Преддоговорные правоотношения в российском гражданском праве. Дис. ... к.ю.н. М., 2011.; Кучер А.Н. Заключение договора в соответствии с Венской конвенцией ООН о договорах международной купли-продажи товаров. Дис. ... к.ю.н. М., 2002.; Богданов В.В. Гражданско-правовая ответственность в преддоговорных отношениях// Журнал российского права. № 2. февраль 2010.; Садиков О.Н. Недействительные и несостоявшиеся сделки // Юридический мир. 2000. № 6.; Кучер А.Н. Теория и практика преддоговорного этапа: юридический аспект. М., 2005. С. 221.; К.Д. Овчинникова К.Д. Преддоговорная ответственность. С. 11.; Гражданское право: Учебник: В 2 т. / Отв. ред. Е.А. Суханов. М., 1998. Т.1. С.429.; Полякевич
B.Г. Ответственность за преддоговорные нарушения. С. 17-18.; Кра-шенников Е.А., Байгушева Ю.В.. Обязанности при ведении преддоговорных переговоров // Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. № 6. Июнь. 2013.
39 J.H.M. van Erp. The Pre-Contractual Stage // Towards a European Civil Code / A.S. Hartkamp, M.W. Hesselink, Ewoud H. Hondius, C. Mak,
C.E. du Perron (editors). Fourth revised and expanded edition. Kluwer Law International, 2011. P. 493-514.
таким соглашением, а является нарушением общего принципа добросовестности, соглашение только придает отношениям сторон большую связанность, большую уверенность в заключении основного договора, большую надежду на то, что он будет заключен - поэтому и ответственность - квази-договорная. Если нарушения вытекают из неисполнения или ненадлежащего исполнения преддоговорного соглашения, то и все вопросы подчиняются договорному статуту.
- характер имевших место нарушений: нарушение преддоговорного соглашения или нарушение общего принципа добросовестности. В деле Jarvis v. Moy, Davies, Smith, Vandervell & Co было предписано, что когда «... нарушение обязанности возникает из основания ответственности, являющегося независимым от личного обязательства, принятого в силу договора, оно представляет собою деликт и оно может быть деликтом даже, несмотря на то, что, как может случиться, в отношениях сторон договор существует, если указанная обязанность появляется независимо от контракта»40. Выбор договорного или деликтного иска является «подчиненным выяснению, не является ли де-ликтное обязательство столь несовместимым с соответствующим контрактом, что при применении обыкновенных принципов стороны должны признаваться выразившими согласие с тем, что деликтное средство правовой защиты подлежит ограничению или исключению»41.
- наличием тесных контактов в процессе заключения основного договора, расчет одной из сторон на то, что договор точно будет заключен. Допустим, заключение сторонами определенных сделок на регулярной основе, соответственно, это демонстрирует связанность сторон и расчет на заключение сделки, поэтому и ответственность может носить квази-договорный характер.
- доказательства намерения сторон заключить договор, так называемая «близость результата», при наличие которых можно утверждать о квази-договорном характере, например, «дело о линолеуме», рассмотренное Имперским судом Германии 7 декабря 1911 г. 2: имея намерение приобрести рулон линолеума, истица в сопровождении работника магазина вошла в складское помещение для демонстрации ассортимента товаров. Вследствие неосторожности работника два рулона внезапно упали на истицу и причинили ей телесные повреждения. Как указал Имперский суд, нарушение ответчиком своих преддоговорных обязанностей по обеспечению безопасности контрагента (а точнее — нарушение этих обязанностей работником, ответственность за вину которого § 278 ГГУ возлагает на работодателя) стало причиной вреда, состоящего в расходах на лечение, вызванных «нарушением физической целостности организма» истицы. Суд посчитал, что ответственность в этом случае основывается на «правоотношении, выполняющем подготовительную функцию применительно к купле-продаже» линолеума и имеющем «характер, аналогичный договорному». Между тем, данная квазидоговорная теория позволяла видеть основания ответственности за culpa in contrahendo лишь в тех случаях, когда имелись однозначные доказательства намерения сторон заключить договор, то есть «близость результата» переговоров выступала непременным условием для того, чтобы ситуация в целом рассматривалась сквозь призму договорного права.
Институт преддоговорной ответственности является крайне дискуссионным в доктрине гражданского права различных государств и порождает значительные трудности в вопросах определения природы, содержания, сферы действия, квалификации отношений, вытекающих из нарушения обязанности добросовестного поведения и пр. Ситуация осложняется применительно к отношениям, осложненным иностранным элементом, так как в дополнение к вышеназванным встает вопрос о выборе применимого права.
Говорить о материально-правовом регулировании отношений, вытекающих из трансграничной преддоговорной ответственности, пока не представляется возможным, так как данная сфера отношений не урегулирована
40 Jarvis v. Moy, Davies, Smith, Vandervell & Co [1936] 1 K.B. 399.
41 Henerson v. Merrett Syndicates Ltd [1995] 2 A.C. 145.
42 RGZ 78, 239.
на международном уровне, международные унифицирующие акты отсутствуют, следовательно, единственным решением остается коллизионно-правовое регулирование. Коллизионное регулирование отношений, возникающих в связи с преддоговорной ответственностью, носит национальный характер, и только в рамках Европейского Союза принят документ, унифицирующий коллизионное регулирование данной сферы, - это Регламент №864/2007 Европейского парламента и Совета от 11 июля 2007 г. о праве, подлежащем применению к внедо-говорным обязательствам (Рим II)43. Статья 12 Рим II применятся к внедоговорным обязательствам, которые непосредственно связаны с деловыми переговорами, проводимыми перед заключением договора44.
Применимое право к преддоговорной ответственности определяется на основании ст. 12 Рим II. Данные правила не императивны, и стороны могут выбрать применимое право самостоятельно (ст. 14 Рим II). По общему правилу, выбор права посредством заключения соглашения должен быть осуществлен после причинения вреда, однако, если стороны занимаются предпринимательской деятельностью, то они могут заключить соглашение о выборе права и до факта причинения вреда. При этом, право должно быть выбрано ясно или должно определенно вытекать из обстоятельств дела, также выбор права не должен нарушать права третьих лиц. Допускается выбирать право любого государства, то есть необязательно наличие объективной связи выбранного права с делом.
Правом, подлежащим применению к внедоговорному обязательству, возникающему вследствие деловых переговоров, предшествующих заключению договора, независимо от того, был ли фактически заключен договор или нет, является право, которое применяется к договору или которое подлежало бы применению к нему, если бы договор был заключен. Применимое право к договору определяется по правилам Регламента №593/2008 Европейского парламента и Совета от 17 июня 2008 г. о праве, подлежащем применению к договорным обязательствам (Рим I) 5.
Ст. 12 (2) Рим II предусматривает специальные правила, которые применяются, когда право, которое применяется к договору или которое подлежало бы применению к нему, не может быть определено. Суды имеют возможность применять:
1) право страны места наступления вреда (1ех 1ос1 Сатп1).
43 Journal officiel de l'Union europeenne L 199 du 31.7.2007. Р. 40, Official Journal of the European Union L 199, 31.7.2007. Р. 40.
44 В научных кругах идет дискуссия о сфере действия Рим I и Рим II в отношении преддоговорной ответственности. Подробнее см. Volders B. Culpa in Contrahendo in the Conflict of Laws: A commentary on Article 12 of the Rome II Regulation. Yearbook of Private International Law. Ed. By Volken P., Bonomi A., Plender R. & Wilderspin M. THE EUROPEAN PRIVATE INTERNATIONAL LAW OF OBLIGATIONS 730 (3d ed. 2009).; Hage-Chahine N. Culpa in contrahendo in European Private International Law: Another Look at article 12 of the Rome II Regulation. Northwestern Journal of International Law & Business. Vol. 32. Issue 3. P. 472.; Case С-334/00, Fonderie Officine Meccaniche Tacconi SpA v. Heinrich Wagner Sinto Maschinenfabrik GmbH (HWS)[2002]ECR I-0735. URL: http://curia.europa.eu/juris/celex.jsf?celex=62000Cj0334&lang1=en&type
=TXT&ancre= (дата обращения: 05.08.2014 г.).; Volders B. Opt. cit. P.
46465.
45 Journal officiel de l'Union europeenne L 177 du 4.7.2008, p. 6; Official
Journal of the European Union L 177, 4.7.2008, p. 6. Amstblatt der
Europaischen Union L 177 vom 4.7.2008, S. 6. Перевод с французского с учетом англоязычной и немецкоязычной редакций документа. Пе-
ревод и предисловие Четверикова А.О.
2) Когда стороны имеют свое обычное место жительства в одной и той же стране в момент, когда происходит юридический факт, влекущий наступление вреда, - право этой страны.
3) Право наиболее тесной связи.
Таким образом, европейский законодатель квалифицирует culpa in contrahendo как внедоговорное обязательство, но определяет применимое право к такому внедоговорному обязательству на основе договорных привязок. И только в случае невозможности определения права по правилам, применяемым к договорам, применяются коллизионные нормы, определяющие выбор права к деликтам.
Российское законодательство в ст. 1222.1 ГК РФ закрепляет следующие коллизионные привязки к обязательствам, возникающим вследствие недобросовестного ведения переговоров о заключении договора:
- право, подлежащее применению к договору,
- право, которое применялось бы к договору, если бы он был заключен.
Если применимое право не может быть определено в соответствии с данным правилом, то применяется право, подлежащее применению к обязательствам, возникающим вследствие причинения вреда и правила выбора права сторонами обязательства, возникающего вследствие причинения вреда или вследствие неосновательного обогащения.
ГК РФ также допускает выбор сторонами применимого права к их отношениям, вытекающим из недобросовестного ведения переговоров. Если иное не вытекает из закона, после совершения действия или наступления иного обстоятельства, повлекшего причинение вреда стороны могут выбрать по соглашению между собой право, подлежащее применению к обязательству, возникающему вследствие причинения вреда. Выбранное сторонами право применяется без ущерба для прав третьих лиц.
Основным коллизионным принципом регулирования обязательств, возникающих вследствие причинения вреда, является закон места причинения вреда (lex loci delicti commissi). Его определение в трансграничных преддоговорных обязательствах может быть осложнено характером самого поведения, причиняющего вред, и особенностями процесса переговоров, например, с помощью электронных средств связи. Допустим, недобросовестный срыв переговоров, вредоносное поведение - прекращение переговоров. В случае, если решение о прекращении переговоров принято в одном государстве, а высказано в другом встанет вопрос о месте принятия решения о прекращении переговоров. В таком случае, вредоносное поведение может иметь место: а) где у ответчика впервые появилось намерение не продолжать переговоры46; б) где ответчик отправил свое решение о прекращении переговоров истцу; в) место, где истец узнал о решении ответчика.
Истцу может быть причинен репутационный вред недобросовестным поведением ответчика. Определение места таких действий также затруднительно47, так как вред может быть причинен, как в месте жительства истца4 , так в месте, где непосредственно нанесен вред ре-
46 Lagarde P. La culpa in contrahendo à la croisée des règlements communautaires, in New Instruments of Private International Law. Liber. Fausto Pocar 584, 590 (Giuffré 2009). P. 590.
47 Singer J.W. Publicity Rights and the Conflict of Laws: Tribal Court Jurisdiction in the Crazy Horse Case, 41 S.D. L. REV. 1, 5 (1996).
48 Id.
путации истца49, так и в месте фактического осуществления предпринимательской деятельности50.
Ст. 1219 ГК РФ также предусматривает ряд исключений к правилу о применении lex loci delicti commissi:
- возможно применение места наступления вредоносных последствий, если вред наступил в другой стране и причинитель вреда предвидел или должен был предвидеть наступление вреда в этой стране. Определение места наступления вреда осложняется экономической природой ущерба, причиненного поведением недобросовестной стороны. Суды решают, что вред может наступить: а) в месте, где было получено решение о прекращении переговоров51; б) в месте, где договор должен был быть исполнен, если был бы заключен52; в) в месте, где невиновная сторона действовала, полагаясь на ложное заявление другой стороны53; г) в месте жительства
54
истца .
- Если стороны обязательства, возникающего вследствие причинения вреда, имеют место жительства или основное место деятельности в одной и той же стране, применяется право этой страны. Если стороны данного обязательства имеют место жительства или основное место деятельности в разных странах, но являются гражданами или юридическими лицами одной и той же страны, применяется право этой страны.
Следует учитывать, что речь идет об отношениях сторон в отсутствии преддоговорного соглашения. Так как при наличии преддоговорного соглашения ответственность будет носить договорный характер и охватываться договорным статутом.
- если по вышеуказанным правилам невозможно определить право, подлежащее применению, применяется право страны, с которой гражданско-правовое отношение, осложненное иностранным элементом, наиболее тесно связано (п. 2 ст. 1186 ГК РФ). В данном случае выбрано будет, скорее всего, право, применимое к договорным отношениям.
С нашей точки зрения, применение права, регулирующего договорные отношения, к ответственности из culpa in contrahendo соответствует сущности такой ответственности и отражает связь преддоговорных отношений с заключаемым договором и не отделяет регулирование отношений, связанных с недобросовестным поведением во время переговоров от регулирования самого заключаемого договора. В дополнение к вышесказанному, применения права договора помогает и облегчает деятельность суда по определению применимого права, что влияет на единообразие в регулировании отношений и гарантирует сторонам определенную степень предсказуемости в выборе права, регулирующего их отношения.
Список литературы:
1. Farnsworth A. Precontractual Liability and Preliminary
Agreements: Fair Dealing and Failed Negotiations. 87 Colum.
L. Rev. 217, 240 (1987).
2. Kottenhagen Rj.P. Freedom of Contract to Forcing Parties
into Agreement: The Consequences of Breaking Negotiations in
Different Legal Systems//12 IUS Gentium (Spring 2006).
49 Id.
50 Plender R. & Wilderspin M. Opt. cit. P. 524.
51 André Huet, Chronique de jurisprudence française, JDI 2003. P. 146.
52 Huet A. Opt. cit. P.146.
53 Plender R. & Wilderspin M. Opt. cit. P. 524.
54 Ow. Global Fin. Corp. v. Triarc Corp., 715 N.E.2d 482 (N.Y. 1999), Lang v. Paine, Webber, Jackson & Curtis, Inc., 582 F. Supp. 1421 (S.D.N.Y. 1984).
3. Kuehne G. Reliance, Promissory Estoppel and Culpa in Contrahendo: A Comparative Analysis // 10 Tel-Aviv University Studies in Law (1990).
4. Precontractual liability in European Private Law. Edited by J. Cartwright and M. Hesselink. Cambridge University Press, 2009.
5. Singer J.W. Publicity Rights and the Conflict of Laws: Tribal Court Jurisdiction in the Crazy Horse Case, 41 S.D. L. REV. 1, 5 (1996).
6. Богданов В.В. Преддоговорные отношения в российском гражданском праве. Автореф. Дис. ... к.ю.н. М., 2011. 28 с.
7. Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Общие положения. - М.: Статут, 1999. -848 с.
8. Гницевич К.В. Доктрина culpa in contrahendo в немецкой цивилистике второй половины XIX века // Закон. 2007. № 1. С. 130-140.
9. Гницевич К.В. Ответственность за culpa in contrahendo в цивилистической доктрине и судебной практике ФРГ // Закон. 2009. № 4. С. 219-229.
10. Гражданское уложение Германии. Ввод. Закон к Гражд. уложению; пер. с нем. // М.: Волтерс Клувер, 2004. 816 с.
11. Комаров А.С. Ответственность в коммерческом обороте. М., 1991. 208 с.
12. Кучер А.Н. Ответственность за недобросовестное поведение при заключении договора// Законодательство. № 10. октябрь, 2002. С 17-25.
13. Кяэрди М. Развитие концепции преддоговорных обязанностей в эстонском праве // Вестник Высшего Арбитражного суда Российской Федерации. 2009. №10. С. 30-47.
14. Овчинникова К.Д. Преддоговорная ответственность // Законодательство. №3. 2004. С. 8-15.
15. Овчинникова К.Д. Преддоговорная ответственность // Законодательство. №4. 2004. С. 29-36.
РЕЦЕНЗИЯ
Статья Степанищевой А.М. посвящена малоизученной проблеме в доктрине международного частного права - ответственности за нарушение обязанности добросовестного ведения переговоров о заключении трансграничной сделки, проблемам ее определения, исследованию природы такой ответственности с учетом сравнительного анализа подходов различных государств.
Актуальность данной темы обусловлена тем, что сегодня появляется объективная необходимость в регулировании отношений сторон, которые складываются до момента заключения трансграничной сделки, в охране прав и интересов добросовестной стороны трансграничных переговоров, в ее защите от недобросовестного поведения других участников трансграничных преддоговорных отношений.
В представленной статье автором анализируются вопросы, связанные с ответственностью за недобросовестное ведение переговоров о заключении трансграничной сделки, изучается природа такой ответственности, приводятся позиции, принятые в других государствах, рассматривается коллизионное регулирования отношений, возникающих в связи с нарушением обязанности добросовестного ведения переговоров, закрепленное в Регламенте Европейского Союза от 11 июля 2007 г. о праве, подлежащем применению к внедоговорным обязательствам (Рим II) и в Гражданском кодексе Российской Федерации.
Научная статья Степанищевой А.М. по содержанию носит авторский, аналитический, исследовательский характер, соответствует всем формальным требованиям, предъявляемым к такого рода работам. Данная статья может быть рекомендована к публикации.
Кандидат юридических наук
Доцент кафедры международного частного права
Университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА)
М.В. Мажорина
