CC BY
18
Вестник Челябинского государственного университета. 2009. № 37 (175). История. Вып. 36. С. 87-93.
«правый уклон.» б вятской окружной организации вкп (б)
в контексте внутрипартийной борьбы по проблемам коллективизации
В статье рассказывается о конкретных формах проявления внутрипартийной борьбы на региональном уровне в 1929-1930 гг., связанной с так называемым «правым уклоном» в ВКП (б). Обозначена тесная взаимосвязь политических процессов с начавшейся в СССР массовой коллективизацией деревни.
Ключевые слова: «правый уклон», аграрные преобразования, политика партии, кулаки и коммунисты.
Замалчиваемая многими десятилетиями проблема политических репрессий конца 1920-1930-х гг. в последнее время обретает весомое место в отечественной историографии. Вводимое в оборот большое количество ранее закрытых документов создало предпосылки для более глубокого анализа указанной проблемы. Историография «правого уклона» в ХХ в. в своем развитии претерпела значительную эволюцию от не всегда доказательного осуждения пробухаринского течения1 до диаметрально противоположной оценки взглядов Н. И. Бухарина и его сторонников2. В целом, в данном вопросе точки над <а» еще не расставлены3. Продолжаются острые дискуссии об обоснованности и законности политических репрессий, призванных обеспечить поворот государственной политики в сторону проведения форсированной индустриализации промышленности и массовой коллективизации сельского хозяйства в конце 1920-х гг.
Проблема политической борьбы в ВКП (б) конца 1920-х гг. в региональном контексте, в том числе на материалах Вятского округа, практически не изучена.
Источниковой базой данной статьи явился комплекс документов, в частности материалы фондов Вятского губернского комитета ВКП (б) (Ф. П-1), Вятского окружного комитета ВКП (б) (Ф. П-2), Вятской окружной контрольной комиссии (Ф. П-101) Государственного архива социально-политической истории Кировской области.
Зимой 1928 г. в СССР разразился очередной хлебозаготовительный кризис. Крестьяне отказывались сдавать государству излишки хлеба вследствие отсутствия необходимых им промышленных товаров. По предложению И. В. Сталина, Политбюро санкционировало
компенсацию дефицита хлебозаготовок с помощью чрезвычайных мер: блокировки специальными заградительными отрядами хлебопроизводящих районов и применение 107 статьи Уголовного кодекса о «сокрытии товаров». Анализ причин возникновения, хода разрешения, последствий кризиса вызвал острый конфликт в руководстве. Противники сталинских методов - главный редактор «Правды» и председатель исполкома Коминтерна Н. И. Бухарин, глава СНК А. И. Рыков и руководитель профсоюзов страны М. П. Томский - с февраля 1928 г. стали критиковать И. В. Сталина на заседаниях руководящих органов. Вскоре их позиция стала восприниматься сталинской группировкой как «правый уклон», то есть новое проявление фракционности в партии большевиков.
Но первое время конфликт в руководстве развивался подспудно. Агитационная машина начала критику «правого уклона» в партии4. Характерной чертой первого этапа борьбы с бу-харинской группировкой было то, что по именам «правых уклонистов» никто не называл, этот уклон представлялся лишь как неверные настроения «отдельных товарищей», с которыми нужно бороться идеологически. Борьба между правыми и сталинистами практически не выходила на поверхность. Даже знаменитое письмо заместителя министра финансов М. Фрумкина от 15 июня 1928 г., составленное полностью в духе правой оппозиции, не прервало это молчание. В обличительном ответе И. В. Сталина ни слова не говорится о «правом уклоне» и позиция М. Фрумкина представляется «ходатайством за облегчение кулака, ходатайством за отмену ограничений в отношении кулака»5.
Впервые о «правом уклоне» широкие массы узнали из официального выявления и
осуждения правых настроений в Московской парторганизации, возглавляемой союзником Бухарина Н. Углановым. Именно в ходе этой политической кампании 18 октября 1928 г. Политбюро ЦК ВКП (б) утвердило текст обращения ко всем членам Московской партийной организации. В этом документе, «сыгравшем большую роль в борьбе с правым уклоном и примиренческим отношением к нему, излагалась политическая линия партии, вскрывались ошибки руководства Московского комитета ВКП (б), указывались меры по сплочению московской партийной организации»6.
Окончательное же оформление понятия «правого уклона» было осуществлено в ходе пленума Цк ВКП (б) 16-24 ноября 1928 г., в резолюции которого отмечалось, что «правый оппортунистический уклон находит свое выражение в стремлении снизить темп и задержать дальнейшее строительство крупной индустрии, в пренебрежительном или отрицательном отношении к колхозам и совхозам, в недооценке и затушевывании классовой борьбы, в частности борьбы с кулаком, в бюрократическом невнимании к нуждам масс, в недооценке борьбы с бюрократизмом, в недооценке военной опасности и т. д.»7. Таким образом, в официальном документе произошла конкретизация проявлений так называемого «правого уклона». Отныне каждый коммунист, уличенный хотя бы в одном из вышеуказанных деяний, должен был быть причислен к правой оппозиции с последующими оргвыводами. Если же этого не следовало, руководителей соответствующей партийной ячейки обвиняли в примиренчестве оппортунизму, за что уже в их адрес следовали соответствующие наказания.
Баталии в «верхах» самым прямым образом находили свое отражение в жизнедеятельности региональных партийных организаций. Не была исключением и Вятская окружная организация. Вятский окружной комитет ВКП (б), образованный на первой окружной партийной конференции 17 июля 1929 г. в связи с созданием Вятского округа Нижегородского края, был упразднен постановлением Нижегородского крайкома ВКП (б) от 18 июля 1930 г. вследствие ликвидации округа8.
Время существования округа пришлось на начальный период проведения радикальных преобразований в стране в конце 19201930-х гг., главными из которых были массовая коллективизация сельского хозяйства и форсированная индустриализация промыш-
ленности. Конкретные проявления «правого уклона» связывались именно с ними, на что указывал ответственный секретарь Вятского окружкома ВКП (б) (с ноября 1929 г.) Лазарь Исаакович Пугачевский во время третьего пленума окружкома ВКП (б) 3-6 декабря 1929 г.: «Хозяйственно-политические кампании вскрыли значительное количество случаев проявления правого уклона на практике со стороны отдельных партийцев и даже ячеек. Это проявлялось, главным образом, в недооценке классовой борьбы, в недооценке возросшей активности кулака»9.
Так называемый «правый уклон» в Вятской окружной организации ВКП (б) проявлялся прежде всего в связи с преобразованиями в деревне. Это было связано с аграрным характером округа, где 88 % населения представляло собой крестьянство10. Само же сельское хозяйство находилось, по выражению ответственного секретаря окружкома ВКП (б) Эдуарда Карловича Прамнэка (находился в должности с июля по ноябрь 1929 г.), на «додедовском этапе развития, когда многопольем охвачено 18 % крестьянских хозяйств, 82 % - трехпольем, землеустроено же всего 18 % пашни»11. Таким образом, преобразования в деревне приходилось осуществлять в очень сложных условиях.
Кроме того, коллективизация сельского хозяйства, проведение налоговой политики в деревне наталкивались на сопротивление зажиточных слоев крестьянства, в первую оче-
12
редь кулачества12, которых в силу различных обстоятельств поддерживала определенная часть членов коммунистической партии, что, собственно, и считалось проявлением «правого уклона» в первую очередь.
Действительно, часть коммунистов была связана с верхушкой деревни. Это выражалось и в определенной материальной зависимости. Так, в Халтуринском районе на собрании партячейки коммунист Хоробрых заявил: «Я сознаюсь, что я на одном собрании не выступал против кулака, который срывал проводимые нами мероприятия лишь потому, что нужно было обращаться к нему за быком-производителем»13. В Мухинской же ячейке Зуевского района председатель сельсовета, член ВКП (б) Пенегин, «...имея связь с зажиточной частью деревни, укрывал у них доходы от обложения и не участвовал на проводимых партией кампаниях»14.
Члены партии порой сближались с кулака-
ми на почве нетрезвого поведения. Про подобный случай сообщала окружная контрольная комиссия: «Секретарь Нагорской партячейки Вожгальского района Фищев сдружился с местным кулачеством, совместно с ними пьянствует. Своим приятелям он, по дружбе, представляет различные льготы. Бывшего торговца Обухова он провел руководителем колхоза в дер. Вшивцевы, в Шестаковском колхозе зажиточного освободил от [сдачи. - П. Ш.] излишков хлеба»15.
Некоторые коммунисты, имея родственников среди представителей верхушки деревни, всячески пытались облегчить им жизнь, как, например, в селе Поломе Синегорского района, член партии Е. А. Драчков, будучи председателем Троицкой лесоартели, выдал фиктивную справку кулаку - своему брату Александру - и указал в ней заниженный заработок от лесоза-
готовок16.
Нередко члены партии не были заинтересованы в коллективизации сельского хозяйства, т. к. сами являлись зажиточными крестьянами. Так, коммунист Низевской ячейки Фаленского райкома ВКП (б) Рякин (являющийся зажиточным крестьянином) заявил, что в коммуну не пойдет и «зачем теперь коммуны создавать, сначала нужно крестьянство воспитать, а тогда уже создавать коммуны. Коммуны все равно не спасут сельское хозяйство и крестьянство в целом»17. Схожие случаи имелись в ячейке коммуны «Единение» Просницкого района18, ячейке Вятского потребительского союза19.
Все же иногда подобные коммунисты, повинуясь партийной дисциплине, вступали в коллективные хозяйства, но при этом они ущемляли права бедняков. Так, в Осиновской коммуне Фаленского района беднота уходила из коммуны, так как в ней подвергалась травле: жена коммуниста Караваева заявила бедноте: «Мы в коммуну привели лошадей, коров, овец, свиней и т. д., будем кушать мясо, а вы что будете? На наше добро не надейтесь». Караваев, как один из руководителей, зная об этом факте, отнесся к нему вполне благосклонно20. Он же, при приеме в коммуну 19 зажиточных крестьян (в числе которых был один из самых крупных кулаков-торговцев Фаленского района по прозвищу Проня-богатый), учитывал не все имущество, давая им возможность оставить «про запас»21. Подобная картина складывалась в других фаленских коммунах - «Бодрость», им. Сталина, им. Калинина22.
Ущемление прав бедноты имело место и вне
коллективных хозяйств и было связано с недовольством отдельных партийцев льготной налоговой политикой государства по отношению к беднейшим слоям деревни. Так, коммунист Мильчаков Фаленского райкома на партийном собрании заявил: «.зря государство оказывает помощь бедноте, ей оказывают помощь, а она лодырничает. Зачем бедноту принимать в партию, она не развита, ее сначала нужно перевоспитать»23. Подобных взглядов придерживались некоторые коммунисты Пасадской ячейки Халтуринского района, которые соглашались «с рассуждениями кулаков, что бедняки "лодыри" и "пьяницы"», а в одном из номеров стенгазеты был прямо поставлен знак равенства между беднотой и пьяницами24. На тех же позициях стояли члены Медянской ячейки Вятского района25. Доходило до смешного: секретарь Русиновской кандидатской группы Омутнинского района писал в райком ВКП (б): «У нас классового расслоения по селениям не замечается». А на другой день он же заявлял, что «классовое расслоение появилось, хотя вчера я сообщал, что его нет»26.
Часть коммунистов отказывалась коллективизировать свои хозяйства ввиду того, что они не видели в этом необходимости (члены Кстининской, Посеговской ячеек Вятского района27; и др.), а другие делали это, мотивируя свое решение неэффективностью политики партии в условиях округа. Так, в Кайской ячейке и ячейке фосфоритных рудников Кайской районной партийной организации 9 коммунистов отказались вступать в колхозы. Один из них, Трушников, на заседании районного комитета заявил: «В нашей волости условия для работы в сельском хозяйстве плохи. Земля плохая, машины не применить, а трактор через 100 лет раньше не будет. Пришел к выводу, что выход один - нужно ехать в Сибирь в коммуну. Я лучше застрелюсь, чем оставаться в Кайской волости, а в Сибири и земля хорошая и трактора есть»28. Характерно, что райком не реагировал на это откровенное выступление, и вскоре он беспрепятственно покинул пределы округа. Вторили Трушникову члены Загарской ячейки Вятского района, утверждавшие, что в Загарье нет условий для коллективизации сельского хозяйства. После того, как им указали на ошибочность подобных высказываний, они заявили: «Нам нужно теперь бить ставку на переселение, при этом переселение сразу коллективами, а создавать колхозы и коммуны у нас на месте бесполезно, т. к. мало земли»29.
Иные партийцы переходили к активным действиям, агитируя против политики ВКП (б) в деревне, а иногда проводили линию на ликвидацию организованных колхозов и коммун. Так, член Просницкой районной партийной организации Скрябина была исключена из партии «...за отказ от вступления в колхоз, за извращение классовой линии в работе потребкооперации и недооценку работы с беднотой», член партии того же района Кайгородцев отказался обобществить свое имущество в ком-муне30. В коммуне «Искра» Вятского района коммунисты во главе с секретарем агитировали за ликвидацию коммуны, а затем вышли из нее; выходы коммунистов имели место также в коммунах «Красноармеец» и «Сельский про-
31
летарий» того же района31.
Членов партии-служащих, обладавших специальными знаниями, необходимыми для эффективного функционирования коллективных хозяйств, старались прикреплять к колхозам32. Но в дальнейшем некоторые из них проявляли пассивность, никак не участвуя в деятельности организованных хозяйств. Так, в Кайской организации ВКП (б) агроном Перминов был прикреплен к колхозу «Победим», но ни разу там так и не появился по мотивам неверия в рост коммун в условиях округа33, за что был причислен к представителям правой оппозиции. Кайский район не был в этом одинок. Вятский окружком осенью 1929 г. отмечал, что «.агрономический персонал на местах до сих пор коллективизацию и обслуживание колхозов не поставил в центр своей работы. Особенно отстают в коллективизации Вятский, Просницкий, Бело-Холуницкий, Слободской, Омутнинский, Халтуринский районы»34.
В ряде случаев коммунисты откровенно заявляли о неправильности политики партии и пророчили ее провал, вследствие чего в официальных документах они фигурируют как «правые оппортунисты». Некоторые члены Омутнинской парторганизации35 заявляли, что «.мы сами расшевелили классовую борьбу, если бы не мы, то ее не было бы». На партсобрании одной из ячеек Халтуринской организации ВКП (б) студент Московской академии социалистического воспитания заявил: «Сельское хозяйство поставлено и пришло в тупик, каждый крестьянин это видит, при таких условиях развиваться нельзя»36. Подобных взглядов придерживался член Просницкого райкома ВКП (б) Половников из с. Чудиново, который настаивал на деградации сельского
хозяйства в результате политики большевистской партии в деревне37. К слову, в отчете бюро Вятского окружного комитета ВКП (б) отмечалось, что «Просницкая парторганизация целиком недооценивала работу с беднотой, вся кампания проводилась без организации батрачества и бедноты, не учитывались факты борьбы кулачества против коллективизации, в результате чего ячейка потеряла свой авторитет среди основной массы батрачества, бедноты и актива»38.
Иногда целым ячейкам ВКП (б) присваивали ярлык носителей «правого уклона». Примером может послужить дело Подрельской партячейки (в составе 6 человек) Халтуринского района, которая, по отчету райкома ВКП (б), «полностью в своей практической работе проводила политику в духе правой оппозиции». Это проявлялось в распределении сенокосов кулакам (с. Давыдов), отпуск сельскохозяйственных машин кулакам (с. Тохтино), терпимое отношение к кулакам, находящимся в колхозах («Труд Крестьянина» и коммуна в с. Иловатка), а также в игнорировании работы с батрачеством, беднотой, зажиме самокритики и т. д.39 Неприятие своевременных мер к взысканию недоимок (штрафы и иски) с кулаков по линии административного отдела Халтуринского района, было оценено райкомом как проявление «правого уклона» в практической работе, за что начальник административного отдела был снят с работы и получил строгий выговор40.
Следует отметить, что большинство коммунистов, уличенных в партийной документации в «правом уклоне», формально не причисляли себя к какой-либо оппозиции. На различных партийных собраниях и конференциях они вместе со всеми голосовали за резолюции, осуждающие позиции бухаринского течения в ВКП (б), с какими-либо оппозиционными заявлениями не выступали. Об этом красноречиво говорится в отчете об итогах работы районных партсобраний и конференций окружкома ВКП (б) за апрель 1930 г.: «Выступлений на конференциях с правыми и левыми настроениями не замечалось. В практической же работе отдельных членов партии и даже ячеек проявления правого уклона имели место»41.
Их деятельность, отличная от официальной линии XV съезда партии, была во многом связана с собственными взглядами на политику, которая, по их мнению, должна была бы проводиться в деревне. Эти взгляды исходили
из личного опыта работы в условиях вятской деревни, а также (о чем говорилось выше) с личными материальными интересами. Отсюда проистекали заявления о невозможности проведения коллективизации в условиях округа, о «бесполезности бедняков-лодырей», отрицание необходимости помощи беднейшим слоям деревни. К тому же в памяти членов партии еще была свежа борьба против троцкистской оппозиции, и коммунисты, при несогласии с официальной линией партии, старались не показывать своего недовольства, дабы не повторить участи троцкистов.
Официальным же властям было необходимо противостоять указанным настроениям и действиям, так как они препятствовали осуществлению политики большевистской партии. Помня об успешной борьбе с троцкистами, коммунистические лидеры сформировали в сознании партийных масс образ новой оппозиции, представленной «правым уклоном», который подавался как еще большая опасность, чем «левые загибы». Искоренение проявлений пробухаринской оппозиции, в первую очередь поддержки кулачества как мощнейшей силы на селе, противостоящей коммунистам, должно было проводиться еще интенсивнее, учитывая радикальность наступления государства на деревню.
Лишь небольшая часть коммунистов осознанно и открыто поддерживала идеи «правого уклона». Один из членов ячейки рабфака, защищая взгляды правых, сделал вывод, что настоящая политика партии может привести «к хозяйственным затруднениям и бунту крестьян»42. Другой коммунист Тяжельников из Кайской организации, «.утверждал, что вывод правых о деградации сельского хозяйства правилен, и что на данном этапе развития надо сосредоточить максимум внимания на развитии индивидуального хозяйства»43. В выводах проверочной комиссии указывалось, что по инициативе Тяжельникова в квартире беспартийного Медведева проводились собрания с участием четырех членов ВКП (б), на которых доказывалась теория деградации сельского хозяйства. Но «.после того, как им на партсобрании было доказано о несостоятельности их доводов, они признали ошибку и больше с этими взглядами нигде не выступали, и в практической работе отступлений от линии партии не было»44.
Одно из подобных явных проявлений «правого уклона» в Вятском округе было освяще-
но в центральной газете «Правда». В статье «Партийные лозунги в практическом преломлении» среди прочего был рассмотрен случай, связанный с именем члена ячейки Вятского Союзхлеба Д. П. Зыкова, который «пытался "вдалбливать" в головы коллег капитулянтскую теорию правых о деградации сельского хозяйства». Член той же ячейки Яговкин при обсуждении вопроса о внутрипартийном положении после XVI всесоюзной партконференции заявил: «Посмотрим, кто будет прав -правый уклон или ЦК партии!». В заключение автор статьи сетовал, что «самопроверочная комиссия после этого утверждает, что все в порядке, никаких уклонов в ячейке нет»45.
Наконец, группа членов Зуевской ячейки на очередном партийном собрании организованно выступили против гонений на Н. И. Бухарина, считая, что это «слишком резкое разоблачение, которое лишь связывает его прошлые ошибки с настоящими»46.
Проявления «правого уклона» официальными документами отмечались и в советских учрежденческих ячейках ВКП (б). Обследование деятельности бывшего губернского финансового отдела (губФО) выявило крупнейшие искажения официальной государственной политики: большое недообложе-ние частного сектора (около 500000 р.), в ряде случаев переобложение госторговли и кооперации, провал кампании по индивидуальному обложению кулачества в 1928-1929 гг., переобложение в ряде районов середняка и т. д. В частности, было выяснено недообложение частников на 8000 р. со стороны финагента Щенникова и на 6000 р. со стороны финагента Макарова47. Искажение налоговой политики было выявлено также у заместителя заведующего губФО А. К. Мамаева, заведующего налоговым отделом М. И. Шорохова, финагента А. И. Вылегжанина, служащего С. В. Фатикова48. Недоимка по сбору налога с частника по гор. Вятке на 1 июля 1929 г. равнялась 134000 р.49 В результате были исключены из партии 15 человек или 12 % аппарата бывшего губФО50. Бывший же председатель губФО В. П. Сметанин к тому времени успел скрыться в неизвестном направлении, и применить к нему санкции оказалось невозможно.
Обследование Вятского сельскохозяйственного банка выявило направление сельскохозяйственных кредитов в кулацкие хозяйства, за что управляющий банком, член партии с 1917 г. П. П. Тимофеев был исключен из
ВКП (б), а член правления, партиец с 1918 г. С. М. Девятериков получил выговор51.
Характерно, что позиция вышеуказанных вятских коммунистов была во многом схожей с реакцией части сельского общества на преобразования 1928-1930 гг. В архивных фондах отложилось множество сообщений о недовольстве политикой ВКП (б) в деревне всех слоев села, начиная от интеллигенции и заканчивая зажиточным крестьянством52. Крестьяне в массовом порядке сопротивлялись обобществлению своих хозяйств, не платили налоги (срыв сбора единого сельскохозяйственного налога, отказ от самообложения), отказывались подчиняться местным властям, переходили к активным действиям, уничтожая государственное имущество. В связи с этим можно отметить непосредственную связь между партийно-советским активом и частью деревни в сфере сопротивления проводимой политике партии в деревне. Коммунисты, проводившие линию, официально именуемую «правым уклоном», объективно поддерживали деревенские слои, которые выступали против политики ВКП (б) в сельском хозяйстве.
Таким образом, «правый уклон» в Вятской организации ВКП (б) действительно имел место и в подавляющем большинстве случаев проявлялся в связи с мероприятиями партии, ориентированными на коллективизацию сельского хозяйства. Коммунисты, подпадавшие под определение носителей «правого уклона», как правило, выступали против таковой и в целом политики ВКП (б) в деревне, а иногда и прямо противодействовали ей, отказываясь обобществлять свое имущество, нередко поддерживали кулаков, ущемляя права беднейших слоев деревни.
Примечания
1 Итоги ноябрьского пленума ЦК ВКП (б) (1017 ноября 1929 г.). Л., 1929; Итоги XVI съезда ВКП (б). Л., 1930; Ксенофонтов, Ф. К вопросу об ошибках правооппортунистической группы т. Бухарина. 2-е изд. Самара, 1930; Коммунистическая партия в борьбе за социалистическую индустриализацию страны (19261929 гг.) : сб. лекций. Л., 1955. С. 120-132; Конюхов, Г. А. КПСС в борьбе с хлебными затруднениями в стране (1928-1929). М., 1960. С. 104-117; Трапезников, С. П. Исторический опыт КПСС в осуществлении ленинского кооперативного плана. М., 1965. С. 206-219;
Московские большевики в борьбе с правым и «левым» оппортунизмом. М., 1969. С. 247-317; Чигринов, Г. А. Разгром партией правых капитулянтов. М., 1969; Ваганов, Ф. М. Правый уклон в ВКП (б) и его разгром (1928-1930 гг.). М., 1970; Некрасов, К. В. Борьба Коммунистической партии за победу колхозного строя в Северном крае (1929-1937). Вологда, 1973; Золотарев, Н. А. Важный этап организационного укрепления Коммунистической партии (1929-1939 гг.). М., 1979. С. 115-138; Очерки истории идеологической деятельности КПСС : Октябрь 1917-1937 гг. М., 1985. С. 243-257; и др.
2 Тетюшев, В. И. Становление и развитие экономики СССР и буржуазные критики. 2-е изд., доп. М., 1987; Суровая драма народов : Ученые и публицисты о природе сталинизма / сост. Ю. П. Сенокосов. М., 1989; Возвращенные имена : сб. публицист. ст : в 2 кн. / сост. А. Проскурин. М., 1989; Емельянов, Ю. В. Заметки о Бухарине : Революция. История. Личность. М., 1989; Горелов, О. И. М. П. Томский (страницы политической биографии). М., 1989; Шаповалова, Л. Д. М. П. Томский. Материалы к биографии // История СССР. 1989. № 2; Бухарин : Человек, политик, ученый / под общ. ред. В. В. Журавлева; сост. А. Н. Солопов. М., 1990; Лацис, О. Р. Перелом : Опыт прочтения несекретных документов. М., 1990; Зевелев, А. И. Истоки сталинизма. М., 1990; Шелестов, Д. К. : 1) Время Алексея Рыкова. М., 1990; 2) Трагедия Алексея Рыкова // Исторические портреты / под общ. ред. Г. Н. Севостьянова. М., 1993. С. 50-65; Власть и оппозиция : Российский политический процесс ХХ столетия / под ред. В. В. Журавлева. М., 1995; и др.
3 Щагин, Э. М. Власть и оппозиция в СССР в конце 20-х - начале 30-х гг. // Власть и общество в России Х1Х-ХХ вв. : материалы науч. конф. М., 2002; Шубин, А. В. Вожди и заговорщики. М., 2004; Бакулин, В. И. Листая истории страницы : Вятский край и вся Россия в ХХ веке : сб. науч. ст. Киров, 2006; Писарен-ко, К. Н. Тридцатилетняя война в Политбюро. 1923-1953 гг. М., 2006; и др.
4 Шубин, А. В. Указ. соч. С. 161.
5 Сталин, И. В. Полн. собр. соч. Т. 11. М., 1947. С. 116-126.
6 Ваганов, Ф. М. Указ. соч. С. 167.
7 КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК : в 2 ч. Ч. II. М., 1954. С. 419.
8 Верной дорогой: Хроника истории Кировской организации КПСС. 1883-1983. Киров, 1983. С. 158, 168.
9 Государственный архив социально-политической истории Кировской области (далее ГАСПИ КО). Ф. П-2. Оп. 1. Д. 15. Л. 10 об.
10 Там же. Д. 8. Л. 21.
11 Там же. Л. 27.
12 21 мая 1929 г. СНК СССР принял постановление о признаках кулацких хозяйств, согласно которому к кулацким хозяйствам были отнесены «все крестьянские хозяйства, обладающие одним из следующих признаков:
а) если хозяйство систематически применяет наемный труд для сельскохозяйственных работ или в кустарных промыслах - за исключением случаев применения наемного труда в тех пределах, в которых оно, согласно законодательству о выборах в советы, не влечет за собой лишения избирательных прав;
б) если в хозяйстве имеется мельница, маслобойня, крупорушка, просорушка, вол-ночесалка, шерстобитка, терочное заведение, картофельная, плодовая или овощная сушилка или другое промышленное предприятие механического двигателя, а также если в хозяйстве имеется водяная или ветряная мельница с двумя или более подставами;
в) если хозяйство систематически сдает в наем сложные сельскохозяйственные машины с механическими двигателями;
г) если хозяйство сдает в наем постоянно или на сезон отдельные оборудованные помещения под жилье или предприятие;
д) если члены хозяйства занимаются торговлей, ростовщичеством, коммерческим посредничеством или имеют другие нетрудовые доходы (в том числе служители культа)».
Данный документ, отход от которого означал неподчинение решению вышестоящего органа, стал основополагающим для причисления крестьянских хозяйств, в том числе и Вятского округа, к кулацким (Тянут с мужика последние жилы. : Налоговая политика в деревне (1928-1937) : сб. док. и материалов / отв. ред. Н. А. Ивницкий. М., 2007. С. 7-8).
13 ГАСПИ КО. Ф. П-1. Оп. 7. Д. 59. Л. 19; Там же. Д. 28. Л. 42-43.
14 Там же. Ф. П-101. Оп. 2. Д. 18. Л. 1.
15 Там же. Ф. П-1. Оп. 7. Д. 117. Л. 16 об.
16 Там же. Л. 13.
17 Там же. Ф. П-1. Оп. 7. Д. 117. Л. 12 об.
18 Там же. Ф. П-101. Оп. 2. Д. 18. Л. 55.
19 Вят. правда. 1929. № 162. 21 июля. С. 2.
20 ГАСПИ КО. Ф. П-1. Оп. 7. Д. 65. Л. 14.
21 Там же. Л. 17; Вят. правда. 1929. № 224. 2 окт. С. 2.
22 ГАСПИ КО. Ф. П-2. Оп. 1. Д. 18. Л. 266.
23 Там же. Ф. П-1. Оп. 7. Д. 117. Л. 12 об.
24 Там же. Д. 59. Л. 19.
25 Там же. Д. 63. Л. 25.
26 Там же. Ф. П-1. Оп. 7. Д. 59. Л. 19.
27 Там же. Ф. П-2. Оп. 1. Д. 66. Л. 29.
28 Там же. Д. 132. Л. 174.
29 Там же. Ф. П-1. Оп. 7. Д. 63. Л. 25.
30 Там же. Ф. П-2. Оп. 1. Д. 168. Л. 100.
31 Там же. Д. 66. Л. 177.
32 Осенью 1929 г. Вятский окружком ВКП (б) отмечал, что «до сих пор в ряде районов нет специальных работников-колхозников, отдельные подрайонные агроучастки не укомплектованы соответствующим персоналом» (ГАСПИ КО. Ф. П-1. Оп. 7. Д. 117. Л. 14).
33 ГАСПИ КО. Ф. П-2. Оп. 1. Д. 132. Л. 174.
34 Там же. Ф. П-1. Оп. 7. Д. 117. Л. 14.
35 Там же. Д. 59. Л. 19.
36 Там же. Л. 20.
37 Там же. Ф. П-101. Оп. 2. Д. 8. Л. 37.
38 Там же. Ф. П-2. Оп. 1. Д. 132. Л. 174.
39 Там же. Д. 168. Л. 100; Там же. Д. 192. Л. 35.
40 Там же. Ф. П-101. Оп. 2. Д. 8. Л. 37.
41 Там же; Подобное заявление - Там же. Д. 18. Л. 1.
42 Там же. Д. 128. Л. 120.
43 Там же. Д. 162. Л. 4.
44 Там же. Д. 18. Л. 32.
45 Правда. 1929. № 191. 21 авг. С. 2.
46 Вят. правда. 1929. № 207. 12 сент. С. 2.
47 ГАСПИ КО. Ф. П-101. Оп. 2. Д. 26. Л. 4.
48 Там же. Д. 3. Л. 244-244 об.
49 Там же. Д. 26. Л. 4.
50 Там же. Д. 8. Л. 4-5; Там же. Д. 3. Л. 136137, 194-194 об.; Там же. Ф. П-1. Оп. 7. Д. 168. Л. 74.
51 Там же. Ф. П-1. Оп. 7. Д. 168. Л. 74, 82.
52 Наиболее полная и систематизированная информация содержится в ГАСПИ КО. Ф. П-1. Оп. 7. Д. 117. - «Сводки о настроении населения в связи с проведением коллективизации сельского хозяйства, лесозаготовок и других кампаний»; Там же. Ф. П-2. Оп. 1. Д. 23. -«Спецсводки ОГПУ по различным вопросам»; и др.
