CC BY
275
2011
2. Вопросы теории и истории государства и права
бождения государств от развития и защиты других прав. Таким образом, государственный суверенитет, с одной стороны, и национальный суверенитет и право нации на самоопределение, с другой стороны, должны осуществляться согласованно. Принцип государственного суверенитета не должен противоречить принципам национального суверенитета и праву нации на самоопределение и, наоборот, реализация национального суверенитета и права нации на самоопределение не должна нарушать государственный суверенитет.
3. Реализация права на самоопределение, национального суверенитета и государственного суверенитета должна соответствовать принципу наивысшей ценности прав человека.
4. На сегодняшний день весьма эффективным способом разрешения противоречий между правом нации на самоопределение и национальным суверенитетом, с одной стороны, и территориальной целостностью как элементом государственного суверенитета, с другой стороны, является так называемое «внутреннее» самоопределение, которое не наносит ущерб самобытности народов, не влияет негативным образом на процессы культурного, социального, экономического развития и не нарушает национальное единство и территориальную целостность государств.
5. При решении вопроса о наиболее оптимальном соотношении права нации на самоопределение и национального суверенитета с государственным суверенитетом необходимо принимать в каждом конкретном случае конкретное решение, учитывая все воздействующие факторы: исторические, культурные, социальные, экономические, политические и т.д. Следовательно, если в одном случае какая-либо нация осуществила своё самоопределение, например, посредством образования нового государства, это не означает, что в другом случае по отношению к другой нации необходимо принимать аналогичное решение. Прецеденты в этом случае не применимы. Например, Абхазия и Южная Осетия образовали новые государства и их государственный суверенитет уже признан отдельными членами международного сообщества, что, однако, не обосновывает возможность подобного способа самоопределения для всех без исключения наций. Каждый конкретный случай самоопределения индивидуален и неповторим.
В.В. Андреев*, Е.И. Антонова**
ПРАВОВЫЕ ОСНОВЫ МЕЖДУНАРОДНОЙ ПРАВОСУБЪЕКТНОСТИ
СУБЪЕКТОВ ФЕДЕРАЦИИ
В качестве субъектов международного права выступают как унитарные, так и федеративные государства. Унитарное государство участвует в между-
Канд. ист. наук, профессор института Российского университета кооперации. Канд. юрид. наук, доцент института Российского университета кооперации.
175
Марийский юридический вестник
Выпуск 8
народных отношениях как единый субъект международного права, и в этом случае вопроса о международной правосубъектности его составных частей не возникает. Иначе обстоит дело с федеративными государствами, поскольку субъекты федерации сохраняют определенную внутригосударственную самостоятельность, но при этом, как правило, не обладают конституционным правом самостоятельного участия во внешнеполитических отношениях, т.е. они не являются субъектами международного права. Конституционное законодательство федеративных государств исходит в основном из того, что ведущая роль в разработке и осуществлении внешней политики принадлежит федерации. Например, ст. 32 Конституции ФРГ прямо указывает на то, что осуществление внешних сношений с иностранными государствами принадлежит федерации. В той мере, в какой земли обладают законодательной компетенцией, они могут с согласия федерального правительства заключать договоры с иностранными государствами. Одновременно земли используют другую форму участия во внешней политике Германии: через свое представительство в верхней палате федеративного государства - бундесрате.
Внутренняя организация федеративного государства характеризуется разграничением полномочий между федерацией и субъектами федерации, как правило, конституцией соответствующего государства. При этом федеративными государствами признается, что внешняя политика находится в компетенции федерации. Но по мере глобализации и интернационализации политической, экономической, социальной и культурной жизни не только государства, но и входящие в состав федеративных государств субъекты федерации вступают в международные отношения.
Для современного периода развития Российской Федерации характерно интенсивное сотрудничество с иностранными государствами. Объем и характер международных и внешнеэкономических связей Федерации и субъектов Федерации определен пп. «к», «л», «м», «н» ст. 71 и п. «ж» ст. 72, а также
статьями 4, 73, 76 Конституции Российской Федерации. В соответствии с Конституцией РФ (ст. 71, пп. «к», «л», «м», «н») большинство вопросов внешней политики государства отнесено к сфере исключительного ведения Федерации: внешняя политика и международные отношения, международные договоры, вопросы войны и мира, внешнеэкономические отношения, оборона и безопасность, оборонное производство, определение порядка продажи и покупки оружия, боеприпасов, военной техники и другого военного имущества, определение и защита государственной границы, территориального моря, воздушного пространства, исключительной экономической зоны и континентального шельфа.
К совместному ведению отнесены координация международных и внешнеэкономических связей субъектов Федерации и выполнение международных договоров Российской Федерации (ст. 72, п. 1 «о»). Федеральный закон «О международных договорах Российской Федерации» устанавливает, что органы государственной власти ее субъектов обеспечивают в пределах своих полномочий выполнение международных договоров Российской Федерации (п. 3 ст. 32), а ст. 29 Венской Конвенции о праве международных договоров
176
2011
2. Вопросы теории и истории государства и права
1969 года предусмотрено, что международный договор обязателен в отношении всей территории государства - участника, если иное намерение не явствует из договора или не установлено иным образом. Следовательно, субъекты РФ участвуют в исполнении международных договоров Российской Федерации. Как указывает А.Н. Морозов, «участие субъектов РФ очень важно для эффективной реализации международных обязательств России, а в некоторых случаях необходимо, так как отдельные международные договоры РФ не могут быть реализованы только федеральными органами, а некоторые из них прямо предусматривают участите органов субъектов Федерации»1.
Конституция РФ предусматривает (ст. 76, п. 4), что вне пределов ведения Российской Федерации ее субъекты могут осуществлять собственное правовое регулирование, включая принятие законов и иных нормативных актов. При этом Конституция не содержит детального описания полномочий субъектов Федерации в международной сфере. Федеральный закон «О координации международных и внешнеэкономических связей субъектов Российской Федерации» в п. 2 ст. 1 предусматривает, что под международными и внешнеэкономическими связями субъектов РФ и понимаются осуществляемые в торговоэкономической, научно-технической, экологической, гуманитарной, культурной и в иных областях связи с иностранными партнерами. В соответствии с п. 1 ст. 2 Федерального закона «О координации международных и внешнеэкономических связей субъектов Российской Федерации» органы государственной власти субъекта РФ в пределах полномочий, предоставленных Конституцией Российской Федерации, федеральным законодательством и законодательством субъектов Федерации имеют право на заключение соглашений с иностранными партнерами об осуществлении международных и внешнеэкономических связей. При этом в соответствии со ст. 3 указанного Федерального закона органы государственной власти субъекта Российской Федерации заблаговременно уведомляют соответствующие федеральные органы исполнительной власти о вступлении в переговоры о заключении соглашения об осуществлении международных и внешнеэкономических связей. Согласно ст. 4 указанного Закона проект соглашения об осуществлении международных и внешнеэкономических связей, заключаемого органами государственной власти субъекта Российской Федерации, не позднее чем за месяц до подписания представляется для согласования в Министерство иностранных дел РФ, а при необходимости и в другие федеральные органы исполнительной власти. Следовательно, Закон, предоставляя органам государственной власти субъектов Федерации право на заключение соглашений об осуществлении международных и внешнеэкономических связей, одновременно устанавливает строгую регламентацию процедуры согласования действий субъекта Федерации в международных отношениях с федеральными органами исполнительной власти.
1 Морозов А.Н. Реализация международных договоров в Российской Федерации: правовые основания // Журнал российского права. - 2009. - № 2. - С. 104.
177
Марийский юридический вестник
Выпуск 8
В современных условиях субъекты РФ вступают в международные отношения не только публичного, но и частного характера. Согласно п. 1 ст. 124 Гражданского кодекса РФ Российская Федерация, ее субъекты, муниципальные образования выступают в отношениях, регулируемых гражданским законодательством, на равных началах с иными участниками этих отношений -гражданами и юридическими лицами. В соответствии со ст. 125 Гражданского кодекса РФ приобретать и осуществлять имущественные и личные неимущественные права и обязанности от имени Российской Федерации и ее субъектов могут органы государственной власти Российской Федерации и субъектов Федерации, а от имени муниципальных образований - органы местного самоуправления. При этом органы государственной власти и органы местного самоуправления вправе заключать государственные и муниципальные контракты. Федеральный закон «О размещении заказов на поставки товаров, выполнение работ, оказание услуг для государственных и муниципальных нужд» предусматривает возможность заключения органами государственной власти Российской Федерации и ее субъектов, а также органами местного самоуправления государственных и муниципальных контрактов с иностранными юридическими лицами, а также физическими лицами, осуществляющими предпринимательскую деятельность. Согласно ст. 1204 Гражданского кодекса
Российской Федерации к гражданско-правовым отношениям, осложненным иностранным элементом, с участием государства правила раздела «Международное частное право» ГК РФ применяются на общих основаниях, если иное не установлено законом. Следовательно, при регулировании отношений по государственным и муниципальным контрактам с субъектами иностранного права должны применяться те нормы российского законодательства, которые регулируют договорные отношения между субъектами права разных государств, что подтверждается и практикой Международного коммерческого арбитражного суда при Торгово-промышленной палате Российской Федерации (МКАС при ТИП РФ). Так, в одном из дел иск был предъявлен турецкой фирмой к органу исполнительной власти субъекта Российской Федерации в связи с неполной оплатой товара, поставленного по контракту международной купли-продажи. Со стороны покупателя контракт был подписан хозяйствующим субъектом и органом исполнительной власти субъекта Федерации. Ответчик ставил под сомнение компетенцию Международного коммерческого арбитражного суда на том основании, что как орган исполнительной власти субъекта Российской Федерации он не является коммерческой организацией, не занимается предпринимательской деятельностью, не имеет коммерческих предприятий и не может быть участником процесса. Международный коммерческий арбитражный суд не согласился с доводами ответчика и заявил, что органы исполнительной власти, вступая в гражданско-правовые, в частности, внешнеторговые, отношения, являются обычными участниками этих отношений со всеми вытекающими из этого последствиями, в том числе касающимися рассмотрения споров с их участием (дело № 215/1993, решение от 28 апреля 1999 г.).
178
2011
2. Вопросы теории и истории государства и права
Анализ особенностей правового статуса субъектов федеративных государств как участников международного частного права предполагает обращение к проблеме института государственного иммунитета, поскольку иммунитет является одним из неотъемлемых свойств государства как субъекта международного частного права, вытекающих из присущего государству качества суверенитета и принципа суверенного равенства государств. Важное практическое значение в данном случае имеет вопрос, касающийся сферы действия государственного иммунитета. Для определения сферы действия государственного иммунитета существенное значение имеет само понятие «государство» для целей иммунитета.
Рассматриваемый вопрос является достаточно актуальным в науке, причем наиболее проблематичным является вопрос иммунитета в отношении субъектов федеративных государств. Как пишет И. О. Хлестова, «проблема иммунитета иностранного государства связана и с вопросом о признании иммунитета субъектов Федерации»1.
Наиболее отчетливо, на наш взгляд, значимость определения понятия «государство» для целей иммунитета прослеживается в словах Н.Ю. Ерпылевой, подчеркивающей, что «понятие государства является ключевым в правовом аспекте, поскольку служит мерилом для определения круга субъектов, пользующихся иммунитетом»2. В судебной практике государств, применяющих теорию функционального иммунитета, существует тенденция к отрицанию статуса иностранного государства у субъектов Федерации. Так, во Франции в ряде дел (Etat de Ceara с. Dorr et autres (1927-1928 гг.) субъект Бразилии требовал предоставления иммунитета. Иммунитет не был признан за ним на том основании, что он не обладает международной правосубъектностью и суверенитетом. В 1969 году апелляционный суд в Париже отверг требования земли Гессен, субъекта ФРГ (дело Etat de Hess c. Jean Neger), о предоставлении иммунитета. В Италии иммунитет также не был предоставлен субъекту Бразилии (дело Somigli c.Stado di Sao Paulo di Brazil (1990 г.). Однако в Великобритании за субъектом Канады New Brunswick иммунитет был признан на том основании, что эта провинция является суверенным государством3. И хотя в целом приведенные И.О. Хлестовой конкретные случаи из судебной практики разных государств в определенной мере демонстрируют сложившуюся тенденцию отрицания статуса иностранного государства у субъектов федеративных государств в тех государствах, где решающее значение при решении вопросов относительно государственного иммунитета имеют положения теории функционального иммунитета, пример о придании субъекту Канады New Brunswick статуса суверенного государства и о признании за ним иммунитета, по нашему
1 Хлестова И.О. Юрисдикционный иммунитет государства. - М.: ИД «Юриспруденция», 2007. - С. 106.
2 Ерпылева Н.Ю. Международное частное право: учеб. - М.: ТК Велби: Проспект, 2005. -С. 78.
3 Хлестова И.О. Юрисдикционный иммунитет государства. - М.: ИД «Юриспруденция», 2007. - С. 106.
179
Марийский юридический вестник
Выпуск 8
мнению, как раз подчеркивает неоднозначность и противоречивость проблемы признания международной правосубъектности за субъектами федерации. В этой связи неизбежно возникают вопросы о том, на каком основании суды предоставляют либо не предоставляют иммунитет тем или иным субъектам федерации, какие критерии могут быть положены в основу вынесения судом положительного или отрицательного решения о предоставлении иммунитета, наконец, какими признаками должен обладать субъект федеративного государства, чтобы быть носителем международной правосубъектности. Компромиссом в данном вопросе И.О. Хлестова назвала положение, закрепленное Европейской конвенцией об иммунитете государств1. В соответствии с параграфом 1 статьи 28 Европейской конвенции автономные единицы, входящие в состав федеративного государства, не пользуются иммунитетом. Однако, как далее указывается в параграфе 2 статьи 28, федеративное государство, являющееся стороной Европейской конвенции, может заявить путем уведомления, адресованного Генеральному секретарю Совета Европы, о том, что автономные единицы, входящие в его состав, вправе требовать применения положений Европейской конвенции. Таким образом, процедура нотификации, инициатором которой выступает федеративное государство, позволяет его субъектам, исходя из смысла Европейской конвенции, выступать в международных правоотношениях, осложненных иностранным элементом, на тех же условиях, что и само федеративное государство. В Европейской конвенции говорится, что автономные единицы, входящие в состав федеративного государства, могут ссылаться на положения Конвенции, применимые к государствам, являющимся ее участниками, и имеют те же обязательства, что и государства.
Отметим, что Российская Федерация является участницей Конвенции ООН о юрисдикционных иммунитетах государств и их собственности (далее - Конвенция), принятой 16 декабря 2004 года Генеральной Ассамблеей ООН. Российская Федерация стала 24-м государством, подписавшим Конвенцию. Конвенция вступает в силу на тридцатый день после даты сдачи на хранение тридцатой ратификационной грамоты или тридцатого документа о принятии, утверждении или присоединении Генеральному секретарю ООН. Определению понятия «государство» посвящен пункт 1 b статьи 2 Конвенции. Понятие «государство» трактуется Конвенцией следующим образом. «Государство» означает: 1) государство и его различные органы управления; 2) составные части федеративного государства или политические подразделения государства, которые правомочны совершать действия в осуществление суверенной власти и действуют в этом качестве; 3) учреждения или институции государства либо другие образования в той мере, в какой они правомочны совершать и фактически совершают действия в осуществление суверенной власти государства; 4) представители государства, действующие в этом качестве. Исходя из смысла Конвенции субъекты федеративного государства вправе ссылаться на
1 Хлестова И.О. Юрисдикционный иммунитет государства. - М.: ИД «Юриспруденция», 2007. - С. 106.
180
2011
2. Вопросы теории и истории государства и права
иммунитет при условии, что они наделены полномочиями совершать действия в осуществление суверенной власти и действуют в этом качестве.
Государственный суверенитет означает независимость государства от других государств во внешних отношениях и верховенство во внутренних делах. Независимость лежит в основе принципа суверенного равенства государств, который закреплен в Уставе ООН и ряде других международных соглашений как один из основных общепризнанных принципов международного права. Специальный комитет Конференции в Сан-Франциско, созданный для разработки проекта ст. 2 Устава ООН, дал толкование суверенитета, имеющее фундаментальное значение для понимания иммунитета. Так, под суверенным равенством следует понимать то, что: а) государства юридически равны, б) каждое государство пользуется неотъемлемым правом полного суверенитета, в) личность государства пользуется уважением, правом на территориальную целостность и политическую независимость, г) каждое государство должно честно исполнять свой долг и свои обязанности.
Один из основоположников отечественной науки международного частного права профессор Л.А. Лунц акцентировал внимание на том, что, вступая в гражданско-правовые отношения, государство и в этих случаях не теряет своего качества суверена1. Аналогичной позиции придерживается Г.К. Дмитриева, с точкой зрения которой, на наш взгляд, нельзя не согласиться. «Суверенитет как имманентно присущее ему качество, - как отмечает она, - делает государство не только основным, но и принципиально отличным субъектом как международного, так и внутреннего права. Во внутренней сфере в силу своей властной природы оно является главным субъектом в системе публичноправовых отношений. Но государство может быть и субъектом частноправовых отношений, которые характеризуются независимостью и равноправием субъектом, свободой их воли и неприкосновенностью частной собственности. С одной стороны, участие государства не меняет сущности частноправовых отношений, но с другой - властная природа и суверенитет государства не могут не сказаться на его правовом положении»2.
Следует отметить, что международная деятельность субъектов Российской Федерации в настоящее время не имеет единой нормативной правовой базы. Важными направлениями развития отношений в сфере международных и внешнеэкономических связей является более четкое разграничение компетенции Российской Федерации и ее субъектов, а также выработка механизма реализации субъектами РФ своих полномочий в этой сфере деятельности.
Работа выполнена при финансовой поддержке РГНФ, проект 09-03-22306 а/В.
1 Лунц Л.А. Курс международного частного права: в 3 т. - М.: Спарк, 2002. - С. 394.
2 Международное частное право: учеб. / Л.П. Ануфриева, К.А. Бякишев, Г.К. Дмитриева и др.; отв. ред. Г.К. Дмитриева. - 2-е изд., перераб. и доп. - М.: ТК Велби: Проспект, 2004. -С. 248.
181
