CC BY
99
Правовые механизмы обеспечения процессуальных гарантий третьих лиц при наложении ареста на имущество
Зиновьев Кирилл Олегович
аспирант кафедры, уголовного процесса и криминалистики, Юридический факультет Санкт-Петербургский государственный университет, zincher007@mail.ru
В статье рассматривается проблематика наложения ареста на собственность третьих лиц, не являющихся подозреваемыми. Правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации предусматривают наличие процессуальных гарантий защиты права собственности таких лиц, однако данные гарантии не закреплены на законодательном уровне. Правоприменительная практика иллюстрирует проблему обеспечения прав лиц третьих лиц и соблюдения баланса публичных и частных интересов.
Ключевые слова: наложение ареста на имущество, процессуальные гарантии, лица, не являющиеся подозреваемыми, обвиняемыми, третьи лица, права человека,
X 2 о
о см ю
О!
Уголовный процесс является сферой где напрямую соприкасаются публичные и частные интересы. Закрепляя основные права и свободы человека и гражданина, Конституция Российской Федерации устанавливает, что осуществление основных прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать прав и свобод иных лиц (ч. 3 ст. 17), а также что права и свободы могут быть ограничены федеральным законом в конституционно значимых целях (ч. 3 ст. 55). Одним из ярких примеров столкновения публичных и частных интересов граждан, а также ограничения конституционного права в конституционно значимых целях является ограничение права собственности в ходе производства по уголовному делу. Подобного рода ограничения требуют создания взвешенного баланса защиты прав и свобод гражданина путем поиска специальных правовых механизмов, обеспечивающих вышеуказанный баланс, что является прерогативой законодателя.
Если ограничение права собственности подозреваемого и обвиняемого в ходе уголовного дела является необходимым для достижения целей и задач уголовного судопроизводства и уравновешивается системой гарантий защиты прав и свобод подозреваемого и обвиняемого, в первую очередь, возможностью прибегнуть к помощи профессионального защитника, то совсем иначе стоит вопрос о защите права собственности лиц не являющихся подозреваемыми или обвиняемыми.
С момента принятия действующего УПК ст. 115 не раз подвергалась изменениям, что, с одной стороны, отражает стремление законодателя к обеспечению конституционных прав граждан, таких как право частной собственности и право на занятие предпринимательской деятельностью, а также иных имущественных и иных прав участников уголовного судопроизводства, а с другой стороны - лишний раз подчеркивает нуждаемость института процессуального принуждения в детальной регламентации, которая необходима для поддержания баланса частного и публичного интересов в этой сфере правоотношений.
При наложении ареста на имущество ограничивается право собственности и иные конституционные права значительного круга участников процесса, что обязывает законодателя предусматривать необходимые гарантии, которые бы обеспечивали законность и обоснованность подобных ограничений.
Развитие уголовно-процессуального законодательства и отдельных его институтов повлекло за
собой возможность ограничения конституционного права собственности лиц, чей процессуальный статус прямо не предусмотрен Уголовно-процессуальным кодексом РФ.
Федеральным законом от 27.07.2006 № 153-ФЗ[1] в ч. 3 ст. 115 УПК внесено изменение, по которому стал возможен арест имущества, находящегося у других лиц, если есть достаточные основания полагать, что оно получено в результате преступных действий подозреваемого, обвиняемого, либо использовалось или предназначалось для использования в качестве орудия преступления, либо для финансирования терроризма, организованной группы, незаконного вооруженного формирования, преступного сообщества (преступной организации).
Судебная практика применения данных норм породила проблему обеспечения прав лиц и предоставления процессуальных гарантий для лиц, не являющимся подозреваемыми, обвиняемыми или лицами, несущими по закону материальную ответственность за их действия, которых мы далее будем условно именовать «третьими лицами».
Анализируя порядок наложения ареста на имущество третьих лиц, следует отметить, что основным элементом применения данного уголовно-процессуального института является конкретная цель наложения ареста на имущество.
Конституционный суд Российской Федерации в п.п. 3 и 3.1 мотивировочной части Постановления от 21 октября 2014 года N 25-П указал сущность и цели наложения ареста на имущество как меры процессуального принуждения применяемой в ходе производства предварительного расследования по уголовному делу как в публично-правовых целях - для обеспечения возможной конфискации имущества, имущественных взысканий в виде процессуальных издержек или штрафа в качестве меры уголовного наказания, а также для сохранности имущества, относящегося к вещественным доказательствам по уголовному делу, - так и в целях защиты субъективных гражданских прав лиц, потерпевших от преступления.
По смыслу правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, наложение ареста на имущество третьих лиц не являющихся подозреваемыми, обвиняемыми, допускается только в публично-правовых целях( конфискация, обеспечение приговора в случае наложения штрафа) и должна обеспечиваться наличием процессуальных гарантий для таких лиц в целях соблюдения баланса частных и публичных интересов.
Европейский Суд по правам человека отметил, что наложение ареста на имущество содержит угрозу возложения на лицо чрезмерного бремени с точки зрения возможности распоряжения имуществом и должно, соответственно, предоставлять определенные процессуальные гарантии с целью обеспечения того, чтобы функционирование системы и ее воздействие на имущественные права заявителя не были произвольными или непредсказуемыми.
Таким образом, Конституционный Суд Российской Федерации, опираясь, в том числе, на правовые позиции Европейского суда по правам человека, сформулировал необходимость закрепления процессуальных гарантий для третьих лиц на чье имущество наложен арест.
Первой из искомых гарантий является уведомление данных лиц о дате, времени и месте судебного заседания по рассмотрению ходатайства следователя, дознавателя о наложении ареста на имущество. В данном вопросе судебная практика только начинает формироваться: суды апелляционной инстанции сравнительно часто отменяют постановления о наложении ареста на имущество в случае, если в ходе рассмотрения ходатайства о наложении ареста не был уведомлен собственник имущества, опираясь при этом на постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 21.10.2014 № 25-П.[4], однако законодательного регулирования данный вопрос не получил.
Примером необходимости наличия процессуальных гарантий для третьих лиц является наложения ареста на имущество, в целях обеспечения исполнения приговора в части, касающейся конфискации имущества. В соответствии с ч. 3 ст.1041 УК РФ имущество, указанное в частях первой и второй ст. 1041 УК РФ, переданное осужденным другому лицу (организации), подлежит конфискации, если лицо, принявшее имущество, знало или должно было знать, что оно получено в результате преступных действий. Из данной нормы видно, что на собственнике, на чье имущество был наложен арест, лежит бремя доказывания добросовестного приобретения данного имущества. В данном случае от действий собственника, на чье имущество наложен арест, зависит, будет ли данное имущество возвращено собственнику, обращено в собственность государства или уничтожено. Отсюда следует, что для обеспечения прав такого собственника имеется серьезная необходимость определения и законодательного закрепления процессуальных гарантий в виде обязательного уведомления третьих лиц о дате, времени и месте судебного заседания по рассмотрению ходатайства следователя, дознавателя о наложении ареста на имущество.
Необходимость участия третьего лица в судебном заседании по рассмотрению вопроса наложения ареста на имущество влечет за собой необходимость закрепления процессуальных гарантий связанных с правами, которыми третьи лица должны обладать в судебном заседании, однако в этом вопросе правовое регулирование пока не отличается четкостью: на сегодняшний день УПК РФ прямо не предусматривает для таких лиц право на предоставление доказательств (например, доку- р ментов, подтверждающих право собственности на Д имущество и легальность его приобретения, доку- Ч ментов подтверждающих стоимость приобретен- С ного имущества), заявление ходатайств, в т.ч. об А истребовании документов, права на ознакомление Н с материалами предварительного расследования у в части, затрагивающей права и законные интере- А
X 2
0
сч ю
О!
сы собственника или титульного владельца имущества. Таким образом, современное уголовно-процессуальное законодательство не регулирует вопрос наличия и объема процессуальных гарантий связанных с правами, которыми третьи лица должны обладать в судебном заседании, а также не закрепляет конкретного процессуального статуса для данных лиц.
Необходимость предоставления процессуальных гарантий, связанных с процессуальными правами третьих лиц приобрела актуальность также в связи с принятием Пленумом Верховного Суда РФ Постановления от 14 июня 2018 г. № 17 «О некоторых вопросах, связанных с применением конфискации имущества в уголовном судопроизвод-стве»[5], соответствии с которым для решения вопроса о конфискации имущества, переданного обвиняемым другому лицу (организации), суду требуется на основе исследования доказательств установить, что лицо, у которого находится имущество, знало или должно было знать, что имущество получено в результате преступных действий или использовалось либо предназначалось для использования при совершении преступления. Из разъяснений Пленума ВС следует, что суд для вышеуказанных целей должен привлечь собственника имущества, в отношение которого в уголовном процессе будут устанавливаться факты и исследоваться доказательства, непосредственно касающиеся его прав и законных интересов, так как данное лицо, как минимум, должно знать о тех доказательствах, на основе которых делаются выводы относительно добросовестности собственника и легальности приобретения права собственности.
Таким образом, учитывая необходимость закрепления процессуальных прав третьих лиц, следует особо отметить необходимость формирования и легального закрепления процессуального статуса данных лиц.
Действующий УПК РФ не предусматривает третьих лиц, как самостоятельных участников уголовного судопроизводства, а следовательно не наделяет их правами и обязанностями в уголовном процессе, отсутствие легально закрепленного процессуального статуса и процессуальных прав означает, что возможность участия третьих лиц в процессе, также процессуальные гарантии данных лиц фактически определяются по усмотрению органов, ведущих предварительное расследование и суда, что влечет за собой возможность ущемления прав третьих лиц.
Также следует отметить, что исходя из правовых позиций Конституционного Суда РФ, изложенных в Постановлении № 25-П от 21.10.2014, при решении вопроса о продлении ареста имущества не исключается сохранение действия правового режима ареста имущества, если по делу будет заявлен гражданский иск и владелец арестовываемого имущества привлекается в качестве гражданского ответчика. Представляется, что вопрос обеспечения процессуальными гарантиями владельца или собственника арестованного имуще-
ства может быть решен путем привлечения данного лица в качестве гражданского ответчика не только при заявленном гражданском иске (по сути, частноправовом интересе), но и при наличии публично-правовых оснований наложения ареста на имущество, коими выступает возможная конфискация имущества.
Гражданский ответчик рассматривается как предполагаемый нарушитель прав гражданского истца и при наличии гражданского иска в уголовном процессе суд должен разрешать вопрос о привлечении гражданского ответчика. Однако, вне зависимости от оснований ареста к владеющему собственнику могут быть обращены требования, которые ограничивают его право собственности и в случае наложения ареста на имущество по публично-правовым основаниям. В данном случае заявителем будет не частное лицо, а государственные органы, а собственник имущества, на чье имущество наложен арест, также должен будет нести бремя доказывания как и в случае привлечения на основании заявленного гражданского иска. Таким образом, с учетом необходимости защиты прав и законных интересов собственника имущества, целесообразно привлечение его в качестве гражданского ответчика и в случае наложения ареста по публично-правовым основаниям, так как данный процессуальный статус позволит собственнику имущества пользоваться всеми процессуальными правами, предусмотренными ст.54 УПК РФ, в частности возможности привлекать защитника и защищать свои права в соответствии с целями уголовного судопроизводства. Однако, на настоящий момент редакция ст.54 УПК РФ не предусматривает возможности привлечения таких лиц в качестве гражданского ответчика.
Таким образом, вопрос о процессуальном статусе лиц, не являющихся подозреваемыми, обвиняемыми или лицами, несущими по закону материальную ответственность за их действия может быть решен либо введением нового иного участника уголовного судопроизводства либо расширением понятия гражданского ответчика в современном российском уголовно-процессуальном законодательстве.
Рассматривая вопрос о процессуальных гарантиях защиты конституционного права собственности третьих лиц при наложении ареста на имущество, требует внимания вопрос соотношения уголовного и гражданского судопроизводств в вопросах наложения ареста на имущество и снятия его. Согласно ч. 2 ст. 442 ГПК РФ третье лицо вправе защищать свои права в гражданском судопроизводстве, обратившись с иском об освобождении имущества из под ареста (исключения из описи). Как отметила Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ, иск об освобождении имущества от ареста, наложенного по уголовному делу, подлежит рассмотрению в порядке гражданского судопроизводства.[6] Соответственно, исходя из данной правовой позиции следует, что в гражданском судопроизводстве может быть установлен факт добросовестного приобретения имущества, в силу чего арест может быть снят.
Однако следует отметить, что анализ правоприменительной практики показывает, что при рассмотрении судами споров об освобождении имущества от ареста, наложенного при производстве по уголовному делу, применяется позиция, что данная категория споров должна рассматриваться в порядке уголовного судопроизводства по правилам, установленным УПК РФ, в случаях, когда производство по уголовному делу не завершено, приговор не постановлен, и отсутствует спор о праве на данное имущество, независимо от статуса лица, обратившегося за защитой прав в порядке гражданского судопроизводства, в уголовном деле.[7]
Часть 2 ст.442 ГПК РФ также предполагает порядок снятия ареста, наложенного в целях возможной конфискации, однако, данный порядок регулирует вопрос освобождения от ареста уже конфискованного имущества, тогда как с ч. 3 ст. 1041 УК РФ предполагает доказывание добросовестности приобретения имущества до принятия решения о конфискации имущества, т.е. в процедурах предварительного судебного контроля, что не регулируется ст.442 ГК РФ.
Таким образом, порядок снятия ареста, предусмотренный ст.442 ГПК РФ не является абсолютным способом защиты прав третьих лиц при наложении ареста на имущество и защиту и восстановление своих прав третьи лица должны средствами уголовного процесса.
Применение такой меры процессуального принуждения как наложение ареста на имущества влечет за собой вторжение в право собственности человека и гражданина. Данный институт уголовно-процессуального права является ярким примером сочетания публичных и частных интересов в уголовном процессе, а также необходимости сохранения баланса между защитой прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений и защитой конституционных прав граждан. Соблюдение данного баланса предполагает необходимость наличия и совершенствования правовых механизмов охраны и защиты права собственности не только потерпевших, но и третьих лиц.
Исследование теории функционирования и практики применения данной меры процессуального принуждения показывает, что возникают ситуации разрешение которых, не регламентировано УПК РФ. Так современная редакция УПК РФ не предусматривает для собственников(титульных владельцев) арестованного имущества отдельного процессуального статуса с четко установленными и регламентированными процессуальными правами, что влечет за собой ограничение в правах данных лиц и увеличения численности отменяемых или пересматриваемых постановлений, приговоров в части наложения ареста на имущества в следствие не соблюдения прав третьих лиц.
Вопросы создания и совершенствования процессуальных гарантий лиц, не являющихся подозреваемыми, обвиняемыми, но на чье имущество наложен арест могут быть разрешены через зако-
нодательное урегулирование процессуального статуса данных лиц либо детализации процессуальных гарантий третьих лиц в судебной практике судов общей юрисдикции на основе исчерпывающих правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации и Верховного Суда Российской Федерации.
Литература
1. Федеральный закон от 27.07.2006 № 153-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона «О ратификации Конвенции Совета Европы о предупреждении терроризма» и Федерального закона «О противодействии терроризму» // Собрание законодательства РФ, 31.07.2006, № 31 (1 ч.), ст. 3452.
2. Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 21 октября 2014 г. N 25-П город Санкт-Петербург "по делу о проверке конституционности положений частей третьей и девятой статьи 115 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобами общества с ограниченной ответственностью "Аврора малоэтажное строительство" и граждан В.А.Шевченко и М.П.Эйдлена";
3. Постановление ЕСПЧ от 22.01.2009 "Дело "Боржонов (Borzhonov) против Российской Федерации" (жалоба N 18274/04)/ "Российская хроника Европейского Суда", 2010, N 4;
4. Апелляционное постановление Московского городского суда от 31.08.2015 по делу N 10-11007/15;Апелляционное постановление Московского городского суда от 14.10.2015 по делу N 1014053/2015; Постановление Президиума Верховного Суда Республики Северная Осетия-Алания № 44У-32/2017 4У-225/2017 от 14 декабря 2017 г. по делу № 44У-32/2017; Постановление Президиума Верховного Суда Республики Калмыкия № 44У-13/2017 4У-110/2017 от 4 октября 2017 г. по делу № 3/6-122/2017;
5. Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 14 июня 2018 г. N 17 г. Москва "О некоторых вопросах, связанных с применением конфискации имущества в уголовном судопроизводстве"/ "Российская газета", N 134, 22.06.2018.
6. Определение Верховного Суда РФ от 08.12.2015 г. № 5-КГ15-172; //СПС-Консультант Плюс;
7. Справка по результатам обобщения судебной практики разрешения споров об освобождении имущества от ареста, утвержденная на заседании Президиума Пермского краевого суда 24 ноября 2017 года./Официальный интернет-сайт Пермского краевого суда Российской Федерации; р
8. Постановление Конституционного Суда РФ Д от 31.01.2011 № 1-П по делу о проверке конститу- Ч ционности положений частей первой, третьей и С девятой статьи 115, пункта 2 части первой статьи А 208 Уголовно-процессуального кодекса Россий- Н ской Федерации и абзаца девятого пункта 1 статьи у 126 Федерального закона «О несостоятельности А
X 2
(банкротстве)» в связи с жалобами закрытого акционерного общества «Недвижимость-М», общества с ограниченной ответственностью «Солома-тинское хлебоприемное предприятие» и гражданки Л.И. Костаревой; "Собрание законодательства РФ", 07.02.2011, N 6, ст. 897,
9. Постановление Конституционного Суда РФ от 21.10.2014 № 25-П по делу о проверке конституционности положений частей третьей и девятой статьи 115 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобами общества с ограниченной ответственностью «Аврора малоэтажное строительство» и граждан В.А. Шевченко и М.П. Эйдлена//Официальный интернет-портал правовой информации http://www.pravo.gov.ru, 23.10.2014;
10. Постановление Конституционного Суда РФ от 10.12.2014 № 31-П по делу о проверке конституционности частей шестой и седьмой статьи 115 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобой закрытого акционерного общества «Глория» официальный интернет-портал правовой информации http://www.pravo.gov.ru, 12.12.2014;
11. Лодыженская И.И., Кириллова Н.П. Значение решений Конституционного Суда Российской Федерации для законодательного регулирования и практики применения наложения ареста на имущество по уголовным делам // Ленинградский юридический журнал. 2015. № 1.
12. Головко Л.В. Курс уголовного процесса / Под ред. д.ю.н., проф.. - М.: Статут, 2016. С. 523.
13. Ионов В.А. Наложение ареста на имущество при производстве предварительного расследования по уголовным делам об экономических преступлениях. // М.: Юрлитинформ, 2012.
14. Калиновский К.Б. Дело по аресту имущества // Юридическая газета. 2011. № 9.
Legal mechanisms providing procedural guarantees of the
third parties in case of seizure of property Zinoviev K.O.
St. Petersburg State University
The article deals with the issue of imposing arrest on the property of third parties who are not suspected. The legal positions of the Constitutional Court of the Russian Federation provide for procedural guarantees of the protection of the property rights of third persons, however, these guarantees are not fixed at the legislative level. Law enforcement practice illustrates the problem of ensuring the rights of third parties and the balance of public and private interests. Keywords: seizure of property, procedural guarantees, confiscation, third person, human rights.
References
1. Federal Law of 27.07.2006 No. 153-ФЗ "On Amendments to Certain Legislative Acts of the Russian Federation in Connection with the Adoption of the Federal Law" On Ratification of the Council of Europe Convention on the Prevention of Terrorism "and the Federal Law" On Countering Terrorism "// Collected Legislation Of the Russian Federation, 31.07.2006, No. 31 (1 h.), Art. 3452.
2. Resolution of the Constitutional Court of the Russian Federation
dated October 21, 2014 N 25-P city of St. Petersburg "in the case of verifying the constitutionality of the provisions of the third and ninth parts of Article 115 of the Criminal Procedure Code of the Russian Federation in connection with the complaints of the limited liability company Aurora low-rise construction "and the citizens of V.A. Shevchenko and M.P. Eidlena";
3. Resolution of the ECHR dated January 22, 2009 on the "Bor-
zhonov Case v. The Russian Federation" (complaint No. 18274/04) / "Russian Chronicle of the European Court", 2010, No. 4;
4. Appeal of the Moscow City Court of August 31, 2015 in case N
10-11007 / 15; Appeal of the Moscow City Court of October 14, 2015 in Case N 10-14053 / 2015; Resolution of the Presidium of the Supreme Court of the Republic of North Ossetia-Alania No. 44y-32/2017 4y-225/2017 dated December 14, 2017 on case No. 44y-32/2017; Resolution of the Presidium of the Supreme Court of the Republic of Kalmykia No. 44y-13/2017 4y-110/2017 dated October 4, 2017 on case No. 3 / 6-122 / 2017;
5. Resolution of the Plenum of the Supreme Court of the Russian
Federation of June 14, 2018 N 17 Moscow "On some issues related to the use of confiscation of property in criminal proceedings" / Rossiyskaya Gazeta, N 134, 06.22.2018.
6. Determination of the Supreme Court of the Russian Federation of
December 8, 2015 No. 5-KPI5-172; // ATP-Consultant Plus;
7. Help on the results of summarizing the judicial practice of resolv-
ing disputes on the release of property from arrest, approved at a meeting of the Presidium of the Perm Regional Court on November 24, 2017. / The official website of the Perm Regional Court of the Russian Federation;
8. Resolution of the Constitutional Court of the Russian Federation
No. 1-P dated January 31, 2011 on the case on verifying the constitutionality of the provisions of the first, third and ninth parts of Article 115, clause 2 of Part One of Article 208 of the Criminal Procedure Code of the Russian Federation and the ninth paragraph of paragraph 1 of Article 126 of the Federal Law "On insolvency (bankruptcy)" in connection with the complaints of the closed joint stock company "Real Estate-M", the limited liability company "Solomatinsky grain-receiving enterprise" and citizen L.I. Kostareva; "Meeting of the legislation of the Russian Federation", 07.02.2011, N 6, Art. 897,
9. Resolution of the Constitutional Court of the Russian Federation
of 10/21/2014 No. 25-P on the case on verifying the constitutionality of the provisions of the third and ninth parts of Article 115 of the Criminal Procedure Code of the Russian Federation in connection with the complaints of the limited-liability Aurora and the citizens of V.A. . Shevchenko and M.P. Aidlen // Official Internet portal of legal information http://www.pravo.gov.ru, 10.23.2014;
10. Resolution of the Constitutional Court of the Russian Federation of December 10, 2014 No. 31-P on the case on checking the constitutionality of the sixth and seventh sections of Article 115 of the Criminal Procedure Code of the Russian Federation in connection with the complaint of the Gloria Closed Joint-Stock Company official Internet portal of legal information http: / /www.pravo.gov.ru, 12.12.2014;
11. Lodyzhenskaya I.I., Kirillova N.P. The value of the decisions of the Constitutional Court of the Russian Federation for legislative regulation and the practice of applying the seizure of property in criminal cases // Leningrad Law Journal. 2015. № 1.
12. Golovko L.B. Course of the criminal process / Ed. Doctor of Law, Professor .. - M .: Statute, 2016. P. 523.
13. Ionov V.A. The seizure of property during the preliminary investigation of criminal cases of economic crimes. // M .: Yurlitin-form, 2012.
14. Kalinovsky K.B. The case of the arrest of property // Legal newspaper. 2011. № 9.
0
СЧ
ю
01
