Правовой смысл анархизма Л. Н. Толстого Текст научной статьи по специальности «Право»

УДК 130.2

ПРАВОВОЙ СМЫСЛ АНАРХИЗМА Л.Н. ТОЛСТОГО

В.В. Низовцев

Южно-Российский государственный политехнический университет имени М.И. Платова

email: jurisprudence-urgtu@yandex.ru

Автор тезисов стремится показать, что анархизм Л.Н. Толстого имеет основания в его нравственных позициях, что критика организованного насилия, легитимированного правовой системой, является ключевой в понимании анархизма как идеи добровольных трудовых ассоциаций. В этом смысле позиция Л.Н. Толстого, хотя и близка идеям учения анархизма, но есть особенность в том, что для Л.Н. Толстого правовой смысл анархизма состоит в утверждении правил народной жизни в контексте понимания "искусственности" права.

Ключевые слова: правовые идеи, организованное насилие, моральное совершенствование, существующий порядок, государство.

Правовые идеи Л.Н. Толстого основываются на идее морального совершенствования личности. В этом смысле русский писатель и философ нигилистически относится к государству как источнику репрессий и подавления личности. Последствием является одобрение "позитивного анархизма", сущность которого состоит в том, что как альтернатива полицейскому государству создаются трудовые коммуны, трудовые сообщества, направляемые всеобщей волей участников.

Действительно, Л.Н. Толстой, критикуя государство, церковь настаивал на не столько демонтаже системы: в его воззрениях, можно сказать, просматривается влияние русского анархизма, но в той степени, в какой Л.Н. Толстой становится проповедником нового добровольного образа жизни. Анархизм Толстого, как отрицание власти, порожден его интерпретацией государства и государственных институтов как противоречащих моральному существу личности, как имеющих явно репрессивный смысл угнетения масс ради праздного класса.

На вопрос о том, какой результат может иметь реализация строительство добровольных ассоциаций Толстой полагает, что право есть инструмент современного "рабовладения", что нынешняя цивилизация, являясь результатом использования полезного труда для властвующих собственников соответствует системе присвоительского права, где собственность является "священной", то есть узаконены правила, по которым несправедливо и насильственно у тружеников отбираются произведения их труда.

Позиция Л.Н. Толстого отражает дух эпохи, в которой достижения цивилизации, как писал английский историк Э. Хобсбаум, привносят дух стяжательства и расслоения, ощущение несправедливости под влиянием права собственности. Таким образом, Л.Н. Толстой входит в когорту ниспровергателей современного права, однако, в отличие от западных социалистов, для него приоритетным является возрождение полезного труда, традиции русской жизни "жить по совести".

Утверждая, что существующий порядок поддерживается организованным насилием в виде правительства и общество подвергается ожиданию великих

несчастий, если воцариться хаос при отмене существующего порядка правящий класс реально распоряжается организованным насилием, которое тождественно праву.

Впрочем, это, кажется, не точка зрения "чистого анархизма", так как к вопросу о праве, как организованном насилии правящего класса Толстой обращается в контексте морального возрождения. Для него утончение нравов общежития, любование высокой культурой представляется обманом, оправдывающим бедственное положение труженика.

Можно ли сравнивать правовой анархизм Л.Н. Толстого с прудонизмом и, более того, рассматривать как идейный плагиат? Использование термина "организованное насилие" выделяет своеобразие правового анархизма русского философа. Он толкует право в рамках и отрицания права собственности, как источника зла, и в том, что правовые положения осложняют трезвое понимание политических и моральных принципов.

В "ослеплении" правом, в его противоразумном характере Толстой видит исступление, отмену обычных правил жизни и приличий, так как цена оправдания угнетения состоит в презумпции неравенства, захвата, присвоения чужого труда. Такое рассмотрение является своевременным, не ограничиваясь частными историческими примерами. Вполне удобным для этой цели является вопрос о достоинстве труженика, о границах его свободы и в этом смысле сопротивление порабощающему организованному насилию.

Когда Л.Н. Толстой пишет, что организованное насилие аморально, он подразумевает отступление от общих предписаний добра и рассматривает право только как инструмент легитимации несправедливости. Возникает коллизия по поводу того, как можно защитить интересы труженика, как противостоять произволу государства, как не смириться с долей "раба правящего класса"?

Принципиально интересный спор Толстого с русскими либералами затемненный политическими элементами, которые не способствуют выяснению вопроса. В частности, идейные разногласия между Толстым и стоящими на позициях позитивного права (Муромцев, Чичерин, Нижегородцев) основываются на нравственно-религиозном смысле правил общежития, на том, что в живом организме народной жизни правовые нормы могут иметь оправдания в контексте закрепления справедливости, но не могут создать условий для общественного прогресса.

Русский философ Г.П. Федотов писал, что серьезным предостережением для России является однобокое видение культуры, в котором исчезает смысл изменений, означающих лишение культуры "стержня веры", который не может быть замещен правовой системой. Сохранение традиции духовности связано с многочисленным слоем религиозно обеспокоенных, ищущих, духовно требовательных русских людей. Такой тип личности создается Л.Н. Толстым и его вступление в противоборство с самодержавием дано в русской почве в том, что Толстой избегает сектантства и уверен в силе народа, живущего не дуализмом права и реальности, а в укрощенности жизненного духа.

Полагая, что право формирует русский конституционализм как мечту культурного слоя, Федотов обращается к Толстому как выразителю культурного слоя народа. В народном быте, в том, что моральный закон личности и есть закон жизни определяется и обращение к христианству, и неприятие организованного насилия.

Правовой анархизм Л.Н. Толстого является протестом против "духовной пустыни", следствием ложной веры в могущество права. Тема Толстого не свобода и права, а новая организация жизни, новый порядок. Можно сделать вывод о том, что Толстой предвидел последствия свободы от господ, в воле, не имеющей моральных

пределов. Для него идея морального совершенствования приводит к ограниченной ценности культуры. И, вместе с тем, в позиции Толстого отсутствует тотальный нигилизм, акт самоотвлечения от традиции духовности.

Не забывая, что в русском обществе не вполне осознается забвение традиций, что народная революция, к сожалению, при выдвижении аграрного вопроса открывает коридоры беспощадной борьбе, русский писатель и философ считает, что использование либералами права в разрушительных целях является следствием недостатка их организации, недоверия к народу и при господстве и в литературе, и на кафедрах сторонники правовых реформ отвлечены от насущных потребностей народной жизни. От того, что непонимание характера и источника организованного насилия переносит общественное внимание из сферы моральных идеалов на создание организаций революционной направленности.

Л.Н. Толстой не относился к деятелям, так называемого, освободительного движения, в его понимании доброты, покаяния, совести действует закон гармонии. В высшей степени это является коррективом жизни. Не питая иллюзий по поводу наступления всемирного братства, русский философ видит в добровольных ассоциациях не стесненные извне обстоятельствами формы организации народной жизни.

Правовой анархизм Л.Н. Толстого, таким образом, имеет негативную мотивацию в критике организованного насилия как орудии правящего класса и позитивное в альтернативе свободы, выбора человека жить по своей совести. Над этим довлеет только опыт полезной жизни и в том, чтобы преодолеть колебания решить последовательно вопрос о том, какова форма народной жизни он приходит к заключению, что есть правда, которая не нуждается в утешении. Для Толстого несомненно, что народная жизнь содержит поиски блага, вразумляет личность на правильный образ жизни, основанной на труде, на общественной полезности.

Толстой указывает на опасность того, что организованное насилие, требующее повиновения и принуждения, приближает эпоху полной силы неравенства. Опасность состоит в том, что несправедливое и безнравственное воспринимается естественным, неизбежным и потому средства улучшения положения тружеников исходят из признания того, что на основе права существует "рабство" и ответ на этот вопрос для Толстого дает история и современная действительность.

Так как необходимо распрощаться с иллюзией о том, что закон - есть условие равенства и разоблачая различные формы современного рабства (это относится и к крестьянам и к наемным рабочим) отмена существующего порядка означает наступление новых "узаконений", лишенных выгоды, корыстного интереса, так как правовой прогресс воспроизводит ситуацию неравенства и благословляет новые виды "рабства", для Толстого радикальный выход видится в том, чтобы новые организации находились вне насилия, вне принуждения.

Кардинально улучшить положение труженика можно через воздержание от насилия и, прежде всего, оправданного насилия от имени закона. Если понимать логику мысли Л.Н. Толстого, право несоизмеримо с требованиями честной совести, а решительные действия против насилия и угнетения требуют реализма, поиска человечного в человека и, будучи далеким от конъюнктуры "демократии революции" Толстой постоянно призывает к размышлению и готов вступать в борьбу со злом как носитель гражданской позиции человека, для которого восприятие идеи морального совершенствования, построенного на ненасилии, делает возможным прохождение периода темноты и неопределенности.

Прибегая к такому сравнению Л.Н. Толстой поясняет, что путь создания нового порядка длителен и труден и его контуры просматриваются в движении к самоорганизации, к трудовым идеалам, к достижению убеждения, что необходимы не значительные правовые реформы, а способность тружеников объединяться, противостоять правящему классу своим образом жизни, своей правдой.

Несомненно, Л.Н. Толстой использовал собственный общественный и моральный авторитет для защиты интересов обездоленных и угнетенных, но есть особенность в позиции философа, мыслителя, избегающего правовых формул. Это не случайно, разумность действительности для Толстого в опыте, традиции народа, в том, что правила народной жизни являются настоящей разумностью по сравнению с правом, построенной на реальных интересах участников коллективного труда.

Русское общество, таким образом, по Толстому, должно стремиться к необходимым условиям коллективного, свободного труда и для него будущее - в отмене ограничений прав, в установлении форм управления в виде непосредственной демократии. Препятствия на пути свободной организации образованному слою русского общества ясны. Другое дело, что повинуясь "блеску" права как блага цивилизации и желая жить по европейски, требуя политических свобод и находясь под магнетизмом конституционализма большинство городских и просвещенных слоев не замечают той России, крестьянской России, способной и к коллективному созиданию, и слепому культу.

Между тем, Л.Н. Толстой направлял усилия и на избавление от мифа о добром царе, и от могущества юридических и экономических связей. Упрекая Толстого в утопизме, в патриархальщине, следует понимать, что русский писатель не перенимает готовые схемы политического анархизма. Так как предлагаемый им выход из организованного насилия основывается на первофеномене морального совершенства, на том, что у человека должна быть возможность быть лучше, что избавление от бедности и неравенства не предвещает любовь и единение между людьми и если определять значение морали как и денег искусственным фактором, то действительность состоит в признании общего достояния и права на достойное вознаграждение в коллективной ассоциации.

LEGAL MEANING OF L.N. TOLSTOY'S ANARCHISM

V.V. Nizovtsev

Platov South-Russian State Polytechnic University, Novocherkassk email: jurisprudence-urgtu@yandex.ru

The author of the theses seeks to show that anarchism is L.N. Tolstoy has grounds in his moral position. The criticism of organized violence, legitimized by the legal system, is a key to understanding anarchism as the idea of voluntary labor associations. In this sense, the position of L.N. Although Tolstoy is close to the ideas of anarchism. However, there is a peculiarity in the fact that for Tolstoy legal meaning of anarchism is to establish the rules of national life in the context of understanding the "artificiality" of law.

Keywords: legal ideas, organized violence, moral improvement, existing order, state.