CC BY
38
Правовой режим морских пространств по Конвенции о правовом статусе Каспийского моря
Салимгерей Арон Аманжолович,
кандидат юридических наук, доцент, ассоциированный профессор PhD, председатель Казахстанской ассоциации международного права, директор Инстиута государства и права имени Г.С. Сапаргалиева Казахского национального университета имени Аль-Фараби E-mail: salimgereia@mail.ru
С принятием Конвенции о правовом статусе Каспийского моря от 12.08.2018 г. актуальным вопросом вновь стала юридическая природа Каспийского моря, как окруженного сухопутными территориями прикаспийских государств водоёма, правовое регулирование которого осуществляется исключительно сторонами, подписавшими Конвенцию. В настоящем исследовании проводится анализ возможности применения норм международного морского права, или международной практики государств относительно статуса пограничных озер на морскую акваторию Каспийского моря при условии согласия прикаспийских стран. Также с учетом принятой конвенции раскрывается содержание понятий «правовой режим» и «правовой статус», которые при внимательном анализе выглядят неравнозначными.
Прикаспийские государства разработали компромиссный вариант Конвенции, с особым его правовым статусом и режимами использования, которые по многим признакам идентичны морским пространствам Мирового океана. Иран остаётся единственной страной из пяти прикаспийских стран, не ратифицировавшей данный международный договор. В случае ратификации Конвенции Исламской Республикой Иран - Конвенция юридически полностью вступит в силу, хотя большинство её положений действуют в межгосударственных отношениях прикаспийских государств, закреплённых в двусторонних и многосторонних соглашениях сторон Конвенции, а также в сложившейся международной практике в акватории моря. До принятия Конвенции о правовом статусе Каспийского моря в 2018 году прикаспийскими странами были заключены двухсторонние и трехсторонние соглашения по вопросам недропользования морского дна Каспийского моря. В процессе разработки новой Конвенции представители прикаспийских стран при составлении текста нового договора исходили из режима принятых соглашений по Каспийскому морю. В частности, в статью 4 Конвенции включили правило, согласно которому стороны осуществляют деятельность в Каспийском море в целях судоходства, промысла, использования и охраны водных биологических ресурсов, разведки и разработки ресурсов его дна и недр, а также иные виды деятельности в соответствии с настоящей Конвенцией, совместимыми с ней отдельными соглашениями сторон и их национальным законодательством.
Ключевые слова: конвенция, Каспий, правовой статус, правовой режим, море, озеро, ратификация, международное морское право.
см
1Л
Введение
Особое географическое расположение на карте мира Каспийского моря обусловило специфические организационно-правовые сложности в определении его правового статуса и режима использования морской акватории Каспия, использования его ресурсов и в обеспечении региональной безопасности. Прилегающая территория, расположенного на стыке Европы и Азии Каспийского моря, включает территории пяти прибрежных государств. А именно, прикаспийский регион включает территории Туркменистана, Казахстана, России, Ирана и Айзербайджа-на. Вопросы разграничения акватории Каспийского моря и определения порядка недропользования, добычи газа, нефти и других ресурсов с распадом СССР подвергались множественному урегулированию с целью выработки единого, устраивающего все прибрежные государства, решения. Однако, долгое время прикаспийским государствам не удавалось достичь универсальных договоренностей по основным проблемным вопросам Каспия: использование акватории, пользование недрами и обеспечение национальной безопасности прикаспийских государства и международной безопасности в целом.
Сложности в определении правового статуса и правового режима Каспия обусловлены не только разногласиями прикаспийских государств, но еще и тем, что Каспийское море не является частью Мирового океана, так как не имеет естественных границ с ним, а представляет собой закрытый внутриконтинентальный водоем. Следовательно, международные нормы морского права, регулирующие в межгосударственном пространстве вопросы использования континентального шельфа, зоны акватории, недр и проч., в частности Конвенция ООН по морскому праву 1982 года (Конвенция Организации Объединенных Наций по морскому праву" (UNCLOS) (заключена в г. Монтего-Бее 10.12.1982) (с изм. от 23.07.1994)// Консультант Плюс/URL: https://www.consultant.ru/ document/cons_doc_LAW_121270/ (дата обращения: 15.04.2023).), относительно правового режима Каспийского моря не действуют.
Названные геополитические и географические сложности преодолевались ранее (до распада СССР) на основе советско-иранских договоров (Советско-иранский договор от 26.02.1921 г.//URL: https://inance.ru/2019/02/dogovor-soviet-iran/ (дата обращения: 16.04.2023 г.); Советско-иранский договор «О торговле и мореплавании» от 25.03.1940 г.//URL: https://www.mid.ru/ru/foreign_policy/mnogostoronnie-struktury-i-forumy/vzaimodeystvie_v_regione_ kaspiyskogo_morya/1568251/ (дата обращения:
16.04.2023 г.).). С образованием на постсоветском пространстве независимых государств достигнутые ранее договоренности потеряли свое значение и актуальность в межгосударственном взаимодействии государств прикаспийского региона[1].
12 августа 2018 года в морской столице Казахстана городе Актау на Пятом каспийском саммите - президенты Азербайджанской Республики, Исламской Республики Иран, Российской Федерации, Туркменистана, Казахстана подписали исторический документ - Конвенцию о правовом статусе Каспийского моря [8].
Заключению Конвенции о правовом статусе Каспийского моря (далее- Конвенция) предшествовал комплекс длительных мероприятий по поиску взаимоприемлемого для всех прикаспийских государств решения вопроса о правовом режиме и многих других, требующих правового регулирования, проблем. В результате проведения пяти международных саммитов, семи заседаний министров иностранных дел прикаспийских государств, пятидесяти двух совещаний рабочей группы, созданной в целях определения специальных и принципиальных положений Конвенции, а также многочисленных научно-практических конференций и круглых столов, многие геополитические и территориальные коллизии были урегулированы. Итогом описанного процесса стала разработка концепции Конвенции и определение ее содержания.
В соответствии с Конвенцией решение вопросов, касающихся Каспийского моря, отнесено к исключительной компетенции прикаспийских государств - стран-участниц, подписавших Конвенцию, - и осуществляется на основе уважения суверенитета, территориальной целостности, независимости, суверенного равенства государств, неприменения силы или угрозы силой, взаимного уважения, сотрудничества, невмешательства во внутренние дела друг друга. Достаточно сложные переговоры относительно раздела водного пространства Каспия увенчались успехом. Морская акватория Каспия была разделена на пространства различного правового режима: внутренние и территориальные воды, рыболовные зоны и общее водное пространство [8, с. 104].
Указанное обстоятельство обусловило теоретическую и практическую необходимость исследования правового статуса и режима использования морских пространств Каспия, в том числе анализа проблем правового регулирования сухопутных территорий, в пределах которых находится Каспийское море.
Настоящее исследование направлено на анализ теоретических и прикладных аспектов реализации Конвенции, определение спорных понятий и выработку актуальных моделей решения обозначенных проблем.
Методы исследования
Для достижения целей настоящего исследования использовался комплекс общенаучных методов по-
знания. В частности, широко применялся системный подход. Также в основу изучения заявленной проблематики были положены логический, сравнительный и сравнительно-правовой методы исследования. Кроме того, выводы исследования основываются на результатах многочисленных эмпирических исследований ученых-юристов и политологов.
Результаты исследования
Конвенция представляет собой первый правовой документ, определяющий права и обязательства сторон в отношении Каспийского моря, включая его воды, дно, недра, природные ресурсы и воздушное пространство. Данный документ, имеющий международно-правовое значение, регулирует вопросы разграничения национальных сфер, пределов юрисдикций и суверенитета, а также затрагивает проблемы осуществления прав на недропользование, транзита и транспортировки. Важное место в Конвенции отводится охране природной среды, биологических ресурсов моря и вопросам безопасности под призмой преодоления проблем противодействия современным вызовам и угрозам, предупреждения и ликвидации чрезвычайных ситуаций, а также военной деятельности прикаспийских государств[9].
Согласно ст. 1 Конвенции: «Каспийское море» -окруженный сухопутными территориями сторон водоём, берега которого нанесены на морские навигационные карты масштаба 1:750 000 Главного управления навигации и океанографии Министерства обороны Российской Федерации (город Санкт-Петербург, номер 31003, архивное издание 17 апреля 1997 года, отпечатано в 1998 году; номер 31004, архивное издание 4.07.1998 года, отпечатано в 1999 году; номер 31005, архивное издание 16.11.1996 года, отпечатано в 1998 году), заверенные копии которых прилагаются к настоящей Конвенции и являются её неотъемлемой частью».
Несмотря на то, что Конвенция не определяет напрямую юридическую природу Каспийского моря с точки зрения известных категорий морских или водных пространств в международном праве, ее принятие закрепило новый правовой статус Каспийского моря, как «окруженный сухопутными границами прикаспийских государств водоём», правовое регулирование которого возможно только сторонами, заключившими Конвенцию. Важно отметить - реализация норм международного морского права, или международной практики государств относительно статуса пограничных озер не исключена на морскую акваторию Каспия при условии согласия прикаспийских стран. Стороны Конвенции реализуют суверенитет, суверенные и исключительные права, а также осуществляют 5 юрисдикцию в Каспийском море на основе норм д Конвенции и межгосударственных соглашений Ч прикаспийских стран. К
Права прибрежного государства на внутренние § и территориальные воды, рыболовные зоны и об- А щее водное пространство определяются согласно А
Конвенции исходя из правового статуса и режима использования, который по многим аспектам идентичен морским пространствам Земного шара, регламентируемым принципами и нормами международного морского права.
В положениях Конвенции не употребляются термины «морское пространство» или «территориальное море» - исключая терминологически применяемые в международном морском праве установившиеся на протяжении длительного времени общепринятые определения, которые активно применялись на морской акватории Каспия. Правовой статус каждого водного пространства, имеет собственный правовой режим, регулирующий деятельность сторон Конвенции в этом водном пространстве Каспийского моря.
Ст. 1 Конвенции определяет следующие морские пространства:
1) Внутренние воды - воды, расположенные в сторону берега от исходных линий.
2) Территориальные воды - морской пояс, на который распространяется суверенитет прибрежного государства.
3) Рыболовная зона - морской пояс, в котором прибрежное государство обладает исключительным правом на промысел водных биологических ресурсов.
4) Общее водное пространство - часть акватории, расположенная за внешними пределами рыболовных зон и находящаяся в пользовании всех Сторон.
Перечисленные морские пространства охватываются понятием правового режима (правовой режим территориальных вод или правовой режим рыболовной зоны), где в свою очередь регламентируются такие виды использования, как правовой режим искусственных островов, правовой режим научных исследований, правовой режим воздушных полетов (который сильно зависим от статуса морского пространства Каспийского моря).
Правовой режим в территориальных водах Каспийского моря определяется на основе национального законодательства прибрежного государства с учетом норм Конвенции и других соглашений прикаспийских государств. В частности, нормы Конвенции предусматривают право мореплавания в территориальных водах прибрежного государства, а порядок прохода, захода и выхода уже определяется его законодательством.
На рыболовную зону не распространяется территориальный суверенитет прибрежного государства, которое, согласно нормам Конвенции, обладает исключительным правом на промысел водных биологических ресурсов.
Каждая сторона Конвенции устанавливает рыболовную зону шириной 10 морских миль, прилегающую к территориальным водам. В своей рыбо-— ловной зоне каждое прикаспийское государство 2 обладает исключительным правом на промысел Я биологических ресурсов на основе положений на° стоящей Конвенции и специальных норм межгосу-ав дарственных соглашений.
В зоне общего водного пространства прибрежное государство обладает суверенными правами на недропользование на морском дне, разделенное на секторы между прибрежными государствами. На морскую поверхность и водную толщу в зоне общего водного пространства Каспийского моря, применяется режим совместного использования сторон Конвенции.
Раздел морского дна и, соответственно, недр -один из важнейших вопросов для прикаспийских стран. Однако, конкретных координат в Конвенции не установлено, также как и методики их определения. Эти вопросы должны решаться, «по договоренности сопредельных и противолежащих государств с учетом общепризнанных принципов и норм международного права». Кроме того, отдельными межгосударственными соглашениями должна определяться и «методика установления прямых исходных линий, от которых должна отчитываться ширина территориальных вод на тех участках, где береговая линия извилиста или где имеется вдоль берега и в непосредственной близости к нему цепь островов» (абз. 6 ст. 1 Конвенции) [8, с. 114].
Научная дискуссия
Закрепленное в Конвенции определение Каспийского моря не дает ответа на главный вопрос - к какой категории водных пространств отнести акваторию Каспийского моря?
Возможно, неурегулированность юридического и географического положения Каспия, обусловлена следующими факторами.
Первоначально определяющим вопросом при решении Каспийской проблемы был вопрос о применении к правовому режиму Каспийского моря положений «о замкнутости» в соответствии с Конвенцией ООН по морскому праву 1982 года или о пограничном озере. При этом согласно ст. 122 Конвенции ООН факт естественной связи замкнутого или полузамкнутого моря с другим морем, является необходимым. Каспий не имеет естественной связи с Мировым океаном (понятие Мирового океана в международном праве применимо ко всем морским пространствам). Кроме того, большинство прикаспийских государств отказывались признавать Каспий замкнутым морем. Вместе с тем, Казахстан придерживался лояльной позиции относительно возможности применения положений о замкнутом море к акватории Каспия. Не связанность с Мировым океаном является внешним и объективным фактом, который следует учитывать при применении норм и принципов международного морского права на морскую акваторию Каспия, а следовательно требует иных подходов и расширительного толкования.
Указанные разногласия так и не были разрешены, и вопрос об определении категории водного пространства Каспийского моря остался открытым.
Учитывая, что Каспийское море не признается частью Мирового океана, его правовое регулиро-
вание не охвачено специальными международными соглашениями в сфере морского права. Например, в ст. 5 Международной конвенции о грузовой марке, принятой в Лондоне 5 апреля 1966года, стороны определили, что ничто в настоящей Конвенции не применяется к судам, совершающим плавание исключительно по Великим Озерам Северной Америки и по реке Святого Лаврентия в пределах, ограниченных на востоке прямой линией, в Каспийском море, по рекам Ла-Плата, Парана и Уругвай и т.д. Международная конвенция по обмеру судов 1969 года также не регулирует акваторию Каспия.
В положениях Конвенции не употребляются термины «морское пространство» или «территориальное море» - исключая терминологически применяемые в международном морском праве установившиеся на протяжении длительного времени общепринятые определения, которые активно применялись на морской акватории Каспия. Правовой статус каждого водного пространства, имеет собственный правовой режим, регулирующий деятельность Сторон Конвенции в этом водном пространстве Каспийского моря.
Ю.Е Федоров поднимал проблемы неопределенности категории водного пространства Каспийского моря еще в 1996 году. Ученый справедливо указывал на то, что «российскими дипломатами и экспертами вводится новое понятие - «вну-триконтинентальный водоем», который не является ни озером, ни замкнутым морем. Возникает в этой связи естественный вопрос - чем, собственно, в этом случае является Каспийское море, ибо в географии известны либо моря, либо озера? При этом термин «внутриконтинентальный водоем» сам по себе ничего не объясняет, ибо и озера, и замкнутые моря, и даже пруды относятся к этой категории. Элементарная логика требует, чтобы было дано более или менее исчерпывающее объяснение того, почему Каспийское море не является ни морем и ни озером, какова же его географическая природа» [10, с. 18].
В продолжение приведенного тезиса международно-правовой статус Каспийского моря подвергался многочисленным научным изысканиям учеными различных стран мира, однако общего понимания относительно названия, географического и юридического положения, а также методов разграничения между научными школами выработано не было. Как следствие не удалось достичь и компромиссного решения по указанным вопросам и в международной, дипломатической практике.
Перечисленные морские пространства охватываются понятием правового режима (правовой режим территориальных вод или правовой режим рыболовной зоны), где в свою очередь регламентируются такие виды использования, как правовой режим искусственных островов, правовой режим научных исследований, правовой режим воздушных полетов (который сильно зависим от статуса морского пространства Каспийского моря). На-
пример, территориальные, как и внутренние воды Каспийского моря, входят в состав юрисдикции прибрежного государства, также как и дно, недра и воздушное пространство над территориальными водами. В этой связи, известный российский ученый А.Л. Колодкин на конференции «Каспий: правовые аспекты» в 2002 году подчеркивал, что, «если статус пространств отвечает на вопрос принадлежности последних к государству (например, территориальное море) или, наоборот, неподчинения ни суверенитету, ни юрисдикции какого-либо государства (например, открытое море), то понятие "правовой режим" непосредственно связано с совокупностью прав и обязанностей государств по использованию данного морского пространства» [5, с. 115; 6, с. 54-55].
В уже упомянутой Конвенции ООН по морскому праву понятия «правовой статус» и «правовой режим» трактуются по-разному и употребляются для характеристики различных по своему качеству объектов. В этом аспекте на начальном этапе урегулирования Каспийской проблемы из-за различных подходов прикаспийские государства не могли определить, к какому виду пространства отнести Каспий или к морю, или к озеру. Вследствие не решения данного вопроса, невозможно было согласовать режим использования морских пространств Каспийского моря.
В научной и методической литературе, а также в различных источниках международного морского права активно используются такие термины, как «правовой режим» («режим») и «правовой статус» («статус») отдельных категорий морских пространств. При этом оба понятия зачастую используются как взаимозаменяемые или родственные, что вносит определенную терминологическую путаницу, затрудняя толкование действующих международно-правовых документов. Необходимо обратить внимание, что оба термина сближает их употребление применительно к какой-либо конкретной территории - части Мирового океана. Это обстоятельство, безусловно, позволяет говорить об определенной близости указанных понятий. Можно сказать, что правовой статус и правовой режим - это юридические характеристики той или иной территориальной сферы. Именно с этим связаны отдельные попытки представителей международно-правовой науки использовать такое «интегрированное» понятие, как «юридическая природа» территории[2, с. 126].
Вместе с тем поглощение понятий «правовой режим» и «правовой статус» одним термином в морском праве выглядит нецелесообразным, так как действующие нормы содержат оба понятия, которые при внимательном анализе выглядят неравнозначными. р
В качестве примера можно сослаться на самый Д авторитетный источник международного морского Е права - принятую в 1982 году в Монтего-Бей Кон- К венцию ООН по морскому праву. Пункт 4 статьи 49 ё Конвенции гласит: «Режим архипелажного прохода у по морским коридорам, устанавливаемый в насто- А
ящей части, в других отношениях затрагивает статус архипелажных вод, включая морские коридоры, или осуществление государством-архипелагом своего суверенитета над такими водами, воздушным пространством над ним, дном и недрами, и их ресурсами». Как видно из данной нормы, понятие «статус» используется применительно к особому виду использования территории, а понятие «режим» употребляется, как характеристика самой территории. Это различие подтверждается анализом других норм Конвенции. Например, название статьи 34 Конвенции ООН сформулировано следующим образом: «Правовой статус вод, образующих проливы, используемые для международного судоходства». В то же время пункт 1 статьи 45 Конвенции ООН отмечает о «режиме мирного прохода». Аналогично статья 55 Конвенции ООН («Особый правовой режим исключительной экономической зоны») гласит: «Исключительная экономическая зона представляет собой район, находящийся за пределами территориального моря и прилегающий к нему, который подпадает под установленный к настоящей Части особый правовой режим, согласно которому права и юрисдикция прибрежного государства и права и свободы других государств регулируются соответствующими положениями настоящей Конвенции».
«С юридической точки зрения Конвенция о правовом статусе Каспийского моря является материнским документом, определение же деталей, касающихся специализированных вопросов будет зависеть от отдельных соглашений, - заявил в 2018 году Президент Ирана Хасан Рухани -В частности, вопрос разграничения дна и недр Каспия ещё не определен» [3, с. 6]. Такое заявление означало несогласие с ранее заключенными соглашениями прикаспийских стран по разграничению морского дна Каспийского моря.
Исламская Республика Иран считает несправедливым применять метод разграничения морского дна Каспийского моря, который применяли Азербайджанская Республика, Республика Казахстан, Российская Федерация и Туркменистан на основе двусторонних и трехсторонних соглашений по разграничению морского дна Каспийского моря. Установленная в статье 8 Конвенции норма: «разграничение дна и недр Каспийского моря на секторы осуществляется по договоренности сопредельных и противолежащих государств с учетом общепризнанных принципов и норм международного права в целях реализации их суверенных прав на недропользование и на другую правомерную хозяйственно-экономическую деятельность, связанную с освоением ресурсов дна и недр» хотя и содержит вполне понятную диспозицию, тем не менее, она не дает ответа на главный вопрос -какой принцип заложить в основу деления морско-— го дна Каспийского моря? Если положения Кон-2 венции содержат нормы о совместимости ранее Я принятых соглашений Сторон Конвенции по вопро-° сам недропользования, то насколько они будут со-ав вместимыми в части обоснования позиции Ирана
о разграничении морского дна по принципу 20% каждой Стороне Конвенции.
Вследствие особенностей географического расположения береговой линии претендовать на более значительный участок морского дна Каспийского моря по методике, которую применяли другие прикаспийские государства, Иран не может. При этом подчеркнем - позиция Ирана заключается не в пропорциональном разграничении морского дна Каспийского моря по принципу 20% за каждым государством, что практически очень сложно будет сделать, а в справедливом распределении морских ресурсов. В этой связи иранский дипломат М. Сафари отметил, что Иран занял компромиссную позицию и отступил от ранее заявленного подхода, основанного на принципе кондоминиума. «Для того, чтобы показать свою добрую волю, мы подтвердили свое согласие на раздел Каспийского моря... Мы предложили другим прикаспийским государствам формулу, в соответствии с которой доля Ирана составляет 20%»1.
Вместе с тем Иран подписанием в 2018 году Конвенции о правовом статусе Каспийского моря было выражено согласие на закрепленные нормы Конвенции. Более вероятно при достижении компромисса всех прикаспийских государств - это принятие дополнительных соглашений, где возможно будет скорректирована методика по определению исходных линий, по разграничению морских пространств Каспия. Тем более позиция Ирана заключалась не в пропорциональном распределении, а по 20% за каждым государством, как на справедливой доле на минеральные ресурсы Каспийского моря.
В результате прикаспийские государства разработали компромиссный вариант Конвенции, с особым его правовым статусом и режимами использования, которые по многим признакам идентичны морским пространствам Мирового океана. Иран остается единственной страной из пяти прикаспийских стран, не ратифицировавшей данный международный договор. В случае ратификации Конвенции Исламской Республикой Иран - Конвенция юридически полностью вступит в силу, хотя большинство её положений действуют в межгосударственных отношениях прикаспийских государств, закрепленных в двусторонних и многосторонних соглашениях сторон Конвенции, а также в сложившейся международной практике в акватории моря. До принятия Конвенции о правовом статусе Каспийского моря в 2018 году прикаспийскими странами были заключены двухсторонние и трехсторонние соглашения по вопросам недропользования морского дна Каспийского моря. В процессе разработки новой Конвенции представители прикаспийских стран при составлении текста нового договора исходили из режима принятых соглашений по Каспийскому морю. В частности, в статью 4
1 Иран предложил формулу деления Каспия, в результате которой доля Исламской республики Иран составляет 20%. 12.05.2003. Kazakhstan today/http://www.gazeta.kz/art. asp?aid=28581.
Конвенции включили правило, согласно которому стороны осуществляют деятельность в Каспийском море в целях судоходства, промысла, использования и охраны водных биологических ресурсов, разведки и разработки ресурсов его дна и недр, а также иные виды деятельности в соответствии с настоящей Конвенцией, совместимыми с ней отдельными соглашениями сторон и их национальным законодательством.
В заключении приведем пример о работе Третьей Конференции ООН по кодификации международного морского права. Данная Конференция проходила с 1973 года и закончилась подписанием представителями 159 государств 10 декабря 1982 года в Монтего-бей (Ямайка) Конвенции ООН по морскому праву, которая в 1994 году вступила в силу. Затянувшийся правовой спор, если брать за точку отчета 1992 год, когда начались первые процессы со стороны прикаспийских государств по определению нового правового статуса Каспийского моря, продлился до 12 августа 2018 года с подписанием единой Конвенции, которая так и не ступила в силу.
Приведенный пример, с точки зрения затянувшего переговорного процесса по урегулированию Каспийской проблемы по сравнению с работой Третьей Конференцией ООН, в очередной раз показывает, что при решении вопросов правового статуса Каспийского моря необходимо в равной степени учитывать как международную морскую договорную практику, так и результаты научных исследований. Причем наука должна играть концептуальную роль при разработке правовых моделей и конструкций, формирующих режим Каспийского моря, а также ориентирующую роль при поиске оригинальных решений проблем прикаспийского региона. Также в целях сбора и систематизации аналитического материала целесообразно создание научно-исследовательских групп со стороны всех пяти прикаспийских государств, деятельность которых будет облегчать дипломатическое сотрудничество. Реализация таких мер позволила бы значительно сократить время при подготовке новых международных соглашений, направленных на эффективное освоение Каспийского моря и решение ключевых вопросов закрепления его правового статуса. При этом, вырабатываемые организационно-правовые модели, устанавливающие правовое положение Каспийского моря, в первую очередь должны обеспечивать и гарантировать международную безопасность.
Литература
1. Васильева О.А. Советско-иранский договор 1921 года//Научные ведомости. Серия Философия. Социология. Право. 2010, Вып. 29. С. 1-6.
2. Деканозов Р.В. О правовой классификации морских пространств (постановка вопроса)// Советский ежегодник международного права, 1985, М., 1986. С. 124-134.
3. Зироян Э. Конституция Каспийского моря // Казахстанская правда. № 8. 2018// URL: https://www.kazpravda.kz/articles/view/ konstitutsiya-kaspiiskogo-morya (дата обращения: 23.03.2023).
4. Ибрагимов М.А. О международном правовом статусе каспийского моря//Закон и право. -2020. - № 8. С. 120-123.
5. Колодкин А.Л. О правовом режиме Каспийского моря // Ежегодник морского права. 1999-2001.М., 2002. С. 115.
6. Колодкин А.Л. Опорные точки добрососедства // Нефтегазовая вертикаль. - 2002. - № 6. С. 54-55.
7. Колодкин А.Л. Международное морское право. Москва: Статут, 2014. - 412 с.
8. Мамедов Р.Ф., Салимгерей А.А. Конституция Каспия: Конвенция о правовом статусе Каспийского моря: на пути от идеи до ее воплощения. Алматы, 2022. -332 с.
9. Шварц А. Море сотрудничества и взаимопони-мания//Казахстанская правда. - 2019 - № 2// URL: https://kazpravda.kz/n/more-sotrudnichest-va-i-vzaimoponimaniya.
10. Федоров Ю.Е. Правовой статус Каспийского моря // Исследование ЦМИ МГИМО, № 8, 1996. - С. 18-31.
LEGAL REGIME OF MARINE SPACES UNDER THE CONVENTION ON THE LEGAL STATUS OF THE CASPIAN SEA
Salimgerey A.A.
Al-Farabi Kazakh National University
With the adoption of the Convention on the Legal Status of the Caspian Sea dated August 12, 2018, the legal nature of the Caspian Sea, as a body of water surrounded by the land territories of the Caspian states, the legal regulation of which is carried out exclusively by the signatories of the Convention, again became an urgent issue. This study analyzes the possibility of applying the norms of international maritime law, or international practice of states regarding the status of border lakes in the marine area of the Caspian Sea, subject to the consent of the Caspian countries. Also, taking into account the adopted convention, the content of the concepts of "legal regime" and "legal status" is revealed, which, upon careful analysis, look unequal.
The Caspian states have developed a compromise version of the Convention, with its special legal status and modes of use, which are identical in many respects to the marine spaces of the World Ocean. Iran remains the only country out of the five Caspian countries that has not ratified this international treaty. If the Convention is ratified by the Islamic Republic of Iran, the Convention will legally fully enter into force, although most of its provisions are in force in the interstate relations of the Caspian states, enshrined in bilateral and multilateral agreements of the parties to the Convention, as well as in established international practice in the sea. Prior to the adoption of the Convention on the Legal Status of the Caspian Sea in 2018, the Caspian countries signed bilateral and trilateral agreements on the subsoil use of the seabed of the Caspian Sea. In the process of developing the new Convention, the representatives of the Caspian littoral countries, when drawing up the text of the new treaty, proceeded from the regime of the adopted agreements on the Caspian Sea. In particular, Article 4 of the Convention included a rule according to which the parties carry out activities in the Caspian Sea for the purpose of navigation, fishing, use and protection of aquatic biological resources, exploration and development of the resources of its bottom and subsoil, as well as other types of activities in accordance with this Convention, separate agreements of the parties compatible with it and their national legislation.
5
"O
C3 ж
■с
Keywords: convention, Caspian, legal status, legal regime, sea,
lake, ratification, international maritime law.
References
1. Vasilyeva O.A. Soviet-Iranian Treaty of 1921//Scientific Bulletin. Series Philosophy. Sociology. Right. 2010, Issue. 29. P. 1-6.
2. Dekanozov R.V. On the legal classification of maritime spaces (raising the question) / / Soviet Yearbook of International Law, 1985, M., 1986. P. 124-134.
3. Ziroyan E. The Constitution of the Caspian Sea // Kazakhstan-skaya Pravda. No. 8. 2018// URL: https://www.kazpravda.kz/ articles/view/konstitutsiya-kaspiiskogo-morya (date of access: 03/23/2023).
4. Ibragimov M.A. On the international legal status of the Caspian Sea//Law and Law. - 2020. - No. 8. P. 120-123.
5. Kolodkin A.L. On the legal regime of the Caspian Sea // Yearbook of the Law of the Sea. 1999-2001. M., 2002. P. 115.
6. Kolodkin A.L. Reference points of good neighborliness // Oil and gas vertical. - 2002. - No. 6. P. 54-55.
7. Kolodkin A.L. International maritime law. Moscow: Statut, 2014. - 412 p.
8. Mamedov R.F., Salimgerei A.A. Constitution of the Caspian: Convention on the legal status of the Caspian Sea: on the way from an idea to its implementation. Almaty, 2022. -332 p.
9. Schwartz A. Sea of cooperation and mutual understanding//Ka-zakhstanskaya Pravda. - 2019 - No. 2//URL: https://kazpravda. kz/n/more-sotrudnichestva-i-vzaimoponimaniya.
10. Fedorov Yu.E. Legal status of the Caspian Sea // Study of the Central Research Institute of MGIMO, No. 8, 1996. - P. 18-31.
m
