CC BY
15ФИЛОСОФСКИЕ МИРОВОЗЗРЕНИЯ
Правовое самосознание и «Я-образ» человека с искалеченной телесностью
Нагорная Любовь Александровна,
кандидат философских наук, доцент кафедры философии Гуманитарного института ФГАОУ ВО «Сибирский федеральный университет» E-mail: poty-lyubov@yandex.ru
Нагорный Николай Николаевич,
кандидат философских наук, доцент, доцент кафедры тактико-специальной подготовки ФГКОУ ВО «Сибирский юридический институт Министерства внутренних дел Российской Федерации» E-mail: nnagornyj@yandex.ru
В статье рассматривается диалектическая взаимосвязь таких компонентов сознания, как правосознание, правовое самосознание («Я-правовое», правовое «Я») и «Я-образ» (самосознание, «Я-концепция»). Показано, что, поскольку правовое самосознание - это есть не что иное, как пространство пересечения правового сознания и «Я-образа», искаженное развитие/деформации «Я-образа» негативным образом отражаются на его формировании. Соответственно, формирование развитого правового самосознания предполагает формирование адекватного «Я-образа». Обращается внимание, в частности, на то, что при оптимальном уровне своего развития «Я-правовое» в той или иной степени проникает в большую часть компонентов «Я-образа». Поэтому реабилитация/абилитация человека с искалеченной телесностью обязательно должна включать и так называемую психолого-правовую реабилитацию/абили-тацию, теоретические и практические основы которой в настоящее время нуждаются в дальнейшей разработке.
Ключевые слова: человек с искалеченной телесностью, правосознание, правовое самосознание, «Я-образ», психотравма, психолого-правовая реабилитация/абилитация.
В современном мире, с одной стороны, все более возрастает количество факторов, с высокой долей вероятности способных травмировать телесность человека, с другой - все более возрастают требования, предъявляемые к человеческой телесности [12, с. 117]. Под влиянием разного рода негативных факторов, повреждающее воздействие которых не было своевременно нивелировано, целостность человеческой телесности может нарушиться. Соответственно, актуальными являются исследования по изучению тех или иных аспектов предупреждения, выявления, функционирования, развития, преодоления и т.п. такого биопсихосоци-окультурного явления как искалеченная телесность человека [12, с. 118].
Понятие «искалеченная телесность» определяем как «любые случаи физического и/или психического нарушения развития, требующие создания специальных условий для получения образования, трудовой деятельности, ряда аспектов жизнедеятельности» [12, с. 117 и др.]. Иными словами, успешная социализация и подлинная инклюзия человека с искалеченной телесностью предполагают локализацию такого человека в оптимальную для него развивающую среду.
С некоторой долей условности различаем ряд тесным образом взаимосвязанных между собой видов искалеченной телесности (инвалидность; разные формы несоответствия биологического пола психосоциальному; аддикции и аутоагрессия; посттравматический синдром и др.) [12, с. 119 и др.], полагая, что самым серьезным последствием повреждения телесности человека является его ин-валидизация [12, с. 117-118].
Важной составляющей целостного процесса социализации человека является его правовая социализация, которую можно определить как процесс и результат усвоения и воспроизводства индивидом правовой культуры общества, включения в нее.
Поскольку процесс правовой социализации, как и процесс социализации в целом, имеет внешнюю (объективную) сторону и внутреннюю (субъективную) сторону [13, с. 1830; 14, с. 30], работу по оптимизации правовой социализации людей с искалеченной телесностью предлагаем [12, с. 125; 13, с. 1830 и др.] вести по следующим основным направлениям: 1) формирование в общественном сознании адекватного и уважительного отношения к людям с искалеченной телесностью, особенностям их социализации, правам (в том числе к праву на достоинство [7]); 2) формирование
сз о
о Л о
о сз о в
развитого правосознания (включая правовое самосознание) людей с искалеченной телесностью (в первую очередь адекватного и уважительного отношения к своим правам, свободам, достоинству, а также к правам, свободам, достоинству Другого); 3) дальнейшее преобразование определенных внешних условий правовой социализации людей с искалеченной телесностью (прежде всего, людей с инвалидностью), предполагающее преодоление организационно-правовых, пространственно-архитектурных, информационных, коммуникативных, технических, технологических и других барьеров между ними и обществом.
Таким образом, правосознание человека с искалеченной телесностью (определяющее его правовую культуру и характеризующееся определенным правовым поведением), являясь, по сути, результатом его правовой социализации, во многом зависит от образа человека с искалеченной телесностью и представлений о его правах в общественном сознании, а также от внешних условий правовой социализации людей с искалеченной телесностью в данном обществе.
Можно сказать, что индивидуальное правосознание - субъективный образ правовой реальности (т.е. всей совокупности правовых явлений [4, с. 11]). Правосознание - система взглядов, представлений, оценок людей или отдельного человека о действующем праве и о том, каким оно должно быть [3, с. 63]. В самом общем виде под правосознанием понимают отношение людей к праву [3, с. 64].
Согласно Д.С. Безносову, успешный результат правовой социализации предполагает формирование положительного (развитого) правосознания; кроме того, правосознание может быть нейтральным и негативным (дефективным) (правовой инфантилизм, правовой нигилизм и феномен перерождения) [3, с. 64].
В соответствии с основными, тесным образом взаимосвязанными друг с другом, подходами к структуризации правового сознания различают обыденное и теоретическое правосознание; правовую психологию и правовую идеологию; обыденное, профессиональное, научное (теоретическое) правосознание (по глубине отражения правовой реальности); массовое, групповое, индивидуальное (по субъектам); правовые представления и правовые чувства / информационный, оценочный, волевой элементы и др. (по составу) [3, с. 63].
В структуре правосознания также необходимо рассматривать такой компонент как правовое самосознание (правовое «Я», «Я-правовое»).
По мнению Р.Р. Муслумова, правовое самосознание - процесс и одновременно результат выработки личностью относительно устойчивой системы представлений о самой себе в правовом пространстве, осознание себя субъектом права, т.е. выде-е ление себя в качестве носителя определенной ак-е тивной позиции по отношению к праву [11, с. 48]. Я Н.Е. Жданова характеризует правовое самосозна-° ние, в том числе и как самоидентификацию лично-g сти в правовом поле [9].
Р.Р. Муслумов обращает внимание на то, что подходы к структуризации правового самосознания во многом схожи с подходами к структуризации правосознания [11, с. 48-49]. Так, в составе правового самосознания можно выделить такие компоненты, как когнитивный, эмоционально-оценочный (самоотношение); поведенческий (регулятивный), каждый из которых в свою очередь имеет сложную структуру, отражающую разнообразные процессы, модальности «Я», механизмы правового самосознания; деформации правового самосознания личности (в частности, правовой инфантилизм, правовой негативизм, правовой нигилизм и др. [11, с. 51 ]) происходят вследствие нарушений в его структуре и функциях [11, с. 49-50].
В целом, в литературе по проблеме исследования отмечается, что на сегодняшний день недостаточно изучены психолого-педагогические факторы и механизмы развития правового самосознания и, по сути, практически не разработана концепция правового самосознания [11, с. 46].
Наряду с этим, очевидно, что авторы, обращающиеся к проблеме правового самосознания, в том или ином виде устанавливают и пытаются анализировать взаимосвязь самосознания (Я-концепции, «Я-образа» и др.) и правового самосознания личности [11; 8; 17 и др.].
Так, А.А. Фролов в своих работах изучает взаимосвязь самооценки и правового самосознания, рассматривая самооценку в качестве центрального компонента правового самосознания личности [17 и др.].
Д.Д. Дуйсенбеков, указывая, что правовое самосознание («Я-правовое») - самосознание человека в правовом контексте [8, с. 3], предполагает, что «Я-правовое» является внутренним (имманентным) механизмом всей сознательной деятельности человека, осуществляющим выбор нравственно-ценностных ориентиров для своих действий и поступков и их относительную стабилизацию в условиях изменчивой социально-культурной и правовой действительности [8, с. 2]; соотносится со способностью субъекта взглянуть на себя не просто «со стороны», а со стороны «соответствия или несоответствия себя» определенным правовым нормам и критериям или же, напротив, «соответствия или несоответствия тех или иных правовых норм» своим личным критериям и требованиям [8, с. 3-4].
Выше уже были обозначены основные компоненты правового самосознания в соответствии с подходом, разделяемым Р.Р. Муслумовым. Уточним, что, согласно Р.Р. Муслумову, когнитивный компонент выступает как «образ Я», точнее как совокупность множества «образов Я»; важнейшей составляющей эмоционально-оценочного компонента (самоотношения) является самооценка; поведенческий компонент - поведенческие установки и конкретные действия, проявляющиеся, в частности, в самоконтроле, самоактуализации и др. [11, с. 49-50].
В целом, в современной научной литературе можно встретить различные подходы к соотно-
шению понятий «самосознание», «Я-концепция», «Я-образ» («образ Я»), «система-Я» (система «Я») и т.п. Например, В.С. Агапов не рассматривает понятия «Я-концепция», «самосознание», «образ Я» как тождественные друг другу [1 ].
При изучении различных аспектов процесса социализации людей с искалеченной телесностью полагаем целесообразным все-таки оперировать понятием «Я-образ», понимая под ним совокупность представлений человека о себе и своем месте в этом мире [15, с. 379; 12, с. 123 и др.]; рассматривая его в качестве синонима таких понятий, как «самосознание», «образ Я», «Я-концепция», «система-Я» и т.п. «Я-образ» является важнейшим структурным элементом такой системы как «образ мира» - субъективного эмоционально-когнитивного образования, которое строится на основании извлекаемой из среды сенсорной информации и ее последующей когнитивной обработки; является носителем индивидуального видения (в широком смысле) реальности, а значит, и взаимодействия с ней [2, с. 52].
Формирование адекватного «Я-образа» человека (особенно человека с искалеченной телесностью) является одним из важнейших условий его успешных социализации и инклюзии, в том числе правовой социализации и инклюзии в правовое пространство [14, с. 123]. Кроме того, как нами было показано в одной из предыдущих работ, в современном мире успешная правовая социализация человека с искалеченной телесностью, в свою очередь, является одним из значимых факторов построения у него гармоничного «Я-образа» [12, с. 125].
В системе «Я-образ» следует выделять, прежде всего, такие элементы, как самооценка, «Я-реаль-ное» и «Я-идеальное». Структуру «Я-образа» можно представить как совокупность ряда определенных «Я-реальных» и «Я-идеальных» «Я-образов» («образ-Я-тело», «образ-Я-ученик» и др.). Нарушения (дисгармоничность/искаженность, деформации и т.п.) «Я-образа» зачастую характеризуются значительным расхождением между «Я-реальным» и «Я-идеальным». При этом по одним составляющим «Я-образа» «Я-реальное» и «Я-идеальное» могут практически полностью совпадать, по другим существенно расходиться [15, с. 379; 12, с. 123 и др.].
М. Холл, Б. Боденхамер в системе «Я» («Я-об-разе») человека предлагают рассматривать такие составляющие (согласно авторам, метапрограм-мы, т.е. программы, стоящие над повседневными мыслями и эмоциями человека), как самооценка, уверенность в себе, самоощущение, самоцелостность. Самооценка (самоуважение) - условная или безусловная оценка собственной значимости, достоинства и бытия, связанная с онтологическим «Я» человека; больше является ментальным оцениванием себя как личности. Уверенность в себе - чувство компетентности, которое базируется на формирующихся в результате социального опыта представлениях о собственных возможностях;
относится скорее к эмоциональному/эмпирическому фактору «Я». Самоощущение - особенности самоидентификации субъекта, т.е. совокупность факторов, которые он в первую очередь использует для определения себя (мышление, чувства, эмоции, воля, тело, роль, положение, опыт, знания, талант, болезнь и др.). Самоцелостность ощущается в случае соответствия «Я-реального» «Я-идеальному», характеризуется принятием себя, способностью эффективно направлять ментальную и эмоциональную энергию на актуализацию своих ценностей и представлений. [18, с. 211-217]. М. Холл, Б. Боденхамер обращают внимание на то, что структуризация системы «Я» практически полностью зависит от особенностей воздействия значимых Других. Так, почти любая обида или травматический опыт могут подорвать способность человека ценить свои безусловные достоинства [18, с. 213].
Ранее нами также отмечалось, что деформация «Я-образа» - следствие, как правило, неоднократного попадания человека в те или иные психотрав-мирующие ситуации при отсутствии у него должного уровня сформированности психологической защищенности [12, с. 123]. Уточним, что в структуре некоторых видов искалеченной телесности (например, постстрессового синдрома и др.) именно психотравма является первичным повреждением [12, с. 124]. Очевидно, что в современном мире в силу ряда причин человек с искалеченной телесностью (включая повреждения на психологическом уровне) с большей долей вероятности, чем человек с полноценной телесностью, будет подвергнут разного рода разрушающему воздействию (в том числе психотравмирующему воздействию) со стороны социума [12, с. 119]. Иными словами, «Я-образ», деформируясь в результате воздействия неблагоприятных условий социализации, в процессе дальнейшей жизнедеятельности человека нередко оказывается еще более деформированным (а не скорректированным) [12, с. 121]. Более того, необходимо понимать, что усугубление трудностей на психологическом уровне социализации способствует дальнейшему повреждению человеческой телесности и на других уровнях социализации (социально-психологическом, социальном, а также физиологическом) [12, с. 120].
В соответствии с концепцией М. Холла, Б. Бо-денхамера в результате своевременно не нивелированного психотравмирующего воздействия у лиц с искалеченной телесностью в той или иной степени искажаются метапрограммы системы «Я». В частности, может отсутствовать самоцелостность, что, как правило, во многом и лежит в основе аддиктивного, аутоагрессивного, агрессивного, делинквентного, виктимного и др. негативных форм отклоняющегося поведения. Кроме того, у людей с инвалидностью нередко наблюдается определение себя в первую очередь через болезнь или дефект [19, с. 150-151], что зачастую способствует выработке у них иждивенческой позиции по отношению к обществу [15, с. 384]. Необходимо обратить внимание и на такой очевидный признак
сз о
о Л о
о сз о в
искаженной системы «Я» (дисгармоничного «Я-об-раза») человека с искалеченной телесностью как нарушение самооценки, которая чаще всего является неустойчивой, тяготеющей либо к занижению (вплоть до переживания никчемности своего «я»), либо к завышению, а также может в кратчайшие сроки трансформироваться под воздействием внешних факторов из заниженной в завышенную и наоборот [12, с. 123-124].
Отметим, что некоторые авторы характеризуют психологические особенности, присущие людям с искалеченной телесностью (прежде всего, людям с инвалидностью), через понятие «стигма» (т.е. «ярлык», прикрепленный к основному социальному статусу личности, имеющий преимущественно негативное значение в доминирующей культуре [6, с. 50-51]). Е.В. Воеводиной обращается внимание на то, что механизмы стигматизации проявляются не только на социоструктурном уровне, но и на уровне самоидентификации человека с инвалидностью, т.е. определяют его «Я-образ»; если «Я-образ» связан со стигмой, то речь идет о самостигматизации, или вторичной девиации [6, с. 52]. Согласно Э. Лемерту, личность в процессе воздействия стигмы постепенно вживается в предписанный ей образ [цит. по: 6, с. 52]. Е.В. Воеводина выделяет следующие стратегии индивида в отношении стигмы: принятие (пассивное следование приписанному образу, несколько реже - спекуляция болезнью); сопротивление (компенсаторное поведение через положительные или отрицательные формы девиации) [6, с. 53].
Напомним, что под компенсацией в специальной психологии понимают восстановление/замещение утраченной или глубоко нарушенной функции за счет внутрисистемных и межсистемных перестроек [16, с. 112].
В сознании людей с искалеченной телесностью действительно всегда заложен потенциал для компенсации (и сверхкомпенсации) нарушенных систем организма, при этом компенсаторные механизмы могут быть задействованы на всех уровнях процесса социализации [15; 12 и др.]. Так, на психологическом уровне включаются в работу защитные механизмы, то есть неосознаваемые процессы, обеспечивающие снижение тревоги и внутреннего напряжения в стрессовых ситуациях, а также «копинг-стратегии», то есть сознательные усилия личности, направленные на поддержание позитивной самооценки в угрожающих для нее ситуациях [16, с. 67-68].
Поэтому у человека с искалеченной телесностью во многих случаях вполне возможно целенаправленное формирование адекватного «Я-обра-за», либо целенаправленная коррекция неадекватного «Я-образа», его преобразование в адекватный «Я-образ». Психопрофилактическая, психокоррек-е ционная и психореабилитационная работа в данном е случае должна быть ориентирована на то, чтобы Я оптимальным образом «вписать» повреждение те° лесности в «Я-образ» (либо полностью преодолеть ав повреждение телесности, если первичным является
нарушение на психологическом уровне социализации, а вторичные нарушения на физиологическом уровне социализации все еще носят обратимый характер). Необходимо исходить из того, что целостный, гармоничный «Я-образ» подразумевает баланс/компромисс «Я-реального» и «Я-идеально-го» между собой и с требованиями внешней среды (могу/хочу/надо [6, с. 96]).
Как нами неоднократно отмечалось, работа по данному направлению заключается, прежде всего, в своевременном обучении человека с искалеченной телесностью эффективным приемам саморегуляции своего психоэмоционального состояния, а также оптимальному (не недостаточному и не чрезмерному) применению наиболее действенных механизмов психологической защиты [12, с. 124] (так, согласно А.М. Зотовой, человеку с физически-ограниченными возможностями в первую очередь необходимо владеть следующими механизмами психологической защиты: прямая компенсация, сублимация, субституция, аналитическая идентификация, обесценивание и, безусловно, наличие адекватной самооценки с опорой на Я-концепцию [10, с. 22]). Полагаем, что работа над «Я-образом» человека с искалеченной телесностью неразрывно связана с коррекцией у него таких социально-значимых личностных качеств, как потребности, интересы, ценностные ориентации, ценности, мотивация различных видов деятельности, цели. В частности, необходимо стремиться к мотивационному балансу, при котором мотивация достижения успеха будет несколько преобладать над мотивацией избегания неудач [12, с. 124].
В соответствии с концепцией Г.И. Бондаренко, суть коррекции «Я-образа» человека с искалеченной телесностью можно представить как движение потенциальных возможностей человека с искалеченной телесностью (Я-потенциальное) от мар-гинальности (Я-маргинальное) к полноценности (Я-полноценное) [5, с. 36], где Я-потенциальное -совокупность образов возможностей компенсации (и сверхкомпенсации) недоразвитых органов, функций, качеств путем развития в превосходной степени других органов, функций, качеств [5, с. 36]. При этом необходимо понимать, что наличие компенсаторных возможностей психики еще не гарантирует их автоматическую реализацию [5, с. 36]; в процессе адаптации и социализации Я-маргинальное может трансформироваться как в Я-полноценное, так и в Я-неполноценное [5, с. 37].
В целом, психологическая реабилитация/абили-тация человека с искалеченной телесностью тесным образом взаимосвязана со следующими видами социальной реабилитации/абилитации: психосоциальной, социально-коммуникативной, социокультурной (особенно творческой), социально-средовой, социально-педагогической, профессионально-трудовой, социально-экономической, социально-правовой и др. Кроме того, очевидно, что немаловажное значение для коррекции неадекватного «Я-образа» / формирования адекватного «Я-обра-за» человека с искалеченной телесностью имеет
такое направление работы, которое можно было бы обозначить как психолого-правовая реабилитация/ абилитация. Полагаем, что основной задачей работы по данному направлению и является формирование адекватного / коррекция неадекватного правового самосознания (правового «Я», «Я-пра-вового») в его неразрывной взаимосвязи с формированием адекватного / коррекцией неадекватного «Я-образа».
Очевидно, что возможность положительного взаимовлияния правового самосознания и «Я-об-раза» обусловлена диалектической взаимосвязью друг с другом таких составляющих сознания, как правовое сознание и «Я-образ», которые взаимопроникают друг в друга и в той или иной степени взаимообогощают (или «взаимообедняют») друг друга. При этом пространство пересечения правового сознания и «Я-образа» - это есть не что иное, как правовое самосознание (правовое «Я», «Я-правовое»). Компоненты правового сознания пронизывают и правовое самосознание, поэтому структуру правового самосознания, как уже было отмечено, во многом можно представить по аналогии со структурой правового сознания (в частности, в структуре правового самосознания некоторые авторы также выделяют информационно-познавательный (когнитивный), эмоционально-ценностный (эмоционально-оценочный) и волевой (мотивационно-поведенческий) компоненты). Структуру «Я-правового» по аналогии со структурой «Я-образа» можно также представить как ту или иную совокупность ряда «Я-реальных» и «Я-идеальных» «Я-образов» («Я-гражданин», «Я-имеющий право на Достоинство», «Я-умею-щий читать юридические документы», «Я-юрист-профессионал», «Я-самоадвокат», «Я-знающий историю права», «Я-теоретик права» и т.п.). Составляющие «Я-образа», не оказавшиеся полностью в пространстве пересечения правового сознания и «Я-образа», могут, как соприкасаться, так и практически не соприкасаться с «Я-право-вым». Например, [в структуре «Я-образа» конкретного человека] такие компоненты как «Я-родитель» или «Я-работник» соприкасаются с «Я-правовым», а такие составляющие как «Я-художник», «Я-спор-тсмен» и т.п. не соприкасаются.
Полагаем, что при оптимальном уровне своего развития «Я-правовое» в той или иной степени либо проникает в подавляющее большинство компонентов «Я-образа» (т.е. у человека сформированы представления об адекватном правовом поведении (реальном и идеальном) в ходе выполнения большей части своих социальных ролей/функций (родителя, работника, путешественника, совершеннолетнего, покупателя и т.п.), включая адекватные способы разрешения социально-правовых конфликтов, возникающих в ходе выполнения данных социальных функций), либо соотносится с большей частью недавно появившихся составляющих «Я-образа», в том числе с теми, которые личность, вероятно, только «примеряет» на себя (например, с навязываемой извне той или иной социальной ролью
и т.п.), и во многом определяет (наряду с моральным «Я», возможно, религиозным «Я», «Я-филосо-фом», «Я-ученым» и т.п.) готовность/неготовность личности «согласиться с самой собой такой». При этом, если определенная социальная роль (например, мошенника, жертвы и т.п.) неприемлема для человека с развитым правовым самосознанием, то предполагается, что процесс выражения несогласия с данной социальной ролью/непринятия данной социальной роли так или иначе будет сопряжен и с правовыми механизмами.
Представляется, что структура развитого правового самосознания обязательно должна включать такие составляющие Я-образа, как «Я-гражданин», «Я-субъект права», «Я-имеющий право на Достоинство», «Я-имеющий права и обязанности», «Я-у-важающий права Другого» и т.п. При этом в структуре каждого из этих компонентов не должно быть существенного расхождения между «Я-реальным» и «Я-идеальным» (например, между «Я-реальным гражданином» и «Я-идеальным гражданином» и т.п.).
По причине глубочайшей взаимосвязи «Я-об-раза» и правового самосознания искаженное развитие/деформации «Я-образа» человека с искалеченной телесностью негативным образом отражаются на его правовом самосознании, правосознании, образе мира в целом, результате его социализации, в том числе правовой социализации. И, соответственно, справедливо обратное: негативный результат правовой социализации человека с инвалидностью, выраженный в первую очередь в негативном (дефективном) правосознании (чаще всего правовом инфантилизме), оказывает повреждающее/деформирующее/искажающее воздействие как на отдельные компоненты «Я-образа», так и на «Я-образ» в целом. Поэтому формирование развитого правового самосознания человека с искалеченной телесностью предполагает и формирование у него адекватного «Я-образа». Иными словами, в работе над формированием развитого правового самосознания (и, соответственно, правосознания в целом) человека с искалеченной телесностью обязательно должны быть задействованы психотехнологии, связанные, в частности, с целенаправленным формированием и оптимальным использованием копинг-стратегий и механизмов психологической защиты (в первую очередь тех, которые могли бы способствовать наиболее эффективному функционированию субъекта в правовом пространстве). Одной из наиболее важных задач применения данных технологий является, например, формирование адекватной правовой самооценки. При этом осознание личностью своей правовой компетентности также можно рассматривать в качестве своеобразной копинг-стратегии [14, с. 124-126].
Таким образом, поскольку в структуре сознания правовое сознание и «Я-образ» тесно взаимосвязаны друг с другом, а пространство пересечения правового сознания и «Я-образа» - это и есть правовое самосознание, то реабилитация/абилитация
сз о
о Л о
о сз о в
в u
CM
со
человека с искалеченной телесностью обязательно должна включать и психолого-правовую реабили-тацию/абилитацию, в рамках которой формирование у него развитого правового самосознания должно быть неразрывно связано с психопрофилактическим, а при необходимости и психокоррек-ционным, психореабилитационным воздействием на его «Я-образ», а сама работа по формированию адекватного правового самосознания должна иметь «психотерапевтический» эффект, выступать дополнительным фактором психологической защищенности субъекта, способствовать коррекции его «Я-образа» или изначальному формированию более гармоничного «Я-образа».
Литература
1. Агапов В.С. Сущностная характеристика Я-концепции // Психология Я-концепции: методология, теория, структура: хрестоматия. М.: МГСА, 2002. 230 с.
2. Баксанский О. Е., Кучер Е.Н. Современный когнитивный подход к категории «образ мира» // Вопросы философии. 2002. № 8. С. 52-69.
3. Безносов Д.С. Правовое сознание: структура, содержание, виды // Вестник Санкт-Петербургского университета. 2008. Сер. 12. Вып. 2. С. 59-70.
4. Белянская О.В. К вопросу о понимании правовой реальности // Актуальные проблемы государства и права. 2018. Т. 2. № 6. С. 5-15.
5. Бондаренко Г.И. Я-концепция человека с инвалидностью // Дефектология. 2006. № 5. С. 36-40.
6. Воеводина Е.В. Технологии инклюзии инвалидов и лиц с ограниченными возможностями здоровья: учебное пособие. М.: ИНФРА-М, 2022. 203 с.
7. Дробышевский С.А., Протопопова Т.В. Идея человеческого достоинства в политико-юридических доктринах и праве: монография. Красноярск: ИПК СФУ, 2009. 160 с.
8. Дуйсенбеков Д.Д. Правовое самосознание студентов как психологическое условие профессиональной социализации и личностной гармонии // Вестник Восточно-Сибирской открытой академии. 2013. № 8. 11 с. [Электронный ресурс]. URL: vsoa.esrae.ru/173-737 (дата обращения: 19.04.2023).
9. Жданова Н.Е. Правовое самосознание и правовая культура несовершеннолетних [Электронный ресурс]. URL: https://elar.rsvpu.ru/bit-stream/123456789/22685/1/kop_2008_1_29.pd-f?ysclid=lh4nso674v953882527 (дата обращения: 19.04.2023).
10. Зотова А.М. Интеграция ребенка-инвалида в среду здоровых сверстников как метод социальной адаптации // Дефектология. 1997. № 6. С. 21-24.
11. Муслумов Р.Р. Проблемы формирования правового самосознания личности // Перспективы науки и образования. 2019. № 6 (42). С. 44-54. doi: 10.32744/pse.2019.6.4
12. Нагорная Л.А. Введение в философию искалеченной телесности // Контекст и рефлексия: философия о мире и человеке. 2021. Том 10. № 1А. С. 115-131. DOI: 10.34670/AR.2021.29.38.012 URL: http://www.publishing-vak.ru/file/archive-philosophy-2021-1/12-nagornaya.pdf
13. Нагорная Л.А. Пути оптимизации условий правовой социализации людей с ограниченными возможностями здоровья в современном российском обществе // Проспект Свободный -2022: материалы XVIII Междунар. конференции студентов, аспирантов и молодых ученых. Красноярск, 25-30 апреля 2022 г. [Электронный ресурс] / отв. за вып. Т.А. Лесняк. Электрон. дан. (62,4 Mb). Красноярск: Сиб. федер. ун-т, 2022. 3002 с. С. 1828-1831.
14. Нагорная Л.А. Правовая социализация людей с ограниченными возможностями здоровья в современном российском обществе: магистерская диссертация. Сибирский федеральный университет, 2022. 165 с.
15. Нагорная Л.А., Нагорный Н.Н. Социализация человека с ограниченными возможностями развития: прошлое, настоящее, сценарии будущего: монография [Текст]. Красноярск: Сибирский федеральный университет, 2011. 422 с.
16. Сорокин В. М., Кокоренко В.Л. Практикум по специальной психологии. СПб.: Речь, 2003. 122 с.
17. Фролов А.А. Самооценка и правовое самосознание личности: особенности взаимосвязи (на примере сотрудников ОВД): дис. ... канд. психол. наук: 19.00.01. Краснодар, 2018. 244 с.
18. Холл М., Боденхамер Б. 51 метапрограмма НЛП. Прогнозирование поведения, «чтение» мыслей, понимание мотивов. СПб.: Прайм-ЕВРОЗНАК, 2007. 347 с.
19. Шаповал И.А. Специальная психология. М., 2005. 224 с.
LEGAL SELF-CONSCIOUSNESS AND SELF-IMAGE OF A PERSON WITH A CRIPPLED CORPOREALITY
Nagornaya L.A., Nagornyi N.N.
Siberian Federal University, Siberian Law Institute of the Ministry of the Interior of Russia
The article examines the dialectical relationship of such components of consciousness as legal consciousness, legal self-consciousness («I am legal», legal «inner man») and self-image. It is shown that, since legal self-consciousness is nothing but the space of intersection of legal consciousness and the self-image, the distorted development/deformation of the self-image negatively affect the its formation. Accordingly, the formation of a developed legal self-consciousness presupposes the formation of an adequate self-image. Attention is drawn, in particular, to the fact that at the optimal level of its development, the «I am legal» penetrates to one degree or another into most of the components of the self-image. Therefore, rehabilita-tion/ habilitation of a person with a crippled corporeality must necessarily include psychological and legal rehabilitation/habilitation, the theoretical and practical foundations of which currently need further development.
Keywords: person with a crippled corporeality, legal consciousness, legal self-consciousness, self-image, psychotrauma, psychological and legal rehabilitation/habilitation.
References
1. Agapov V.S. The essential characteristic of the Self-concept // Psychology of Self-concepts: methodology, theory, structure: textbook. M.: RPO «MCUD», 2002. 230 p.
2. Baksansky O. E., Kucher E.N. Modern cognitive approach to the category of «image of the world» (methodological aspect). Problems of philosophy. 2002. No. 8. pp. 52-69.
3. Beznosov D.S. Legal consciousness: structure, contents and types // Bulletin of the St. Petersburg University. 2008. Ser. 12. No. 2. Pp. 59-70.
4. Belyanskaya O.V. To the question about the understanding of legal reality // Current Issues of the State and Law. 2018. Vol. 2. No. 6. Pp. 5-15. DOI: 10.20310/2587-9340-2018-2-6-5-15.
5. Bondarenko G.I. Self-concept of a person with disabilities // De-fectology. 2006. No. 5. Pp. 36-40.
6. Voevodina E.V. Technologies of inclusion of the disabled and persons with disabilities: textbook. allowance for universities. M. INFRA-M, 2022. 203 p.
7. Drobyshevsky S. A., Protopopova T.V. The idea of human dignity in political and legal doctrines and law: monograph. Krasnoyarsk: PPC SFU, 2009. 160 p.
8. Duisenbekov D.D. Legal self-consciousness of students as psychological condition of professional socialization and personal harmony // Bulletin of the East Siberian Open Academy. 2013. No. 8. 11 p. [Electronic resource] URL: vsoa.esrae.ru/173-737 (date of access: 19/04/2023).
9. Zhdanova N.E. Legal self-consciousness and legal culture of minors [Electronic resource] URL: https://elar.rsvpu.ru/bit-stream/123456789/22685/ 1/kop_2008_1_29.pdf?ysclid= lh4nso674v953882527 (date of access: 19/04/2023).
10. Zotova A. M. Integration of a disabled child into the environment of healthy peers as a method of social adaptation // Defectology. 1997. No. 6. Pp. 21-24.
11. Muslumov R.R. Issues of formation of legal consciousness of personality // Perspectives of Science and Education. 2019. No. 6 (42). Pp. 44-54. doi: 10.32744/pse.2019.6.4
12. Nagornaya L.A. An introduction to the Philosophy of Crippled Corporeality // Context and Reflection: Philosophy of the World and Human Being. 2021. Vol. 10 (1A). Pp. 115-131. DOI: 10.34670/AR.2021.29.38.012
13. Nagornaya L.A. Ways to optimize the conditions of legal socialization of people with disabilities in modern Russian society // Prospect Svobodny - 2022: materials of the XVIII International Conference students, graduate students and young scientists. Krasnoyarsk, April 25-30, 2022 [Electronic resource] / rel. for issue. T.A. Lesnyak. Electronic data (62,4 Mb). Krasnoyarsk: SibFU, 2022. 3002 p. Pp. 1828-1831.
14. Nagornaya L.A. Legal socialization of people with disabilities in modern Russian society: master's thesis. Siberian Federal University, 2022. 165 p.
15. Nagornaya L. A., Nagornyi N.N. Socialization of a person with disabilities: past, present, future scenarios: monograph [Text]. Krasnoyarsk: Siberian Federal University, 2011. 422 p.
16. Sorokin V. M, Kokorenko V. L. Workshop on special psychology. St. Petersburg: «Rech», 2003. 122 p.
17. Frolov A.A. Self-esteem and legal identity of the person: features of the relationship: for example, employees of the Department of Internal Affairs: dis. cand. psychol. sciences. Krasnodar. 2018. 244 p.
18. Hall M., Bodenhamer B. 51 metaprogram of NLP. Prediction of behavior, reading of thoughts, understanding the motives. SPb: Prime - EVROZNAK, 2007. 347 p.
19. Shapoval I.A. Special psychology: textbook. M.: TC Sphere, 2005. 224 p.
