CC BY
144
14 См.: Березин А.А. Указ. соч. С. 12.
15 См.: Организация судебной и правоохранительной деятельности в России: учебное пособие: в 3 ч. / сост. А.Ф. Соколов, В.А. Телегина; под ред. А.Ф. Соколова. Саратов, 2007. С. 20-22.
16 См.: Папкова О.А. Указ. соч. С. 63-64.
17 См.: Байтин М.И. Сущность права (Современное нормативное правопонимание на грани двух веков). 2-е изд., доп. М.: ООО ИД «Право и государство», 2005. С. 222, 263.
18 См., например: Тихомиров Ю.А. Теория компетенции. М., 2001. С. 271; Барак А. Указ. соч. С. 13 и др.
19 См.: Малиновский А.А. Злоупотребление субъективным правом (теоретико-правовое исследование). М., 2007. С. 234.
Е.В. Резников
ПРАВОВАЯ СИТУАЦИЯ КАК ОСНОВАНИЕ ИДЕНТИЧНОСТИ ЮРИСТА
В статье анализируется практический аспект дефиниции «правовая идентичность», являющейся относительно новым понятием, выработанным наукой теории государства и права. Показаны основные направления интеграционного теоретико-практического исследования данной категории
Ключевые слова: право, субъект права, правовое сообщество, идентичность, правовая идентичность, субъект правовой идентичности.
E.V. Reznikov
THE LEGAL SITUATION AS THE BASIS OF THE IDENTITY OF THE LAWYER
This article examines the practical aspect of this definition as a «legal identity», which is a relatively new concept, worked out by science theory of law. The author shows the main direction of the integration of theoretical and practical research in this category
Keywords: law, legal personality, legal community, identity, legal identity, the subject of a legal identity.
Основной единицей профессиональной деятельности юриста и, соответственно, фактическим основанием его идентичности, с нашей точки зрения, является правовая ситуация. Понятие «правовая ситуация» использует, в частности, А. Ко-жев, понимая под ней отношения двух лиц, куда принудительно вмешивается третье, незаинтересованное и беспристрастное лицо1. Данное понятие встречается у С.С. Алексеева, который называет правовыми ситуациями сложные жизненные обстоятельства (как правило, конфликтные), которые требуют правового решения2. Однако наибольшее развитие концепция правовой ситуации получила в работах украинского ученого А.В. Стовбы, чьими выводами мы и воспользуемся.
А.В. Стовба называет следующие основные (конститутивные) черты правовой ситуации: 1) наличие неопределенности, «спутанности» границ притязаний отдельных субъектов (невозможность четкого определения того, какие из этих притязаний являются оправданными); 2) необходимость в изменении неустойчивого положения дел путем установления новых или восстановления старых границ; 3) потребность в праве как безличном основании для упорядочения ситуации3. Кроме того, для правовой ситуации характерно наличие другого (т. е. контраген-
© Резников Евгений Владимирович, 2012
Кандидат юридических наук, доцент, судья Дзержинского районного суда г. Волгограда, доцент кафедры теории государства и права (Волжский институт экономики, педагогики и права); e-mail: evreznikoff@ yandex.ru 41
та — второй стороны отношения), а также третьего лица — посредника, лично не заинтересованного в исходе дела. Таким образом, «сущность правовой ситуации состоит в неопределенности границ пространства отношений "Я" — "Любой" ("Любые"), которое нуждается в упорядочивании на основе права с помощью закона, осуществляемом при участии "Третьего"»4. В этой модели для профессионального юриста представляет интерес не позиция «Другого» (участника правоотношения), поскольку ее может занимать любой правоспособный субъект, а именно роль «Третьего». Задача юриста состоит в том, чтобы провести границу, или, что то же самое, установить дистанцию между сторонами5 (не обязательно в принудительном режиме, а, например, путем рекомендаций или консультаций). Следовательно, оказавшись в правовой ситуации, юрист сталкивается с необходимостью осуществить следующие операции:
определить характер притязаний, включая их фактические и юридические основания;
абстрагироваться от интересов сторон правоотношения, занять «промежуточное» положение между ними;
определить возможные способы упорядочения ситуации путем проведения необходимых границ между притязаниями;
выбрать оптимальный вариант законного урегулирования ситуации; довести свое решение до остальных участников правовой ситуации, с тем чтобы добиться от них соответствующего поведения.
Суть идентичности юриста состоит не в факте совершения этих операций и даже не в том, насколько квалифицированно они проведены, а в собственном отношении к ним. Как подчеркивает в своей теории идентичности Дж.Г. Мид, «индивид сознает собственную идентичность лишь в том случае, если смотрит на себя глазами другого»6. Идентичность формируется в том случае, если юрист осознает отличие своего поведения в правовой ситуации от поведения остальных участников (оценка, основанная на нормативных текстах, вместо оценки, основанной на собственных взглядах; психологическое дистанцирование вместо личной вовлеченности).
Профессиональная идентичность юриста находится в прямой двусторонней связи с его коммуникативной стратегией. Посредническая роль юриста в социальной жизни, связанная с необходимостью постоянной полисубъектной коммуникации, требует высокой точности как в выборе речевых средств, так и в целеполагании. Состязательные практики тесно соседствуют с теми областями деятельности, где необходимо сотрудничество, зоны сугубо профессионального общения на специальном языке сменяются контактами с клиентурой или представителями общественности, где неизбежно упрощение терминологии и переключение в иной стиль.
Идентичность юриста, в числе прочего, сталкивается с такой проблемой, как конфликт объективного и субъективного. Сложность внутренней структуры идентичности, выражающаяся в сочетании нормативного и психологического начал, дает о себе знать в нестандартных ситуациях юридической практики, в особенности когда происходит столкновение между внешними требованиями и внутренними установками, между различными видами соционормативной регуляции и т. п. В этих случаях субъективный образ самого себя как профессионала может вступать в противоречие с общественными ожиданиями и оценками. Примерами такого конфликта могут быть, скажем, случаи, когда прокурор или судья вынужден применять явно «непопулярные» статьи закона, не пользующиеся одо-
брением общества, или когда адвокат ведет защиту лица, обвиняемого в серьезном преступлении, и в виновности которого заранее убеждено общественное мнение.
В этих случаях профессиональная идентичность может оказаться под угрозой разрушения и ее целостность сохраняется при условии, что существует такое основание идентичности, которое все-таки обеспечивает связь между ее объективной и субъективной сторонами. В качестве такого соединительного механизма может выступать, в частности, какая-либо общезначимая ценность или общепризнанная идея, объединяющая профессионала с представителями общественного мнения (в приведенных примерах это может быть идея порядка или справедливости). При этом расхождения в оценках конкретных действий можно объяснить не отсутствием консенсуса в отношении той или иной базовой ценности, а лишь различиями в ее трактовке, что определяет характер идентичности.
Степень престижности юридической профессии оказывает непосредственное влияние на процесс и результат складывания профессиональной идентичности. Социальное признание юриспруденции в качестве высокозначимой, жизненно необходимой составной части социального организма (механизма) создает предпосылку для того, чтобы представители этой сферы деятельности прочно связывали свои личные пристрастия и убеждения, т. н. образ «Я» именно со своими профессиональными занятиями, а не с какими-то иными аспектами своего индивидуального или социального бытия. Соответственно, в том обществе, где место и роль юристов или недостаточно определенны, или получают низкую оценку в сознании остальных членов социума, нет причин для устойчивого осознания себя в качестве члена профессиональной корпорации. Выполняя свои служебные функции, юрист может психологически дистанцироваться от них, ш не придавать им высокого ценностного статуса, а располагать свои личностные н интересы и конструировать свою идентичность в какой-то иной области — се- С
а
мейной, этнической, политической, гендерной, религиозной и т. п. Возможно т
о
также, что подобного рода отчуждение от собственных профессиональных за- к
о
нятий приведет к тому, что идентичность останется незавершенной, приобретет о' «разорванный», или усеченный характер. |
Отчуждение как эффект общественного производства выражается в том, в
что результаты деятельности человека становятся внешней по отношению к нн
7 О,
нему силой, выходят из-под его контроля, нарушают его планы и ожидания7. 3
Правовая система общества как сложный набор норм и институтов, имеющих и
опредмеченную (текстуальную и вещественную) форму, по существу, подходит к
под это описание. Таким образом, построение и сохранение идентичности воз- а
можны лишь благодаря обратной операции — присвоению (интериоризации), |
т. е. признанию тех или иных слов, действий, атрибутов и т. д. в качестве своих, |
а не чужих. Применительно к деятельности юриста это выражается в его вну- •
треннем примирении с характером своего труда, в согласии им заниматься и в 68
способности удовлетворять при помощи этого труда (а не только его отчужденных ^
результатов, например, денег) свои жизненно важные потребности. 2
Несформированность или слабость профессиональной идентичности юриста может объясняться самыми различными причинами. Одна из них заключается в отсутствии или недостаточности способностей к рефлексии, т. е. к целенаправленному познанию и пониманию себя, собственного мышления и поведения. Это, в свою очередь, возможно лишь благодаря практикам самонаблюдения (интроспекции). Проблема заключается в том, что, хотя рефлексия и является одним из 43
условий повышения эффективности труда (во всяком случае, интеллектуального) и занимает центральное место в ряде концепций образования (например, в модели «деятельностного обучения»), чаще всего в юридическом образовании ей не уделяется сколько-нибудь серьезного внимания, а в последующей профессиональной практике на первый план выходят прикладные задачи, тогда как для рефлексии не остается достаточного времени и свободных ресурсов психики. Как следствие, нарастает рутинизация профессиональной деятельности, основные и наиболее привычные операции приобретают автоматический характер, а потребность в осмыслении собственных действий либо не актуализируется, либо остается неудовлетворенной по причине нехватки интеллектуального инструментария.
Таким образом, профессиональная идентичность юриста — это основанное на рефлексии осознание им характера своей деятельности по независимому упорядочению правовых ситуаций посредством интерпретации и составления юридических текстов.
1 См.: Руткевич А.М. Философия права А. Кожева // Вопросы философии. 2002. № 12. С. 144.
2 См.: Алексеев С.С. Право на пороге нового тысячелетия: Некоторые тенденции мирового правового развития — надежда и драма современной эпохи. М., 2000. С. 25-26.
3 См.: Стовба А.В. Правовая ситуация как исток бытия права. Харьков, 2006. С. 70-73.
4 Там же. С. 78.
5 См.: Там же. С. 138.
6 Цит. по: Абельс Х. Интеракция, идентичность, презентация. Введение в интерпретативную социологию. СПб., 2000. С. 26.
7 См., например: Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 3. С. 32.
С.Н. Туманов
К ВОПРОСУ О СИСТЕМНОЙ ОРГАНИЗАЦИИ ВНЕШНИХ ФУНКЦИЙ РОССИЙСКОГО ГОСУДАРСТВА
В статье рассматривается вопрос об актуальности исследования системного характера установления и реализации внешних функций Российского государства. Анализируется Концепция внешней политики Российской Федерации; уточняются понятие и структура системы внешних функций государства.
Ключевые слова: внешние функции государства, система внешних функций государства, правовые основы реализации внешних функций государства.
S.N. Tumanov
ON THE SYSTEMATIC ORGANIZATION OF EXTERNAL FUNCTIONS OF THE RUSSIAN STATE
The article considers the question of the relevance of studies of the systemic nature of the establishment and the implementation of external functions of the Russian state. Analyzes the foreign policy Concept of the Russian Federation. Specifies the concept and the structure of the external functions of the state.
Keywords: external functions of the state, the system of external functions of the state, the legal framework for the implementation of the external functions of the state.
© Туманов Сергей Николаевич, 2012
Кандидат исторических наук, доцент, первый проректор, проректор по учебной работе (Саратовская государственная юридическая академия).
