ПРАВОВАЯ ПРИРОДА КРИПТОВАЛЮТЫ Текст научной статьи по специальности «Право»

DOI 10.47643/1815-1337_2022_7_114 УДК 347.211

ПРАВОВАЯ ПРИРОДА КРИПТОВАЛЮТЫ LEGAL NATURE OF CRYPTOCURRENCY

КОРЧАГИН Анатолий Георгиевич,

кандидат юридических наук, профессор кафедры уголовно-правовых дисциплин Владивостокского государственного университета экономики и сервиса. 690014, Россия, г. Владивосток, ул. Гоголя, 41. E-mail: 12102002nastia@gmail.com;

КОСЫГИНА Анастасия Алексеевна,

студент Института права Владивостокского государственного университета экономики и сервиса. 690014, Россия, г. Владивосток, ул. Гоголя, 41. E-mail: 12102002nastia@gmail.com;

ГУЛЕВСКИЙ Ярослав Евгеньевич,

студент Юридической школы Дальневосточного федерального университета. 690922, Россия, г. Владивосток, о. Русский, п. Аякс. E-mail: yargul@rambler.ru;

KORCHAGIN Anatoly Georgievich,

PhD in Law, Professor of the Department of Criminal Law Disciplines Vladivostok State University of Economics and Service. 41 Gogol st., Vladivostok, 690014, Russia. E-mail: 12102002nastia@gmail.com;

KOSYGINA Anastasia Alekseevna,

student at the Institute of Law Vladivostok State University of Economics and Service. 41 Gogol st., Vladivostok, 690014, Russia. E-mail: 12102002nastia@gmail.com;

GULEVSKY Yaroslav Evgenyevich,

student at the Law School of the Far Eastern Federal University. Ajax, Russky Island, Vladivostok, 690922, Russia. E-mail: yargul@rambler.ru

Краткая аннотация: в статье авторы рассматривают правовую природу и способ правового регулирования криптовалюты, определяют проблемы расположения криптовалюты в системе объектов гражданских прав. Анализируется судебная практика и юридическая доктрина, на основании чего авторы делают вывод о необходимости рассмотрения криптовалюты в такой категории объектов гражданских прав как иное имущество, а также о важности создания механизма защиты криптовалюты.

Abstract: in the article, the authors consider the legal nature and methods of legal regulation of cryptocurrencies, the largest problems of the distribution of cryptocurrencies in relation to assets of rights. Judicial practice and legal recommendations are analyzed, on the basis of which the authors conclude about the danger of disclosing cryptocurrencies within the framework of legal objects as other property, as well as the creation of a mechanism for protecting cryptocurrencies.

Ключевые слова: криптовалюта, правовое регулирование, правовая природа, объекты гражданских прав, цифровая валюта, цифровые права, биткоин, деньги, информационная система, обязательство.

Keywords: cryptocurrency, legal regulation, legal nature, object of law, digital currency, digital rights, observations, money, information system,

obligation.

Статья поступила в редакцию: 22.06.2022

Федеральным законом от 18.03.2019 № 34-ФЗ «О внесении изменений в части первую, вторую и статью 1124 части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации» были внесены изменения в статью 128 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ). Новым объектом гражданского права стали цифровые права, в связи с чем дискуссия о правовой природе криптовалюты становится особенно актуальна.

Многие современные российские и зарубежные учёные считают, что определение правовой природы и правового регулирования криптовалюты сегодня крайне необходимо. Например, российский философ, доктор философских наук, профессор, Е. В. Кудряшова отмечает: «Криптовалюты распространились в силу уже свершившихся фактов, игнорировать которые недальновидно» [1]. Российский учёный-правовед, специалист по финансовому праву, доктор юридических наук, главный редактор журнала «Финансовое право», заместитель директора Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ, И. И. Кучеров, считает: «рано или поздно общественные отношения, возникающие по поводу использования криптовалют, обретут своё правовое регулирование, вопрос лишь в том, какие подходы будут положены в его основание» [2].

Определить правовую природу криптовалют возможно посредством установления места криптовалют в системе объектов гражданских прав. Учёные приводят различную аргументацию, согласно которой криптовалюта квалифицируется либо как некие «цифровые финансовые активы», либо как «иное имущество», либо как обязательственное право, где праву каждого владельца криптовалюты корреспондируют обязанность остальных участников расчётной системы.

Согласно статье 128 ГК РФ выделяются такие «объекты гражданских прав» как: вещи, включая наличные деньги и документарные ценные бумаги; иное имущество, в том числе имущественные права, включая безналичные денежные средства, бездокументарные ценные бумаги, цифровые права; результаты работ и оказание услуг; охраняемые результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации (интеллектуальная собственность); нематериальные блага [3].

Мы считаем, что криптовалюту нельзя определять как вещь, результаты работ и оказания услуг, результаты интеллектуальной деятельности и приравненным к ним средствам индивидуализации (интеллектуальная собственность), а также как нематериальные блага.

ГК РФ не даёт легального определения вещи, также и в большинстве известных кодификаций легальное определение вещи отсутствует. Хотя, например Германское гражданское уложение в §90 признавало вещами лишь телесные предметы [4]. То есть предметы, имеющие материальное выражение. Тем не менее, сложившийся гражданский оборот, юридическая доктрина, отдельные нормативные правовые акты,

Гражданское право; предпринимательское право; семейное право; международное частное право

судебная практика позволяет выделить определённые существенные признаки, по которому тот или иной объект можно относить к вещам. Вещь - это некая материальная субстанция, имеющая внешнее выражение - тело вещи. Такое имущество можно осязать. Любая вещь имеет определённые пространственные границы. Что касается криптовалюты, то она не имеет тела, неосязаема, не имеет определённых пространственных границ. Следовательно, относить криптовалюту к вещам не представляется возможным.

Невозможно относить криптовалюту к результатам работ и оказания услуг «в силу отсутствия обязательственной составляющей в отношениях, связанных как с созданием, так и использованием криптовалют» [4]. На момент заключения договора о выполнении работ или оказании услуг результата такого договора еще не существует в природе, то есть возникшее правоотношение безобъектно. Точнее объект в нём присутствует, но свою форму он приобретает в результате действий одной из сторон. В отношении же криптовалют действует другая модель правоотношений. При выполнении работ важнейшим квалифицирующим признаком является тот факт, что результат работы должен быть материализован в вещи. Здесь также происходит расхождение с тем, что мы видим в правоотношениях, связанных с криптовалютой. Услуга же подразумевает полезный эффект в самой себе либо имеет результат, не воплощенный в овеществленной форме. Но в данном случае отсутствует момент удовлетворения человеческих потребностей в процессе деятельности услугодателя.

По причине того, что криптовалюта создается без какой-либо творческой инициативы - творческий характер отсутствует, её также нельзя считать результатом интеллектуальной деятельности и приравненным к ним средствам индивидуализации (интеллектуальной собственности). Процесс интеллектуальной деятельности завершается созданием творчески самостоятельных, новаторских результатов в какой-либо области - криптовалюты же такого не подразумевают. Относить криптовалюту к нематериальным благам также не можем, поскольку нематериальные блага непосредственно связаны с человеком: принадлежат ему от рождения, их невозможно отчуждать или передавать, не имеют экономического содержания и находятся вне оборота. Носителями нематериальных благ являются все граждане независимо от их возраста и состояния дееспособности. По отношению к криптовалютам нельзя выделить такие признаки.

В силу диспозитивности норм гражданского права, закрытый перечень объектов гражданского права отсутствует. Гражданское законодательство также не определяет, что именно относится к «иному имуществу». Исходя из ранее сказанного, можно считать, что криптовалюта в системе объектов гражданских прав относится к такой категории объектов как «иное имущество». Это подтверждается практикой разрешения споров, связанных с криптовалютой. Например, знаковое событие для определения правовой природы и правового регулирования криптовалюты произошло 15 мая 2018 года, когда Девятый арбитражный апелляционный суд Москвы отнёс криптовалюту к «иному имуществу», указав, что по смыслу статьи 128 ГК РФ криптовалюта не может быть расценена никак иначе. Суд указал, что перечень объектов гражданских прав - открытый, легального определения «иного имущества» в ГК РФ не содержится, а статью 128 ГК РФ нужно толковать максимально широко, что обусловлено стремительным развитием информационных технологий. Суд также подчеркнул и экономическую ценность криптовалюты [5].

Некоторые учёные при определении криптовалюты как «иного имущества» относят её к безналичным денежным средствам и бездокументарным ценным бумагам. Отдельно стоит отметить, что после вступления в силу 1 октября 2019 года ряда поправок к ГК РФ, включающих в него цифровые права - ряд исследователей относят криптовалюту именно к ним. Цифровые права теперь включаются в список имущественных прав, а в ГК РФ появилась новая статья 141.1, посвящённая как раз цифровым правам.

Мы считаем, что криптовалюту нельзя относить к безналичным денежным средствам, поскольку безналичные расчеты подразумевают право требования в отношении кредитной организации. Владельцы же криптовалюты такими правами не обладают.

Если рассматривать вариант электронных денег, то необходимо обратиться к Федеральному закону от 27.06.2011 №161-ФЗ «О национальной платежной системе». В данном нормативном правовом акте указаны признаки электронных денег: «это денежное средство; предварительно переданное одним лицом другому; цель передачи - исполнение обязательств их владельцами перед третьими лицами...» [6]. Криптовалюта же не соответствует данным признакам - она не признается законным средством платежа в РФ. Криптовалюта может возникать не только в результате покупки, но и посредством майнинга («добыча», создание криптовалюты). Криптовалюту также относят к бездокументарным ценным бумагам. В соответствии с пунктом 2 статьи 142 ГК РФ «ценными бумагами являются акция, вексель, закладная, инвестиционный пай паевого инвестиционного фонда, коносамент, облигация, чек и иные ценные бумаги, названные в таком качестве в законе или признанные таковыми в установленном законом порядке» [3]. Бездокументарные ценные бумаги относятся к обязательственным и иным правам. Согласно пункту 1 статьи 149 ГК РФ бездокументарные ценные бумаги закрепляются в решении о выпуске или ином акте лица, выпустившего их: «лицами, ответственными за исполнение по бездокументарной ценной бумаге, являются лицо, которое выпустило ценную бумагу, а также лица, которые предоставили обеспечение исполнения соответствующего обязательства» [3]. Данные признаки не могут характеризовать криптовалюту, так как, во-первых, она не названа в российском законодательстве как ценная бумага, во-вторых, её создание не оформляется документально, в-третьих, трудно говорить о возникновении обязательственных прав в данном случае, к тому же передача криптовалюты от одного лица другому осуществляется анонимно.

Таким образом, гражданское законодательство не даёт точного ответа на вопросы - чем является криптовалюта, к каким объектам гражданских прав она относится и какой правовой статус имеет. Исходя из данного факта и вышеперечисленных аргументов, можно относить криптовалюту к «иному имуществу».

Также есть точка зрения, что криптовалюта имеет обязательственную природу. И естественно, что основа такой трактовки должна лежать на общих положениях об обязательствах. В обязательстве предполагается наличие управомоченного субъекта и обязанного субъекта, то есть кредитора и должника соответственно. Кредитор - это лицо, которое имеет право требовать определённого поведения от обязанного лица. Применительно к криптовалюте, кредитором будет являться держатель криптовалюты, должниками же являются, например, майнеры. В такой ситуации модель обя-

зательства состоит в том, что майнеры обязаны сделать так, чтобы транзакция была записана в блокчейн. Стороны должны подтвердить «заранее выраженное согласие» на исполнение условий соглашения по тем алгоритмам, которые заложены в протоколе. «Так, например, вся система Биткоин функционирует на основании многостороннего договора (соглашения), заключаемого путем принятия условий (акцепт) публичной оферты (white paper во взаимосвязи с кодом протокола) конклюдентными действиями: путем установки "клиента" и (или) биткоин-кошелька» [7]. Но при это необходимо выяснить какой тип договора может быть применён, как соотносятся условия white paper и программный код протокола. Также сторонники этой точки зрения, утверждая о том, что криптовалюта имеет обязательственную природу, не рассматривают тот факт, что между сторонами возникает несколько правоотношений, причём эти отношения имеют разную правовую природу. «Между участниками платформы по поводу протокола и между участниками платформы, объектом которых являются криптовалюты или иные цифровые активы. Первый вид правоотношений носит организационный характер. Вторая группа правоотношений, в свою очередь, включает два вида: во-первых, правоотношения между «владельцем» криптовалюты и всеми третьими лицами, являющиеся абсолютными; во-вторых, правоотношения между двумя участниками платформы об использовании криптовалюты в качестве средства платежа в каком-либо двустороннем обязательственном правоотношении, являющиеся относительными. Они возникают в результате заключения участниками платформы соответствующего гражданско-правового договора любого типа» [8]. То есть можно сделать вывод, что обязательственные права по отношению к криптовалютам, в самом деле возникают. Но при этом криптовалюты в этом плане не отличаются от иных объектов гражданского права, которые тоже способны превращаться в объект требования, если их правообладателем заключается соответствующий гражданско-правовой договор. Но, тем не менее, нет оснований делать вывод о том, что криптовалюты относятся к обязательствам.

Важной вехой в регулировании сферы криптовалюты стало вступление в силу в январе 2021 года Федерального закона от 31.07.2020 №259-ФЗ «О цифровых финансовых активах, цифровой валюте и о внесении изменений в отдельные законодательные акты РФ». Однако этот нормативно-правовой акт не улучшил ситуацию с правовым регулированием криптовалюты. Даже вместо термина «криптовалюта» там используется термин «цифровая валюта». Термины «криптовалюта» и «цифровая валюта» не стоит отождествлять, так как криптовалюта является разновидностью цифровой валюты. Для решения проблемы определения правой природы криптовалюты необходимо, чтобы Федеральный закон от 31.07.2020 №259-ФЗ регулировал правовой статус именно криптовалюты и содержал чёткое легальное определение понятия криптовалюты.

Также необходимо разобраться в самом факте владения криптовалютой. «Владельцем актива выступает криптовалютная биржа, которая предоставляет пользователям доступ для входа в систему. Биржи часто позиционируют себя в качестве «виртуального банка». По общим правилам статус «виртуального банка» предполагает ответственность со стороны биржи за сохранность денег пользователей и возмещение им убытков в соответствующих случаях, однако так происходит далеко не всегда» [9]. Таким образом, возникает проблема возмещения биржей ущерба клиентам в случае потери ими криптовалюты. Фактическим владельцем средств является сама биржа и, как следствие, пользователь (владелец) валюты не имеет возможности доказать факт права собственности (владения) активом, так как процедура заключения «договора» не носит юридической силы.

В РФ эта проблема до сих пор никак не решена. Практика сложилась так, что, если у истца нет каких-либо доказательств, то дело разрешается не в его пользу. В качестве примера можно привести дело № А40-164942/19-27-1380, которое было рассмотрено Арбитражным судом города Москвы. Истец обратился в суд с требованиями обязать ответчика обеспечить цифровой перевод криптовалюты на его цифровой кошелек в связи с неосновательным обогащением, однако в данном требовании ему было отказано в связи с тем, что истцом не было предоставлено доказательств наличия договорных отношений между сторонами.

В заключение хочется сделать вывод, что на данный момент российское законодательство имеет огромные пробелы в регулировании крипто-валюты, её правовой природы, правового статуса, а также механизма её защиты. Законодательной ветви власти нужно принять ещё множество нормативно-правовых актов для того, чтобы криптовалюта в Российской Федерации стала полностью легальной и государство могло контролировать сферу оборота криптовалюты. Существующая на данный момент нормативно-правовая база является только первыми шагами к достижению этой цели.

Библиогра фия:

1. Кудряшова Е.В. Правовое регулирование криптовалют: выбор вектора развития // Финансовое право. - 2018. - №6;

2. Кучеров И.И. Криптовалюта как платежное средство // Финансовое право. - 2018. - №7;

3. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 N 51-ФЗ (ред. от 21.12.2021) (с изм. и доп., вступ. в силу с 29.12.2021) [Электронный ресурс] // СПС «КонсультантПлюс». - Режим доступа: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_5142/;

4. Bürgerliches Gesetzbuch vom 18. August 1896 nebst dem Einführungsgesetz; Ebert, von Schneider, Fischer u.a; München, 1904. - 1428 p.

5. Азархин А.В., Карев Д.А., Кавкаева Ю.А. К вопросу о правовой природе криптовалюты в России // Международный журнал гуманитарных и естественных наук. 2020. №4-2. URL: https://cyberleninka.ru;

6. Федеральный закон от 27.06.2011 N 161 -ФЗ (ред. от 02.07.2021) "О национальной платежной системе" (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.12.2021) [Электронный ресурс] // СПС «КонсультантПлюс». - Режим доступа: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_115625/;

7. Фролов И.В. Криптовалюта как цифровой финансовый актив в российской юрисдикции: к вопросу о вещной или обязательственной природе / И.В. Фролов // Право и экономика. - 2019. - №6. - С. 5-17;

8. Ефимова, Л. Г. Криптовалюты как объект гражданского права / Л. Г. Ефимова // Хозяйство и право. - 2019. - № 4(507). - С. 17-25. - EDN ZDIMPZ;

9. Рожин А.В., Борисов С.В. Криптовалюта как объект гражданского права // Вестник магистратуры. 2021. №5-4 (116). URL: https://cyberleninka.ru/article/n/kriptovalyuta-kak-obekt-grazhdanskogo-prava (дата обращения: 20.02.2022).

References:

1. Kudryashova E.V. Pravovoe regulirovanie kriptovalyut: vybor vektora razvitiya // Finansovoe pravo. - 2018. - №6;

2. Kucherov I.I. Kriptovalyuta kak platezhnoe sredstvo // Finansovoe pravo. - 2018. - №7;

3. Grazhdanskij kodeks Rossijskoj Federacii (chast' pervaya) ot 30.11.1994 N 51-FZ (red. ot 21.12.2021) (s izm. i dop., vstup. v silu s 29.12.2021) [Elektronnyj resurs] // SPS «Konsul'tantPlyus». - Rezhim dostupa: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_5142/;

4. Azarhin A.V., Karev D.A., Kavkaeva YU.A. K voprosu o pravovoj prirode kriptovalyuty v Rossii // Mezhdunarodnyj zhurnal gumanitar-nyh i estestvennyh nauk. 2020. №4-2. URL: https://cyberleninka.ru;

5. Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 15.05.2018 N 09АП-16416/2018 по делу N А40-124668/2017.

6. Federal'nyj zakon ot 27.06.2011 N 161-FZ (red. ot 02.07.2021) "O nacional'noj platezhnoj sisteme" (s izm. i dop., vstup. v silu s 01.12.2021) [Elektronnyj resurs] // SPS «Konsul'tantPlyus». - Rezhim dostupa: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_115625/;

7. Frolov I.V. Kriptovalyuta kak cifrovoj finansovyj aktiv v rossijskoj yurisdikcii: k voprosu o veshchnoj ili obyazatel'stvennoj prirode / I.V. Frolcv // Pravo i ekonomika. 2019. №6. S.5-17;

8. Efimova, L. G. Kriptovalyuty kak ob"ekt grazhdanskogo prava / L. G. Efimova // Hozyajstvo i pravo. - 2019. - № 4(507). - S. 17-25. - EDN ZDIMPZ;

9. Rozhin A.V., Borisov S.V. Kriptovalyuta kak ob"ekt grazhdanskogo prava // Vestnik magistratury. 2021. №5-4 (116). URL: https://cyberleninka.ru/article/n/kriptovalyuta-kak-obekt-grazhdanskogo-prava (data obrashcheniya: 20.02.2022);