CC BY
54ПРАВОВАЯ ПРЕЗУМПЦИЯ СВОБОДНОГО ВОЛЕИЗЪЯВЛЕНИЯ ИЗБИРАТЕЛЕЙ ПРИ ГОЛОСОВАНИИ
2
Е.И. Старовойтова
В ст. 3 Конституции Российской Федерации указано, что высшим непосредственным выражением власти народа являются референдум и свободные выборы. Пункт 3 ст. 21 Всеобщей декларации прав человека 1948 г содержит положение, согласно которому воля народа должна быть основой власти правительства и находить выражение в выборах, обеспечивающих свободу голосования. Это положение развивает и Международный пакт о гражданских и политических правах 1966 г., п «Ь» ст. 25 которого гласит, что каждый гражданин должен иметь право и возможность голосовать и быть избранным на выборах, обеспечивающих свободное волеизъявление избирателей. Прежде всего, гражданин свободен в отношении реализации своего избирательного права.
Участие или неучастие избирателя в выборах - это право, но никак не обязанность гражданина. Неучастие не влечет юридической ответственности. Воздействие на гражданина с целью принудить его к участию или неучастию в выборах запрещено. Гражданин также свободен в волеизъявлении голосовать на выборах за кандидата, список кандидатов. Воспрепятствование свободному волеизъявлению гражданина при участии в выборах также находится под запретом [1].
В целях формирования легитимного органа избиратель голосует в пользу того или иного кандидата посредством свободного волеизъявления, а иначе будет нарушена основная цель формирования выборных органов - осуществление представительства интересов населения. Приходя на выборы, граждане, как правило, отдают свой голос за кандидата, избирательное объединение, предвыборная программа которых близка их интересам. В Федеральном законе от 12 июня 2002 г. № 67-ФЗ «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации» [2] (далее - Федеральный закон об основных гарантиях избирательных прав) закреплено: «Участие гражданина Российской Федерации в выборах и референдуме является свободным и добровольным. Никто не вправе оказывать воздействие на гражданина Российской Федерации с целью принудить его к участию или неучастию в
выборах и референдуме либо воспрепятствовать его свободному волеизъявлению» (п. 3 ст. 3). На основании постоянно повторяющейся практики свободного волеизъявления избирателей и норм федерального законодательства, закрепляющих запрет на воспрепятствование свободному волеизъявлению избирателей, можно сделать предположение о свободном волеизъявлении избирателей на выборах и отметить косвенно закрепленную презумпцию свободного волеизъявления избирателей при голосовании.
Правовая презумпция свободного волеизъявления избирателей при голосовании основывается на принципе свободных выборов. Общеевропейская концепция принципа свободных выборов, именуемого также «принципом свободного голосования», включает два аспекта: свободное формирование избирателем своего мнения; свободное выражение мнения избирателя, т.е. свободную процедуру голосования и точную оценку результатов. В первую очередь требование беспристрастности обращено на государство и его органы, «особенно в том, что касается использования средств массовой информации, средств наглядной агитации, права на проведение демонстраций в общественных местах и финансирования партий и кандидатов» [3]. Государство также обязано обеспечивать участие в выборах кандидатов, выдвинутых в соответствии с законом, давать избирателям знакомиться со списками кандидатов и кандидатами и пресекать всякие попытки со стороны физических лиц препятствовать свободному формированию мнений избирателей [4].
Данная правовая презумпция является опровержимой. Опровержение того, что голосование проводилось посредством свободного волеизъявления избирателей, может осуществляться как доказыванием наличия порока при формировании воли избирателя проголосовать за того или иного кандидата, список кандидатов, так и доказыванием принуждения избирателя совершить волеизъявление при голосовании.
Агитационная деятельность кандидатов и избирательных объединений оказывает непосредственное воздействие на формирова-
ИЗБИРАТЕЛЬНОЕ ПРАВО
ние воли избирателя, косвенное влияние оказывает информирование о выборах, осуществляемое средствами массовой информации. Если агитационная деятельность и информирование избирателей осуществляются с нарушением действующего законодательства, - это может привести к пороку при формировании воли избирателей. Один из таких видов воздействия на волю избирателей - подкуп. Подкуп «является одной из самых грубых форм нарушения интересов избирательного корпуса, поскольку с помощью материальных либо иных благ происходит переориентация населения на удовлетворение сиюминутных меркантильных потребностей» [5]. При этом особо указывается, что кандидаты и их уполномоченные представители не вправе передавать избирателям материальные ценности, за исключением вознаграждения за выполнение предвыборной организационной работы, проводить льготную распродажу товаров, бесплатно распространять любые товары, за исключением печатных материалов, а также значков, специально изготовленных для избирательной кампании. Кандидаты и их уполномоченные представители не вправе при проведении предвыборной агитации воздействовать на избирателей обещаниями передачи им денежных средств, ценных бумаг и иных материальных благ. Со дня регистрации до подведения общих итогов голосования не допускается проведение кандидатами, избирательными объединениями благотворительной деятельности, а также лотерей [6].
Вопрос о том, повлияли ли нарушения правил ведения предвыборной агитации кандидатом, избирательным объединением на формирование свободного волеизъявления избирателей, в каждом конкретном случае устанавливается при рассмотрении избирательного спора. Следует отметить, что какие-либо критерии, устанавливающие степень такого влияния, в избирательном законодательстве Российской Федерации не установлены.
При опровержении презумпции свободного волеизъявления избирателей при голосовании заявитель должен представить доказательства того, что неправомерная агитационная деятельность повлияла на волеизъявление избирателей. Так, Верховным Судом Российской Федерации при рассмотрении судебного спора [7] было установлено, что в городе Одинцово на территории избирательного округа имело место массовое распространение незаконного агитационного материала
- газеты «Правда Подмосковья» с единственной статьей специального корреспондента отдела расследований А. «Мясники», содержащей клеветнические сведения о кандидате в депутаты Х.Ю. В статье указано, что Х.Ю., являясь главным врачом Одинцовской районной больницы, создал преступную группу, занимающуюся незаконным изъятием и продажей человеческих органов за границу. Х.Ю. сравнивается с преступником А. Чикатило, и делается вывод, что именно на эти преступные деньги организована его предвыборная кампания. Проверкой, проведенной УВД Одинцовского района по факту распространения незаконного агитационного материала, установлено, что газета «Правда Подмосковья», а также специальный корреспондент А. не существуют, а сведения, содержащиеся в статье, при проверке объективного подтверждения не нашли. Те обстоятельства, что распространение незаконных агитационных материалов носило массовый характер, а сведения, содержащиеся в листовках, повлияли на формирование волеизъявления избирателей на выборах, подтверждаются показаниями свидетелей, проживающих по различным адресам. Проанализировав все допущенные нарушения в ходе избирательной кампании, суд пришел к выводу о том, что при проведении выборов депутата Московской областной Думы в избирательном округе были допущены существенные нарушения избирательного законодательства, выразившиеся в противоправной агитационной деятельности. Эти нарушения в значительной мере повлияли на формирование свободного волеизъявления избирателей и сделали невозможным определение действительной воли избирателей.
По данному делу в целях выяснения, как повлияли незаконные листовки на волеизъявление избирателей, суд также учитывал данные социологического опроса. Листовка повлияла на волеизъявление избирателей, поскольку по результатам социологического исследования от 6-7 декабря 2001 г. рейтинг Х.Ю. среди активного электората более чем в 5 раз превышал рейтинг З.С., но после появления листовки по результатам выборов Х.Ю. занял третье место. Как отметила кассационная инстанция, суд правильно принял во внимание результаты социологического исследования «Социальное самочувствие жителей Одинцовского избирательного округа № 25 накануне выборов депутатов Московской областной Думы», проведенного официально зарегистрированной Ассоциацией социологов
3
4
Московской области, согласно которому рейтинг Х.Ю. за 10 дней до выборов среди активного электората составлял 36% и более чем в пять раз превышал рейтинг З.С., и учел показания свидетеля М.В. - социолога с 35-летним стажем работы, пояснившего, что организация, проводившая исследование, является авторитетной, а само исследование обеспечивает правильное представление об общественном мнении по поставленным вопросам. Вместе с тем суд не всегда учитывает мнение специалистов при оценке характера влияния агитационных материалов на мнение избирателей. Так, в Определении от 29 сентября 2000 г. № 50-Г00-10 [8] Верховный Суд Российской Федерации указал, что суд вправе был не использовать в качестве доказательства заключение эксперта - специалиста в области филологии и психологии.
При рассмотрении другого судебного дела [9] Верховный Суд Российской Федерации указал, что нельзя согласиться с утверждением заявителей о том, что допущенные в ходе выборов по избирательному округу нарушения закона о проведении предвыборной агитации существенным образом повлияли на волеизъявление избирателей при голосовании, так как оно, как отмечалось выше, фактически основано лишь на предположениях о возможном пороке воли избирателей при воздействии на них такого рода агитационных мер. Доказательств же, прямо подтверждающих факты оказания воздействия на избирателей округа с целью принудить их к участию или неучастию в выборах, а также на их свободное волеизъявление, заявителями суду не представлено, не представлено их и окружной избирательной комиссией. Кроме того, как и в предыдущем рассмотренном деле, суд указал, что он не может принять во внимание заключение специалиста, поскольку данное заключение свидетельствует лишь о возможном психологическом воздействии агитационных мероприятий на избирателей, к чему, по мнению суда, фактически и сводится вся предвыборная агитация, целью которой является привлечение избирателей к участию в голосовании и за того или другого кандидата в депутаты. В Определении от 29 декабря 2004 г. № 35-Г04-15 [10] Верховный Суд Российской Федерации указал, что по делу заявитель должен представить доказательства того, что избиратели, вопреки своей свободно формируемой воле на голосование за того или иного кандидата в связи с оказанной им бесплатно услугой или предо-
ставленной материальной ценностью, голосовали за кандидата.
Благотворительная деятельность кандидата, избирательного объединения также расценивается как неправомерное воздействие на формирование воли избирателя. Так, Верховным Судом Российской Федерации при рассмотрении судебного спора [11] установлено, что в средней школе от имени зарегистрированного кандидата Б. были организованы благотворительные бесплатные обеды, в которых принимали участие в основном малообеспеченные пенсионеры. Факты проведения благотворительных обедов в помещении школы нашли свое подтверждение показаниями свидетелей и письменными приглашениями и не были опровергнуты заинтересованными лицами в судебном заседании суда первой инстанции. Суд пришел к выводу, что указанная помощь была оказана с целью воздействия на волю избирателей для избрания в депутаты в Законодательное Собрание области кандидата в депутаты Б.
Еще одним видом неправомерного воздействия на формирование воли избирателя в период выборов является продажа товаров по льготным ценам. Верховным Судом Российской Федерации при рассмотрении судебного спора [12] было установлено, что в Ульяновской области ОАО «Милан» в период избирательной кампании после выдвижения председателя Совета директоров общества Г. на должность главы администрации Ульяновской области проводило акцию по продаже товаров по льготным ценам. На встречах с избирателями кандидат Г. сообщал им о снижении цен на молочную продукцию ОАО «Милан». В период избирательной кампании в магазинах, расположенных на территории Ульяновской области, молочная продукция этого общества продавалась по сниженным ценам. Цены предприятий - производителей молочной продукции, а также розничные цены реализации не снижались в течение июля - декабря 2004 г., а цены на молоко, реализованное сельскохозяйственными производителями в этот же период, возросли. Снижение цен на молочную продукцию рекламировалось в период избирательной кампании как суперакция с целью воздействовать на избирателей для достижения положительного результата на выборах в отношении Г.
Искажения волеизъявления избирателей в связи с неправомерными публикациями средств массовой информации также доказы-
И З Б И Р А Т Е Л Ь Н О Е П Р А В О
вается опровержением правовой презумпции свободного волеизъявления избирателей при голосовании. Так, в Определении от 29 сентября 2000 г. № 50-Г00-10 [13] Верховный Суд Российской Федерации отметил, что заявитель не представил суду доказательств того, что указанные им действия средств массовой информации (публикации и т.д.) оказали воздействие на волеизъявление избирателей, в результате чего они вынуждены были проголосовать за П.
О свободе волеизъявления избирателей при голосовании не следует говорить и тогда, когда осуществляется принуждение к участию в голосовании на выборах. Следует обратить внимание на высокий уровень латент-ности правонарушений, направленных в разных формах на понуждение избирателей к участию в голосовании. Чаще всего понуждение завуалировано под содействие проведению выборов, не имеет письменного документального оформления. Однако и в тех случаях, когда имеются письменные рекомендации или указания со стороны должностных лиц исполнительной власти, руководителей учреждений по организации голосования, суды не квалифицируют их как незаконное вмешательство в избирательный процесс [14].
Вопрос о принуждении может возникать тогда, когда массово организуется участие в голосовании тех граждан, которые находятся в подчинении у лиц, организовавших их прибытие на избирательный участок (например, военнослужащих, студентов, сотрудников какой-либо организации и т.п.). Так, в Определении Верховного Суда Российской Федерации от 16 марта 2010 г. № 45-В10-3 указано, что п. 1 ст. 66 Федерального закона об основных гарантиях избирательных прав предусмотрена возможность участия в голосовании вне помещения для голосования избирателей, которые внесены в список избирателей на данном избирательном участке и не могут самостоятельно по уважительным причинам (по состоянию здоровья, инвалидности) прибыть в помещение для голосования. Участковая комиссия также обеспечивает возможность участия в голосовании избирателей, которые внесены в список избирателей на данном избирательном участке и находятся в местах содержания под стражей подозреваемых и обвиняемых. Из буквального толкования данной нормы следует, что возможность проголосовать вне помещения для голосования законом предоставлена только тем избирателям, которые,
во-первых, внесены в список избирателей на данном избирательном участке, а во-вторых, не могут самостоятельно явиться в помещение для голосования по состоянию здоровья, по причине инвалидности или содержания под стражей. Расширительного понимания приведенное положение закона не предусматривает. Иные причины (такие как трудовой распорядок дня, отъезд и т.д.) указанной нормой не предусмотрены. При этом избирателям, не имеющим возможности явиться на выборы в день голосования, п. 2 ст. 65 указанного Федерального закона предоставлено право проголосовать досрочно в помещении соответствующей территориальной избирательной комиссии. Следовательно, судом первой инстанции сделан обоснованный вывод о нарушении положений ст. 66 Федерального закона при проведении выездного голосования по месту работы избирателей на автозаправочных станциях, расположенных на территории избирательного участка.
Однако в каждом случае в целях опровержения правовой презумпции свободного волеизъявления избирателей при голосовании заявитель должен предоставить доказательства воздействия на избирателей с целью принудить их к участию в выборах. В Определении Верховного Суда Российской Федерации от 1 августа 2007 г. № 64-Г07-12 [15] указано, что на избирательных участках голосовали военнослужащие срочной службы. Однако, как отметил суд, в заявлении отсутствуют доказательства давления на военнослужащих с целью голосования за кандидата в депутаты Сахалинской областной Думы Г. Так, доводы о том, что голосование всех военнослужащих проходило рано утром, их привезли на машинах офицеры, под команды которых военнослужащие проходили строем к столам за бюллетенями и к урнам для голосования, минуя стенд, где можно было ознакомиться с информацией о кандидатах в депутаты, что является доказательствами давления на их волю, нельзя признать состоятельными. Из материалов дела усматривается, что в голосовании приняли участие не все военнослужащие, проходящие срочную военную службу, а только те, которые изъявили желание воспользоваться своим правом.
О принуждении к участию в голосовании можно говорить и тогда, когда голосование осуществляется вне помещения для голосования с нарушением порядка его проведения. Конституционным Судом Российской Феде-
5
6
рации было отмечено, что из закрепленного в Конституции Российской Федерации положения о свободных выборах в Российской Федерации следует, в частности, право избирателей выражать свою волю в любой из юридически возможных форм голосования в соответствии с установленными законодателем процедурами с тем, чтобы при этом исключалась возможность искажения существа волеизъявления избирателей [16]. В соответствии с п. 15 ст. 66 Федерального закона об основных гарантиях избирательных прав организация голосования вне помещения для голосования должна исключать возможность нарушения избирательных прав и права на участие в референдуме избирателя, участника референдума, а также возможность искажения волеизъявления избирателя, участника референдума. Вместе с тем в Определении Верховного Суда Российской Федерации от 16 марта 2010 г. № 45-В10-3 [17] было установлено, что участковой избирательной комиссией избирательного участка в селе Щелкун Свердловской области в ОГСУ «Щелкунский психоневрологический интернат» было организовано голосование вне помещения для голосования. Из материалов дела усматривается, что большинство проголосовавших избирателей, содержащихся в интернате, нуждались в помощи при заполнении бюллетеня, поскольку не могли прочесть текст избирательного документа, а также нуждались в разъяснении происходящего голосования. Судом установлено, что данная помощь была оказана с нарушением положений закона, что привело к невозможности осуществления тайного волеизъявления избирателей. Вывод суда о лишении указанных избирателей возможности осознанно и свободно выразить свое волеизъявление на участие в данных выборах, а также в голосовании за конкретного кандидата, основан на материалах дела и подтверждается исследованными в судебном заседании доказательствами.
Отдельно следует остановиться на вопросе, может ли неучастие кандидата в выборах, отмена регистрации которого впоследствии признается незаконной, повлиять на свободное волеизъявление избирателей при голосовании.
Судебная практика не дает однозначного ответа на данный вопрос. С одной стороны, в одном из своих решений Верховный Суд Российской Федерации [18] указал, что незаконное отстранение кандидата от участия в выборах привело к искажению характера выборов как свободных не только для него, но и для из-
бирателей, «свобода волеизъявления которых была ограничена самим фактом лишения права голосовать за любого из законно выдвинутых кандидатов», несмотря на подавляющее большинство голосов избирателей, поданных за кандидата, признанного избранным.
С другой стороны, Верховный Суд Российской Федерации не признавал сам факт незаконной отмены регистрации кандидата основанием, позволяющим судить о нарушении действительной воли избирателей. Так, в Определении Верховного Суда Российской Федерации от 21 января 2003 г. № 19-Г03-1 [19] указано: «То обстоятельство, что Т. не был включен в избирательный бюллетень, само по себе не могло являться основанием для признания итогов выборов недействительными... Защита избирательного права Т. не должна осуществляться в отрыве от реализации активного избирательного права граждан, принявших участие в голосовании». В другом судебном споре [20] заявители полагали, что незаконная отмена регистрации К. в качестве кандидата на должность главы муниципального образования города Мегион не позволила им свободно выразить волю при повторном голосовании на выборах, в результате чего было нарушено и не реализовано их конституционное право избирать в органы местного самоуправления. Однако Верховный Суд Российской Федерации указал, что отмена регистрации кандидата К. не затрагивала их избирательные права, поскольку не препятствовала возможности голосования за кандидатов на должность главы города Мегион или против всех кандидатов.
В юридической литературе представлено мнение, что никто не может решать за избирателей, за кого им голосовать; если они были лишены законной возможности проголосовать за одного из кандидатов, нельзя говорить о действительности их воли, так как никто не сможет установить, сколько избирателей округа проголосовало бы за такого кандидата, пассивное избирательное право которого было незаконно ущемлено. Вследствие этого в любом случае решение избирательной комиссии о результатах выборов подлежит отмене, если после его принятия будет установлено, что один из кандидатов был незаконно не допущен к участию в выборах (ему незаконно было отказано в регистрации или его регистрация была незаконно отменена) [21].
По нашему мнению, такая непоследовательность принятия решений Верховным Судом Российской Федерации имеет место из-за
ИЗБИРАТЕЛЬНОЕ ПРАВО
отсутствия устоявшейся концепции об искажении воли избирателей в связи с совершением кандидатами, избирательными объединениями и иными субъектами избирательного процесса определенных действий. Если отмена регистрации кандидата, списка кандидатов будет признана незаконной, то нельзя говорить о том, что выявлена действительная воля избирателей. В данном случае она была сформирована в рамках предоставленного выбора, который нельзя считать полным. Однако не достаточно обоснованно говорить о том, что избиратели не осуществили свободного волеизъявления при голосовании. Неучастие кандидата, списка кандидатов в выборах, за которые хотел проголосовать избиратель, не исключает иного свободного волеизъявления избирателя на выборах (например, неучастие в выборах или голосование за другого кандидата, списка кандидатов).
Таким образом, опровержение правовой презумпции свободного волеизъявления избирателей при голосовании возможно только представлением доказательств искажения в формировании воли избирателей во время агитационного периода либо наличия принуждения во время голосования. При этом оцениваются как показания избирателей, так и данные социологических опросов.
1. Борисов А.Н. Комментарий к Федеральному закону «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации» (постатейный). М. : Юстицинформ, 2007 // СПС «Консуль-тантПлюс».
2. Собрание законодательства РФ. 2002. № 24. Ст. 2253.
3. Международные избирательные стандарты: сб. документов. Вып. 2 / ЦИК РФ ; сост. В. И. Лысенко, И. А. Евла-нов ; отв. ред. В. И. Лысенко. М., 2009. С. 638.
4. Там же. С. 639.
5. Горбунов В.А., Кликушин А.А. Защита судами общей юрисдикции публичных интересов избирательного корпуса // Конституционное и муниципальное право. 2009. № 6. С. 21.
6. См.: пп. 2, 3, 5 ст. 56 Федерального закона об основных гарантиях избирательных прав.
7. Определение Верховного Суда Российской Федерации от 27 марта 2003 г. № 4-Г03-6 // Вестник ЦИК РФ. 2003. № 3.
8. Определение Верховного Суда Российской Федерации от 29 сентября 2000 г. № 50-Г00-10 // СПС «Консультант-Плюс».
9. Решение Верховного Суда Российской Федерации от 25 марта 1996 г. № ГКПИ96-17 // СПС «КонсультантПлюс».
10. Определение Верховного Суда Российской Федерации от 29 декабря 2004 г. № 35-Г04-15 // СПС «Консультант-Плюс».
11. Определение Верховного Суда Российской Федерации от 14 мая 2002 г. № 9-Г02-10 // СПС «Консультант-Плюс».
12. Определение Верховного Суда Российской Федерации от 24 декабря 2004 г. № 80-Г04-11 // СПС «Консультант-Плюс».
13. Определение Верховного Суда Российской Федерации от 29 сентября 2000 г. № 50-Г00-10 // СПС «КонсультантПлюс».
14. Копюшин Е.И. Выборы и избирательное право в зеркале судебных решений. М.: Норма : Инфра-М, 2010. С. 104.
15. Определение Верховного Суда Российской Федерации от 1 августа 2007 г. № 64-Г07-12 // СПС «Консультант-Плюс».
16. Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 5 ноября 1998 г. № 169-о «По запросу Верховного Суда Российской Федерации о проверке конституционности положений Федерального закона «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации» // СПС «КонсультантПлюс».
17. Определение Верховного Суда Российской Федерации от 16 марта 2010 г. № 45-В10-3 // СПС «Консультант-Плюс».
18. Определение Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2003 г. по делу № 25-Г03-5 // СПС «КонсультантПлюс».
19. Определение Верховного Суда Российской Федерации от 21 января 2003 г. по делу № 19-Г03-1 // СПС «КонсультантПлюс».
20. Определение Верховного Суда Российской Федерации от 8 сентября 2005 г. № 69-Г05-16 // СПС «Консультант-Плюс».
21. Голубок С., Тетердинко А. Отмена результатов избирательного процесса // СПС «КонсультантПлюс».
ПРАКТИКА ОТМЕНЫ И ПЕРЕНОСА ВЫБОРОВ СКВОЗЬ ПРИЗМУ ПРИНЦИПОВ ОБЯЗАТЕЛЬНОСТИ И ПЕРИОДИЧНОСТИ ПРОВЕДЕНИЯ ВЫБОРОВ
Е.А. Володькина
Принципы права - это его первооснова, основополагающие начала и ключевые идеи, выражающее подлинную сущность права. Следует согласиться с тем, что
«принципы - объективные свойства права. Они отражают закономерности общественного развития, потребности данного общества» [1].
7
