CC BY
163
ФИЛОСОФСКО-ПРАВОВЫЕ АСПЕКТЫ ПРАВОВОЙ ПОЛИТИКИ ГОСУДАРСТВА
УДК 340.15 ББК 67.0
А. И. Овчинников, С. П. Овчинникова
ПРАВОВАЯ ПОЛИТИКА РОССИИ В СФЕРЕ ГОСУДАРСТВЕННО-КОНФЕССИОНАЛЬНЫХ ОТНОШЕНИЙ: ТРАДИЦИИ И СОВРЕМЕННЫЕ ВЫЗОВЫ
Статья посвящена анализу основных проблем в сфере государственно-конфессиональных отношений. Дается их определение, перечисляются субъекты этих отношений, рассматривается государственная политика в данной сфере в контексте религиозной безопасности. Авторы считают, что поддержка традиционных конфессий со стороны гражданского общества и государства является основой механизма обеспечения религиозной безопасности России.
Ключевые слова: государственно-конфессиональные отношения, религиозная безопасность, традиционные религии, конфессиональные конфликты, духовно-нравственные ценности, российская государственность, правовые средства обеспечения религиозной безопасности.
LEGAL POLICY OF RUSSIA IN THE SPHERE OF THE STATE AND CONFESSIONAL
RELATIONS: TRADITIONS AND MODERN CALLS
The paper analyzes the main problems in the area of church-state relations. The article gives their definition, these are the subjects of relations, is considered a state policy in the sphere of these relations in the context of religious security. Authors believes that the support of the traditional religions of the civil society and the state is the basis of a mechanism to ensure the religious security ofRussia. In order to effectively ensure the security of religious should improve legislation in this area.
Keywords: church-state relations, religious security, traditional religions, religious conflicts, spiritual and moral values, Russian statehood, legal means of ensuring the security of religious.
В последние годы участники полемики относительно формулы, обозначающей взаимоотношения Русской православной церкви (далее - РЦП) и Российского государства, пришли к консенсусу: их отношения определяются в государственно-конфессиональном формате. В научной литературе существует единый подход к толкованию понятия «государственно-конфессиональные отношения». При этом в угоду толерантности считается, что в России должен применяться именно термин «государственно-конфессиональные», а не «государственно-церковные» или «государственно-религиозные» отношения. Связано это с тем, что понятие «конфессия» более широкое и конкретное по своему содержанию, чем слово «церковь». По мнению Р. А. Лопаткина и Ф. Г. Овсиенко, «это понятие недостаточно корректно применительно к объединениям му-
сульман, буддистов, иудаистов, последователей других религий, у которых нет понятия "церковь"» [12, с. 67].
Рассмотрим ряд близких словосочетаний. Традиционными для РПЦ и Российского государства являются термины «государственно-церковные», «церковно-государственные отношения». При этом термин «церковь», подчеркивают исследователи, может пониматься и как религиозный институт, и как синоним религиозной организации (объединения), и как организованная религия, конфессия, имеющая свою внутреннюю структуру, и как самоназвание централизованных христианских религиозных организаций [17, с. 5].
Такой термин, как «государственно-религиозные отношения», вообще редко используется, так как в них одной из сторон правоотношения является религия, что невозможно. Госу-
дарство вступает в отношения с религиозными объединениями, организованными обществами верующих людей, то есть с конфессиями.
«Государственная вероисповедная политика» является близким по смыслу понятием и одно время крайне популярным при изложении принципов государственной политики в области свободы совести. Из его смысла следует, что государство четко определяет, как оно относится к тем или иным религиозным объединениям, а последним отводится роль ведомых в данном вопросе. По справедливому суждению А. А. Дорской, данная позиция уязвима по нескольким причинам: 1) негативный опыт государственно-конфессиональных отношений в Российской империи, закончившийся эпохой массового атеизма; 2) отказ в признании того, что церковь имеет свои корпоративные нормы и является нормотворцем (каноническое (церковное) право); 3) несоответствие международно-правовым стандартам, признающим, что свобода совести реализуется одновременно на коллективном и личностном уровнях [8, с. 34].
Наиболее верным, с точки зрения М. О. Шахова, является термин «отношения государства и религиозных объединений» [17]. Следует согласиться с ученым в том, что эта формулировка включает в себя юридически определенные дефиниции и адекватно именует субъекты отношений.
В литературе можно встретить различные интерпретации государственно-конфессиональных отношений. Так, например, они определяются как совокупность исторически складывающихся и изменяющихся форм взаимосвязей между институтами государства и институциональными религиозными образованиями (религиозными объединениями, партиями и движениями, а также международными конфессиональными центрами), одна из составных частей внутренней и внешней политики государства [15, с. 9].
И. А. Куницын предлагает авторское определение: государственно-конфессиональные отношения России - это совокупность исторически оформившихся и изменяющихся форм взаимоотношений между органами государственной власти и органами местного самоуправления Российской Федерации, с одной стороны, и конфессиями или отдельными религиозными объединениями, действующими на территории Российской Федерации, - с другой [11, с. 3].
Несколько иное определение предлагает М. О. Шахов: «Отношения государства и религиозных объединений представляют собой совокупность исторически складывающихся и изменяющихся форм взаимосвязей и взаимоотношений институтов государства, включая органы власти и управления, государственные учреждения и организации, с одной стороны, и религиозных объединений (религиозных организаций, религиозных групп, руководящих или координирующих органов, духовных образовательных учреждений), а также учреждений и предприятий религиозных организа-
и и т» ___
ций, - с другой стороны. В основе этих отношений лежат законодательно закрепленные представления о месте религии и религиозных объединений в жизни общества, их функциях, сферах деятельности и компетенции всех субъектов данных отношений» [4, с. 9].
По мнению Н. В. Володиной, государственно-конфессиональные отношения - это совокупность исторически складывающихся и изменяющихся форм взаимоотношений между институтами государства и религиозными образованиями (религиозными объединениями, партиями и движениями, а также конфессиональными центрами), одна из составных частей внешней политики государства [5, с. 20].
Наконец, более емкое определение дала А. А. Дорская, которая под государственно-конфессиональными отношениями в современных условиях понимает процесс взаимодействия государственных органов, конфессиональных организаций и верующей или неверующей личности, осуществляемый на основе международно-правовых стандартов, внутригосударственного законодательства и канонических норм [8, с. 37].
Интересен подход К. Г. Каневского к определению данного понятия, основанный на ст. 2 Конституции РФ, который рассматривает государственно-конфессиональные отношения как совокупность взаимоотношений, с одной стороны, государственных органов, организаций и учреждений с религиозными объединениями, а с другой - индивидуальных форм реализации права на свободу совести [9, с. 7-8].
Обобщая вышеизложенное, предлагаем следующее определение государственно-конфессиональных отношений: это общественные отношения, складывающиеся между религиозными организациями и государством, регулируе-
мые нормами светского законодательства и канонического права.
Объектом отношений между современным Российским государством и религиозными объединениями, по мнению различных правоведов, являются: права человека и гражданина на свободу совести и вероисповедания; конкретизация конституционного принципа отделения религиозных объединений от государства; права религиозных объединений и осуществление религиоведческих экспертиз; сотрудничество государственных и муниципальных органов власти и религиозных организаций в допустимых со стороны закона сферах общественной жизни; профилактика и преодоление межконфессиональных конфликтов, борьба с экстремизмом.
Среди наиболее важных сфер (областей) отношений государства и религиозных объединений, как правило, выделяются следующие: правовая, культурная, патриотическое воспитание, экономическая, социальная защита, здравоохранение, образование, семейная, экология, охрана общественного порядка, а также отношение с Вооруженными Силами и другими силовыми структурами государства, пенитенциарными учреждениями и так далее.
Субъектами государственно-конфессиональных отношений являются органы законодательной, исполнительной и судебной власти, государственные учреждения и другие организации (в том числе муниципальные органы власти, образовательные, научные, культурные, государственные средства массовой информации), представляющие интересы государства и общества, религиозные организации и религиозные группы, их структурные учреждения, обладающие либо не обладающие правами юридического лица и не являющиеся субъектами права.
Предлагается также в круг субъектов государственно-конфессиональных отношений ввести и академические структуры, правозащитные организации, средства массовой информации, верующих граждан [6, с. 5]. Следует признать самостоятельными субъектами государственно-конфессиональных отношений религиозную журналистику, академические структуры в лице профессорско-студен-ческих корпораций, адвокатуру (и как бизнес, и как правозащиту, отстаивающую права верующих в случае их нарушения государством и религиозными организациями, экспертными
советами, состоящими из специалистов в области религиоведения и права, представителей религиозных организаций, академических и государственных структур, которые выносят взвешенные решения по спорным вопросам правоприменения), а также межрелигиозные советы - коммуникативно-совещательные площадки, объединяющие представителей различных конфессий, международные организации, ассоциации и объединения верующих, особенно на уровне местного самоуправления [6, с. 5].
Существует вполне обоснованная точка зрения, согласно которой, в соответствии с положениями ст. 12 Конституции РФ, органы местного самоуправления, не входящие в систему органов государственной власти, надлежит считать третьей самостоятельной стороной отношений между властью и религиозными объединениями [17, с. 6]. Законодательством на них возложен ряд функций по взаимодействию с религиозными объединениями. Например, религиозные группы, имеющие намерение преобразоваться в религиозную организацию, должны в установленные сроки уведомить об этом органы местного самоуправления.
Однако указанные выше субъекты и участники общественных отношений в сфере религиозной жизни однозначно не могут быть отнесены к субъектам государственно-конфессиональных отношений. Думается, данный вопрос не столь важен с точки зрения юридической техники, но интересен для правовой политики государства.
Правовая политика в сфере государственно-конфессиональных отношений строится в России на основе Конституции РФ 1993 года, Федерального закона от 26.09.1997 № 125-ФЗ (в ред. от 20.04.2015) «О свободе совести и о религиозных объединениях». Впервые в истории нашей страны отношения между государством и религиозными объединениями выстраиваются на основе либерального законодательства, принципов равенства, защиты от дискриминации, свободы совести и так далее. Однако наряду с положительной динамикой наблюдаются и отрицательные следствия такой секуляризации, что связано с огромным количеством угроз и вызовов религиозной безопасности граждан России. Во-первых, следует указать на религиозное невежество, которое создает благоприятные условия для ус-
пешной вербовки адептов экстремистских религиозных идей. Одной из причин этого невежества является то, что государство так и не смогло обеспечить развитие массового религиозного образования, а также поддержку религиозных образовательных учреждений традиционных конфессий - семинарий, духовных академий, религиозных университетов, медресе и так далее. Кроме того, не достигнут консенсус в отношении ученых степеней богословов.
Во-вторых, впервые в истории Российского государства в постсоветский период граждане столкнулись с деятельностью многочисленных иностранных деструктивных религиозных объединений, целью которых является дифференциация общества на небольшие группы по религиозному принципу, порой спонсируемая иностранными спецслужбами, а также сбор информации, создание агентурной сети. Принцип равноудаленности от государства религиозных организаций во многом способствует этому.
В-третьих, сегодня активно пропагандируются в социальных сетях оккультизм, каббалистика, белая и черная магия, социальная мар-гинальность, суициды и наркомания. Как следствие, государство без помощи традиционных конфессий не способно обеспечить религиозную безопасность нации, так как именно вмешательство в религиозную традицию часто угрожает целостности страны.
Таким образом, современная правовая политика в сфере государственно-конфессиональных отношений должна учитывать вызовы религиозной безопасности граждан, а также не допускать этнической исключительности религиозного мировоззрения, юридического закрепления неравенства конфессий, политизации религии, то есть вовлечения верующих в политическую борьбу. Государство обязано бороться с нетерпимостью отдельных конфессий к иноверцам и конфликтогенным прозелитизмом, то есть деятельностью, направленной на обращение представителей иных конфессий в свою веру, основанную на критике их религиозной идентичности, а также с пренебрежением к религиозным верованиям национальных меньшинств.
С целью предотвращения конфликтов на религиозной почве и государству, и религиозным объединениям следует проводить курс деполитизации религии, совершенствовать отечественное законодательство в данной сфе-
ре, пропагандировать и проповедовать терпимость, совершенствовать формы и содержание религиозного образования. Например, в светских школах необходимо организовать изучение таких дисциплин, как «Основы православной культуры», «Основы исламской культуры» и так далее, в зависимости от региона, выбора учеников и их законных представителей. Принцип светскости образования, часто упоминаемый как преграда на этом пути, не может препятствовать, так как светским является любое образование, не связанное с обучением или навязыванием какой-либо религии или нерелигиозных идеологий. Светское образование не направлено на узкопрофессиональную подготовку служителей культа, а также катехизацию, воцерковление, привлечение обучаемых в религиозное объединение. Оно не предполагает проведение богослужений, религиозных обрядов и церемоний. При этом образовательные цели ставятся следующие: преодоление духовного невежества, в результате которого появляются сектанство, неоязычество, оккультизм, экстремизм и так далее; понимание глубинных духовных смыслов и истоков национальной политической, правовой, художественной культуры; привитие духовных ценностей; профилактика агрессивности, озлобленности, нигилизма, депрессивности, неспособности создать семью, алкоголизма и наркомании среди молодежи.
В то же время существует ряд проблем, связанных с юридической защитой традиционных конфессий. Современное законодательство не содержит определения термина «традиционная конфессия». Об их особой роли вскользь говорится в преамбуле Федерального закона «О свободе совести и о религиозных объединениях»: «Федеральное Собрание Российской Федерации... признавая особую роль православия в истории России, в становлении и развитии ее духовности и культуры, уважая христианство, ислам, буддизм, иудаизм и другие религии, составляющие неотъемлемую часть исторического наследия народов России .принимает настоящий Федеральный закон» [1]. Между тем в научной литературе давно предлагаются модели юридического закрепления данного термина [3, с. 51]. Один из аргументов звучит вполне справедливо: силовая борьба с религиозным экстремизмом не приводит к ожидаемым результатам, следовательно, необходима государственная поддержка тех религиозно-мировоззренческих, общественно-политических идеа-
лов, которые не оставят места в общественном сознании радикальным экстремистским религиозным взглядам. Эти идеалы культивируют именно традиционные конфессии - православие, ислам, буддизм, иудаизм. Их совместимость в рамках русской цивилизации доказана веками, всей историей российской государственности. Другие аргументы не менее весомы: Русская православная церковь в становлении нашего отечества сыграла государствообразую-щую, а в отношении русского народа и культу-роформирующую роль; православие и ислам представлены в России крупнейшими общественными группами, составляющими большую часть гражданского общества; и в российском законодательстве, и в международном праве отсутствуют барьеры, препятствующие юридическому признанию особой исторической роли традиционных конфессий; право должно учитывать существенное фактическое неравенство религией и разное их влияние на жизнь государства; традиционные религии могут оказывать огромную помощь в обеспечении духовно-нравственной безопасности государства, общественного порядка, демократии и образования; многие государства на конституционном уровне закрепили особый статус традиционных конфессий.
Важным инструментом является здесь механизм ограничения права на свободу совести. Согласно п. 2 ст. 9 Конвенции о защите прав человека и основных свобод ограничения прав и свобод возможны, если это необходимо в интересах общественного спокойствия, охраны правопорядка, здоровья и нравственности или для защиты прав и свобод других лиц. В Постановлении Конституционного суда Российской Федерации от 23 ноября 1999 года № 16-П «По делу о проверке конституционности абзацев третьего и четвертого ч. 3 ст. 27 Федерального закона от 26 сентября 1997 года "О свободе совести и о религиозных объединениях"» указывается, что «государство вправе предусмотреть определенные преграды с тем, чтобы не предоставлять статус религиозной организации автоматически, не допускать легализации сект, нарушающих права человека и совершающих незаконные и преступные деяния, а также воспрепятствовать миссионерской деятельности, если она несовместима с уважением к свободе мысли, совести и религии других и к иным конституционным правам и свободам...» [2].
Следует учитывать, что отсутствие государственной регистрации у религиозных групп
часто приводит к тому, что их деятельность находится вне контроля со стороны государства. Экстремистские организации избегают государственной регистрации и стараются именоваться не религиозными, а образовательными, культурными, этнонациональными, психологическими центрами, чтобы иметь доступ к школам, вузам и иным структурам. Как заметил диакон Андрей Кураев, «именуя себя наукой и философией, эти "кружки" легче получают симпатии людей и чиновников» [7].
В целях обеспечения религиозной безопасности необходимо, как справедливо отмечает Ю. В. Старостина, ограничить объем прав религиозных групп, исключив возможность распространения, то есть пропаганды, их учения [16]. В связи с тем, что законодатель предоставляет одинаковую возможность организации своей деятельности как религиозной группе, так и религиозной организации, очень сложно одновременно соблюсти право на свободу вероисповедания и обеспечить безопасность общества.
Для того чтобы ограничить деятельность сект и деструктивных религиозных конфессий законодатель внес в 2013 году в ФЗ «О свободе совести и о религиозных объединениях» следующие запреты: «не может быть учредителем (участником, членом) религиозной организации: иностранный гражданин или лицо без гражданства, в отношении которого в установленном законодательством Российской Федерации порядке принято решение о нежелательности пребывания (проживания) в Российской Федерации; лицо, включенное в перечень в соответствии с п. 2 ст. 6 Федерального закона от 7 августа 2001 года № 115-ФЗ "О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма"; религиозная организация, деятельность которой приостановлена в соответствии со ст. 10 Федерального закона от 25 июля 2002 года № 114-ФЗ "О противодействии экстремистской деятельности"; лицо, в отношении которого вступившим в законную силу решением суда установлено, что в его действиях содержатся признаки экстремистской деятельности».
Таким образом, основными принципами модернизации правовой политики в сфере государственно-конфессиональных отношений следует считать: признание социально-конструктивного значения религии для консолидации общества и особой роли традиционных конфессий в этом процессе; отрицание конст-
руктивной роли экуменизма и глобализации в религиозной сфере.
Для более эффективного обеспечения религиозной безопасности следует рассмотреть возможность разработки доктринального документа, например концепции религиозной безопасности России, в которой важно отразить историческое и культурное значение РПЦ, ислама и других традиционных религий в становлении Российского государства, перечислить угрозы религиозной идентичности народам России, а также описать институт религиоведческой экспертизы, выделить
Литература
1. Федеральный закон от 26.09.1997 № 125-ФЗ (в ред. от 02.07.2013) «О свободе совести и о религиозных объединениях». URL: http://consultant.ru
2. Постановление Конституционного суда РФ от 23.11.1999 № 16-П «По делу о проверке конституционности абз. 3 и 4 п. 3 ст. 27 Федерального закона от 26.09.1997 "О свободе совести
и о религиозных объединениях" в связи с жалобами религиозного общества Свидетелей Иеговы в городе Ярославле и религиозного объединения "Христианская церковь Прославления"». URL: http://consultant.ru
3. Баранов П. П. Совершенствование конституционно-правовых основ функционирования Русской православной церкви и гражданского общества // Философия права. 2012. № 4.
4. Вероисповедная политика Российского государства / отв. ред. М. О. Шахов. М., 2003.
5. Володина Н. В. Правовые системы государственно-конфессиональных отношений: монография. М., 2009.
6. Градировский С., Малахова Е. Вступление // Преодолевая государственно-конфессиональные отношения: сб. ст. / под ред. С. Н. Гра-дировского. Н. Новгород, 2003.
7. Кураев А. (диакон). Лекции по церковному праву. URL: http://lib.eparhia-saratov.ru/
8. Дорская А. А. Эволюция понятия «государственно-конфессиональные отношения» в контексте правового развития России // История государства и права. 2012. № 3.
9. Каневский К. Г. Правовое регулирование государственно-конфе ссиональных отноше -ний в РФ: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2004.
10. Колесникова К. И. Государственно-конфессиональные отношения в России: социо-
признаки сект, закрепить принципы взаимодействия и сотрудничества церкви и государства, формы их взаимной поддержки, механизмы правового обеспечения жизнедеятельности церкви в современном российском обществе, гарантии независимости РПЦ и ее участия в политической и правовой жизни общества. В этом же документе следует указать на необходимость сохранения особой роли Русской православной церкви, а также традиций ислама, буддизма, иудаизма в формировании культуры и самобытности Российского государства.
Bibliography
1. Federal law of 26.09.1997 № 125-FZ (ed. by 02.07.2013) «On Freedom of Conscience and Religious Associations». URL: http://consultant.ru
2. The decision of the Constitutional Court of the Russian Federation of23.11.1999 № 16-P «On the case on the constitutionality of the third and fourth paragraphs of paragraph 3 of Article 27 of the Federal Law of 26 September 1997, "On Freedom of Conscience and Religious Associations" in response to complaints from the Religious Society Jehovah's Witnesses in the city of Yaroslavl and religious associations "Glorification of the Christian Church"». URL: http://consultant.ru
3. Baranov P. P. Improving the constitutional and legal bases of functioning of the Russian Orthodox Church and civil society // Philosophy of law. 2012. № 4.
4. The religious policy of the Russian state / ed. by M. O. Shakhov. Moscow, 2003.
5. Volodina N. V. The legal system of state-confessional relations: monograph. Moscow, 2009.
6. Gradirovsky S., Malakhova E. Introduction // Overcoming state-confessional relations: collection articles / ed. by S. N. Gradirovsky. N. Novgorod, 2003.
7. Kuraev A. (deacon). Lectures on canon law. URL: http://lib.eparhia-saratov.ru/books/10k/ kuraev/law/2.html
8. Dorskaya A. A. The evolution of the concept of «state-confessional relations» in the context of the legal development of Russia // History of state and law. 2012. № 3.
9. Kanevcky K. G. Legal regulation of state-confessional relations in the Russian Federation: abstract dis. ... PhD in law. Moscow, 2004.
1 0. Kolesnikova K. I. Church-state relations in Russia: the sociological analysis: abstract dis. ... PhD in sociology. Ekaterinburg, 2006.
логический анализ: автореф. дис. ... канд. со-циол. наук. Екатеринбург, 2006.
11. Куницын И. А. Концепция вероисповедной политики России // Интеллект и право. 2009. 16 марта.
12. Лопаткин Р. А., Овсиенко Ф. Г. Вероисповедная политика Российского государства. М., 2003.
13. Мерзляков И. Л. Государственно-конфессиональные отношения в современном российском политическом процессе: автореф. дис. ... канд. полит. наук. Саратов, 2008.
1 4. Одинцов М. И. Русская православная церковь в XX веке: история и взаимоотношения с государством и обществом. М., 2002.
15. Погасий А. Религия и право: учебное пособие. Казань, 2008.
16. Старостина Ю. В. Некоторые вопросы реформирования понятия «религиозная группа» // Юридический мир. 2012. № 9.
17. Шахов М. О. Правовые основы деятельности религиозных объединений в РФ. М., 2013.
18. Яворский Д. Р. Государственно-конфессиональные отношения в Российской Федерации: учебное пособие. Волгоград, 2003.
11. Kunitsyn I. A. The concept of religious policy in Russia // Intelligence and law. 2009. March 16.
12. Lopatkin R. A., Ovsiyenko F. G. Religious policy of the Russian state. Moscow, 2003.
13. Merzlyakov I. L. Church-state relations in modern Russian political process: abstract dis. ... PhD in policy. Saratov, 2008.
14. Odintsov M. I. Russian Orthodox Church in the XX century: history and relationship with the state and society. Moscow, 2002.
15. Pogasy A. Religion and law: textbook. Kazan, 2008.
16. Starostina Yu. V. Some issues of reforming the concept of «religious group» // Legal world. 2012. № 9.
17. Shahov M. O. Legal basis for the activity of religious organizations in the Russian Federation. Moscow, 2013.
18. Yarovsky D. R. Church-state relations in the Russian Federation: textbook. Volgograd, 2003.
УДК 325.114 ББК 67.629
К. В. Казарян, Ю. И. Литвинова
ОСОБЕННОСТИ ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ ЧАСТНЫХ АГЕНТСТВ ЗАНЯТОСТИ КАК ОДНОЙ ИЗ ФОРМ ГОСУДАРСТВЕННО-ЧАСТНОГО ПАРТНЕРСТВА В СФЕРЕ ТРУДОВОЙ МИГРАЦИИ
В статье исследуются проблемы правового регулирования деятельности частных агентств занятости как одной из форм государственно-частного партнерства в сфере трудовой миграции. Анализируются международно-правовые и внутригосударственные нормы, регламентирующие трудоустройство мигрантов.
Ключевые слова: государственно-частное партнерство, трудовая миграция, частные агентства занятости, лицензия, трудовой договор.
FEATURES OF LEGAL REGULATION OF EMPLOYMENT PRIVATE AGENCIES AS ONE
OF FORMS OF STATE-PRIVATE PARTNERSHIP IN SPHERE OF LABOUR MIGRATION
In article maintenance problems of legal regulation ofprivate agencies of employment as one of forms of state-private partnership in sphere of labour migration are investigated. It is analyzed both international legal regulation, and interstate regulation ofprivate agencies of employment.
Keywords: state-private partnership, labour migration, private agencies of employment, license, labour contract.
В качестве одного из возможных инструментов реализации задач социально-экономического развития Российской Федерации называют механизм государственно-частного
партнерства (далее - ГЧП), позволяющий использовать оптимальное сочетание государственных и частных ресурсов. Вместе с тем его развитию в нашей стране препятствуют про-
