CC BY
67Иеромонах Симон (Истюков), Новосибирская православная духовная семинария
УДК 9.908
Православная Церковь на территории современной Новосибирской митрополии в годы Гражданской войны и первых лет становления советской власти
Аннотация. В статье на примере Новосибирской епархии показывается, какие испытания были посланы российскому народу после 1917 г. за отступление от заповедей Божиих. Советская власть установилась на территории современной Новосибирской области в конце 1917-го относительно мирно, но лишь до мая 1918 г., когда белогвардейцы при участии чехословацких отрядов произвели в Новониколаевске переворот. Регион погрузился в гражданскую войну. В ноябре 1918 г. к власти
в Сибири пришло правительство адмирала А. В. Колчака. Имеются сведения о том, что сельские священнослужители удерживали колча-ковские отряды от массовых казней. Однако и среди священства были включившиеся в классовое противостояние на стороне белых армий и выдававшие своих односельчан, которые сочувствовали партизанам и большевикам. С приходом советской власти эти священники сами пострадали и на долгие годы подорвали авторитет Церкви. С установлением советской власти в декабре 1919 г. начались разнообразные притеснения духовенства. Начало 1920-х годов ознаменовалось для духовенства как репрессиями ЧК, так и разгулом «красного бандитизма» (самосудов и самоуправства коммунистов на местах). В 1920 — начале 1921 г. в Сибири свирепствовали продотряды, провоцируя многочисленные крестьянские восстания, которые подавлялись с большой жестокостью. В 1920 г. к расстрелу вместе с прочими активными участниками Колыванского восстания был приговорен священник села Ново-Тырышкино Павел Попов. С наступлением периода НЭПа в 1921 г. отношение к Церкви несколько смягчилось. В начале 1920-х годов в практику вошли антирелигиозные диспуты и другие идеологические акции, в которых активное участие принимал Емельян Ярославский (будущий председатель Союза воинствующих безбожников).
Ключевые слова. Русская Православная Церковь, Новосибирская епархия, Гражданская война, крестьянские восстания, антирелигиозные диспуты.
«Бог всенародные пороки уцеломудривает всенародными казнями»,— говорил святитель Василий Великий1. Для вразумления людей, отступивших от исполнения заповедей Божиих, в России начала XX в. были попущены Гражданская война, победа в ней богоборческой советской власти и многие неисчислимые бедствия, которым подверглись все жители страны, в том числе духовенство и верующие Новосибирской епархии.
Новосибирская епархия имеет сложную историю становления церковно-государственных отношений, сохранения веры, храмов
— в условиях гонений. Сведения об этом рассредоточены по разным источникам, большая часть из которых до сих пор была недоступна не только широкому читателю, но и специалистам; а епархия, а теперь и митрополия не имели своей научной истории. Противоречие между потребностью знания, оценки и использования исторического опыта развития епархии и отсутствием его научного обобщения и обусловило актуальность данного исследования.
Цель настоящей работы — показать на примере Новосибирской епархии, какие испытания были посланы народу России в период после 1917 г. за отступление от заповедей Божиих.
В соответствии с целью решаются следующие основные задачи: описать трудности, испытываемые верующими и духовенством во время правления адмирала ^лчака; выявить факты преследований духовенства во времена «красного бандитизма» и крестьянских восстаний 1920 г.; проследить динамику государственно-церковных отношений на региональном уровне (на примере Новосибирской епархии) после восстановления советской власти.
В начале 1917 г. на территории современной Новосибирской области действовали 331 храм, 15 молитвенных домов и 21 часовня2. В них служило более 700 священно- и церковнослужителей. Почти в каждом приходе имелись церковно-приходские школы, благотворительные учреждения, библиотеки3.
После февральской революции 1917 г. крестьяне начали захват церковных земель, в том числе на территории Барнаульского и Новониколаевского уездов Томской губернии4.
Советская власть установилась в Новониколаевской губернии в конце 1917 г. относительно мирно. В марте 1918 г. в Новониколаевске произошли вооруженные столкновения — по мнению советского историка И. Д. Эйнгорна, «спровоцированные местным духовенством, выступившим против проведения в жизнь декрета, в результате чего фанатики убили двух человек»5. Много было недовольных и по поводу отмены преподавания Закона Божия в школах.
В центральной России началось разграбление, закрытие и уничтожение церквей и монастырей, осквернение мощей и святынь, преследование духовенства. В Сибири эти процессы пошли позже, их начало оттянула гражданская война. Но многие церковные земли все-таки крестьянами были отобраны.
Советская власть поначалу продержалась в Сибири лишь до 26 мая 1918 г., когда белогвардейцы при участии чехословацких отрядов произвели в Новониколаевске переворот. Советская власть была свергнута, и регион погрузился в гражданскую войну. В ноябре 1918 г. к власти в Сибири пришло правительство адмирала А. В. Колчака.
Сведений о деятельности РПЦ в Сибири в годы гражданской войны крайне мало. Архивные фонды высших органов церковного управления на территории, контролируемой белыми (Главного управления по делам исповеданий Российского правительства адмирала А. В. Колчака и Временного высшего церковного управления Сибири), не известны исследователям. По некоторым данным, они были уничтожены во время эвакуации колчаковских правительственных учреждений в Иркутск в конце 1919 г6.
В ноябре-декабре 1918 г. в Томске прошло Сибирское соборное церковное совещание, именовавшееся также Сибирским поместным собором. В нем участвовали епископы Анатолий Томский, Григорий Екатеринбургский, Андрей Уфимский, Вениамин Симбирский, Сильвестр Омский. Обсуждались вопросы об участии духовенства в политической жизни, о средствах содержания духовенства, о допущении мирян на должность председателя приходского совета и т. д. В центре внимания стояли также захваты церковных земель, отмеченные в 500-х приходах Томской епархии7. Руководствуясь необходимостью организации и регулирования церковной жизни на территориях, в силу гражданской войны отрезанных от высшей церковной власти, Совещание образовало Высшее временное церковное управление (ВВЦУ) во главе с архиепископом Омским Сильвестром (Ольшанским). В ноябре 1919 г. владыка Сильвестр, как глава ВВЦУ Сибири, отменил большевистский декрет
«Об отделении церкви от государства и школы от церкви», а 29 января 1919 г. привел А. В. Колчака к присяге, благословив адмирала в качестве Верховного правителя8.
В ходе классовых столкновений духовенство несло жертвы. Сибирские партизаны, борясь с отрядами Колчака, нередко убивали и священнослужителей9. Новониколаевский подпольный комитет РКП(б), готовясь к намеченному на сентябрь 1919 г. вооруженному восстанию, обратился с призывом к рабочим и крестьянам уезда, напоминая, что за восемь месяцев советской власти было отнято «все достояние у буржуев», в том числе и «церкви у попов»10. Так, в сознание населения внедрялась идеологема «Церковь — гнездо контрреволюции», союзник эксплуататоров. И это в то время, как сельские священнослужители удерживали колчаковские отряды от массовых казней. Священник Каллистрат Лушников из села Елбань Ордынского района отговорил колчаковских карателей от решения расстреливать каждого десятого жителя села. Священник из села Нижне-Каменка того же района Иннокентий Кикин (причислен к лику святых как священномученик) также упросил колчаковцев пожалеть односельчан11.
Немало было и священнослужителей, активно включившихся в классовое противостояние на стороне белых армий и выдававших своих односельчан, сочувствовавших партизанам и большевикам. С приходом советской власти эти священники сами пострадали и на долгие годы подорвали авторитет Церкви. Священник села Козиха Барнаульского уезда Александр Владимиров, по мнению исследователя истории Ордынского района О. М. Лыкова, выдал колчаковцам пятерых сельских большевиков, подстрекавших народ не отдавать новобранцев в колчаковскую армию12. Священник села Спирино по фамилии Солодчин просил белых солдат «вразумить» одного крестьянина за его кощунственную шутку, и те его расстреляли13. Священник села Спирино и некий кулак Камчугов передали белым список 80-ти партизан. Когда жители села отказались их выдать для расправы, чехи расстреляли каждого десятого из мужчин села (всего 70 человек)14.
Священник села Верх-Ирмень Феодор Сапфиров торжественно встретил карательный отряд, после чего начались бесчеловечные порки и расстрелы. По воспоминаниям очевидца событий, «после отъезда карателей из села поп Сапфиров в сговоре с кулаками сфабриковал протокол от имени граждан села с требованием расстрела всех арестованных на месте, в Красном Яру. Получив такой протокол, начальник карательного отряда 15 сентября 1919 года дал команду расстрелять всех на красноярском кладбище». После прихода красных священник Феодор Сапфиров был арестован ЧК и расстрелян15. Священник села Верх-Алеус, сотрудничавший с колчаковцами, «...сумел скрыться, убежав в степь, но его поймали и прикончили местные жители», по воспоминаниям другого очевидца событий16.
Вместе с тем, некоторые представители духовенства неодобрительно относились к режиму Колчака. Поэтому, например, представляется вполне правдоподобной информация Е. Ярославского о том, что в 1919 г. в г. Камне (ныне — г. Камень-на-Оби) было устроено торжественное празднование встречи партизанской армии и Красной армии, которое началось с литургии в соборе и сопровождалось молебном с участием всего местного духовенства17.
Советская власть была восстановлена в Новосибирске 14 декабря 1919 г. В декабре 1919 г. уехал в Иркутск вместе с отступавшими частями белой армии епископ Томский и Барнаульский Анатолий (Каменский). В 1920-1921 гг. епархией управлял митрополит Иаков (Пятницкий). В 1921 г. получил назначение, но не прибыл к месту службы епископ Андрей (Ухтомский). Управление было возложено на епископа Барнаульского Виктора (Богоявленского), викария Томской епархии. В этом качестве он и оставался до ареста летом 1922 г.18
После окончания Гражданской войны в Сибири начался период административно-территориальных преобразований. 14 января 1921 г. Сиббюро РКП(б) приняло решение перенести административный центр Сибири из Омска в Ново-Николаевск (современный Новосибирск). 13 июня 1921 г. постановлением ВЦИК РСФСР на территории, выделенной
из состава Томской и Алтайской губерний, была образована НовоНиколаевская губерния в составе пяти уездов — Каинского, Каргатского, Каменского, Ново-Николаевского и Черепановского, с центром в Ново-Николаевске. К июлю в город были переведены Сиббюро РКП(б), редакция газеты «Советская Сибирь» и многие другие учреждения.
С установлением советской власти начались разнообразные притеснения духовенства. В 1920 г. в Западной Сибири на выборах в Советы народных депутатов священники не имели права голоса, в соответствии с Конституцией РСФСР 1918 г. Начало 1920-х годов ознаменовалось для духовенства как репрессиями ЧК, так и разгулом «красного бандитизма» (самосудов и самоуправства коммунистов на местах). К примеру, 14 января 1920 г. был арестован, со 2 по 22 марта и с 12 по 20 мая 1920 г. находился в Барнаульской тюрьме священник Никольской церкви с. Маслянино (освобожден Алтайской ГУБ ЧК с выселением за границы Барнаульского уезда), благочинный 44-го благочиннического округа Евгений Смирнов19.
В 1920 — начале 1921 г. в Сибири свирепствовали продотряды, провоцируя многочисленные крестьянские восстания, которые подавлялись с большой жестокостью. В июле-августе 1920 г. в десяти волостях Николаевского уезда и нескольких волостях соседнего Томского уезда проходило восстание, названное позже Колыванским крестьянским восстанием, или «Сибирской Вандеей», за особую жестокость враждовавших сторон. По сообщению Новониколаевской уездной ЧК, к расстрелу вместе с прочими активными участниками восстания был приговорен священник Попов Павел Андреевич, 30-ти лет, священник с. Ново-Тырышкино, который, как сказано, благословлял идти в бой и поднимал воинский дух повстанцев20. Двое священников были арестованы в окрестностях с. Болотное Томского уезда за контрреволюционную пропаганду21.
В конце 1920 г. был арестован двумя комиссарами священник поселка Дальнего Долговской волости Новониколаевского уезда22 Василий Гоголушко. Через несколько дней женщина, черпая ведром
из речной проруби воду, вытащила его отрубленную голову, завернутую в подрясник23.
Священномученик Николай Ермолов, служивший в те годы в селе Доронино (ныне — Тогучинского района Новосибирской области), с сентября 1920 г. по май 1921 г. пробыл в заключении, в тюремном госпитале Новосибирска. Его сын С. Н. Ермолов рассказал: «Приходили ночами во время буранов. В Доронино при нас были убиты пять человек. Наша семья жила в большом страхе. К нам приходили дважды, ломились в двери сеней. Мы всей семьей залезали в подпол с лампой. В крышке подпола было вдернуто кольцо, в которое продевалась веревка, за нее держались, чтобы не могли открыть, если попадут в дом. Брали топор для обороны. Стучавшие в сенную дверь примерно полчаса стучали и уходили. Утром мы по следам видели, что приходили 3 человека. В конце 1922 года, когда мама стала учительницей, нам секретарь парторганизации Калюжный рассказал, что приходили они, чтобы убить нашего отца. Он смог уговорить своих товарищей уйти»24.
Десять коммунистов Коченевской волости Черепановского уезда организовали убийство священника Савина в 1921 г., но в следующем году были оправданы по указанию Ново-Николаевского губкома ввиду «исторической давности дела»25.
Пик красного бандитизма пришелся на лето-осень 1921 г. В разных уголках Сибири бесчинствовали почти все, кто был наделен властью или имел силу: красноармейцы и чоновцы, сотрудники ВЧК и милиции, местные коммунисты и советские работники. Они мародерствовали, грабили, избивали, пытали, насиловали, убивали. Широкую огласку получило дело об убийстве в июле 1921 г. народного судьи волостного села Спасское26 Каинского (Барабинского) уезда Д. А. Осипова. Судья был убит за свою непримиримость к нарушителям закона, среди которых было несколько бывших партизан, коммунистов и служащих милиции27.
Находились священники, которые, как и в случае Колыванского восстания, верили в успех вооруженной борьбы с советской властью. В сводке Новониколаевской ЧК за апрель 1921 г. упоминается «поп Шабанов,
который руководил ячейкой Крестьянского союза в с. Барышево», у которого было найдено 2 револьвера и 1 ящик около 3 пудов с медными
деньгами28.
С наступлением НЭПа в Сибири наступил период быстрого хозяйственного развития. Отношение партийного руководства к Церкви в это время также несколько смягчилось. 20 марта 1921 г. Сиббюро РКП получило директиву из ЦК РКП(б): «ЦК обращает внимание партийных и советских органов на то, что переживаемый нами период меньше всего является удобным для выдвигания на первый план антирелигиозной борьбы, и рекомендует в этом вопросе руководствоваться данными директивами, в то же самое время подготовляя в наших сов-партийных школах кадры работников, подготовленных к борьбе с религиозными верованиями и предрассудками широких народных масс»29.
При этом партия относилась непримиримо к проявлению религиозности в своих рядах. 8 декабря 1921 г. Губернская контрольная комиссия при Губкоме объявила строгий выговор одному из коммунистов за допущение участия священника в похоронах, а другого перевела в кандидаты в члены РПК (б) за венчание в церкви30.
Большое значение партийные руководители придавали идеологической борьбе. В докладе о деятельности агитпарохода «Красная Сибирь» в июле 1920 г. отмечалось, что «весь бассейн Оби охвачен поповско-бе-логвардейской агитацией»31 (можно предположить, что составители доклада имели в виду Колыванское восстание и другие проявления недовольства политикой военного коммунизма). В 1921 г. по Сибири курсировали агитационно-инструкторские поезда и пароходы, в местах остановок которых почти ежедневно устраивались антирелигиозные лекции, диспуты, спектакли32. Вопросы о «реакционной» сущности религии часто становились предметом обсуждения на комсомольских собраниях.
В начале 1920-х годов в практику вошли антирелигиозные диспуты. Один из первых подобных диспутов, проходивший в декабре 1921 г. в железнодорожных мастерских Новониколаевска, привлек массу
людей, многие из которых не могли попасть в зал. С большим докладом на диспуте выступил Е. Ярославский33. Как сообщала газета «Советская Сибирь» от 7 декабря 1921 г., «оппонентом докладчику, несмотря на многочисленные обращения к присутствовавшим на диспуте священникам, решился выступить лишь один, но и он оказался слабым противником. В своем заключительном слове Е. Ярославский легко разбил его жалкие „доводы", приведя ряд ярких и убедительных фактов, разоблачающих лживость библейских сказок»34. У Е. Ярославского был большой опыт антирелигиозных диспутов, в том числе и в Сибири; он писал, что у него даже не было случаев, когда крестьяне были «как-нибудь возмущены»35. Впрочем, к словам Е. Ярославского следует относиться с большой осторожностью.
Кроме Ем. Ярославского, были и плохо подготовленные агитаторы, допускавшие грубые выпады против верующих и духовенства.
В начале 1920-х годов популярны были также и такие антицерковные акции, как «комсомольское рождество», демонстрации, митинги, шествия к церквям с пением антирелигиозных песен и частушек, сжигание макетов церквей и чучел священников. Одной из причин успехов антирелигиозной работы было недовольство некоторой части населения сотрудничеством представителей Церкви с режимом Колчака в годы Гражданской войны.
Таким образом, нами было проведено исследование драматических событий церковной истории на территории современной Новосибирской митрополии в годы Гражданской войны и первых лет становления советской власти. «Не нужно дивиться,— как замечает свт. Григорий Богослов (ввиду подобных бедствий),— зная, что миром управляет Художник, Который, конечно, премудрее нас и творение Свое ведет, к чему Ему угодно и как угодно, но, без всякого сомнения, к совершенству и врачеванию.»36
На примере Новосибирской епархии показано, какие испытания были посланы российскому народу за отступление от заповедей Божиих: гражданская война и последующие годы были временем политических
катаклизмов, захвата церковных земель, кризиса веры, гонений, конфронтации с партизанами и с советской властью, включения священнослужителей в классовую борьбу, политических репрессий и разгула «красного бандитизма» (самосудов и самоуправства коммунистов на местах), антирелигиозной пропаганды.
Список использованных архивных документов
1. Государственный архив Новосибирской области (ГАНО). Ф. П-1 (Сиббюро ЦК). Оп. 2. Д. 118, 132.
2. ГАНО. Ф. П-10 (Новосибирский губком). Оп. 1. Д. 191.
3. ГАНО. Ф. П-13 (Новосибирский уком). Оп. 1. Д, 190.
Список литературы
1. Свт. Василий Великий. О том, что Бог не виновник зла // Творения. М.: Сибирская Благозвонница, 2008. Т. 1. С. 943-955.
2. Алипий (Kастальский-Бороздин), архим., Исайя (Белов), архим. Догматическое богословие. М., 2012.
3. Боженко Л. И. Антирелигиозная пропаганда в Сибири в начале нэпа // По этапам развития атеизма в СССР. Сб. ст. Л., 1967.
4. Гаврилов П. Колывань православная. Новосибирск, 2013. См. также: Добрускина И. А. Путеводитель по двухтомнику «Сибирская Вандея». Т. 1. 2006.
5. Гусев Андрей, свящ. Репрессии на Доволенской земле // Живоносный источник. 2011. № 2(5). С. 47-49.
6. Ермолов С. Н. Воспоминания о моем отце // Живоносный источник. 2010. № 1(2). С. 21-24.
7. Журавлев В. Сибирский церковный собор 1918 года // Живоносный источник. 2010. № 2(3). С. 36-39.
8. ЗатолокинИгорь, свящ. Образ Николы «раненого»// Живоносный источник. 2009. № 1(1). С. 21-34.
9. Пивоваров Борис, прот. Новосибирская и Бердская Епархия // Историческая энциклопедия Сибири [Т. 2]. 2010.
10. Лыков О. М. Ордынская хроника. Книга первая. От Ординской волости к Ордынскому району. Новосибирск, 2007.
11. Мурзина Н.П., Венскович В.И. «Имя родное все выше.» // Сибирь
Православная. 2012. № 1 (9). С. 48-54.
12. Сметанин Е.Н. Бердск. Новосибирск, 1983.
13. Томская и Асиновская епархия // Историческая энциклопедия Сибири. Т. 3.
2010.
14. ШабунинЕ. Юго-Восточное благочиние Новосибирской епархии // Живоносный
источник. 2009. № 1(1). С. 17-20.
15. Шильдяшов И. М. Религия в Сибири и атеистическое воспитание. Новосибирск,
1982.
16. Шишкин В. И. Красный бандитизм в Советской Сибири // Советская история:
проблемы и уроки / Отв. ред. В. И. Шишкин. Новосибирск, 1992. С. 3-79.
17. Эйнгорн И. Д. Очерки религии и атеизма в Сибири (1917-1937). Томск, 1982.
18. Ярославский Е. По Сибири (внутреннее обозрение) // Сибирские огни. 1922.
№ 3. С. 141.
Примечания и библиографические ссылки
1. Свт. Василий Великий. О том, что Бог не виновник зла // Творения. М.: Сибирская Благозвонница, 2008. Т. 1. С. 948.
2. Шильдяшов И. М. Религия в Сибири и атеистическое воспитание. Новосибирск, 1982. С. 49.
3. Пивоваров Борис, прот. Новосибирская и Бердская епархия // Историческая энциклопедия Сибири [Т. 2]. 2010.
4. Эйнгорн И. Д. Очерки религии и атеизма в Сибири (1917-1937). Томск, 1982. С. 39.
5. Там же. С. 52.
6. Журавлев В. Сибирский церковный собор 1918 года. Электронный ресурс: Ьпр:/М-№-№.0пЬе^.ги/Ый-п$к-ерагЬ/кгаеуе^Ый^0С$/5ю-09.Ь1:т1
7. Журавлев В. Сибирский церковный собор 1918 года // Живоносный источник. 2010. № 2(3). С. 36-39.
8. Затолокин Игорь, свящ. Образ Николы «раненого»// Живоносный источник. 2009. № 1(1). С. 23.
9. Гусев Андрей, свящ. Репрессии на Доволенской земле // Живоносный источник. 2011. № 2(5). С. 48-49.
10. Сметанин Е. Н. Бердск. Новосибирск, 1983. С. 34.
11. Лыков О. М. Ордынская хроника. Книга первая. От Ординской волости к Ордынскому району. Новосибирск, 2007. С. 31. Электронный ресурс: Ьнр://скц-ордынск.рф/<1ос/ог<-Ьгоп-1.р<£
12. Там же. С. 9.
13. Там же. С. 17.
14. Там же. С. 38.
15. Там же. С. 40-41.
16. Там же. С. 44.
17. ЯрославскийЕ. По Сибири (внутреннее обозрение) // Сибирские огни. 1922. № 3. С. 141.
18. Томская и Асиновская епархия // Историческая энциклопедия Сибири. Т. 3. 2010.
19. Шабунин Е. Юго-Восточное благочиние Новосибирской епархии // Живоносный источник. 2009. № 1(1). С. 18.
20. Гаврилов П. Колывань православная. Новосибирск, 2013. С. 25. См. также: Добрускина И. А. Путеводитель по двухтомнику «Сибирская Вандея». Т. 1. 2006.
21. Эйнгорн И. Д. Очерки религии и атеизма в Сибири (1917-1937). Томск, 1982. С. 93.
22. Ныне — Болотнинский район Новосибирской области.
23. Мурзина Н.П., Венскович В.И. «Имя родное все выше...» // Сибирь Православная. 2012. № 1 (9). С. 51.
24. Ермолов С. Н. Воспоминания о моем отце // Живоносный источник. 2010. № 1(2). С. 21-24.
25. Протокол №30 заседания Президиума Ново-Николаевского губкома РКП/б/ от 02.09.1922 // ГАНО. Ф. П-10. Оп. 1. Д. 191. Л. 28.
26. Ныне — с. Венгерово Венгеровского района.
27. Шишкин В. И. Красный бандитизм в Советской Сибири // Советская история: проблемы и уроки / Отв. ред. В. И. Шишкин. Новосибирск, 1992. С. 3-79.
28. ГАНО. Ф. П-13. Оп. 1. Д. 190. Л. 110 об.
29. ГАНО. Ф. 1. Оп. 2. Д. 118. Л. 74.
30. ГАНО. Ф. П-1. Оп. 2. Д. 132. Л. 1.
31. Цит. по: Эйнгорн И. Д. Очерки религии и атеизма в Сибири (1917-1937). Указ. изд. С. 91.
32. Боженко Л. И. Антирелигиозная пропаганда в Сибири в начале нэпа // По этапам развития атеизма в СССР. Сб. ст. Л., 1967. С. 131.
33. Емельян Ярославский — один из основных идеологов антирелигиозной политики в СССР. Находился на партийной работе в Новониколаевске с конца 1921 по конец 1922 года. Впоследствии председатель Союза воинствующих безбожников.
34. Цит. по: Боженко Л. И. Антирелигиозная пропаганда в Сибири в начале нэпа. Указ. изд. С. 128.
35. Там же.
36. Цит. по: Алипий (Кастальский-Бороздин), архим., Исайя (Белов), архим. Догматическое богословие. М., 2012. С. 259.
