CC BY
34гнозов, складывающихся из двух взаимосвязанных этапов.
Первый этап - концептуальный - обобщение концептуальных идей при разработке парадигмы, создающей предпосылки для формирования исходной нормативной модели.
Второй - процессуальный этап системного прогностического исследования, ориентированный на поиск и обоснование научно-методических факторов, обеспечивающих оптимальное моделирование интегративного содержания профессионального образования.
В целом исследование включает в себя множество организационных подходов, но методологической основой построения интегративного содержания профессионального образования является метод педагогического прогнозирования и моделирования.
Литература
1. Ильин Г. А. Проективное образование и развитие науки. М., 1993.
2. Зуев В. М. Методологические основы прогнозирования развития образования. М., 1990.
V. V. GOLUB. METHODOLOGICAL ASPECTS OF PROGNOSTICATION AND MODELING THE INTEGRATIVE PROCESSES IN PROFESSIONAL EDUCATION
The article deals with the method of prognostication as the system of scientific research that allows to model the integrative content of professional education on the basic principles of variety, multicriteriality, multifactorness.
Key words: prognostication, pedagogical modeling, integration, methodology.
М. Ю. ДАНИЛЮК, о. Б. ЗУЕВА
ПРАВОСЛАВНАЯ СИСТЕМА ОБРАЗОВАНИЯ КАК ФАКТОР ПРИОБЩЕНИЯ НАРОДОВ ДАГЕСТАНА К ХРИСТИАНСКОЙ КУЛЬТУРЕ (вторая половина XIX - начало XX в.)
Статья посвящена изучению проблем сосуществования конфессий разных народов, роли православия в контексте культурной жизни региона во второй половине XIX - начале XX века.
Ключевые слова: Кавказская война, поликонфессиональность Дагестана, православие, мусульманство, духовно-просветительская работа.
Изучение совместного существования разных народов, в том числе и конфессионального, всегда имело важную не только научно-теоретическую, но и практическую значимость при воссоздании истории культурно-просветительского развития в стране. Цель данной статьи - изучение места и роли православия в контексте культурной жизни Кавказского региона во второй половине XIX - начале XX века.
Просветительская деятельность православного духовенства, которое оказывало действенную помощь в строительстве школ, материально поддерживало учащихся и формировало местную интеллигенцию, послужила мощным фактором развития образования в Дагестане. Количество русских школ, как светских, так и церковно-приход-ских, неуклонно увеличивалось после окончания Кавказской войны (1816-1864).
Первая стационарная русская школа на территории Дагестанской области, созданной в 1861 году, существовала с 1838 года. Ее открыли в Дербенте специально для обучения детей русских чиновников и офицеров, служивших в крае. В 1842 году и в укреплении Низовом начало работать русское училище с сорока учениками. В 1856 году по инициативе врача Костемировского и фельдшера Львова появилась школа в Нижнем Дженгутае.
Аналогично открыты школы в Казикумухе, Дешлагаре и других населенных пунктах [1].
По данным книги «Очерки истории низовьев Терека (досоветский период)», вышедшей в Махачкале в 1986 году, в Кизляре (входившем в Терскую область) учебных заведений было несколько: городское двухклассное училище (в нем обучалось 84 мальчика), два церковно-приходских училища (мужское и женское), в которых обучались 155 мальчиков и 45 девочек. Следовательно, в общей сумме 284 чел. получали начальное образование.
Расходы на содержание таких учреждений ложились в основном на плечи родителей. Например, в 1887 году из городского бюджета Кизляра на учебные заведения было выделено только 50 руб. (для сравнения укажем, что на нужды городской полиции было предоставлено 9101 руб. 41 коп.; на отопление и освещение тюрем 354 руб. 40 коп.) [2]. Эти цифры наглядно демонстрируют прерогативы бюджетных расходов.
Со временем само положение дел заставило правительство предпринять ряд мер по улучшению финансирования образования, благодаря чему к 1900 году число школ церковного ведомства и министерства народного просвещения почти сравнялось друг с другом. Охват территории такими шко-
лами рос: в конце XIX века появились русские школы в слободе Хасавюрт, селах Аксай и Костек [3].
Некоторые из церквей края имели церковноприходские школы, как правило, немногочисленные (не все приходы могли иметь школу, нередко для нее не было специальных помещений). Бурное развитие светского образования поставило такие школы в достаточно трудное положение. Их количество в целом по России сокращалось: с 1865 по 1881 год оно уменьшилось в 5 раз. Это вынудило правительство в 1884 году издать новые правила о церковно-приходских школах [4].
Как известно, в центре учебного процесса всех ступеней народного образования тогда ставилась церковнославянская книга. С нее начиналось обучение. По требованию духовных властей перед уроками надлежало прочитывать главу из Евангелия, ею же и заканчивался учебный день. Первыми учебниками, которые использовались для обучения детей, являлись Азбука, Часослов, Псалтырь, Российская грамматика, Священная история (Ветхий Завет) и Новый Завет на церковнославянском языке. Все эти пособия выходили под наблюдением Училищного Совета при Святейшем Синоде [5].
В школах велись ведомости; в них оценивалось поведение учащихся, их способности, прилежание и успехи, указывалось количество уроков, пропущенных учениками по уважительным причинам и без них. Для характеристики поведения употреблялись следующие выражения: «забиячлив», «благонравен», «скор», «резв», «кроток», «молчалив», «тих» и т. д. А для оценки способностей, прилежания и успеваемости - «надежен», «с дарованием», «успевает», «понятлив», «слаб», «остр», «ленив» [6].
Известно о существовании церковно-при-ходских школ в 1889 году в терских станицах
Александровская и Александро-Невская (бывшая Сосоплинская) [7], с 1892 года - в Темир-Хан-Шуре и Порт-Петровске (в общей сложности 169 учащихся) [8], а с 1890 года в Дербенте. Открытие этой школы связано с именем дьякона Игнатия Васильевича Задворного-Громова. Прибыв в 1890 году в Дербент и вступив в должность при городской церкви, он сам ходатайствовал перед епархиальным и городским начальством о разрешении открыть церковно-приходс-кую школу. Необходимая к тому сумма была предоставлена князем Ф. Я. Родионовым, который и после открытия школы ежегодно выделял средства на различные хозяйственные нужды данного учебного заведения. И. В. Задворный-Громов организовал при школе библиотеку для внеклассного чтения, а затем возбудил дело о постройке специального школьного здания. В 1899 году в православных школах трех городов области (Дербент, Порт-Петровск и Темир-Хан-Шура) обучалось 174 чел.; треть общего числа учеников составляли девочки [9].
Правительство поощряло создание наряду с церковно-приходскими школами светских школ с преподаванием на русском языке. Динамика роста таких учебных заведений на территории Дагестанской области показывает, что в 1895 году в Дагестане имелось 17 учебных заведений (1183 обучающихся), в 1900-м - 28 (2093 чел.), в 1910-м - 52 (4833 чел.), в 1915-м - 93 (7092 чел.) [10].
Данные на конец 1903 года [11] о вероисповедании учащихся в городах Дагестанской области отражены в таблице 1.
Общее число учащихся в учебных заведениях городов области в конце 1903 года равнялось 3227, из них 1534 (47,5%) являлись православными, в том числе 250 (7,7%) обучалось именно в церковно-приходских школах городов.
Таблица 1
Города и типы Вероисповедание
учебных заведений Правосл. Арм.-григ. РКЦ Иудеи Прочие
Реальное училище 210 33 4 2 25 87 -
Темир-Хан-Шура Женская гимназия 147 20 5 3 21 3 -
Городское училище 35 3 - - 12 14 2
Реальное училище 66 29 3 2 18 27 -
Дербент Женская прогимназия 78 56 2 1 6 4 -
Городское училище 53 29 1 - 21 43 -
Порт- Женская прогимназия 73 8 2 - 22 - -
Петровск Городское училище 161 - 1 - 28 21 -
Церковно-приходские школы городов 232 13 3 1 - 5 -
Начальные училища городов и округов 479 9 8 - 191 513 3
Можно сделать вывод, что поликонфессиональ-ность городов Дагестанской области требовала особого подхода к решению вопросов народного образования. Большинство учащихся в крае были православными. Далее по численности следовали: мусульмане, армяно-григориане и иудеи, в гораздо меньшем количестве наличествовали учащиеся-католики, лютеране и др. Показательным в этом отношении является темирханшуринское реальное училище, открытое 5 сентября 1858 года по приказу князя А. И. Барятинского. Согласно приказу № 209 военного ведомства «О прекращении доставления в столичные военно-учебные заведения детей горцев», сумму, обычно расходуемую для образования горцев в столичных городах Российской империи, переадресовали на усиление местного образования.
В главном штабе Кавказской армии был составлен проект организации горских школ. «Устав горских школ» был утвержден 20 октября 1859 года. Его содержание предполагалось опробовать «в виде опыта» в течение 4 лет с целью «распространения гражданственности и образования между покорившимися горцами и для доставления служащим на Кавказе семейным офицерам и чиновникам средств к воспитанию и обучению детей» [12]. Подобных школ было открыто три: во Владикавказе, Нальчике и Темир-Хан-Шуре. В 1864 году положением «Об управлении учебной частью на Кавказе» темирханшуринская горская школа была передана в подчинение начальнику Дагестанской области. При горской школе учредили пансион на 65 воспитанников: 40 «казен-нокошных» (25 были выходцы из знатных семей Северного и Южного Дагестана, 15 - дети русских чиновников); 25 мест являлись вакантными и набирались по вступительным экзаменам.
В состав персонала школы входили штатный смотритель, законоучителя православного и мусульманского вероисповедания, 4 других учителя. Штатным работникам было определено жалование. Смотритель получал 700 руб. в год, учитель - 400, законоучитель православного вероисповедания - 150, учитель мусульманского закона - 100.
22 мая 1861 года место законоучителя слова Божьего занял священник Кавказского Линейного батальона № 16 Ф. Михайлов, впоследствии переведенный по службе. С 25 сентября 1862 до 1 октября 1872 года - священник Котляревский;
по причине болезни он уступил должность другому прикомандированному к темирханшуринс-кой церкви священнику - И. Т. Лебединскому (утвержден в должности с 31 марта 1873 г.).
Основы мусульманской религии преподавали кадий Темир-Булат (1861-1867) и депутат Дагестанского народного суда мулла Ах-Кобек-Ак-Мирза-оглы (с 1 февраля 1867 г.). Надо отметить, что преподавание мусульманского вероучения и вообще обрядовая сторона мусульманской веры обращали на себя особое внимание начальства области и инспекции, боявшихся, что неисполнение требований ислама оттолкнет горские народы от школ. Приглашенный кадий занимался с учениками-мусульманами в отдельной комнате 2 часа в каждом классе. В конце года ученики сдавали переводной экзамен по основам ислама и арабскому языку.
Религиозный состав учащихся отражен в таблице 2.
Из данных «Исторической записки о первом десятилетии Темир-Хан-Шуринского реального училища 1880-1889», составленной Е. Казубским [13], видно, что основной контингент учащихся формировался из православных и мусульман. Иные конфессии были представлены значительно меньше. Это факт, на наш взгляд, выявляет два основных направления культурно-просветительской политики царского правительства: с одной стороны, оно заботилось об обучении «православного элемента», а с другой, было заинтересовано воспитывать горскую образованную молодежь как проводников своей политики.
Приказом наместника на Кавказе от 6 мая 1874 года горская школа была преобразована в прогимназию. В среднем ежегодно в ней обучалось: православных - 113 (58%), мусульман - 46 (24%), исповедующих армяно-григорианскую веру - 25 (13%), лютеран - 4 (2%), католиков - 2 (1%), иудеев - 4 (2%) [14]. Как видно, исповедующих православие было значительно больше, чем представителей других религий. Это, скорее всего, объясняется тем, что по окончании прогимназии образование можно было продолжить в классических гимназиях, куда иноверцам поступить было намного труднее. В то же время состав законоучителей в данном учебном заведении был расширен: наряду с православным и мусульманским законоучителем в штат был введен учитель армяно-григорианской конфессиональной принадлежности.
Таблица 2
Годы Прав. Мусул. Арм.-григ. Катол. Лютеран Иудеев Всего
1866 43 30 2 — — — 75
1867 49 31 - — — — 80
1868 45 25 2 1 2 — 75
1869 42 48 6 2 2 — 100
1870 43 49 4 2 3 4 105
1871 50 50 5 1 1 6 113
1872 61 57 3 1 — 2 126
1873 80 50 7 1 3 3 144
1874 16 6 — — 1 — 23
1875 9 3 - — 1 — 13
1876 8 3 — — 1 — 12
"Культурная жизнь Юга России"
№ 2 (31), 2009
Когда 13 мая 1880 года прогимназия была преобразована в реальное училище, в штате сохранились вышеназванные должности. В училище строго наблюдали за исполнением религиозных обрядов: во время мусульманского поста для учеников специально готовили еду ночью и кормили постящихся. Так как в городе в указанный период не было суннитской мечети, ученики-мусульмане не могли участвовать в общественном богослужении. Армяне были обязаны посещать свою церковь. Для православных учеников было обязательным посещение литургии в праздничные дни. Те и другие ходили в храм под надзором работника училища. Каждое воскресенье и в праздники дежурный воспитатель читал пансионерам фрагменты Евангелия, объясненные накануне законоучителем. Сам законоучитель перед обедней объяснял ученикам тот текст Святого Писания, который им предстояло услышать в церкви. Когда утром и вечером православные ученики пели молитвы, горцы имели право не присутствовать при этом.
В 1882 году законоучитель И. Т. Лебединский получил от попечителя благодарность за особое усердие в работе.
Приведем составленную нами по сведениям «Исторической записки» Казубского [15] таблицу 3, которая отражает динамику роста православного контингента в училище.
Таким образом, взяв средние показатели за 10 лет, видим, что православных обучалось в училище 63,6%. В указанное десятилетие наблюдалась тенденция к уменьшению доли православных учащихся. Сравнивая начало десятилетия (1881 год) с концом (1889), мы видим, что православных стало меньше на 27%. Православных воспитанников пансиона при училище находилось от 35% до 39%.
С 1906 по 1913 год в церковно-приходской школе при Никольской церкви Порт-Петровска воспитывалось 106 учеников (49 мальчиков и 57 девочек), по национальной принадлежности: 104 русских и 2 еврейки [16]. Класс состоял из 3 отделений. В 1910 году в школу принято 100 чел., десятерым из общего числа подавших заявления было отказано «вследствие переполнения школы» [17]. В начале XX века заведующим этой школы
числился священник И. Н. Шанавадзе, а учительницей работала А. А. Кровец.
При Петровской военно-местной церкви во имя Александра Невского также действовала цер-ковно-приходская школа. Ею заведовал протоиерей Василий Яковлевич Глаголев, учителем был дьякон Е. П. Бутамо, учительницами - А. Плакса-Жданович и Е. Алексеева.
Как докладывал в 1915 году Его Императорскому Величеству директор дербентского реального училища, в Дербенте было 10 учебных заведений, и во всех них преподавался Закон Божий. Этот предмет был обязателен для православных учеников, остальные могли посещать его по желанию своих родителей. В дербентской церковноприходской школе (в начале XX века заведующим был священник С. Лукьянов, а учителем А. В. Левин) имелся один класс, 3 отделения, 4 учителя и 60 учащихся (38 мальчиков и 22 девочки, из них 56 русских, 2 грузина и 2 армянина) [18].
При темирханшуринской военно-местной школе также действовала церковно-приходская школа. В 1904 году ею заведовал местный священник Ф. М. Георгиевский. Обязанности учителя исполняла В. В. Воздвиженская.
Статистика в целом по Дагестанской области такова: в 1902 году - 3, в 1905-м - 5, в 1913-м - 6 церковно-приходских школ. Число учащихся увеличилось с 229 (в 1902 году) до 379 (в 1913 году). Среднее количество учеников, приходящихся на одну школу, колебалось от 76,3 (в 1902 г.) до 63,1-63 в 1913 году и в 1905 году [19]. Около 40% учащихся составляли девочки.
Церковно-приходские школы население рассматривало как начальную ступень образования. Они, как правило, были одноклассными и по количеству учеников значительно уступали светским. Детей, прошедших эту ступень, затем переводили в светские школы, где законоучителем обычно был местный священник. Так, в 70-80-х годах XIX века в темирханшуринской прогимназии законоучителями были православный священник И. Лебединский и протоиерей О. Паремузиянц (армяно-григорианского вероисповедания). В городском дербентском училище преподавал православный священник Оболенский, исполнявший должность законоучителя и в начальной школе
Таблица 3
Годы Православных учащихся Увеличение в % Уменьшение в % В конце года в %
В начале года В конце года
1880 188 194 3,2 — 68
1881 194 198 2,1 — 66
1882 198 215 9,1 — 67
1883 215 206 — 2 68
1884 206 194 — 5,8 68
1885 194 200 3,1 — 65
1886 200 171 — 14,5 60
1887 171 157 — 8,1 59
1888 157 157 — — 58
1889 157 141 — 1,0 57
Среднее число в год 188 183 — 2,7 63,6
для девочек, открытой благотворительным обществом горожан. В начальном (одноклассном) Петровском училище Закон Божий преподавал священник Поповицкий [20]. В первое десятилетие XX века в дербентском женском двухклассном училище законоучителем и преподавателем пения был отец П. Д. Польский (он же работал законоучителем в дербентском мужском одно-классном училище). Отец С. Д. Маркозов преподавал Закон Божий в дербентском железнодорожном училище. Петровское приходское училище возглавляла выпускница епархиального училища А. Ф. Замятина (преподавала основы христианства). В петровском женском одноклассном училище работал отец П. И. Благовещенский, а в мужском - отец Н. И. Нечаев. Законоучителем темир-ханшуринского женского одноклассного училища был отец Е. А. Молодченков. В мужском училище те же обязанности выполнял отец С. И. Холодов. В петровско-кавказском двухклассном училище законоучителем служил отец А. Г. Албегов, осетин по национальности. В слободке Дешлогар, где дислоцировались русские войска и оседали отставные военные, законоучителем в двух начальных школах был священник местной военной церкви Иоанн Павлович Светов. Военный священник Ботлихской военно-местной команды отец П. П. Уриилов также преподавал Закон Божий в ишкар-тинском одноклассном училище. Закон Божий был обязательным предметом в начальных школах сел Ново-Николаевское (учитель и заведующая А. А. Васюнина), Преображенское и Царедаревское (в них числился учителем отец М. И. Разумовский). В чирюртовском (ныне г. Кизилюрт) законоучителем был местный священник отец И. Пуставетов.
Адиль-Герей Гаджиев приводит в своей работе данные по личному составу начальных училищ Дагестанской области на 1 января 1915 года [21]. Из 202 учителей 97 (48%) были православного вероисповедания; 12 (12%) окончили различные духовные образовательные учреждения.
Источником денежных средств для областных учебных заведений являлась главным образом казна. Приходские школы содержались на епархиальные и церковные средства.
Итак, российское правительство в исследуемое время придавало немаловажное значение распространению грамотности (особенно начально-церковному образованию) среди населения Дагестана. В Кизляре, Темир-Хан-Шуре, Порт-Петровске и Дербенте функционировали многочисленные добровольные общества культурной, конфессиональной, социальной направленности. Церковные приходы оказывали помощь бедствующим (вдовам, сиротам, больным).
Специальные «тарелочные» и «кружечные» сборы, поступавшие в центральный бюджет, производились для Мариинского попечительства. Они шли на призрение слепых, глухих, сирот и наиболее бедных семей духовного звания [22], на лечение душевнобольных. Из этих средств Общество попечения о больных и раненых помогало семьям воинов, участвовавших в кампаниях 1877-1878, 1904-1905 годов. Пожертвования отправлялись на
строительство церквей и музеев, на содержание церковно-приходских школ, училищ и семинарий, а также на миссионерскую деятельность.
Церковь откликалась и на события международной жизни. В приходах собирали деньги на строительство православных храмов за рубежом, оказывали помощь пострадавшим от землетрясения в Греции (1893). Так, в 1906 году в церкви 256-го Гунибского резервного батальона проводились благотворительные сборы в пользу вдов и сирот военного духовенства, на распространение православия между язычниками, в помощь паломникам в Палестине, для Общества Царицы Небесной [23]. Особое место среди кружечных сборов занимали сборы пожертвований в пользу Общества восстановления православия на Кавказе. Данный сбор контролировался не только духовными, но и гражданскими властями: к суммам пожертвования прилагались поименные списки лиц жертвователей [24].
Из всего изложенного можно сделать вывод о том, что в кавказской политике царского правительства уделялось большое внимание духовно-просветительской работе. Судя по динамике увеличения церковно-приходских школ в Дагестане, в крае интенсивно налаживался образовательный процесс. Русская православная церковь играла значительную роль в распространении просвещения, хотя церковно-приходские школы, как правило, были одноклассными и по количеству учащихся значительно уступали светским.
В конце XIX - начале XX века церковь утратила свою монополию в деле образования. Однако по сложившейся традиции она контролировала все сколько-нибудь значительные события, формировавшие семейно-бытовую и духовную практику людей. Нельзя не согласиться с академиком Д. С. Лихачевым в том, что церкви, особенно в сельской местности, можно назвать источниками культуры. Сюда в дни праздников и несчастий собирались для взаимопомощи и общения. Церковь сохраняла за собой центральное место в постижении законов мироздания, преподавая в приходских школах Закон Божий. Через церков-но-приходское образование постигались многие ставшие народными традиции и обычаи. В то же время нарастали кризисные явления, вызванные тем, что церковь уже не могла сохранять доминирующую роль в распространении образования. Набирала силу секуляризация культуры.
Литература
1. Ризаханова М. Ш. Дагестанские русские: XIX - начало XX в.: историко-этнографическое исследование. Махачкала, 2001. С. 131.
2. Обзор Терской области за 1887 г. Владикавказ, 1888. С. 13.
3. История Дагестана: в 4 т. Т. 2. М., 1968. С. 339.
4. Великая Н. Н. Казаки Восточного Предкавказья в XVШ-XIX вв. Ростов-н/Д, 2001. С. 182.
5. Центральный Государственный архив Республики Дагестан (ЦГА РД). Ф. 166. Оп. 1. Д. 12. Л. 27.
6. Рыбко С. Н. Православие в системе казачьего образования и воспитания на Кубани (XIX-XX век)
// Православие, традиционная культура, просвещение. Краснодар, 2000. С. 161-162.
7. Статистические таблицы населенных мест Терской области. Т. 1. Вып. 3. Владикавказ, 1890. С. 53.
8. Обзор Дагестанской области за 1892 г. Темир-Хан-Шура, 1893. С. 62.
9. Памятная книжка и адрес-календарь Дагестанской области на 1901 г. / под ред. Е. И. Казубского. Темир-Хан-Шура, 1901. С. 31.
10. Каймаразов Г. Ш. Прогрессивное влияние России на развитие просвещения и культуры в Дагестане. Махачкала, 1954. С. 13-14.
11. Ризаханова М. Ш. Дагестанские русские ... С.133-134.
12. Историческая записка о первом десятилетии Темир-Хан-Шуринского реального училища 18801889 / сост. Е. Казубский. Петровск, 1890. С. 1.
13. Там же. С. 20.
14. Там же. С. 55.
15. Там же.
16. Муртузалиев С. И., Рагимова П. Ф. История конфессиональных систем образования Дагестана и общероссийские проблемы теологизации системы образования / под общ. ред. С. И. Муртузалиева. Махачкала. 2005. С. 119.
17. ЦГА РД. Ф. 6. Оп. 2. Д. 23.
18. Зульпукарова Э. М.-Г. Формирование и деятельность дагестанской интеллигенции конца XIX
- начала XX в. Махачкала, 2005.
19. Муртузалиев С. И., Рагимова П. Ф. История конфессиональных систем ... С. 120.
20. Кавказский календарь на 1879 г. Тифлис. 1878. С. 71, 124, 125, 129.
21. Гаджиев А.-Г. Прогресс культуры и духовной жизни народов Дагестана в конце XIX
- начале XX века: учеб. пособие. Махачкала, 1997. С. 36-46.
22. ЦГА РД. Ф. 166. Оп. 1. Д. 13. Л. 4.
23. Там же. Ф. 158. Оп. 1. Д. 6. Л. 3, 4 об.
24. Там же. Ф. 166. Оп.1. Д. 1. Л. 7; Д. 9. Л. 4.
M. YU. DANILYUK, O.B. ZUYEVA. THE SYSTEM OF THE ORTHODOX EDUCATION AS THE FACTOR OF DAGESTAN PEOPLES' JOINING THE CHRISTIAN CULTURE (IN THE SECOND HALF OF XIX - BEGINNING OF XX c.)
The article covers the problem of coexistence of different religious confessions as well as the role of Orthodoxy in the context of regional cultural life in the second half ofXIX - beginning of XX century.
Key words: the Caucasian war, multiconfessionality of Dagestan, Orthodoxy, Islam, spiritual-teaching work.
Г. А. Б0ШУК
МУЗЫКАЛЬНАЯ РЕЧЬ КАК НЕОТЪЕМЛЕМАЯ СОСТАВЛЯЮЩАЯ КОММУНИКАТИВНОЙ КОМПЕТЕНТНОСТИ СТУДЕНТА-МУЗЫКАНТА
В статье осуществляется постановка проблемы доминирующих мотиваций в развитии коммуникативных навыков. Через соотношение вербальной и музыкальной коммуникации рассматривается значение музыкальной речи в процессе формирования коммуникативной компетентности студента-музыканта.
Ключевые слова: коммуникативные компетенции, компетентность, мотивация, музыкальная речь.
Компетентностная образовательная парадигма, формирование которой началось в середине прошлого века вслед за теорией постиндустриального общества (Д. Белл, О. Тоффлер, Й. Ма-суда), считается инновационной для нашего времени. Проведенный нами опрос показал, что большинство работодателей в музыкальной сфере г. Краснодара считает особо важным для молодого специалиста владение коммуникативными компетенциями.
Коммуникативная компетенция основана на усвоении средств и стратегий речевого общения, а коммуникативная компетентность, по определению ряда ученых, есть интегративный личностный ресурс, обеспечивающий успешность коммуникативной деятельности (совокупность интеллекта, кругозора, межличностных отношений и специальных профессиональных знаний).
Профессия музыканта являет собой симбиоз парадигм человек - человек и человек - художественный образ. Это обязывает специалиста раз-
вивать в себе те составляющие коммуникативной компетентности, которые не закладывались ранее в специфику обучения музыканта-исполнителя, т. е. стремиться к тому, чтобы интенсивность самостоятельных занятий и направленность на сольное исполнительство не ограничивали развитие музыкально-коммуникативных и организационно-управленческих способностей студентов, не затрудняли формирование музыканта-универсала широкого профиля.
Заботясь о том, чтобы не сужалась сфера профессиональной деятельности будущих выпускников, мы придаем большое значение развитию коммуникативной компетентности обучаемых, причем считаем нецелесообразным сводить наполнение соответствующего понятия к коммуникации в общепринятом смысле слова.
В этом мы отталкиваемся от положений, сформулированных профессором Б. Спицбергом (кафедра коммуникации Государственного университета Сан-Диего), который указал, что форми-
