CC BY
107
Юридическая наука и правоохранительная практика
73
ПРАВООТНОШЕНИЕ УГОЛОВНОй ОТВЕТСТВЕННОСТИ КАК ОБСТОЯТЕЛЬСТВО, ИСКЛЮЧАЮЩЕЕ РЕАБИЛИТАЦИЮ
А.П. Фильченко
(докторант Академии права и управления ФСИН России, кандидат юридических наук,
доцент, г. Рязань; apfilchenko@yandex.ru)
Статья представляет собой авторский взгляд на уголовно-правовое значение института реабилитации. На основе обобщающего теоретического и законодательно-технического анализа аргументируется материальное происхождение оснований реабилитации, определяется универсальный критерий применения данного института.
Ключевые слова: уголовная ответственность, уголовное правоотношение, реабилитация, невиновность, оправдание.
Как известно, вступивший в силу с 1 июля 2002 г. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации (далее - УПК РФ) закрепил в качестве самостоятельного института реабилитацию. Регулирующие ее нормы размещены законодателем в главе 18 УПК РФ, которая довольно подробно определяет порядок применения рассматриваемого института. Вместе с тем формирующаяся практика реабилитации выявила целый ряд теоретических, законодательно-технических и правоприменительных проблем в этой области, нуждающихся в научном осмыслении и практическом решении.
Обычно реабилитационный механизм связывают с юридической категорией «реабилитирующее основание». Говорят так: «уголовное дело прекращено по реабилитирующему основанию», однако ни уголовный, ни уголовно-процессуальный закон не оперируют подобным термином, предоставляя прерогативу в этом вопросе теории права. Каковы же связь и соотношение между реабилитацией, реабилитирующим основанием, уголовной ответственностью и правоотношением? Постараемся предметно разобраться в этой проблеме.
Вряд ли вызовет возражение утверждение о том, что связь уголовно-правовых и уголовно-процессуальных норм и институтов является непосредственной, прямой, а вернее всего - генетической. Уголовно-процессуальные отношения не существуют самостоятельно. По сути, это те же уголовно-правовые отношения. Иначе говоря,
уголовно-правовые отношения реализуются посредством отношений уголовно-процессуальных. Среди прочих уголовно-правовых отношений особо выделяются отношения уголовной ответственности, основанием и моментом возникновения которых является фактическое совершение лицом преступления. Моментом прекращения отношения уголовной ответственности следует считать принятие законного процессуального решения о прекращении уголовного дела или уголовного преследования по нереабилитирующему основанию.
Выявляя различие между прекращением уголовного преследования по реабилитирующим и нереабилитирующим основаниям, О.А. Картохина пишет: «прекращение уголовного преследования... по нереабилитирующему основанию - это предусмотренный уголовно-процессуальным законом отказ должностного лица в продолжении процессуальной деятельности, направленной на привлечение лица к уголовной ответственности за совершение им достоверно установленного общественно опасного деяния. .прекращение рассматриваемого института по реабилитирующим основаниям - это деятельность следователя в случае достоверно установленного юридического факта, исключающего уголовное преследование конкретного лица либо исключающего преступность и наказуемость совершенного им деяния, а также принятие к такому лицу предусмотренных уголовно-процессуальным законом мер по
74
реабилитации» [1, с. 181]. Анализируя высказанное мнение, можно сделать вывод: прекращение правоотношения уголовной ответственности по реабилитирующему основанию невозможно. Обоснованность и достоверность данного вывода следует как из теоретических, так и сугубо законодательных предпосылок.
Этимология слова «реабилитирующий» связывает его происхождение с позднелатинским «rehabilitatio» (реабилитация), что означает «восстановление». Современные словари русского языка предлагают следующее определение реабилитации: «Восстановление прежней хорошей репутации или прежних прав» [2, с. 670], «Восстановление чести, репутации неправильно обвиненного или опороченного лица» [3, с. 688]. В правовой сфере понятие реабилитации получило сугубо юридическое и, что особенно важно, уголовно-процессуальное содержание.
Подход законодателя находит поддержку среди большого количества теоретиков. Так, по мнению А.Н. Глыбинной, реабилитация представляет собой институт сугубо уголовно-процессуальный, так как отношения, которые возникают в процессе реабилитации, носят публичный характер, берут свое начало от основы уголовного процесса, каковым является официальное подозрение или обвинение лица в совершении преступления, и потому справедливо регламентированы УПК РФ [4, с. 7]. Рассматривая реабилитацию как совокупность правоотношений, О.А. Корнеев указывает, что деятельность государственных органов и должностных лиц, осуществляющих производство по уголовному делу, является в своей основе уголовно-процессуальной, поэтому институт реабилитации следует рассматривать как совокупность юридических норм, базирующихся на уголовно-процессуальном праве [5, с. 7-8]. Представляя реабилитацию как комплексный правовой институт, Д.В. Татьянин доказывает, что при его реализации возникают не только уголовно-процессуальные отношения, но и материальные гражданско-правовые отношения, жилищно-пра-вовые отношения и ряд других [6, с. 9].
Вместе с тем прямого указания на существование уголовно-правовых отношений при применении института реабилитации анализируемые работы указанных авторов не содержат.
Как представляется, окончательную точку в нормативной природе рассматриваемого института поставил Пленум Верховного Суда Российской Федерации, который придал реабилитации в уголовном судопроизводстве значение «порядка восстановления прав и свобод лица, незаконно или необоснованно подвергнутого уголовному преследованию, и возмещения причиненного ему вреда» [7]. Вероятно, именно этим можно объяснить и то, почему в большинстве научных исследований рассматриваются именно процессуальные основы данного правового явления.
В диссертационных исследованиях, посвященных проблемам реабилитации, предлагаются различные дефиниции рассматриваемого института, имеются разные подходы к основаниям (условиям) его применения. М.В. Максименко считает о снованием реабилитации оправдание в широком смысле слова [8, с. 3]. А.А. Подопригора под реабилитацией в уголовном процессе понимает восстановление прав и свобод лица, хотя и подвергнутого уголовному преследованию, но в установленном законом порядке признанного невиновным в совершении преступления [9, с. 7]. Так же считает и Г.Г. Амирбекова, рассматривающая признание в установленном законом порядке невиновности обвиняемого, подозреваемого, подсудимого и осужденного основным элементом содержания уголовно-процессуальной реабилитации [10, с. 9-10].
А.Н. Матвеев, помимо невиновности, к основаниям реабилитации относит констатацию факта несовершения уголовно наказуемого деяния лицом без признания его виновным [11, с. 12]. Только с незаконным уголовным преследованием лица связывает реабилитацию Д.З. Хамадишин [12, с. 7-8]. Несколько шире определение Д.Л. Проказина, который, помимо невиновности и незаконности уголовного преследования, указал на удостоверение ор-
Юридическая наука и правоохранительная практика ганами предварительного расследования, прокуратуры и суда факта необоснованного уголовного преследования, в том числе в отношении непричастного к совершению преступления лица [13, с. 8]. Подобной точки зрения придерживается С.А. Рогачев [14, с. 9]. Верно аргументируя, что суд не является органом уголовного преследования, Е.В. Веретенникова сформулировала обоснованное предложение связывать незаконность и необоснованность как основания реабилитации еще и с судебным решением [15, с. 8]. Пожалуй, обобщающим вышеуказанные определения следует назвать подход к пониманию реабилитации Н.А. Хузиной, считающей таковой процессуальное признание невиновности лица, которое было незаконно и необоснованно подвергнуто уголовному преследованию и наказанию, с последующим восстановлением имущественного, морального вреда и иных причиненных убытков в соответствии с волеизъявлением реабилитированного [16, с. 8].
Как видно из приведенных точек зрения авторов, все они так или иначе оперируют ключевыми терминами «оправдание», «невиновность», «непричастность», «незаконность», «необоснованность», рассматриваемыми как необходимые основания (условия) реабилитации и, по сути, являющимися отражением уже упоминавшегося этимологического «неправильного обвинения».
Однако разночтения в оценке содержания и оснований реабилитации существуют не только в теории, но и на законодательном уровне. Для того чтобы подтвердить либо опровергнуть полученные теоретические результаты, предлагаем обратиться к анализу действующего законодательства.
Следует отметить, что законодатель не употребляет термин «реабилитирующее основание», а идет по пути перечисления обстоятельств, которые могут запустить механизм реабилитации, не достигнув, однако, и в этом вопросе необходимой последовательности. К сожалению, приходится констатировать, что на сегодняшний день рассматриваемый критерий законо-
дательно-технически не выдержан. Одной из проблем является неоднозначность нормотворческого подхода к основаниям для реабилитации, одну группу которых УПК РФ предлагает для предварительного следствия (ст. 212), другую - для судебного разбирательства (ст. 302). Большой юридический словарь объединял эти основания, указывая что «.. .реабилитацией считается вынесение оправдательного приговора при пересмотре дела, постановление (определение) о прекращении уголовного дела за отсутствием события преступления, за отсутствием состава преступления или за недоказанностью участия в совершении преступления» [17, с. 582]. В случае предварительного следствия реабилитация может возникнуть при прекращении уголовного дела и уголовного преследования в соответствии с п. 1 (отсутствие события преступления) и 2 (отсутствие в деянии состава преступления) ч. 1 ст. 24 УПК РФ, а также п. 1 (непричастность подозреваемого и обвиняемого к совершению преступления) ч. 1 ст. 27 УПК РФ.
Это согласуется с ч. 2 ст. 302 УПК РФ, предусматривающей вынесение в этих ситуациях оправдательного приговора. Однако ч. 8 ст. 302 УПК РФ противоречит ч. 2 этой же статьи, предлагая более широкий перечень случаев, в которых надлежит вынести оправдательный приговор. И это связано со второй значимой проблемой. Речь идет прежде всего об указании на п. 2 ч. 1 ст. 27 УПК РФ, содержащей ссылку на п.п. 1-6 ч. 1 ст. 24, включающей, по меткому выражению С.А. Бетрозова, основания, «...никак не сопоставимые как с оправдательным приговором, так и с правом на реабилитацию, возникающую в случае его вынесения» [18, с. 10-11]. И действительно, такая путаница в законодательном подходе позволяет наделять правом на реабилитацию субъектов, в отношении которых уголовные дела были прекращены по основаниям, указанным в п.п. 1-6 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, в полном объеме, то есть в том числе и по тем из них, которые не представляется возможным назвать реабилитирующими.
Подобные теоретические и законодательные разночтения требуют приведения
76
проблемы к некоему общему знаменателю, актуализируют поиск универсального критерия реабилитации и, таким образом, выявления ее правового значения и границ.
По нашему мнению, такое объединяющее начало, универсальный критерий реабилитации лежит в области не столько процессуального, сколько материального - уголовного - права. Им следует считать отсутствие вступления лица в реальное охранительное отношение уголовной ответственности.
Так случилось, что реабилитация представлена законодателем как процессуально-правовой институт, внимание на это мы уже обращали выше. Однако вряд ли такое решение может служить основанием для оспаривания его материальной природы. В 2001 году, еще до принятия УПК РФ, В.И. Антонов доказывал, что реабилитацию следует считать уголовно-правовым институтом, поскольку ее юридическая природа вытекает из содержания уголовно-правового отношения, складывающегося между государством и личностью вследствие применения со стороны государства неосновательной или чрезмерной репрессии (репрессивного произвола) [19, с. 15]. При таком подходе реабилитация предстает как форма реализации ответственности государства перед личностью, состоящая в аннулировании правовых последствий репрессии, восстановлении правового положения и репутации лица, а также возмещении причиненного ему ущерба [19, с. 9-10]. Следовательно, реабилитация, представленная процессуальным законом исключительно как процедура, имеет не только процессуальное, но и уголовно-правовое значение.
Уголовно-правовое значение реабилитации состоит в том, что в ее основе лежит незаконное, необоснованное либо ошибочное в силу добросовестного заблуждения должностного лица (компетентного органа) уголовное преследование либо судебное решение, то есть такое, которое не вытекает из реально возникшего отношения уголовной ответственности. По нашему мнению, реабилитация олицетво-
ряет собой своего рода «восстановительное» уголовно-правовое отношение.
Как мы уже говорили, правоотношение уголовной ответственности возникает в связи с фактическим совершением лицом преступления. Других оснований его возникновения, кроме деяния, содержащего все признаки состава преступления, уголовный закон не называет и предусматривать не должен. Это значит, что появление уголовного правоотношения ответственности по иным основаниям невозможно.
Нельзя также не признать, что применение к лицу мер уголовной ответственности без возникновения соответствующего правоотношения ответственности при всей незаконности, необоснованности, наконец,
ошибочности ситуации происходит в рам-
~ *
ках неких уголовных правоотношений, которые по своему механизму возникновения являются не столько охранительными, сколько «произвольными». Согласно толковым словарям русского языка слово «произвольный» означает «не вытекающий из чего-нибудь с необходимостью, не обязательный для данного случая, неубедительный... Производимый по личному произволу, самодурству» [20, с. 835]; «производимый самовольно, по своему усмотрению, прихоти, произволу» [21, с. 1010]. В основе такого рода «произвольных» уголовно-правовых отношений лежит не преступление, но юридический факт иного рода - уже упоминавшееся нами незаконное, необоснованное либо ошибочное в силу добросовестного заблуждения решение органа дознания, дознавателя, следователя, прокурора и суда, которое, таким образом, становится основанием псевдоотношения уголовной ответственности (от греч. pseudos - ложь. Приставка, означающая «ложный», «мнимый»). «Произвольное» уголовно-правовое отношение - это псевдоотношение уголовной ответственности.
Только таким подходом и классификацией уголовно-правовых отношений
* В противном случае мы вынуждены были бы признать самостоятельность уголовно-процессуальных отношений, что противоречит теории уголовного правоотношения.
Юридическая наука и правоохранительная практика можно объяснить, почему законодатель не распространяет правила реабилитации на случаи, когда примененные в отношении лица меры процессуального принуждения или постановленный обвинительный приговор отменены или изменены ввиду издания акта об амнистии, истечения сроков давности, принятия закона, устраняющего преступность или наказуемость деяния (ч. 4 ст. 133 УПК РФ). Во всех перечисленных случаях отношение уголовной ответственности возникало не произвольно, а на предусмотренном в законе основании, поэтому никакого восстановления прав не наступает, а происходит прекращение возникшего правоотношения уголовной ответственности.
В связи с этим с теоретических позиций справедливо утверждать, что первым условием реабилитации является отсутствие вступления лица в правоотношение уголовной ответственности. Правоотношение уголовной ответственности всегда прекращается по нереаби-литирующему основанию и никогда - по реабилитирующему. Наличие/отсутствие данного правоотношения является единственным критерием, отграничивающим реабилитирующие основания прекращения уголовного дела (уголовного преследования) от нереабилитирующих, а равно вынесение оправдательного приговора судом. На фоне представленных рассуждений аргументированной выглядит позиция М.В. Орловой, напрямую связывающей институт реабилитации с реабилитирующими основаниями прекращения уголовного дела или уголовного преследования [22, с. 7]. Именно эти основания являются единственно допустимыми для возникновения права на реабилитацию. Это объясняет, почему у субъекта уголовного преследования при установлении реабилитирующего основания возникает ни больше ни меньше как обязанность прекратить уголовное преследование лица и принять меры к реабилитации невиновного.
Следуя данным рассуждениям, мы вынуждены согласиться и с обратным тезисом: прекращение уголовного дела (уголовного преследования) по реабили-
тирующему основанию аннулирует все претензии на признание возникшего уголовно-правового отношения отношением ответственности вообще или в части уголовного преследования конкретного лица. Прекращение преследования по этому виду оснований подтверждает беспочвенность активного действия уголовного закона в отношении преследуемого лица, незаконность, необоснованность либо ошибочность применения к нему мер уголовной ответственности. Из этого также следует, что при наличии реабилитирующих оснований не представляется возможным говорить об освобождении от уголовной ответственности, поскольку нельзя освободить от того, к чему нет законных оснований.
Заметим, что хотя реабилитирующие основания и реабилитация связаны между собой, однако не всякое реабилитирующее основание становится условием реабилитации. Так, ч. 4 ст. 133 УПК РФ предусматривает, что правила реабилитации не распространяются на случаи, когда примененные в отношении лица меры процессуального принуждения или постановленный обвинительный приговор отменены или изменены ввиду недостижения возраста, с которого наступает уголовная ответственность, или в отношении несовершеннолетнего, который хотя и достиг возраста, с которого наступает уголовная ответственность, но вследствие отставания в психическом развитии, не связанного с психическим расстройством, не мог в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) и руководить ими в момент совершения деяния, предусмотренного уголовным законом. В этих случаях отношение уголовной ответственности не возникает ввиду отсутствия состава преступления, а именно такого из его элементов, как субъект. Как известно, отсутствие состава преступления - реабилитирующее основание. Почему же законодатель пошел по пути подобного противоречия? Ответом на этот вопрос может служить криминологическая теория и практика предупреждения преступлений. Решение заключается в том, что к несовершеннолетнему, не до-
78
стигшему возраста уголовной ответственности, но совершившему общественно опасное деяние, могут быть применены принудительные меры криминологической профилактики, являющиеся, по своей сути, мерами, замещающими уголовную ответственность. В основе их применения лежит виновно совершенное общественно опасное деяние, хотя и при отсутствии состава преступления. В соответствии с п. 8 ч. 1 ст. 5 Федерального закона от 24 июня 1999 г. № 120-ФЗ «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних» несовершеннолетние, совершившие общественно опасные деяния и не подлежащие уголовной ответственности в связи с недостижением возраста, с которого наступает уголовная ответственность, или вследствие отставания в психическом развитии, не связанного с психическим расстройством, становятся объектом индивидуальной профилактической работы органов и учреждений системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних [23]. Это объясняет решение законодателя, хотя с чисто технической точки зрения в этом есть некое противоречие - право на реабилитацию не имеет лицо, в отношении которого уголовное преследование прекратилось по реабилитирующему основанию. Таким образом, данные основания составляют исключение из установленного нами правила о возникновении права на реабилитацию в связи с отсутствием вступления лица в охранительное правоотношение уголовной ответственности.
В целом вышеизложенное позволяет сформулировать ряд логических и взаимосвязанных заключений:
1. Реабилитация - процессуальный институт, причиной применения которого является безосновательное вовлечение компетентными органами (должностными субъектами) лица в уголовно-правовые отношения ответственности и незаконное, необоснованное или ошибочное применение к нему в связи с этим мер уголовной ответственности, а также мер процессуального принуждения. На языке уголовного права это означает, что юридическая кон-
статация факта незаконного, необоснованного либо ошибочного применения к лицу мер уголовной ответственности становится основанием для возникновения восстановительных уголовно-правовых отношений, реализующихся в порядке реабилитации.
2. Вопросы реабилитации в уголовном процессе Российской Федерации решены непоследовательно и противоречиво. Универсальным критерием реабилитации, наступление которой подтверждает беспочвенность активного действия уголовного закона в отношении преследуемого лица, следует считать институт материального права - правоотношение уголовной ответственности.
3. Наличие правоотношения уголовной ответственности позволяет точно отграничить реабилитирующие основания прекращения уголовного дела (преследования) от нереабилитирующих. Фактическое вступление лица в охранительное правоотношение уголовной ответственности является обстоятельством, исключающим реабилитацию.
4. Право на реабилитацию возникает у лица, которое вступило в уголовные правоотношения с государством, однако их природа не имеет ничего общего с реальными отношениями уголовной ответственности.
5. Реабилитирующее основание прекращения уголовного дела (преследования) - необходимое, но недостаточное условие появления у лица права на реабилитацию. Вместе с тем прекращение уголовного дела (преследования) по реабилитирующему основанию ввиду отсутствия правоотношения уголовной ответственности всегда исключает негативные уголовно-правовые последствия, связанные с фактом незаконного, необоснованного или ошибочного уголовного преследования лица в прошлом, не влияет на уголовно-правовое обременение при совершении им преступления, то есть не может учитываться как негативная характеристика личности.
1. Картохина О.А. Начало и прекращение уголовного преследования следо-
Юридическая наука и правоохранительная практика вателями органов внутренних дел: дис. . канд. юрид. наук. СПб., 2003. 244 с.
2. Ожегов СИ., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка: 80 000 слов и фразеологических выражений / Российская академия наук. Институт русского языка им. В.В. Виноградова. 4-е изд., доп. М.: ИТИ Технологии, 2008. 944 с.
3. Словарь русского языка: в 4 т. / АН СССР, Ин-т рус. яз.; под ред. А.П. Евгенье-вой. 2-е изд., испр. и доп. М.: Рус. яз., 1983. Т. 3. П-Р. 752 с.
4. Глыбина А.Н. Реабилитация и возмещение вреда в порядке реабилитации в уголовном процессе Российской Федерации: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Томск, 2006. 24 с.
5. Корнеев О.А. Институт реабилитации в уголовно-процессуальном праве России: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Челябинск, 2005. 23 с.
6. Татьянин Д.В. Реабилитация в уголовном процессе России: понятие, виды, основания, процессуальный порядок: ав-тореф. дис. ... канд. юрид. наук. Ижевск, 2005. 23 с.
7. О практике применения судами норм главы 18 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регламентирующих реабилитацию в уголовном судопроизводстве: постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 ноября 2011 г. № 17 // Бюллетень Верховного Суда Рос. Федерации. 2012. № 1.
8. Максименко М.В. Реабилитация в суде первой инстанции: автореф. дис. . канд. юрид. наук. Владимир, 2006. 25 с.
9. Подопригора А.А. Реабилитация в уголовном процессе России: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Ростов н/Д, 2004. 26 с.
10. Амирбекова Г.Г. Институт реабилитации в уголовном процессе: теория и практика реализации: по материалам Республики Дагестан: автореф. дис. . канд. юрид. наук. М., 2008. 22 с.
11. Матвеев А.Н. Правовой институт реабилитации в российском уголовном процессе: автореф. дис. . канд. юрид. наук. М., 2009. 25 с.
12. Хамадишин Д.З. Механизм реабилитации лица в уголовном процессе: ав-тореф. дис. ... канд. юрид. наук. Владимир, 2011. 22 с.
13. Проказин Д.Л. Реабилитация: основания, условия и содержание в уголовном судопроизводстве: дис. . канд. юрид. наук. М., 2006. 191 с.
14. Рогачев С.А. Реабилитация в уголовном процессе: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2009. 29 с.
15. Веретенникова Е.В. Компенсация морального вреда реабилитированным в уголовном судопроизводстве России: ав-тореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2008. 27 с.
16. Хузина Н.А. Особенности уголовно-процессуальной реабилитации лиц, необоснованно привлеченных к уголовной ответственности за преступления против государственной власти: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Воронеж, 2006. 26 с.
17. Большой юридический словарь / под ред. А.Я. Сухарева, В.Д. Зорькина, В.Е. Крутских. М.: ИНФРА-М, 1997. 790 с.
18. Бетрозов С.А. Институт реабилитации в уголовном процессе России: авто-реф. дис. ... канд. юрид. наук. СПб., 2006. 23 с.
19. Антонов В.И. Институт реабилитации и его уголовно-правовое значение: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Ижевск, 2001. 22 с.
20. Большой толковый словарь русского языка: ок. 60 000 слов / под ред. Д.Н. Ушакова. М.: АСТ: Астрель, 2008. 1268 с.
21. Большой толковый словарь русского языка / сост. и гл. ред. С.А. Кузнецов. СПб.: Норинт, 1998. 1536 с.
22. Орлова М.В. Институт реабилитации в уголовном процессе: автореф. дис. . канд. юрид. наук. М., 2006. 25 с.
23. Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних: федер. закон от 24 июня 1999 г. № 120-ФЗ // Собр. законодательства Рос. Федерации. 1999. № 26. Ст. 3177.
