CC BY
106УДК 340 Ромашов Р. А.
доктор юридических наук, профессор, профессор кафедры теории права и правоохранительной деятельности, Санкт-Петербургский гуманитарный университет профсоюзов,
192238, Россия, г. Санкт-Петербург, ул. Фучика, 15, e-mail: science@samlawin.ru
Roman A. Romashov
Doctor of Law, Professor, Professor of theory of law and law enforcement Department, Saint-Petersburg humanitarian University of trade unions, Fucik str., 15, St. Petersburg, Russia, 192238, e-mail: science@samlawin.ru
ПРАВООХРАНИТЕЛЬНАЯ СИСТЕМА РОССИИ - ОРГАНИЗАЦИОННО-ФУНКЦИОНАЛЬНОЕ
ОСНОВАНИЕ ЕЕ УГОЛОВНОЙ ПОЛИТИКИ
Аннотация. В статье осуществляется общетеоретический анализ категорий «уголовная политика» и «правоохранительная система». Выделяются этапы становления отечественной уголовной политики, выполняется их содержательная характеристика. Применение метода циклического анализа позволяет выделить три основных этапных цикла в истории Российского государства: имперский, советский, постсоветский. При этом, по мнению автора, каждый из циклов представляет собой обособленный период, в рамках которого государство проходило стадии формирования, развития, кризиса, разрушения. Современная Россия переживает длящийся (незавершенный) цикл и в настоящее время находится на переходном этапе своей истории, для которого свойственны как новационные, так и традиционные особенности. Автором проводится сравнительный структурно-функциональный анализ правоохранительных систем, действовавших на различных исторических этапах Российского государства. Отмечается, что в основу формирования и функционирования государственных структур, наделенных компетенциями в правоохранительной области, должны быть положены принципы законности, профессионализма, разграничения предметов ведения и полномочий.
Правоохранительная система современной России представляет собой достаточно сложное образование, структурно-функциональные элементы которого в ряде случаев вступают в противоречия друг с другом, что осложняет их взаимодействие в ходе осуществления правоохранительной деятельности и снижает эффективность правоохранительного механизма в целом.
Ключевые слова: уголовная политика, уголовное правосудие, уголовное наказание, правоохранительная система, социалистическое государство и право, судебная система, государственная безопасность, международные организации.
LAW ENFORCEMENT SYSTEM OF RUSSIA - ORGANIZATIONAL AND FUNCTIONAL BASIS
OF ITS CRIMINAL POLICY
Summary. The article provides a General theoretical analysis of the categories "criminal policy" and "law enforcement system". The stages offormation of the national criminal policy are allocated, their substantial characteristic is carried out. The application of the method of cyclic analysis allows to distinguish three main stages in the history of the Russian state: Imperial, Soviet, post-Soviet. At the same time, according to the author, each cycle is a separate period, during which the state underwent the stages of formation, development, crisis, destruction. Modern Russia is going through a continuing (unfinished) cycle and is currently in a transitional phase of its history, which is characterized by both innovation and traditional features. The author provides a comparative structural and functional analysis of law enforcement systems operating at various historical stages of the Russian state. It is noted that the principles of legality, professionalism, differentiation of subjects of competence and powers should be the basis for the formation and functioning of state structures endowed with com-petitions in the field of law enforcement.
The law enforcement system of modern Russia is a rather complex image, the structural and functional elements of which in some cases come into force with each other, which complicates their interaction during the implementation of law enforcement activities and reduces the effectiveness of the law enforcement mechanism as a whole.
Keywords: criminal policy, criminal justice, criminal punishment, law enforcement system, the socialist state and law, judicial system, state security, international organizations.
© 2018 Ромашов Р. А.
Статья подготовлена с использованием гранта Президента РФ на развитие гражданского общества «Дорожная карта ресоциализации и реального включения в гражданское общество лиц, отбывших уголовное наказание и освобожденных от него (2018-2021 гг.)». Это инновационный социальный образовательный проект, разрабатываемый и апробируемый на базе 6 муниципальных образований Самарской области (г. Самара, Тольятти, Сызрань, Кинель, м. р. Волжский, Красноярский). Научное обеспечение реализации этого проекта выполняет кафедра уголовного права и криминологии Самарского национального исследовательского университета имени академика С. П. Королева.
1. Общая характеристика уголовной политики
Представляя собой самостоятельный предмет исследования целого ряда наук о человеке и обществе, уголовная политика может быть охарактеризована как управленческая деятельность в сфере профилактики преступности; уголовного преследования; уголовного правосудия; исполнения уголовно-правовых наказаний, ресоциализации осужденных, восстановления нарушенных преступлениями прав и законных интересов потерпевших лиц [1, с. 3].
С учетом государственно-правовых закономерностей [2, с. 56], в процессе становления отечественной уголовной политики следует выделить следующие этапы (циклы):
- архаический (1Х-ХУ1 вв.);
- имперский (ХУ1-ХХ вв.);
- советский (1917-1991 гг.);
- российский (постсоветский) (1992 г. - по н/вр.).
Архаический этап характеризуется бессистемностью уголовного права и уголовного процесса. Первоначально основополагающим принципом ответственности за совершенные преступления являлся принцип талиона (равным за равное), легализовавший месть. Попытки упорядочить процесс назначения и реализации уголовной ответственности осуществлялись русскими князьями, воплощались в правдах, выполнявших наряду с уголовно-правовыми и уголовно-процессуальными иные регулятивные и охранительные функции. При этом в рамках архаического периода не имеет смысла говорить о государственной уголовной политике, поскольку не существовало единого русского (российского) государства, а вопросы, касающиеся осуществления уголовного преследования и уголовного судопроизводства, относились не к юридической, а к управленческой деятельности [3; 4, с. 271; 5].
Уголовная политика Российской империи в функциональном смысле была представлена двумя направлениями: противодействием общеуголовной и религиозной преступности - МВД и противодействием политической преступности - жандармерия.
Деление населения Империи на русских и инородцев обусловливало сочетание имперского законодательства и судопроизводства с официально признаваемыми и допускаемыми национальными традициями и судами в зонах компактного расселения «инородческих» национальностей. При этом само понятие «русский» носило не национальный, а конфессиональный характер, означая наименование лиц, исповедующих православие.
Советская политико-правовая система в отличие от имперской провозгласила в качестве основополагающего принципа государственного и общественного устройства всеобщее равенство. В соответствии с этим принципом уничтожалось сословное структурирование общества и уравнивались социальные статусы. Принадлежность к эксплуататорским классам рассматривалась в качестве отягчающего обстоятельства, что обусловливало использование в отношении «бывших» средств «красного террора». Мужчина уравнивался в правах с женщиной, а сам институт брака, утратив религиозную сакральность, стал государственным институтом, что предопределило активное вмешательство государства в организацию семейных отношений. Религия, объявленная «опиумом для народа», фактически находилась вне закона, а единственной государственной идеологией, насильственно насаждаемой всем слоям населения, являлся проповедуемый коммунистической партией марксизм-ленинизм.
Сам факт рождения Советского государства связан с событием, которое любое традиционное государство рассматривает в качестве особо опасного преступления - насильственного захвата государственной власти. ВКП (б), которая до революции имела статус, говоря современным уголовно-правовым языком, организованного преступного сообщества, после одержанной в ноябре 1917 г. победы превратилась в «направляющую и организующую силу», что предопределило «перерождение» в индивидуальном и общественном правосознании. Люди, которые в «прошлом государстве» рассматривались как преступники, стали субъектами государственной власти, соответственно совершенные ими преступления стали оцениваться как героические поступки [6, с. 159].
Формирование и осуществление уголовной политики на различных этапах существования Советского государства заметно отличались как по юридическому составу, так и по содержанию проводимых в рамках реализации тех или иных политических курсов мероприятий. Вместе с тем общим для всех этих этапов являлась их ярко выраженная идеологическая природа, предопределявшая безусловный приоритет политики по отношению к праву.
В советский период государство (а не право) определяло, какое поведение является преступным, а какое - правомерным. То же самое было и в области определения субъектов преступления и наказания, а также в сфере взаимодействия национального (социалистического) и международного права.
Оценка советского социалистического права как идеологического по своей природе вместе с тем не носит сугубо критического характера. Советская государственно-правовая система по ряду факторов характеризовалась достаточно значимыми передовыми достижениями, многие из которых на современном этапе, к сожалению, утрачены. В частности, статус СССР как федеративного государства предопределял двухуровневую систему федерального законодательства. В нормативном массиве уголовного законодательства такая двухуровневость была представлена сочетанием общих положений, закрепляемых на федеральном уровне, Основами уголовного законодательства СССР и союзных республик и привязанных к региональным особенностям национальных субъектов республиканских уголовных кодексов. Такая система, по крайней мере на формальном уровне, свидетельствовала о существовании советского федерализма и позволяла говорить как об общефедеральной, так и о региональной уголовной политике.
Современный период развития российской уголовной политики непосредственным образом связан с этапом становления и развития России в качестве самостоятельного суверенного государства. Объявив себя правопреемником СССР, Российская Федерация одновременно провозгласила отказ от системы «советских ценностей» в наиболее важных сферах общественного устройства и общественной жизнедеятельности. На конституционном уровне получили свое закрепление ценности и приоритеты, характеризующие правовую культуру Запада, среди которых первичным составным элементом выступает человек, его права, свободы, законные интересы. Однако любая декларация, не подкрепленная действенной системой юридических гарантий и санкций, не несет в себе реального правового значения. С этим мы уже сталкивались в тридцатых годах прошлого века, когда самая демократическая в мире Конституция «страны победившего социализма» спокойно соуживалась с политикой «большого террора», проводимого государством в отношении собственного народа.
Современная Россия, на формальном уровне продемонстрировавшая свое стремление влиться в состав международного сообщества и позиционирующая себя в качестве государства с европейской правовой культурой, на практике продолжает претендовать на сохранение имперской роли в современном мироустройстве. Подобная противоречивость и стратегическая неопределенность придает государственной политике (в том числе в сфере формирования и функционирования антикриминального права) в достаточной степени непоследовательный характер, что в свою очередь не позволяет с большой степенью вероятности определять среднесрочные и долгосрочные перспективы политико-правового развития России и существенным образом осложняет эффективное противодействие криминальным тенденциям [7, с. 95].
2. Теория правоохранительной системы
С точки зрения общей теории права, правоохранительная система представляет собой структурно-функциональный комплекс, объединяющий нормативно-правовые и организационные основания правоохранительной деятельности; средства, методы, технические приемы охраны и защиты публичного права, а также восстановления нарушенных прав и законных интересов физических и юридических лиц; охранительные правоотношения.
В контексте общетеоретического подхода понятия охрана и защита права носят равный по значимости характер. Государство, являясь гарантом права, в одинаковой степени должно гарантировать реализацию как публично-правовых, так и частноправовых интересов. Вместе с тем на практике охрана публичного государственного права и охрана частных прав граждан и организаций рассматриваются как различные направления правовых коммуникаций, которые в ряде случаев выступают в качестве разнонаправленных векторов субъективной поведенческой активности [8, с. 35-36].
В качестве структурных элементов правоохранительной системы государства могут быть выделены: государственные правоохранительные органы (МВД, ФСБ, СК, Генеральная прокуратура, ФСИН и др.); органы, осуществляющие обеспечение и защиту частных (субъективных) прав (нотариат, адвокатура); международные и внутригосударственные общественные правозащитные организации (третейские суды, медиативные компании, общество защиты прав потребителей и др.); международные и внутригосударственные судебные органы (ЕСПЧ, Конституционный суд РФ, Верховный суд РФ).
Функциональность выделенных структурных элементов определяется содержательным наполнением уголовной политики государства на определенных этапах его историко-культурного развития.
В случае если уголовная политика носит обвинительный уклон и базируется на презумпции противозаконного сознания и поведения субъектов общественных отношений, то в правоохранительной системе приоритет отдается государственным правоохранительным органам, основной функцией которых становится контроль и репрессивное воздействие.
В условиях состязательной уголовной политики структурирование и функциональность правоохранительной системы задаются презумпцией объективной неопределенности правосознания, с акцентом на процессуальной презумпции невиновности вовлекаемых в сферу уголовного преследования субъектов. При таком подходе процессуальный статус «государственных правоохранителей» и «негосударственных правозащитников» является равным не только по форме, но и по содержанию.
3. Правоохранительная система России: генезис и современность
Структурно-функциональное становление правоохранительной системы России определяется этапами развития государственной уголовной политики. С учетом ранее выделенных периодов целесообразно говорить об архаической, имперской, советской и постсоветской правоохранительных системах Российского государства.
Архаическая правоохранительная система характеризуется отсутствием специальных государственных органов, наделенных властными функциями в правоохранительной сфере. Решение задач по охране и защите публичного права и субъективных прав было возложено либо на общественные органы самоуправления, либо на князя и его дружину. Во всяком случае, «последнее слово» в решении споров о праве и определении ответственности за совершенные преступления и проступки оставалось за княжеской властью.
Имперская правоохранительная система начинает обретать черты профессиональности при Петре I.
В 1715 г. Петр I учредил в Санкт-Петербурге Главную полицию. Генерал-полицмейстером был назначен генерал-адъютант Девиер. Первоначально штат полиции состоял из заместителя генерал-полицмейстера, 4 офицеров и 36 нижних чинов. Полиция не только следила за порядком в городе, но и выполняла ряд хозяйственных функций, занималась благоустройством города: мощением улиц, осушением болотистых мест, уборкой мусора и т. п.
В 1782 г. был опубликован Устав благочиния или полицейский - прообраз современного Закона о полиции.
8 сентября 1802 г. Манифестом Александра I было утверждено «Учреждение министерств», в соответствии с которым было создано МВД. Первоначально полиция в структуру МВД не входила.
В 1810 г. было сформировано Министерство полиции, к ведению которого был отнесен комплекс вопросов, связанных с обеспечением внутренней государственной безопасности.
В 1819 г. Министерство полиции было включено в структуру МВД. С этого времени данная структура приобрела собственно полицейский (уголовно-административный охранительный) характер, сохранившийся вплоть до настоящего времени.
В 1836 г. был создан Отдельный жандармский корпус (прообраз современного ФСБ).
В 1845 г. было принято Уложение о наказаниях уголовных и исправительных, по сути своей представлявшее первую кодификацию уголовного, уголовно-процессуального и уголовно-исполнительного права.
В Уложении впервые было дано определение преступления: «Всякое нарушение закона, через которое посягается на неприкосновенность прав власти верховной и установленных ею властей, или же на права или безопасность общества или частных лиц, есть преступление».
В Уложении осуществлялась дифференциация уголовных и исправительных наказаний. Основной целью первых являлась кара преступника, вторые были ориентированы на возможное исправление и ресоциализацию лица. При этом социальная неоднородность общества предполагала деление осужденных на благородных (изъятых от наказаний телесных) и простых (не изъятых).
В 1861 г. было отменено крепостное право, а в 1864 г. утверждена судебная реформа, предусматривавшая глобальную модернизацию судебной системы.
В 1879 г. в составе МВД было выделено Главное тюремное управление.
Таким образом, можно констатировать, что в качестве комплексного многофункционального политико-правового образования правоохранительная система Российской империи сложилась к концу XIX в.
В своем «окончательном» состоянии эта система включала в себя МВД (в структуре которой выделялись общеуголовная полиция и политическая полиция (жандармерия)); судебную систему (в том числе суды присяжных и мировые суды); прокуратуру и адвокатуру. Правоохранительная система императорской России была сугубо внутригосударственной. Вместе с тем наличие в Империи национальных образований, как то: Царства Польского, Великого Княжества Финляндского, национально-территориальных образований в Средней Азии и на Кавказе - обусловило сочетание общегосударственных норм и национальных традиций в процессе осуществления правоохранительной деятельности, в том числе в сфере реализации уголовной политики [9; 10].
Разрушение Российской империи повлекло за собой структурно-функциональную трансформацию государственной правоохранительной системы. Как уже отмечалось выше, лица, ранее являвшиеся уголовными (Г. Котовский) и политическими (В. И. Ленин, И. В. Сталин) преступниками, победив в борьбе за политическую власть, стали во главе государственных властных структур и объявили правоохранительные органы Российской империи «антинародными и преступными».
На смену царской полиции пришла рабоче-крестьянская милиция, первоначально объединявшая полицейские (правоохранительные) и военные функции. Борьбу с контрреволюционным «белым» террором призваны были осуществлять органы ВЧК. Судебную деятельность на первых этапах становления советской власти осуществляли революционные трибуналы, члены которых в своих решениях ориентировались не на формальное (материальное и процессуальное) право, а на революционное правосознание и «классовое чутье». Естественно, что говорить о какой бы то ни было состязательности в таких условиях было нельзя [11].
Победа в Гражданской войне и стабилизация советского строя обусловили определенную логическую последовательность в структурировании и функционировании правоохранительной системы.
Переход от политики революционной целесообразности к социалистической законности обусловил градацию преступности на две основные составляющие: общеуголовную и политическую. Борьбу с уголовной преступностью осуществляла милиция, входившая в структуру МВД. Борьбу с политической - органы ВЧК (ГПУ, НКВД, КГБ), получившие в СССР структурную обособленность.
Наряду с противодействием преступности МВД осуществляло обеспечение противопожарной безопасности, упорядочивало и контролировало миграционную деятельность, занималось обеспечением безопасности дорожного движения и рядом других функциональных направлений. Именно в советский период сложилось унифицированное наименование органов, включаемых в структуру МВД, как органов внутренних дел.
В свою очередь органы ВЧК (ГПУ, НКВД, КГБ) наряду с функцией политического преследования осуществляли охрану государственной границы, внешнюю разведку и контрразведку, организацию деятельности мест лишения свободы.
Органы прокуратуры осуществляли следственную деятельность по наиболее опасным преступлениям, выполняли контрольно-надзорные мероприятия, обеспечивали поддержку государственного обвинения в суде.
Судебная деятельность в СССР осуществлялась народными судами, состоявшими из профессиональных судей и народных заседателей.
Советская адвокатура, представляя собой добровольное объединение профессиональных адвокатов, подчиненных Министерству юстиции, выполняли правообеспечительные и правозащитные функции, но, безусловно, адвокаты не рассматривались в качестве субъектов, процессуально равных представителям правоохранительных государственных органов, базирующихся на принципах обвинительного уголовного преследования.
Советский нотариат представлял собой государственный орган, деятельность которого была направлена на обеспечение частноправовых интересов физических и юридических лиц.
Послевоенный период развития советского государства и права был связан с корректировкой политического курса, с критикой «культа личности И. В. Сталина». Определенная либерализация в политической сфере предопределила изменения в структуре и функциональной направленности правоохранительной системы.
Прежде всего было продекларировано отсутствие в СССР политической (равно как и организованной) преступности. Таким образом, изменилась правоохранительная функция КГБ, переключившегося с противодействия политической преступности на борьбу с преступлениями против социалистического государства и государственной собственности.
Система исполнения наказаний была передана в управление МВД.
В своем «окончательном» варианте советская правоохранительная система была представлена следующими структурными элементами:
МВД (ОВД) (противодействие преступности, обеспечение общественного порядка, безопасности дорожного движения, противопожарной безопасности, миграционный контроль, контроль за оборотом наркотиков, исполнение уголовных наказаний, пресечение внутригосударственных конфликтов);
КГБ (противодействие преступности, охрана государственной границы, внешняя разведка и контрразведка);
прокуратурой (противодействие преступности, а также надзор и контроль за соблюдением законности в государственной и общественной деятельности);
судебной системой (народными судами) (правосудие по уголовно-правовым и гражданско-правовым делам);
адвокатурой (защита субъективных интересов участников уголовного и гражданского процесса);
нотариатом (обеспечение частноправовых интересов физических и юридических лиц).
Как видно из приведенного перечня, функции противодействия преступности в СССР осуществляли три структурных подразделения правоохранительной системы, что нередко являлось причиной возникновения внутрисистемных противоречий и конфликтов.
Правоохранительная система современной России находится в стадии становления, обусловленном переходным состоянием российской государственности [12].
В качестве структурных элементов современной российской правоохранительной системы следует выделить:
- 3 министерства - МВД, МЧС, Минюст;
- 6 федеральных служб - ФСБ, ФСО, ФСИН, ФССП, Федеральную фельдъегерскую службу, Федеральную службу войск национальной гвардии;
- Генеральную прокуратуру;
- Следственный комитет;
- судебную систему (Конституционный суд, Верховный суд, конституционные и мировые суды субъектов РФ);
- адвокатуру;
- нотариат;
- внутригосударственные правозащитные организации (третейские суды, медиаторские компании, общество защиты прав потребителей, общество солдатских матерей и т. п.);
- международные правозащитные и судебные организации (ЕСПЧ).
Как видим, структура правоохранительной системы современной России приобрела более широкий, по сравнению с имперским и советским аналогами, структурный состав.
Внесенные изменения имеют как свои плюсы, так и минусы. Достаточно много вопросов возникает в области разделения предметов ведения и процессуальных полномочий МВД, ФСБ, СК. Кроме того, проблемной является область соотнесения международного права и национального законодательства в области обеспечения и защиты прав человека и гражданина, которые в соответствии со ст. 2 Конституции России объявляются «основной ценностью». Безусловно, столь масштабное расширение аппарата правоохранительной системы обусловило ее бюрократизацию и ослабление внутрисистемного взаимодействия. Следует отметить, что в сложившейся ситуации отождествление названий МВД и ОВД утратило актуальность, поскольку к органам «внутренних дел» имеют непосредственное отношение все подразделения, ранее входившие в состав МВД, а в настоящее время получившие структурную обособленность [13].
Вместе с тем эти и многие проблемы являются неизбежными «болезнями роста», свойственными любой системе в период ее становления. Правоохранительная система современной России в целом выполняет возложенные на нее функции и обеспечивает внутреннюю безопасность государства и общества.
Библиографический список
1. Колоколов Н. А. Уголовная политика: загадочная очевидность: монография. М.: Юрлитинформ, 2014. 208 с.
2. Ветютнев Ю. Ю. Государственно-правовые закономерности / под ред. А. Я. Рыженкова. Элиста: ЗАОр «НПП «Джангар», 2006. 204 с.
3. Ромашов Р. А. Национальная правовая культура России: традиции, ценности, техника // Юридическая техника. 2016. № 10. С. 49-52.
4. Ромашов Р. А., Пеньковский Е. В. Философия права и преступления. СПб.: Алетейя, 2015. 344 с.
5. Ромашов Р. А. Уголовное судопроизводство и уголовное правосудие в России // Юридический вестник Самарского государственного университета. 2015. Т. 1. № 2. С. 122-127.
6. Ромашов Р. А., Тонков Е. Н. Тюрьма как «Град земной». СПб.: Алетейя, 2014. 656 с.
7. Политический режим и преступность / под ред. В. Н. Бурлакова, Ю. В. Волкова, В. П. Сальникова. СПб.: Юридический центр Пресс, 2001. 365 с.
8. Ромашов Р. А. Проблемы правоохранительной деятельности в современной России: учебное пособие. СПб.: Астерион, 2008.
9. Миняйленко Н. Н., Шныров А. Е. Структура правоохранительной системы Российской Империи накануне Первой мировой войны // Международный журнал конституционного и государственного права. 2017. Т. 3. № 3. С. 39-42.
10. Быкадоров В. А. К вопросу об опыте реформирования правоохранительной системы Российской Империи // Вестник Московского университета МВД России. 2013. № 9. С. 168-170.
11. Писаренко Д. А. Становление правоохранительной системы России 1917-1922 гг.: историография вопроса // Балтийский гуманитарный журнал. 2016. Т. 5. № 1(14). С. 198-200.
12. Петракова Л. В. К вопросу о системе российских правоохранительных органов // Социогуманитарный вестник. 2015. № 2(15). С. 81-84.
13. Степанов О. А., Прохорова Е. Н. «Силовая» составляющая правоохранительной системы в рамках осуществления государственного строительства в России // Современное право. 2015. № 3. С. 29-33.
References
1. Kolokolov N. A. Ugolovnaya politika: zagadochnaya ochevidnost': monografiya [Criminal policy: the mysterious evidence]. Moscow: Yurlitinform, 2014, 208 p. [in Russian].
2. Vetyutnev Yu. Yu. Gosudarstvenno-pravovye zakonomernosti [State and legal laws]. In A. Ya. Ryzhenkov (ed.). Elista: ZAOr «NPP «Dzhangar», 2006, 204 p. [in Russian].
3. Romashov R. A. Natsional'naya pravovaya kul'tura Rossii: traditsii, tsennosti, tekhnika [National legal culture of Russia: traditions, values, technology]. Yuridicheskaya tekhnika [Legal technique], 2016, no. 10, pp. 49-52 [in Russian].
4. Romashov R. A., Pen'kovskii E. V. Filosofiya prava i prestupleniya [Philosophy of law and crime]. Saint-Petersburg: Aleteiya, 2015, 344 p. [in Russian].
5. Romashov R. A. Ugolovnoe sudoproizvodstvo i ugolovnoe pravosudie v Rossii [Criminal proceedings and criminal justice in Russia]. Yuridicheskii vestnik Samarskogo gosudarstvennogo universiteta [Legal Bulletin of Samara state University], 2015, t. 1, no. 2, pp. 122-127 [in Russian].
6. Romashov R. A., Tonkov E. N. Tyur'ma kak «Grad zemnoi» [The prison as "the city of the earth"]. Saint-Petersburg: Aleteiya, 2014, 656 p. [in Russian].
7. Politicheskii rezhim i prestupnost' [Political regime and crime]. In V. N. Burlakov, Yu. V. Volkov, V. P. Sal'nikov (ed.). Saint-Petersburg: Yuridicheskii tsentr Press, 2001, 365 p. [in Russian].
8. Romashov R. A. Problemy pravookhranitel'noi deyatel'nosti v sovremennoi Rossii: uchebnoe posobie [Problems pravookhranitel'noi deyatel'of v sovremennoi Rossii]. Saint-Petersburg: Asterion, 2008 [in Russian].
9. Minyailenko N. N., Shnyrov A. E. Struktura pravookhranitel'noi sistemy Rossiiskoi Imperii nakanune Pervoi mirovoi voiny [The structure of the law enforcement system of the Russian Empire on the eve of the First world war]. Mezhdunarodnyi zhurnal konstitutsionnogo i gosudarstvennogo prava [International journal of constitutional and state law], 2017, t. 3, no. 3, pp. 39-42 [in Russian].
10. Bykadorov V. A. K voprosu ob opyte reformirovaniya pravookhranitel'noi sistemy Rossiiskoi Imperii [On the question of the experience of reforming the law enforcement system of the Russian Empire]. Vestnik Moskovskogo universiteta MVD Rossii [Bulletin of the Moscow University of the MIA of Russia], 2013, no. 9, pp. 168-170 [in Russian].
11. Pisarenko D. A. Stanovlenie pravookhranitel'noi sistemy Rossii 1917-1922 gg.: istoriografiya voprosa [The formation of the law enforcement system in Russia 1917-1922: the historiography of the topic]. Baltiiskii gumanitarnyi zhurnal [Baltic humanitarian journal], 2016, t. 5, no. 1(14), pp. 198-200 [in Russian].
12. Petrakova L. V. K voprosu o sisteme rossiiskikh pravookhranitel'nykh organov [On the issue of the Russian law enforcement system]. Sotsiogumanitarnyi vestnik [Social and humanitarian Bulletin]. 2015, no. 2(15), pp. 81-84 [in Russian].
13. Stepanov O. A., Prokhorova E. N. «Silovaya» sostavlyayushchaya pravookhranitel'noi sistemy v ramkakh osushchestvleniya gosudarstvennogo stroitel'stva v Rossii ["Power" component of the law enforcement system in the framework of state building in Russia]. Sovremennoepravo [Modern law], 2015, no. 3, pp. 29-33 [in Russian].
