CC BY
42gs4 проблемы теории права ^d
ПОТОЦКИЙ Николай Карлович,
доктор юридических наук, профессор, профессор ИМПЭ им. А. С. Грибоедова pototskyn@mail.ru
СОКОЛОВ Алексей Викторович,
кандидат юридических наук, адвокат soko.alescha@yandex.ru
ПРАВО В РОССИЙСКОЙ ЮРИСПРУДЕНЦИИ
Аннотация. В статье рассматриваются вопросы понимания права в российской юриспруденции, применения права в различных правоотношениях и необходимости выработки единообразующего понимания права вне зависимости от исторически сложившейся какой-либо правовой системы.
Ключевые слова: право, юриспруденция, правовые системы, правоотношения, правоприменение, интегративные теории.
POTOTSKY Nikolay Karlovich,
Doctor of Law, Professor, Professor of the IMPA them. A.S. Griboedov
SOKOLOV Alexey Viktorovich,
PhD in Law, the lawyer
LAW IN RUSSIAN JURISPRUDENCE
Annotation. The article deals with the issues of understanding the law in the Russian jurisprudence, the application of law in various legal relations and the need to develop a single understanding of law, regardless of the historical legal system.
Key words: law, jurisprudence, legal systems, legal relations, law enforcement, integrative theories.
В настоящее время вопрос о понимании права, в смысле его отождествления с определенной теорией с восприятием в рамках какой-либо правовой системы или юридической практики, является актуальным. Так, например, P.M. Ходыкин отмечает, что английское право часто выбирается сторонами сделки в качестве применимого права, поскольку английское право формировалось как своего рода право коммерсантов, поэтому оно во многих случаях дает коммерсанту максимальную возможную правовую защиту по сравнению с другими правовыми системами. Выбор английского права в качестве применимого к сделке во многих случаях определяет и выбор места для разрешения споров, коим часто становится английский суд или Лондонский международный третейский суд (London Court
of International Arbitration) [1]. Действительно, по данным РБК, россияне в 2017-2018 гг. вошли в тройку самых активных спорщиков в Коммерческом суде Англии и Уэльса. Это объясняется вынужденной бизнес-эмиграцией и признанием решений британских судов по миру. Россияне заняли третье место в списке самых активных спорщиков в Коммерческом суде Англии и Уэльса за год с марта 2017 г. по апрель 2018 г. (поделив его с американцами). За это время были рассмотрены дела с участием 20 юридических и физических лиц из России (речь идет о вынесенных решениях), следует из ежегодного доклада британского консалтингового агентства Portland, охватившего 158 дел. Свой рейтинг Portland составляет, основываясь не на количестве дел, а на числе участников в каждом из разбирательств (истцов и ответчиков). По сравне-
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 10 • 2018
нию с периодом 2016-2017 гг. Россию опередил Казахстан (31 участник процессов), который поднялся с третьего на второе место. Лидером рейтинга, как и в прошлые годы, с большим отрывом стала Великобритания (267 спорщиков). Коммерческий суд Англии и Уэльса — это подразделение Высокого суда Лондона по хозяйственным и имущественным делам. Он рассматривает споры по банковскому и финансовому праву, международному частному праву, контрактному праву, сделкам с сырьевыми товарами, вопросам импорта, экспорта и транспортировки товаров, работы рынков и бирж и т.д. В течение последних трех лет россияне стабильно входят в топ-3 передовиков британского коммерческого судопроизводства. Тройку лидеров по сумме дел и их участников за три года составляют Великобритания (673 спорщика), Казахстан (83) и Россия (70 спорщиков, участвующих в 28 делах) (https://www.rbc.rU/economics/29/0 5/2018/5b0bf85e9a7947dde3239724).
Подобного рода тенденции свидетельствуют о применении права в различных правоотношениях вне зависимости от иностранного элемента и юрисдикции, что требует от теории права выработки единообразного понимания права (вне зависимости от исторически сложившейся какой-либо правовой системы).
Право, безусловно, должно развиваться в том направлении, в котором развиваются политика, предпринимательская деятельность, международная экономика, поскольку вышеуказанные общественные отношения должны существовать в пределах соответствующей правовой среды. Правовая среда, в свою очередь, должна предоставлять максимально удобные формы, процедуры для реализации экономических, политических, коммерческих интересов соответствующих субъектов права.
В настоящее время юридической наукой накоплен богатейший теоретический материал правопонимания, что подтверждается существованием нескольких крупных юридических школ, объединяющих различные теории права. Рассмотрим наиболее общие, наиболее типичные теоретические представления о том, что есть право в рамках отдельных типов правопонима-ния.
Общепринятым является то, что тип право-понимания - это определенный образ права, характеризуемый совокупностью наиболее общих теоретических признаков права и наиболее общих признаков практического (ценностного) к нему отношения. Рассматривая типы правопонимания, необходимо выделять определенные критерии их классификации. Однако и типы правопонимания, и критерии их класси-
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 10 • 2018
фикации пока еще слабо изучены в современной юридической науке. Так, акад. В.С. Нерсесянц выделяет три, по его мнению, основных типа понимания права: легистский (позитивистский), естественно-правовой (юснатуралистиче-ский) и либертарно-юридический [2]. По его мнению, «легистское отождествление права и закона (позитивного права) является принципом и смыслом так называемого «юридического позитивизма» (и неопозитивизма), который по существу является не юридическим, а именно легистским позитивизмом. Легистское (позитивистское) правопонимание присуще разного рода этатистским, авторитарным, деспотическим, диктаторским, тоталитарным подходам к праву» [2].
Конституция РФ 1993 г. решительно отмежевывается от легистского правопонимания, провозглашая принципы правового государства, первенства прав человека. Так, ст. 2 гласит: «Человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства».
Для юридического типа правопонимания характерно различение права и закона, причем право при этом является объективным, не зависящим от воли государственной власти социальным явлением. В рамках юридического типа правопонимания имеются, по мнению В.С. Нер-сесянца, два разных подхода: 1) естественно-правовой (основанный на признании естественного права) 2) разработанный им самим либертар-но-юридический подход (различает право и закон), причем право здесь - это конкретизация принципа формального равенства, а закон - это позитивный закон.
Другим российским ученым - проф. О.В. Мартышиным - различаются четыре типа: юридический позитивизм (нормативизм), социологический позитивизм, теории естественного права и философское понимание права. Помимо этих классических подходов О.В. Мартышин говорит еще об одном, производном от них, -интегративном, который основан на сочетании в разном соотношении принципов, лежащих в основе первых четырех подходов [3].
Как отмечает в своей диссертации Н.В. Евдеева, «предпосылками развития интегратив-ного типа правопонимания являются: 1) кризис науки вообще и юриспруденции, в частности; 2) размытость критериев научности, что позволяет ввести в научный оборот положения, ранее отвергавшиеся наукой как несостоятельные, т.е. не отвечающие критериям научности. 3) утрата классическими концепциями главенствующих позиций в связи с изменением требо-
ваний правовой действительности; 4) стремление к единству знания, свойственное периоду XIX века» [4]. В то же время, с ее точки зрения, «среди российских ученых-юристов отсутствует единство в трактовке термина "интегративное понимание права", не выработана единая терминология. Основа синтеза классических концепций в интегративный тип, методология такого объединения не разработаны. Отсутствует единство в определении вида концепций, подлежащих синтезу, и в определении положений концепций, подлежащих интеграции. Следствием этого является неопределенность, какие концепции вообще следует отнести к интегративному типу» [4]. Сама Н.В. Евдеева относит к интегра-тивным концепциям соответствующее ее представлению интегративное правопонимание: «Под интегративным типом понимания права предлагается понимать принципиально новое, а не дополненное понимание права. Интегратив-ная концепция правопонимания предполагает создание нового типа восприятия права на основе уже существующих классических концепций (нормативной, естественно-правовой, социологической, исторической и др. - в трактовках разных авторов присутствует их неодинаковый перечень) путем их синтеза. Такая концепция должна описывать любую правовую реальность вне зависимости от времени и места» [4].
По ее мнению, право согласно нормативи-стскому пониманию представляет собой совокупность общеобязательных правил поведения, установленных или санкционированных государством и обеспеченных в случае необходимости его принуждением.
Социологическая школа права является, как и нормативизм, позитивистской теорией. Ее представители стремятся отказаться от ценностного подхода к праву, избегать моральных оценок, принимать право таким, каково оно есть. Однако, в отличие от юридического позитивизма, придающего первостепенное значение норме права, социологическая школа придает основное значение реальному действию права.
Концепции естественного права довольно разнообразны, но всех их объединяет взгляд на право не как на акт государственной воли, предполагающий законное принуждение в случае неподчинения, а как воплощение справедливости и разума.
Постсоветский этап развития научной мысли дал новый толчок для развития интегра-тивных концепций понимания права российскими учеными. Можно условно выделить ряд наиболее заметных авторов, разрабатывающих концепции правопонимания: В.С. Нерсесянц, А.В. Поляков, И.Л. Честнов, Р.З. Лившиц, В.Л.
Лазарев, В.К. Бабаев, Л.И. Спиридов, Г.В. Мальцев, Н.Д. Железнова и др. Чтобы разобраться в общей системе отечественного интегративного правопонимания в отечественной правовой мысли, рассмотрим основные положения данных авторов.
В.С. Нерсесянц в разработанном им либер-тарно-юридическом подходе, который, в сущности, можно относить к интегративному, исходит из различения права и закона (позитивного права).
К сторонникам интегративного правопони-мания можно отнести проф. В.Г. Графского. Он говорит о возможности и необходимости интеграции концепций правопонимания и так же, как и Нерсесянц, признает особую значимость разрешения неоднозначных вопросов, таких как соотношение права и закона, но смотрит на эту проблему уже под другим углом: «синтезатор-ская работа может быть проведена только после того, как будет проделана необходимая подготовительная работа по снятию и разрешению традиционных дискуссионных вопросов и тем (соотношение права и морали, права и закона и т.д.)» [5].
Интегративному правопониманию уделено немалое внимание в работах проф. И.Л. Чест-нова. Рассматривая интегративные концепции правопонимания Бержеля, Бермана и Графского, он приходит к выводу, что, во-первых, соединение существующих школ вряд ли может привести к появлению правопонимания, обладающего новыми характеристиками, так как все эти школы - детище индустриального общества. Во-вторых, в рассмотренных им подходах не видно, как эту интеграцию можно осуществить: соединить все лучшее, что есть у позитивизма, юснатурализма и исторической школы права (Г. Дж. Берман), или снять и разрешить традиционные вопросы и темы между ними (В.Г. Графский). Как полагает Честнов, для создания интеграции концепций права в эпоху не индустриального общества, а в эпоху постмодерна нужно рассматривать право как диалогическое (полифоническое) явление, которое распадается на противоположные моменты (должное и сущее, материальное и идеальное, общее и особенное и т.д.). И эти моменты обусловливают друг друга, переходят друг в друга и обеспечивают его перманентное становление, которое никогда не будет завершенным [6].
Среди интегративных концепций получила широкую известность коммуникативная концепция права проф. А.В. Полякова. Он находит особую важность задачи правоведения в поиске путей формирования нового, интегрального типа правопонимания, возникающего на основе
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 10 • 2018
диалога всех школ и течений в современном правоведении, как западных, так и восточных.
Более «узкое» интегративное правопони-мание дается проф. Р.З. Лившицем. За основу синтеза всех концепций он берет представление о праве как о системе общественного порядка, системе социально го компромисса. Такая конструкция позволяет объединить все подходы к праву, но только в глобальном плане.
Этот вопрос пытается разрешить проф. Г.В. Мальцев. Он фактически оказывается отчасти согласен с Лившицем, говоря, что «если общемировое понимание и определение права практически невозможны, то в пределах отдельного государства и контролируемого им единого правового пространства поиски общего для всех участников правоотношений понимания права имеют определенный упорядочивающий смысл» [7].
Таким образом, подводя итог в оценке интегративных теорий, можно сказать, что среди ученых не наблюдается единства относительно того, что следует понимать под интегра-тивной концепцией правопонимания. Общим в понимании является то, что под интегративным правопониманием следует понимать принципиально новый, а не дополненный элементами из других теорий тип понимания права, основанный на объединении традиционных вариантов правопонимания с целью выработать более концентрированное определение права.
Интересным является подход к правопони-манию Н.Д. Железновой, которая тесно увязывает правопонимание с судебной практикой [8]. Правопонимание рассматривается ею в двух аспектах: в качестве научной категории, явившейся результатом общественной деятельности, научной активности и занявшей свое место в системе науки правоведения, а также в качестве специфического социального процесса научного познания права в его сущности, обосновании, ведущих принципов и признаков. В первом аспекте, по ее мнению, под правопониманием «следует понимать систему знаний о наиболее общих закономерностях становления и функционирования права, признанных логически и объективно истинными, и в качестве таковых включенных в состав науки правоведения, бытующей в данном, определенном конкретно-историческом обществе» [8].
В современной юридической науке имеется несколько тенденций в развитии постсоветской правовой теории. Первая тенденция заключается в том, что ряд исследователей пытаются создать некую интегративную теорию права. Эта теория должна, по мысли ее создателей, вобрать
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 10 • 2018
в себя все самое ценное от различных концепций правопонимания.
Такая же ситуация характерна и для зарубежной юридической науки. Как отмечает проф. М.Н. Марченко [9], подобно современным российским ученым-юристам их западные коллеги нередко решают проблемы правопонимания в сведении «воедино» традиционных политико-правовых школ и создании на их основе некоей интегрированной, единой юриспруденции.
Однако на пути к такой юриспруденции (в отличие от России) Запад стремится к компромиссу, к готовности признать известную обоснованность альтернативной точки зрения. Это, считает О.В. Мартышин [3], находит выражение в том, что современная западная юриспруденция почти не знает или избегает единого, универсального определения права, предпочитая ему многозначность термина и подчеркивая условность, относительность понятий и определений. Право понимается в нескольких смыслах с использованием всего арсенала мировой правовой мысли. Доминируют позитивистские (в юридическом и социологическом вариантах) и естественно-правовые концепции, но используются и другие подходы. При этом подчеркивается их взаимодополняемость, а отнюдь не их несовместимость. Это особенно характерно для соотношения позитивизма и теории естественного права.
Это также иллюстрирует появившееся совершенно недавно новое направление в юридической науке - антропология права (юридическая антропология), основным постулатом -базисом, на который опираются ее положения, являются тезис о правовом плюрализме и основанная на нем множественность представлений о праве.
В России же плюрализму определений права сопутствуют нередко взаимное непонимание, нетерпимость и поиски абсолюта, т.е. единого, универсального понятия права, исключающего, делающего не только ненужными, но даже вредными все другие типы определений.
Вторая тенденция - получение или хотя бы приближение к выработке единого, универсального понятия права.
Третья тенденция, обусловленная советским периодом развития правовой мысли, когда отрицалось «буржуазное право», заключается в обращении к работам дореволюционных русских юристов. Критикуя этатистский подход к праву, сочетающийся «с инъекциями лошадиных доз естественно-правовой идеологии», характерный для современных концепций пра-вопонимания, А.В. Поляков [10] отмечает, что
более плодотворным может быть обращение к реалистическим концепциям правопонимания, сложившимся в дореволюционной российской юридической науке.
В настоящее время в России проблема правопонимания получила специфический характер, отличный от сложившейся практики ее осмысления на Западе. Это обусловлено прежде всего особенностями развития России в XX в., в связи с которыми правовая мысль страны фактически разделилась на дореволюционную, советскую и постсоветскую, при отсутствии между ними научно приемлемого диалога
Профессор А.Б. Венгеров полагает, что «следует различать конкретно-историческое содержание права и логическое содержание права - то самое общее, что можно выделить в правовом регуляторе и что содержательно, качественно отделяет его от других регуляторов» [11].
При этом можно выделить два пути формирования такого правопонимания. Первый характерен для тех, кто в целом остался на этатистских позициях с советских времен, но модернизировал свою правовую концепцию соответственно изменению направления развития общества и его ценностных приоритетов. К таковым можно отнести проф. С.С. Алексеева, который традиционный для советского правоведения нормативизм дополнил элементами естественно-правовой теории, отмечая, что его концепция призвана быть целенаправленно гуманитарной. Другой вариант этого явления представлен в правовых теориях профессоров М.И. Байтина, А.Ф. Черданцева, М.Н. Марченко. Эти правоведы «корректируют» этатистское правопонимание, делая акцент на обусловленности позитивного права сложившимися социальными условиями, принятыми обществом ценностями, тем самым, по их мнению, преодолевая узость нормативного подхода.
Наиболее распространенной в современном российском правопонимании является разработка так называемого «широкого» понимания права, главное основание которого - интеграция традиционных типов правопонимания в целостной правовой концепции, предоставляющей возможность для более концентрированного определения права. Способы такой интеграции весьма различны, что приводит и к чрезвычайному разнообразию подобных теорий. Так, проф. В.В. Лазарев обосновывает целесообразность совмещения этих же признаков права в его едином определении. Однако некоторая механистичность такого способа интеграции оставляет эти теории в целом на этатистских позициях [12].
Схожий вариант «синтеза» использует в своей правовой концепции Р.З. Лившиц: для нахождения природы права он считает необходимым «попросту отбросить отличия каждой из школ и оставить то общее, что их объединяет» [13].
Принципиально иное отношение к традиционным типам правопонимания и соответственно к целесообразности их интеграции обосновывает И.Л. Честнов. Основанием его концепции является анализ состояния социума в эпоху постмодерна. Он считает, что индустриальное общество, накопившее в себе слишком много противоречий, не в состоянии больше быть основой дальнейшего развития человечества и развенчивает его с помощью метода деконструкции. Таким образом, созданную Честно-вым правовую теорию можно назвать нетрадиционной (постнеклассической). Такой подход к праву, безусловно, перспективен, так как, во-первых, разрабатывается на основе учета кардинально изменившихся общественных условий и сознания (следует заметить, что большинство российских правоведов продолжают осмысливать лишь наследие советского времени в рамках современной ситуации в России, не беря во внимание общемировую тенденцию к кардинальному пересмотру всей сложившейся картины мира, в том числе и правовых взглядов, и поэтому существенно отстают в своих теоретико-правовых взглядах от современных зарубежных мыслителей); во-вторых, основывается на базе современной социальной философии и специфическом методе (по всей видимости, преемственном от гегелевской диалектики), позволяющем ее активизировать и применить для построения непротиворечивых представлений о праве.
Нетрадиционной концепцией правопони-мания, выработанной на схожих основаниях (учет проблем постмодерна, современная философская база, специфический метод познания), можно назвать коммуникативную теорию права А.В. Полякова [10]. Очевидно, появление таких концепций связано с ослабленной «генетической» связью этих ученых с советской наукой.
Опосредованно современные философские концепции проявляются и в теориях других российских правоведов, разрабатывавших их еще в советское время. Например, в либертарной теории В.С. Нерсесянца можно найти общие моменты с экзистенциальной философско-пра-вовой концепцией, преломляющей философию существования в юридическом аспекте. В данном ракурсе «основная задача философии права состоит в понимании и трактовке права как экзистенциального явления в его различении и
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 10 • 2018
соотношении с официальным законом (позитивным правом). В этом контексте экзистенциальное право выступает как подлинное право (как выражение «подлинного существования», экзистенции), а закон (позитивное право) - как нечто отчужденное от человека и противостоящее его экзистенциальной сути, как обезличенно объективированная форма выражения неподлинного существования» [14]. А понимание права Л.И. Спиридоновым связано с идеями синергетики (ученый склонен рассматривать право как средство самоорганизации постоянно становящейся целостной системы социума), к тому же в последних своих работах он достаточно глубоко исследовал место и понимание права в условиях постмодерна.
Интересно, что философия права указанных авторов преломляется социально-практическим аспектом, так как оба ученых с ее помощью пытаются обосновать цель дальнейшего правового развития российского общества. Для Нерсе-сянца это переход от социализма с его «негативным равенством» к цивилизму, т.е. к эпохе «утверждения позитивного равенства - равного права каждого на одинаковую для всех часть общественного достояния, на равную долю социалистического наследства»; Спиридонов же обосновывает необходимость и действительную направленность правового развития общества на преодоление «формальности» равенства через обеспечение каждому его члену неограниченного доступа к общечеловеческим ценностям, основанном на всеобщем труде и всеобщей собственности.
Гегель понимал право прежде всего как непосредственное наличное бытие, которое дает себе свободу непосредственным образом: 1) владение, которое есть собственность; свобода здесь - свобода абстрактной воли вообще, или именно поэтому некоего единичного, соотносящегося лишь с собой лица; 2) лицо, отличая себя от себя, относится к другому лицу, и оба обладают друг для друга наличным бытием только как собственники. Их в себе сущее тождество получает существование посредством перехода собственности одного в собственность другого при наличии общей воли и сохранения их права - в договоре; 3) воля как в своем соотношении с собой, различная не от другого лица, а в себе самой, есть как особенная воля, отличная от себя и противоположная себе как в себе и для сущей, -неправо и преступление [15].
Согласно Новгородцеву право не может быть изучено объективно в рамках позитивной юридической науки, в пределах которой лишь формальный анализ права. Возможность исследовать идею права дает только философский ана-
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 10 • 2018
лиз права, и только при философском подходе можно оценить факт существования правовой реальности с этической точки зрения. Именно философский подход, по мнению мыслителя, предполагает переход в сторону моральной проблемы, в которой во всем ее объеме и глубине находит для себя опору идея естественного права [16].
В.Ф. Залеский отмечает, что право есть общественный порядок, представляющий собою охрану, со стороны общества, интересов как отдельных лиц и групп индивидуумов, так и всего общества в целом. Право как общественный порядок представляет изучающему его две стороны: с одной стороны, оно является совокупностью норм, регулирующих взаимоотношения людей в обществе, - это право в объективном смысле, объективное право; с другой стороны, оно есть власть или господство известных лиц над объектами внешнего мира и человеческими действиями - это будет право в субъективном смысле, субъективное право [17].
По мнению Г. Радбруха, понятие права -понятие, относящееся к сфере культуры, т.е. понятие действительности, опосредованной ценностью действительности, смысл которой - служить ценности. Право - это действительность, смысл которой заключается в том, чтобы служить правовой ценности, идее права. Понятие права также стремится к идее права [18].
H.H. Гурвич указывал, что право не отождествляется со справедливостью - оно представляет собой всего лишь попытку реализации справедливости [19]. Кардинально иной взгляд на право представлен Дж. Локком. По его мнению, право - это результат реализации политической власти в связи с созданием законов и применения силы для исполнения этих законов ради общественного блага [20].
М.И. Байтин, А.Ф. Черданцев, M.H. Марченко обосновывают свое понимание права тем, что его определение должно выполнять прагматическую функцию - служить ориентиром в законотворческой и правоприменительной деятельности. С.С. Алексеев прямо называет свою концепцию инструментальной, а ее целью - раскрытие регулятивного и ценностного потенциала, возможностей и наиболее целесообразных форм использования права на практике.
Еще одной, скорее идеологической целью этих концепций является формирование в обществе представлений об авторитетности и абсолютной ценности законно установленного правопорядка. Так, проф. А.С. Пиголкин, сторонник нормативного правопонимания, считает, что выхождение правоведов за его рамки воспи-
тывает правовой нигилизм в обществе и оправдывает противозаконные действия [21, с. 280].
Многие правоведы разрабатывают правовые концепции в качестве средства определения справедливости и социальной обоснованности закона. Это свойственно теориям А.И. Жида-нова, О.В. Мартышина, Р.З. Лившица, В.С. Нер-сесянца и др. Правопонимание, адаптированное к достаточно резкой для России либерализации действительности, направлено на утверждение соответствующих ценностей, прежде всего ценности прав и свобод человека (теории С.С. Алексеева, В.К. Бабаева).
Одним из самых последовательных сторонников и разработчиков нормативистского подхода к праву является проф. М.И. Байтин.
М.И. Байтин дает следующее определение праву: «Право - это система общеобязательных, формально-определенных норм, которые выражают государственную волю общества, ее классовый и общечеловеческий характер, издаются и санкционируются государством, охраняются возможностью государственного принуждения и являются властно-официальным регулятором общественных отношений» [21, с. 152]. Таким образом, он стоит на позициях классического нормативизма и этатизма, считая, что единственной формой существования права являются государственно организованные нормы экономическими, духовными и иными условиями жизни.
Профессор В.Н. Хропанюк предъявляет соответствующие либеральным и даже индивидуалистическим ценностям «требования» к праву, т.е. обосновывает позитивизм средствами естественного права. Так, по его мнению, «право в нормативной форме должно отражать требования общечеловеческой справедливости, служить интересам общества в целом, а не отдельным его классам или социальным группам, учитывать индивидуальные интересы и потребности личности как первоосновы общества» [22].
А.Б. Венгеров, еще один сторонник норма-тивистско-этатистской концепции права, более последовательно (в рамках подобной концепции) полагает, что право может иметь как объективное (обусловленное потребностями общества и направленное на упорядочение общественных отношений), так и субъективное (формирующееся под влиянием сиюминутных интересов) содержание.
Из концепции А.И. Жиданова также вытекает, что закон в широком смысле - единственная форма функционального существования права, можно сказать, что право и правовой закон для него равнозначны, в связи с чем при обосновании своего понимания права он считает
первоочередной задачей поиск критерия правового содержания закона. Однако способы его формирования он описывает, отходя от традиционного этатизма. Жиданов рассматривает право как «универсальный регулятор общественных отношений, достигающий цели при помощи воздействия на волю и интересы участников этих отношений» [23].
С.С. Алексеев обосновывает нормативист-скую теорию, призванную в соответствии с достижениями мировой гуманитарной мысли стать философской базой концепции прав человека как главного проявления естественного права. Необходимость нормативистского определения права он, как и вышеперечисленные теоретики, объясняет потребностью юридический практики в четком инструментальном определении. Однако ученый пытается «либерализовать» и расширить этатистско-нормативи-стский подход, делая акцент на том, что стержнем позитивного права является не государственное обязывание, а дозволение (так он показывает, что государство не определяет, а лишь направляет действия субъектов права). Более того, Алексеев признает правомерность «широкого» определения права, выявляющего его общие свойства в ряду других социальных явлений (однако, по его мнению, оно имеет сугубо этико-философское, а не юридическое значение): с этой точки зрения право есть «социально обоснованная мера свободы» [24]. Кроме того, как и большинство современных нормативи-стов, он предъявляет к позитивному праву абстрактное требование моральной обоснованности, признает его зависимость от легитимации с позиций общепризнанной морали.
Одним из современных сторонников «широкого» понимания права как совокупности норм, идей и отношений является также В.В. Лазарев. Однако, в отличие от Г.В. Мальцева, ученый видит эти элементы скорее не как целостную систему, а как различные формы проявления права. Тем не менее он тоже делает аналогичный вывод о том, что сторонники классических типов правопонимания, абсолютизируя одну из этих форм, не могут адекватно отразить природу права. «В связи с этим возникает соблазн объединить в единое понятие все признаки, более всего отвечающие интересам правоприменительной практики» [25].
Сущность же права, по Лазареву, выражается в общей воле, понимаемой как компромисс, отражающий единую коллективно-сознательную направленность общества, признаваемый государством и потому выступающий общеобязательным критерием правового поведения (категория, аналогичная «государственной воле
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 10 • 2018
общества» в теории М.И. Байтина). Таким образом, получается, что право не существует как вне сознания и реальных действий людей, так и без государственного признания и обеспечения. Иначе говоря, интегральное правопонимание В.В. Лазарева также опирается на этатистскую парадигму, что во многом связано с направленностью его теории на «интересы правоприменительной практики».
В заключение хотелось бы отметить, что интегральный характер либертарной концепции Нерсесянца [26] может «примирить» существующие в различных вариантах правопонимания теоретические оппозиции «идеального» и «материального», «рационального» и «иррационального», «должного» и «сущего», «субъективного» и «объективного», «естественного» и «сконструированного» в праве, поскольку право как своеобразный многогранник включает в себя все эти стороны.
Как показано выше, понимание права зависит от многих факторов, взглядов, обстоятельств и даже политической обстановки. Каждому государству безусловно необходимо принимать правовую концепцию на официальном уровне, для того чтобы законодательство гармонично и единообразно развивалось (части национальной правовой системы идейно не должны противоречить друг другу. Например в финансовом законодательстве преобладает этатизм, а в гражданском - юснатурализм. Это возможно в результате деятельности разных партий и фракций в законодательном органе в отсутствие единой концепции права) и общество воспринимало правовой дух законов понятно, логично и естественно. Для этого необходимо достижение в обществе политического согласия по вопросам идей права, которые будут заложены в национальную правовую концепцию.
Список литературы:
[1] Эндрюс Нил. Система гражданского процесса Англии: судебное разбирательство, медиация и арбитраж / пер.с англ.; под ред. Р.М. Ходыкина. М: Инфотропик Медиа, 2012. С. IX, X.
[2] Нерсесянц В.С. Теория права и государства. М., 2001. С. 54.
[3] Мартышин О.В. Совместимы ли основные типы понимания права? // Государство и право. 2003. № 6.
[4] Евдеева Наталия Владимировна. Инте-гративные теории правопонимания в современной России: дис. ... канд. юрид. наук : 12.00.01. Н. Новгород, 2005. - 187 с.
[5] Графский В.Г. Интегральная (синтезированная) юриспруденция: актуальный и все
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 10 • 2018
еще незавершенный проект // Правоведение. 2000. № 3. С. 63.
[6] Честнов И.Л. Принцип диалога в современной теории права // Проблемы правопонима-ния: дис. ... д-ра юрид. наук. СПб., 2003.
[7] Мальцев Г.В. Понимание права. Подходы и проблемы. М., 1999. С. 4.
[8] Железнова Надежда Дмитриевна. Пра-вопонимание и судебная практика (Теоретические проблемы взаимодействия): дис. ... канд. юрид. наук : 12.00.01. Н. Новгород, 2001. - 176 с.
[9] Марченко М.Н. Проблемы правопони-мания в связи с исследованием источников права // Вестник МГУ. Сер. 11 «Право». 2002. № 3. С. 14.
[10] Поляков А.В. Петербургская школа философии права и задачи современного правоведения // Правоведение. 2000. № 2. С. 4, 5.
[11] Венгеров А.Б. Теория государства и права. М., 2000. С. 231
[12] Рец.: История государственно-правовых учений: учеб. / отв. ред. В.В. Лазарев. М.: Спарк, 2006. - 672 с. // Право и государство: теория и практика. 2006. № 6. С. 148, 149.
[13] Лившиц Р.3. Теория права: учеб. М.: Изд-во БЕК, 1994. С. 154.
[14] Нерсесянц В.С. Философия права. М.,
2000.
[15] Гегель Г.В.Ф. Философия права. М.: Мысль,1990. С. 99.
[16] Капцова И.А. Философия права П.И. Новгородцева. М., 2005. С. 73.
[17] Залеский В.Ф. Власть и право. Философия объективного права / В.Ф. Залеский. М.: Книга по требованию, 2013. С. 231.
[18] Радбрух Густав. Философия права / пер.с нем. М.: Междунар. отношения, 2004. С. 41.
[19] Антонов М.В. Право и общество в концепции Георгия Давидовича Гурвича / М.В. Антонов. М.: ИД ВШЭ, 2013. С. 200.
[20] Локк Дж. Два трактата о правлении / пер. с англ.; ред. и состав., авт. вступ. ст. и примеч. А.Л. Субботин. М.: «Канон+» РООИ «Реабилитация», 2009. С.217.
[21] Общая теория права / под ред. А.С. Пиголкина. М., 1995. С. 152, 280.
[22] Хропанюк В.Н. Теория государства и права. М., 2006. С. 135.
[23] Преступность и образ жизни / А.И. Жиданов, Д.М. Зоиров, Ф.Н. Петрова и др. // Использование зарубежного опыта в деятельности органов внутренних дел Российской Федерации. СПб., 1995. Ч. 4. С. 10-15.
[24] Алексеев С.С. Избранное. М., 2004. С.
45.
[25] Лазарев В.В. Проблемы общей теории права и государства. М., 2002. С. 154.
[26] Нерсесянц В.С. Основные концепции правопонимания // Проблемы общей теории права и государства / под общ. ред. В.С. Нерсе-сянца. М., 1999. С. 141, 142.
Spisok literatury:
[1] Endryus Nil. Sistema grazhdanskogo processa Anglii: sudebnoe razbiratel'stvo, mediaciya i arbitrazh / per.s angl.; pod red. R.M. Hodykina. M: Infotropik Media, 2012. S. IX, X.
[2] Nersesyanc V.S. Teoriya prava i gosudarstva. M., 2001. S. 54.
[3] Martyshin O.V. Sovmestimy li osnovnye tipy ponimaniya prava? // Gosudarstvo i pravo. 2003. № 6.
[4] Evdeeva Nataliya Vladimirovna. Integrativnye teorii pravoponimaniya v sovremennoj Rossii: dis. ... kand. yurid. nauk : 12.00.01. N. Novgorod, 2005. - 187 s.
[5] Grafskij V.G. Integral'naya (sintezirovannaya) yurisprudenciya: aktual'nyj i vse eshche nezavershennyj proekt // Pravovedenie. 2000. № 3. S. 63.
[6] Chestnov I.L. Princip dialoga v sovremennoj teorii prava // Problemy pravoponimaniya: dis. ... d-ra yurid. nauk. SPb., 2003.
[7] Mal'cev G.V. Ponimanie prava. Podhody i problemy. M., 1999. S. 4.
[8] Zheleznova Nadezhda Dmitrievna. Pravoponimanie i sudebnaya praktika (Teoreticheskie problemy vzaimodejstviya): dis. ... kand. yurid. nauk : 12.00.01. N. Novgorod, 2001. - 176 c.
[9] Marchenko M.N. Problemy pravoponimaniya v svyazi s issledovaniem istochnikov prava // Vestnik MGU. Ser. 11 «Pravo». 2002. № 3. S. 14.
[10] Polyakov A.V. Peterburgskaya shkola filosofii prava i zadachi sovremennogo pravo-vedeniya // Pravovedenie. 2000. № 2. S. 4, 5.
[11] Vengerov A.B. Teoriya gosudarstva i prava. M., 2000. S. 231
[12] Rec.: Istoriya gosudarstvenno-pravovyh uchenij: ucheb. / otv. red. V.V. Lazarev. M.: Spark, 2006. - 672 s. // Pravo i gosudarstvo: teoriya i praktika. 2006. № 6. S. 148, 149.
[13] Livshic R.3. Teoriya prava: ucheb. M.: Izd-vo BEK, 1994. S. 154.
[14] Nersesyanc V.S. Filosofiya prava. M.,
2000.
[15] Gegel' G.V.F. Filosofiya prava. M.: Mysl',1990. S. 99.
[16] Kapcova I.A. Filosofiya prava P.I. Novgorodceva. M., 2005. S. 73.
[17] Zaleskij V.F. Vlast' i pravo. Filosofiya ob"ektivnogo prava / V.F. Zaleskij. M.: Kniga po trebovaniyu, 2013. S. 231.
[18] Radbruh Gustav. Filosofiya prava / per.s nem. M.: Mezhdunar. otnosheniya, 2004. S. 41.
[19] Antonov M.V. Pravo i obshchestvo v koncepcii Georgiya Davidovicha Gurvicha / M.V. Antonov. M.: ID VShE, 2013. S. 200.
[20] Lokk Dzh. Dva traktata o pravlenii / per. s angl.; red. i sostav., avt. vstup. st. i primech. A.L. Subbotin. M.: «Kanon+» ROOI «Reabilitaciya», 2009. S. 217.
[21] Obshchaya teoriya prava / pod red. A.S. Pigolkina. M., 1995. S. 152, 280.
[22] Hropanyuk V.N. Teoriya gosudarstva i prava. M., 2006. S. 135.
[23] Prestupnost' i obraz zhizni / A.I. Zhidanov, D.M. Zoirov, F.N. Petrova i dr. // Is-pol'zovanie zarubezhnogo opyta v deyatel'nosti organov vnutrennih del Rossijskoj Federacii. SPb., 1995. Ch. 4. S. 10-15.
[24] Alekseev S.S. Izbrannoe. M., 2004. S.
45.
[25] Lazarev V.V. Problemy obshchej teorii prava i gosudarstva. M., 2002. S. 154.
[26] Nersesyanc V.S. Osnovnye koncepcii pravoponimaniya // Problemy obshchej teorii prava i gosudarstva / pod obshch. red. V.S. Nersesyanca. M., 1999. S. 141, 142.
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 10 • 2018
