CC BY
23
В. В. Рудич
Уральский государственный юридический университет, Уральская коллегия адвокатов Свердловской области (Екатеринбург)
ПРАВО ОБВИНЯЕМОГО НА ПЕРЕКРЕСТНЫЙ ДОПРОС КАК НЕОТЪЕМЛЕМОЕ УСЛОВИЕ СПРАВЕДЛИВОЙ СУДЕБНОЙ ПРОЦЕДУРЫ ПРИ РЕШЕНИИ ВОПРОСА О ПРИМЕНЕНИИ МЕР ПРЕСЕЧЕНИЯ
Обосновывается необходимость реализации права обвиняемого проводить допрос, перекрестный допрос лиц, на показаниях которых сторона обвинения строит свои доводы об избрании меры пресечения. Отмечается важность перекрестного допроса как наилучшего способа достижения судебной достоверности. Анализируется международное законодательство, предусматривающее право обвиняемого на допрос лиц, свидетельствующих против него. Приводится практика Европейского Суда по правам человека, Верховного Суда РФ и Конституционного Суда РФ, свидетельствующая о наличии у обвиняемых права на проведение допроса свидетелей стороны обвинения, анонимного свидетеля. Рассматривается вопрос о праве обвиняемого на допрос эксперта, специалиста, в том числе с привлечением другого эксперта. Высказывается предложение о необходимости законодательного закрепления перекрестного допроса и процедуры его проведения.
Сделан вывод о том, что открытое состязательное судопроизводство является оптимальным способом получения доказательств и установления на их основе обстоятельств дела.
Ключевые слова: справедливая судебная процедура, перекрестный допрос, допрос свидетеля стороны обвинения, допрос анонимного свидетеля, допрос эксперта, допрос специалиста, судебная достоверность
БОГ: 10.34076/2410-2709-6-59-65
Статья 6 Европейской конвенции по правам человека (далее - Конвенция) предусматривает право каждого на справедливое судебное разбирательство, это своего рода квинтэссенция уголовно-процессуальной справедливости. Следует признать, что указанные требования в полной мере относятся и к судебной процедуре принятия решения о применении меры пресечения. Мы сконцентрируемся на тех ключевых моментах данной судебной процедуры, которые с позиции Европейского Суда по правам человека (далее - ЕСПЧ) имеют определяющее значение для того, чтобы она признавалась справедливой.
Из понятия «справедливый суд», которое в полной мере относится и к судебной процедуре решения вопроса о применении меры пресечения, вытекает право лица, в отношении которого решается вопрос
о применении меры пресечения, участвовать в судебном заседании. Участие подразумевает предоставление доказательств обвиняемым, стороной обвинения в присутствии обвиняемого1, что позволяет реализовать принцип состязательности и равенства сторон. По нашему мнению, участники судебной процедуры решения вопроса о применении меры пресечения тоже имеют право знакомиться с доказательствами стороны оппонента, давать свои комментарии по поводу них, представлять свои доводы и пояснения2.
1 Постановление ЕСПЧ от 20 ноября 1989 г. по делу «Костовски против Нидерландов» (Kostovski v. The Netherlands) (жалоба № 11454/85).
2 Постановления Европейского Суда по правам человека от 28 августа 1991 г. по делу «Брандштет-тер против Австрии» (Brandstetter v. Austria) (жалоба № 13468/87), от 15 декабря 2005 г. по делу «Ваньян (Vanyan) против Российской Федерации» (жалоба № 53203/99).
Также следует отметить, что Европейский Суд по правам человека твердо придерживается принципа гласности судебной процедуры предоставления доказательств, в которой ни одна из сторон не должна быть ограничена либо поставлена в неравные условия по сравнению с другой стороной, в том числе по вопросам исследования доказательств. Аналогичные требования вытекают из общего правила о непосредственности судебного доказывания. Но не менее важным условием для соблюдения справедливой судебной процедуры, на наш взгляд, является обеспечение реальной возможности осуществлять адекватную защиту1 при решении вопроса о применении меры пресечения. Мы полагаем, что под такой возможностью следует понимать и реализацию права обвиняемого и его защитника допрашивать тех лиц, на показаниях которых сторона обвинения основывает необходимость применения в отношении обвиняемого меры пресечения, аналогично судебной процедуре при рассмотрении уголовного дела по суще-ству2.
Отметим, что наиболее эффективным видом допроса является перекрестный допрос, а право на него выступает основным, по сути самым важным средством защиты от обвинения, в том числе средством опровержения обоснованности подозрения при решении вопроса о применении меры пресечения [Александров, Гришин, Конева 2014: 9]. В то же время УПК РФ не предусматривает проведения перекрестного допро-
1 Право на справедливое судебное разбирательство было нарушено тем, что заявитель фактически бьи лишен права принять участие в заседании и соответственно не мог воспользоваться правами, предусмотренными в подп. «с», «d» и «е» п. 3 ст. 6 Конвенции, т. е. не мог «защищать себя лично» (to defend himself in person), не мог «сам давать показания на допросе или допрашивать свидетелей» и «пользоваться бесплатной помощью переводчика» в случае необходимости (постановление ЕСПЧ от 12 февраля 1985 г. по делу «Колоцца против Италии» (Colozza v. Italy) (жалоба № 9024/80).
2 Постановления Европейского Суда по правам человека от 15 июня 1992 г. по делу «Люди против Швейцарии» (Ludi v. Switzerland) (жалоба № 12433/86); от 22 сентября 1994 г. по делу «Лала против Нидерландов» (Lala v. The Netherlands) (жалоба № 14861/89); от 15 декабря 2005 г. по делу «Ваньян (Vanyan) против Российской Федерации» (жалоба № 53203/99).
са лиц со стороны обвинения как в судебной процедуре применения мер пресечения, так и при рассмотрении уголовного дела по существу [Судебная власть 2003: 270-271].
Отсутствие в отечественном законодательстве ясно прописанных норм, регулирующих состязательную процедуру судебных допросов, в том числе перекрестного допроса, не раз подвергалось критике ЕСПЧ3. Как известно, курс уголовно-процессуального законодательства, направленный на усиление состязательности, предполагает ее усиление и в структуре судебных допросов, которые по сути являются основным способом формирования судебных доказательств. Состязательный судебный процесс, в структуру которого включены прямой допрос, перекрестный допрос, передопрос, выступает надлежащим способом получения и исследования показаний наравне с соблюдением права обвиняемого на защиту.
Отметим, что состязательная структура судебного допроса предусмотрена международно-правовыми стандартами справедливого уголовного судопроизводства. В частности, право на перекрестный допрос закреплено в Правилах процедуры и доказывания, действующих на основании Римского статута Международного уголовного суда, в Международном пакте о гражданских и политических правах, во Всеобщей декларации прав человека. Из позиции ЕСПЧ следует, что если обвиняемый не может допросить свидетелей стороны обвинения, используя процедуру перекрестного допроса, то это будет нарушением права на защиту4.
Полагаем, что это в полной мере относится и к праву обвиняемого на защиту при решении вопроса о применении в отношении него меры пресечения, которой ограни-
3 В ряде своих решений Европейский Суд признавал Российскую Федерацию в той или иной степени ответственной за нарушения требований ст. 6 Конвенции, выразившиеся в отказе заявителю в возможности допросить свидетелей обвинения (см., например: постановление Европейского Суда по правам человека от 25 сентября 2008 г. по делу «Полуфакин и Чернышев против России» (Polufakin and Chernyshev v. Russia) (жалоба № 30997/02).
4 Постановление Европейского Суда по правам человека от 4 декабря 2008 г. по делу «Трофимов (Trofimov) против Российской Федерации» (жалоба № 1111/02).
чиваются конституционные права данного лица. ЕСПЧ в одном из своих постановлений указал, что согласно подп. п. 3 ст. 6 Конвенции обвиняемый имеет право допросить лиц, свидетельствующих против него, и лиц, свидетельствующих в его пользу, на одинаковых условиях1.
Добавим, что в качестве свидетелей Европейский Суд по правам человека рассматривает также специалистов и экспертов, поэтому если на их заключениях сторона обвинения строит доводы о необходимости применения меры пресечения, то обвиняемый должен иметь возможность реализовать право на их допрос (перекрестный, дополнительный или основной). Перекрестный допрос в этом случае будет самым эффективным инструментом судебной процедуры проверки достоверности, законности и обоснованности заключения эксперта или специалиста. Он может быть проведен с помощью другого привлеченного стороной защиты эксперта или специалиста. Отсюда следует заключить, что допрос эксперта или специалиста в суде, наряду с данными ими заключениями, образует единое доказательство, единое мнение компетентного лица, установленное в суде. В свою очередь, это придаст представленным ими заключениям большую убедительность, ведь при допросе эксперт или специалист вынужден давать более четкие развернутые пояснения по тем вопросам, которые являлись предметом его исследования [Александров, Хмельницкая 2012]. Убедительность, четкость и ясность ответов либо, наоборот, расплывчатость и обтекаемость фраз допрашиваемого формируют мнение и о самом экспертном заключении.
Наши рассуждения приводят к выводу, что у каждой стороны в судебной процедуре принятия решения о применении меры пресечения должны быть равные права на исследование специальных вопросов, поставленных перед экспертом и имеющих значение для принятия правильного решения о применении меры пресечения. Следовательно, есть все основания полагать, что ограничение обвиняемого и его защитника
1 Постановление Европейского Суда по правам человека от 28 сентября 2006 г. по делу «Андандонский (АпёапёопБЫу) против Российской Федерации» (жалоба № 24015/02).
в праве на перекрестный допрос эксперта стороны обвинения, а равно на привлечение к такому допросу своего специалиста выступает нарушением справедливой судебной процедуры и использованием доказательств, которые не исследовались судом надлежащим образом. В случае уклонения свидетелей или экспертов от явки в суд для их допроса суд, наоборот, должен принять все необходимые меры, обеспечивающие явку каждого свидетеля, эксперта, специалиста или иного лица, показания которых могут влиять на судебное решение. И в рамках справедливой судебной процедуры суд обязан предоставить обеим сторонам равные права на участие в исследовании показаний допрашиваемого лица.
Отдельно следует остановиться на вопросе о показаниях анонимного свидетеля.
Так, согласно позиции Европейского Суда по правам человека, если доводы обвинения основаны на показаниях анонимного свидетеля, участникам со стороны защиты должна быть предоставлена возможность провести его перекрестный допрос, кроме случаев, когда необходимо защитить находящиеся под угрозой интересы свидетелей и жертв преступления2. В то же время в решениях ЕСПЧ отмечается, что интересы потерпевших и обеспечение их безопасности не могут ограничивать права обвиняемых. При таких обстоятельствах нельзя признать, что судебная процедура в отношении обвиняемого была справедли-вой3, только исключительные обстоятельства могут позволить обвинению обосновать свои доводы на показаниях свидетеля, которого сторона защиты не могла допросить в суде4.
2 Постановление Европейского Суда по правам человека от 26 марта 1996 г. по делу «Доорсон против Нидерландов» (Doorson v. The Netherlands) (жалоба № 20524/92).
3 Постановления Европейского Суда по правам человека от 28 февраля 2006 г. по делу «Красники против Чешской Республики» (Krasniki v. Czech Republic) (жалоба № 51277/99); по делу «Полуфакин и Чернышев против России» (Polufakin and Chernyshev v. Russia) (жалоба № 30997/02).
4 Постановления Европейского Суда по правам человека от 27 февраля 2001 г. по делу «Лука против Италии» (Luca v. Italy) (жалоба № 33354/96); от 20 декабря 2001 г. «П. С. против Германии» (P. S. v. Germany) (жалоба № 33900/96).
Таким образом, ЕСПЧ выработал позицию, согласно которой судебные решения не могут основываться исключительно или в решающей степени на анонимных показаниях.
Для проведения допроса анонимных свидетелей в соответствии со стандартом справедливости также необходимо руководствоваться положениями ст. 24 «Защита свидетелей» Конвенции ООН против транснациональной организованной преступности (Палермо, 12 декабря 2000 г.). В ней указано: «1. Каждое Государство-участник принимает в пределах своих возможностей надлежащие меры, направленные на обеспечение эффективной защиты от вероятной мести или запугивания в отношении участвующих в уголовном производстве свидетелей, которые дают показания в связи с преступлениями, охватываемыми настоящей Конвенцией, и в надлежащих случаях - в отношении их родственников и других близких им лиц.
ЕСПЧ выработал позицию, согласно которой судебные решения не могут основываться исключительно или в решающей степени на анонимных показаниях
2. Меры, предусмотренные в пункте 1 настоящей статьи, без ущерба для прав обвиняемого, в том числе для права на надлежащее разбирательство, могут, в частности, включать: а) установление процедур для физической защиты таких лиц, например -в той мере, в какой это необходимо и практически осуществимо, - для их переселения в другое место, и принятие таких положений, какие разрешают в надлежащих случаях не разглашать информацию, касающуюся личности и местонахождения таких лиц, или устанавливают ограничения на такое разглашение информации; Ь) принятие правил доказывания, позволяющих давать свидетельские показания таким образом, который обеспечивает безопасность свидетеля, например разрешение давать свидетельские показания с помощью средств связи, таких как видеосвязь или другие надлежащие средства».
Кроме того, действует ряд отечественных нормативных актов, регламентирующих отдельные аспекты деятельности по обеспечению безопасности участников уголовного судопроизводства1.
Конституционный Суд России в ряде своих решений обозначил позиции, развивающие положения о справедливых процедурах получения показаний в суде, которые закреплены в подп. «е» п. 3 ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах и в подп. п. 3 ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод. В том числе, Конституционный Суд подтвердил прямое действие в уголовном суде конституционного права на защиту, включающее право обвиняемого требовать исследования имеющих значение для его защиты обстоятельств и доказательств (Постановление от 2 февраля 1996 г. № 4-П по делу о проверке конституционности пункта 5 части второй статьи 371, части третьей статьи 374 и пункта 4 части второй статьи 384 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобами граждан К. М. Кульнева, В. С. Лалуе-ва, Ю. В. Лукашова и И. П. Серебренникова).
Также Суд указал, что каждому обвиняемому должно быть предоставлено право допрашивать показывающих против него свидетелей и право на вызов в суд и допрос на равных условиях со свидетелями стороны обвинения свидетеля или свидетелей стороны защиты (Определение от 2 апреля 2009 г. № 477-О-О).
Оглашение протоколов следственных действий не может являться основанием для ограничения права обвиняемого на допрос потерпевшего или свидетелей в рамках судебного рассмотрения уголовного дела (Определение Конституционного Суда РФ от 16 апреля 2009 г. № 438-О-О). Полагаем,
1 Постановления Правительства РФ от 27 октября 2006 г. № 630 «Об утверждении Правил применения отдельных мер безопасности в отношении потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства» (с изм. и доп.), от 21 сентября 2012 г. № 953 «Об утверждении Правил применения меры безопасности в виде переселения защищаемого лица на другое место жительства в отношении потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства».
что аналогично следует рассуждать в отношении прав обвиняемого и при проведении судебной процедуры применения меры пресечения.
Нужно также отметить, что оглашение протоколов следственных действий, согласно позиции Конституционного Суда РФ, может быть использовано как вспомогательное средство наряду с судебным допросом (Определения от 7 декабря 2006 г. № 548-О, от 15 апреля 2008 г. № 291-О-О и № 300-0-0).
Если же протокол следственного действия оглашается, несмотря на то что явка свидетеля или потерпевшего в суд может быть обеспечена (а именно так чаще всего бывает при решении вопроса о применении мер пресечения), да еще судебное постановление или определение об избрании меры пресечения обосновывается оглашенными показаниями, то такие действия можно расценивать как использование недопустимых доказательств (Определения Конституционного Суда РФ от 21 декабря 2000 г. № 293-О, от 7 декабря 2006 г. № 548-О).
Следует признать, что в судебной практике постепенно происходит закрепление права на перекрестный допрос как одного из основных условий справедливой судебной процедуры1. Верховный Суд РФ отмечает, что у обвиняемого есть право проводить допрос лиц, свидетельствующих против него2.
Конечно, это еще не законодательное закрепление права на проведение перекрестного допроса, но в то же время это шаг вперед. Хотелось бы, чтобы такие шаги были более смелыми и последовательными: не надо бояться перемен к лучшему, надо бояться довольствоваться худшим. Нельзя забывать тот факт, что для русской правовой мысли перекрестный допрос традиционно был наилучшим способом получения достоверных знаний в судебной процедуре [Устав уголовного судопроизводства 1915: 1188].
1 Постановления Президиума Верховного Суда РФ от 18 ноября 2009 г. № 206-П09, от 21 октября 2009 г. № 193-П09.
2 Определение Судебной коллегии по уголов-
ным делам Верховного Суда РФ от 1 марта 2005 г. № 24-Д04-9.
Изучение взглядов отечественных процессуалистов [Александров, Гришин 2005; Гришин 2008: 2011; Ермакова 2009; Осо-доева 2011; Судебная власть 2003: 270271], анализ ст. 15, 46, 47, 48, 49, 123 Конституции РФ, международно-правовых стандартов, положений глав 2, 35, 37 УПК РФ, уголовно-процессуальных принципов и общий смысл состязательности уголовного процесса приводят в выводу о необходимости установить в уголовно-процессуальном законодательстве структуру и правила проведения перекрестного допроса, поскольку он есть неотъемлемый элемент справедливой судебной процедуры как при рассмотрении уголовного дела по существу3, так и при решении вопроса о применении меры пресечения.
Итак, по нашему мнению, оптимальным способом получения доказательств и установления на их основе обстоятельств дела является открытое состязательное судопроизводство. Конечно, нельзя исключать ситуации, когда полученные сторонами сведения представляются в письменном виде, но письменный способ не должен стать превалирующим. Иными словами, нельзя подменять устные показания свидетелей протоколами путем их оглашения в суде. Нужно обеспечить гарантии судебной достоверности сведений, получаемых в ходе досудебного производства.
В целом же отечественные стандарты справедливости судопроизводства, касающиеся непосредственности и устности исследования показаний лиц и проведения с этой целью судебных допросов, требуется привести в соответствие с международными стандартами на уровне не только законодательства, но и правосознания. В этом нам видится ключ к повышению справедливости как судебной процедуры принятия решения о применении меры пресечения, так и рассмотрения уголовного дела по существу.
3 Постановление Европейского Суда по правам человека по делу «Полуфакин и Чернышев против России» (Polufakin and Chernyshev v. Russia) (жалоба № 30997/02).
Список литературы
Александров А. С., Гришин С. П. Перекрестный допрос в уголовном суде // Российская юстиция. 2005. № 11. С. 25-30.
Александров А. С., Гришин С. П., Конева С. И. Перекрестный допрос в суде (объяснение его сущности, принципов и порядка проведения, а также практическое наставление к употреблению): моногр. М.: Юрлитинформ, 2014. 584 с.
Александров А. С., Хмельницкая Т. В. К вопросу о формировании судебного доказательства в уголовном процессе // Вопросы криминологии, криминалистики и судебной экспертизы. 2012. № 2. С. 33-40.
Гришин С. П. Судебное следствие в смешанном уголовном процессе (гносеологический, процессуальный и тактико-криминалистический аспекты). М.: Юрлитинформ, 2008. 467 с.
Ермакова Т. А. О применении перекрестного допроса в судебном следствии // Уголовный процесс. 2009. № 10. С. 28-32.
Осодоева Н. В. Перекрестный шахматный допрос в российском уголовном процессе // Вестник Оренбургского государственного университета. 2011. № 3. С. 112-117.
Судебная власть / отв. ред. И. Л. Петрухин. М.: ТК Велби, 2003. 720 с.
Устав уголовного судопроизводства. Систематический комментарий (ст. 595-764) / под общ. ред. М. Н. Гернета. М.: Тип. А. И. Мамонтова, 1915. 1277 с.
Валерий Владимирович Рудич - кандидат юридических наук, доцент кафедры уголовного процесса Уральского государственного юридического университета, адвокат Уральской коллегии адвокатов Свердловской области. 620137, Российская Федерация, Екатеринбург, ул. Комсомольская, д. 21. E-mail: ruvv66@mail.ru.
The Right of the Accused to Cross-Examination as an Integral Condition of a Fair Judicial Procedure When Deciding on the Application of Preventive Measures
The author substantiates the need to exercise the right of the accused to conduct an interrogation, cross-examination of persons on whose testimony the prosecution builds its arguments about the choice of a preventive measure. The importance of cross-examination as the best way to obtain judicial credibility is noted. The article analyzes international legislation that provides for the right of the accused to interrogate persons testifying against him. The practice of the European Court of Human Rights, the Supreme Court of the Russian Federation and the Constitutional Court of the Russian Federation, testifying to the right of the accused to interrogate witnesses of the prosecution, an anonymous witness, is given.
The article analyzes the question of the right of the accused to interrogate an expert, a specialist, including with the involvement of another expert. It is suggested that cross-examination and the procedure for conducting it should be legislated. At the same time, the author recognizes that the right to cross-examination as one of the main conditions of a fair trial procedure is gradually being consolidated in judicial practice.
It is concluded that open adversarial proceedings are the best way to obtain evidence and establish the circumstances of the case on their basis.
Keywords: fair trial procedure, cross-examination, interrogation of a prosecution witness, interrogation of an anonymous witness, interrogation of an expert, interrogation of a specialist, judicial credibility
References
Aleksandrov A. S., Grishin S. P. Perekrestnyi dopros v ugolovnom sude [Cross-Examination in Criminal Court], Rossiiskaya yustitsiya, 2005, no. 11, pp. 25-30.
Aleksandrov A. S., Grishin S. P., Koneva S. I. Perekrestnyi dopros v sude (ob"yasnenie ego sushchnosti, printsipov i poryadka provedeniya, a takzhe prakticheskoe nastavlenie k upotreble-
niyu) [Cross-Examination in Court (Explanation of its Essence, Principles and Procedure, as Well as Practical Instructions for Use)], Moscow, Yurlitinform, 2014, 584 p.
Aleksandrov A. S., Khmel'nitskaya T. V. K voprosu o formirovanii sudebnogo dokazatel'stva v ugolovnom protsesse [On the Issue of Forming Judicial Evidence in Criminal Proceedings], Voprosy kriminologii, kriminalistiki i sudebnoi ehkspertizy, 2012, no. 2, pp. 33-40.
Ermakova T. A. O primenenii perekrestnogo doprosa v sudebnom sledstvii [On the Use of Cross-Examination in the Judicial Investigation], Ugolovnyi protsess, 2009, no. 10, pp. 28-32.
Gernet M. N. (ed.) Ustav ugolovnogo sudoproizvodstva. Sistematicheskii kommentarii (st. 595-764) [Statute of Criminal Proceedings. Systematic Commentary (Art. 595-764)], Moscow, Tip. A. I. Mamontova, 1915, 1277 p.
Grishin S. P. Sudebnoe sledstvie v smeshannom ugolovnom protsesse (gnoseologicheskii, protsessual'nyi i taktiko-kriminalisticheskii aspekty) [Judicial Investigation in a Mixed Criminal Process (Epistemological, Procedural, and Tactical-Forensic Aspects)], Moscow, Yurlitinform, 2008, 467 p.
Osodoeva N. V. Perekrestnyi shakhmatnyi dopros v rossiiskom ugolovnom protsesse [«Chess» Cross-Examination in Russian Criminal Proceedings], Vestnik Orenburgskogo gosudarstvennogo universiteta, 2011, no. 3, pp. 112-117.
Petrukhin I. L. (ed.) Sudebnaya vlast' [The Judiciary], Moscow, TK Velbi, 2003, 720 p.
Valery Rudich - candidate of juridical sciences, associate professor of the Department of criminal procedure, Ural State Law University, attorney at the Ural Collegium of Advocates of the Sverdlovsk Region. 620137, Russian Federation, Yekaterinburg, Komosomol'skaya, 21. E-mail: ruvv66@mail.ru.
Дата поступления в редакцию / Received: 01.12.2019
Дата принятия решения об опубликовании / Accepted: 24.12.2019
