CC BY
1023. Права человека в сети Интернет: монография / М.С. Сальников, С.Э. Несмеянова, А.Н. Мочалов, Н.Е. Колобаева, К.А. Иванова. - Екатеринбург: Изд-во УМЦ УПИ, 2019. - 148 с.
УДК 349
2020.03.011. СКУРКО Е В. ПРАВО И МОРАЛЬ В ЦИФРОВЫХ СОЦИАЛЬНЫХ СЕТЯХ. (Обзор).
Ключевые слова: права человека; свобода слова; Интернет; социальные сети; правовое регулирование Интернета; выражение ненависти онлайн; юридическая ответственность.
В последние годы большое внимание правоведов привлекает проблема развития правового регулирования по различным аспектам функционирования цифровых социальных сетей, а кроме того, этическая сторона проблематики.
В обзор включены следующие работы: Р. Фидияни, Д. Сули-стианингсих, П. Пуджионо «Право и этика общения в социальных сетях» [3]; З.Э. Чоу «Оценка подходов к юридической ответственности социальных сетей за запрещенные выражения» [2]; С. Биль «Террористические выражения онлайн, прямое государственное регулирование и Закон о соблюдении приличий в области коммуникации» [1]; Н. Механдру, А. Кёниг «ИКТ, социальные сети и будущее прав человека» [4].
Индонезийская исследовательская группа под руководством Рини Фидияни, представляющая Государственный университет Семаранга, сосредоточивает внимание на вопросах вовлеченности общества в регулирование социального общения и выражения онлайн в социальных сетях, в среде Интернет в целом [3, p. 258].
По мнению исследовательского коллектива, всякая социальная среда обусловлена принятыми в ней этическими и правовыми нормами, создающими одобряемые модели и правила поведения для лиц, в данной социальной среде находящихся. В социальных сетях в среде Интернет точно так же постепенно формируется и оформляется «сетевой этикет», или «нетикет» (netiquette, от англ. net - «сеть» и фр. etiquette - «этикет»), как этическое руководство к поведению и общению в цифровых социальных сетях. Между тем манеры поведения, свойственные людям в реальной жизни, в том числе трактуемые данным обществом как правонарушения,
переносятся в цифровые социальные сети. В связи с этим критическое значение приобретает роль общественности в решении проблем «цифрового общения». По мнению Р. Фидияни и ее сотрудников, участие общественности важно в решении тех вопросов, где Интернет может оказывать негативное влияние на общественные отношения. Кроме того, некоторые способы взаимодействия и формы выражения в Интернете должны контролироваться во избежание роста анархии в киберпространстве.
Так, например, законодательство Индонезии строго придерживается принципов свободы мнения и самовыражения (freedom of opinion and expression), закрепленных в Конституции страны [3, p. 259]. Вместе с тем свобода мнения и самовыражения не абсолютна: она может ограничиваться по закону, если соответствующие ограничения вводятся ввиду требования обеспечения и признания прав и свобод отдельных категорий лиц, либо по разумным соображениям морали, религиозных ценностей, охраны общественного порядка и безопасности [3, p. 260].
Международно-правовая поддержка свободы мнения и самовыражения, а также допустимые ограничения в этой связи устанавливаются и вытекают из принципов и норм таких документов, как Всеобщая декларация прав человека (1948), Пакт о правах человека (1966), региональные конвенции о правах человека, например, Американская конвенции о правах человека, Африканская хартия о правах человека и гражданских правах, Декларация о правах человека АСЕАН и др.
Существование Интернета значительно расширяет возможности для каждого взаимодействовать с любым из тех, кто может быть в принципе доступен в этой глобальной сети. Однако эти возможности, в том числе на фоне государственной защиты свободы мнения и самовыражения, зачастую оказываются сопряжены с «плохим поведением» (bad behavior) тех, кто ими пользуется. Так, например, все чаще можно слышать о проблеме выражения ненависти («hate speech») в различных цифровых социальных сетях [3, p. 260]. Особенные трудности, по мнению исследовательского коллектива, представляют на сегодняшний день ситуации, когда люди, проживающие, работающие либо обучающиеся совместно в реальности, начинают выражать недовольство и ненависть в отношении других сотрудников, руководства, преподавателей, одно-
классников и т.п. в цифровых социальных сетях. Социологические исследования, проведенные авторами, подтверждают остроту проблемы. Вместе с тем решение видится скорее в том, что юридические способы защиты должны оставаться в качестве «крайней меры». Выражения ненависти в цифровых социальных сетях в отношении лиц, с которыми лично знакомы и непосредственно общаются люди, допускающие проявление такой ненависти, могут существенно «купироваться», если будут привлекаться активисты, общественники или уполномоченные лица в соответствующих учреждениях в целях поиска различного рода форм урегулирования конфликтов [3, p. 264].
Зи Эн Чоу, представляющий Школу права Университета Нью-Йорка, напротив, обращается к проблеме развития института юридической ответственности цифровых социальных сетей за размещаемые в них запрещенные выражения (prohibited speech) [2].
В последние годы, как указывает автор, ответственность интернет-посредников за запрещенный контент, размещаемый пользователями, оказался в центре внимания экспертного сообщества. Например, эксперты по правам человека из США сочли, что такая цифровая социальная сеть, как Фейсбук (Facebook), в Мьянме сыграла определенную роль в распространении выражений ненависти, внеся, таким образом, свой «вклад» в увеличении числа зафиксированных там нарушений прав человека. Так, ультранационалистические буддисты Мьянмы использовали Facebook для разжигания ненависти к народу рохинджи и иным национальным меньшинствам. В апреле 2018 г. Конгресс США провел слушания, на которых опросил председателя и исполнительного директора Facebook Марка Цукерберга на предмет соучастия Facebook в беспорядках в Мьянме. В ответ Цукерберг заверил Конгресс, что Facebook, напротив, нанял на работу большое количество модераторов контента на бирманском языке с целью лучше противодействовать выражениям ненависти в Мьянме [2, p. 1293-1294]. В разных местах планеты в самое недавнее время можно отметить большое количество схожих случаев и ситуаций.
В свете этого закономерно возникает вопрос: какого рода юридическая ответственность должна быть предусмотрена государством в отношении компаний, представляющих цифровые со-
циальные сети, за размещение запрещенного контента на соответствующих платформах? По мнению З.Э. Чоу, очевидно, существуют три подхода: не считать их ответственными вообще; считать их безусловно строго ответственными; считать их ответственными в определенных случаях, при определенных обстоятельствах [2, p. 1295].
Каждый из подходов имеет свои преимущества и недостатки. Для определения того, какой из подходов следовало бы выбрать в той или иной стране в тех или иных обстоятельствах, исследователь предлагает проводить оценку по следующим критериям: контролируемость; устойчивость; легитимность. Прежде всего, однако, следует определиться с понятием «запрещенные выражения» (prohibited speech), которое автор берет из определения, содержащегося в Конвенции ООН о гражданских и политических правах, а именно то, что запрещенные выражения -это выражения, которые правительство может законно ограничить в целях безопасности и охраны порядка, общественного здоровья и морали и пр. [2, p. 1295-1296].
Вокруг запрещенных выражений собственно и развивается проблематика подходов правового регулирования юридической ответственности социальных сетей (за их размещение).
Важным критерием З.Э. Чоу считает контролируемость. Учитывая высокую социальную значимость современных цифровых социальных сетей, государство, считает он, в любом случае должно брать под определенный контроль события и действия в соответствующем пространстве, в том числе искать способы противодействия потенциальным нарушениям прав в «виртуальных пространствах» различных цифровых социальных сетей. Однако, по его мнению, платформы, на которых реализованы современные социальные сети, не должны находиться под юридическим обязательством давать разъяснения и обоснования по всем случаям, когда ими удаляется контент пользователей, в том числе они должны наделяться правом оставлять пользователей в полном неведении о причинах блокировки их контента и т.п. [2, p. 1307-1308]
Следующий критерий - легитимность - имеет фундаментальное значение с точки зрения необходимости формирования культуры уважения к правилам и решениям, принимающимся относительно определенного запрещенного контента, т.е. «запре-
щенных выражений». Вне зависимости от того, является ли модератор в цифровой социальной сети человеком или автоматом, важно, как определяется понятие «запрещенные выражения» (или «запрещенный контент»), в том числе установленное в рамках действующего законодательства, которое в соответствующих обстоятельствах и применяется.
Критерий устойчивости особенно выделяется З.Э. Чоу, и отнюдь не случайно: очевидная сегодня тенденция - рост использования цифровых социальных сетей, требует оперативной реакции законодателя, например, нормы права, даже полностью эффективно реализованные сегодня, уже завтра могут оказаться критически устаревшими и требующими пересмотра [2, p. 1309].
С учетом проведенного анализа автор приходит к выводу, что при определенных законом обстоятельствах компании, представляющие цифровые социальные сети, могут быть привлечены к ответственности за размещение запрещенного контента. Чтобы достичь необходимого уровня социальной эффективности, контроль запрещенных выражений в цифровых социальных сетях должен осуществляться на основе принципов государственно-частного партнерства в части модерации выражений пользователей в режиме онлайн в социальных сетях [2, p. 1310].
Ряд государств сегодня значительно продвинулись в этом направлении. Между тем в некоторых странах сложилась практика полного исключения ответственности компаний, функционирующих в области цифровых социальных сетей, за размещение какого-либо контента на соответствующих платформах ее пользователями. Этот подход все более критикуется - и рассматриваются направления правовой реформы в данном вопросе.
Так, Стивен Биль, представляющий Школу права Университета Дьюка, проводит анализ подходов к правовой реформе в отношении действующего в США Акта о правилах пристойности в сетевых коммуникациях (Communication Decency Act of 1996, CDA). Исследователь подчеркивает, что на протяжении многих лет специалисты выражали озабоченность, например, относительно того, как террористы используют цифровые социальные сети для вербовки, тренировок, планирования, финансирования и координации своих действий [1, p. 333]. Продолжающееся использование средств Интернета и цифровых социальных сетей террориста-
ми и группами ненависти (hate groups) для облегчения своей деятельности стало причиной появления широкой дискуссии о более активной и агрессивной политике правительства США в борьбе с выражением ненависти онлайн. Некоторые даже настаивали, что правительство должно принимать прямое и непосредственное участие в регулировании онлайн-контента путем классификации интернет-сайтов социальных сетей как мест проведения публичных форумов (public forums) либо в принципе переквалифицировать Интернет в общественный ресурс, своего рода «коммунальную службу» (public utility) [1, p. 334].
По мнению С. Биля, наилучший способ урегулирования проблемы выражения ненависти онлайн - внесение поправок в Акт о правилах пристойности в сетевых коммуникациях (CDA) в целях, с одной стороны, отказаться от принятого в настоящее время полного исключения ответственности компаний, представляющих цифровые социальные сети, за размещение какого-либо контента - во всяком случае в части, если контент размещается известными иностранными террористическими организациями и лицами, являющимися их членами. С другой стороны, одновременно обеспечить юридические гарантии, исключающие ответственность компаний, если они активно контролируют контент на предмет его соответствия законодательству на своих ресурсах в Интернете [1, p. 334].
В рамках Закона о соблюдении приличий в области коммуникации 1996 г. (CDA) компании-провайдеры наделены широким усмотрением в части проведения цензуры в отношении контента пользователей, размещаемого на их интернет-ресурсах. Однако крупные интернет-платформы, которые фактически оказываются средоточием социальной жизни для множества людей, практически абсолютно свободны в решении, какой контент на их платформах позволителен, а какой запрещен, - что в сущности, замечает автор, является совершенно антидемократичной практикой [1, p. 341]. В связи с этим С. Биль считает актуальными вопросы установления юридической ответственности за размещаемый в цифровых социальных сетях контент и достижения баланса государственного регулирования и интересов частных лиц, а также широкой общественности. Основной принцип, на базе которого такой баланс может быть достигнут, по его мнению, следующий: интернет-
платформы, прилагающие разумные и добросовестные усилия в отношении контроля контента, создаваемого их пользователями, должны получать полную поддержку как на уровне законодательства, так и в рамках судебной системы в части исключения их ответственности за контент, размещаемый их пользователями [1, p. 346].
Еще один существенный аспект проблематики развития правового регулирования в цифровых социальных сетях рассматривается в статье Никиты Механдру, выпускницы Университета Пенсильвании, и Алексы Кёниг, преподавателя Школы права Беркли, а именно - вопросы будущности прав человека в условиях развития информационно-коммуникационных технологий (ИКТ), а также цифровых социальных сетей [4]. Прежде всего авторы подчеркивают, что по мере того, как средства связи и коммуникаций все более переключаются на цифровые платформы, информация, полученная из открытых источников онлайн, становится критичной в части формирования доказательственной базы по международным уголовным преступлениям [4, p. 129]. Несмотря на то что информация активно и систематически извлекается из Интернета правозащитными организациями или организациями, занятыми расследованием различных аспектов международных преступлений, информация от этих организаций в случае поиска юридических решений может сыграть важную роль. В недавнее время, например, открытые источники информации предоставили удаленный доступ к данным в зонах конфликтов в Ливии, Сирии, Камеруне, Мьянме, которые содержали не просто фото- и видеосъемки, но также сведения, полученные с таких платформ, как Google Earth и т.п. [4, p. 133]. Вместе с тем, полагает автор, информация, полученная из открытых источников, должна тщательно проверяться и не подвергать опасности, например, потенциальных свидетелей и / или лицо, которое данную видеозапись производило. Следует также учитывать вероятность приобретения или использования компаниями дезинформации, размещающейся онлайн [4, p. 134-135].
В последние годы Международный уголовный суд (ICC) пришел к пониманию необходимости уточнения классификации доказательств, в том числе в связи с развитием возможностей получения доказательств из источников открытого доступа в Интернете. Сегодня всё большее число граждан и журналистов интен-
сивно документируют нарушения прав человека и делятся этой информацией онлайн. После того, как такая информация проходит интенсивную верификационную процедуру со стороны экспертов, она может существенно способствовать пополнению доказательственной базы в делах и получить статус допустимой в суде, если свидетели готовы будут подтвердить ее достоверность [4, p. 138].
Список литературы
1. Beale S. Online terrorist speech, direct government regulation, and the Communication decency Act // Duke law and technology review. - Durham, 2017. -Vol. 16, N 1. - P. 333-350.
Биль С. Террористические выражения онлайн, прямое государственное регулирование и Закон о соблюдении приличий в области коммуникации.
2. Chow Z.E. Evaluating the approaches to social media liability for prohibited speech // Journal of international law and politics. - New York, 2018. - Vol. 51. - P. 12931311.
Чоу З.Э. Оценка подходов к юридической ответственности социальных сетей за запрещенные выражения.
3. Fidiyani R., Sulistianingsih D., Pujiono P. Law and ethics of communicating in social media // Jurnal Dinamika Hukum. - Purwokerto, 2017. - Vol. 17, N 3. -P. 258-265.
Фидияни Р., Сулистианингсих Д., Пуджионо П. Право и этика общения в социальных сетях.
4. Mehandru N., Koenig A. ICTs, social media, and the future of human rights // Duke law and technology review. - Durham, 2019. - Vol. 17, N 1. - P. 129-145. Механдру Н., Кёниг А. ИКТ, социальные сети и будущее прав человека.
2020.03.012. О'РЕГАН К. ВЫРАЖЕНИЕ НЕНАВИСТИ ОНЛАЙН: (ТРУДНЫЙ) СОВРЕМЕННЫЙ ВЫЗОВ?
O'REGAN C. Hate speech online: an (intractable) contemporary challenge? // Current legal problems. - Oxford, 2018. - Vol. 71, N 1. -P. 403-429.
Ключевые слова: выражение ненависти; свобода слова; правовое регулирование Интернет; права человека.
Кэтрин О'Реган, директор Института Бонаверо по правам человека в Оксфордском университете, профессор, в своей статье рассматривает проблему распространенности в Интернете «языка ненависти» (hate speech) и подходы к борьбе с этим явлением.
