CC BY
113
ПРАВИТЕЛЬСТВО ГЕРЦОГА ВЕЛЛИНГТОНА И ИЮЛЬСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ 1830 г. ВО ФРАНЦИИ
Н. П. Баутина
Аннотация. Статья посвящена анализу реакции английского правительства герцога Веллингтона на Июльскую революцию 1830 г. во Франции. Автор рассматривает личное отношение премьер-министра Веллингтона и министра иностранных дел Эбердина к этому событию, выявляет причины, которыми руководствовались эти политики, идя на признание произведенного переворота, и показывает, каким образом последствия Июльской революции 1830 г. во Франции привели правительство Веллингтона к краху.
Ключевые слова: Веллингтон, Июльская революция 1830 г., общественное мнение, Великобритания.
Summary. The article examines the reaction of the British government headed by the Duke of Wellington to the July Revolution of 1830 in France. The author describes the Prime Minister Wellington and the Foreign Secretary Aberdeen's personal attitude to this event, reveals the reasons that guided these politicians in recognizing the coup and shows how the consequences of the July Revolution of 1830 in France led to the collapse of Wellington's Government.
Keywords: Wellington, July Revolution of 1830, public opinion, Great Britain.
242
Герцог Веллингтон (Артур Уэлсли) -виднейший политик XIX в., добившийся головокружительных карьерных успехов как на военной, так и на государственной службе. Обладая незаурядными полководческими талантами и смекалкой государственного деятеля, он сумел пройти путь от прапорщика пехотного полка до верховного главнокомандующего союзнической армией и от члена Палаты Общин до премьер-министра. Продвижение по службе герцога Веллингтона было тесным образом связано с событиями во Франции: блестящие победы в антинаполеоновских военных кампаниях прославили Веллингтона и вознесли
на вершину власти, перемены же в политической жизни Великобритании, вызванные Июльской революцией 1830 г. во Франции, способствовали закату его карьеры.
В 1830 г. в Великобритании набирало силу движение за проведение парламентской реформы, поэтому Июльская революция 1830 г. во Франции, в ходе которой французский народ отстоял свои демократические права, не оставила население Великобритании равнодушным. Опубликовав 26 июля 1830 г. ордонансы о роспуске палаты представителей, ужесточении избирательного права и ограничении свободы слова, Карл X снискал себе
ф
славу «тирана» [1] среди британцев, поэтому его низложение в ходе революции и вступление на престол Луи Филиппа, отличавшегося либеральными взглядами, было воспринято жителями Британии с энтузиазмом. Современник событий британский политический деятель Френсис Плейс отмечал, что «народ ликовал, узнав о результатах переворота, и его восторг не знал границ. <...> Впечатление, которое парижские события произвели на простой народ, вряд ли сможет когда-либо изгладиться или забыться» [цит. по: 2, с. 59]. Население Великобритании не только с большим интересом следило за развитием событий во Франции на страницах газет, но и активно устраивало демонстрации и митинги в поддержку революции. Французскому народу в связи с Июльской революцией отправлялись приветственные адреса из Лондона, Бирмингема, Бристоля, Эдинбурга и других городов Англии и Шотландии [3, с. 432]. Крупная буржуазия и либеральные круги аристократии в большинстве своем также одобрительно отнеслись к событиям во Франции, тем более, что они не затронули монархического строя.
Консервативное правительство Веллингтона не разделяло общественных настроений. «Из Франции к нам пришли плохие новости» [4, с. 137], -писал премьер-министр герцогу Нортумберленду, давая свою оценку революции во Франции. Министр иностранных дел лорд Эбердин, был не менее потрясен известием о произошедшем перевороте. 28 июля 1830 г. в беседе с российским посланником графом Матушевичем, замещавшего отозванного в Россию Х. А. Ливена, заявил, что «Шомонский трактат обязывает
великих держав оказывать помощь Карлу X» [цит. по: 5, с. 433], и графу Матушевичу пришлось убеждать его в обратном. Тем не менее британский премьер-министр, учитывая настроения в обществе, не спешил публично озвучивать собственное мнение и мнение своих ближайших помощников по поводу произошедшего. Ему было необходимо тщательно обдумать последствия Июльской революции и выработать взвешенный политический курс в отношении Франции. Поэтому в течение нескольких дней после революции руководители английского кабинета воздерживались от публичных комментариев по поводу произошедшего и избегали всяких сношений с французским поверенным в делах графом де Водрейлем, который в качестве первого секретаря посольства заменял посла герцога Лаваля, 27 июля оставившего свой пост в Лондоне.
Однако о позиции, занимаемой правительством Веллингтона в отношении Франции, можно было судить по тону газет, близких к торийскому кабинету. Газета "Morning Post" и журнал "John Bull" выступили в защиту Кар- 243 ла X и его министров [3, с. 433]. Газета "Courier" вину за события июля 1830 г. возлагала на принца Полиньяка (главу французского правительства и автора ордонансов от 26 июля 1830, согласно которым распускалась палата представителей, ужесточалось избирательное право, и еще более ограничивалась свобода слова) и его министров, заявив, что лишь «они были виновны в преступлениях против народа» [6]. Но, несмотря на явную симпатию по отношению к Карлу X, правящая партия не желала вмешиваться во внутренние дела Франции и восстанавливать этого монарха на престоле посредством орга-
низации международной интервенции. Так газета "Courier", оценивая перспективу вмешательства во французские дела извне, писала: «Если иностранные государства и вмешаются, это будет только в том случае, если народ Франции захочет установить такой порядок, который будет опасен для их соседей и не будет совместимым с известным намерением великих европейских держав навсегда сохранить благо мира, которым они так долго наслаждались» [7]. Это было исключено, так как «лучшего министерства, чем это, не могло быть выбрано даже при более счастливых обстоятельствах» [там же]. Но необходимо отметить тот факт, что правительственная пресса призывала французов проявить милосердие к провинившимся министрам, заявив, что этого хочет все население Британии [6], хотя это и не соответствовало действительности.
Коронацию Луи Филиппа Орлеанского, представителя младшей ветви династии Бурбонов, правительственная пресса также оценивала положительно. Комментируя это событие, га-244 зета "Courier" писала: «Французская революция закончилась. Теперь во Франции есть конституционный король, и она находится под властью правительства, которое должным образом уважается и поддерживается, и которое сделает ее богатой и счастливой... есть основания для надежды, что наши дружеские отношения станут более близкими, чем раньше, так как французы не смогут сказать, что британское правительство или люди в этом случае предприняли вмешательство или предложили отличное от друзей разумной свободы. мнение» [8]. Подобная реакция прессы объясняется тем, что сохранение монархической формы прав-
ления и провозглашение королем Луи Филиппа несколько успокоили кабинет Веллингтона.
Но, несмотря на столь громкие заявления прессы, отношения на правительственном уровне между двумя странами продолжали оставаться достаточно напряженными. 9 августа, в день коронации Луи Филиппа, граф де Во-дрейль добился приема у британского министра иностранных дел графа Эбердина; эта встреча двух политических деятелей прошла очень холодно. «Позиция британского кабинета столь мало благожелательна, что нам следовало бы быть настороже против его будущих интриг» [3, с. 438], - сообщал Водрейль в Париж, оценивая настрой министра во время их встречи.
Даже несколько дней спустя, 12 августа 1830 г., граф де Водрейль не изменил своего мнения о неутешительном прогнозе относительно перспектив развития двусторонних отношений. Он сообщал новому французскому министру иностранных дел графу Моле: « Мне нечего добавить к тому, что пишут газеты об отношении общественного мнения к нашим делам. Они излагают его достаточно полно. Они высказываются достаточно твердо, чтобы правительство было вынуждено маскировать свое собственное мнение в такой важный момент как момент выборов. Известия из Франции уже отняли у него много голосов, и малейший знак одобрения ордонансам и последующим действиям их авторов лишил бы его (правительство) того большинства, которое ему, как мне все еще кажется, обеспечено на выборах» [там же, с. 438-439]. Именно нежеланием идти наперекор общественному мнению накануне предстоящих выборов в парламент
можно объяснить несоответствие в действиях правительства Веллингтона с публичными заявлениями прессы, близкой к партии тори.
Д. Х. Ливен, супруга посла России в Великобритании Х. А. Ливена, писала о том, как нелегко британскому премьер-министру далось решение о признании правительства, созданного в ходе Июльской революции 1830 г.: «Он говорил только о Франции и ни о чем другом, сожалел о случившемся, высказывал опасения относительно будущего» [9, с. 234]. О своих беспокойствах Веллингтон писал и принцу Оранскому: «Моя оценка состояния дел не очень утешительна» [4, с. 152]. Опасаться, согласно мнению британского премьер-министра, прежде всего, следовало «повсеместного чувства воодушевления среди народа» [4, с. 152] и того, что «на текущий момент власти не могут контролировать действия и поведение Национальной гвардии», «которая вооружилась и рассредоточилась по всей стране» [там же].
Все размышления Веллингтона о перспективах двусторонних отношений Великобритании и Франции нашли отражение в специальном меморандуме, составленным им 14 августа 1830 г. [там же, с. 162-169]. Британский премьер-министр сравнивал июльские события во Франции с Французской революцией 1789 г., поэтому он делал вывод, что случившиеся повлияет на Францию таким же образом: «разразится гражданская война или общеевропейская война, возможно обе» [там же, с. 164]. Чтобы избежать этого, по мнению британского премьер-министра, необходимо было признать Луи Филиппа королем Франции в кратчайшие сроки. «Я верю,
что герцог Орлеанский, его министры и партия, которая требует и поддерживает его выдвижение на престол, искренне желают в данный момент проводить политику мира... и уничтожить любой повод для беспокойства со стороны пограничных государств» [там же, с. 151-152], - писал Веллингтон. Эбердин разделял предложения Веллингтона. «Утверждение, содержащееся в меморандуме. несомненно, абсолютно верное. Я боюсь, что у нас нет выбора, как бы это ни было необходимо, это весьма неприятно под предлогом смены династии признать такого монарха, правление которого Лафайет точно называет "лучшей формой республики"» [там же, с. 174], - писал он герцогу.
Несмотря на то что два виднейших деятеля, отвечавших за внешнюю политику Великобритании, негативно оценивали революционные изменения в целом и во Франции в частности, оба они пришли к выводу о необходимости признания Июльской монархии. Помимо давления со стороны общества, немалую роль в этом решении сыграло опасение торийского министерства своим отказом признать Июльскую монархию ослабить положение Луи Филиппа внутри страны и тем самым усилить в ней позиции республиканцев, что могло привести к негативным последствиям для всей Европы. Столь дальновидные политики принимали во внимание и то обстоятельство, что отношения между двумя державами накануне Июльской революции были достаточно наряженными, главным образом из-за политики Франции в Алжире, ее начавшегося сближения с Россией, планов по аннексии бельгийских провинций королевства Нидерландов и превращения рейнских
245
ф
246
областей Пруссии в союзное с ней государство. Поэтому с Июльской монархией они связывали большие надежды на пересмотр внешнеполитического курса Франции. Нужно отметить, что и граф Моле приложил немалые усилия к тому, чтобы убедить британское правительство в необходимости признания Июльской монархии. «Герцог Орлеанский один только мог спасти нас от внутренних смут и неизбежных раздоров. Я не сомневаюсь, что ваше превосходительство со свойственной ему мудростью вынесет такое же суждение» [4, с. 183-184], - писал он Веллингтону, желая склонить британского премьер-министра к скорейшему признанию нового французского короля.
Таким образом, все было подготовлено для признания Великобританией Луи Филиппа королем Франции, и 31 августа британский посол в Париже лорд Стюарт вручил ему свои верительные грамоты. Великобритания первая признала Июльскую монархию, подав тем самым пример остальным государствам.
Но даже несмотря на решение о признании Июльской монархии, британский премьер-министр навлек на себя критику оппозиционных партий. Не только политики с радикальными взглядами, но и либерально настроенные деятели требовали его отставки. В оппозиционной прессе широко обсуждался тот факт, что Веллингтон был причастен к возвышению Полиньяка и, более того, являлся соучастником государственного переворота во Франции. Наиболее ярко это мнение отразилось в памфлете «Результат парламентских выборов, или чего герцог Веллингтон ожидал от роспуска парламента», написанном одним из руководителей партии вигов
Г. Брумом. Он прямо называл Поли-ньяка «учеником Веллингтона», утверждая, что именно Веллингтон подтолкнул Полиньяка к «преступлениям», так как «почти несомненно, что он (Веллингтон) помог ему (Поли-ньяку) занять должность год назад» [цит. по: 10, с. 32]. Однако никаких конкретных доказательств в пользу этого довода не приводилось, из чего можно сделать вывод, что высказывания были политическими спекуляциями, цель которых заключалась в создании негативного образа кабинета Веллингтона в глазах населения.
Недовольство оппозиции также вызывал и тот факт, что кабинет Веллингтона оказывал помощь Карлу X. По образному выражению княгини Ливен, Веллингтон «одной рукой предлагает приют павшей династии, другой приветствует новую» [9, с. 234]. В начале августа 1830 г., газета "Times", выражая господствующие настроения в обществе, отмечала, что «свергнутый король. потерял всякое право на убежище в какой-либо стране, разве что в каком-нибудь захудалом монастыре в качестве объекта всеобщего презрения» [11]. Однако, не считаясь с настроениями в обществе, британский премьер-министр дал Карлу X приют в Великобритании и разрешил остаться до тех пор, пока австрийский император не пришлет подтверждение о предоставлении ему политического убежища, за что и был подвергнут острой критике.
Но куда более резким нападкам Веллингтон подвергся за отказ содействовать в проведении парламентской реформы, сторонники которой, воодушевленные примером Июльской революции 1830 г. во Франции, начали более активно высказываться в пользу
ф
ф
ее скорейшего осуществления. «Митинги в честь Июльской революции сочетались с митингами в пользу парламентской реформы» [3, с. 434], - отмечал А. И. Молок. Естественно, что в подобных условиях выступление Веллингтона в парламенте против проведения избирательной реформы было воспринято в штыки. Британский премьер-министр заявил, что «страна в настоящее время пользуется такой формой правления, которая отвечает всем необходимым требованиям хорошего управления и даже в неизмеримо большей степени, чем форма правления какой-либо другой страны» [12, с. 53-54], поэтому изменения в избирательном праве излишне. Более того, продолжал Веллингтон: «До тех пор пока я занимаю какой-либо пост в правительстве, я буду считать своим долгом противостоять любым мерам в этом направлении» [там же, с. 54]. Столь сильное неприятие Веллингтоном избирательной реформы объясняется тем, что, согласно наблюдениям его близкой подруги Гарриет Арбетнот, для герцога сама «реформа означает начало революции. он обязан предотвратить ее» [цит. по: 13, с. 225].
Таким образом, Июльская революция 1830 г. во Франции оказала огромное влияние на политическую жизнь Великобритании. Даже несмотря на то что герцог Веллингтон, руководствуясь политическими соображениями и стремлением сохранить свой пост в правительстве, пошел на признание Июльской монархии, это не помогло ему удержаться у власти. Известия о событиях в Париже достигли Великобритании в дни, когда там поднималось мощное демократическое движение за принятие парла-
ментской реформы. Июльская революция 1830 г. во Франции стала мощным катализатором этого движения, которое в совокупности с недовольством политикой Веллингтона в отношении Карла X и его возможными связями с Полиньяком привели кабинета Веллингтона к падению, и в середине ноября 1830 г. виг Дж. Грей сменил его на посту премьер-министра.
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ
1. Times. - 2 August, 1830.
2. Джефсон Г. Платформа. Ее возникновение и развитие. - СПб., 1901. - Т. 2.
3. Молок А. И. Англия и революция 1830 г. во Франции // Международные отношения. Политика. Дипломатия. XVI-XX вв. -М., 1964.
4. Dispatches, Correspondence, and Memoranda of Field Marshall Arthur, Duke of Wellington, K. G. - V. VII. - London, 1877.
5. Мартене Ф. Собрание трактатов и конвенций, заключенных Россией и иностранными державами: трактаты с Англией. 1801-1831. -СПб., 1895. -Т. 11.
6. Courier. - 5 August, 1830.
7. Courier. - 2 August, 1830.
8. Courier. - 9 August, 1830. 247
9. Liven D. C. Letters of Dorothea princess Lieven, during her residence in London. 1812-1834. - London, 1902.
10. Жолудов М. В. Идеология и политика либеральной партии Великобритании в 30-е гг. XIX в. - Рязань, 1997.
11. Times. - 3 August, 1830.
12. Hansard's Parliamentary Debates: Forming a Continuation of "The Parliamentary History of England" from the Earliest Period to the Year 1803, Third series. - London, 1831. - V I.
13. КуриевМ.М. Герцог Веллингтон. - М., 1995. ■
