CC BY
186
УДК 81' 373.612.2 ББК Ш141.2-33
Юлия Геннадьевна Бадрызлова,
аспирант,
Уральский государственный педагогический университет (Екатеринбург, Россия), e-mail: [email protected]
Екатерина Владимировна Исаева,
старший преподаватель, Пермский государственный национальный исследовательский университет (Пермь, Россия), e-mail: [email protected]
Руслан Джаванширович Керимов,
кандидат филологических наук, доцент, Кемеровский государственный университет (Кемерово, Россия), e-mail: [email protected]
Наталия Георгиевна Шехтман,
кандидат филологических наук, доцент, Уральский государственный педагогический университет (Екатеринбург, Россия), e-mail: [email protected]
Правила применения процедуры лингвистической идентификации метафоры (MIPVU) в русскоязычном корпусе: лингвокогнитивный опыт (уточнения и дополнения)1
Статья содержит краткое изложение основных положений процедуры лингвистической идентификации метафоры MIPVU, составляющих методологическую основу поверхностной разметки русскоязычного корпуса концептуальной метафоры. В работе представлены результаты двух тестовых серий разметки, выраженные в показателях меры согласованности между аннотаторами. Первая серия, разметка которой производилась в соответствии с общими краткими правилами MIPVU, показала результаты ниже принятого минимального статистического порога и ниже аналогичных показателей Амстердамского корпуса. Далее в статье излагаются уточненные и дополненные авторами по результатам первой серии правила MIPVU, скорректированные с учётом особенностей задействованных русскоязычных толковых словарей. Применение уточнённых и дополненных правил во второй тестовой серии дало значительный прирост показателя меры согласованности, который превзошел минимальный статистический порог и стал сопоставим с показателями Амстердамского корпуса.
Ключевые слова: процедура лингвистической идентификации метафорических употреблений (MIPVU), русскоязычный корпус концептуальной метафоры, поверхностная разметка, тестовая серия, мера согласованности между аннотаторами, Амстердамский корпус, уточнённые и дополненные правила.
Yuliya Gennad’evna Badryzlova,
Postgraduate Student,
Ural State Pedagogical University (Yekaterinburg, Russia),
e-mail: [email protected]
Ekaterina Vladimirovna Isaeva,
Senior Lecturer, Perm State National Research University (Perm, Russia), e-mail: [email protected]
Ruslan Dzhavanshirovich Kerimov,
Candidate of Philology, Associate Professor, Kemerovo State University (Kemerovo, Russia), e-mail: [email protected]
Natalia Georgievna Shekhtman,
Candidate of Philology, Associate Professor,
Ural State Pedagogical University (Yekaterinburg, Russia), e-mail: [email protected]
Using the Linguistic Metaphor Identification Procedure (MIPVU) on a Russian Corpus:
Rules Revised and Extended
The paper gives a brief overview of the linguistic metaphor identification procedure (MIPVU) which was adopted as a methodological basis for the shallow annotation scheme of the Russian-language corpus of conceptual metaphor. The paper also describes the results of the two annotation reliability
1 Исследование выполнено при финансовой поддержке РГНФ (Проект 12-34-01269 «Русский корпус концептуальной метафоры»).
© Ю. Г. Бадрызлова, Е. В. Исаева, Р. Д. Керимов, Н. Г. Шехтман, 2013
19
tests in terms of inter-annotator agreement. The first reliability test, in which annotators used the brief version of the MIPVU rules, yielded results below both the generally accepted statistical threshold and the results reported by the VU Amsterdam Metaphor Corpus. We present the revised and extended version of MIPVU rules specifically adjusted to the Russian dictionaries deployed in annotation. Used in the second reliability test, the extended set of rules resulted in a significant increase of inter-annotator agreement which rose well above the threshold and reached the level of agreement in the VU Amsterdam Metaphor Corpus.
Keywords: linguistic metaphor identification procedure (MIPVU), Russian-language corpus of conceptual metaphor, shallow annotation, reliability test, inter-annotator agreement, VU Amsterdam Metaphor Corpus, revised and extended rules.
В ходе работы над русскоязычным корпусом концептуальной метафоры возникла необходимость выработки более детальных правил процедуры лингвистической идентификации метафоры (Metaphor Identification Procedure = MIPVU, где две последние буквы “VU“ указывают на место разработки данной процедуры - Vrije Universiteit te Amsterdam -«Свободный университет Амстердама»), применяемой на поверхностном уровне разметки корпуса. Необходимость уточнения правил процедуры выявилась по итогам первой тестовой серии разметки, в которой разметчики руководствовались краткой версией правил MIPVU, сформулированных в коллективном труде нидерландских учёных [16]. В результате первой серии тестов были получены нерелевантные результаты, что побудило нас проанализировать основные затруднения в применении процедуры, послужившие причиной рассогласованности между разметчиками.
Обобщив опыт первой тестовой серии, мы сформулировали уточнённые правила применения MIPVU, которые были предложены аннотаторам при разметке второй серии. Применение уточнённых правил во второй серии дало значительное увеличение показателя меры согласованности, который превзошёл не только принятый в статистике минимальный порог для данной меры, но и результаты, полученные разработчиками англоязычного Амстердамского метафорического корпуса в аналогичных тестовых сериях с применением MIPVU.
Разметка русскоязычного корпуса концептуальной метафоры производится на двух уровнях - поверхностном и глубинном.
В ходе поверхностной разметки идентифицируются и размечаются все наблюдаемые в тексте метафорические употребления - слова, контекстуальное значение которых находится в оппозиции к их базовому значению (см. ниже - основные правила MIPVU). Поверхностная разметка производится с применением методики лингвистической идентификации метафоры MIPVU [16],
которая уже апробируется и российскими исследователями [см., например, работы: 3; 4; 7; 8 и др.].
Затем на глубинном уровне размечаются концептуальные метафоры: устанавливается, какие из идентифицированных на поверхностном этапе метафорических употреблений принадлежат к концептосфере-источ-нику или концептосфере-цели и задействованы в отношениях метафорического переноса [см. работы по когнитивной метафорике: 5; 6; 10; 12; 14 и пр.].
Более подробно принципы и методы как поверхностного, так и глубинного уровня разметки русскоязычного корпуса концептуальной метафоры изложены в статье [1].
Мера согласованности между аннотаторами - это статистическая методика, с помощью которой оценивается уровень совпадений в решениях, принятых аннотаторами независимо друг от друга в аналогичных ситуациях.
В первой и второй тестовых сериях, результаты которых приводятся в данной статье, мы оценивали меру согласованности при выполнении аннотаторами поверхностной разметки с применением MIPVU.
Для оценки меры согласованности использовалась метрика каппа Флейса [11]. В метрике Каппа полное согласие соответствует каппе, равной 1, а при значении 0 совпадения признаются случайными [15]. В данном случае считается, что согласие между аннотаторами достаточно, если оно превышает порог 0,7 [13].
Помимо порогового значения каппа, мы сравнивали свои результаты с показателями меры согласованности, полученными разработчиками Амстердамского метафорического корпуса [17], при создании которого были использованы та же методика разметки - MIPVU - и та же метрика оценки меры согласованности - каппа Флейса. Согласно опубликованным данным [16], в аналогичных тестовых сериях разметки в ходе работы над Амстердамским корпусом были получены
меры согласованности по каппе Флейса в диапазоне 0,85-0,88 (т. е. существенно превышающие минимальный порог).
В первой тестовой серии разметки, где аннотаторы руководствовались изложенными ниже краткими правилами MIPVU, нами был получен средний результат каппа Флейса 0,68 - т. е. несколько ниже минимального статистического порога и значительно ниже показателей Амстердамского корпуса (подробное описание обеих тестовых серий и статистические расчеты приведены в статье Ю. Г. Бадрызловой и Л. М. Ермаковой [2]).
Неудовлетворительный результат первой тестовой серии побудил нас пересмотреть подход к поверхностной разметке. Были проанализированы все случаи согласия и расхождений между аннотаторами, в результате чего были выявлены основные причины расхождений. Выяснилось, что основной причиной рассогласованности послужил недостаток инструкций относительно действий в конкретных ситуациях, возникающих в процессе разметки, вследствие чего каждый из аннотаторов принимал решения на своё усмотрение. Более всего ощущался недостаток детализированных инструкций по применению толковых словарей, которые играют центральную роль в MIPVU, выступая главным инструментом процедуры.
Помимо этого, довольно большое число расхождений между аннотаторами было обусловлено отсутствием в MIPVU чётких критериев для анализа фразеологических единиц. В ходе совместного обсуждения были выработаны уточнённые и дополненные правила MIPVU для использования на русскоязычном корпусе с применением толковых словарей русского языка.
Вторая тестовая серия проводилась с использованием уже уточнённых правил. Их применение дало ощутимый положительный эффект в отношении меры согласованности во второй тестовой серии: показатель каппы Флейса увеличился с 0,68 до 0,9, т. е. не только превысил минимальное пороговое значение, но и превзошёл показатели Амстердамского корпуса [2].
В следующих двух разделах статьи приводятся основные правила MIPVU, которыми аннотаторы руководствовались при разметке первой тестовой серии, и уточнённые и дополненные правила, по которым проводилась разметка второй серии.
Процедура лингвистической идентификации метафоры MIPVU: основные пра-
вила. В основе процедуры лежит сопоставление базового и контекстуального значения для каждого слова в дискурсе [16].
Базовое значение является ключевым понятием MIPVU. Базовым называется такое значение слова,которое:
а) обладает свойством вещественности - является наиболее вещественным, предметным из всех имеющихся для данного слова значений. Называет объекты, признаки или явления, доступные сенсорному восприятию - то, что можно увидеть, услышать, осязать, ощутить на вкус и запах; при попытке мысленно представить себе называемые объекты и явления возникает конкретный образ;
б) обладает свойством телесности - называет объекты, признаки или действия, имеющие отношение к телу человека и к действиям, производимым телом человека;
в) обладает свойством конкретности и однозначности - является наиболее конкретным и однозначным из всех имеющихся для данного слова значений. В дальнейшем в статье мы будем кратко называть эти характеристики критерием вещественности / телесности / конкретности или критерием базового значения.
Контекстуальное значение слова - это такое значение слова, реализация которого наблюдается в рассматриваемом контексте.
Базовое и контекстуальное значения определяются на основе дефиниций толковых словарей.
Метафорическое употребление констатируется в том случае, если контекстуальное значение отлично от базового и находится в явно выраженной оппозиции к нему по вышеописанному основанию вещественности / телесности / конкретности: КЗОБЗ.
Слово не является метафорическим употреблением в случае, если контекстуальное и базовое значения совпадают, либо оппозиция по основанию вещественности / телесности / конкретности проявляется недостаточно четко (КЗ=БЗ).
Так, в предложении: «Например, если взять круг из листового металла и расплющивать его по спирали, начиная с середины, то круг постепенно начнёт приобретать форму чаши» [НКРЯ] - существительное «КРУГ» является неметафорическим употреблением, поскольку:1
1 Здесь и далее значения приводятся по электронной версии четырёхтомного «Словаря русского языка» под ред. А. П. Евгеньевой [СРЯ].
КЗ «круг»
Часть плоскости, ограниченная окружностью
БЗ «круг»
Часть плоскости, ограниченная окружностью
Напротив, в предложениях: «Я устала, захотела немного отдохнуть и поэтому устроила краткосрочные каникулы. Праздники встретила в кругу семьи» [НКРЯ] - это же существительное является метафорическим употреблением, поскольку:
КЗ «круг»
Группа людей, объединенных какими-либо связями
о
БЗ «круг»
Часть плоскости, ограниченная окружностью
Такое метафорическое употребление в MIPVU называется непрямым метафорическим употреблением.
Помимо непрямых метафорических употреблений, MIPVU выделяет следующие классы метафорических употреблений в зависимости от характера взаимоотношений между контекстуальным и базовым значением:
Неоднозначные метафорические употребления, получившие обозначение WIDLII (сокращение от When In Doubt, Leave It In), наблюдаются в тех случаях, когда не представляется возможным однозначно определить, совпадает ли контекстуальное и базовое значение (КЗ=БЗ) и, следовательно, мы имеем неметафорическое употребление, или же контекстуальное значение находится в оппозиции к базовому (КЗОБЗ) - и тогда мы наблюдаем случай метафорического употребления.
Имплицитные метафорические употребления - анафорические местоимения, отсылающие к антецеденту, который, в свою очередь, является метафорическим употреблением.
Олицетворение наблюдается, когда базовое значение содержит указание на присутствие живого существа, его признаков или действий, тогда как контекстуальное значение не содержит такого указания.
Обозначение DFMA (сокращение от Discard For Metaphor Analysis) - применяется в MIPVU, когда имеющийся у исследователя контекст является недостаточным для того, чтобы установить значение того или иного словоупотребления. Зачастую это происходит вследствие того, что из-за фрагментар-
ности контекста не вполне понятен смысл всего высказывания - обычно такое явление наблюдается в текстах устной речи.
Прямые метафорические употребления наблюдаются, когда контекстуальное значение не находится в оппозиции к базовому (КЗ=БЗ), однако рассматриваемое слово или выражение является источником метафорического переноса. Таким образом, прямые метафорические употребления являются переходным звеном между метафорическими употреблениями на поверхностном уровне и структурами концептуальной метафоры на глубинном уровне.
Лексические маркеры прямой метафоры - слова и словосочетания, вводящие прямую метафору в дискурс (например, «КАК», «БУДТО», «ПОХОЖИЙ НА» и др.).
Более подробно о процедуре MIPVU и классах метафорических употреблений написано в работе нидерландских учёных [16], краткий обзор представлен в коллективной статье [1].
Одним из ключевых принципов MIPVU является принцип синхронии, в соответствии с которым значения слов оцениваются с точки зрения среднего носителя современной формы языка. Следствием этого принципа являются следующие правила:
- MIPVU не рассматривает метафоричность, которая может ощущаться современным носителем языка во внутренней форме слова - когда лексическое значение слова мотивировано его словообразовательной и семантической структурой [9] - как, например, в словах «ХЛАДНОКРОВНЫЙ» и «ДУШЕЩИПАТЕЛЬНЫЙ»;
- Устаревшие значения, имеющие в словаре стилистическую помету устар., не могут являться базовым значением, как, например, в случае глагола «СВЕРГНУТЬ», среди значений которого первым кандидатом на БЗ является устаревшее: «Устар. Сбросить вниз. Многие были свергнуты с башни Брюггского замка или заживо погребены в болоте. Грановский, Аббат Сугерий». Поскольку оно не может быть принято в качестве БЗ, остается только один кандидат, представленный единственным оставшимся значением: «Силой лишить власти, могущества; низложить».
Ещё одним важным принципом MIPVU является требование изолированно рассматривать формы, принадлежащие к разным частям речи, как, например, конверсия «DOG» и «TO DOG» в английском языке.
Применительно к русскому языку данное требование потребовало особых разъяснений в уточнённых правилах, поскольку грамматически омонимичные формы в русскоязычных словарях в большинстве случаев представлены в одной словарной статье.
MIPVU не предлагает исчерпывающего решения для анализа фразеологических единиц, рекомендуя рассматривать их в качестве непрямых метафор, поскольку в них присутствует оппозиция контекстуального и базового значений. Предполагается, что разметчик, полагаясь на собственное восприятие семантической слитности и мотивированности фразеологических единиц, может трактовать их либо как единое метафорическое употребление, либо как комбинацию метафорических и неметафорических употреблений. Подобный подход вносит значительную долю субъективизма в процедуру разметки и увеличивает рассогласованность между аннотаторами.
MIPVU делает аналогичную оговорку по поводу имён собственных, в составе которых имеются имена нарицательные - их также предлагается рассматривать как комбинацию метафорических и неметафорических употреблений.
Поскольку главным принципом MIPVU является противопоставление вещественного / телесного / конкретного значения (БЗ), с одной стороны, и значения, не обладающего данными свойствами, с другой стороны, то обязательным условием для возникновения метафорического употребления является наличие у слова как минимум двух значений, находящихся в достаточно явственной оппозиции по основанию вещественности / телесности /конкретности.
Следовательно, однозначные слова не могут являться метафорическими употреблениями ни в каком контексте, поскольку имеющееся у них единственное значение не имеет оппозиции. Исключения составляют случаи, когда у однозначного слова может развиваться новое значение, ещё не зафиксированное словарями, которое может находиться в оппозиции к прежнему единственному значению.
Метафорическими употреблениями не могут являться многозначные слова, все значения которых примерно в равной степени либо соответствуют, либо не соответствуют критерию вещественности / телесности / конкретности - поскольку и в том, и в другом случае также отсутствует оппозиция.
Так, например, все значения существительного «ПРЕДСЕДАТЕЛЬ» приблизительно в равной степени соответствуют критерию БЗ:
1. Лицо, руководящее собранием, заседанием.
2. Руководитель некоторых учреждений, объединений, обществ, организаций или их отделов, органов.
3. (с прописной буквы). В составе официального названия главы государства, правительства или высших государственных органов.
Напротив, все значения существительного «ПРИНЦИП» приблизительно в равной степени не соответствуют критерию БЗ:
1. Основное, исходное положение какой-либо теории, учения, науки и т. п.
2. Руководящее положение, основное правило, установка для какой-либо деятельности.
3. Основная особенность устройства, действия механизма, прибора, сооружения и т. п.
4. Убеждённость в чем-либо, точка зрения на что-либо, норма или правило поведения.
Уточнённые правила М^и. В качестве основного инструмента MIPVU при разметке тестовых серий были использованы онлайн-версии «Словаря русского языка» под ред. А. П. Евгеньевой [СРЯ] и «Толкового словаря русского языка» С. И. Ожегова и
Н. Ю. Шведовой [ТСРЯ].
Первый вопрос, возникший у всех разметчиков, заключался в следующем: что принять за единицу значения в словарной статье? Основным словарем при работе над разметкой был «Словарь русского языка» [СРЯ] с характерным для него дробным представлением значений слова, где внутри одного значения могут выделяться несколько оттенков значений и особенностей употребления (обозначаемых двумя и одной вертикальной чертой соответственно). В целях MIPVU мы решили рассматривать такие оттенки значений и особенности употребления в качестве отдельных самостоятельных значений, поскольку часто они находятся в оппозиции к другим значениям по критерию вещественности / телесности / конкретности, и, стало быть, их нельзя игнорировать.
Наибольшее затруднение у разметчиков вызвало требование MIPVU выделять только одно базовое значение (БЗ) из всего разнообразия значений слова. На практике зачастую среди представленных в словаре значений слова не всегда очевидно преобладание какого-либо одного значения над
другими по основанию вещественности / телесности / конкретности. В словарной статье чаще всего наблюдается группа из несколь-кихзначений, примерно в равной степени соответствующих этому критерию. Требование определить среди них одно - наиболее вещественное, телесное и конкретное - приводит к тому, что аннотатор, не будучи специалистом по семантике или лексикографии, пытается искусственно вычленить какое-либо значение, руководствуясь собственной интуицией. В реалиях работы над корпусом, когда приходится принимать сотни таких решений, такой подход ведёт к накоплению уровня субъективизма в разметке и к значительной рассогласованности в решениях разметчиков.
В связи с этим нам представляется более рациональным выделять не одно БЗ, а группу БЗ. Тогда оставшиеся значения или значение будут образовывать группу небазовых значений (НЕ-БЗ), находящихся в оппозиции к БЗ по основанию телесности / вещественности / конкретности. Выступая в контексте, т. е. в роли контекстуального значения (КЗ), значения группы НЕ-БЗ создают основание для реализации метафорического употребления.
К примеру, среди значений глагола «ОТКРЫТЬ» можно выделить следующую группу БЗ (порядок и нумерация значений изменены), значения которой объединены наличием семы ФИЗИЧЕСКОЕ ДЕЙСТВИЕ С ФИЗИЧЕСКИМ ОБЪЕКТОМ:
1. Подняв или сняв крышку, раздвинув створки и т. п., сделать доступным (внутреннюю часть чего-л.).
2. Откупорить, вскрыть, распечатать.
3. Раздвинуть, распахнуть, отвести в сторону или поднять (закрытую крышку, створки и т. п.), делая доступным что-либо; отворить.
4. Отпереть, отомкнуть.
5. Развернуть что-л. закрытое, сложенное, свёрнутое; раскрыть.
6. Освободить от чего-либо покрывающего, закрывающего, делающего невидимым.
7. Разг. Отведя клапан, преграду, дать свободный доступ.
8. Сдвинувшись в сторону, сделать видимым.
9. Повернуть лицевой стороной, делая видимым для всех, показать (карту и т. п.).
Группу НЕ-БЗ составят следующие значения, в которых сема физического действия с физическим объектом отсутствует:
10. Разрешить, сделать свободным вход, доступ куда-либо.
11. Начать что-либо.
12. Первым начать что-либо, послужить началом чего-либо.
13. Сделать известным что-либо ранее скрываемое, тайное, неизвестное.
14. Установить наличие, существование и т. п., чего-либо путём изыскания, исследования.
Помимо групп БЗ и НЕ-БЗ, среди значений слова могут наблюдаться значения или группа значений, принадлежность которых к какой-либо из этих двух групп не вполне очевидна. В зависимости от контекста такие значения могут активировать либо вещественное / телесное / конкретное значение, либо значение, не имеющее данных характеристик, или оба значения одновременно.
Например, одно из значений глагола «СИДЕТЬ» - «Находиться где-либо с целью отдыха, развлечения и т. п.» - в некоторых контекстах может не противоречить БЗ этого глагола - «Занимать положение, при котором туловище поддерживается вертикально, опираясь на ягодицы», как например, в предложении «Я сижу в таком красивом ресторане, а платье совсем для этого не подходит» [НКРЯ].
Среди значений уже рассмотренного нами глагола «ОТКРЫТЬ» также имеется такое амбивалентное значение: «Положить начало существованию, деятельности (какого-либо учреждения, предприятия и т. п.)». Например, в следующем предложении одновременно реализуются и БЗ, и НЕ-БЗ: «Также в октябре будет открыта малая сцена в новом здании ТЮЗа» [НКРЯ].
Значительные затруднения возникли у разметчиков при определении БЗ в словарных статьях, где одно из значений слова определяется относительно однокоренных слов иной части речи - как это принято при представлении значений отглагольных существительных, адъективированных причастий и наречий, образованных от деепричастия и т. п. Расхождения были вызваны тем, что в некоторых случаях разметчики трактовали такие значения отдельно от остальных, а в других случаях - в совокупности значений.
В итоге было решено рассматривать все имеющиеся значения в комплексе, выделяя среди них группу БЗ, НЕ-БЗ и, если имеется, группу амбивалентных значений.
Так, у существительного «ВЫВОД» имеются следующие значения:
1. Действие по глаг. вывести:
а) действие по: увести откуда-либо, удалить за пределы чего-либо;
б) действие по: привести куда-либо, помогая идти, указывая путь или направляя движение;
в) действие по: прийти к какому-либо мнению, заключению на основании наблюдений, рассуждений; сделать вывод;
г) действие по: произвести на свет детёнышей (о птицах);
д) действие по: вырастить, создать (сорт растений, породу животных, птиц).
2. Логический итог рассуждения; умозаключение.
3. Тех. Провод, приспособление, выходящие откуда-либо или выводящие что-либо наружу.
Из этих значений группу БЗ составят значения 1а и 1б, тогда как в группу НЕ-БЗ войдут значения 1г-д, 2 и 3.
Аналогично предыдущему уточнению, при определении БЗ следует комплексно рассматривать такие значения глаголов, когда значение глагола одного вида включается в состав значений глагола другого вида или значение глагола страдательной формы определяется относительно формы действительного залога.
Например, «ОТВЕЧАТЬ»:
1. Несов. к ответить:
а) дать ответ на заданный вопрос, обращение;
б) разг. послать письмо в ответ на чьё-либо;
в) дать ответ того или иного характера (содержащий согласие, отказ и т. п.);
г) рассказать учителю (заданный урок), изложить материал по заданному вопросу;
д) отозваться, откликнуться (на зов, звук и т. п.);
е) отозваться каким-либо образом на чей-л. жест, движение и т. п.;
ж) отозваться ответным чувством любви, симпатии к кому-либо;
з) поступить каким-либо образом в ответ на что-либо, совершить что-либо в связи с чем-либо, проявляя своё отношение к чему-либо.
2. Быть обязанным, считать себя обязанным давать отчёт в своих действиях, поступках и нести наказание за их возможные последствия.
3. Быть в соответствии с чем-либо; соответствовать.
Тогда в группу БЗ войдут значения 1а-г, тогда как 1е-и, 2 и 3 составят группу НЕ-БЗ.
Следующие несколько уточнений явились следствием правила MIPVU, в соответ-
ствии с которым следует отдельно друг от друга рассматривать омонимичные формы, принадлежащие к разным частям речи, а также вследствие того, что в используемых нами толковых словарях грамматически омонимичные формы находятся в одной словарной статье.
Исходя из требования MIPVU, необходимо рассматривать формы субстантивированных прилагательных отдельно от остальных значений. Например, субстантивированное значение прилагательного «ВЕДУЩИЙ» будет рассматриваться безотносительно остальных значений:
I. В знач. сущ. Тот (та), кто ведёт, сопровождает комментариями представление, спектакль, радио- или телепередачу.
II.
1. Прич. наст. вр. от вести:
а) Идя вместе, направлять движение, помогать идти;
б) Идти во главе, предводительствуя, направляя движение;
в) Управлять движущимся предметом (судном, автомашиной, самолётом и т. п.).
2. В знач. прил. Идущий впереди; головной.
3. В знач. прил. Главный, руководящий.
Таким образом, в группу БЗ войдут значения 1а-в и 2, а в группу НЕ-БЗ - значение 3.
Подобный же подход используется для отглагольных предлогов.
Например, значения деепричастия и предлога «БЛАГОДАРЯ» рассматриваются как два самостоятельных значения, т. е. не состоящих в оппозиции БЗ - НЕ-БЗ.
I. Деепр. от благодарить - Выражать благодарность.
II. Предлог с дат. п. По причине, вследствие, при помощи.
Раздельный подход к рассмотрению значений в некоторых случаях допустим в отношении лексикализованных форм множественного числа существительных. Так, например, мы рассматриваем форму множественного числа существительного «ПРАВО» отдельно от других значений: «Мн. ч. Документ, разрешающий какому-либо лицу управлять автомобилем, мотоциклом и т. п.». Среди оставшихся значений ни одно не удовлетворяет критериям БЗ. Следовательно, данное существительное не может быть метафорическим употреблением.
При выборе БЗ следует обращать внимание на стилистические пометы, сопровождающие то или иное значение. О том, что
устаревшие значения должны исключаться из числа кандидатов на БЗ, уже говорилось выше в связи с правилом синхронии.
В то же время, указание на принадлежность значения к разговорному стилю (помета разг.) не является препятствием к тому, чтобы рассматривать его в качестве БЗ.
Например, «ЩЕКОТЛИВЫЙ»:
1. Разг. Чувствительный к щекотке.
2. Устар. Чрезвычайно щепетильный, чувствительный к мнению других о себе.
3. Требующий большой осмотрительности, осторожного, тактичного отношения.
Здесь БЗ - значение 1, НЕ-БЗ - значения 2 и 3.
Однако значения, имеющие иные стилистические пометы - просторечное (прост.), пренебрежительное (пренебр.), презри-
тельное (презр.), уничижительное (уничиж.) и т. п. не могут приниматься в качестве БЗ, как, например, просторечное значение глагола «РЕШИТЬ»: «Прост. Убить. Да ить, зна-мо дело, решат тогда они любого, белые-то... Как придут, так и решат». А. Иванов. Вечный зов.
Определение базовых значений предлогов представляет очень большую важность в MIPVU. По данным разработчиков Амстердамского корпуса, предлоги (в зависимости от жанровой принадлежности текста) составляют 33,4-42,5 % всех метафорических употреблений, далеко опережая по этому показателю все остальные части речи [16].
Мы выделили два типа БЗ для первообразных предлогов - пространственные и объектные.
Пространственные:
• В (во) с вин. и предл. п.: Положить бумаги в стол. Бумаги лежат в столе.
• До с род. п.: От Москвы до Санкт-Петербурга. Дойти до реки.
• За с вин. п.: Спрятаться за дерево. Яков Лукич проводил гостей за калитку.
• За с твор. п.: Жить за рекой.
Остановиться за дверью.
• Из (изо) с род. п.: Выйти из дому. Достать из кармана. Извлечь пулю из раны. Поезд из Москвы.
• Из-за с род. п.: Из-за двери высунулось строгое рябое лицо Матрёны Филимоновны, нянюшки. Л. Толстой. Анна Каренина. Из-за стены по-прежнему слышалось однообразное тиканье часов. Куприн. Ночлег.
• К с дат. п.: Подъехать к станции.
• Между с твор. и род. п.: Пьер сидел между женою и старою графиней. Л. Толстой. Война и мир. Дорога между Москвой и Ленинградом.
• На с вин. и предл. п.: На столе. На стол. Сидеть на коне.
• Над с твор. п.: По вечерам над болотами поднимался густой туман. Салтыков-Щедрин. Пошехонская старина. Мой дом стоит над озером на высокой береговой горе. М. Пришвин. Календарь погоды.
• От (ото) с род. п.: Отойдя от крыльца, старик подошёл к лошадям и принялся распрягать. Л. Толстой. Анна Каренина. [Елена Ивановна] суетилась, ходила от стола к буфету и от буфета к столу. Саянов. Небо и земля.
• Перед (передо) с твор. п.: Бричка, въехавши на двор, остановилась перед небольшим домиком. Гоголь. Мёртвые души. Вертеться перед зеркалом.
• По с вин. п.: Мы оба по пояс свесились из лодки. Лермонтов. Тамань. Приехал Харитон Иванович зимой, маленький, быстрый, закутанный в бабий платок по самые глаза. С. Антонов. По дороге идут машины.
• По с дат. п.: Ехать по улице.
Спускаться по лестнице. По лицу струится пот.
• Под (подо) с вин. и твор. п.: Поставить чемодан под кровать. Положить под стекло. Лежать под одеялом. Стоять под навесом.
• При с предл. п.: Разбить сад при доме. Варнавин - довольно чистенький городок на Ветлуге, при впадении в неё Лапшанги. Салтыков-Щедрин. В среде умеренности и аккуратности.
• С (со) с род. п.: Сорвать яблоко с ветки. Сбросить ношу с плеч. Убрать посуду со стола.
• С (со) с твор. п.: Граница с Польшей. Комната, смежная с кухней. Сидеть рядом с сестрой.
• Среди (средь) с род. п.: Среди двора возвышались два столба с перекладиной. Бунин. Деревня. Дом среди сосен.
• У с род. п.: Стоять у стены. Отдыхать у моря. Встречаться у входа в театр. У подножия гор.
• Через с вин. п.: Перейти через улицу. Переправиться через реку. Мост через Неву. Перелезть через забор. Прыгать через верёвочку. Пропустить мясо через мясорубку. Смотреть через стекло.
Объектные:
• В (во) с вин. и предл. п.: Завернуть в бумагу. Конфеты в обёртке. Одеться в шубу. Ходить в шубе. Сахар в кусках. Все пальцы в чернилах.
• Для с род. п.: Для строителей оборудовали тёплые общежития, заботились о зимней одежде для них. Кочетов. Журбины. Кирюха и Вася бродили поодаль и собирали для костра бурьян и берест.
• За с вин. п.: Взять за руку. Держаться за перила.
• При с предл. п.: С тех пор видался я с ним только при товарищах. Пушкин, Выстрел. Чичиков никак не хотел заговорить с Ноздрёвым при зяте. Гоголь. Мёртвые души.
• С (со) с твор. п.: Кошка с котятами. Дождь со снегом. Сосиски с капустой. Стоять на посту с автоматом. Сидеть у реки с удочкой.
Для предлогов без (безо) с род. п., о (об, обо) с предл. п. и после с род. п. БЗ не установлены, поскольку среди их значений не наблюдается явной оппозиции по критерию вещественности / телесности / конкретности.
Следующая группа уточнений касается правил MIPVU относительно фразеологизмов и имён нарицательных, являющихся или входящих в состав имён собственных - для этих классов вводятся специальные тэги.
Как было указано выше, рекомендация М^и относительно фразеологизмов предоставляет разметчику право субъективной оценки семантической слитности и мотивированности фразеологизма, что послужило причиной значительной рассогласованности в первой из наших тестовых серий.
Объединяя все фразеологические и устойчивые единицы под одним классом, мы устраняем необходимость принятия подобных субъективных решений, считая, что все слова, входящие в состав фразеологизма, обладают той или иной степенью метафоризации, чем увеличиваем меру согласованности.
Что касается имён собственных, в составе которых имеются имена нарицательные, нам представляется уместным выделять такие употребления в отдельный класс, поскольку в них наблюдается иной, чем в непрямой метафоре, характер взаимоотношений между контекстуальным и базовым значением.
И в том, и в другом случае контекстуальное значение находится в оппозиции к базовому (КЗОБЗ). Но в случае непрямой метафоры контекстуальное значение является частью семантической структуры слова, фиксируемой словарями. Что же касается
имён собственных, их контекстуальное значение, как правило, не входит в семантическую структуру слова и не фиксируется в словарях, например: «Шнур» (сценический псевдоним рок-музыканта), «Японский городовой» (название ресторана японской кухни), «Автопилот» (журнал об автомобилях).
Ещё одно уточнение касается сложносокращённых слов, терминологической и профессиональной лексики, а также сленговых слов и значений.
В случае сложносокращённых слов -если хотя бы одна из частей слова, взятая в отдельности, является метафорическим употреблением, то рассматриваем всё сложносокращённое слово как метафорическое употребление, как, например, КРУЖОК - в составе сложносокращённого ДРАМКРУЖОК является метафорическим употреблением:
КЗ «кружок»
Организация лиц, объединившихся для совместной деятельности, совместных занятий
о
БЗ «кружок»
Уменьш. к круг: Часть плоскости, ограниченная окружностью
Следовательно, «ДРАМКРУЖОК» также является метафорическим употреблением.
Терминологическую лексику, не представленную в неспециализированном толковом словаре, мы рассматриваем как однозначные слова с точки зрения среднего носителя языка. При таком подходе подобная лексика всегда будет являться неметафорическими употреблениями, например: «РАНДОМИЗИРОВАТЬ», «ОСЦИЛЛЯЦИЯ», «ЭКСИТОННЫЙ» и т. п. Аналогично - как однозначные и, следовательно, всегда неметафорические единицы, будут рассматриваться сленговые и жаргонные слова и выражения, не присутствующие в словарях: «ХАВАТЬ», «ШУХЕР» и т. п.
В случае, когда терминологическое или профессиональное значение не представлено в толковом словаре, мы включаем его в группу НЕ-БЗ либо в группу амбивалентных значений, например: ХВОСТОВОЙ ОТСТОЙНИК, ИМПУЛЬСНАЯ НАКАЧКА, ПОЛИКРИСТАЛЛИЧЕСКАЯ МИШЕНЬ и т. п. Аналогично поступаем со сленговыми и жаргонными значениями, которых нет в словаре: КОЗЁЛ (груб. о человеке), БУБЕН (лицо), ГНАТЬ (врать) и т. п.
Таким образом, применение вышеизложенных уточнений к основным правилам
процедуры лингвистической идентификации метафоры MIPVU способствовало значительному увеличению показателя меры согласованности между аннотаторами во второй тестовой серии разметки (относительно первой серии, где применялись только ос-
новные правила). Данная версия уточненных правил не является окончательной; предполагается, что в процессе дальнейшей работы над корпусом могут быть выработаны новые уточнения и дополнения, призванные повысить квалитативные параметры разметки.
Список литературы
1. Бадрызлова Ю. Г, Керимов Р Д., Шехтман Н. Г Основные методы и принципы создания русскоязычного корпуса концептуальной метафоры: опыт разметки с применением инструмента BRAT. (В печати).
2. Ермакова Л. М., Бадрызлова Ю. Г Статистическая оценка меры согласованности на поверхностном уровне разметки русскоязычного корпуса (с применением процедуры лингвистической идентификации метафоры MIPVU). (В печати)
3. Исаева Е. В. Метафорическая модель «кибертерроризм - война»: практическое применение процедуры идентификации метафоры (MIPVU) и пятишагового анализа // Электронный научный журнал «Языковые и филологические исследования». 2012. Май. Вып. 4. Т. 2. С. 11-16. URL: http://www.language-and-philological-researches.ingnpublishing. com/archive/2012_release_4/volume_2_may/ekaterina_v_isaeva_metaphorical_model_ cyberterrorism.
4. Исаева Е. В. Метафорическая модель «кибертерроризм - театр»: практическое применение процедуры идентификации метафоры (MIPVU) и пятишагового анализа // Когнитивные исследования языка. Тамбов : Изд-во РАЛК, 2012. Вып. 11: Междунар. конгресс по когнитивной лингвистике. С. 131-134.
5. Керимов Р Д. Артефактная метафорика в политическом дискурсе ФРГ: уч. пособие / ГОУ ВПО «Кемеровский государственный университет». Кемерово: Кузбассвузиздат, 2008.
6. Маслова В. А. Когнитивная лингвистика: уч. пособие. 3-е изд., перераб. и доп. Минск: ТетраСистемс, 2008. 272 с.
7. Мишланова С. Л., Исаева Е. В., Полякова С. В. Комплексный подход к изучению метафоры: от знаковой системы к когнитивным процессам // Лингвистические чтения - 2012. Пермь: Изд-во Прикамского социальн. ин-та, 2012. Цикл 8: материалы междунар. науч.-практ. конф. (Пермь, 15 февраля 2012 г.). С. 64-72.
8. Мишланова С. Л., Исаева Е. В. Стереотипность и творчество в современных исследованиях метафоры // Стереотипность и творчество в тексте: межвуз. сб. науч. тр. / под ред. М. П. Котюровой. Пермь: Изд-во ПермГУ 2012. Вып. 16. C. 235-247.
9. Словарь лингвистических терминов. 5-е изд., испр. и доп. / под ред. Т. В. Жеребило. Назрань: Пилигрим, 2010. 486 с.
10. Чудинов А. П. Россия в метафорическом зеркале: когнитивное исследование политической метафоры (1991-2000): монография. Екатеринбург: Изд-во УрГПУ 2001. 240 с.
11. Carletta J. Assessing agreement on classification tasks: the Kappa statistic // Computational Linguistics. 1996. 2 (22). Pp. 249-254.
12. Feng X. Konzeptuelle Metaphern und Textkoh^renz. ^bingen: Narr, 2003. 301 S.
13. Gholamrezazadeh S., Salehi M. A., Gholamzadeh B. A comprehensive survey on text summarization systems // Proceedings of CSA 2009: The 2nd international conference on computer science and its applications. Jeju, 2009. Pp. 1-6.
14. Lakoff G., Johnson M. Metaphors We live by. Chicago, London : The University of Chicago Press, 1980. XIII, 242 p.
15. Saggion H., Radev D., Teufel S., Lam W., Strassel S. M. Developing Infrastructure for the Evaluation of Single and Multi-document Summarization Systems in a Cross-lingual Environment // Proceedings of LREC 2002: The 3rd international conference on Language Resources and Evaluation (Las Palmas, 29-31 May 2002). Las Palmas, 2002. Pp. 747-754.
16. Steen G. J., Dorst A. G., Herrmann J. B., Kaal A. A., Krennmayr T., Pasma T A method for linguistic metaphor identification: From MIP to MIPVU. Amsterdam: John Benjamins, 2010. 238 p.
17. VU Amsterdam Metaphor Corpus. URL: http://ota.ahds.ac.uk/ headers/2541.xml.
1. НКРЯ - Национальный корпус русского языка. URL: http://ruscorpora.ru/.
2. СРЯ - Словарь русского языка: в 4 т. 2-е изд., испр. и доп. / под ред. А. П. Евгеньевой; АН СССР, Ин-т рус. яз. М. : Русский язык, 1981-1984. URL: http://slovari.ru/
168 с.
Список словарей и их сокращений
Русская филология
3. ТСРЯ - Толковый словарь русского языка: 80 000 слов и фразеологических выражений. 4-е изд., доп. / под ред. С. И. Ожегова, Н. Ю. Шведовой; РАН, Ин-т рус. яз. им. В. В. Виноградова. М.: Азбуковник, 1999. URL: http://slovari.ru/.
References
1. Badryzlova Ju. G., Kerimov R. D., Shehtman N. G. Osnovnye metody i principy sozdanija russkojazychnogo korpusa konceptual'noj metafory: opyt razmetki s primeneniem instrumenta BRAT. (V pechati).
2. Ermakova L. M., Badryzlova Ju. G. Statisticheskaja ocenka mery soglasovannosti na poverhnostnom urovne razmetki russkojazychnogo korpusa (s primeneniem procedury lin-gvisticheskoj identifikacii metafory MIPVU). (V pechati)
3. Isaeva E. V. Metaforicheskaja model' «kiberterrorizm - vojna»: prakticheskoe primenenie procedury identifikacii metafory (MIPVU) i pjatishagovogo analiza // Jelektronnyj nauchnyj zhurnal «Jazykovye i filologicheskie issledovanija». 2012. Maj. Vyp. 4. T 2. S. 11-16. URL: http://www. language-and-philological-researches.ingnpublishing. com/archive/2012_release_4/volume_2_ may/ekaterina_v_isaeva_metaphorical_model_cyberterrorism.
4. Isaeva E. V. Metaforicheskaja model' «kiberterrorizm - teatr»: prakticheskoe primenenie procedury identifikacii metafory (MIPVU) i pjatishagovogo analiza // Kognitivnye issledovanija jazyka. Tambov : Izd-vo RALK, 2012. Vyp. 11: Mezhdunar. kongress po kognitivnoj lingvistike.
S. 131-134.
5. Kerimov R. D. Artefaktnaja metaforika v politicheskom diskurse FRG: uch. posobie / GOU VPO «Kemerovskij gosudarstvennyj universitet». Kemerovo: Kuzbassvuzizdat, 2008. 168 s.
6. Maslova V. A. Kognitivnaja lingvistika: uch. posobie. 3-e izd., pererab. i dop. Minsk: TetraSistems, 2008. 272 s.
7. Mishlanova S. L., Isaeva E. V., Poljakova S. V. Kompleksnyj podhod k izucheniju metafory: ot znakovoj sistemy k kognitivnym processam // Lingvisticheskie chtenija - 2012. Perm': Izd-vo Prikamskogo social'n. in-ta, 2012. Cikl 8: materialy mezhdunar. nauch.-prakt. konf. (Perm', 15 fevralja 2012 g.). S. 64-72.
8. Mishlanova S. L., Isaeva E. V. Stereotipnost' i tvorchestvo v sovremennyh issledovanijah metafory // Stereotipnost' i tvorchestvo v tekste: mezhvuz. sb. nauch. tr. / pod red. M. P. Kotjurovoj.
Perm': Izd-vo PermGU, 2012. Vyp. 16. C. 235-247.
9. Slovar' lingvisticheskih terminov. 5-e izd., ispr. i dop. / pod red. T. V. Zherebilo. Nazran':
Piligrim, 2010. 486 s.
10. Chudinov A. P. Rossija v metaforicheskom zerkale: kognitivnoe issledovanie politicheskoj metafory (1991-2000): monografija. Ekaterinburg: Izd-vo UrGPU, 2001. 240 s.
11. Carletta J. Assessing agreement on classification tasks: the Kappa statistic // Computational Linguistics. 1996. 2 (22). Pp. 249-254.
12. Feng X. Konzeptuelle Metaphern und Textkohdrenz. T'bingen : Narr, 2003. 301 S.
13. Gholamrezazadeh S., Salehi M. A., Gholamzadeh B. A comprehensive survey on text summarization systems // Proceedings of CSA 2009: The 2nd international conference on computer science and its applications. Jeju, 2009. Pp. 1-6.
14. Lakoff G., Johnson M. Metaphors We live by. Chicago, London : The University of Chicago Press, 1980. XIII, 242 p.
15. Saggion H., Radev D., Teufel S., Lam W., Strassel S. M. Developing Infrastructure for the Evaluation of Single and Multi-document Summarization Systems in a Cross-lingual Environment // Proceedings of LREC 2002: The 3rd international conference on Language Resources and Evaluation (Las Palmas, 29-31 May 2002). Las Palmas, 2002. Pp. 747-754.
16. Steen G. J., Dorst A. G., Herrmann J. B., Kaal A. A., Krennmayr T., Pasma T. A method for linguistic metaphor identification: From MIP to MIPVU. Amsterdam: John Benjamins, 2010. 238 p.
17. VU Amsterdam Metaphor Corpus. URL: http://ota.ahds.ac.uk/ headers/2541.xml.
Spisok slovarej i ih sokrashhenij
1. NKRJa - Nacional'nyj korpus russkogo jazyka. URL: http://ruscorpora.ru/.
2. SRJa - Slovar' russkogo jazyka: v 4 t. 2-e izd., ispr. i dop. / pod red. A. P. Evgen'evoj; AN SSSR, In-t rus. jaz. M. : Russkij jazyk, 1981-1984. URL: http://slovari.ru/
3. TSRJa - Tolkovyj slovar' russkogo jazyka: 80 000 slov i frazeologicheskih vyrazhenij. 4-e izd., dop. / pod red. S. I. Ozhegova, N. Ju. Shvedovoj; RAN, In-t rus. jaz. im. V. V. Vinogradova. M.: Azbukovnik, 1999. URL: http://slovari.ru/.
Статья поступила в редакцию 13 июня 2013 г.
