CC BY
12
DOI: 10.25693/SVGV2023.42.1.007 УДК 8П.58Г271.2
Прагма-аксиологические функции местоимений первого лица в поздравительных обращениях Си Цзиньпина
Ци Хунвэй ED, О.А. Мельничук [Vj
ФГАОУ ВО «Северо-Восточный федеральный университет им. М.К. Аммосова», г. Якутск, Российская Федерация, qihongwei@yandex.ru
Аннотация. Новизна исследования состоит в обращении к поздравительному дискурсу председателя Китайской Народной Республики Си Цзиньпина с точки зрения лингвопрагматики и лингвоаксиологии. Впервые поставлен вопрос о формировании автоимиджа Си Цзиньпина на основе анализа лингвистических средств его создания и смоделирован фрагмент его автоимиджа. Целью данной статьи является выявление прагматических и аксиологических функций местоимений первого лица «мы» и «я» в поздравительных обращениях главы Китая Си Цзиньпина. В задачи исследования входит: 1) провести комплексный анализ фрагментов праздничных обращений Си Цзиньпина с использованием местоимений «мы» и «я»; 2) выявить транслируемые им ценности; 3) смоделировать автоимидж Си Цзиньпина, формируемый в праздничных обращениях при помощи использования местоимения «я». В исследовании использованы методы семантического, контекстуального и функционального анализа, элементы метода когнитивного моделирования. Выявлено, что инклюзивный характер местоимения первого лица множественного числа «Мы» позволяет Си Цзиньпину объединить в его семантике жителей материкового Китая, жителей Тайваня, компартию и выражать и продвигать такие политические ценности, как единение, общие цели, сообщество единой судьбы и другие. Местоимение первого лица «я» в поздравительных обращениях позволяет смоделировать позитивный автоимидж главы государства, который предстает как понимающий нужды простых китайцев, заботящийся о них, демократичный, образованный, хорошо знающий традиционную китайскую культуру.
Ключевые слова: политический дискурс, Си Цзиньпин, местоимения первого лица, ценности, автоимидж
Для цитирования: Ци Хунвэй, Мельничук О.А. Прагма-аксиологические функции местоимений первого лица в поздравительных обращениях Си Цзиньпина // Северо-Восточный гуманитарный вестник. .№1(42). 2023. С. 77-85. DOI: 10.25693/SVGV.2023.42.1.007
Pragma-Axiological Functions of the First Person Pronouns in Xi Jinping's Congratulatory Addresses
Qi Hongwei IS, O.A. Melnichuk О
Federal State Autonomous Educational Institution of Higher Education "M.K. Ammosov North-Eastern Federal University", Yakutsk, Russian Federation,
qihongwei@yandex.ru
Abstract. The novelty of the study lies in the treatment of the congratulatory discourse of the President of the People's Republic of China Xi Jinping from the point of view of lingua-pragmatics and lingua-axiology. For the first time the question of Xi Jinping's auto-image formation is posed on the basis of the analysis of linguistic means of its creation and a fragment of his auto-image is modeled. The aim of this article is to identify the pragmatic and axiological functions of the first person pronouns "we" and "I" in Xi Jinping's congratulatory addresses. The tasks of the study are: 1) © Ци Хунвэй, Мельничук О.А., 2023
2023; 1(42): 77-85 Северо-Восточный гуманитарный вестник / North-Eastern Journal of Humanities
to conduct a comprehensive analysis of fragments of Xi Jinping's holiday speeches using the pronouns "we" and "I"; 2) to identify the values he broadcasts; 3) to model Xi Jinping's auto-image formed in holiday speeches by the use of the pronoun "I". The study used methods of semantic, contextual and functional analysis, elements of cognitive modeling method. It was found that the inclusive nature of the first person plural pronoun "we" allows Xi Jinping to unite in its semantics the residents of mainland China, the residents of Taiwan, the Communist Party and to express and promote such political values as unity, common goals, community of one fate and others. The first person pronoun "I" in congratulatory references allows us to model a positive auto-image of the head of state, who appears as understanding the needs of ordinary Chinese people, caring for them, democratic, educated, and well versed in traditional Chinese culture.
Keywords: political discourse, Xi Jinping, first person pronouns, values, auto-image
For citation: Qi Hongwei, O.A. Melnichuk, Pragma-Axiological Functions of the First Person Pronouns in Xi Jinping's Congratulatory Addresses. In: North-Eastern Journal of Humanities. 2023. №№1 (42). Pp. 77-85. DOI: 10.25693/ SVGV.2023.42.1.007 (In Russian)
I. Введение. В поздравительных обращениях глав государств, хоть они и принадлежат одновременно двум дискурсам, ритуальному и политическому, преобладает политическая цель - единение народа. Актуальность исследования обусловлена тем, что поздравительные обращения позволяют определить политические идеи и ценности, транслируемые широкой публике, которые оказывают влияние на формирование национального менталитета той или иной нации, учет лингво-культурных особенностей которого способствует установлению успешного межкультурного диалога между странами и народами.
Использование лингвистических средств в выступлениях председателя Китайской Народной Республики Си Цзиньпина привлекает внимание многих исследователей, особенно много работ посвящено функционированию метафоры. Новизна нашего исследования состоит в том, что: 1) впервые поставлен вопрос о формировании автоимиджа Си Цзиньпина на основе анализа лингвистических средств его создания; 2) смоделирован фрагмент автоимиджа Си Цзиньпина, выявленный при помощи прагма-аксиологического подхода к изучению функционирования личного местоимения «я» в поздравительных обращениях.
Для достижения своих целей политические лидеры должны обладать не только богатым словарным запасом, но и грамматическими и лингвистическими навыками, необходимыми для создания выразительных текстов в контексте политической коммуникации и в выборе эффективных, специфических языковых средств [Кудряшева, 2022: 180].
Как отмечают исследователи, несмотря на большое количество работ, как зарубежных, так
и отечественных, посвященных изучению политического дискурса, до сих пор не существует общепринятого определения политического дискурса, возможно, из-за широты его применения и разнообразия жанров. Прежде чем говорить о понятии «политический дискурс», необходимо прояснить понятие «дискурс».
Не углубляясь в дискуссию об определениях термина дискурс, отметим, что мы придерживаемся мнения тех исследователей, которые определяют дискурс как текстовое целое [Попова, Стернин, 2005; Чернявская, 2014] и понимают дискурс как «совокупность тематически общих текстов, рассматриваемых и идентифицируемых как языковые корреляты определенной социокультурной практики» [Чернявская, 2014: 58-59].
Учитывая вышеприведенное определение термина дискурс, мы будем понимать под политическим дискурсом совокупность тематически связанных текстов, в которых участниками политической коммуникации могут быть не только профессиональные политики, но и другие лица, реагирующие на политические темы. Политический дискурс объединяет лингвистически релевантные тексты в отношении социокультурных практик, связанных с политической деятельностью, обществом и политической жизнью.
Исследователи отмечают экспрессивный, эмоциональный и образный характер политического дискурса, с одной стороны, и информативный, скептический, объективный, четкий, динамичный, логичный и рациональный характер аргументов - с другой [Шейгал, 2004].
Важными аксиологическими категориями политического дискурса являются политические ценности и имидж политика.
Под политическими ценностями, по мнению А.П. Чудинова, понимается то, что «субъекты политической деятельности (конкретные люди, политические движения, партии и т.д.) считают наиболее важными факторами, к чему они стремятся и за что готовы бороться» [Чудинов, 2006: 48].
Ценности являются важнейшим руководящим стержнем политической деятельности и политической коммуникации и играют важную роль в политическом менталитете, представляя собой, наряду с установками и эмоциями, содержание политического мышления. Количество политических ценностей достаточно ограничено; они иерархичны и систематически организованы; выражены в абстрактных категориях и тесно связаны с политическим познанием, которое раскрывает смысл ценностного конструкта [Барлыбаев, 2014: 25; Селезнева, 2014: 8; Селезнева, 2011: 56-57].
Политические ценности национальных лидеров непосредственно участвуют в процессе формирования специфической идентичности, опираясь на модели поведения, ментальные установки, социальные нормы и ценности, знания и навыки, которые могут быть выражены в политической деятельности государства и общества [Барлыбаев, 2014: 25].
Что касается имиджа, то чаще всего это слово ассоциируется с «внешностью», «обликом» и используется в значении «внешний вид человека». Однако понятие имиджа гораздо шире, поскольку имидж - это нечто большее, чем просто человек, оно не может быть сведено к внешнему представлению, поскольку включает в себя такие компоненты, как внешность, манеру поведения, общения и т. п. То есть имидж - это образ человека, содержащий такие компоненты, которые способствуют воздействию на окружающих [Беляева, Самкова, 2016: 4; Ефремова, 2000].
М.Н. Шашлов отмечает, что «имидж рассматривается как эмоционально заряженный мысленный образ - представление - обладающий характеристиками стереотипа, придающий объекту дополнительную ценность (социальную, психологическую, эстетическую и т.д.) через ассоциацию, не обязательно основанную на реальных свойствах самого объекта, но имеющую социальную значимость для воспринимающего такой образ» [Шашлов, 2001: 85].
Автоимидж как один из компонентов понятия «имидж» выступает, с одной стороны, как тип имиджа, а с другой - как образ, сформированный и развивающийся в сознании индивида, его представления о своем собственном «я», его самовосприятие с национальными и гендерными маркерами [Даулетова, 2004: 3-6; Романова, 2009: 110].
На наш взгляд, автоимидж политика - это не просто образ, складывающийся в сознании политика, его самовосприятие. Автоимидж формируется политиком сознательно при помощи определенных стратегий и речевых средств, чтобы воздействовать на аудиторию. Имидж и автоимидж как его разновидность, по мнению Т.В. Романовой, выполняют в политической коммуникации определенные функции: облегчают восприятие информации о политическом деятеле аудиторией; обеспечивают наиболее благоприятную модель восприятия личности политика; создают условия для формирования у аудитории установки для избрания именно данного конкретного политика [Романова, 2009: 109].
Теоретическая значимость данной статьи заключается в том, что разработка вопросов политических ценностей и автоимиджа китайского лидера, способствуя пониманию современной китайской политической культуры, вносит определенный вклад в теорию лингвоаксиоло-гии, политического дискурса и межкультурной коммуникации.
Практическая значимость исследования состоит в том, что результаты данной работы могут быть применены в курсах по политической лингвистике, межкультурной коммуникации, перевода с китайского языка на русский, а также могут быть использованы при написании курсовых и выпускных квалификационных работ по политическому дискурсу и межкультурной коммуникации.
II. Материалы и методы. Материалом исследования послужили 25 текстов новогодних поздравлений (обращений) председателя Китайской Народной Республики Си Цизьпина (2017-2022 гг.), а также его поздравительная речь по торжественному случаю столетнего юбилея со дня основания Коммунистической Партии Китая.
При исследовании семантики местоимений первого лица множественного числа «мы» используются семантический и контекстуальный
методы анализа. Для выявления прагматического потенциала местоимений «мы» и «я» применялись контекстуальный и функциональный методы анализа. Кроме того, элементы метода когнитивного моделирования при исследовании аксиологического аспекта обращений Си Цзиньпина позволяют определить выражаемые им политические ценности и смоделировать автоимидж, создаваемый в данных обращениях.
III. Результаты и обсуждение
Местоимение первого лица «мы». А.В. Семенов отмечает, что, являясь лексическим выражением понятия «единство», обобщающее местоимение «мы» «доминирует по частотности во всех новогодних выступлениях» Си Цзинь-пина [Семенов, 2016: 153].
1. шт
шшхшошпштшшшшж,
[Новогоднее обращение..., 2021]. Пер.: «Столкнувшись с внезапно вспыхнувшей эпидемией коронавируса, мы продемонстрировали нашу волю и любовь к жизни. Мы преодолели воздействие эпидемии коронавирусной инфекции, добившись значимых результатов в противоэпидемической работе и в социально-экономическом развитии. Мы нанесли сокрушительный удар по нищете в наиболее отсталых районах страны, выполнив сложнейшую задачу борьбы с бедностью. Мы начали лучше понимать значение и смысл концепции сообщества единой судьбы человечества в мире» [Поздравление., 2021].
В данном примере использование местоимения первого лица «мы» имеет семантику «я + китайский народ» и «Китай + все страны в мире». Повтор местоимения «мы» подчеркивает вклад китайского народа в уходящем году в борьбу против коронавируса и бедности и выражает установку председателя КНР Си Цзинь-пина на дальнейшую консолидацию китайского народа вокруг своего лидера для совместной борьбы с эпидемией, бедностью и серьезными глобальными проблемами.
[Речь на торжественном собрании..., 2021]. Пер.: «Чтобы решить тайваньский вопрос и добиться полного воссоединения родины, мы должны придерживаться принципа «одного Китая» и консенсуса 1992 года и продвигать мирное воссоединение родины. Все сыновья и дочери Китая, включая соотечественников по обе стороны Тайваньского пролива, мы должны работать вместе в гармонии и единстве и решительно подавить любую попытку «независимости Тайваня», чтобы создать лучшее будущее для национального возрождения» [Речь на торжественном собрании., 2021].
В данном случае местоимение «мы» включает такие семантические составляющие, как «я + соотечественники по обе стороны Тайваньского пролива (т. е. жители материкового Китая + жители Тайваня)».
Включая в семантику «мы» жителей Тайваня, Си Цзиньпин пытается привлечь их на свою сторону, чтобы избежать попыток сопротивления присоединиться к Китаю. Местоимение «мы», использованное в этом примере, представляет его собственное стремление и отношение всего китайского народа к тайваньскому вопросу - мирное воссоединение и великое возрождение китайской нации.
3.
Ш" [Новогоднее обращение., 2017]. Пер.: «Когда мы, более 1,3 миллиарда человек, мы действуем как один, и когда наша Партия действует в интересах народа, мы, засучив рукава, будем делать все возможное для того, чтобы с успехом двигаться по пути Великого похода нашей новой эпохи» [Поздравление., 2017].
В данном предложении сема первого лица множественного числа представлена в двух грамматических формах: личном местоимении «мы» и притяжательном местоимении «наша». Первое личное местоимение «мы» Ай» («мы, более 1,3 миллиарда человек») включает в свою семантику две составляющих: «я + все народы Китая». Притяжательное местоимение «наша» («наша Партия») также содержит две составляющие: «я+ все народы Китая». При повторе второе личное местоимение «мы» содержит уже три составляющих «я + все народы Китая + КПК».
Используя данное местоимение, председатель КНР Си Цзиньпин, во-первых, подчеркивает свое единение с народом, во-вторых, выделяет роль Компартии, в-третьих, показывает, что КПК во главе с ним и весь китайский народ имеют общие цели и действуют сообща. Кроме того, местоимение «мы» помогает Си Цзиньпи-ну сократить социальную и психологическую дистанцию между собой и аудиторией, чтобы облегчить взаимопонимание.
4.
[Новогоднее обращение^, 2022]. Пер.: «Мы достигли целей, намеченных к столетнему юбилею Компартии Китая, и мы перешли к реализации целей к столетнему юбилею образования КНР. Мы начинаем новый великий поход к всестороннему построению модернизированного социалистического государства, уверенно шагаем по пути к великому возрождению китайской нации» [Поздравление..., 2022].
В данной фразе использование местоимения первого лица «мы» с семантикой «я + КПК + китайский народ» выражает идею единения КПК с китайским народом и сплочение китайского народа вокруг партии. Повтор местоимения «мы» не только подчеркивает эту идею, но и позволяет Си Цзиньпину показать единение партии и народа в прошлом, в настоящем и в будущем для достижения великого возрождения китайской нации.
Таким образом, в приведенных выше примерах из поздравительных речей Си Цзиньпи-на семантика местоимения первого лица «Ш !П» («мы») обычно состоит из следующих частей: «я + весь китайский народ + КПК». Среди них значение «Я + весь китайский народ» — это способ для Си Цзиньпина, во-первых, встать на одну сторону с народом и сократить дистанцию; во-вторых, это способ призвать народ Тайваня к мирному объединению. «Я + КПК» является выражением взглядов Си Цзиньпина в качестве лидера КПК. Повтор местоимения первого лица «мы» не только усиливает языковую экспрессию речей Си Цзиньпи-на, но и привлекает внимание слушателей к высказываемым им идеям и помогает достичь эффективной передачи сообщения.
Местоимение первого лица «я».
1.
[Новогоднее обращение., 2018]. Пер.: «Я поздравляю с Новым годом жителей Китая всех национальностей, моих соотечественников в Специальном административном районе Гонконг и Специальном административном районе Макао, моих соотечественников на Тайване и зарубежных китайцев, а также моих друзей во всех странах и регионах мира» [Поздравление., 2018].
Данный пример показывает, что, используя личное местоимение первого лица единственного числа «Ш» («я») и притяжательное местоимение «моих», Си Цзиньпин подчеркивает, что он выступает как глава государства, Председатель КНР, и выражает свои личные искренние поздравления всем китайцам, то есть, «всем жителям Китая + соотечественникам из Гонконга + Макао + Тайваня + зарубежным китайцам», а также друзьям во всем мире. Вышесказанная «формула» будет в каждой поздравительной речи по случаю китайского Нового года с 2014 по 2022 гг.
2.
Ш^" [Новогоднее обращение., 2022]. Пер.: «Я буду думать о том, что волнует народ, и я буду делать то, чего хочет народ. Я тоже родом из сельской местности и не понаслышке знаю, что такое бедность» [Поздравление., 2022].
На наш взгляд, в данном случае местоимение «я» используется, во-первых, для того, чтобы подчеркнуть, как для него лично как лидера страны важны проблемы и чаяния народа («я» -Си Цзиньпин, председатель КНР - буду делать для вас). Во-вторых, использование этого местоимения позволяет ему привлечь к себе внимание как к человеку, познавшему бедность и понимающему эту проблему («я» - один из вас, такой же, как вы). Параллельные анафорические конструкции, начинающиеся со слов «я буду», отражают заботу и внимание Си Цзинь-пина к народу. Представляется, что использование местоимения «я» является здесь одним из приемов конструирования собственного политического имиджа (автоимиджа).
3. "Ш^Ш'^, ШйШШ^^ПФй
[Новогоднее обращение., 2022]. Пер.: «Как бы я ни был занят, я всегда нахожу время, чтобы навестить жителей деревни. Люди говорили мне многое от чистого сердца, и я всегда принимал их близко к сердцу. Люди писали мне. В своем ответе я отметил достижения каждого и выразил свои добрые пожелания» [Поздравление., 2022].
Во-первых, используя местоимение первого лица «я» в этом высказывании, Си Цзиньпин выступает как Председатель КНР, подчеркивая, что главные вопросы жизнеобеспечения людей стали важной заботой для него как для главы государства. Тем не менее дистанцирования от аудитории не происходит, создается доверительная атмосфера. Во-вторых, использование местоимения первого лица «я» позволяет Си Цзиньпину показать свое личное отношение к проблемам деревни, свою внимательность по отношению к людям и искреннее отношение людей к нему. Таким образом, создается положительный образ главы государства.
Итак, рассмотрение эффективного вовлечения слушающего основано на воздействии на него говорящим с целью побудить к каким-либо определенным действиям, убедить его в чем-либо, изменить его поведение и т.д. Воздействие осуществляется посредством использования различных средств, в т.ч. и речевых. Одним из таких средств является использование повторов местоимений первого лица «мы» и «я», которые указывают на прямых или косвенных участников коммуникативной ситуации.
Местоимения важны как в психологическом и аксиологическом плане, так и в прагматическом, поскольку они регулируют отношения между собеседниками, сокращая или увеличивая дистанцию между участниками коммуникации [Норман, 2009: 45, 62].
Местоимение «мы» позволяет объединить слушающих для того, чтобы привлечь аудиторию к рассмотрению и решению проблем, в таком случае оно выполняет функцию инклюзив-ности и корпоративности, указывая на говорящего и адресата, позволяет политикам отождествлять себя с аудиторией, апеллировать к общей национальной и другой социальной принадлежности как маркерам «свои» [Шейгал, 2005; Лю Лифэнь, Шарафутдинов, 2018; Хази-муллина, 2016: 464; Чжао Янь, 2019].
Местоимение «мы» является одним из инструментов коммуникативных технологий, а конкретно - одной из манипулятивных техник, создающих «контакт, который имеет тенденцию сам себя поддерживать в силу положительного эмоционального, мотивационного или смыслового отношения к нему» [Ласкова, Резникова, 2011: 131-134].
Местоимение первого лица единственного числа «я» выступает в первую очередь как средство идентификации говорящего, его использование в политическом дискурсе «позволяет политику выглядеть честным и ответственным, подчеркивает его активную роль и личное участие в деятельности, создает атмосферу доверия и конструирует положительный образ в коммуникации, тем самым влияя на мысли и мышление реципиента и вовлекая его во взаимодействие дискурса» [Чжао Янь, 2019].
IV. Заключение. Местоимения первого лица в праздничных обращениях Си Цзиньпина выполняют следующие функции:
- прагматические: способствуют сокращению дистанции между народами и лидером; выражению позиции лидера Китая, выделению значимых идей, установлению доверительных отношений; облегчают разъяснение общих целей и действий Китайской Народной Республики и Коммунистической Партии Китая;
- аксиологические: способствуют выражению политических ценностей (местоимение «мы»), личного мнения Си Цзиньпина и конструированию автоимиджа (местоимение «я»);
- местоимение первого лица множественного числа «мы» является инклюзивным, его семантика включает Си Цзиньпина и его адресата (китайский народ, жителей материкового Китая и жителей Тайваня, Коммунистическую Партии Китая) и (или) третье лицо (все страны мира) и служит для выражения позиции лидера Китая, выделения значимых для него идей и ценностей, таких как единение с народом, наличие общих целей и действий для великого возрождения китайской нации и построения современного социалистического государства, идея сообщества единой судьбы и другие. Кроме того, оно позволяет сократить дистанцию между ним и адресатом.
Местоимение «я» служит для выражения личного мнения Си Цзиньпина, его жизненного опыта, его отношения к людям, а также для формирования его имиджа как государственного
деятеля (через создание автоимиджа). В праздничных речах Си Цзиньпин предстает как глава государства, на собственном опыте испытавший трудную жизнь в деревне, познавший бедность и потому понимающий нужды простых китайцев и заботящийся о них. Он демократичный политик, постоянно держащий связь с народом через личные встречи, беседы и письма, ратующий за мирное воссоединение Тайваня и Китая, за мирное решение международных проблем. Кроме того, Си Цзинпинь - просвещенный человек, хорошо знающий и понимающий традиционную китайскую культуру.
Дополнительные источники и принятые сокращения:
Ефремова Т.Ф. Новый словарь русского языка. Толково-словообразовательный. М.: Русский язык, 2000. [электронный ресурс] URL: https://onlinedic.net/efremo-va/page/word31206.php (дата обращения: 10.11.2022)
Поздравление председателя КНР Си Цзиньпина с наступающим 2022 годом. URL: https://rg. ru/2021/12/31/predsedatel-knr-si-czinpin-vystupil-s-no-vogodnim-obrashcheniem.html? (на русском языке).
Поздравление председателя КНР Си Цзиньпина с наступающим 2021 годом. URL: https://rg. ru/2020/12/31/novogodnee-obrashchenie-predsedatelia-knr-si-czinpina-2021-goda.html (на русском языке).
Поздравление председателя КНР Си Цзиньпина с наступающим 2018 годом. URL: http://russian.cri.cn/ news/homeList/380/20171231/72078.html (на русском языке).
Поздравление председателя КНР Си Цзиньпина с наступающим 2017 годом. URL: http://russian.china. org.cn/exclusive/txt/2016-12/31/content_40019143.htm (на русском языке).
Речь на торжественном собрании по случаю столетнего юбилея со дня основания КПК в 2021 году. URL: http://russian.people.com.cn/n3/2021/0701/ c31521-9867521.html (на русском языке).
—О^^^Ш^Ш^ (Новогоднее обращение Председателя КНР Си Цзиньпина - 2022 г.). URL: http://www.gov.cn/xinwen/2021-12/31/ content_5665868.htm (на китайском языке).
(Новогоднее обращение Председателя КНР Си Цзиньпина - 2021г.). URL: http:// www.xinhuanet.com/politics/2020-12/31/c_1126934359. htm (на китайском языке).
^О—А^Ш^Ш^ (Новогоднее обращение Председателя КНР Си Цзиньпина - 2018 г.). URL: http://www.xinhuanet.com/politics/ 2017-12/31/c_1122192418.htm (на китайском языке).
—О—^^Ш^Ш^ (Новогоднее обращение Председателя КНР Си Цзиньпина - 2017 г.). URL: http://www.xinhuanet.com//politics /2016-12/31/c_1120227034.htm (на китайском языке).
IWiS (Речь на торжественном собрании по случаю столетнего юбилея со дня основания КПК в 2021 году). URL: http://www.xinhuanet.com/politics/2021-07/15/c_1127658385.htm (на китайском языке).
КНР - Китайская Народная Республика.
КПК - Коммунистическая Партия Китая.
Список литературы:
Барлыбаев А.А. Сущность политических ценностей // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. 2014. № 12-1 (50). С. 24-27.
Беляева М.А., Самкова В.А. Азы имиджЕЛогаи: имидж личности, организации, территории: Учебное пособие для вузов (по дисциплине «Имидже-логия»). Екатеринбург: Уральский государственный педагогический университет, 2016. 184 с.
Даулетова В.А. Вербальные средства создания автоимиджа в политическом дискурсе (на материале русской и английской биографической прозы): специальность 10.02.20 «Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание»: Автореф. дис. ... канд. филол. наук. Волгоград, 2004. 22 с.
Кудряшева Ф.С. Политический медиадискурс и языковые средства реализации его интенции // Вестник Башкирского университета. 2022. Т. 27. № 1. С. 179-186.
Ласкова М.В, Резникова Е.В. Личные местоимения в политическом дискурсе // Вестник Адыгейского государственного университета. Серия 2: Филология и искусствоведение. 2011. № 4. С. 131-134. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/ lichnye-mestoimeniya-v-politicheskom-diskurse (дата обращения: 17.02.2021).
Лю Лифэнь, Шарафутдинов Д.Р. Анализ текста Послания Президента России Федеральному собранию РФ от 2016 года с позиций системно-функциональной лингвистики // Политическая лингвистика. 2018. № 5. С. 73-80.
Норман Б.Ю. Лингвистическая прагматика (на материале русского и других славянских языков): курс лекций. Минск: БГУ, 2009. 183 с.
Попова З.Д., Стернин И.А. Текст, дискурс и проблема эффективности коммуникации // Текст-дискурс - картина мира: межвуз. сб. науч. тр. Вып. 1. Воронеж: Истоки, 2005. URL: https://www.vsu.ru/ru/ university/structure/communicate/pdf/text-disc/text-disc1.pdf (дата обращения: 05.07.2021).
Романова Т.В. Коммуникативный имидж и речевой портрет современного политика // Политическая лингвистика. 2009. № 27. С. 109-117. URL: https:// cyberleninka.ru/article/n/kommunikativnyy-imidzh-i-rechevov-portret-sovremennogo-politika (дата обращения: 20.10.2022).
Селезнева А.В. Политико-психологический подход к исследованию политических ценностей // Вестник Томского государственного университета. 2011. № 345. С. 56-60.
Селезнева А.В. Политические ценности в современном российском массовом сознании: психологический анализ // Человек. Сообщество. Управление. 2014. № 2. С. 6-18.
Семенов А.В. Новогодние обращения председателя КНР в свете дискурсного подхода (социолингвистические заметки) // Проблемы Дальнего Востока. 2016. № 5. С. 144-158. URL: https://pdv.jes.su/s0131-28120000616-2-1-ru-253/ (дата обращения 25.11.2021).
Хазимуллина Е.Е. Механизм речевого вовлечения в деятельность экстремистских организаций // Acta Linguistica Petropolitana. Труды института лингвистических исследований. 2016. № 3. С. 453-469. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/mehanizm-rechevogo-vovlecheniya-v-deyatelnost-ekstremistskih-organizatsiy (дата обращения: 03.03.2022).
Чернявская В.Е. Фантомы и синдромы дискурсивной парадигмы // Вопросы когнитивной лингвистики. 2014. № 1 (038). С. 54-61.
Чжао Янь. Использование местоимений первого лица в президентском дискурсе как средство речевого вовлечения // Филологические науки. Вопросы теории и практики. 2019. №7. С. 260-264. URL: https:// cyberleninka.ru/article/n/ispolzovanie-mestoimeniy-pervogo-litsa-v-prezidentskom-diskurse-kak-sredstvo-rechevogo-vovlecheniya (дата обращения 25.02.2021).
Чудинов А.П. Политическая лингвистика: учеб. пособие. М.: Флинта: Наука, 2006. 256 с.
Шашлов М.Н. Политический имидж как актуальный предмет исследования // Актуальные проблемы политологии: сборник научных работ студентов и аспирантов Российского университета дружбы народов [Отв. ред. В.Д. Зотов]. М.: МАКС-Пресс, 2001. С. 84-92.
Шейгал Е.И. Семиотика политического дискурса. М.: ИТДГК «Гнозис». 2004. 326 с.
References:
Barlybaev A.A. Sushhnost' politicheskih cennostej [Essence of political values]. Istoricheskie, filosofskie, politicheskie i juridicheskie nauki, kul'turologija i iskusstvovedenie. Voprosy teorii i praktiki [Historical, philosophical, political and legal sciences, cultural studies and art history. Theory and Practice]. 2014. № 12-1(50). Pp. 24-27. (In Russian)
Belyaeva M.A., Samkova V.A. Azy imidzhelogii: imidzh lichnosti, organizacii, territorii: Uchebnoe posobie dlya vuzov (po discipline "Imidzhelogiya") [Background of imageology: the image of a person, an organization, a territory: textbook for Higher Education Institutions (in the discipline of "Imageology")]. Ekaterinburg: Urals State Pedagogical University, 2016. 184 p. (In Russian)
Chernyavskaya V.E. Fantomy i sindromy diskursivnoy paradigmy [Discourse paradigm: phantom objects and syndromes]. Voprosy kognitivnoy lingvistiki [Issues of Cognitive Linguistics]. 2014. № 1 (038). Pp. 54-61. (In Russian)
Chudinov A.P. Politicheskaya lingvistika: uchebnoe posobie [Political linguistics: tutorial]. Moscow: Publ. in Flinta Science, 2006. 256 p. (in Russian)
Chzhao Yan'. Ispol'zovanie mestoimeniy pervogo litsa v prezidentskom diskurse kak sredstvo rechevogo vovlecheniya [Use of the first-person pronouns in presidential discourse as a means of speech involvement]. Filologicheskie nauki. Voprosy teorii i praktiki [Philology. Theory and Practice]. 2019. №7. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/ispolzovanie-mestoimeniy-pervogo-litsa-v-prezidentskom-diskurse-kak-sredstvo-rechevogo-vovlecheniya (date of the application: 25.02.2021). (In Russian)
Dauletova V.A. Verbal'nye sredstva sozdaniya avtoimidzha v politicheskom diskurse (na materiale russkoy i angliyskoy biograficheskoy prozy) [Verbal means of creating an auto-image in political discourse (on the material of Russian and English biographical prose)]. Specialty 10.02.20 "Comparative-historical, typological and comparative linguistics": Abstract of Cand. Sci. (Philology) diss. Volgograd, 2004. 22p. (In Russian).
Khazimullina E.E. Mekhanizm rechevogo vovlecheniya v deyatel'nost' ekstremistskikh organizatsiy [The mechanism of speech involvement in extremist organisations]. Acta Linguistica Petropolitana. Trudy instituta lingvisticheskikh issledovaniy. [Acta Linguistica Petropolitana. Transactions of the Institute for Linguistic Studies]. 2016. №3. URL: https:// cyberleninka.ru/article/n/mehanizm-rechevogo-vovlecheniya-v-deyatelnost-ekstremistskih-organizatsiy (date of the application: 03.03.2022). (In Russian)
Kudryasheva F.S. Politicheskiy mediadiskurs i yazykovye sredstva realizatsii ego intentsii [Political media discourse and linguistic means of realizing its intentions]. Vestnik Bashkirskogo universiteta [Bashkir University Journal]. 2022. Vol. 27. № 1. Pp. 179-186. (In Russian)
Laskova, M.V, Reznikova, E.V. Lichnye mestoimeniya v politicheskom diskurse [Personal pronouns in political discourse]. Vestnik Adygeyskogo gosudarstvennogo universiteta. Seriya 2: Filologiya i
iskusstvovedenie [The Bulletin of Adyghe State University Journal. Series 2: Philology and Art History]. 2011. №4. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/ lichnye-mestoimeniya-v-politicheskom-diskurse (date of the application: 17.02.2021). (In Russian)
Lyu Lifen', Sharafutdinov D.R. Analiz teksta Poslaniya Prezidenta Rossii Federal'nomu sobraniyu RF ot 2016 goda s pozitsiy sistemno-funktsional'noy lingvistiki [Analysis of Russian presidential address to the Federal Assembly of 2016 from the perspective of systemic and functional linguistics]. Politicheskaya lingvistika [Political Linguistics]. 2018. № 5. Pp. 73-80. (In Russian)
Norman B.Yu. Lingvisticheskaya pragmatika (na materiale russkogo i drugikh slavyanskikh yazykov) [Linguistic pragmatics (In Russian and other Slavic Languages)]. Minsk: Belarusian State University Publ., 2009. 183 p. (in Russian)
Romanova T.V. Kommunikativnyy imidzh i rechevoy portret sovremennogo politika [The communicative image and linguistic portrait of a contemporary politician]. Politicheskaya lingvistika [Political Linguistics]. 2009. № 27. URL: https://cyberleninka.ru/ article/n/kommunikativnyy-imidzh-i-rechevoy-portret-sovremennogo-politika (date of the application: 20.10.2022). (In Russian)
Popova Z.D., Sternin I.A. Tekst, diskurs i problema effektivnosti kommunikatsii [Text, discourse and the problem of effective communication]. Tekst-diskurs -kartina mira: mezhvuz. sb. nauch. tr. Release 1. Voronezh: Publ. in Origins, 2005. URL: https://www.vsu.ru/ru/ university/structure/communicate/pdf/text-disc/text-disc1. pdf (date of the application: 05.07.2021). (In Russian)
Сведения об авторе:
Ци Хунвэй - ст. преподаватель кафедры английской филологии Института зарубежной филологии и регионо-ведения ФГАОУ ВО «Северо-Восточный федеральный университет им. М.К. Аммосова», г. Якутск, Российская Федерация;
https://orcid.org/0000-0003-3603-5590; qihongwei@yandex.ru
Мельничук Ольга Алексеевна - д.филол.н., профессор кафедры французской филологии Института зарубежной филологии и регионоведения ФГАОУ ВО «Северо-Восточный федеральный университет им. М.К. Аммосова», г. Якутск, Российская Федерация; https://orcid.org/0000-0002-5864-3434; madrid03@mail.ru.
Selezneva A.V. Politiko-psikhologicheskiy podkhod k issledovaniyu politicheskikh tsennostey [Political-psychological approach to the research of political values]. Vestnik Tomskogo gosudarstvennogo universiteta [Tomsk State University Journal]. 2011. № 345. Pp. 56-60. (In Russian)
Selezneva A.V. Politicheskie tsennosti v sovremennom rossiyskom massovom soznanii: psikhologicheskiy analiz [Political values in contemporary Russian mass consciousness: psychological analysis]. Chelovek. Soobshchestvo. Upravlenie [Human. Community. Management]. 2014. № 2. Pp. 6-18. (In Russian)
Semenov A.V. Novogodnie obrashcheniya predsedatelya KNR v svete diskursnogo podkhoda (sotsiolingvisticheskie zametki) [New Year Addresses of the Chinese President in the Light of the Discourse Approach (sociolinguistic notes)]. Problemy Dal'nego Vostoka [Far Eastern Studies]. 2016. № 5. Pp. 144-158. URL: https://pdv.jes.su/s0131-28120000616-2-1-ru-253/ (date of the application: 25.11.2021). (In Russian)
Shashlov M.N. Politicheskiy imidzh kak aktual'nyy predmet issledovaniya [Political image as a relevant subject of research]. Aktual'nye problemy politologii: sbornik nauchnykh rabot studentov i aspirantov Rossiyskogo universiteta druzhby narodov. Otv. red. V.D. Zotov [Topical issues of Political Science: Collection of Undergraduate and Postgraduate Research Papers of Peoples' Friendship University of Russia. Responsible Editor V.D. Zotov]. Moscow: Publ. in MAKS-Press, 2001. Pp. 84-92. (In Russian)
Sheygal E.I. Semiotika politicheskogo diskursa [Semiotics of Political Discourse]. Moscow: Publ. in "Gnozis", 2004. 326 p. (in Russian)
Information about the author:
Qi Hongwei - Assistant of the Department of English Philology of the Institute of Modern Languages and International Studies of the Federal State Autonomous Educational Institution of Higher Education M.K. Ammosov North-Eastern Federal University, Yakutsk, Russian Federation;
https://orcid.org/0000-0003-3603-5590; qihongwei@yandex.ru
Melnichuk Olga Alekseevna - Dr. Sci. (Philology), Professor of the Department of French Philology of the Institute of Modern Languages and International Studies of the Federal State Autonomous Educational Institution of Higher Education M.K. Ammosov North-Eastern Federal University, Yakutsk, Russian Federation; https://orcid.org/0000-0002-5864-3434; madrid03@mail.ru.
