CC BY
206
УДК 316.48
И.А. Шелеп PR КАК СОБЫТИЙНЫЙ ИНСТРУМЕНТ ИНФОРМАЦИОННОГО НАСИЛИЯ
НИЖЕГОРОДСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ТЕХНИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ
ИМ. Р.Е. АЛЕКСЕЕВА
Предмет рассмотрения данной статьи заключается в следующем: постулируется жёстко мани-пулятивный характер PR-профессии в пределах одной из двух базовых трактовок в её понимании. Актуальность определения public relations как вида деятельности, включённого в систему массовой манипуляции сознанием, определяется тем, что именно такое понимание позволяет более точно оценить огромный потенциал профессии, её центральное место в системе социальных технологий, и, одновременно, максимально отчётливо увидеть те угрозы, которые несёт с собой PR. Новизна представленного материала заключается в выявлении роли «связей с общественностью», которую они играют, в непрерывном увеличении агрессии, насилия в обществе - благодаря использованию стратегии шокирующей событийности и при скрытом характере продвигающей направленности PR-сообщения. Логическим следствием описываемого ниже подхода является то, что он нацеливает тех, кто его исповедует, на участие в системе информационного насилия в обществе и обществом.
Ключевые слова: PR-профессия, связи с общественностью, насилие, информационное насилие, манипуляция, событийный подход, коммуникативный подход, девиация.
PR событийный vs PR коммуникативный
PR-профессия отличается от большинства других профессий тем, что она задаётся концептуально: предпринимаемые в её рамках действия в значительной мере зависят от её определения, от того, как её понимает PR-специалист (и та школа, к которой он принадлежит). Предмет public relations не очевиден.
Существуют две основные линии понимания PR’a. Одна из них - линия налаживания отношений (между организацией и общественностью) и «гармонизации» тех коммуникаций, которые лежат в «зоне ответственности» PR-специалиста; её приверженцы прокламируют свою приверженность принципам ненасилия и взаимной выгоды всех участвующих сторон. Так, популярный в России в 1990-х и начале 2000-х годов английский теоретик и практик PR’a Сэм Блэк пишет в своей книге «Введение в паблик рилейшнз»: «Целью осуществления паблик рилейшнз является установление двустороннего общения для поиска общих платформ или общих интересов и достижение взаимопонимания, основанного на достоверности, компетентности и полноте информации» [1, с.9]. У того же автора можно найти определение PR-профессии, которое 10-15 лет назад многие называли «классическим»: «Деятельность в области паблик рилейшнз - это искусство и наука достижения гармонии с внешним окружением посредством взаимопонимания, основанного на достоверной и полной информации» [1, с.15]. Ещё более отчётливо данная позиция выражена в следующем фрагменте из монографии Г.Г. Почепцова: «Паблик рилейшнз касается каждого, у кого есть контакты с другим человеческим существом, - пишет Фрейзер Зейтель, возглавляющий ПР в Чейз Манхеттен банке» [2, с.10]. Критика выраженного в приведённых цитатах взгляда на PR-профессию выходит за пределы настоящей статьи; главное, что для нас здесь имеет смысл - это постулирование коммуникативного подхода к профессии. Другая парадигмальная возможность, которая реализуется в теории и практике PR’a - определение принадлежности public relations к сфере маркетинга, то есть области продаж. А в этом случае основой основ профессии является не «согласие» или «гармония», а манипуляция сознанием целевых аудиторий. Оба направления имеют свои корни в истории профессии, у обеих - свои многочисленные сторонники и противники.
Задачей статьи не является критика или апологетика каждой из этих линий, утверждение и доказательство тезиса о «большей правильности» какой-то из них; речь идёт лишь об
описании последствий (для социума) выбора и использования второго из направлений. Сутью этого подхода является видение public relations как инструмента продвижения. Прийти к подобному (далеко не для всех очевидному) пониманию можно на основе обращения к историческому, логическому и системному анализу; более подробно об этом говорится в других публикациях автора [3, 4]. Далее, сопоставив, соотнеся PR со всеми остальными способами продвижения, мы, в итоге, можем предложить и обосновать критерии определения пиара, доказать, что это - вполне конкретная профессия (которой многие приписывают расширительное значение), использующая конкретные процедуры и организующая конкретные процессы. Согласно этим критериям, основу основ public relations, ядро этой профессии, составляет создание ярких событий, привлекающих внимание к объекту продвижения. Таким образом, в противоположность коммуникативному, речь идёт о событийном подходе в понимании профессии.
В отличие от других событийных способов продвижения (таких, как «вирусный маркетинг» или «product placement»), PR обязательно требует освещения события в СМИ - причём это непременно новостное освещение. Как утверждает один из лучших российских PR-специалистов, сторонник событийного подхода, М.Е. Кошелюк, «то, что делает вашу информацию интересной, - это информационный повод. <.. .> Именно он и является клеточкой PR» [5, с.67]. То, что ядром «связей с общественностью» является событийность - очевидно далеко не для всех: сторонники коммуникативного подхода рассматривают «PR-событие» не как основу всего PR-комплекса, а лишь как один из многочисленных инструментов этой профессии. Так, Ася Векслер, известный практикующий автор многочисленных публикаций по проблематике PR, пишет: «Связи с общественностью обладают богатым репертуаром коммуникативных приёмов, методов, технологий. А, как известно, чем шире репертуар, тем богаче возможности взаимодействия с общественностью, тем выше эффективность отношений. Один из интереснейших инструментов PR - это событийные коммуникации» [6]. То есть событие (или «информационный повод» по М.Е. Кошелюку) оказывается у А.Ф. Векслер не сущностным признаком public relations, и не своеобразной «матрицей» (в значении образца, модели, шаблона, нормы в «серийном производстве» PR-продукции), а всего лишь одним из инструментов профессии, пусть и весьма эффективным. Не случайно тот же Коше-люк говорит в полемическом ключе: «Идея о том, что клеточкой PR является информационный повод, сразу вызывает как минимум два вопроса. Во-первых, зачем искать клеточки? Что нам даст это на практике? И, во-вторых, почему такой клеточкой для PR является именно информационный повод?» [5, с.67]. Если бы событийное понимание пиара являлось общепринятым, то отпала бы необходимость в процедуре его специального доказывания и выпад против предполагаемых оппонентов потерял свой смысл.
Как уже было показано автором в одной из публикаций, понятие «событие» можно рассмотреть как ту или иную девиацию (в расширительном понимании этого термина) - как «отклонение от нормы» или, по крайней мере, уход от обыденности. Оно представляет собой резкое изменение сознания человека, его положения в социуме, любого вида его состояния (физического, психического, эмоционального), вызванное действием любых факторов и приводящее к обретению или потере чего угодно, значимого для человека. То же самое можно сказать об обществе в целом [7, с.52]. Речь идёт о «ментальном следе» (в сознании человека или общества); изменение, чтобы оно стало событием, должно быть, во-первых, отмечено, зафиксировано сознанием, и, во-вторых, важен знак (позитивный или негативный), который присваивается ему человеком или социумом. Для примера, свадьба - это не девиация, но, во всяком случае - «разрыв обыденности». Вместе с тем, социальная практика (в России и мире в целом) последнего как минимум десятилетия такова, что люди не удовлетворяются «традиционной событийностью», а всё чаще и чаще ищут «событие в событии»; например, та же свадьба может быть простым выходом за пределы обыденности, а может стать радикальным «разрывом шаблонов» и отклонением от нормы (бракосочетание в обнажённом виде, во время прыжка с парашютом, под водой и т.д.). Социальный запрос на подобный слом стереоти-
пов, на «острую событийность» удовлетворяют, в частности, получившие широчайшее распространение специализированные event-агентства, организующие на профессиональной основе всевозможные событийные мероприятия для частных лиц и организаций - коммерческие и некоммерческие, локальные и масштабные. Не случайно практически со времени своего выхода в 1995 году книга Жана-Мари Дрю «Ломая стереотипы» стала бестселлером и своеобразным «идейным знаменем» в мире рекламы и продвижения в целом [8].
Бодрийяровское «общество потребления» в своей современной ипостаси во всё большей степени превращается в «общество развлечения». Что потребляет это общество? Не что иное, как максимально отчётливо выраженные ощущения, связанные с событийностью, или, если угодно - девиации. Генерирование девиаций само по себе стало нормой.
Манипулятивная суть PR-событийности
Понимание public relations как событийного вида продвижения приводит к обоснованию имманентно присущей ему манипулятивной природы. PR - это инструмент, манипуля-тивный инструмент. Манипуляция, по определению, представляет собой насилие, очень часто неочевидное для сознания объекта манипуляции.
Е.Л. Доценко, один из наиболее авторитетных исследователей этого термина, приводит в своей книге одиннадцать его психологических определений [9, с.51]. После тщательного анализа этих подходов и кропотливого исследования всех предложенных прежде критериев, он даёт следующее определение понятия: «Манипуляция - это вид психологического воздействия, искусное исполнение которого ведет к скрытому возбуждению у другого человека намерений, не совпадающих с его актуально существующими желаниями» [9, с.58]. Фактически речь в этом определении идёт о психологическом насилии над человеком. Но если суть манипуляции - неявное, неочевидное насилие, то дальше естественным образом возникает вопрос о способах такого насилия. Провоцирование событийности как раз и является одним из таких способов (который реализуется в конкретных подходах, методах, технологиях и приёмах). PR, будучи манипулятивным инструментом, в этом своём качестве «генератора событийности» мультиплицирует «количество насилия» в той степени, в которой растёт его, пиара, количество и качество. Между тем, степень применения public relations и уровень технологической профессиональной изощрённости на самом деле растут во всех сферах применения пиара и во всех странах, это общемировой процесс. Первыми, кто детально описал его, были российские PR-специалисты Д.Гусев, О. Матвейчев и др. [10] и американские маркетологи Эл и Лора Райс [11].
Суть «событийной манипуляции» в том, событие неизбежно, в соответствии с законами психологии, приковывает к себе внимание. И чем девиантно выраженее событие, тем обострённее интерес к нему. Именно поэтому PR-специалисты используют в своей деятельности всё более «тяжёлые события» - если использовать аналогию с «тяжёлыми наркотиками». Это сопоставление уместно в большей степени, чем может показаться на первый взгляд: общество привыкает к отчётливо пронизывающей его событийности и ему, как своеобразному «наркоману», требуется возрастающая «доза» - только уже не наркотика, а шокирующей событийности. Со временем шоковые (или хотя бы эпатирующие) события становятся ядром PR-сообщений: события без девиантной составляющей имеют мало шансов попасть на новостные ленты или новости в социальных сетях - при этом для многих людей, особенно молодых, именно они или только они являются такими новостными сообщениями, которые эти люди воспринимают. В этих новых условиях если и можно говорить о коммуникативной стратегии, которую призван разрабатывать PR-специалист (как вариант - участвовать в её создании), то это - стратегия шокирующей событийности. А если не шокирующей, то хотя бы приковывающей внимание благодаря радикальному (или значительному) отходу от привычного хода вещей. Вне такого способа мышления и адекватного ему профессионального поведения и использования соответствующих инструментов воздействия на целевые аудитории PR-сообщение шансов на успех практически не имеет.
Следует сказать, что термин «целевая аудитория», приведённый ранее, имеет принципиальное значение: если коммуникативное направление в public relations привычно использует понятие «общественность» для характеристики объекта воздействия (и взаимодействия), то для событийного подхода более уместно использование именно термина «целевая аудитория» как конгениального ситуации продвижения и маркетинга в целом. Ко всему прочему, это понятие в меньшей степени связано с нацеленностью (ставшей в PR-литературе штампом, общим местом) на «двустороннюю коммуникацию»: двусторонность вовсе не является обязательным атрибутом профессии. Если PR без транслирования новостного сообщения средствами массовой информации невозможен, и, таким образом, PR-сообщение обязательно передаётся через новостные каналы, то оказывается, что потребители «традиционных» СМИ являются, как правило, пассивными потребителями информации и подвергаются именно одностороннему воздействию. Правда, этого нельзя сказать про современные масс-медиа, такие, как социальные сети или форумы: они уже не односторонние трансляторы сообщений. Однако public relations, использующие подобные каналы, лишь эксплуатируют имманентно присущее им качество двусторонности связей. В конечном счёте, речь идёт о характеристике канала информации, а не самого пиара. В известной в PR-сообществе статье «Псевдособытия, или как создавать новости для вашего бизнеса» её автор, Глен Камерон, пишет о создании «псевдособытий» как об одном из профессиональных направлений деятельности в public relations. Оно сводится к созданию «действий и положений, которые в основном подготовлены для того, чтобы привлечь внимание прессы» [12]. Однако в действительности мы можем говорить о том, что практика конструирования «псевдособытий» имеет гораздо больший смысл: она относится к самому существу PR-деятельности. А именно: «естественные» события, связанные с функционированием организации (к публичной личности это относится в меньшей степени) происходят достаточно редко, причём большая часть их, как правило, связана с разного рода дисфункциями в работе данной структуры. Таким образом, возникает объективная потребность в придумывании событий и дальнейшей трансляции их посредством использования СМИ. Подобного рода работа становится стержнеобразующей для PR-специалиста. Кроме того, современный комплекс продвижения предоставляет пиарщику весьма значительный набор разнообразных событийных инструментов привлечения внимания. Эти возможности не остаются неиспользованными; как результат - очередное повышение «информационной нагрузки» на социум, причём нагрузки в её наиболее жёсткой форме, которая оставляет беззащитным сознание человека - в форме приковывающего к себе внимания события.
Совершенно естественным логическим продолжением идеи генерирования «социальной (медийной) событийности» является обращение квалифицированного, выработавшего в себе широкий взгляд на мир PR-специалиста, к трудам наиболее известных теоретиков сценарного и режиссёрского мастерства: К.С. Станиславского, А.Н. Митты и других авторов [13-15]. В этих работах мы найдём описание принципов и технологий творчески поданной режиссуры событий, а также создания продаваемых (то есть событийных) сценариев - с грамотной компоновкой событий, точным распределением их во времени и в пространстве. Для творца «псевдособытий», «искусственных событий» подобный комплекс умений относится к набору «профессионального минимума». Качественный сценарий и точная режиссура PR-события (PR-кампании) в совокупности призваны обеспечить реализацию сильного, жёсткого, эффективного PR-сообщения, которое должно быть воспринято целевыми аудиториями и вызвать требуемый, изначально спроектированный резонанс.
Негативная событийность и завуалированная режиссура пиара
Отталкиваясь от тезиса о профессиональной необходимости использования PR-специалистом событий, в максимальной степени использующих «фактор девиантности», мы выходим на один очень важный момент. Поскольку всякая негативная информация осваивается психикой намного быстрее и сильнее, чем позитивная, PR, основанный на создании со-
бытий негативных или противоречивых, вызывающих эффект «когнитивного диссонанса», получает гораздо больше импульсов для своего развития.
Таким образом, речь идёт не об одном лишь «символическом принуждении» и, вместе с тем, не о явном, очевидном насилии, но - о ситуации «вынуждающего насилия», вынужденного внимания объектов информационного манипулирования к созданному событию - то есть такому, которое именно вынуждает целевые аудитории («объекты событийного насилия») отдавать своё внимание тому или иному PR-воздействию.
Именно этот фактор можно отнести к числу важнейших причин расцвета современного «терроризма» - крайне сложного феномена, требующего для своего анализа специальных комплексных исследований. При этом очевидна информационная составляющая «событийного принуждения». Всякий теракт, по аналогии с известной формулой «операция по принуждению к миру», представляет собой событийную «операцию по принуждению к вниманию»: он всегда фактически вынуждает представителей «информационного общества» (то есть самых простых граждан, получающих информацию из СМИ) внимательно следить за его развитием. И чем масштабнее теракт, тем меньше шансов противостоять этой негативной информации. Очевидно, именно поэтому среди «действующих лиц и исполнителей» самых громких терактов 2000-х годов многие ищут представителей PR-профессии.
Сущностной характеристикой public relations, отличающей их от большинства других способов продвижения, является максимально скрытый от целевых аудиторий мотив PR-действий (акций и кампаний), причём это относится к PR-ремеслу как таковому - в любой стране и в любой сфере. Очень часто «пиаром» называют то, что им вовсе не является - так, зачастую яркое, креативное, но очевидное (в качестве рекламного) сообщение обозначается ярлыком «PR». В данном случае ярлык подменяет суть явления. Но если даже это и PR, то пиар достаточно низкого уровня, начальной его ступени - такой, какой в состоянии реализовывать неискушённые PR-специалисты. По-настоящему профессиональный PR - тот, что не поддаётся лёгкой расшифровке с точки зрения целей воздействия и с позиции отнесения его именно к PR-воздействию. Public relations высокого уровня таковы, что внешний наблюдатель может лишь догадываться, строить предположения относительно искусственного характера события или череды, совокупности событий, но никогда не знает доподлинно о том, что он имеет дело с креативным творчеством PR-специалиста, PR-агентства или PR-службы.
Этот скрытый характер воздействия - дополнительный фактор усиления манипуля-тивного начала public relations, ведущий, в конечном счёте, к нарастанию напряжения и фрустрации социума в целом. Подобное положение вещей прямо противоречит постулатам многих приверженцев «этического пиара», согласно которым «связи с общественностью» призваны способствовать гармонизации отношений между организацией и «общественностью» и, в конечном счёте, снимать или минимизировать разного рода напряжения, способствовать разрешению конфликтов. Согласно этим воззрениям, в идеале «связи» должны запускать такие процессы, которые в принципе не позволяют начинаться конфликтам - благодаря тем или иным технологиям элиминирования разного рода конфликтогенов.
Здесь необходимо сделать существенное уточнение. В данной статье речь идёт об одном из двух базовых подходов к паблик рилейшнз. И это - абсолютно разные парадигмы в понимании этой сложной, неоднозначной профессии. Приверженцы коммуникативного, этического PR^ могут быть категорически против трактовки PR-деятельности как профессии, манипулятивной по своей сути. Они в известной мере правы - прежде всего в том смысле, что «событийно-маркетинговый» подход более уместен в коммерческих организациях, особенно небольших. Зато PR «коммуникативно-этический» вполне адекватен решаемым задачам в государственных и некоммерческих структурах. Однако суть дела заключается вовсе не в этом: «коммуникативная парадигма» имеет смысл исключительно в случае расширительного толкования PR-профессии, согласно которому PR-специалист призван «устанавливать связи»: бесчисленное число личных контактов с коллегами из других организаций, представителями СМИ, госструктур и т.д. Разумеется, сама по себе эта деятельность является при любом понимании PR-профессии законной её частью, однако расширительная трак-
товка предполагает, что подобные действия - не подготовительный этап, не составная часть огромного «бэкграунда» PR-ремесла, а собственно пиар-деятельность. Иначе говоря, и подготовительные, и конечные действия PR-специалиста имеют равный статус.
Именно включение в состав public relations всего комплекса коммуникаций позволяет сторонникам этического подхода выйти за пределы манипулятивной проблематики: огромное количество межличностных контактов, которые инициирует PR-специалист или в которые он вступает как объект внешнего профессионального воздействия, оказываются не подготовительными мероприятиями, а имеющими самостоятельное значение профессиональными трансакциями. А личные связи не обязаны носить манипулятивный характер; событийность здесь не является обязательным условием. Поскольку «рост продаж» не является задачей PR-службы при подобном подходе, и сам он имеет видимого смысла в государственных и некоммерческих организациях, то включение всего комплекса коммуникаций в состав PR-профессии кажется оправданным. В таком случае нет необходимости в яркой, острой событийности - соответственно, нет и откровенной, очевидной манипуляции сознанием масс людей (той или иной разновидности «публики», если использовать термин Габриэля Тарда).
Налицо очевидно немаркетинговый (внемаркетинговый) подход к public relations. Тем не менее, PR-обеспечение деятельности не только коммерческих и политических, но и административных и некоммерческих структур может быть целиком и полностью описано в духе именно маркетингового мышления. В книге «Враг внутри» американский маркетолог Ричард Бучанан обосновывает тезис, согласно которому в современных условиях ни одна организация, какой бы далёкой она ни была от коммерции, не может быть вне сферы маркетинга. Поэтому на практике речь может идти либо об осознании этого факта и соответствующей грамотной политике, либо о разрушающих структуру изнутри действиях её руководства и сотрудников [16]. Именно такой подход - ключ к выявлению, установлению критериев успешности или неуспешности PR-деятельности. Он же - критерий установления, создания иерархии отношений, установления контактов между организацией и целевыми аудиториями. И тогда мы всё равно приходим, в конечном счёте, к тому, от чего пытались и пытаются уйти сторонники «этики в пиаре»: к очевидно манипулятивной продающей практике профессии, причём вне зависимости от работы в той или иной сфере деятельности. О манипулятивной сути пиара более подробно говорится в одной из более ранних публикаций автора [17].
Таким образом, public relations - как часть индустрии продвижения - вносят свой вклад (и это очень ощутимый вклад) в процесс эскалации насилия в современном обществе. Очень часто в литературе по теории массовых коммуникаций утверждается идея, согласно которой сами по себе инструменты продвижения нейтральны: они становятся «орудием добра» или частью «империи зла» в зависимости от того, кто и в каких целях их использует. Между тем, в самом обществе крайне широко распространено мнение относительно того, что деятельность СМИ, PR и рекламных специалистов является сама по себе безусловным злом и имплицитно содержит в себе деструктивную составляющую. Иначе говоря, едва ли не базовой функцией сферы продвижения является усиление агрессии и насилия в обществе; то есть «социальная интуиция» связывает public relations именно с манипуляцией и психологическим насилием в обществе. В действительности связи с общественностью всегда остаются событийным способом привлечения внимания к тому, что должно отвлечь внимание от истинных целей инициаторов PR-сообщения, скрыть истинные их намерения. В качестве примера можно привести один из знаковых для политической истории России процессов 2012 года, связанный с «панк-молебном» женской группы Pussy Riot. Это именно тот случай, когда так называемое «обыденное сознание» склонно демонизировать конкретное действие, не отдавая себе отчёта в том, что речь идёт о преследовании определённой группой (или группами) людей таких целей, которые должны оставаться максимально сокрытыми для этого «обыденного сознания». При этом резкое усиление степени агрессии в обществе, вызванное широким освещением в СМИ, может быть побочным следствием раздутого скандала, а может - одной из поставленных изначально и в высшей степени успешно реализуемых целей
тех, в чьих интересах было выгодно сделать из хулиганской выходки скандал, вызвавший общероссийский и мировой резонанс.
Итак, всё увеличивающаяся степень использования в практике продвижения инструментария public relations означает - неявным, неочевидным, а потому наиболее опасным образом - непрерывное увеличение степени агрессии, насилия в обществе. Массовое манипулирование с помощью «навязанных событий» в наиболее жёсткой, заставляющей реагировать на них, форме, создающее требуемую «повестку дня», использующее все возможные каналы средств массовой коммуникации, превращает тех, кто воспринимает PR-информацию, в своеобразных «событийных наркоманов» («event-зависим^іх»), во всё большей и большей мере зависящих от «событийного наполнения» своей жизни, жёстко нацеленных на потребление информации, содержащей максимально возможную степень девиантности, ожидающих ещё более радикальных событий.
Библиографический список
1. Блэк, С. Введение в паблик рилейшнз [Текст] / С. Блэк. - Ростов н/Д.: Изд-во «Феникс», 1998, -320 с.
2. Почепцов Г.Г. Паблик рилейшнз, или как успешно управлять общественным мнением [Текст] / Г.Г. Поцепцов. - М.: Центр, - 352 с.
3. Шелеп И.А. О маркетинговом подходе к public relations [Текст] // Перспективы развития: история, PR, менеджмент, образование в высшей школе, социология, экономика, философия. Труды НГТУ. Том 52. - Н. Новгород, 2005, С. 222-227.
4. Шелеп, И.А. Две базовые логики PR-профессии [Текст] / И.А. Шелеп // PR в зеркале вузовской науки. Межрегиональная научно-практическая конференция АПСО 12-14 февраля 2007 г. -Н.Новгород, 2007, С. 75-81.
5. Кошелюк, М.Е. Эффективное PR-мышление: Мастер-класс для начинающих и профессионалов [Текст] / М.Е. Кошелюк. - М.: Альпина Бизнес Букс, 2008, - 216 с.
6. Векслер, А.Ф. Специальные события как инструмент связей с общественностью [Электронный ресурс] // http://www.pr-professional.ru/publ/veksler.php (Дата обращения 05.09.2012).
7. Шелеп, И.А. Суть и базовая проблема событийности в public relations / И.А. Шелеп // Актуальные проблемы социальной коммуникации: материалы второй Международной научно-практической конференции. НГТУ им. Р.Е. Алексеева. - Н.Новгород, 2011, С.50-54.
8. Дрю, Ж.-М. Ломая стереотипы. Разрыв: реклама, разрушающая общепринятное [Текст] / Ж.-М. Дрю. - СПб.: Питер, 2002, - 272 с.
9. Доценко, Е.Л. Психология манипуляции: феномены, механизмы и защита [Текст] / Е.Л. Доценко. - М.: ЧеРо, Издательство МГУ, 1997. - 344 с.
10. Гусев, Д.Г. Уши машут ослом. Современное социальное программирование [Текст] / Д.Г. Гусев, О.А. Матвейчев, Р.Р. Хазеев, С.Ю. Чернаков. - Пермь: Alex J. Bakster group, 2002. - 192 с.
11. Райс, Э. Расцвет пиара и упадок рекламы: Как лучше всего представить фирму [Текст] / Э. Райс, Л. Райс. - М.: ООО «Издательство АСТ», ЗАО НІ II I «Ермак», 2004. - 313 с.
12. Камерон, Г. Псевдособытия, или как создавать новости для вашего бизнеса [Электронный ресурс] // http://www.elitarium.ru/2005/03/04/psevdosobytija_ili_kak_sozdavat_novosti_dlja_vashego_biznesa. html (Дата обращения 05.09.2012).
13. Станиславский, К.С. Работа актёра над собой. [Текст] / К.С. Станиславский. - М.: Артист. Режиссёр. Театр, 2008. - 490 с.
14. Митта, А.Н. Кино между раем и адом. Кино по Эйзенштейну, Чехову, Шекспиру, Куросаве, Хичкоку, Тарковскому... [Текст] / А.Н. Митта. - М.: Астрель, 2012. - 496 с.
15. Макки, Р. История на миллион долларов. Мастер-класс для сценаристов, писателей и не только. [Текст] / Р. Макки. - М.: Альпина нон-фикшн, 2001. - 456 с.
16. Бучанан, Р. Враг внутри. Когда покупатели думают, что нам не до них [Текст] / Р. Бучанан. -СПб.: Питер, 2003. - 384 с.
17. Шелеп, И.А. К вопросу о манипулятивной природе public relations [Текст] / И.А. Шелеп // Актуальные проблемы социальной коммуникации: Материалы первой международной научнопрактической конференции. Нижегородский государственный технический университет им. Р.Е. Алексеева. - Нижний Новгород, 2010. С. 70-72.
