CC BY
38
Л.В. БРОННИК (Краснодар)
ПОЗНАВАТЕЛЬНЫЕ ОРИЕНТИРЫ КОГНИТИВНОЙ ЛИНГВОСИНЕРГЕТИКИ
Предпринимается попытка очертить эпистемологические контуры новой научной структуры - когнитивной лингвосинергетики. В основу положена концепция постнеклассической рациональности, развиваемая в отечественной философии. К основным чертам лингвосинергетического знания предлагается отнести диалогичность (коммуникативность), вероятностность и эвристическую полезность, плюралистичность, множественность режимов научной коммуникации.
Ключевые слова: когнитивная лингвосинергетика, постнеклассическая рациональность, диалогичностъ, вероятностность, плюралистичность, трансдисциплинарностъ.
В современной науке происходят процессы коренной перестройки, причем однозначной интерпретации этих изменений не существует. В ряду оценок происходящего можно встретить и парадигмаль-ный сдвиг, и смену типов научной рациональности, и рождение новой науки. Очевидно, что преобразования столь глобальны, что сопоставимы по своему масштабу с революцией в науке (В.С. Степин). Тем не менее процесс этот неравномерный, глубокие возмущения возникают не в каждой точке виртуального пространства науки, и не всегда они достигают критических значений. Но если в эволюции какой-либо научной системы наступает бифуркационный (революционный) момент, то далее возможна генерация новых структур знания. Можно сказать, что так появилась лингвосинергетика: обращение к вопросам языковой сложности и динамичности потребовало принципиально новых концептуальных и методологических инструментов научно-исследовательской деятельности лингвиста (В.А. Пищальнико-ва, Р.Г. Пиотровский, Н.Л. Мышкина, Е.В. Пономаренко, И.А. Герман, К.И. Белоусов, Е.В. Бондаренко, И.Ю. Моисеева и др.).
Аналогичный, революционный сценарий приложим и к новому повороту лингвокогнитивной мысли, столкнувшейся с
тем, что классический когнитивизм исчерпал свои эвристические возможности. Располагаясь на пересечении интересов когнитивно-динамического и эволюционно-синергетического подходов, когнитивная лингвосинергетика, так мы предлагаем назвать новое направление, может открыть новые грани в когнитивной динамике, дать объяснение таким сторонам языковой когниции, как целостность, про-цессуальность, нелинейность, многомерность и др. [3].
Для плодотворного научного поиска сконструировать новую картину языка как когнитивно -синергетической реальности оказывается недостаточно. То, как исследователь ответит на вопрос «Что значит знать?», окажет кардинальное влияние на результаты самого акта познания. Следовательно, реализация когнитивно-синергетической программы в области языка требует от нас определиться с ее эпистемологией. Вполне естественно ожидать, что с формированием новой парадигмы каноны различения научного и ненаучного знания, устанавливающие пределы решения многих эпистемологических проблем, будут подвергаться в той или иной степени пересмотру.
На что может опереться в поиске ориентиров исследователь, нацеленный на познание лингвосинергетических закономерностей языковой реальности? Наиболее разработанной и целостной нам представляется концепция постнеклассической рациональности, активно обсуждаемая в отечественной философии. Она сформировалась в контексте критического переосмысления познавательных традиций классической и неклассической наук [7: 619 - 640]. Эталоны новой научной рациональности не просто близки эволюционно-синергетическим идеям, их появление напрямую связано с данным парадигмальным сдвигом. Вовлечение в орбиту научного внимания сложных саморазвивающихся системных объектов не только привело к перестройке картины мира, но и потребовало «подгонки» нормативных оснований исследования к новым познавательным условиям.
Попробуем сформулировать некоторые постнеклассические требования к (по)зна-нию языка как сложной саморазвивающей-ся когнитивной целостности. Особо под-
© Бронник Л.В., 2009
черкнем, что когнитивная лингвосинер-гетика не может иметь исключительного права на ту систему познавательных ориентиров, контуры которой мы попытаемся здесь очертить. Эпистемология эта актуальна в любой точке постнекласси-ческого пространства знания, выступая одним из центров притяжения и интеграции интеллектуальных ресурсов современной науки.
Диалогичность (коммуникативность). В постнеклассической форме процесс научного творчества обретает черты подлинной диалогичности. Выражается это в переосмыслении так называемых субъ-ект-объектных отношений, проблематики, унаследованной от классического образа научного познания. Исторически сложилось так, что все зависящее от субъекта знания, его целей и ценностей воспринималось как необъективное, а значит, не заслуживающее доверия и поэтому выносилось за скобки науки [4: 84]. В новых познавательных условиях заговорили о необходимости включения в процесс научного исследования самого человека, но не в смысле абстрактного классического субъекта, а человека конкретного, живого со всей его субъективностью [1: 8]. Познание понимают теперь как синергетическое взаимодействие в рамках системы «человек - окружающая среда». Чтобы эффективно выстраивать свои отношения с познаваемым миром в такой модели, требуется особый тип мышления, обозначаемый как коммуникативный [8: 143].
Любой познавательный акт - это диалог, что делает его гибким, подвижным, пластичным, способным к разрешению противоречий и достижению понимания (понимание здесь как взаимная адаптация, найденный компромисс). Таким образом, наблюдается отказ от жесткого «монологического» подхода, в котором познаваемому отводится роль пассивного объекта, в пользу интерпретативного и диалогического [9: 3]. Подобное прочтение познания побуждает научное сообщество вновь обращаться к диалогизму М.М. Бахтина, противопоставившего «монологичной культуре» «культуру диалога». Ученый-линг-восинергетик должен осознавать, что подход к языку с позиции отстраненного абсолютного превосходства контрпродуктивен с точки зрения постижения его изменчивой саморазвивающейся нелинейной природы. Язык теперь равноценный диа-
логический партнер, каждое общение с которым превращается в коммуникативное событие смыслопорождения. На человека, научного специалиста, возложена миссия творческого переосмысления возникающего смысла в пределах его культурно-ценностных (здесь - лингвосинергетических) предпочтений.
Вероятностность и эвристическая полезность как новые критерии обоснованности знания. В центре эпистемологической процедуры обоснования научного знания всегда рассматривали категорию истины. В постнеклассическом научно-рациональном дискурсе допускают моменты изначального заблуждения, исходя из того, что само знание имеет вероятностную природу. Лишь факт бифуркационного события (момент творческого озарения, выбор в пользу одной из идей) приведет к упорядочению хаоса мыслей ученого, снимет ту неопределенность, которая присутствует в научных гипотезах. Это, однако, не означает, что из всех потенциально возможных путей решения научной проблемы будет реализован тот, который укладывается в канон традиционного понимания истинности. Критерием научности отныне хотят видеть не степень приближения к абсолютной истине, которая, как полагали апологеты классического мышления, выражает инвариантную, устойчивую основу мира, а эвристическую силу нового поворота в научном поиске. Речь идет о том, что гораздо прагматичнее «оценить практическую полезность и перспективы некоторой модели, чем углубляться в онтологические дебаты относительно ее обоснованности» [2: 99].
Особая нагрузка ложится на вероятностно-статистические методы, которые позволяют оценить степень вероятности тех или иных языковых/речевых событий и, соответственно, вероятность формулируемых на их основе теоретических выводов. Правомерно, таким образом, говорить не об однозначности когнитивно-синергетических закономерностей языковой реальности, не о том, что должно быть в обязательном порядке, а лишь о возможных сценариях языкового развития при определенных начальных условиях. Несомненное преимущество такого подхода -вовлечение в орбиту внимания тех явлений, которые обычно старались не замечать ввиду их, как говорят, периферий-ности, маргинальности, асистемности и т. п.
То, что понималось как отклонение от магистрального пути эмпирического поиска, как его второстепенный, побочный продукт, теперь следует считать лишь менее частотным и, следовательно, более неопределенным в ряду всех потенций какого-либо языкового/речевого события. Сегодня происходит «своеобразное уравнивание возможностей, когда все, что имеет место быть, заявляет о себе и требует признанного существования» [6].
Плюралистичность. Научное знание эволюционирует в ходе необходимой адаптации человечества к перманентной изменчивости его среды обитания - так утверждает эволюционная эпистемология. Как один из источников новой научной рациональности эволюционная теория познания внесла два важных тезиса, допускающих, с одной стороны, эволюционное происхождение когнитивных способностей, а с другой - подчеркивающих когнитивно-познавательный характер самой эволюции [10: 2]. Отсюда любой познавательный акт человека (в том числе и научный) - это процесс специфической адаптации к окружающей среде. Если ученые-лингвосинер-гетики хотят приблизиться к пониманию языка в развитии, то с неизбежностью следует допустить и релятивность возникающего из взаимодействия с ним знания. Природа относительности когнитивно-синергетических представлений кроется не только в изменчивости языка как объекта (менее привычно, но точнее - еще одного субъекта, Другого, партнера по коммуникации), но и в способах интерпретации, обусловленных индивидуальными особенностями познающего (его мировоззрением, ценностными установками, принятой системой научных координат, стилем мышления и даже чувствами, желаниями, интересами). Важно осознавать, что научное знание, как, впрочем, и наивное, может быть лишь относительно истинным и относительно устойчивым. Сказанное подтверждает, например, современное состояние отечественной лингвосинер-гетики, которое можно описать как поли-фоничное, поликонцептуальное, полиме-тодологичное, полиструктурное и т. п.
Множественность режимов научной коммуникации (от моно- до трансдисцип-линарности). Толерантность как основа новой научной этики. Современное познание разворачивается на фоне активизации коммуникативных процессов как внутри
самой науки, так и за ее пределами. То-пос самой науки все менее походит на политическую карту мира с ее четкими межгосударственными границами. Современному ученому приходится выстраивать отношения не только в режиме привычной и хорошо знакомой монодисципли-нарности, но и в гораздо более широком диапазоне информационных взаимодействий. Все более востребованными становятся навыки трансдисциплинарной коммуникации, возможной благодаря наличию общенаучного метаязыка. Данная модель оказывается сегодня наиболее эффективной, поскольку она лишена трудностей междисциплинарного «перевода», и за ней, соответственно, стоит подлинный теоретический синтез. Взаимопонимание всегда гораздо легче достичь тем, кто говорит на одном (здесь - эволюционно-синергетическом) языке. Такая прозрачность, открытость, взаимонаправленность дает широкие возможности ученому-лингвоси-нергетику обмениваться идеями с другими синергетически ориентированными специалистами (когнитологами, психологами, социологами, культурологами, антропологами и др.), экспортировать и импортировать эвристически полезные конструкты, метафоры и модели. Главное преимущество, которое дает трансдисциплинарное объединение усилий, связано с достижением стратегической цели научного познания - воссоздание целостной картины мира, в которую органично вписан и язык.
Возможен ли научный диалог с теми, чьи взгляды принципиальным образом отличаются от собственных научных убеждений? Полифоничность, полицентрич-ность познавательных реалий выдвигают перед научным сообществом этическое требование строить отношения на основе уважения и толерантности к результатам деятельности других. Научная толерантность здесь не подразумевает безразличия, отчужденности, существования в своем замкнутом мире. Напротив, плодотворной может быть только стратегия открытости. Изоляционизм же губителен для научного творчества. В действительности любая ценностно-познавательная система «не только вступает в борьбу с другой системой, но так или иначе пытается учесть опыт другой системы, расширяя тем самым горизонт своего собственного опыта» [5: 28]. Взаимодействие с другими точ-
ками зрения принимает вид конструктивного диалога, в котором главное - не противопоставление своего видения проблемы другим, а стремление понять чужой опыт, освоить его и, возможно, с этих позиций критически переосмыслить свой собственный. В основу постнеклассиче-ской коммуникации положена, таким образом, не конфронтационная, а со-твор-ческая модель.
Подводя итог нашим рассуждениям, заметим, что постнеклассическая рациональность как основа (лингво)синергетическо-го мышления предоставляет исследователю большую свободу, поощряя его творческую активность и побуждая заглянуть за уже познанный разумом горизонт. Для этого современному ученому-лингвосинер-гетику рекомендуется освоить коммуникативно-ориентированный стиль мышления, требующий умения вести конструктивный и толерантный диалог как с самим языком, так и с множеством других научных контекстов его осмысления. Выделение когнитивной лингвосинергетики желательно воспринимать не в ракурсе углубления научной специализации, но как попытку набросить на язык, который в новых познавательных условиях лишается жесткой дисциплинарной «привязки», сразу несколько концептуальных «сеток» -когнитивную и эволюционно-синергетическую. В эпистемологическом пространстве постнеклассической науки когнитивная лингвосинергетика предстает как «узел» сетевой интеллектуальной коммуникации, в котором синергично сопряжены соответствующий личностный и коллективный опыт и который актуализируется всякий раз, когда речь заходит о когнитивно-синергетической природе языка.
Литература
1. Аршинов В.И. Субъектность в контексте этапов развития науки (от классической к пост-неклассической науке) / В.И. Аршинов // Проблемы субъектов в постнеклассической науке / под ред. В.И. Аршинова и В.Е. Лепского. М.: Коги-то-Центр, 2007. С. 6 - 9.
2. Баксанский О.Е. Когнитивные науки: от познания к действию / О.Е. Баксанский, Е.Н. Кучер. М.: КомКнига, 2005. 184 с.
3. Бронник Л.В. Когнитивная лингвосинергетика - новый этап в науке о языке и мышлении / Л.В. Бронник // Вестн. Адыгейского гос. ун-та. Сер.: Филология и искусствоведение. Майкоп: Изд-во АГУ, 2008. Вып. 10. С. 34 - 36.
4. Буров В.А. Постнеклассическая пробле-матизация научных онтологий и субъектные детерминанты реальности / В.А. Буров // Проблемы субъектов в постнеклассической науке / под ред. В.И. Аршинова и В.Е. Лепского. М.: Коги-то-Центр, 2007. С. 78 - 88.
5. Лекторский В.А. Эпистемология классическая и неклассическая / В.А. Лекторский. М.: Эдиториал УРСС, 2001. 255 с.
6. Лешкевич Т.Г. Постнеклассическая методология: эволюция парадигмы фундаментальной философии [Электронный ресурс] / Т.Г. Лешкевич // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 7, Философия. 1998. №6. С. 52 - 70. URL: http:// www.philos.msu.ru/vestnik/philos/art/1998/leshke-vich_post.htm.
7. Степин В.С. Теоретическое знание / В.С. Степин. М.: Прогресс-Традиция, 2003. 744 с.
8. Черникова И.В. Современная наука и научное познание в зеркале философской рефлексии / И.В. Черникова // Изв. Том. политехн. унта. 2004. Т. 307. №4. С. 142 - 147.
9. Черняева А.С. Феномен понимания в социально-философской рефлексии: автореф. дис. ... канд. филос. наук / А.С. Черняева. Омск: ОмГПУ, 2008. 26 с.
10. Wuketits F.M. Evolutionary Epistemology: a Challenge to Science and Philosophy / F.M. Wuketits / / Concepts and Approaches in Evolutionary Epistemology: Towards an Evolutionary Theory of Knowledge / F.M. Wuketits (ed.). Dordrecht: Kluwer Academic Publishers, 1984. P. 1 - 33.
Cognitive linguistic synergetics learning guidelines
There is given a chance to describe epistemological boundaries of a new science structure - cognitive linguistic synergetics. The basis is the concept of post non-classical rationality developed in the Russian philosophy. The main features of linguistic synergetics are dialoguing (communicability), possibility property and heuristic usefulness, pluralism property and a variety of scientific communication regimes.
Key words: cognitive linguistic synergetics, post non-classical rationality, dialoguing, possibility property, pluralism property, transdisciplinary property.
