CC BY
59
Шестова Т. Ю. Повышение квалификации и стипендии на обучение для уральских медиков в XIX веке // Вестник Прикамского социального института. 2016. № 2 (74). C. 81-88.
Shestova T. Yu. Professional development and training for scholarships for physicians Ural in XIX century. Bulletin of Prikamsky Social Institute. 2016. No. 2 (74). Pp. 81-88. (In Russ.)
УДК 94 (475.5):61.
Т. Ю. Шестова
Пермский филиал Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации, Пермь, Россия
ПОВЫШЕНИЕ КВАЛИФИКАЦИИ И СТИПЕНДИИ НА ОБУЧЕНИЕ ДЛЯ УРАЛЬСКИХ МЕДИКОВ В ХГХ ВЕКЕ
Шестова Татьяна Юрьевна - доктор исторических наук, заведующая кафедрой теории и практики управления.
E-mail: [email protected]
В статье рассматривается подготовка собственных медицинских кадров в Пермской и Вятской губерниях. Исследуется два способа кадровой работы: подготовка через стипендии, а также повышение квалификации внутри губернии, в столичных клиниках и за рубежом. Отражены сложные моменты во взаимоотношениях земств и стипендиатов.
Ключевые слова: Пермская и Вятская губернии, история здравоохранения, стипендия, повышение квалификации.
T. Yu. Shestova
Perm Branch of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration, Perm, Russia
PROFESSIONAL DEVELOPMENT AND TRAINING FOR SCHOLARSHIPS FOR PHYSICIANS URAL IN XIX CENTURY
Shestova Tatiana Yu. - Doctor of Historical Sciences, Head of the Department of Theory and Practice Management.
The article deals with the preparation of its own health workers in Perm and Vyatka provinces. We study two methods of training of personnel work: through scholarships, as well as training in the province, in the capital's hospitals and abroad. Reflected the difficult moments in relations between zemstvos and fellows.
Key words: Perm and Vyatka province, health history, scholarship, professional development.
Российское земство с момента своего создания одной из важнейших задач предполагало первоочередную медицинскую помощь местному населению, платящему налоги. Аналогично обстояло дело и с подготовкой собственных медицинских кадров.
Когда декабрьская сессия пермского губернского земского собрания 1871 г. рассматривала ходатайство о помощи бедным студентам Демидовского лицея, известный лесовод Н. А. Рогов, сам учившийся в Строгановской школе горнозаводских, сельскохозяйственных и лесных наук, подвел обсуждение к вопросу о стипендиях для будущих врачей:
© Шестова Т. Ю., 2016
«Не лучше ли прямо употребить эти деньги на стипендии в медико-хирургической академии, тем более, что надобность во врачах ощутима» [2].
Первым пермским стипендиатом стал П. Н. Серебренников (впоследствии известнейший врач Пермской губернии). Майская сессия губернского земского собрания 1871 г. решением двадцати восьми гласных против одного постановила ассигновать 300 руб. студенту пермской семинарии П. Н. Серебренникову, направив его в Императорскую медико-хирургическую академию. В дальнейшем же эта сумма была сокращена до 200 руб., т. е. можно говорить о том, что некоторое время П. Н. Серебренников получал повышенную стипендию. Одновременно сессия поставила вопрос об условиях отработки стипендии. Председатель губернского собрания Д. Д. Смышляев предложил два варианта: или служить земству такое количество лет, которое равно числу финансируемых им курсов обучения, или вернуть деньги. П. Н. Серебренников обязался отслужить стипендию земству. Из зала поступило также предложение удерживать стипендию из последующего жалования. Однако в дальнейшем в реальной практике использовалось предложение Д. Д. Смышляева, т. к. зарплата начинающего врача при произведенных вычетах стипендии делала существование молодого специалиста невозможным. Эта же сессия приняла к рассмотрению прошения выпускников пермской гимназии А. Алексеева и Н. Павлова о стипендиях на продолжение обучения в медико-хирургической академии [2, с. 27, 165, 195; 11].
В 1872 г. земство определило порядок выдачи стипендий. Они выделялись только уроженцам Пермской губернии, число стипендий не превышало пяти одновременно. Известна ситуация (правда, произошедшая уже в 90-е гг. XIX в.), когда пермское земство отклонило предложение о приеме на службу студента V курса Военно-медицинской академии В. Селаври [13]: на местах земцы предпочитали видеть своих земляков.
Первоначально стипендии выдавались без отработки земству. К первой стипендии, выданной П. Н. Серебренникову, позже добавились выплаты последующим стипендиатам по медицине. Это были уже упоминавшиеся гимназисты Н. Павлов и А. Алексеев и семинаристы Д. Боголепов и В. Распопов, направленные в медико-хирургическую академию [3, с. 34, 85]. В 1878 г. только Пермский уезд держал две стипендии на врачей по 400 руб. [4, с. 411].
В 1879 г. вятское земство имело десять стипендиатов, из которых восемь учились медицине в разных учебных заведениях1. Считалось, что практика стипендий способствует хорошей подготовке специалистов. Так, для губернской больницы был подготовлен ординатор Маккавеев с весьма хорошими характеристиками [14, с. 87]. Вятское губернское земство выделяло большие суммы для стипендиатов , нежели пермское: «Для обеспечения земства нужным для потребностей его числом врачей губернское земство содействует образованию молодых людей уроженцев Вятской губернии в медицинских заведениях выдачею им стипендий по 300 р. каждому». В 1882 г. земство держало 23 стипендии. Вероятно, эти расходы оказались слишком высоки, поскольку в 1883 г. число стипендий сократилось до 20, а с 1884 г. - до 14 [11, с. 46; 12, с. 68; 13, с. 69].
В 1889 г. четыре из девяти стипендий пермского губернского земства относились к медицине. А. Оглоблин, В. Зуев, Н. Черемухов учились на медицинском факультете Казанского университета, М. Зайцев - на медицинском факультете Харьковского университета [1, с. 1]. Пермское губернское собрание рассматривало в этом году вопрос об увеличении сумм, отпускаемых на стипендии. Гласный Н. В. Воронов считал, что нет нужды увеличивать размер стипендии практически в четыре раза. Это вытекало из смет: в 1888 г. -600 руб., а в 1889 г. - 2 550 руб., отпускаемых на стипендии. Он же предложил выборочно относиться к специальностям, на которых запрашивались пособия: «Я еще понимаю сти-
1 Государственный архив Кировской области (ГАКО). Ф. 616. Оп. 1. Д. 54. Л. 46.
пендии студентам Петербургских академий, ветеринарных институтов, медицинских факультетов; агрономы, ветеринары, медики нужны земству и будут служить ему. Но у нас выдаются стипендии таким лицам, которые едва ли будут служить земству, например, технологам». Обсуждая эту проблему, собрание вспомнило, что первоначально губернское земство имело двенадцать стипендий, затем эта инициатива перешла к уездным земствам. «В следующий за тем период губернское земство образовало особый фонд для выдачи стипендий так, чтобы новые стипендии выдавались из сумм, возвращаемых лицами, пользовавшихся стипендиями... ассигнования на стипендии суммой в 2 550 р. значительно менее той, какая расходовалась губернским земством первоначально - 3 600 р.». Гласный А. Попов, взяв слово, заявил: «Губернскому земству вообще не следует жалеть денег на стипендии учащейся молодежи. Это один из самых симпатичных и производительных расходов земства». В рамках вопроса о стипендиях было рассмотрено ходатайство Окинчица, молодого человека, который оканчивал реальное училище, сына земского врача. Его отец «при одной поездке по делам службы свалился в ров, расшибся и теперь совершенно парализован, работать он совершенно не может, так что служит бременем для своей многочисленной семьи». По земскому законодательству Красноуфимское земство должно было помочь семье, но поскольку этого не было сделано, губернское собрание вошло в положение и выделило Окинчицу 150 руб. на полгода, прежде чем ему будет начислена стипендия от уездного земства [5, с. 49-51]. На деле же конфликт заключался в том, что уездные земства вообще прекратили выдавать стипендии на обучение, считая это обязанностью губернского земства.
В 90-е гг. XIX в. пермское губернское земство рассмотрело ряд прошений о стипендиях и пособиях на обучение. Соликамский уроженец А. Сырин запрашивал 50 руб. для подготовки к экзамену на аптекарского помощника, но поскольку экзаменационной комиссии в Соликамске не набиралось, сдавать экзамен следовало в Перми, и молодой человек дополнительно просил выделить 30 руб. на проживание. Земство пошло ему навстречу. Интересны также запросы Н. Тронина, который в 1892 г. просил уволить его для сдачи экзамена на аптекарского ученика при любом университете1. В 1897 г. он же, будучи счетоводом, снова просил стипендию в 300 руб. для обучения на должность аптекарского помощника, но его не отпустили на перепрофилирование, т. к. считали хорошим бухгалтером2.
Вятское губернское земство в 1893 г. имело стипендиатов по медицине: в Киеве -И. Рыков, в Казани - П. Бельтюков, половинную стипендию в 150 р. получил воспитанник сиротского дома Н. Флеров . В 1895 г. вятское губернское земство еще раз остановилось на вопросе о стипендиях: «Ввиду крайней недостаточности в губернии лиц женского пола с основательной медицинской подготовкой было учреждено две стипендии: в 240 р. при Рождественских курсах (ученицы для подготовки лекарских помощников) и одна в 300 р. в предложенном к открытию Женском медицинском институте». Стипендии погашались впоследствии службой земству или деньгами. Таким образом, всего вместе с одиннадцатью уездными получалось тринадцать стипендий4. Надо подчеркнуть, что вятское земство было ознакомлено не только с действующими учебными заведениями, но и с готовящимися к открытию. К следующему году из тринадцати стипендий три отводилось на медицину, к ним добавлялись две стипендии на воспитанников земского сиротского дома (по 300 руб.). Обучение шло в Московском, Казанском, Томском университетах. С 1895 г. была введена еще одна стипендия на 240 р. (Антонина Пластунова обучалась в Санкт-Петербургском учи-
1 Государственный архив Пермского края (ГАПК). Ф. 44. Оп. 4. Д. 1. Л. 37.
2 ГАПК. Ф. 44. Оп. 4. Д. 13. Л. 27, 39.
3 ГАКО. Ф. 616. Оп. 1. Д. 123. Л. 216-217.
4 ГАКО. Ф. 616. Оп. 1. Д. 133. Л. 1546.
лище лекарских помощников)1. Когда стипендиаты учились на старших курсах, земство начинало рассматривать кандидатуры на стипендию будущих выпускников.
Между тем к началу 90-х гг. XIX в. стипендии стали проблемой для земства. Стипендиаты не возвращали деньги. Все благие пожелания о безвозвратных суммах, отсутствии отработки сошли на нет. Нельзя сказать, что земство крупно страдало материально, скорее, был психологический дискомфорт от того, что земцев обманули. «Земские стипендии назначаются под условие возврата, так что земство теряет только проценты на выданные деньги» [5, с. 48]. Пермское губернское собрание поручило управе следующее: «Фамилии их, как злостных неплательщиков, опубликовать в столичных газетах». Эта акция была весьма сильной по психологическому воздействию. Один из должников, узнав о списке, перевел земству 100 руб., хотя ранее говорил, что служит без жалования и денег не имеет. Адреса неплательщиков губернскому земству нашли Петербургская уездная управа (Караваева) и военно-медицинское управление (Любомудрова). Кодекс чести этих организаций не позволял впускать в ряды медиков обманщиков [1, с. 1].
6 декабря 1895 г. пермское земство рассматривало инструкцию о порядке выдачи стипендий. Сессия разбиралась и с проблемой материальной ответственности несовершеннолетних стипендиатов. Было решено обратиться за юридической помощью для установления возраста совершеннолетия - 18 лет или 21 год [7, с. 25].
Вятское губернское земство в 1898 г. из оплаченных 97 стипендиатов имело 38 медиков, но очень многие из них или не оканчивали курс, или не работали по специальности, а следовательно, и не возвращали стипендий2. С горечью гласные констатировали: «Говорят крестьяне малосознательны, а вот вам получившие высшее образование хуже того». Поступило предложение о применении карательных санкций: взыскивать деньги через суд, описывать имущество, используя все меры вплоть до тюремного заключения. Один из гласных, целый день проведя в приемной одного из бывших стипендиатов для подачи повестки, был настроен весьма решительно. По примеру Пермской губернии он рекомендовал опубликовать в газете информацию обо всех должниках, а «расход по публикации взыскать с должников: следует публиковать не только фамилии, но и должности». При подробном рассмотрении вопроса выяснилось, что расходы на публикацию велики -300 руб., а возможность компенсации этой суммы весьма призрачна. Собрание предложило пустить эти деньги на пособие для бедных студентов. Накал страстей улегся при оповещении, что все земства сталкиваются с такой же проблемой. Было решено взыскивать средства с должников официально установленным судебным порядком3.
Далеко не всегда врачи отдаленных провинций могли следить за новинками в медицинской сфере. Данные попадали к ним разными путями. Так, в 1874 г. Министерство внутренних дел через вятского губернатора обратилось к врачам с извещением, что «проживающий в Швейцарии доктор Руссель изобрел аппарат для переливания крови живого человека», и предлагало собрать по стране заявки и деньги по 50 руб. за аппарат, заказать партию и ввести через свои каналы в Россию4.
Вопрос повышения квалификации врачей был сопряжен с понятиями отпуска и научной командировки. В Вятской губернии основные принципы командировок стали вырабатываться с прошения врача П. Н. Кармильского к земскому собранию 4 декабря 1874 г. о разрешении годовой командировки для усовершенствования с сохранением рабочего места и финансированием от земства. Предварительно он опросил врачей губернской больницы, «не возьмут ли на себя его труд». Врачи согласились работать бесплатно, если
1 ГАКО. Ф. 616. Оп. 1. Д. 135. Л. 665.
2 ГАКО. Ф. 616. Оп. 1. Д. 153. Л. 1637.
3 ГАКО. Ф. 616. Оп. 1. Д. 194. Л. 68-69.
4 ГАКО. Ф. 617. Оп. 2. Д. 639. Л. 61.
им будет предоставлена в дальнейшем такая же возможность. Земское собрание наотрез отказалось принять позицию врачей, объясним это следующим: отсутствие врача на столь длительный период предполагает, что земство имеет специального врача для научной деятельности. Врачи же губернской больницы и так имели большую нагрузку, помимо практики, в виде обязанностей по фельдшерской и повивальной школам, судебной экспертизе и т. д. П. Н. Кармильскому командировку разрешили, но бесплатно и с условием, чтобы остальные врачи ничего не просили. Чуть позже разрешили полугодовой отпуск раз в три года: два месяца с оплатой и четыре месяца за свой счет. При этом от губернской больницы направлялось не более одного врача в год и при условии, что оставшиеся медики поделят нагрузку командированного [14, с. 97].
В 1895 г. пермское губернское земское собрание направило врача О. И. Скворцову в Петербург с «четырехмесячным отпуском с сохранением содержания для освежения познаний». В протоколах специально было отмечено, что врачи Александровской больницы брали на себя дополнительные обязанности «без особого вознаграждения». Для выделения командировки следовало к 1895 г. проработать на земской службе в Пермской губернии четыре года [7, с. 36]. В 1898 г. мартовская сессия увеличила срок выслуги для научной командировки до шести лет. Но губернское собрание тут же сделало исключение для врачей В. В. Белоруссова (пять лет стажа) и В. А. Хомякова (четыре года стажа): увеличившийся штат Александровской больницы позволил распределить их обязанности между оставшимися врачами [10, с. 43]. Вскоре последовало возвращение к изначальному сроку в четыре года.
Земства считали, что следует внимательно подойти к вопросу о командировках для врачей, «которые имели бы возможность пользоваться более или менее продолжительными командировками в университетские и вообще города с большими специальными клиниками и лечебницами»1. Вятское губернское земство было заинтересовано в командировках своих врачей: «Современные представления в научных центрах непрерывно и очень быстро идут вперед»2. Оренбургская губерния только к началу ХХ в. начала обсуждать вопрос о пользовании научными командировками, но так и не направила по официальной линии ни одного человека. В Пермской губернии без обсуждения теоретических вопросов о направлении на стажировку постоянно шла работа по повышению уровня местных медиков.
Научные командировки врачей были приняты и в центре страны. Институт экспериментальной медицины принимал всего 15 слушателей на один месяц при большом наплыве желающих. «Подавать заявление необходимо за 3-4 месяца до начала курсов, чтобы попасть "в комплект"» . Обязательным условием при поступлении была полная свобода врачей Петербургской уездной управы от служебных обязанностей. Для других учебно-научных заведений срок командировки составлял три месяца. Особую роль играл Петербургский клинический институт для врачей, куда земства и направляли командированных4. Если уральские врачи вставали в очередь на повышение квалификации и постоянно запрашивали земские управы о времени командировок, то врачи Петербургской управы имели больше доступа к новым сведениям (литература и другие источники), поэтому, ссылаясь на занятость в земстве, они отказывались от этого вида деятельности («если будут еще желающие, то очередь свою в этом охотно уступлю»)5.
1 ГАКО. Ф. 587. Оп. 4. Д. 239. Л. 53.
2 ГАКО. Ф. 616. Оп. 1. Д. 135. Л. 767.
3 Центральный государственный архив Санкт-Петербурга (ЦГИА СПб). Ф. 224. Оп. 1. Д. 1826. Л. 1.
4 ГАКО. Ф. 616. Оп. 1. Д. 135. Л. 767.
5 ЦГИА СПб. Ф. 224. Оп. 1. Д. 1826. Л. 1, 15.
Четырехмесячный оплачиваемый срок командировки стал для Урала основным, но к нему прибавилось требование отработки определенного количества лет за возможность стажировки и ее оплаты местными властями. Так, Сарапульское земство Вятской губернии в 1899 г. разрешило стажировки врачам, «желающим совершенствоваться в глазной специальности с сохранением содержания при условии, если врач обяжется по окончании отпуска служить в земстве не менее двух лет». Поездки разрешались врачам, проработавшим на земство не менее пяти лет1. Через несколько лет срок был сокращен с двух лет до года.
Командировки давали провинциальным врачам возможность приобщиться к новым теориям, проверить собственные идеи. Ординатор вятской губернской больницы И. Ф. Иорданский в 1899 г. занимался на курсах у И. П. Павлова. В своем отчете он писал, что был очень рад подтверждению асептического принципа операций, который сам пять лет применял в больнице. Клиника Склифосовского продемонстрировала командированным великолепную операцию рака, но полный курс этой клиники И. Ф. Иорданского не устроил из-за облегченности программы. Большое внимание в его отчете уделялось описанию рентгеновского аппарата, «который уже применяется и в нашей больнице, благодаря просвещенному содействию попечителя Т. Ф. Булычева»2.
6 июля 1898 г. было создано Общество взаимопомощи врачей, приезжающих в Санкт-Петербург для научного усовершенствования. Устав был разослан по губерниям России. В сферу своей деятельности общество включало контакты со всеми учреждениями, уведомление администрации о времени, месте и предмете общих занятий, общение с принимающей стороной, знакомство приезжих с учебными программами, а также решение таких бытовых проблем приезжих, как дешевое жилье и питание, материальная помощь нуждающимся. Как организация научно-образовательная, общество брало на себя облегчение записи в библиотеки, льготное приобретение медицинских инструментов и т. д. Разумеется, при большом наплыве провинциальных врачей в столицу такая поддержка была насущно необходима3. Большую роль Общества взаимопомощи врачей отмечали и медики Петербургской губернии4. Большим подспорьем в повышении квалификации врачей была специализированная казанская библиотека. Уже упоминаемый И. Ф. Иорданский писал: «Сила врачей в их знании». Он полагал, что врачам надо дать возможность приобщаться к литературе, поскольку уже в то время ее приобретение было проблематично для большинства представителей этой профессии - по материальным причинам5.
Командировки другого рода - стажировка уездных врачей в губернской структуре. «Губернская больница приобретает значение такого же научного медицинского центра для Вятской губернии, как Казань для вятского края»6.
В Пермской губернии больше задавались не теоретическими вопросами о положении к предоставлению командировок, а определяли очередность врачей для поездок. Документы губернских собраний освещали в основном вопросы финансирования, сроков, отражали решение спорных вопросов, которые возникали в поездках. Так, в 1889 г., помимо выделения командировки ординатору (затем старшему врачу) Александровской больницы В. М. Виноградову, пермское губернское земство рассмотрело вопрос о рассрочке выплаты пособия на командировку в 300 руб. врачом Э. И. Бергом по 50 р. в месяц (тот пробыл в Берлине шесть дней и из-за болезни вернулся в Пермь) [5, с. 83; 1, с. 249].
1 ГАКО. Ф. 587. Оп. 4. Д. 239. Л. 10, 52.
2 ГАКО. Ф. 616. Оп. 6. Д. 106. Л. 33.
3 ГАКО. Ф. 617. Оп. 5. Д. 3940. Л. 23-25.
4 ЦГИА СПб. Ф. 224. Оп. 1. Д. 1826. Л. 27.
5 ГАКО. Ф. 616. Оп. 6. Д. 106. Л. 33.
6 ГАКО. Ф. 616. Оп. 1. Д. 135. Л. 767.
Порой принимались и особые постановления земства. В 1891 г. губернское собрание выделило средства на две женские научные командировки. После стажировки Е. П. Серебренникова возглавила открывшееся в губернской больнице глазное отделение. В 1888 г. пермское губернское земство постановило обучить в Петербурге специалиста по массажу - фельдшерицу Л. Р. Кадмову, а администрации больницы поручалось проследить, чтобы далее этот квалифицированный специалист не уволился со службы земства [1, с. 245]. Л. Р. Кадмова стала первой массажисткой Перми и была необычайно популярна. Земство отмечало большую переработку: рабочий день составлял непрерывных восемь часов, поэтому собрание постановило выделить учениц фельдшерской школы специалисту в помощь [6, с. 123]. В 1909 г. Пермь отметила 25-летний юбилей деятельности Л. Р. Кадмо-вой. Подобные акции проводили в честь особо известных врачей, но для женщины в ранге фельдшерицы это было впервые [15, с. 154].
Пермские врачи имели право пользоваться командировками неоднократно, что не практиковалось в Вятской губернии. До создания в Перми собственной бактериологической станции вопрос о применении сывороток решался врачами губернской больницы. Дважды (1895, 1898 гг.) для изучения приготовления сывороток в Петербург направлялись врачи В. А. Хомяков (Александровская губернская больница) и В. В. Белоруссов (Екатеринбургский уезд) [8, с. 36; 10, с. 43]. Ординатор пермской губернской Александровской больницы А. Ф. Цандер трижды повышал квалификацию. В 1886 г. он впервые выехал на стажировку за границу. В 1891 г. ему также была поручена проблема изучения сывороток в Берлине, где он и ранее «работал у Коха по бактериологии в его лаборатории» [6, с. 13]. Следует заметить, что пермские врачи находились в курсе всех новейших открытий в различных областях медицины. Третья командировка А. Ф. Цандеру в 1896 г. была разрешена на нетрадиционный срок в пять месяцев и опять в Берлин «для занятия в тамошних клиниках гинекологией и хирургией мужских половых органов». Губернское собрание постановило выделить 600 руб. безвозвратной ссуды и без дальнейшей службы земству [9, с. 19]. Такое решение объяснялось высокой оценкой деятельности А. Ф. Цандера в Пермской губернии.
Таким образом, подготовка врачей через выдачу стипендий была удачным ходом со стороны земств. С другой стороны, отдача этой инициативы тормозилась невыплатами бывших стипендиатов. Земствам пришлось вводить механизмы, регулирующие возвращение денег, либо инициировать вопрос об отработке определенного срока за полученное образование.
Повышение квалификации врачей шло несколькими путями: ознакомление с новыми методиками через литературу, научные командировки врачей, разработка отдельной проблематики медицинскими обществами и предоставление ими данных в губернии.
Библиографический список
1. Доклады пермской земской управы пермскому губернскому собранию 19 сессии. Пермь,
1889.
2. Журналы 2 очередного пермского губернского собрания. Декабрьская сессия 1871 г. с докладами губернской управы. Пермь, 1871.
3. Журналы 3 чрезвычайного пермского губернского земского собрания майской сессии 1872 г. Пермь, 1872.
4. Журналы 9 очередного пермского уездного земского собрания 1878 г. с докладами пермской уездной земской управы. Пермь, 1879.
5. Журналы пермского губернского земского собрания 19 очередной сессии с докладами комиссий. Пермь, 1889.
6. Журналы пермского губернского земского собрания 21 очередной сессии и доклады комиссий сему собранию. Пермь, 1891.
7. Журналы пермского губернского земского собрания 24 очередной сессии и доклады комиссий сему собранию. Пермь, 1895.
8. Журналы пермского губернского земского собрания 27 чрезвычайной сессии и доклады комиссий сему собранию. Пермь, 1895.
9. Журналы пермского губернского земского собрания 28 чрезвычайной сессии с докладами управы и комиссий сему собранию. Пермь, 1896.
10. Журналы пермского губернского земского собрания 30 чрезвычайной очередной сессии. Пермь, 1898.
11. Обзор Вятской губернии за 1882 г. Вятка, 1883.
12. Обзор Вятской губернии за 1883 г. Вятка, 1884.
13. Обзор Вятской губернии за 1884 г. Вятка, 1885.
14. Сборник постановлений Вятского губернского земства за 25-летие. 1868-1892. Т. 5. Вятка, 1895.
15. Трапезников В. Н. Летопись города Перми. Пермь, 1998.
