CC BY
133АКТУАЛЬНЫЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ
УДК 94(47).084.6 UDC 94(47).084.6 DOI 10.25797/NHP.2018.12.3.011
ПОВСЕДНЕВНАЯ ЖИЗНЬ СОВЕТСКОГО ОБЩЕСТВА НАКАНУНЕ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ
Аннотация:
В статье представлены наиболее типичные черты будничной жизни советского социума в предвоенные годы. Рассмотрены государственная политика в социальной сфере, изменение традиционных каждодневных практик, связанное с модернизацией народного хозяйства и угрозой войны.
Ключевые слова:
социальная политика СССР, предвоенная повседневность, доходы населения.
EVERYDAY LIFE OF SOVIET SOCIETY ON THE EVE GREAT PATRIOTIC WAR
Abstract:
The article presents the most typical features of everyday life of the Soviet society in the prewar years. The state policy in the social sphere, changes in traditional everyday practices, associated with the modernization of the national economy and the threat of war are considered.
Keywords:
social policy of the USSR, prewar daily, income of the population.
Исследования по социальной истории -одно из активно развивающихся направлений исторического знания. Среди многообразия ее разделов выделяется история повседневности.
В социальном секторе реализуется основные итоги экономического развития страны. Рост национального дохода в СССР - наиболее обобщенного показате-
ля уровня развития экономики государства в предвоенный период характеризовался достаточной интенсивностью. Он вырос с 96,3 млрд руб. в 1937 г. до 105 млрд в 1939 г. и 128,3 млрд руб. в 1940 г. (Кравченко 1963: 16). При этом жесткий государственный курс на модернизацию четко обусловил тенденцию подчинения задач удовлетворения материальных потребностей населе-
ния интересам ускоренного развития индустрии.
С середины 1930-х годов в Советском Союзе постоянно росли расходы на оборону. Их удельный вес в госбюджете поднялся до 32,6% в 1940 г. против 18,7% в 1938 г. (Зинич 2007: 162). Такая направленность экономического развития, а также возросшие расходы на оборону не могли не отразиться на благосостоянии народа, на обыденной жизни граждан. Хотя внешних статистических проявлений проблемы, вроде бы, не было, особенно по оплате труда в промышленности.
Материалы бюджетных обследований, проводившихся органами Госплана СССР, свидетельствуют о том, что в различных регионах зарплата рабочих и служащих продолжала расти. Ее среднемесячные показатели в 1940 г. в целом по стране равнялись 331 руб. (у рабочих - 324 руб., ИТР - 696 руб.). В структуре доходов семьи промышленного рабочего денежный заработок составил 71% (РГАЭ 1: 13). Вместе с тем рост дороговизны товаров потребления обошел увеличение оплаты труда.
В еще более трудном положении находились работники сельскохозяйственного производства. До войны оплата труда в колхозах состояла из 2 частей: натуральной и денежной. Преобладала натуральная оплата, которая была нерегулярной. Показатели денежной оплаты были низкими. А в 1940 г. 12,3% колхозов вообще не выдавали денег на трудодень. Все это отражалось на структуре доходов колхозников, в которой в 1940 г. основную долю (48%) представляли доходы от личного подсобного хозяйства. Накануне войны стали проводится мероприятия по смягчению сталинского террора в деревне и одновременно по усилению экономического наступления на крестьянства (увеличение налогов, сокращение личного подсобного хозяйства и т.п.). Об антикрестьянской аграрной политике, бедственном положении сельских
жителей свидетельствуют рассекреченные и опубликованные архивные документы, в том числе фонды ФСБ (Трагедия советской деревни 2006).
В целом социально-финансовая политика государства вносила серьезную напряженность в благосостояние народа и моральную атмосферу города и деревни.
В предвоенную пору повседневная жизнь людей осложнялась происшедшими изменениями в обеспечении их продовольствием и товарами каждодневного спроса. В стране существовал кризис снабжения, подробно проанализированный Е.А. Осо-киной в серии публикаций. В открытой торговле были установлены «нормы отпуска товаров в одни руки», введена закрытая форма торговли для персонала ведущих отраслей промышленности и т.п. Существовала де-факто карточная система снабжения городских жителей (Осокина 1998: 183-219). В справке «Основные постановления правительства СССР о ценах на предметы личного потребления за 19381940 гг.», хранящейся в фонде Госплана СССР, довольно четко прослеживаются изменения в ценовой политике государства (повышение цен на мясо, птицу, кондитерские изделия, рыботовары, животное масло и т.д.) (РГАЭ 2: 80-87).
Питание рабочих и колхозных семей было недостаточным как по ценности пищи, так и по количественным параметрам потребления. Для улучшения своего продовольственного положения народ занимался самоснабжением. Дополнительные продукты (картофель, овощи, молоко) люди получали из подсобных хозяйств. Они создавались вокруг промышленных центров. Инициатором этого выступил коллектив Глуховского текстильного комбината в Московской области. Немалую роль в разнообразии рациона питания играли индивидуальные и коллективные огороды, которые также являлись своеобразной «от-
I ^_I
Повседневная жизнь советского общества
душиной» для бывших крестьян, пришедших на производство из деревни. Неотъемлемой частью жизни и быта советского рабочего стало общественное питание. Сеть столовых, буфетов, закусочных значительно расширилась на промышленных предприятиях: с 50,9 тыс. в 1937 г. до 87,6 тыс. в 1940 г. (Любимов 1968: 55).
В предвоенный период болезненным являлся вопрос об обеспечении населения одеждой, обувью и изделиями повседневного обихода. Особенно сельских жителей, которые снабжались через потребкооперацию. В условиях постоянного товародефи-цита и ограниченной распределительной системы деформировались жизнь и быт людей. Много времени тратилось на поиски вещей, стояние в очередях. Сошлемся на документ - письмо матери-одиночки П. Жуковой, направленное председателю Совнаркома СССР В.М. Молотову 27 августа 1940 г. «Простите меня, что я обращаюсь к Вам с таким пустяковым вопросом, но я не знаю, что дальше делать. Дело в том, что в течение нескольких воскресных дней хожу по Москве за поиском ботинок для мальчика на 9 лет №32 и не в состоянии достать... В будни я работаю и не могу попасть в магазин. Я мать-одиночка, мне вообще очень трудно одной воспитывать ребенка.» (Лившин 2003: 172-173). На письме имеется резолюция: «В архив».
Из проанализированного автором архивного материала, в том числе о потреблении на душу населения продовольственных и непродовольственных товаров в СССР, Германии и Англии в 1937-1940 гг. видно, насколько жизненный уровень трудящихся Советского Союза разительно отличался от уровня жизни в ведущих буржуазных государствах (РГАЭ 3: 93-94).
Помимо отмеченных трудностей и особенностей в обеспечении населения потребительскими товарами, в экономической жизни страны и повседневной реальности
имелись и другие серьезные недостатки. По отчетам наркомторгов союзных республик за 1940 г. видно, что планы розничного товарооборота часто не выполнялись. В государственной и кооперативной торговле имели место значительные злоупотребления, растраты, хищения. В архивном документе с грифом «совершенно секретно», подготовленном в МВД СССР о состоянии преступности в стране (в динамике), приведены следующие данные: количество краж в стране в 1939 г. - 402 799, в 1940 г. - 518 270 (На «краю» советского общества 2010: 175; РГАЭ 4: 153-193). В решении проблем будничной жизни все большее значение стал иметь блат. Это явление нашло отражение в обращениях граждан, направленных в высшие государственные и партийные инстанции.
Если в отношении питания и еще более в отношении промтоваров понижение материального уровня жизни в СССР больше ощущалось деревней, то ухудшение жилищных условий коснулось в первую очередь города. Жилищное строительство при абсолютном увеличении не успевало за темпами роста городского населения. В 1940 г. в городах проживало свыше 63 млн человек, против 26 млн в 1926 г. И несмотря на то, что за три года предвоенной пятилетки в городах и поселках городского типа было введено в эксплуатацию 42 млн кв. м жилой площади, нарастал острый жилищный кризис. В среднем на одного горожанина в 1940 г. приходилось 6,3 кв. м полезной площади квартир, т.е. почти в 1,5 раза меньше, чем в середине 1920-х гг., а в ряде мест и того меньше. Так, в домах Горьковского и Московского автозаводов на одного человека приходилось до 4 кв. м (РГАЭ 5: 61). Массовым стало расселение в коммунальные квартиры.
Рабочие из числа нового пополнения, прибывавшие из деревень, проживали преимущественно в бараках и даже в зем-
лянках. Жизнь в уплотненных коммуналках, постоянно на глазах соседей, крайне изматывала жильцов морально. Квартирный вопрос портил людей (Фицпатрик 2001: 59-60). Реально получить отдельную квартиру могли только представители номенклатуры, имевшие преимущества и в снабжении товарами; деятели науки и культуры и отдельные стахановцы. Например, в столице в элитном доме на набережной Москвы-реки жили известные герои труда шахтер Алексей Стаханов и токарь Иван Гудов. Замедлялось и развитие жилищно-коммунального хозяйства: строительство водопроводов, бань, прачечных и других объектов. Водопроводами в стране было обеспечено 512 городов, канализацией - 193. Началась теплофикация и газификация городов (История советского рабочего класса 1984: 134).
В сельской местности преобладающим типом жилища был отдельный деревянный дом для каждой семьи без простейших коммунальных удобств, а большинство из них - без электричества. Благоустройство сел и деревень накануне войны только начиналось.
В прямой зависимости от развития одной из важнейших социальных областей - здравоохранения - находилось медицинское обеспечение населения. Общая больничная сеть в СССР к 1941 г. достигала 500 тыс. коек, из них около 170 тыс. находилось в сельской местности. В стране насчитывалось более 141 тыс. врачей (не считая стоматологов) и 460 тыс. среднего медицинского персонала. Однако по уровню медицинских услуг населению частные показатели были довольно низкими. В среднем по СССР на 1 тыс. человек приходилось 8,2 больничных коек, а на 10 тыс. граждан - 7 врачей. При предприятиях создавались здравпункты, при крупных заводах - амбулатории и поликлиники, учреждены комиссии по охране труда. При-
влекались специалисты по гигиене и психологии. В 1940 г. в системе ВЦСПС было 9 институтов и 23 лаборатории охраны труда (ГАРФ: 5-8).
Вместе с тем в медицинском обслуживании рабочих строительства, транспорта, лесосплава имелись немалые трудности и упущения. Повышение качества обслуживания граждан, поднятие эффективности работы лечебных учреждений оставались важнейшей задачей.
Рабочие и служащие имели право на регулярные отпуска. Женщинам-работницам до и после родов предоставлялись оплачиваемые отпуска. Только в 1940 г. многодетным и одиноким матерям были выплачены пособия на сумму 123 млн руб. Накануне войны в стране было 1838 санаториев и 1270 домов отдыха. Для летнего отдыха детей возникла широкая сеть пионерских лагерей (в 1940 г. - 12 тыс.) (История СССР 1971: 383).
Подводя итог разнонаправленным мерам, принятым накануне войны, следует согласиться с мнением профессора А.К. Соколова, что «они определялись не целями и задачами тоталитарного государства, а осуществлялись в порядке реакции на возникающие в стране проблемы, имеющие объективные и субъективные причины...» (Великая война 2010: 14).
В предвоенный период в СССР налицо противоречия социального характера. Для понимания политики руководства страны в социальной сфере и реалий советской действительности представляет интерес анализ общественных настроений того времени, зафиксированный в ряде рассекреченных источников, в том числе в письмах и жалобах в высшие эшелоны власти. Несмотря на наличие в обществе антисталинских настроений и трудности довоенной жизни, советские люди в массе своей поддерживали политику государства и в случае военной угрозы были готовы защищать свою Родину.
Повседневная жизнь советского общества
Литература:
ГАРФ - Государственный архив Российской Федерации (ГА РФ). Ф. 5451. Оп. 27. Д. 106.
РГАЭ 1 - Российский государственный архив экономики (далее - РГАЭ). Ф. 4372. Оп. 38. Д. 1291.
РГАЭ 2 - РГАЭ. Ф. 4372. Оп. 38. Д. 1286.
РГАЭ 3 - РГАЭ. Ф. 4372. Оп. 38. Д. 1286.
РГАЭ 4 - РГАЭ. Ф. 7971. Оп. 1. Д. 836.
РГАЭ 5 - РГАЭ. Ф. 8115. Оп. 5. Д. 268.
Великая война 2010 - Великая война и Великая победа народа. Кн. 2. М., 2010.
Зинич 2007 - ЗиничМ.С. Материальное положение населения накануне фашистской агрессии // Армия и общество в российской истории XVIII-XX вв. Тамбов, 2007.
История советского рабочего класса 1984 - История советского рабочего класса. Т. 3. М., 1984.
История СССР 1971 - История СССР с древнейших времен до наших дней. Т. 9. М., 1971.
Кравченко 1963 - Кравченко Г.С. Экономика СССР. 1941-1945. М., 1963.
Любимов 1968 - Любимов А.В. Торговля и снабжение в годы Великой Отечественной войны. М., 1968.
На «краю» советского общества 2010 - На «краю» советского общества. Социальные маргиналы как объект государственной политики. 1945-1960-е годы. М.: РОССПЭН, 2010.
Осокина 1998 - Осокина Е.А. За фасадом «сталинского изобилия». Распределение и рынок в снабжении населения в годы индустриализации, 1924-1941. М.: РОССПЭН, 1998.
Лившин 2003 - Советская повседневность и массовое сознание. 1939-1945. Сб. документов. Сост. А.Я. Лившин И.Б. Орлов. М.: РОССПЭН, 2003.
Трагедия советской деревни 2006 // Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание 1927-1939 гг. Докум. и материалы. Т. 5. Кн. 2 (1938-1939). М.: РОСПЭН, 2006.
Фицпатрик 2001 - Фицпатрик Ш. Повседневный сталинизм. Социальная история советской России в 30-е г.: город. М.: РОССПЭН, 2001.
References:
Fitzpatrick 2001 - Fitzpatrick S. Povsednevnyj stalinizm. Social'naya istoriya sovetskoj Rossii v 30-e g.: gorod [Everyday Stalinism. Ordinary life in extraordinary times: Soviet Russia in the 1930s]. M.: ROSSPEN, 2001 [in Russian].
GARF - Gosudarstvennyj arhiv Rossijskoj Federacii (GARF) (State archive of the Russian Federation). Fund. 5451, inv. 27, f. 106 [in Russian].
Istoriya sovetskogo rabochego klassa 1984. Istoriya sovetskogo rabochego klassa [History of the Soviet working class], v. 3. Moscow, 1984 [in Russian].
Istoriya SSSR 1971 - Istoriya SSSR s drevnejshih vremen do nashih dnej [The history of the USSR from ancient times to the present day], v. 9. Moscow, 1971 [in Russian].
Kravchenko 1963 - Kravchenko G.S. Ekonomika SSSR. 1941-1945 [The economy of the USSR: 1941 -1945]. Moscow, 1963 [in Russian].
Livshin 2003 - Sovetskaya povsednevnost' i massovoe soznanie. 1939-1945 [Soviet everyday life and mass consciousness. 1939-1945]. Sb. dokumentov. Sost. A.Ya. Livshin I.B. Orlov. Moscow: ROSSPEN, 2003 [in Russian].
Lyubimov 1968 - Lyubimov A.V. Torgovlya i snabzhenie v gody Velikoj Otechestvennoj vojny [Trade and supply on the eve of the Great Patriotic war]. Moscow, 1968 [in Russian].
Na «krayu» sovetskogo obshchestva 2010. Na «krayu» sovetskogo obshchestva. Social'nye marginaly kak ob"ekt gosudarstvennojpolitiki. 1945-1960-e gody (On the "edge" of Soviet society. Social marginals as an object of state policy). M.: ROSSPEN, 2010 [in Russian].
RGAE 1 - Rossiyskiy gosudarstvenniy arkhiv economiki (RGAE) (Russian State archive of economics). Fund. 4372, inv. 38, f. 1291 [in Russian].
RGAE 2 - RGAE. Fund. 4372, inv. 38, f. 1286 [in Russian].
RGAE 3 - RGAE. Fund. 4372, inv. 38, f. 1286 [in Russian].
RGAE 4 - RGAE. Fund. 7971, inv. 1, f. 836 [in Russian].
RGAE 5 - RGAE. Fund. 8115, inv. 5, f. 268 [in Russian].
Osokina 1998 - Osokina E.A. Za fasadom «stalinskogo izobiliya». Raspredelenie i rynok v snabzhenii naseleniya v gody industrializacii, 1924-1941 (Behind the façade of «Stalin's affluence». Distribution and market in the supply of the population in the years of industrialization, 1924-1941). Moscow: ROSSPEN, 1998 [in Russian].
Tragediya sovetskoj derevni 2006. Tragediya sovetskoj derevni. Kollektivizaciya i raskulachivanie 1927-1939gg. [The tragedy of the Soviet village. Collectivization and dispossession. 1927 - 1939]. Dokum. i materialy, v. 5, part 2 (1938-1939). M.: ROSSPEN, 2006 [in Russian].
Velikaya vojna 2010 - Velikaya vojna i Velikaya pobeda naroda [The great war and the Great victory of the people], v. 2. Moscow, 2010 [in Russian].
Zinich 2007 - Zinich M.S. Material'noe polozhenie naseleniya nakanune fashistskoj agressii [Financial situation of the population on the eve of fascist aggression]. Armiya i obshchestvo v rossijskoj istorii XVIII-XXvv. [Army and society in Russian history, XVIII-XX c.]. Tambov, 2007 [in Russian].
Зинич Маргарита Стефановна
старший научный сотрудник, кандидат исторических наук, Федеральное государственное бюджетное учреждение науки «Институт российской истории Российской академии наук». E-mail: [email protected]
Zinitch Margarita S.
senior researcher, candidate of historical Sciences, Federal state budgetary institution of science "Institute of Russian history of the Russian Academy of Sciences". E-mail: [email protected]
