ISSN 1026-2237 BULLETIN OF HIGHER EDUCATIONAL INSTITUTIONS. NORTH CAUCASUS REGION. NATURAL SCIENCE. 2022. No. 4-2
Научная статья УДК 556.5, 546.74
doi: 10.18522/1026-2237-2022-4-2-77-89
ПОВЕДЕНИЕ МИГРАЦИОННЫХ ФОРМ НИКЕЛЯ В ВОДЕ ПО КОНТИНУУМУ «ЭСТУАРИЙ РЕКИ МИУС - ТАГАНРОГСКИЙ ЗАЛИВ АЗОВСКОГО МОРЯ»
Юрий Александрович Федоров1, Дарья Федоровна Костенко2в, Ирина Владимировна Доценко3
' •2•3Южный федеральный университет, Ростов-на-Дону, Россия
2so lodko @sfedu. ru^
3dotsenko @sfedu. ru
Аннотация. Представлены результаты исследования по изучению миграционных форм никеля (Ni) в воде по континууму «эстуарий реки Миус - Таганрогский залив Азовского моря». Применены стандартные методики, специализированное оборудование и математико-статистический анализ. Выявлено, что экспериментальные данные по содержанию растворенной формы никеля не превышают глобальных фоновых концентраций. По континууму наблюдалось превалирование взвешенной формы миграции никеля с доминирующими значениями в зоне р. Миус (54-7' % от валового содержания). Установлено симбатное поведение для всех миграционных форм Ni с общим снижением концентраций по профилю «р. Миус^Та-ганрогский залив». Проведен корреляционный анализ между содержаниями Niean., Щ>аств., Nime, Мвзв. в % от Niean. и физико-химическими параметрами, а также различными формами железа. Уровень значимости р>0,05 отмечен в паре S (%о) и Niean., Щ,аств., Мвзв, а умеренные прямые связи характерны для пар Швзв. в % от Niean. - Feean, Niean. - Fe^. в % от Feean. и Мвв в % от Niean. - Fe^. в % от Feean.. При субпараллельном снижении данных показателей зафиксирован вывод как никеля, так и железа в донные отложения.
Ключевые слова: река Миус, Таганрогский залив, Азовское море, тяжелые металлы, формы миграции никеля, эстуарий
Благодарности: работа выполнена при финансовой поддержке программы стратегического академического лидерства ЮФУ «Приоритет-2030», проект № СП-12-22-5 (обобщение и анализ результатов), а также проекта РФФИ № 19-05-50097(анализ роли ветровой активности).
Для цитирования: Федоров Ю.А., Костенко Д.Ф., Доценко И.В. Поведение миграционных форм никеля в воде по континууму «эстуарий реки Миус - Таганрогский залив Азовского моря» // Известия вузов. Северо-Кавказский регион. Естественные науки. 2022. № 4-2. С. 77-89.
Статья опубликована на условиях лицензии Creative Commons Attribution 4.0 International (CC-BY4.0).
Original article
BEHAVIOR OF NICKEL'S MIGRATION FORMS IN WATER ALONG THE CONTINUUM "THE MIUS RIVER'S ESTUARY -THE TAGANROG BAY OF THE AZOV SEA"
Yury A. Fedorov1, Darya F. Kostenko2^, Irina V. Dotsenko3
',2,3Southern Federal University, Rostov-on-Don, Russia
2solodko@sfedu. ruM
3dotsenko @sfedu. ru
© Федоров Ю.А., Костенко Д.Ф., Доценко И.В., 2022
Abstract. The study's results of nickel (Ni) migration forms in water along the continuum "the Mius River estuary - the Taganrog Bay of the Azov Sea " are presented. Standard methods, specialized equipment and mathematical and statistical analysis were applied. It is revealed that experimental data on the content of the nickel dissolved form do not exceed global background concentrations. The nickel suspended migration form with dominant values in the Mius River zone (54-71 % of the gross content) prevailed along the continuum. A symbiotic behavior was established for all Ni migration forms with a general decrease in concentrations along the profile of "the Mius River^the Taganrog Bay ". A correlation analysis was carried out between the contents of Nigr., Nidis., Nisusp., Nisusp. in % of the total and physical and chemical parameters, as well as various forms of iron. The significance level of p>0.05 was noted in the pair S (%) and Nigr, Nidis, Nisusp, and moderate direct connections are characteristic of the pairs Nisusp. in % of the total - Fegr, Nigr. - Fesusp. in % of Fegr. and Nisusp. in % of the total - Fesusp. in % of Fegr.. With a sub-parallel decrease in these indicators, the withdrawal of both nickel and iron into the bottom sediments was recorded.
Keywords: the Mius River, the Taganrog Bay, the Azov Sea, heavy metals, nickel migration forms, estuary
Acknowledgments: this work was supported financially by the SFedU Strategic Academic Leadership Program "Priority-2030", project No. SP-12-22-5 (generalization and analysis of the results), and RFBR project No. 19-05-50097 (analysis of the role of wind activity).
For citation: Fedorov Yu.A., Kostenko D.F., Dotsenko I.V. Behavior of Nickel's Migration Forms in Water Along the Continuum "the Mius River's Estuary - the Taganrog Bay of the Azov Sea". Bulletin of Higher Educational Institutions. North Caucasus Region. Natural Science. 2022;(4-2):77-89. (In Russ.).
This is an open access article distributed under the terms of Creative Commons Attribution 4.0 International License (CC-BY4.0).
Введение
Никель - элемент побочной подгруппы восьмой группы четвертого периода периодической системы химических элементов Д.И. Менделеева с атомным номером 28. Обозначается символом Ni (лат. Niccolum). Элемент химически малоактивен, проявляет сидерофильные и халькофильные свойства. Факторы, определяющие временные и пространственные закономерности распределения Ni, подразделяются на химические, биологические, гидрологические, а также состав природных вод, почв и донных отложений. Миграционная способность Ni в воде сильно зависит от органических веществ, особенно гуминовых и фульвокислот, подконтрольных значениям pH. При отношении содержания фульвокислоты к содержанию этого металла <2 и pH=8-9 образуются нерастворимые соединения [1]. Сведения о содержании никеля в атмосферных осадках, подземных и поверхностных водах различных районов земного шара, а также в донных отложениях и почвах представлены в научных работах [1-6]. Анализ этих работ показывает, что особенности распределения никеля в различных средах и его состояние в природных водах изучены недостаточно полно, а проблема загрязнения им окружающей среды актуальна и имеет как глобальное, так и региональное значение. Динамика производства никеля в мире и Российской Федерации за последние годы представлена по данным [7-15] на рис. 1. Начиная с 1997 г. намечается общий мировой тренд увеличения производства никеля в мире, за исключением периода 2015-2017 гг. В России производство данного элемента имело стабильный положительный тренд.
В работе [4] приводится глобальное содержание никеля в атмосферных осадках - 0,1 мкг/дм3, а исследователи [1] пишут, что в отдаленных районах земного шара содержание никеля в гидрометеорах изменялось в диапазоне 0,02-5,0 мкг/дм3. В атмосферных осадках городов, в зависимости от их промышленной спецификации, содержание никеля достигает 3,0-100 мкг/дм3. По данным наших экспедиционных работ [16], содержание растворенного никеля в атмосферных осадках над устьевой областью реки Дон (в районе г. Ростова-на-Дону) изменялось в диапазоне 0,011,0 мкг/дм3 (в среднем - 0,25). Содержание никеля в пылевых выпадениях из атмосферы Ростовской области, принятое за природный региональный фон, изменялось в диапазоне 20,0-54,0 мкг/г с.м. (в среднем - 37,0). Он был несколько превышен в пыли г. Ростова-на-Дону и составлял в зимнее время 37,0-60,0 мкг/г с.м. (в среднем - 47,0) [17].
ISSN 1026-2237 BULLETIN OF HIGHER EDUCATIONAL INSTITUTIONS. NORTH CAUCASUS REGION. NATURAL SCIENCE. 2022. No. 4-2
31)01)01)1 2500001 2000001 1500001 1000001 500001 (
hw^e-N^Ttir.ehooîi-N^tif, л^хо^ос
CVCVCVSOOOOOOOOO — — — — — — — ГЧ —
N
2021* - прогнозируемые данные
Рис. 1. Производство никеля в 1997-2021 гг., т (построено авторами по данным [7-15]) / Fig. 1. Nickel production in 1997-2021, t (constructed by the authors according to the data [7-15])
Содержание никеля в донных отложениях Австралии, не затронутых промышленным загрязнением, варьировало в диапазоне 9,0-14,0 мкг/г с.в. (в среднем - 8,0), по обобщенным глобальным оценкам - от 30,0 до 70,0 мкг/г с.в., в глинах и сланцах - 47,0 мкг/г с.в. [18] и в почвах - 50,0 мкг/г с.в. [19]. По сведениям авторов [20-23], содержание никеля в древнеэвк-синских и караганских отложениях, подстилающих современные осадки Азовского моря, изменялось в диапазоне 3,0-20,0 мкг/г с.в. (в среднем - 13,0). В современных донных осадках Азовского моря и его частях валовое содержание никеля варьируется в широком диапазоне. Так, по результатам определений 2015 г. в Таганрогском заливе содержание никеля изменяется от 11,0 до 36,0 мкг/г с.в. (в среднем - 26,4) [24]. По ежегодным средним данным 20002006 гг. содержание никеля в донных отложениях Азовского моря изменялось от 54,0 до 58,0 (в среднем - 55,0), а в Таганрогском заливе - от 52,0 до 57,0 мкг/г с.в. (в среднем - 54,0) [20]. А.В. Михайленко и др. [22] сообщают о вариациях валового никеля в пробах донных отложений, отобранных в 2006 г., в диапазоне 10,0-85,0 мкг/г с.в. (в среднем - 46,0). Е.Ф. Шнюков и др. [23] также отмечали, что содержание никеля в новоазовских осадках варьировало в широких пределах 6,0-50,0 мкг/г с.в. (в среднем - 30,0). Таким образом, содержание элемента в современных новоазовских осадках оказалось выше, чем в коренных породах ложа. Оно также оказалось выше природных глобальных концентраций и значений низкого диапазона воздействия в донных осадках (21,0 мкг/г с.в.) [25]. Не исключено, что причиной является пыль, поступающая в каскадную систему из урбанизированных и промышленных районов Ростовской области (РФ) и Украины.
В настоящее время в научных кругах и СМИ идет дискуссия относительно целесообразности эксплуатации Еланского и Ёлкинского медно-никелевых месторождений в Новохопёрском районе Воронежской области. Поскольку, как считает К.Е. Питьева [26], грунтовые и поверхностные воды Новохопёрского района принимают участие в формировании стока среднего течения р. Дон и, следовательно, могут оказать влияние на уровень содержания никеля в главной артерии бассейна Азовского моря. По результатам исследования 2007 г. ФГБУ «Воронежский областной центр по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды» не было обнаружено данных об уровнях содержания никеля в водах рек Дон, Хопёр, Чёрная Калитва, Тихая Сосна, Битюг. В то же время было установлено превышение содержания ПДК растворенной формы миграции никеля в воде Воронежского водохранилища в 3-4 раза (т.е. содержание элемента составляло ориентировочно 30,0-40,0 мкг/дм3).
Отметим, что в настоящей статье не планируется рассмотрение социально-экологического вопроса. Сообщение будет посвящено только изучению гидрохимии никеля в морских и речных объектах бассейна по континууму «эстуарий р. Миус - Таганрогский залив Азовского моря».
ISSN 1026-2237 BULLETINOFHIGHEREDUCATIONAL INSTITUTIONS. NORTHCAUCASUSREGION. NATURAL SCIENCE. 2022. No. 4-2
Объекты, материалы и методы исследования
Водная система «река Миус - Миусский лиман - Таганрогский залив» расположена в пределах правобережной части Причерноморской низменности, выделяемой в качестве самостоятельного геоморфологического района - Приазовской равнины [27]. Река Миус - это трансграничный водоток, протекающий по территории Украины (верхняя часть среднего течения) и России. Русло р. Миус представляет собой каскадную систему с небольшими водохранилищами и искусственными рыборазводными прудами. Река в пределах РФ неглубоко врезана в берега с луговой растительностью и кустарником. Русло реки извилистое, шириной 15-25 м (в низовье - до 45 м). Глубина русла на плёсах - до 6 м, на перекатах - до 0,5 м. Уклон реки 1,1 м/км, обусловливающий ее медленное течение. Воды реки Миус поступают в Миусский лиман, где происходит трансформация речных вод с последующим смешением с водами Таганрогского залива. Миусский лиман в настоящее время зарегулирован, и в связи с этим его можно отнести к искусственному водоему. Во время отбора проб наблюдалась ветровая активность. Дул умеренный ветер, сила по шкале Бофорта составила 4 балла (5,5-7,9 м/с) [28, 29]. В период наблюдений в августе 2020 г. отбор проб воды производился на 9 станциях в трехкратной повторности в реке Миус, Миусском лимане и Таганрогском заливе (табл. 1, рис. 2) с целью определения концентраций никеля в нефильтрованных (валовое содержание) и фильтрованных (растворенная форма миграции) пробах. Кроме этого, были отобраны питающие Миусский лиман грунтовые воды (глубина от поверхности земли до уровня воды -11 м). В пробах воды, наряду с содержанием никеля, определены температура, значения рН и минерализация.
Рис. 2. Карта-схема района исследования реки Миус, Миусского лимана (Миусское водохранилище) и Таганрогского залива [29] / Fig. 2. Schematic map of the Mius River, the Miussky Liman (the Mius Reservoir) and the Taganrog Bay [29]
ISSN 1026-2237 BULLETIN OF HIGHER EDUCATIONAL INSTITUTIONS. NORTH CAUCASUS REGION. NATURAL SCIENCE. 2022. No. 4-2
Таблица 1 / Table 1
Содержание различных форм Ni в воде по континууму «река Миус - Миусский лиман -Таганрогский залив» / The content of various forms of Ni in the water of the mixing zone "Mius river - Mius estuary -Taganrog Bay"
Водный объект Местоположение станций отбора проб Координаты, с.ш./в.д. Т, °С / рН Минерализация, г/дм3 / соленость, %0 Nw, мкг/дм3 NipacTB^ мкг/дм3 NÎB3B., мкг/дм3 NÎB3B., в % от Мвал. Расчетное удельное содержание Ni взв., мкг/г сух.
массы
Станция 1,
село Покровское, в 30 м от моста, левый берег, 47°24.921' 38°53.385' 18 8,16 2,364 3,4/4,0/5,0 4,1 (3) 1,4/1,7/2,0 1,7(3) 2,0/2,3/3,0 2,4 (3) 58/57/60 58 46,4
Река Миус, в 3,5 м от берега,
ширина русла глубина - 0,5 м
25-30 м Станция 2,
село Николаевка, левый берег, в 2,5 м от берега, 38°51.178' 38°51.178' 22 8,26 2,200 4,4/4,6/4,7 4,6 (3) 1,2/1,1/1,5 1,3 (3) 3,2/3,5/3,2 3,3(3) 72/76/68 71 63,8
глубина 0,6 м
Станция 3,
село Золотарево, в 20 м от берега, 47°16.359' 38°47.423' 22 8,56 3,43 3,0/3,2/3,6 3,3 (3) 1,0/0,9/1,3 1,1 (3) 2,0/2,3/2,3 2,2 (3) 66/71/63 66 42,6
глубина 0,6 м
Миусский лиман, верхний бьеф Миусского Станция 4, хутор Калинин, спуск по ул. Набережная, в 20 м 47°15.627' 38°39.002' 25 8,57 3,65 2,8/3,0/3,5 3,1(3) 1,4/1,2/1,4 1,3(3) 1,4/1,8/2,1 2,2 (3) 50/60/60 70 42,6
водохранилища, от берега,
выше плотины глубина 0,6 м
Станция 5, хутор Ломакин, в 15 м от берега, 47°11.924' 38°30.985' 23 8,67 4,23 1,6/1,4/1,9 1,6 (3) 0,7/0,9/1,2 0,9 (3) 0,5/0,7/0,9 0,7 (3) 31/50/47 43 13,5
глубина 0,6 м
Миусский лиман, Станция 6,
нижний бьеф Миусского село Натальевка, в 25 м от берега, 47°09.555' 38°27.929' 22.5 8,33 9,48 1,2/1,3/1,5 1,3 (3) 0,6/0,8/0,9 0,8 (3) 0,6/0,5/0,6 0,5 (3) 50/38/40 38 9,7
водохранилища, глубина 0,6 м
ниже плотины
Станция 7,
база отдыха «Рожок», в 20 м от берега, глубина 0,6 м 47°08.770' 22 8,66 2,2/2,6/2,3 1,0/1,2/1,1 1,2/1,4/1,2 54/53/52 25,1
Таганрогский 38°25.549' 8,43 2,4 (3) 1,1 (3) 1,3 (3) 54
Станция 8, в 100 м от станции 7, в 25 м от берега, глубина 0,6 м 47°08.701' 38°25.456' 22 8,40 8,66 1,9/2,3/2,0 2,1 (3) 0,7/0,8/1,0 0,8 (3) 1,1/1,3/1,3 1,2 (3) 57/56/65 57 23,2
Грунтовые воды Станция 9, общественный
(техническая вода, солоноватая) колодец, пос. Грузиновка, ул. Набережная, глубина до поверхности воды 11 м 47°16.171' 38°42.756' 8 7,68 2,690 1,7/1,5/1,8 1,7 (3) 1,4/1,1/1,6 1,4 (3) 0,3/0,4/0,2 0,3 (3) 17/26/11 17 5,8
Отбор, транспортировка, хранение проб и последующее определение в них перечисленных показателей проведены по общепринятым в системе Росгидромета стандартным методикам [3032]. Значения рН и температуры измерены портативным иономером «Экотест-2000» сразу после отбора проб. Фильтрование проб воды через предварительно очищенные и взвешенные мембранные фильтры «Владипор» типа МФАС-ВА с размером пор 0,45 мкм (450 нм) проведено с помощью портативной фильтровальной установки также сразу же после отбора проб. После чего фильтрат, а также нефильтрованные пробы подкисляли концентрированной азотной кислотой до pH<2. Количественное определение в пробах валовой (в нефильтрованной пробе) и растворенной формы никеля (в фильтрованной пробе) выполнено в Гидрохимическом институте Росгидромета методом атомно-абсорбционного анализа с прямой электротермической атомизацией проб по методике [30]. Погрешность определения никеля в пробах воды не превышала 10-15 %. По разности содержаний валовой и растворенной формы никеля рассчитано содержание элемента во взвеси (объемная концентрация). Под растворенной формой миграции понимается сумма истинно растворенного никеля и находящегося в воде в коллоидном состоянии. Под взвешенной формой миграции никеля подразумевается её содержание во взвешенных органических и минеральных частицах размером более 0,45 мкм. Взвешенная форма миграции никеля может быть выражена в мкг/дм3 или мкг/г с.м. (удельная концентрация). Методика расчета приведена в работе [22]. Это необходимо для сравнения содержания никеля во взвеси с его валовым содержанием в почвах и породах ложа.
При помощи программы Microsoft Excel были произведены математико-статистические расчеты данных, а именно коэффициента корреляции Пирсона с последующим построением корреляционной матрицы между физико-химическими параметрами и содержанием различных форм рассматриваемых элементов.
Результаты и обсуждение
Рассмотрим распределение и поведение содержания форм миграции никеля по профилю «эстуарий р. Миус - Таганрогский залив» (рис. 3).
ст.1 ст.2 ст.З ст.4 ст.5 ст.6 ст.7 ст.8 • •«□•• 1 —G--2 —♦ • 3 ■ 4
Рис. 3. Распределение средних концентраций миграционных форм никеля и процентного содержания его взвешенной формы в воде системы «река Миус - Миусский лиман - Таганрогский залив»: 1 - валовая концентрация никеля; 2 - концентрация растворенной формы никеля; 3 - концентрация взвешенной формы никеля; 4 - доля взвешенной формы никеля, % от его валового содержания / Fig. 3. Distribution of average concentrations of nickel migration forms and the suspended form percentage in the river system's water "the Mius River - the Miussky Liman - the Taganrog Bay": 1 - the gross nickel concentration; 2 - the nickel dissolved form concentration; 3 - the nickel suspended form concentration; 4 - the proportion of the nickel suspended form, % of its gross content
На станции 1 концентрации валового никеля (№вал.) и растворенной формы никеля (№раств.) изменялись в диапазоне от 3,4 до 5,0 (в среднем - 4,1 мкг/дм3) и от 1,4 до 2,0 мкг/дм3 (в среднем -1,7 мкг/дм3). На станции 2 средние концентрации №вал. увеличились на 0,5 мкг/дм3 (4,6 мкг/дм3), и диапазон варьировался от 4,4 до 4,7 мкг/дм3, а средние значения №раств. уменьшились на 0,4 мкг/дм3 (концентрации изменялись от 1,2 до 1,5 мкг/дм3). Продвигаясь далее по континууму, в верхнем бьефе Миусского лимана (от ст. 3 до ст. 5) концентрации №вал. и №раств. в целом уменьшались и варьировались в пределах от 1,6 до 3,6 (в среднем - 2,6 мкг/дм3) и от 0,7 до 1,4 мкг/дм3 (в среднем - 1,1 мкг/дм3). В нижнем бьефе Миусского лимана наблюдается также уменьшение концентраций: №вал. изменяется в диапазоне от 1,2 до 1,5 мкг/дм3 (в среднем - 1,3 мкг/дм3), а №раств. - от 0,6 до 0,9 мкг/дм3 (в среднем - 0,8 мкг/дм3). В водах Таганрогского залива концентрации №вал. изменялись от 1,9 до 2,3 мкг/дм3 (в среднем - 2,25 мкг/дм3), а №раств. - от 0,7 до 1,1 мкг/дм3 (в среднем - 0,95 мкг/дм3). Полученные экспериментальные данные продемонстрировали, что по сравнению с работами [1, 2, 4] содержание растворенной формы никеля не превышает диапазон глобальных концентраций. Содержание растворенного Ni (Ni2+, NiSÛ4) в морских водах составляет 2,0 мкг/дм3, по данным [2]. В незагрязненных водах суши и морских водах [1] содержание растворенного никеля было в диапазоне 1,0-3,0 и 1,8 мкг/дм3. По [4] диапазон глобальных концентраций никеля в растворенной форме изменялся от 2,0 до 3,0 мкг/дм3.
В реке Миус количество №взв. изменялось от 2,0 до 3,2 мкг/дм3 (в среднем - 2,85 мкг/дм3), в Миусском лимане - от 0,5 до 2,3 (в среднем - 1,4 мкг/дм3) и в Таганрогском заливе - от 1,1 до 1,3 мкг/дм3 (в среднем - 1,25 мкг/дм3). Процентное содержание взвешенной формы никеля от валового содержания в реке Миус изменялось от 57 до 72 % (в среднем - 64,5 %), в Миусском лимане - от 31 до 71 % (в среднем - 54,3 %) и в Таганрогском заливе - от 52 до 57 % (в среднем -55,5 %). В мировом речном стоке доля взвешенных форм никеля составляет 40-95 % [33], по данным [1], со взвешенными речными частицами может переноситься от 5-30 до 97-98 % Ni от валового содержания. Объемное содержание взвешенного никеля в водах озера Онтарио варьировалось в диапазоне 0,034-0,18 мкг/дм3, составляя до 40 % его валового содержания в воде водоема [34]. В эстуарии р. Миссисипи с твердыми частицами было связано до 95 % Ni. При этом оно снижалось при разбавлении прибрежных вод морскими по мере роста глубины [35].
Отмечено, что основная масса никеля мигрирует в грунтовых водах в растворенной форме, а концентрации всех форм Ni не превышают значений, зафиксированных в поверхностных водах эстуария реки Миус и Таганрогского залива.
Экспериментальные данные свидетельствуют о преимущественной миграции никеля в воде каскадной системы «эстуарий р. Миус - Таганрогский залив» во взвешенной форме с её доминированием в водах собственно р. Миус. Обращает внимание симбатное поведение всех форм миграции никеля, а также его валового содержания и процентного содержания №взв. от №вал. по исследуемому профилю (рис. 2), которое проявляется в их снижении в направлении р. Миус ^Таганрогский залив. Это явление подтверждается высокой или заметной прямой тесной корреляцией для различных пар №вал. - №раств., №вал. - №взв., №раств. - №взв. в % от №вал. (табл. 2).
Таблица 2 / Table 2
Матрица парного корреляционного анализа между физико-химическими показателями и содержанием различных форм миграции никеля / Matrix of paired correlation analysis between physical and chemical indicators and the various nickel migration forms content
Параметр S, %0 рн Т, °С №вал., мкг/дм3 Niраств., мкг/дм3 №взв., мкг/дм3 №взв. в % от №вал.
S, %0 1,0 0,19 0,18 -0,78 -0,72 -0,77 -0,62
pH 0,19 1,0 0,7 -0,47 -0,48 -0,37 -0,08
Т, °С 0,18 0,7 1,0 -0,39 -0,52 -0,22 0,07
№вал., мкг/дм3 -0,78 -0,47 -0,39 1,0 0,8 0,9 0,8
№раСТв., мкг/дм3 -0,72 -0,48 -0,52 0,8 1,0 0,7 0,6
№взв., мкг/дм3 -0,77 -0,37 -0,22 0,9 0,7 1,0 0,9
№взв. в % от №вал. -0,62 -0,08 0,07 0,8 0,6 0,9 1,0
На примере данных [36] показано, что в эстуарных водах можно ожидать потери №раств. при переходе от речных вод к морским до 30-40 %. В.В. Гордеев [37] на основании анализа данных по потерям №раст. продемонстрировал на примере нескольких эстуариев, что в редких случаях его потери достигают 12-15 %. По нашим расчетам, по континууму «река Миус - Таганрогский залив» происходит потеря до 56 % №взв. и 29,6 % №раст.
Рассмотрим результаты регрессионного анализа зависимостей между содержанием Nw, №раств., Nw, Nw. в % от №вал. и физико-химическими параметрами воды. Высокие обратные связи характерны для солености S, %о, с Nw, №раств. и Nw. (p>0,05), умеренные и слабые обратные связи для pH и Т, °С (г = -0,47; -0,48 и -0,37 и г = -0,39; -0,52 и -0,22 при этом p<0,05). Обратный характер регрессионной модели имеет место для пар Nw. в % от Nw. - S и с pH (слабая связь, г = -0,08, p<0,05), слабая прямая положительная связь характерна для Т, °С (г = 0,07, p<0,05).
Авторами [36] было высказано мнение, что ассоциация никеля с оксидами железа и марганца играет важную роль в его переносе в водных экосистемах. С целью проверки данной гипотезы нами предпринята попытка изучить в натурных условиях тесноту связи содержания различных форм железа с содержанием никеля (табл. 3). Для чего из работы [28] были взяты данные по концентрациям Бе вал., Р^общ. раств. и Бевзв. и Бевзв. в % от Бевал. в водах каскадной системы. Были рассчитаны регрессионные зависимости между ними и соответствующими миграционными формами никеля и его валового содержания. В целом по профилю для этих пар выявлена слабая обратная корреляционная связь (г<0,1, p<0,05). Умеренная прямая положительная связь характерна для пар №взв. в % от №вал. - Бевал., №вал. - Бевзв. в % от Бевал. и №взв. в % от №вал. - Бевзв. в % от
Бевал. (табл. 3).
Таблица 3 / Table 3
Матрица парного корреляционного анализа между содержанием различных форм железа и никеля / Matrix of paired correlation analysis between the content of various iron and nickel forms
Параметр Feвал., мкг/дм3 №вал., мкг/дм3 Feобщ.раств, мкг/дм3 N1раств., мкг/дм3 Бевзв^ мкг/дм3 Ni™., мкг/дм3 Бевзв., % от Бевал. №взв., % от №вал.
Бевал^ мкг/дм3 1,0 -0,1 - -0,04 - -0,01 - 0,3
Nw, мкг/дм3 -0,1 1,0 -0,3 - -0,08 - 0,5 -
Б^бщ.раст^ мкг/дм3 - -0,3 1,0 -0,1 - -0,2 - 0,02
Ni раств., мкг/дм3 -0,04 - -0,1 1,0 -0,02 - 0,5 -
Бевзв^ мкг/дм3 - -0,08 - -0,02 1,0 0,02 - 0,3
Nw, мкг/дм3 -0,01 - -0,2 - 0,02 1,0 0,5 -
Бевзв^ % от Бевал. - 0,5 - 0,5 - 0,5 1,0 0,4
№взв., % от №вал. 0,3 - 0,02 - 0,3 - 0,4 1,0
По формуле из работ [22, 38] было рассчитано содержание взвеси для Миусского лимана и произведен перерасчет на удельную концентрацию с учетом ветровой активности, которая была во время проведения экспедиции. Установлено, что содержание никеля во взвеси изменяется от 9,7 до 63,8 мкг/г с.м. (в среднем - 30 мкг/г с.м.). Полученные расчетные данные оказались сопоставимыми со средними содержаниями никеля в земной коре - 58 мг/кг [39].
Несмотря на более высокое содержание никеля в современных донных осадках Азовского моря по отношению к древнеэвксинским и караганским отложениям, содержание никеля в растворенной форме миграции в поверхностных водах региона не превышает ПДКр.х.. В атмосфер-
ных осадках региона содержание растворенного никеля также ниже его природных глобальных распределений [16]. Не исключено, что этот феномен обусловлен, как показано в [37, 40] и представлено в нашей работе, относительно слабой десорбцией никеля при смешении речной и морской воды. Нужно также иметь в виду, что содержание никеля в растворенной форме складывается из суммы коллоидной и истинно растворенной формы миграции этого элемента. Если принять размер коллоидных частиц как высокодисперсной (ультрадисперсной) системы равный 1-100 нм, или по другим представлениям - 1-500 нм [41], то мы вправе называть прошедшие через фильтр «Владипор» наночастицами. Обладая большей сорбционной поверхностью, нежели задерживаемые фильтром взвешенные макрочастицы, они могут оказывать большое влияние на вариации содержания элемента в растворенной форме миграции. Привнос в экосистему миусского эстуария эолового материала и взмучивание донных отложений во время ветровой активности будут способствовать, как описано на примере Азовского моря в работах [21, 42], повышению содержания никеля и других ТМ в растворенной форме. По сведениям [42], в Таганрогском заливе и открытой части Азовского моря в поверхностном и придонном горизонтах его содержание возросло в среднем на 0,15 мкг/дм3, что составило, по нашим расчетам, в среднем 12 %. Авторы этих работ считали, что подобное явление связано преимущественно с десорбцией металла из поступившего в акваторию эолового материала [42] и ресуспендированного in situ из донных отложений [21]. Нет сомнений, что подобный процесс имеет место быть. Однако мы впервые отмечаем, что возрастание содержания никеля и других ТМ в растворенной форме может произойти вследствие увеличения в ней количества наночастиц (коллоидов) за счет более интенсивного истирания грубообломочных частиц во время повышенной ветровой активности. В свою очередь, это наряду с десорбцией ТМ из взвесей должно приводить к росту содержания ТМ в растворенной форме миграции.
Другой причиной может быть то, что содержание растворенного в воде никеля контролируется в основном содержанием железа и марганца, с которыми он имеет склонность к активному осаждению со взвешенными веществами и накоплением в донных отложениях. Как показано выше, это не подтверждается наличием какой-либо значимой корреляции в дуэтах содержаний железа и никеля. В то же время обращает на себя внимание существование умеренных прямых связей для пар №взв. в % от №вал. - Рбвал., №вал. - РСвзв. в % от БСвал. и №взв. в % от №вал. - РСвзв. в % от
Рбвал.. То есть наблюдается субпараллельное снижение процентного содержания взвешенной формы как никеля, так и железа от их валового содержания в направлении «река Миус - Таганрогский залив Азовского моря». Таким образом, вследствие процесса биогеохимической трансформации и механической седиментации взвешенных веществ в лимане как комплексном барьере наблюдается вывод в донные отложения как железа, так и никеля. Картина тесной связи этих элементов может затушевываться ветровой активностью, приводящей к ресуспендированию взвешенных частиц из донных отложений при их взмучивании.
Заключение
Изучение графика по производству никеля демонстрирует, что с 1997 г. намечается общий мировой тренд по увеличению производства данного элемента, за исключением периода 20152017 гг., для Российской Федерации характерен стабильный положительный тренд.
Установлено распределение валовой, растворенной и взвешенной форм никеля по континууму «река Миус - Миусский лиман - Таганрогский залив». Процентное содержание №взв. от валового содержания в воде носило переменный характер с увеличением в зоне смешения «река Миус -Миусский лиман» и в Таганрогском заливе.
Взвешенная форма миграции никеля преобладает над растворенной формой по всему профилю (от 54 до 71 % от валового содержания), тогда как на станциях 5 и 6 - ситуация обратная (38 и 43 % от валового содержания). Содержание растворенной формы никеля не превышает диапазон глобальных концентраций.
Для исследуемых объектов характерна высокая и умеренная обратная корреляция между содержаниями №вал., №раств., №взв. и показателями pH, солености и температуры. Были рассчитаны регрессионные зависимости между миграционными формами железа и никеля. В целом по профилю для этих пар выявлена слабая обратная корреляционная связь (p <0,05). Умеренная прямая
положительная связь характерна для пар №взв., % от №вал. - Бевал., №вал. - Бевзв., % от Бевал. и №взв., % от №вал. - Бевзв., % от Бевал.
В грунтовых водах отмечается превалирование растворенной формы миграции никеля над взвешенной, тогда как концентрации всех форм Ni не превышают значений, зафиксированных в поверхностных водах эстуария реки Миус и Таганрогского залива.
Список источников
1. Мур Дж., Рамамурти С. Тяжелые металлы в природных водах. М.: Мир, 1987. 286 с.
2. Goldberg E.D. Minor Екше^х in 8еа water // СЬешгса1 Oceanography / её5. J.P. Riky, G. Skirrow. London: Асаёешк Press, 1965. Ch. 5. Р. 163-196.
3. Линник П.Н., Набиванец Б.И. Формы миграции металлов в пресных поверхностных водах. Л.: Гид-рометеоиздат, 1986. 268 с.
4. Перельман А.И., Касимов Н.С. Геохимия ландшафта. М.: Астрея-2000, 1999. 762 с.
5. Роева Н.Н., Ровинский Ф.Я., Кононов Э.Я. Специфические особенности поведения тяжелых металлов в различных природных средах // Журн. аналит. химии. 1996. Т. 51, № 4. С. 384-397.
6. Страхов Н.М. Проблемы геохимии современного океанского литогенеза. М.: Наука, 1976. 299 с.
7. U.S. Geo1ogica1 Survey, Mitral Commodity Summaries. U.S. Geo1ogica1 Sur^y. 1998. 198 p.
8. U.S. Geo1ogica1 Sur^y, Мтега1 Commodity Summaries. U.S. Geo1ogica1 Sur^y. 2000. 198 p.
9. U.S. Geo1ogica1 Sur^y, Мтега1 Commodity Summaries. U.S. Geo1ogica1 Sur^y. 2002. 197 p.
10. U.S. Geo1ogica1 Sur^y, Мтега1 Commodity Summaries. U.S. Geo1ogica1 Sur^y. 2007. 195 p.
11. U.S. Geo1ogica1 Survey, Minera1 Commodity Summaries. U.S. Geo1ogica1 Survey. 2014. 196 p.
12. U.S. Geo1ogica1 Sur^y, Minera1 Commodity Suшшaries. U.S. Geo1ogica1 Survey. 2017. 202 p.
13. U.S. Geo1ogica1 Survey, Mi^ra! Commodity Suшшaries. U.S. Geo1ogica1 Sur^y. 2019. 200 p.
14. U.S. Geo1ogica1 Survey, Minera1 Commodity Suшшaries. U.S. Geo1ogica1 Survey. 2021. 200 p.
15. U.S. Geo1ogica1 Sur^y, Minera1 Commodity Suшшaries. U.S. Geo1ogica1 Survey. 2022. 202 p.
16. Fedorov Y.A., Solodko D.F., Chepurnaya V.I., Dotsenko I.V., Talpa B.V., Levchenko S.V., Popov Y.V., Dmitrik L.Y. Physica1 and chemica1 properties, e1ementa1 and materia1 snow composition in Rostov-on-Don // E3 S ,№еЪ of ^^егет^. 2021. Vo1. 265. Р. 02003.
17. Приваленко В.В., Безуглова О.С. Экологические проблемы антропогенных ландшафтов Ростовской области // Экология города Ростова-на-Дону. Ростов н/Д.: Изд-во СКНЦ ВШ, 2003. Т. 1. 290 с.
18. Григорьев Н.А. Среднее содержание химических элементов в горных породах, слагающих верхнюю часть континентальной коры // Геохимия. 2004. № 7. C. 785-792.
19. Bowen H.J. M. Environmenta1 Chemistry of &е Екше^х. London; №w York: Academic Press, 1979. 333 p.
20. Кленкин А.А., Корпакова И.Г., Павленко Л.Ф., Темердашев З.А. Экосистема Азовского моря: антропогенное загрязнение. Краснодар: АзНИИРХ, 2007. 324 с.
21. Федоров Ю.А., Доценко И.В., Михайленко А.В. Поведение тяжелых металлов в воде Азовского моря во время ветровой активности // Изв. вузов. Сев.-Кавк. регион. Естеств. науки. 2015. № 3. С. 108-112.
22. Михайленко А.В., Федоров Ю.А., Доценко И.В. Тяжелые металлы в компонентах ландшафтов Азовского моря. Ростов н/Д.; Таганрог: Изд-во ЮФУ, 2018. 214 с.
23. Шнюков Е.Ф., Белодед Р.М., Цемко В.П. Полезные ископаемые Мирового океана. Киев: Наукова думка, 1974. 207 с.
24. Хорошевская В. О. Распределение ванадия, никеля и молибдена в донных отложениях Таганрогского залива // Изв. вузов. Сев.-Кавк. регион. Естеств. науки. 2015. № 3. С. 113-118.
25. LongE.R., MacdonaldD.D., Smith S.L., Calder F.D. Incidence of adverse bio1ogica1 effects within ranges of chemica1 concentrations in mari^ and estuarine sediments // Environ. Manage. 1995. Vo1. 19 (1). P. 81-97.
26. Питьева К.Е. Гидрогеология района: ожидаемые последствия планируемых разработок Еланского и Елкинского медно-никелевых месторождений в Воронежской области // Комплексная экспертная оценка целесообразности и возможных последствий планируемых разработок медно-никелевых месторождений в Воронежской области. М.: Обществ. палата РФ, 2012. С. 52-71.
27. Безуглова О.С., Приваленко В.В., Остробородько Н.П. Биогеохимическая характеристика почв побережья Таганрогского залива // Экосистемные исследования Азовского моря и побережья. Апатиты: КНЦ РАН, 2002. Т. IV. С. 12-28.
28. Фёдоров Ю.А., Гарькуша Д.Н., ДмитрикЛ.Ю., Доценко И.В., Чепурная В.И., Трубник Р.Г. Геохимия железа в системе река Миус - Миусский лиман - Таганрогский залив Азовского моря // Астрахан. вестн. экол. образования. 2020. № 5 (59). С. 172-181.
29. Федоров Ю.А., Гарькуша Д.Н., Чепурная В.И., Доценко И.В., Костенко Д.Ф. Кадмий в воде по континууму «эстуарий р. Миус - Таганрогский залив Азовского моря» // Географ. вестн. 2021. № 3(58). C. 115— 129.
ISSN 1026-2237 BULLETIN OF HIGHER EDUCATIONAL INSTITUTIONS. NORTH CAUCASUS REGION. NATURAL SCIENCE. 2022. No. 4-2
30. РД 52.24.377-2008. Массовая концентрация алюминия, бериллия, ванадия, железа, кадмия, кобальта, марганца, меди, молибдена, никеля, свинца, серебра, хрома и цинка в водах. Методика выполнения измерений методом атомной абсорбции с прямой электротермической атомизацией проб. Ростов н/Д.: Гид-рохим. ин-т, 2008. 34 с.
31. Руководство по химическому анализу поверхностных вод суши. Ростов н/Д.: Гидрохим. ин-т, 2009. 21 с.
32. Нормативы качества воды водных объектов рыбохозяйственного значения, в том числе нормативы предельно допустимых концентраций вредных веществ в водах водных объектов рыбохозяйственного значения : приложение к приказу Минсельхоза России от 13.12.2016 г. N° 552 (с изменениями на 10.03.2020 г.).
33. Гаранжа А.П., Коновалов Г. С. Коллоидная форма миграции микроэлементов в речных водах // Гидрохим. материалы. 1979. Т. 75. С. 22-26.
34. Leland H. V. Distribution of solute and particulate trace elements in southern Lake Michigan // Proceedings of 1st Int. Conf. on Heavy Metals in the Environment. Toronto, Canada: Toronto Institu^ for Environmental Studies, 1975. Vol. II. P. 709-730.
35. Nriagu J.O., Wong H.K.T., Coker R.D. Particulate and dissolved trace metals in Lake Ontario // Water Research. 1981. Vol. 15. P. 91-96.
36. Sholkovitz E.R., CoplandD. The chemistry of suspended matter in Esthwaite Water, a biologically productive lake with seasonally anoxic hypolimnion // Geochimica et Cosmochimica Acta. 1982. Vol. 46 (3). P. 393409.
37. Гордеев В.В. Геохимия системы река - море. М.: Матушкина И.И., 2012. 452 с.
38. Федоров Ю.А., Костенко Д. Ф., Доценко И.В., Чепурная В.И. Особенности распределения содержания миграционных форм меди в воде по разрезу «эстуарий реки Миус - Таганрогский залив Азовского моря» // Вестн. Воронежского гос. ун-та. Серия: География. Геоэкология. 2022. № 1. С. 36-49.
39. Виноградов А.П. Средние содержания химических элементов в главных типах изверженных горных пород земной коры // Геохимия. 1962. Вып. 7. С. 555-571.
40. Turner J. C., Meyer D. K., Cox K. E., Logan C., DiCintio M., Thomas C. Creating contexts for involvement in mathematics // J. of Educational Psychology. 1998. Vol. 90. P. 730-745.
41. Зимон А.Д. Коллоидная химия (в том числе и наночастиц). М.: Агар, 2007. 344 с.
42.Хрусталев Ю.П. Основные проблемы геохимии седиментогенеза в Азовском море. Апатиты: КНЦ РАН, 1999. 247 с.
References
1. Moore J., Ramamurti S. Heavy metals in natural waters. Moscow: Mir Publ.; 1987. 286 p. (In Russ.).
2. Goldberg E.D. Minor Elements in Sea wate. Chemical Oceanography. J.P. Riley, G. Skirrow, eds. London: Academic Press; 1965;5:163-196.
3. Linnik P. N., Nabivanets B. I. Migration forms of metals in fresh surface waters. Leningrad: Gidromete-oizdat Publ.; 1986. 268 p. (In Russ.).
4. Perelman A.I., Kasimov N.S. Geochemistry of landscape. Moscow: Astreya-2000 Publ.; 1999. 762 p. (In Russ.).
5. Roeva N.N., Rovinsky F.Ya., Kononov E.Ya. Specific features of the behavior of heavy metals in various natural environments. Zhurn. analit. khimii = Journal of Analytical Chemistry. 1996;51(4):384-397. (In Russ.).
6. Strakhov N.M. Problems of geochemistry of modern ocean lithogenesis. Moscow: Nauka Publ.; 1976. 299 p. (In Russ.).
7. U.S. Geological Survey, Mineral Commodity Summaries: U.S. Geological Survey. 1998. 198 p.
8. U.S. Geological Survey, Mineral Commodity Summaries: U.S. Geological Survey. 2000. 198 p.
9. U.S. Geological Survey, Mineral Commodity Summaries: U.S. Geological Survey. 2002. 197 p.
10. U.S. Geological Survey, Mineral Commodity Summaries: U.S. Geological Survey. 2007. 195 p.
11. U.S. Geological Survey, Mineral Commodity Summaries: U.S. Geological Survey. 2014. 196 p.
12. U.S. Geological Survey, Mineral Commodity Summaries: U.S. Geological Survey. 2017. 202 p.
13. U.S. Geological Survey, Mineral Commodity Summaries: U.S. Geological Survey. 2019. 200 p.
14. U.S. Geological Survey, Mineral Commodity Summaries: U.S. Geological Survey. 2021. 200 p.
15. U.S. Geological Survey, Mineral Commodity Summaries: U.S. Geological Survey. 2022. 202 p.
16. Fedorov Y.A., Solodko D.F., Chepurnaya V.I., Dotsenko I.V., Talpa B.V., Levchenko S.V., Popov Y.V., Dmitrik L.Y. Physical and chemical properties, elemental and material snow composition in Rostov-on-Don. E3S Web of Conferences. 2021;265:02003.
17. Privalenko V.V., Bezuglova O.S. Ecological problems of anthropogenic landscapes of the Rostov region. Ecology of the city of Rostov-on-Don. Rostov-on-Don: North Caucasus Higher School Research Center Press; 2003;1. 290 p. (In Russ.).
18. Grigoriev N.A. Average content of chemical elements in rocks composing the upper part of the continental crust. Geokhimiya = Geochemistry. 2004;(7):785-792. (In Russ.).
19. Bowen H. J. M. Environmental Chemistry of the Elements. London; New York: Academic Press; 1979. 333 p.
20. Klenkin A.A., Korpakova I.G., Pavlenko L.F., Temerdashev Z.A. Ecosystem of the Azov Sea: anthropogenic pollution. Krasnodar: Azov Scientific Research Institute of Fisheries Press; 2007. 324 p. (In Russ.).
21. Fedorov Yu.A., Dotsenko I.V., Mikhailenko A.V. Heavy metals's behavior in the water of the Azov Sea during wind activity. Izv. vuzov. Sev.-Kavk. region. Estestv. nauki = Bulletin of Higher Educational Institutions. North Caucasus Region. Natural Science. 2015;(3):108-112. (In Russ.).
22. Mikhailenko A.V., Fedorov Yu.A., Dotsenko I.V. Heavy metals in the components of the landscapes of the Azov Sea. Rostov-on-Don; Taganrog: Southern Federal University Press; 2018. 214 p. (In Russ.).
23. Shnyukov E. V., Beloded R. M., Tsemko V. P. Minerals of the World Ocean. Kiev: Naukova dumka Publ.; 1974. 207 p. (In Russ.).
24. Khoroshevskaya V.O. Distribution of vanadium, nickel and molybdenum in bottom sediments of the Taganrog Bay. Izv. vuzov. Sev.-Kavk. region. Estestv. nauki = Bulletin of Higher Educational Institutions. North Caucasus Region. Natural Science. 2015;(3): 113-118. (In Russ.).
25. Long E.R., McDonald D.D., Smith S.L., Calder F.D. Frequency of adverse biological effects within the ranges of chemical concentrations in marine and estuarine sediments. Environmental Management. 1995; 19(1):81-97.
26. Pitieva K.E. Hydrogeology of the area: expected consequences of the planned development of the Elansky and Elkinsky copper-nickel deposits in the Voronezh region. Comprehensive expert assessment of the feasibility and possible consequences of the planned development of copper-nickel deposits in the Voronezh region. Moscow: Public Chamber of the Russian Federation Press; 2012:52-71. (In Russ.).
27. Bezuglova O.S., Privalenko V.V., Ostroborodko N.P. Biogeochemical characteristics of soils on the coast of the Taganrog Bay. Ecosystem studies of the Azov Sea and the coast. Apatity: Kola Scientific Center, Russian Academy of Sciences Press; 2002;IV:12-28. (In Russ.).
28. Fedorov Yu.A., Garkusha D.N., Dmitrik L.Yu., Dotsenko I.V., Chepurnaya V.I., Trubnik R.G. Geochemistry of iron in the system of the Mius River - the Mius estuary - the Taganrog Bay of the Azov Sea. Astrakhan. vestn. ekol. obrazovaniya = Astrakhan Bulletin of Ecological Education. 2020;(5):172-181. (In Russ.).
29. Fedorov Yu.A., Garkusha D.N., Chepurnaya V.I., Dotsenko I.V., Kostenko D.F. Cadmium in water along the continuum "the Mius River estuary - the Taganrog Bay of the Azov Sea". Geograf. vestn. = Geographical Bulletin. 2021;(3): 115-129. (In Russ.).
30. RD 52.24.377-2008. The mass concentration of aluminum, beryllium, vanadium, iron, cadmium, cobalt, manganese, copper, molybdenum, nickel, lead, silver, chromium and zinc in the waters. The method of performing measurements by atomic absorption with direct electrothermal atomization of samples. Rostov-on-Don: Hydro-chemical Institute Press; 2008. 34 p. (In Russ.).
31. Manual on chemical analysis of surface waters of the land. Rostov-on-Don: Hydrochemical Institute Press; 2009. 21 p. (In Russ.).
32. Water quality's standards of water bodies offishery significance, including standards of maximum permissible concentrations of harmful substances in the water bodies offishery significance. Appendix to the Order of the Ministry of Agriculture of the Russian Federation dated 13.12.2016 No. 552 (as amended on 10.03.2020). (In Russ.).
33. Garanzha A.P., Konovalov G.S. Colloidal form of migration of trace elements in the river waters. Gidrokhim. materialy = Hydrochem. Materials. 1979;75:22-26. (In Russ.).
34. Leland H.V. Distribution of dissolved and suspended trace elements in the southern part of Lake Michigan. Proceedings of the 1st International Conference on Heavy Metals in the Environment. Toronto, Canada: Toronto Institute for Environmental Studies Press; 1975;II:709-730.
35. Nriagu J. O., Wong H.K.T., Coker R.D. Solid particles and dissolved trace elements in Lake Ontario. Water Research. 1981;15:91-96.
36. Sholkovits E.R., Copland D. The chemical composition of suspended solids in the water of Esthwaite, a biologically productive lake with seasonally oxygen-free hypolimnion. Law on Geochemistry and Cosmochemis-try. 1982;46(3):393-409.
37. Gordeev V. V. Geochemistry of the river-sea system. Moscow: Matushkina I. I. Publ.; 2012. 452 p. (In Russ.).
38. Fedorov Yu. A., Kostenko D. F., Dotsenko I. V., Chepurnaya V. I. Features of the content's distribution of copper migratory forms in the water in the section "the Mius River estuary - the Taganrog Bay of the Azov Sea". Vestn. Voronezhskogo gos. un-ta. Seriya: Geografiya. Geoekologiya = Bulletin of the Voronezh State University. Series: Geography. Geoecology. 2022;(1):36-49. (In Russ.).
39. Vinogradov A. P. Average contents of chemical elements in the main types of igneous rocks of the Earth's crust. Geokhimiya = Geochemistry. 1962;(7):555-571. (In Russ.).
ISSN 1026-2237 BULLETIN OF HIGHER EDUCATIONAL INSTITUTIONS. NORTH CAUCASUS REGION. NATURAL SCIENCE. 2022. No. 4-2
40. Turner J.K., Meyer D. K., Cox K. E., Logan K., DiCintio M., Thomas S. Creating contexts for involvement in mathematics. Journal of Pedagogical Psychology. 1998;90:730-745.
41. Zimon A.D. Colloidal chemistry (including nanoparticles). Moscow: Agar Publ.; 2007. 344 p. (In Russ.).
42. Khrustalev Yu. P. The geochemistry S main problems of sedimentogenesis in the Azov Sea. Apatity: Kola Scientific Center, Russian Academy of Sciences Press; 1999. 247 p. (In Russ.).
Информация об авторах
Ю.А. Федоров - доктор географических наук, профессор, заведующий кафедрой физической географии, экологии и охраны природы, Институт наук о Земле.
Д. Ф. Костенко - стажер-исследователь, кафедра физической географии, экологии и охраны, Институт наук о Земле.
И.В. Доценко - кандидат географических наук, доцент, кафедра физической географии, экологии и охраны природы, Институт наук о Земле.
Information about the authors
Yu.A. Fedorov - Doctor of Science (Geography), Professor, Head of the Department of Physical Geography, Ecology and Nature Protection, Institute of Earth Sciences.
D.F. Kostenko - Trainee-Researcher, Department of Physical Geography, Ecology and Nature Protection, Institute of Earth Sciences.
I.V. Dotsenko - Candidate of Science (Geography), Associate Professor, Department of Physical of Geography, Ecology and Nature Protection, Institute of Earth Sciences.
Статья поступила в редакцию 31.08.2022; одобрена после рецензирования 07.09.2022; принята к публикации 15.11.2022. The article was submitted 31.08.2022; approved after reviewing 07.09.2022; accepted for publication 15.11.2022.