CC BY
3УДК 94(47).084.8
DOI: 10.24412/2070-9773-2024-7-146-155
Дата поступления (Submitted) 13.07.2024
Дата принятия к печати (Accepted) 18.07.2024
ДМИТРИЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ ВОРОБЬЕВ
аспирант
Санкт-Петербургского института истории РАН. 197110, Россия, Санкт-Петербург, Петрозаводская7.
Потери подпольных организаций Ленинградской области
в битве за Ленинград
лектор
музея-заповедника «Прорыв блокады Ленинграда».
187342, Россия, Ленинградская область, Кировск, Ладожский мост, 2.
e-mail: [email protected]
Аннотация. Данная работа посвящена исследованию потерь, которые понесли подпольные организации в Ленинградской области в результате битвы за Ленинград. Ее актуальность заключается в том, что в 2024 году Санкт-Петербург и Ленинградская область отмечают 80-летие полного освобождения от блокады и немецко-финской оккупации соответственно. Важную роль в этих событиях сыграли подпольные организации, которые вели агитационно-пропагандистскую работу с мирным населением и партизанами, проводили разведку в оккупированных районах области и организовывали партизанские, истребительные и диверсионные формирования. На сегодняшний день полноценных исследований об их потерях и количестве не существует, что дополнительно подчеркивает актуальность темы. С помощью архивных документов из фондов 116Л и 4788Л ЦГАИПД СПб и применения таких методов, как анализ, синтез и историко-сравнительный, автору удалось подсчитать, что в период с июля 1941 по март 1944 годов на оккупированной территории Ленинградской области действовало, как минимум, 464 подпольные организации общей численностью 4032 человека, что составляет более 11% всего движения Сопротивления в регионе. За это время они понесли общие минимальные потери в 1109 человек или 27,5% от их общего числа: 984 убитыми, 54 пленными, 54 пропавшими без вести, 17 ранеными. Полученные результаты можно использовать не только при создании научных работ по партизанскому и подпольному движениям Ленинградской области и СССР, но и при подготовке выставок по указанным направлениям.
Ключевые слова: Ленинградская область, подпольные организации, подпольщик, битва за Ленинград, безвозвратные потери, санитарные потери, Великая Отечественная война
Losses of underground organizations of Leningrad region in the
battle for Leningrad
DMITRIY ALEXANDROVICH VOROB'EV
Postgraduate student
Saint Petersburg Institute of History Russian Academy of Sciences 197110, Russian Federation, Saint-Petersburg, Petrozavodskaya,7.
Lecturer
Museum-reserve "Breakthrough of the Siege of Leningrad" 187342, Russian Federation, Leningrad region, Kirovsk, Ladoga bridge, 2.
e-mail: [email protected]
Abstract. This work is devoted to the study of the losses suffered by underground organizations in the Leningrad region as a result of the Battle for Leningrad. Its relevance lies in the fact that in 2024 St. Petersburg and the Leningrad Region celebrate the 80th anniversary of complete liberation from the blockade and the German-Finnish occupation, respectively. An important role in these events was played by underground organizations that conducted propaganda work with civilians and partisans, conducted reconnaissance in the occupied areas of the region and organized guerrilla, extermination and sabotage formations. To date, there are no full-fledged studies on their losses and numbers, which further emphasizes the relevance of the topic. With the help of archival documents from the funds 116L and 4788L of the Central State Administrative Committee of St. Petersburg and the use of methods such as analysis, synthesis and historical and comparative, the author managed to calculate that in the period from July 1941 to March 1944, at least 464 underground
organizations with a total number of 4032 people operated in the occupied territory of the Leningrad Region, which is more than 11% of the total Resistance movement in the region. During this time, they suffered a total minimum loss of 1,109 people or 27.5% of their total number: 984 killed, 54 prisoners, 54 missing, 17 wounded. The results obtained can be used not only in the creation of scientific papers on the partisan and underground movements of the Leningrad region and the USSR, but also in the preparation of exhibitions in these areas.
Keywords: Leningrad region, underground organizations, underground worker, battle for Leningrad, irretrievable losses, sanitary losses, Great Patriotic War
В 2024 году отмечается 80 лет полного снятия блокады Ленинграда и 80 лет освобождения Ленинградской, Новгородской и Псковской областей от немецко-фашистских захватчиков и их пособников. В этих событиях важную роль сыграли не только войска Ленинградского, Волховского и Карельского фронтов, но и партизанские формирования с подпольными организациями. С первых дней битвы за Ленинград они подняли мощную волну народного сопротивления оккупантам и их «новому порядку». Партизанские формирования проводили разведку, организовывали диверсии, совершали нападения на гарнизоны в немецком тылу. А подпольные организации занимались созданием партизанских, диверсионных и истребительных формирований в немецком тылу, собирали информацию о местоположении и передвижении вражеских войск, проводили агитационно-пропагандистскую работу с мирным населением оккупированных районов, призывая его к борьбе с захватчиками. Однако до сих пор остается неизвестным, сколько всего подпольных организаций и подпольщиков участвовало в борьбе с оккупантами и какие потери они понесли в результате битвы за Ленинград.
В советской и российской историографии сейчас нет обобщающих трудов, посвященных этой теме, но сохранились справки, отчеты и доклады, на основе которых можно составить картину их потерь. После того, как в марте 1944 года движение Сопротивления в Ленинградской области завершило свою работу, с докладом о нем выступил М. Н. Никитин, бывший руководитель Ленинградского штаба партизанского движения и секретарь Ленинградского областного комитета ВКП (б). Он впервые озвучил данные о потерях партизан: 7 724 человека убитыми, 11 054 ранеными и 1800 пропавшими без вести [1, л. 101]. Однако он не сказал ни слова о потерях среди подпольщиков. Скорее всего, когда проводился подсчет потерь, то подпольщиков рассматривали как партизан и поэтому их включили в общее число потерь. Кроме того, М. Н. Никитин указал следующую цифру потерь среди руководителей Ленинградской области: погибло свыше 50 секретарей райкомов и горкомов ВКП (б) и председателей исполкомов районных и городских советов депутатов трудящихся [1, л. 9]. Впоследствии, в советской и российской литературе эти данные прочно закрепились и не подвергались какой-либо критике. Их использовали такие историки, как Ю. П. Петров [2, с. 436 - 440],
П. Р. Шевердалкин [3], С. В. Кулик [4], А. И. Веретин [5, с. 298] и др.
В 1950 - 70-е годы Совет ветеранов партизанского движения при Музее истории Ленинграда провел большую работу по составлению различных справок и стенограмм сообщений, касающихся работы подпольного движения и основанных на документах из описей 1-1, 2, 3, 7 и 9 фонда ЛШПД Ленинградского партийного архива (ныне ЦГАИПД СПб). Впоследствии они составили основу для фонда 4788Л. Часть этих документов посвящена исследованию потерь подпольных организаций и до сегодняшнего дня не введена в научный оборот. Благодаря им и использованию анализа, синтеза и историко-срав-нительного метода можно посчитать если не точное, то хотя бы минимальное количество подпольных организаций, которое действовало во время битвы за Ленинград, и минимальное число общих потерь.
Чтобы определить эти данные, необходимо для начала обозначить количество районов, находившихся под оккупацией. Немецкая группа армий «Север» во время войны полностью и частично контролировала 47 районов, а Карельская армия финнов - 6. Таким образом под оккупацией находилось всего 53 района [6, с. 28 - 29].
Еще перед началом оккупации секретарям райкомов и горкомов региона было поручено приступить к созданию подпольных организаций и переводу своих органов на нелегальное положение, чтобы в дальнейшем возглавить борьбу против оккупантов. Они понимали, что враг ни перед чем не остановится, чтобы взять Ленинград, и после этого сравняет регион с землей, а мирное население истребить. Подпольные организации в оккупированных районах Ленинградской области нужны были для выполнения разных задач: разведка местности, сбор информации о местоположении частей противника и об особенностях оккупационного режима, проведение различных диверсий, саботажа в отношении оккупантов, проведение агитационно-политической работы с мирными гражданами. Однако работа подпольщика была очень опасна, так как немецкая и финская разведки, оккупационные администрации тщательно следили за ними и делали все возможное, чтобы пресечь их деятельность и ликвидировать. По этой причине подпольные организации несли существенные потери. Сколько людей они потеряли в ходе своей работы?
Разберем по отдельности типы подпольных
организаций, которые существовали на оккупированной территории Ленинградской области. Самым распространенным была подпольная ячейка, первичная организация, благодаря которой имелась возможность поддерживать связь с мирным населением, влиять на него и применять вместе с ними наиболее подходящие формы и методы борьбы с оккупантами. П. Р. Шевер-далкин, известный советский исследователь партизанского движения, на основе архивных документов из фонда 116Л пришел к выводу, что в период с июля 1941 по март 1942 годов в Ленинградской области действовало 177 подпольных ячеек общей численностью в 677 человек, при этом их потери он не подсчитал [7, л. 10 - 11]. Однако Г. Х. Бумагин в своем докладе «Организация партийного подполья в первый период войны на территории Ленинградской области» утверждал, что количество подпольных ячеек и подпольщиков в целом постепенно росло и их действовало гораздо больше в течение всей битвы за Ленинград [8, л. 14 - 15]. Чтобы проверить эти утверждения, обратимся к анализу работы ячеек в оккупированных районах.
Важно отметить, что не по всем районам есть данные о потерях в подпольных ячейках, поскольку они неизвестны. Поэтому сначала будут рассмотрены те районы, по которым есть данные о потерях ячеек.
Начать стоит с Волотовского района. На первом этапе войны там существовала одна из больших сетей ячеек. Всего их было 9 общей численностью в 46 человек [9, л. 1]. Согласно докладной записке бывшего подпольщика О. В. Ба-гова, в конце января 1942 года 36 подпольщиков были арестованы. 12 из них погибли, остальных избили и отправили на принудительные работы в концлагеря [10, л. 24]. О. В. Багов пережил войну, но для него осталось неизвестным судьбы остальных. Новгородский журналист В. М. Лукин на основе архивных документов подсчитал, что в этом районе действовало более 660 подпольщиков и все они погибли [11, с. 292 - 293].
В Демянском районе в период с 22 сентября по конец декабря 1941 года работали 2 ячейки по 3 человека в каждой и за этот период потеряли убитыми 4 человека [9, л. 2].
В Залучском районе с момента оккупации работала только 1 ячейка в составе 5 человек, действовавшая до полного освобождения района [12, л. 17 - 17 об.]. Кроме того, в нем также действовало 5 подпольщиков-одиночек [12, л. 18]. Известно, что ячейка потеряла убитыми 3 человека и 2 ранеными, о судьбе одиночек неизвестно [12, л. 19 об. - 20].
В Кингисеппском районе в период с июля по ноябрь 1941 года работало 6 ячеек в составе 15 человек [13, л. 14]. Согласно сведениям исследователя В. В. Абрамова, они быстро распались из-за того, что в ней было много неблагонадежных людей, правда, не уточнил, сколько отошло
с частями Красной Армии, сколько дезертировало и сколько перешло на службу немецкой оккупационной администрации. После этого рай-парторганизатору Н. П. Пасхину удалось создать ячейку численностью более 6 человек, которая работала до начала мая 1942 года. Всех ее членов арестовали и при попытке побега жандармы расстреляли [14, с. 334, 336].
В Мгинском районе в 1941 году работали 3 ячейки в составе 9 человек, но в октябре - ноябре они распались [12, л. 26]. Согласно отчету первого секретаря Н. В. Ларчина, 2 человека дезертировали, судьба остальных неизвестна [15, л. 38].
В Молвотицком районе в период с августа 1941 по март 1942 годов действовало 3 ячейки в составе 9 человек. За этот период они понесли следующие потери: двое оказались предателями (1 расстрелян и 1 ушел с немцами), один пропал без вести во время боя [12, л. 25].
В Лодейнопольском районе с момента начала частичной финской оккупации работали 4 подпольные ячейки в составе 17 человек. Но вели свою работу до января 1942 года, поскольку население района, в том числе и большая часть подпольщиков, было эвакуировано в финский тыл. Осталась работать только 1 ячейка в составе 6 человек [12, л. 23].
По Островскому району есть разные сведения о подпольных ячейках. В журналах учета деятельности написано, что они не были созданы [13, л. 30]. Однако Н. В. Масолов подготовил справку, где утверждал, что в период с августа 1941 по август 1943 года действовали 2 ячейки общей численностью в 32 человека. В августе 1943 года подпольщики были арестованы и 11 из них расстреляны [9, л. 4].
По Осьминскому району также есть разные сведения. В журналах ничего не сказано о работе ячеек [13, л. 31]. Однако И. В. Скурдинский, И. В. Ковалев и Я. Е. Моисеенко в 1966 году подготовили объемный труд о подпольном движении в этом районе. В нем на основе найденных ими документов они пришли к выводу, что в период с августа 1941 по февраль 1944 годов действовало 27 ячеек общей численностью в 177 человек [16, л. 3]. За этот период они понесли следующие потери: 23 погибли, 3 тяжело ранены, 1 пропал без вести. Также в этот период действовало 53 подпольщика-одиночки. Из них во время войны погибло от рук немцев 8 человек [16, л. 4 - 110].
В Подпорожском районе в 1941 году действовали 4 подпольные ячейки общей численностью в 20 человек, однако 3 человека были эвакуированы в советский тыл, поэтому в районе осталось 17 подпольщиков [13, л. 43]. Но и они действовали недолго, поскольку их эвакуировали вглубь финского тыла [17, л. 29 - 36]. После этого подпольных организаций в районе не создавалось.
В Полавском районе к началу августа 1941
года работало 5 ячеек в составе 17 человек, которые действовали до февраля 1942 года [13, л. 41]. За время работы они понесли следующие потери: 1 погиб, 1 взят в плен, 1 ранен, 1 пропал без вести [18, л. 17 - 19].
В Полновском районе перед оккупацией было создано 2 ячейки в составе 6 человек, а спустя некоторое время - еще 2 ячейки численностью в 5 человек [13, л. 59 - 62]. Данные об их потерях не имеются. Кроме того, в период с ноября 1941 по июнь 1943 года в этом районе работали еще 2 ячейки в составе 11 человек [9, л. 166 - 168]. Известно, что они потеряли за это время убитым 1 человека, остальные предположительно пережили войну.
По г. Пскову и Псковскому району имеются разные сведения. Согласно журналу учета деятельности ячеек, к началу августа 1941 года в районе работала только 1 ячейка в составе 3 человек, а в городе создать их не удалось [13, л. 35]. Однако в 1961 году один из руководителей Псковской подпольной сети В. А. Акатов подготовил обширную справку о работе подпольных организаций в городе и районе во время войны, основанную на найденных ими архивных документах и его воспоминаниях. Он пришел к выводу, что в г. Пскове период с августа 1941 по май 1943 годы действовало всего 9 ячеек общей численностью в 34 человека. За этот период они понесли очень большие потери - 32 человека убитыми, т.е. подпольная сеть в Пскове была полностью уничтожена [9, л. 6]. А в районе в период с июля 1941 по февраль 1944 годов работало всего 45 ячеек общей численностью в 204 человека, и они потеряли убитыми 95 человек [9, л. 7].
С Середкинским районом обстоит аналогичная ситуация. В журнале не имеется сведений о подпольных ячейках. Однако согласно отчету В. Ф. Михайлова, одного из руководителей Псковской подпольной сети, в этом районе в период с июля 1941 по май 1942 годов действовали 24 ячейки общей численностью более чем 250 человек. Известно, что за этот период они потеряли убитыми 7 человек [9, л. 8].
По Старорусскому району и г. Старая Русса имеются разные сведения. В журнале сказано, что подпольных ячеек создано не было [13, л. 44]. Однако комиссар партизанского отряда С. А. Араджиони И. К. Трусов вспоминал, что перед началом оккупации была создана 31 ячейка, которые входили в состав отряда [19, с. 144]. Хотя он не назвал общее количество подпольщиков, работавших в Старорусском районе, он упомянул о гибели, как минимум, 13 из них [19, с. 146 - 150]. Впоследствии эти данные использовал И. Н. Вязинин [20, с. 208].
В Стругокрасненском районе в период с августа 1941 по май 1943 года действовало всего 6 ячеек общей численностью в 28 человек и за это время они потеряли убитыми 9 человек [9, л. 8].
В Тосненском районе работало 13 подполь-
ных ячеек в составе 39 человек [9, л. 3]. Известно о гибели, как минимум, 3 подпольщиков [21, л. 7].
И, наконец, в Шлиссельбурге в 1941 году действовали 3 ячейки в составе 9 человек, но проработали недолго, поскольку некоторую часть подпольщиков призвали в Красную армию и некоторая часть погибла, выполняя свои обязанности [13, л. 55].
Получается, что на данный момент выявлены сведения о потерях ячеек в 17 районах и 3 городах Ленинградской области. Теперь будут рассмотрены районы, в которых не установлены сведения о потерях ячеек. Их всего 29.
В Батецком районе в 1941 году действовало всего 3 ячейки общей численностью в 11 человек [13, л. 2]. Однако с января 1942 года там действовала только одна в составе 7 человек во главе с неким Михайловым. Данные о потерях трех ячеек неизвестны. Но известно, что 4 ноября 1943 года ячейка Михайлова в полном составе вошла в состав партизанского отряда И. П. Станчука, что говорит об отсутствии потерь в ней за время работы [10, л. 1а - 1а об.]. Таким образом, в Батецком районе действовало всего 4 ячейки численностью в 18 человек.
В Белебелковском районе в период с июля
1941 по март 1942 года действовали 4 подпольные ячейки общей численностью в 13 человек [22, л. 1]. В докладных записках и справках не сказано ни слова о потерях.
В Волосовском районе летом 1941 года было создано 3 ячейки численностью в 11 человек [13, л. 4]. Не удалось выяснить, как долго они работали и понесли ли потери. В Волховском районе, находившемся недолгое время под оккупацией, действовало всего 2 ячейки в общем составе 8 человек [13, л. 6].
По Гдовскому району существуют разные сведения. Согласно журналу учета деятельности ячеек, сведений о них не имеется [13, л. 8]. Однако П. Р. Шевердалкину удалось выяснить, что в этом районе в период с августа 1941 по октябрь 1943 года действовало 24 ячейки общей численностью в 265 человек во главе с Т. Я. Печатнико-вым [9, л. 1]. Правда о потерях он ничего не сообщил, но упомянул о гибели руководителя летом
1942 года [23, л. 7].
В Дедовичском районе, согласно отчетам одноименного межрайонного подпольного центра, в 1943 году работали 2 ячейки общей численностью в 20 человек. Кроме них, на центр работало еще 18 подпольщиков-одиночек. Потерь они не понесли в ходе своей работы [24, л. 32, 45 - 48].
По Дновскому району есть разные сведения. Согласно журналу учета деятельности ячеек, они не были созданы перед началом оккупации [13, л. 11]. Однако П. Р. Шевердалкин и Н. В. Ма-солов считали, что с сентября 1941 по середину
1943 года в нем работало 6 ячеек общей численностью в 14 человек [9, л. 2].
По Киришскому району, который частично на-
ходился недолгое время в немецкой оккупации, также имеются разные сведения [13, л. 15]. Согласно журналам учета деятельности, они так и не были созданы. Однако есть сведения, хотя и не подтвержденные, что с августа 1941 года там работало 10 подпольщиков-одиночек [13, л. 27].
В Красногвардейском районе с начала оккупации создали 3 подпольные ячейки общей численностью в 13 человек, а в Красногвардейске
- 1 ячейка из 4 человек. В Красносельском районе были созданы 3 подпольные ячейки общей численностью в 12 человек [13, л. 16 - 18]. Судьбы подпольщиков на данный момент неизвестны.
По Лужскому району есть разные сведения. В журналах учета деятельности ячеек ни слова не сказано об их создании и работе [25, л. 2]. Однако, согласно отчета Н. Н. Теплухина, в период с 13 июля 1941 по 13 ноября 1943 года в районе действовало 17 ячеек общей численностью в 132 человека [10, л. 109 - 112]. Данные о потерях не выявлены.
В Лычковском районе работало 3 подпольные ячейки численностью 11 человек [13, л. 22]. Данные о потерях неизвестны.
С Лядским районом сложилась та же ситуация, что и с Лужским. В журнале учета деятельности указано, что сведений о наличии ячеек нет [13, л. 21]. Но, согласно отчету секретаря Лядско-го райкома ВКП (б), в 1941 - 1942 годах там действовало 10 ячеек в составе 32 человек [26, л. 7
- 9], которые не понесли потерь.
В Маловишерском районе в период оккупации работали 3 подпольные ячейки в составе 8 человек [13, л. 24]. Сведения о потерях не выявлены.
В Новгородском районе во время частичной оккупации работало 3 ячейки в составе 9 человек, а в Новгороде - 3 ячейки общей численностью в 15 человек [13, л. 42 - 43].
По Новосельскому району существуют разные сведения. Согласно журналу учета деятельности ячеек, подпольных ячеек на начало августа создано не было [25, л. 2]. Однако П. Р. Шевердалкин и В. А. Акатов считали, что в период с июля 1941 по февраль 1944 года там действовали 22 ячейки общей численностью в 250 человек [9, л. 4].
В Ораниенбаумском районе действовали 3 ячейки в составе 8 человек, а в самом Ораниенбауме - одна в составе 5 человек [13, л. 33]. По Оредежскому району существуют разные сведения. На 12 августа 1941 года в районе работали 2 ячейки в составе 7 человек [15, л. 44]. Это подтверждает отчет секретаря Оредежско-го райкома Ф. И. Сазанова, а также журнал учета деятельности ячеек. Однако П. Р. Шевердалкин утверждал, что, кроме 2 ячеек, в районе работали еще 5 и на подпольную работу в этом районе оставили 210 человек [9, л. 4].
В Палкинском районе в первый период войны работали 3 ячейки в составе 14 человек [13,
л. 34].
О работе ячеек в Плюсском районе имеются разные сведения. Согласно журналам учета их деятельности, они не были созданы перед оккупацией [13, л. 42]. Однако П. Р. Шевердалкин указывал, что в этом районе в первый период войны действовали 3 ячейки в общем составе 11 человек [9, л. 5].
По Поддорскому району также есть разные сведения. В журналах учета указано, что в начале августа в этом районе работали 2 ячейки численностью в 6 человек [13, л. 40]. Однако секретарь района Г. П. Ермаков в своем отчете привел сведения, что в период с августа 1941 по март 1942 года в нем действовало 37 - 40 подпольщиков [9, л. 5].
В Порховском районе с начала оккупации работали 2 ячейки в составе 7 человек [13, л. 37]. Кроме того, там еще работала комсомольская ячейка в составе 9 человек до октября 1943 года [27, л. 32].
По Сланцевскому району известно, что в 1941 - 1943 годы работали 6 ячеек общей численностью в 26 человек [28, л. 63]. В Слуцком районе было создано 6 ячеек в составе 18 человек, а в самом Слуцке - 1 ячейка численностью в 4 человека [9, л. 3]. По Солецкому району имеются разные сведения. Согласно журналам учета подпольных ячеек, там не было создано [13, л. 51]. Однако П. Р. Шевердалкин утверждал, что в этом районе работало 59 ячеек общей численностью в 850 человек [9, л. 8]. В Сошихинском районе были созданы 2 подпольные ячейки численностью в 10 человек [29, л. 14].
В Тихвинском районе, находившимся под частичной оккупацией в ноябре - декабре 1941 года, работало несколько подпольных ячеек. Известно, что одна работала в колхозе «Мелегеж-ская горка» в составе 7 человек. Все пережили оккупацию [5, с. 234-235].
В Чудовском районе было создано 4 подпольные ячейки в составе 12 человек [13, л. 53]. В Шимском районе действовала только 1 ячейка в составе 3 человек [13, л. 36].
По таким районам, как Вознесенский, Кан-нельярвский, Карамышевский, Койвистовский, Пожеревицкий, Раутовский, Славковский, Утор-гошский не удалось найти сведения о работе подпольных ячеек.
По подсчетам получилось, что в период с июля 1941 по февраль 1944 годов на оккупированной территории Ленинградской области действовало, как минимум, 420 подпольных ячеек общей численностью в 3523 человека. Их минимальные потери следующие: 894 человека погибло, 54 человека попали в плен, 35 человек пропало без вести, 6 человек получили серьезные ранения. Таким образом общая минимальная цифра потерь ячеек - 989 человек, что составляет 28% от их общей численности.
В первой половине 1942 года в оккупирован-
ных районах Ленинградской области в результате активных действий карательных экспедиций было разгромлено много подпольных ячеек и, чтобы восстановить работу подполья, Ленинградский областной комитет ВКП (б) направил в районы подпольные партийные группы. Если почитать отчеты об их работе, то можно увидеть, что одна часть действовала только в одном районе, а другая - в 2 - 3 районах. Для того, чтобы подсчитать количество подпольщиков в группах и их потери, рассмотрим каждую по отдельности.
Подпольная группа Л. В. Коробача действовала в Батецком районе в апреле - августе 1942 года в составе 5 человек. Она была полностью уничтожена в результате действий карателей [18, л. 48].
В этом же районе в период с июля по конец
1942 года работала группа под руководством Лашкова в составе 13 человек. Подпольных ячеек ей создать не удалось, но она вела активную работу с мирным населением. Потерь за время своей работы не понесла [18, л. 48].
В Волосовском районе в июне - октябре 1942 года действовала только одна группа во главе с Е. П. Тихоновой в составе 10 человек. Хотя она была разбита карателями, группа потеряла только 1 человека убитым [9, л. 10].
В Волотовском районе ситуация была схожей. В августе - декабре 1942 года там работала группа И. И. Овчинникова численностью в 3 человека. За это время группа никого не потеряла, а 12 декабря была распущена и подпольщиков распределили по партизанским отрядам [9, л. 10].
В июне - ноябре 1942 года группа И. Н. Гаври-лова в составе 6 человек работала в Гдовском и Сланцевском районах. Потерь за время работы не понесла, а в ноябре 1942 года вышла в советский тыл, выполнив свои задачи.
В течение 1942 года группа А. И. Нечаева в составе 7 человек действовала в Карамышевском районе. Данные о ее потерях неизвестны [9, л. 10].
Группа Г. И. Мосина в составе 6 человек действовала в Кингисеппском, Осьминском и Сланцевском районах с конца мая 1942 по февраль
1943 годов. За время работы потеряла убитым одного человека, а остальные перешли в партизанскую бригаду в начале февраля 1943 года [9, л. 10].
Также в Кингисеппском районе действовала еще одна группа под руководством Ф. Д. Шалды-бина численностью в 6 человек. Ее судьба осталась неустановленной [9, л. 10].
Подпольная группа И. Л. Павловцева в составе 8 человек вела работу в Красногвардейском, Красносельском, Волосовском и Слуцком районах в августе - ноябре 1942 года. За этот период она потеряла убитыми 3 человека [30, л. 15].
Группа под руководством И. Д. Дмитриева в мае - сентябре 1942 года работала в Лужском
районе в составе 7 человек. Потерь в ходе работы она не понесла [9, л. 11].
Группа Е. Ф. Ожегова в составе 7 человек действовала в Лядском районе на протяжении 1942 года и не понесла потерь, хотя группа прекратила свое существование в результате действий карателей. В этом же районе действовала группа Мизина-Андреева в составе 8 человек и также не понесла потерь [9, л. 11].
Партгруппа Н. П. Сысоева в составе 7 человек была послана 24 июля из партизанского края для работы в Новгородском и Батецком районах. Однако на следующий день она распалась в результате засады карателей. Руководителя группы Н. П. Сысоева убили, 3 человека убежали в неизвестном направлении, а остальные вернулись в партизанский край и были включены в состав противотанкового отряда [31, л. 56 - 57].
Партгруппа М. В. Юдина численностью в 9 человек в сентябре - ноябре 1942 года действовала в таких районах, как Новгородский, Батецкий, Солецкий, Шимский и др. За 2 месяца работы в группе погибло 2 человека и трое пропали без вести, остальные вышли в советский тыл [32, л. 1 - 32].
Партгруппа П. В. Великотного в составе 4 человек действовала в Новосельском, Уторгош-ском, Батецком и Солецком районах в сентябре - октябре 1942 года. В результате преследования карательных отрядов она потеряла только 1 человека убитым [33, л. 23, 24, 27].
Партгруппа Ф. И. Сазанова в составе 7 человек работала в Оредежском районе с мая по декабрь 1942 года. В декабре она распалась в результате преследования карателями и ее дальнейшая судьба неизвестна [16, л. 56].
Партгруппа В. А. Пачкурова в составе 11 человек вела работу в Островском, Сошихинском, Славковском районах и в г. Псков с 22 сентября по 29 ноября 1942 года. За этот период она не понесла каких-либо потерь и все ее члены вышли в советский тыл [9, л. 11].
Партгруппа А. В. Мельникова в составе 9 человек действовала в Славковском, Сошихинском и Островском районах в июне - августе 1942 года. За этот период в результате преследования карателей она потеряла убитыми 2 человека [9, л. 12].
Партгруппа И. В. Скурдинского численностью в 7 человек работала до 18 ноября 1943 года, когда ее преобразовали в Осьминскую оргтройку. За это время она не понесла потерь [34, л. 6 - 17].
Партгруппа Г. Н. Соболева численностью в 6 человек работала в Палкинском районе в сентябре - декабре 1942 года. Она распалась в результате преследования карателей, часть смогла выйти в советский тыл, а часть осталась в немецком. Ее потери составили 2 человека убитыми [9, л. 12].
Партгруппа В. К. Красотина в составе 6 человек работала в Плюсском, Лядском и Стру-
гокрасненском районах 19 июля 1942 - 15 июня 1943 годов. За этот период она потеряла убитым 1 человека, остальные вошли в состав Струго-красненского межрайонного подпольного парт-центра [35, л. 18].
Партгруппа Л. В. Смирновой в составе 5 человек вела работу в Поддорском и Белебелков-ском районах в октябре - декабре 1942 года. Есть данные, хотя и не совсем подтвержденные, что она работала еще в 1943 году. По крайней мере, за 1942 год потерь не понесла [9, л. 12].
Партгруппа В. А. Разыграева численностью в 3 человека действовала в Полновском районе в 1942 - 1943 годах и, несмотря на то, что была разбита карателями, потерь не понесла [18, л. 56].
Партгруппа Л. И. Ревякина в составе 7 человек вела работу во Псковском, Палкинском и Карамышевском районах в июне - августе 1942 года. Из-за преследования карательных отрядов группа распалась. 3 человека погибло, остальные смогли выйти в советский тыл в октябре 1942 года [36, л. 22].
Партгруппа В. Ф. Куликова в составе 5 человек работала в Сланцевском, Гдовском и Полновском районах в конце мая - июле 1942 года. Она была разбита карателями и из-за этого потеряла убитыми 2 человека [37, л. 1 - 12].
Партгруппа А. Ф. Григорьева в сентябре - октябре 1942 года действовала в Гдовском и Сланцевском районах в составе 6 человек. Несмотря на то, что была разбита карательными отрядами, каких-либо потерь не понесла и все ее члены вышли в советский тыл [38, л. 1].
Партгруппа Н. И. Иванова численностью в 6 человек работала в Слуцком районе в июне -ноябре 1942 года. Потерь она не понесла, все ее члены вышли в советский тыл, выполнив свои задачи [39, л. 1]. В этом же районе в тот же период работала партгруппа И. П. Тарасова в составе 7 человек. В отличие от группы Иванова, она потеряла убитым 1 человека, остальные вышли в советский тыл [40, л. 1 - 12].
Партгруппа Я. Б. Тушина в составе 6 человек вела работу в Солецком, Уторгошском и Шим-ском районах в июне - августе 1942 года. Она была разбита карателями и из-за их действий потеряла убитыми 2 человека [41, л. 1 - 32].
Партгруппа Л. А. Кондратьева в период с августа по декабрь 1942 года действовала в Солец-ком районе в составе 6 человек. За этот период она не понесла потерь и в декабре была передана в состав партизанского отряда [9, л. 13].
Партгруппа Н. С. Добрякова в период с 31 мая по 23 июля 1942 года в составе 6 человек вела работу в Стругокрасненском и Новосельском районах. 23 июля была разбита карательными отрядами и в результате их действий потеряла убитыми 4 человека, а остальные двое вышли в советский тыл [9, л. 13].
Партийно-комсомольская группа А. Г. Кириллова в составе 6 человек действовала в Тоснен-
ском районе в период с июня по ноябрь 1942 года. За это время она не понесла каких-либо потерь и в ноябре вышла в советский тыл [30, л. 23].
Также в этом районе в период с 5 августа по осень 1942 года работала группа Нагулина - Си-гова в составе 10 человек, однако осенью, согласно сведений П. Р. Шевердалкина, полностью погибла в результате действий карательных отрядов [18, л. 56].
Партгруппа А. В. Степанова в сентябре - начале декабря 1942 года в составе 7 человек действовала в нескольких районах: Шимский, Новосельский, Порховский, Стругокрасненский и др. За период своей работы потеряла убитыми 2 человека [9, л. 13].
На основе подсчета получается, что за 19421943 годы в оккупированных районах Ленинградской области действовало всего 33 подпольные партийные группы общей численностью в 238 человек, и они потеряли всего 43 человека убитыми и 6 человек пропавшими без вести. Общая минимальная цифра потерь групп - 49 человек или 20,5% от их общего числа.
После того, как большая часть партийных групп была либо выведена в советский тыл, либо разгромлена карательными отрядами, либо влилась в партизанские бригады, 8 октября 1942 года по решению бюро Ленинградского областного комитета ВКП (б) было образовано 11 межрайонных подпольных партийных центров общей численностью в 139 человек [42, л. 1 - 1 об]. Разберем по отдельности каждый из них.
Гдовский центр был образован 6 декабря 1942 года в количестве 12 человек и работал до ноября 1943 года. Районами деятельности были Гдовский, Сланцевский и Лядский [28, л. 25]. За время своей работы центру удалось создать в этих районах 24 подпольные организации общей численностью в 112 человек: пять в Гдовском районе, одна в Лядском и восемнадцать в Сланцевском [28, л. 34]. При этом сам партцентр потерял всего 3 человека убитыми, остальные после роспуска либо были переведены в партизанские бригады, либо возглавили оргтройки [28, л. 42 -42 об]. Неизвестно число потерь среди подпольных организаций, созданных центром.
Дедовичский центр был образован в ноябре 1942 года в количестве 15 человек и вел свою работу в Дедовичском, Пожеревицком и Беле-белковском районах до октября 1943 года. За этот период он понес потери в количестве 9 человек. Ему удалось создать подпольную организацию на ж.д станции Дедовичи в количестве 12 человек и в Гороховищенском сельсовете Дедо-вичского района в количестве 8 человек [24, л. 32]. Данные об их потерях неизвестны.
Дновский центр начал свою работу 25 ноября 1942 года. Поначалу он насчитывал 11 человек, но к 17 марта 1943 года его численность увеличилась на 2 человека [43, л. 23]. В этот день ра-
ботники центра вошли в состав политотдела 2-й партизанской бригады и вели в дальнейшем свою работу в Новоржевском, Ашевском, Слав-ковском и Порховском районах до их освобождения в 1944 году. За этот период они потеряли убитым 1 человека [43, л. 27]. Подпольных ячеек и групп ими не было создано.
Кингисеппский центр был создан в ноябре 1942 года в составе 13 человек и проработал до 22 сентября 1943 года. В мае 1943 года численность центра увеличилась на 14 человек [44, л. 41]. Районами деятельности были Кингисеппский, Волосовский и Осьминский. За этот период центр потерял убитым одного человека и двух ранеными [44, л. 55]. Также ему удалось создать 1 подпольную организацию численностью в 15 человек [44, л. 42]. Ее потери неизвестны.
Лужский партцентр на момент создания в ноябре 1942 года насчитывал всего 12 человек. Его руководителем был Г. А. Рябков. Свою деятельность он начал 14 января 1943 года, когда его перебросили на озеро Мочалище в Тоснен-ском районе [45, л. 31]. 6 февраля его численность увеличилась на 3 человека, а 25 марта
- на 77 человек [45, л. 43 - 44]. Таким образом к этому моменту партцентр насчитывал 92 человека. Он действовал в Лужском, Уторгошском и Плюсском районах до 10 августа 1943 года. За этот период он потерял убитыми 3 человека и 2 пропавшими без вести [46, с. 10 - 11]. Партцентру удалось создать 1 подпольную ячейку численностью в 4 человека в Плюсском районе и привлечь на подпольную работу 2 подпольщиков-одиночек. Потерь среди них нету [45, л. 44].
Новгородский центр во главе с С. М. Беляевым был образован 21 ноября 1942 года численностью в 12 человек и вел свою деятельность до начала марта 1943 года в Новгородском, Шим-ском и Батецком районах. За этот период он потерял убитыми 7 человек, остальные 5 вышли в советский тыл, в том числе и руководитель С. М. Беляев [47, л. 10].
Оредежский центр был образован в ноябре 1942 года в составе 12 человек и до середины марта 1943 года действовал в Слуцком, Красногвардейском, Оредежском и Красносельском районах [48, л. 4]. В конце января численность партцентра увеличилась на 2 человека. В феврале 1943 года ему удалось создать 1 подпольную ячейку численностью в 2 человека. За время своей работе партцентр понес следующие потери: 11 человек убитыми и 3 ранеными [48, л. 23
- 24].
Островский центр был образован в ноябре
- декабре 1942 года в составе 12 человек и 10 марта 1943 года направлена в Сошихинский, Славковский и Островский районы для ведения своей деятельности [49, л. 44]. К 1 апреля его численность увеличилась на 3 человека. Свою работу он вел до августа 1943 года, когда всех работников перевели работать в партизанские
бригады. За этот период он потерял убитыми 4 человека [49, л. 46]. Также ему удалось сформировать 1 подпольную группу численностью в 3 человека, которая не понесла потерь за время своей работы [49, л. 45].
Порховский центр в составе 10 человек действовал в период с 10 марта по 1 августа 1943 года в Порховском и Славковском районах. 1 августа центр прекратил свою работу и влился в состав 3-й партизанской бригады им. А. В. Германа. Всего он потерял 3 человека: 1 человека убитым, 1 пропавшим без вести и 1 раненым [50, л. 2]. За период своей деятельности центру удалось создать 7 подпольных ячеек общей численностью в 27 человек: четыре действовали в Славковском районе и три в Порховском районе. Кроме этого, центру также удалось привлечь в качестве подпольщиков-одиночек 8 человек [50, л. 2 об]. Таким образом, подпольная сеть центра насчитывала всего 35 человек. За этот период она потеряла убитыми 7 человек, угнанными немцами 10 и 1 пропавшим без вести [50, л. 5 - 5 об].
Псковский центр был образован 1 декабря
1942 года и поначалу включал в себя всего 13 человек. Но к 19 июня 1943 года его численность уже составляла 40 человек. До 15 ноября 1943 года он вел работу в г. Псков и Псковском, Карамышевском и Новосельском районах. До 1 июня
1943 года партцентр смог создать 2 ячейки в Се-редкинском районе общей численностью в 6 человек, 1 ячейку в Карамышевском районе в составе 3 человек и 1 ячейку в Псковском районе в составе 6 человек. Также в вышеуказанных районах до 1 июня работало всего 13 подпольщиков-одиночек. А в период с 1 июля по 1 сентября 1943 года партцентр создал еще 4 подпольные организации общей численностью в 17 человек и привлек на работу еще 5 подпольщиков-одиночек. Таким образом получается, что партцентр привлек в общей сложности 50 человек на подпольную работу [51, л. 93]. В период с 1 декабря
1942 по 15 ноября 1943 года Псковский центр не понес потерь, как и созданные им подпольные организации.
Стругокрасненский центр на момент основания 22 декабря 1942 года насчитывал всего 10 человек. Свою работу он начал вести с марта
1943 года, однако в этот момент он насчитывал только 6 человек: руководитель А. К. Куликов заболел и остался лечиться, Н. А. Семенова была откомандирована из центра, радист В. Е. Героев и член центра Ершова при переброске в немецкий тыл при помощи самолета были сброшены в другое место и с группой уже не соединились [35, л. 17]. В таком составе они вели работу в марте -апреле 1943 года в Порховском, Славковском и Новоржевском районах. В начале мая партцентр добрался до Стругокрасненского района и с того момента развернул работу в нем вплоть до 3 сентября 1943 года, когда по распоряжению М.
H. Никитина он был расформирован. Однако его пленными, 54 пропавшими без вести, 17 ране-численность сократилась до 4 человек, посколь- ными. Минимальная цифра общих потерь - 1109 ку он потерял ранеными 2 человека. В связи с человек или 27,5% от общего числа подпольщи-этим ему пришлось провести дополнительный ков. Приведенные в статье данные говорят о набор среди местного населения. В итоге уда- том, что впереди исследователей ждет большая лось набрать 9 - 11 человек. После этого парт- работа по изучению потерь подпольных органи-центр никого не потерял [35, л. 18]. заций и выведению более точной цифры. Тем не
На основе имеющихся данных удалось под- менее уже можно сделать вывод, что подполь-
считать, что за время работы 11 межрайонных ных организаций в Ленинградской области ра-
подпольных центров в них всего находился 271 ботало гораздо больше, и увеличение их числа
подпольщик и они понесли следующие потери: в 1942 - 1943 годах подтверждает правильность
47 человека убитыми, 11 человек ранеными и гипотезы Г. Х. Бумагина. Также установленные
13 человек пропавшими без вести. Общая мини- цифры говорят о том, что по сравнению с парти-
мальная цифра потерь - 72 человека или 26,5% занскими, истребительными и диверсионными
от их общего числа. формированиями, подпольные организации по-
Таким образом в оккупированных районах несли несколько меньшие потери. Однако в 1941
Ленинградской области в 1941 - 1944 годы дей- - 1942 годы многие из них распались или были
ствовало, как минимум, 4032 подпольщика, и разгромлены в результате действий каратель-
они составили более 11% от общей численности ных отрядов и судьбы многих подпольщиков до
участников движения Сопротивления в регионе. сих пор остаются неизвестными. Именно поэто-
За этот период подпольные организации поте- му исследование потерь подпольного движения
ряли, как минимум, 984 человека убитыми, 54 в регионе является актуальным.
Литература и источники
I. Центральный государственный архив историко-политических документов г. Санкт-Петербург (Далее -ЦГАИПД СПб). Ф. 116Л. Оп. 8. Д. 117.
2. Петров Ю. П. Партизанское движение в Ленинградской области 1941-1944. Л.: Лениздат, 1973. 454 с.
3. Шевердалкин П. Р. Героическая борьба ленинградских партизан. Л.: Лениздат, 1959. 307 с.
4. Асташкин Д. Ю., Ковалев Б. Н., Кулик С. В. Нацистский режим на Северо-Западе России: оккупация, сопротивление, возмездие. СПб.: изд-во Политехнического университета, 2018. 419 с.
5. Шла война народная... (авт.-сост. А.И. Веретин). СПб.: ИПК «Вести», 2015. 304 с.
6. Без срока давности: преступления нацистов и их пособников против мирного населения на оккупированной территории РСФСР в годы Великой Отечественной войны. Ленинградская область: сборник архивных документов. М.: фонд «Связь Эпох», 2020. 504 с.
7. ЦГАИПД СПб. Ф. 4788Л. Оп. 1. Д. 76.
8. ЦГАИПД СПб. Ф. 4788Л. Оп. 1. Д. 44.
9. ЦГАИПД СПб. Ф. 4788Л. Оп. 1. Д. 66Б.
10. ЦГАИПД СПб. Ф. 116Л. Оп. 9. Д. 1357.
11. Лукин В.М. Подполье возглавил Васькин: документальная повесть. Л.: Лениздат, 1982. 304 с.
12. ЦГАИПД СПб. Ф. 116Л. Оп. 9. Д. 179.
13. ЦГАИПД СПб. Ф. 116Л. Оп. 9. Д. 7.
14. Абрамов В. В. Нарвский рубеж в годы войны и мира. Историко-краеведческие очерки о западе Ленинградской области. М., СПб.: «Альянс-Архео», 2009. 468 с.
15. ЦГАИПД СПб. Ф. 116Л. Оп. 9. Д. 13.
16. ЦГАИПД СПб. Ф. 4788Л. Оп. 1. Д. 38.
17. ЦГАИПД СПб. Ф. 116Л. Оп. 9. Д. 14.
18. ЦГАИПД СПб. Ф. 116Л. Оп. 9. Д. 174.
19. Партизанскими тропами Приильменья: сб. статей. Л.: Лениздат, 1981. 208 с.
20. Вязинин И. Н. Старая Русса в истории России. Новгород: Кириллица, 1994. 317 с.
21. ЦГАИПД СПб. Ф. 116Л. Оп. 9. Д. 353.
22. ЦГАИПД СПб. Ф. 116Л. Оп. 9. Д. 161.
23. ЦГАИПД СПб. Ф. 116Л. Оп. 1-1. Д. 308.
24. ЦГАИПД СПб. Ф. 116Л. Оп. 9. Д. 244.
25. ЦГАИПД СПб. Ф. 116Л. Оп. 9. Д. 8.
26. ЦГАИПД СПб. Ф. 116Л. Оп. 9. Д. 354.
27. ЦГАИПД СПб. Ф. 116Л. Оп. 9. Д. 703.
28. ЦГАИПД СПб. Ф. 116Л. Оп. 9. Д. 242.
29. ЦГАИПД СПб. Ф. 116Л. Оп. 9. Д. 907.
30. ЦГАИПД СПб. Ф. 116Л. Оп. 9. Д. 187.
31. Государственный архив новейшей истории Новгородской области (ГАНИНО). Ф. 260. Оп. 1. Д. 106.
32. ЦГАИПД СПб. Ф. 116Л. Оп. 9. Д. 240.
33. ЦГАИПД СПб. Ф. 116Л. Оп. 12. Д. 145.
34. ЦГАИПД СПб. Ф. 116Л. Оп. 1. Д. 362.
35. ЦГАИПД СПб. Ф. 116Л. Оп. 9. Д. 264.
36. ЦГАИПД СПб. Ф. 116Л. Оп. 9. Д. 224.
37. ЦГАИПД СПб. Ф. 116Л. Оп. 9. Д. 213.
38. ЦГАИПД СПб. Ф. 116Л. Оп. 9. Д. 205.
39. ЦГАИПД СПб. Ф. 116Л. Оп. 9. Д. 209.
40. ЦГАИПД СПб. Ф. 116Л. Оп. 9. Д. 236.
41. ЦГАИПД СПб. Ф. 116Л. Оп. 9. Д. 239.
42. ЦГАИПД СПб. Ф. 116Л. Оп. 9. Д. 152.
43. ЦГАИПД СПб. Ф. 116Л. Оп. 9. Д. 246.
44. ЦГАИПД СПб. Ф. 116Л. Оп. 9. Д. 248.
45. ЦГАИПД СПб. Ф. 116Л. Оп. 9. Д. 251.
46. Оккупация и сопротивление в ходе Великой Отечественной войны на территории Ленинградской области:
Материалы межрегиональной конференции, 28 октября 2020 г. СПб.: Культурно-просветительское товарищество, 2020. 188 с.
47. ЦГАИПД СПб. Ф. 116Л. Оп. 9. Д. 254.
48. ЦГАИПД СПб. Ф. 4788Л. Оп. 1. Д. 56.
49. ЦГАИПД СПб. Ф. 116Л. Оп. 9. Д. 257.
50. ЦГАИПД СПб. Ф. 116Л. Оп. 9. Д. 258А.
51. ЦГАИПД СПб. Ф. 116Л. Оп. 9. Д. 259.
References
1. Central'nyj gosudarstvennyj arhiv istoriko-politicheskih dokumentov g. Sankt-Peterburg (CGAIPD SPb) [Central State Archive of historical and political documents of St. Petersburg (hereinafter - CGAIPD SPb)]. F. 116L. Op. 8. D. 117.
2. Petrov Yu. P. Partizanskoe dvizhenie vLeningradskojoblasti 1941-1944 [Partisan movement on the territory of Leningrad region]. Leningrad: Lenizdat, 1973. 454 p (in Russian).
3. Sheverdalkin P. R. Geroicheskaya borba leningradskih partisan [The heroic struggle of the Leningrad partisans]. Leningrad Lenizdat, 1959. 307 p.
4. Astashkin D. Yu., Kovalev B. N., Kulik S. V. Nacistskij rezhim na Severo-Zapade Rossii: okkupaciya, soprotivlenie, voz-mezdie [The Nazi regime in the North-West of Russia: occupation, resistance, retaliation]. St. Petersburg, izd-vo Politekh-nicheskogo universiteta, 2018. 419 p.
5. Shla vojna narodnaya... [There was a people's war...] (avt.-sost. A.I. Veretin). St. Petersburg, IPK "Vesti" Publ., 2015. 304 p.
6. Bez sroka davnosti: prestupleniya nacistov i ih posobnikovprotiv mirnogo naseleniya na okkupirovannoj territorii RSFSR v gody Velikoj Otechestvennoj vojny. Leningradskaya oblast': sbornik arhivnyh dokumentov [No statute of limitations: crimes of the Nazis and their accomplices against the civilian population in the occupied territory of the RSFSR during the Great Patriotic War. Leningrad region: collection of archival documents.]. Moscow, fond "Svyaz Epoh" Publ., 2020. 504 p.
7. CGAIPD SPb. F. 4788L. Op. 1. D. 76.
8. CGAIPD SPb. F. 4788L. Op. 1. D. 44.
9. CGAIPD SPb. F. 4788L. Op. 1. D. 66B.
10. CGAIPD SPb. F. 116L. Op. 9. D. 1357.
11. Lukin V.M. Podpol'e vozglavil Vas'kin: dokumental'naya povest' [The underground was headed by Vaskin: a documentary story]. Leningrad: Lenizdat, 1982. 304 p.
12. CGAIPD SPb. F. 116L. Op. 9. D. 179.
13. CGAIPD SPb. F. 116L. Op. 9. D. 7.
14. Abramov V. V. Narvskij rubezh vgody vojny i mira. Istoriko-kraevedcheskie ocherki o zapade Leningradskoj oblasti [The Narva frontier during the years of war and peace. Historical and local history essays on the west of Leningrad region]. Moscow, St. Petersburg: "Al 'yans-Arheo" Publ., 2009. 468 p. (in Russian).
15. CGAIPD SPb. F. 1164 Op. 9. D. 13.
16. CGAIPD SPb. F. 4788L. Op. 1. D. 38.
17. CGAIPD SPb. F. 116L. Op. 9. D. 14.
18. CGAIPD SPb. F. 116L. Op. 9. D. 174.
19. Partizanskimi tropami Priil'men'ya: sb. statej [Partisan paths of the Priilmenye: collection of articles]. Leningrad: Lenizdat, 1981. 208 p.
20. Vyazinin I. N. Staraya Russa vistorii Rossii [Staraya Russa in the history of Russia]. Novgorod: Kirillica Publ., 1994. 317 p.
21. CGAIPD SPb. F. 116L. Op. 9. D. 353.
22. CGAIPD SPb. F. 116L. Op. 9. D. 161.
23. CGAIPD SPb. F. 116L. Op. 1-1. D. 308.
24. CGAIPD SPb. F. 116L. Op. 9. D. 244.
25. CGAIPD SPb. F. 116L. Op. 9. D. 8.
26. CGAIPD SPb. F. 116L. Op. 9. D. 354.
27. CGAIPD SPb. F. 116L. Op. 9. D. 703.
28. CGAIPD SPb. F. 116L. Op. 9. D. 242.
29. CGAIPD SPb. F. 116L. Op. 9. D. 907.
30. CGAIPD SPb. F. 116L. Op. 9. D. 187.
31. Gosudarstvennyj arhiv novejshej istorii Novgorodskoj oblasti (GANINO) [State archive of the recent history in Novgorod region (SARHNR)]. F. 260. Op. 1. D. 106.
32. CGAIPD SPb. F. 116L. Op. 9. D. 240.
33. CGAIPD SPb. F. 116L. Op. 12. D. 145.
34. CGAIPD SPb. F. 116L. Op. 1-1. D. 362.
35. CGAIPD SPb. F. 116L. Op. 9. D. 264.
36. CGAIPD SPb. F. 116L. Op. 9. D. 224.
37. CGAIPD SPb. F. 116L. Op. 9. D. 213.
38. CGAIPD SPb. F. 116L. Op. 9. D. 205.
39. CGAIPD SPb. F. 116L. Op. 9. D. 209.
40. CGAIPD SPb. F. 116L. Op. 9. D. 236.
41. CGAIPD SPb. F. 116L. Op. 9. D. 239.
42. CGAIPD SPb. F. 116L. Op. 9. D. 152.
43. CGAIPD SPb. F. 116L. Op. 9. D. 246.
44. CGAIPD SPb. F. 116L. Op. 9. D. 248.
45. CGAIPD SPb. F. 116L. Op. 9. D. 251.
46. Okkupaciya i soprotivlenie v hode Velikoj Otechestvennoj vojny na territorii Leningradskoj oblasti: Materialy mezhre-gional'noj konferencii, 28 oktyabrya 2020 g. [Occupation and resistance during the Great Patriotic War in the Leningrad region: Materials of the interregional conference, October 28, 2020]. St. Petersburg, Kul'turno-prosvetitel'skoe tovarish-chestvo Publ., 2020. 188 p.
47. CGAIPD SPb. F. 116L. Op. 9. D. 254.
48. CGAIPD SPb. F. 4788L. Op. 1. D. 56.
49. CGAIPD SPb. F. 116L. Op. 9. D. 257.
50. CGAIPD SPb. F. 116L. Op. 9. D. 258А.
51. CGAIPD SPb. F. 116L. Op. 9. D. 259.
© «Клио», 2024 © Воробьев Д.А., 2024
