CC BY
29А. В. Мозговая
ПОСЛЕДСТВИЯ БЕДСТВИЙ И КАТАСТРОФ: СОЦИАЛЬНО-УПРАВЛЕНЧЕСКИЙ АСПЕКТ
Экологические бедствия и техногенные катастрофы, к сожалению» стали отличительной чертой современности. Все более насущным предстает и знание о социальных и социально-псих о логических последствиях таких событий. Бе? подобного знания невозможно обеспечить эффективную реабилитацию пострадавших. Однако нам представляется, что в российском обществе недостаточно востребована важнейшая функция социологии — социдлъно-ипжснерная* т, е, ее участие в разработке эффективных и гуманистически направленных управленческих решений» учитывающих специфику тех или иных категорий населения, поведения людей в определенных ситуациях*
Попытаемся в рамках данной статьи показать возможности социологи часкогп обоппочяпия управления в условиях повышенного риска: в посткатострофцый период и в ситуации экологического бедствия. В частности, рассмотрим ряд социальных последствий аварии на Чернобыльской АЭС, а также некоторые составляющие качества жизни общности, проживающей в условиях экологической катастрофы, вызванной длительным вредоносным техногенным воздействием.
1. СОЦИАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ ПОСТКАТАСТРОФНЫХ ДЕЙСТВИЙ В ЗОНЕ ЧЕРНОБЫЛЬСКОЙ АВАРИИ
О чернобыльской катастрофе сказано и написано много. Защитный механизм как индивидуального, так и общественного сознания, однако, стирает в памяти людей целый ряд подробностей трагедии, Не забыть их только тем, кто на себе испытал невидимое, но жестокое действие радиации,
В ночь с 25 на 26 апреля 1986 г. на Чернобыльской АЭС, расположенной вблизи села Копачи (л 160 км к северо-востоку от Киева и в 15 — северо-западнее г. Чернобыль) произошла крупнейшая в мировой истории развития ядерной энергетики авария, В России радиационному воздействию подверглись 16 областей и одна автономная республика. 13олее 600 тыс, жителей бывшего
Советского Союза принимали участие в ликвидации последствий аварии (их принято называть «ликвидаторами»).
Никто в мире не имел на тот момент опыта управления в чрезвычайных условиях такого масштаба. Если естественные, природные катастрофы воспринимаются как находящиеся вне сферы предотвращения и контроля со стороны человека, то технологи чей кие аварии — результат выхода ситуации из-под контроля и управления, Чернобыльская катастрофа обострила важнейшую социальную проблему: а можно ли вообще доверять экспертам, персоналу атомных станций, представителям исполнительной власти, политическим партиям и лидерам. Иными словами, чернобыльская катастрофа явилась определенной материализацией абстрактных рас-суждений об обществе риска. Современная социология зафиксировала сдвиги в общественном сознании, характеризующиеся возникновением сомнения в соответствии технического прогресса естественным основаниям жизнедеятельности социума, В западных обществах возрос скепсис относительно осмысленности того пути прогресса, основной предпосылкой которого является вера в возможность технического совершенствования и дальнейшей оптимизации технических решений, В ряде стран (Германия* Швеция н др.) началось движение массового протеста против деструктивного потенциала инструментального разума и против возможной потерн контроля над риском.
Авария на Чернобыльской АЭС поставила многих людей перед необходимостью жить и работать в условиях повышенного риска. Изменились непосредственная среди обитания значительной части населения Центральной России. В структуру условий, с которыми человек взаимодействует постоянно, вторгся мощный негативный фактор — радиационная угроза, сильно подорвав защитную функцию жизненной среды территориальных общностей и целых регионов,
Соилологические исследования последствий катастрофы. Репрезентативные эмпирические исследования самой разнообразной lía прав лен ности в зараженных радиацией населенных пунктах, среди представителей ликвидаторов и других спецконтингейтов стали проводиться с, 1992 г. Они в основном осуществлялись в рамках государственных (сначала союзной, затем — республиканской) программ, финансируемых из госбюджета через Министерство по чрезвычайным ситуациям.
Работа с населением стала возможной после официального при-знания факта воздействия чернобыльской катастрофы на ряд территорий России. Здесь уместно напомнить, что жители большинст-
вех зараженных территории узнали о вредоносном влиянии аварии спустя минимум четыре года. Более того, нам приходилось сталкиваться с ситуациями, когда в деревнях, например. Брянской области респонденты, отобранные случайным способом, и в 1993 г, еще не знали, что прожинают на территории, подвергшейся воздействию радиации (причем в наибольшей степени).
Институт социологии РАН неоднократно включался (как головная организация и как соисполнитель) в научно-практические разработки, связанные с изучением социальных последствий чернобыльской аварии. За последнее десятилетие нам удалось создать базы социологических данных и оформить результаты аналитической работы по целому ряду исследований1.
Довольно солидная база денных позволила отслеживать динамику развития тех или иных процессов по отношению к самым различным группам населения на протяжении ряда лет. Анализ показал, что авария на ЧАЭС имеет социальные последствия разного уровня — для личности, общности, общества в целом.
В частности, систематически наблюдалось, что в затронутых влиянием аварии регионах имеется специфика в структуре жизненных ценностей респондентов: в ее ядре неизменно оказывалось здоровье как наиболее значимый приоритет и социальная ценность и охрана здоровья называлась одной иг важнейших проблем. При этпм оценки состояния здоровья, и особенно динамики его изменения и у взрослых и у подростков, демонстрировали эффект воздействия катастрофы.
Наблюдался устойчивый рост миграционных настроений, фиксировались ухудшение внутрисемейных отношений (особенно у ликвидаторов); о ткал от. рождении ребенка при сохранении намерения иметь семью, проблемы в сфере занятости. Стабильно высоко оценивалась потенциальная опасность (рискованность) жиз-
1 Были проведены: 1) серим акопер i ни* опросов; 2) опросы жителей и специальны* контингентом {нрачн, учителя, специалист и др.) iijecTvi пострадавших российских областей пи целевым выборкам {только в населенны* пунктах, подвергшихся радиации); число опрошенных — 937 взрослых и 690 подростков; 3) репрезентативный опрос жителей Брянской области па многоступенчатой случайной выборке: acero, кроме г, Брянска, в выборку вошло 40 населенных пунктов городского типа и 83 — сельского, число опрошенных 1 105 человек: 4) несколько опросов чернобыльских спасателей-ликвидаторов: один по общероссийской выборке (604 человека); трижды в режиме мониторинга по трем областям — Брянской, Владимирской, Московской (в среднем по 2QD человек о каждом регионе!; в Москве; все выборки репрезентативные; 5) трижды кон гент-анапиэ прессы; в рамках программы «Дети Чернобыля», отдемьно по проблемам населения и ликвидаторов; 6) анализ американского и японскою Опыта социальной реабилитации жертв атомных испытаний и бомбардировок. Большинство результатов представпено в публикациях 11—17].
не иной ситуации но ряду показателей и крайне низко — уровень социальной защищенности, что зачастую приводило к росту пьянства» распространению наркомании и суицида.
Все категории опрошенных демонстрировали полное района рование в возможностях еластной системы обеспечить социальную защиту ч поддержку жертвам Чернобыля. Одним из следствий этого стал рост агрессивности по отношению к властям. Характерной чертой социально-политического сознания населения в районах, подвергшихся воздействию аварии на ЧЛЭС, все в большей степени становилась незащищенность, утверждалось чувство изоляции, ощущение покинутости, ненужности* Социальная организация общества воспринималась как такая, на которую нельзя положиться в решении жизненных проблем. Отсюда дезадаптация, потеря доверим к социальным институтам, их способности выполнять функции контроля и управления. Это, в свою очередь, ведет к отчуждению, уходу в себя, в лучшем случае — в семью» • выпадению» ив социального пространства.
Наиболее уязвимыми представляются группы ликвидаторов, в особенности те, кто значительно подорвал свое здоровье, а также переселенцы (бывшее население зараженных территорий, на которых запрещены проживание и хозяйственная деятельность). Они сталкиваются на новых местах с проблемами трудоустройства, обеспечения жильем, обучения детей, а также с трудностями психологической и социокультурной адаптации. Часть переселенцев, устав от неустроенности, отчаявшись, возвращаются в зараженные зоны.
Управленческий ракурс реабилитаций. Как отмечают руководители МЧС, правовые механизмы социальной защиты пострадавшего населении стали фор миро виться без научной проработки или использования международного опыта и потому были недостаточно эффективны и зачастую противоречивы [7, с. 238].
Элементы соответствующей концепции впервые были изложены в законе РФ «О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС» (май 1991 г-)> Концептуально закон строился на признании материального ущерба, а вследствие этого основными мерами социальной защиты считались компенсации и льготы- Именно социологические мониторинговые исследования продемонстрировали ограниченность такого подхода» Зафиксированные нами изменения, о которых говорилось выше, — все это социальные последствия катастрофы, социальный, психологический, духовный ущерб, реальный или субъективно воспринимаемый уровень которого не снижается льготами и компенсациями.
Многолетние исследования позволили ими сформулировать следующее концептуальное представление о социальной реабилитации пострадавших:
— центральным положением представляется взаимная ответственность государства и граждан; государство отвечает за разработку и реализацию таких социальных программ, которые исключают возможность развития иждивенческих установок у граждан, способствуют их самоорганизации» утверждению самоуправления на уровне территориальных поселенческих общностей, разных групп пострадавших (ликвидаторов, переселенцев, «возвращенцев»);
— система социальной реабилитации строится на базе широкого взаимодействия правительственных институтов с гражданскими структурами, общественными группами, неправительственными фондами и организациями;
— основная задача социальной реабилитации — повышение качества жизни различных социальных слоев и групп населения, пострадавшего от катастрофы, с учетом конкретных социально-экономических и политических условий.
Успех реабилитации непосредственно зависит от наличия в обществе развитой структуры институтов, осуществляющих социальную работу, от влиятельности социальных субъектов, составляющих основу гражданского общества, — неправительственных^ некоммерческих форм самоорганизации на различных уровнях — от поселенческого до регионального и федерального. Б США, например, различного рода услуги и пособия могут получать отдельные лица, семьи, общности, общественные и частные самоуправляющиеся организации.
Существующая в современной России практика социальной помощи все еще базируется на принципах тоталитарного, а не гражданского общества: фактически есть только один монопольный субъект, способный предоставить реальную помощь в кризисной ситуации, — государство. Вместе с тем становится все более очевидным, что оно может регулировать только самые общие процессы пост катастроф кого восстановления — выделить определенные средства на материальные компенсации и оговорить ряд льгот пострадавшим. Причем механизм реализации такой помощи — целевое безадресное перечисление в регионы бюджетных средств, где они зачастую растрачиваются совсем не на те цели, на которые выделялись..
Государственным органам и армии чиновничества никогда ив дойти до регулирования процессов, которые, в частности, фиксируют социологические и социально-психологические исследования.
Более того, это и не их задача. Важнейшее дело государства — последовательное создание условий ала развития гражданских структур, что и способствовало бы решению подобных (обычно непредсказуемых) проблем- В первую очередь это предполагает решение общих вопросов, прямо но связанных с рисками и катастрофами: укрепление здконности, минимизация вмешательства чиновничества в деятельность общественных объединений, решительная борьба с криминалом и, конечно, достаточно внимательное и регулярное общение представителей власти с гражданами — в нашем случае с пережившими потрясения от природных либо техногенных и иных бедствий. Необходимо стимулировать процессы самоорганизации и самоуправления, учитывающие специфику нашего общества, его социокультурную память и традиции - Внедрение в управленческую практику социологического подхода к анализу социальных явлений — необходимость, которая уже осознается» по крайней мере на уровне регионов. Профессионализация социальной работы на базе ¿¡/мани тарного образования — один из показателей такой осознанности,
Сходные с рассмотренными выше проблемы обнаруживаются при анилине ситуации в сообществах, проживающих в зоне экологического бедствия.
2, ЭКОЛОГИЧЕСКОЕБЕДСТВИЕ: СОЦИАЛЬНО-УПРАВЛЕНЧЕСКИЙ АСПЕКТ
Речь пойдет о типичном для современной России э ко лого-экономическом конфликте, суть которого — в противоречии между такими базисными ценностями, как право граждан на благоприятную окружающую среду к охрану здоровья {кстати, гарантированное Конституцией России), с одной стороны, и корыстной экономической выгодой отдельных лиц и групп населения - с другой. Наши исследования проводились в моиопромкшипенном городе, т, е. таком, где есть * градообразующее* предприятие, бея функционирования которого город практически перестает существовать.
Краткая характеристика ситуации. К началу 90-х гг. здесь совершенно очевидными и наглядными стали последствия многолетнего воздействия вредоносного производства на здоровье жителей, в особенности детей. Посредством давления на местную и региональную администрацию «зеленым* и поддерживающим их горожанам удалось добиться частичного прекращения работы комплекса предприятий здешнего комбината. Однако предотвратить акционирование его различных элементов не удалось. Часть людей
потеряла работу, а найти новую в городе практически невозможно. Это вызвало, в свою очередь, недовольство и протесты ряда рабочих и членов их семей. Притом акции комбината, принадлежавшие рабочим, за бееценок скупались лицами, заинтересованными в продолжении функционирования предприятия; администрация города (в соответствии с законом РФ «О государственной экологической экспертизе*) подготовила свои предложения, сутг. которых сводилась к необходимости признать город зоной экологического бедствия, что в соответствии с другим законом — *0б охране окружающей природной среды * — дало бы финансовые и иные возможности выхода из состояния кризиса.
Город Карабаш, о котором идет речь, и его окрестности относятся к старейшему Уральскому горнорудному району, промышленное освоение которого начались в первой половине ХУШ в. К середине 90-х гг. XX в, Карабаш представлял собой геотехническую систему, включавшую как сам комбинат, так и действующие шахту, породные и шлаковые отвалы, старые и новые хранилища, отстойники, подсобные транспортные и теплоэнергетические иредприлтин. В зту же систему входили и кварталы жилой застройки (в основном одноэтажные). Крайне опасная экологическая обстановка сложилась в результате выбросов карабашскох-о медеплавильного производства, содержавших серу, медь, цинк, свинец, серебро, золото, кадмий, мышьяк, ртуть — 12 млн> тонн вредных веществ лопало в атмосферу за годы работы комбината. Склоны здешних гор оголились, травяной покров отступил от города на километры, островки растительности сохранились лишь там, где люди выращивают сельхозпродукцию (загрязненную). По всем показателям химического загрязнения — в соответствии с принятыми критериями — это зона экологического бедствия- Детская заболеваемость здесь выше в полтора-два раза, спижение показателей физического развития встречается в 5—8 раз чаще, чем в контрольных общностях2.-
Опыт работы в кризисных регионах показывает, что рано или поздно встает вопрос о научно обоснованной оценке влияния тех или иных неблагоприятных техногенных факторов на социальную среду. Встал он и здесь.
2 Заключение экспнр гний комиссии по рассмотрении* мспериапцн опёнки степени экологического мй^пйгопопучин окружаю* чей иичды исосгонмин адороеья | населения и проекта Федеральной целеадй прогдаммы первдочередных неотложны* мер нэ 1996 2000 годы по зыооду территории г. КарэЬаша Челябинской области иэ состояния экологического бедствия и оздоровлению населения. Заключение утверждено Приказе« Министра охраны окружающей среды и природных ресурсов РФст 25 Об 96 М? 299 (ар*иэ Госкомэкологии РФ).
Оценка вокдейстлия техногенных факторов на социальную среду» Практика собственной роботы, а также деятельность других центров убедили нас в том, что, во-первых, необходимо провести репрезентативный опрос населения, во-вторых, основной задачей такого исследования должен стать анализ показателей качества жизни людей в зоне повышенного риска.
Опрос в К&рабаше мы провели совместно с администрацией путем интервью «лицом к лицу? (по формализованному опроснику), Мы нашли, что массовое сознание в статистически представительной выборке в целом и по различпым группам характеризуется, я частности, экологической тревожностью, дополняющей общую социальную напряженность. Серьезные проблемы обнаруживаются буквально во всех сферах жизни, причем ключевая из них — эко-лого-экономичаское противоречие: отсутствие эффективного механизма согласования интересов экономически прибыльного производства и реабилитации окружающей среды и здоровья населения, которым нанесен и продолжает наноситься непоправимый ущерб. Значительная часть респондентов оценивает свое здоровье как плохое, более половины имеют хронические заболевания» причем их типология указывает на прямую связь с бедственным состоянием экологии: поражения органов дыхания, впутрспних органов, неврологические, сердечно-сосудистые расстройства. До 80% опрошенных фиксируют ухудшение состояния окружающей среды в городе; высок и показатель уровня восприятия риска. Бсть группы, в которых яти оценки выше, чем в сродном по массиву: люди образованные, коренные жители (по сравнению с приезжими), семенные и разведенные, имеющие несовершеннолетних детей. Значительная их часть (имеющая пока неплохое здоровье, которое тем не менее ухудшилось за последние годы) сбирается покинуть город, Причины те же — состояние экологии, отсутствие работы или угроза ее потерять» ухудшение здоровья детей.
Наряду с общими социольно-зкономическими тяготами эти люди несут дополнительное бремя экологического стресса. Они находятся на грани переполнения «чаши терпенияв. Деградация окружающей среды нанесла духовный ущерб нынешним и будущим поколениям, фактически отняв у них «малую родину*, заставив думать и необходимости бежать из родных мест. Бесконтрольная приватизация градообразующего предприятия без учета экологического фактора грозит самому существованию города. Те же, кто становятся основными акционерами, в большинстве своем здесь не живут.
Было очевидно, что стандартными методами управленческого воздействия сложившуюся ситуацию не разрешить. Администрация города и области, как уже отмечалось, обратилась в соответ-
ствующие органы с просьбой (подкрепленной документами) признать часть города зоной апологического бедствия, а часть — зо-ной чрезвычайной экологической ситуации, что дает целый ряд преимуществ и финансовых возможностей.
Правовые к экономические ограничения. Государственной экспертной комиссией было признано, что Кпрабаш соответствует статусу зоны экологического бедствия- Следовало ожидать постановлении правительства или Указа президента. Однако обнаружилась принципиальная правовая неопределенность самой ситуации, а именно: сложилась сложная обстановка с распределением имущественных прав на Карабашскин медеплавильный комбинат. Лицензирование и приватизация месторождения и иных объектов комплекса производились организациями, территориально и административно не связанными с городом» а в ряде случаев и с Челябинской областью. Таким образом, первоначально вследствие непродуманной природоохранной политики, а затем — повсеместной приватизации даже без попыток решения проблем восстановления территории, Кдрдбаш оказался в правовом и финансовом тупике, Отсутствовал (как отсутствует и сейчас) юридический механизм» определяющий порядок взаимодействия федеральных органов, субъектов Федерации, отраслевых министерств и ведомств, а также их правопреемников и акционерных обществ с территориями, претендующими на отнесение к зонам чрезвычайной апологической ситуации или экологического бедствия, по главному, как всегда, вопросу: какова должна быть доля инвестиций каждого в процесс реабилитации территорий.
Вопрос должен был поступить на рассмотрение правительства и президента, но, к несчастью карабашцев> именно в этот момент в России начались перманентная смена правительств, реструктуризация министерств, комитетов, затем парламентские и президентские выборы, полномасштабная война в Чечне, взрывы в различных городах и т. д, Проблемы Карябяпгя так и не попали в поле зрения ни одного из правительств.
Социально-политическая составляющая. Описанная ситуация типична для пореформенной России, Реструктуризация экономики, акционирование (приватизация), не подкрепленные соответствующими нормативными документами, зачастую приводят к тому, что государство практически не имеет правовой базы для ограничения деятельности предприятий, наносящих непоправимый вред окружающей среде и здоровью пассления. С другой стороны, даже в тех случаях, когда местные власти способны удержать ситуацию под контролем, возникает масса проблем нз->за не разработан-
ности механизма распределения финансовой ответственности между центром и периферией. Жители моногородов становятся заложим-ками кризисной ситуации.
Какие уроки можно извлечь из проведенного анализа? Проблемы взаимодействия интересов развития экономики и сохранения среды обитания — относительно страны в целом и отдельных регионов — никогда не были особенно популярными среди лиц, формирующих приоритеты социальной политики. Сейчас положение еще в большей степени осложнилось. В условиях, когда в силу целого ряда причин в общественном сознании идеалы экономической выгоды все популярнее, экологическая культура населения практически утеряна, а экологическое сознание еще находится на уровне деклараций, наше бездействие может привести к экологическим катастрофам, последствия которых станут необратимыми.
Социологическая методология анализа социальных явлений и процессов, методы эмпирической социологии, использование социально-управленческих технологий в атой связи представляется важнейшим вкладом этой области знания в изменение социальной практики. Такая потребность постепенно осознается.
Автор имеет значительный опыт экспертной, экспериментальной и проектной работы в «рискованных» регионах: городах, промышленные предприятия которых работают фактически на уничтожение среды обитания будущих поколений (Чапаевск, Карабаш, Байкальск); в ди вере иф и кап, и о иных регионах, где в случае закрытия шахт люди рискуют потерять жизненную перспективу (Кузбасс, Донбасс); в регионах» где суть кризисной ситуации составляет то самое эколого-экономическое противоречие (Магнитогорск Омск, Астрахань, Ямал): конфликт экономической выгоды со здравым смыслом и заботой о будущем.
Везде, по крайней мере первоначально, вопрос ставился с точки зрения «технократического универсализма». Конкретный пример, В Байкальске на обсуждении проекта программы перепрофилирования целлюлозно-бумажного комбината (предложенной в ответ на закрытие производства природоохранными органами) присутствовали его работники — специалисты очень высокой квалификации и столь Же «продвинутые» менеджеры. Они внимательно слушали членов Государственной экспертной комиссии — «технарей*. Когда очередь дошла до эксперта-социолога, ситуация изменилась: первую же мою фразу уважаемые специалисты подняли на смех. Тезис, состоявший в том, что выход из кризиса надо искать вместе с жителями города, а возможно, и области, был попят буквально: технологию перепрофилирования надо об-
с уж д ять с населением. Очень трудно было убедить оппонентов хотя бы попытаться вникнуть в суть того, о чех говорит социолог. Тем не менее к концу обсуждения некоторые участники дискуссии осо-зпали, что речь идет о программе социально-экономического развития поселенческой общности! что в подобной программе перепрофилирование комбината н его техническая сторона являются лишь одним из элементов. Главное же состоит в том, что и как надо сделать в интересах всех категорий населения, чтобы не только выживание, но и развитие города, территориальной общности перестало напрямую зависеть от комбината, чтобы появились рабочие места, альтернативные экологически опасному производству»
Подчеркнем также, что встреча с жителями города по поводу проекта программы перепрофилирования Байкальского ЦБК пока-зала: население мыслит более «социологично*, нежели большинство специалистов комбината. Идею иаменения концепции с перепрофилирования предприятия на социально-экономическое развитие территориальной общности на общем сходе высказывали сами жители. Впрочем, это понятно: основной интерес высококвалифицированного специалиста — сохранить интересную и высокооплачиваемую работу, возможно, и посредством смены места жительства. Для других категорий населения, на против, важным оказывается сохранение привычной среды обитания.
Опыт работы в кризисных регионах убеждает в том, что решать проблему можно только комплексно, разрабатывая программу социально-экономического развития региона (городской общности)» развивая альтернативные градообразующему предприятию формы занятости» Подобного рода программа представляет собой нормативно-управленческий документ, но жизнеспособным он будет при условии грамотной (в том числе социологической) поддержки, при участии в его разработке тех субъектов, интересов которых он непосредственно касается. В частности, если учитываются только технологические аспекты и не анализируется пространство интересов различных групп и категорий населения, проблема решена не будет. Люди, сообщества, их потребности, интересы, ценностные ориентации, традиции, родственные и социальные связи — вот реальные двигатели социального и экономического развития, а вовсе не гиганты индустрии и бюрократически понимаемые государственные интересы. Впрочем, в демократическом обществе обеспечение нормальных условий жизни всех граждан это и есть главный интерес государства.
Бсть эффективные, испытанные в зарубежной и нашей практике методы «активной социологии*, помогающие разработке (а в ряде случаев ее обеспечивающие) продуктивных гуманистических
управленческих решений, в частности с использованием инновационно-управленческих и проектных игр, построенных на базе социологического знания и методов.
Важнейшим социальным следствием отказа от тоталитаризма, безусловна» является возрождение в России гражданского общества и его институтов. Возрождение территориальных поселенческих общностей в этой сияли представляется совершенно необходимым. В свою очередь, нельзя говорить о возрождении той или иной общности в отрыве от экологии, понимаемой в самом широком смысле.
3, ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Мы рассмотрели два разных, но равно трагических случая — техногенной аварии (Чернобыль) и кризисной экологической ситуации в Карабаше. Проблемы, возникающие в период преодолении последствий бедствий как первого, так и второго типа, во многом обусловлены одними и теми же факторами, корни которых в общем виде — вто ограниченность концептуального подхода к организации социальной помощи, задержка процесса институциона-лизации социальной работы, недостаточное развитие структур, характерных для гражданского общества. Мы постарались показать, что без «социологической поддержки» программ посткатастроф-ных действий успешное решение именно социальных проблем в зонах бедствий и чрезвычайных ситуаций невозможно.
В более широком плане и на достаточно длительную перспективу проблема противоборства с рисками и катастрофами не может быть решена исключительно общегосударственными институтами, скажем МЧС, сколько бы ни расширяли его функции. Перспективное решение находится не в плоскости дальнейшего совершенствования административных структур государства. Оно — в становлении и развитии многообразных гражданских структур, способных к гибкому и оперативному поиску адекватных решений и обладающих нужными для их реализации средствами, материальными и научно-познавательным и, включая социологические концепции и методы.
Рефлексия опыта работы по изучению последствий бедствий и катастроф, способов преодоления кризисов и выхода из чрезвычайных ситуаций убеждает, что социологический и социально-управленческий дискурс в этой сфере в конечном итоге должен базироваться на концепции устойчивого развития: стремлении соотносить темпы роста и направления развития экономики с природными возможностями страны в целом и отдельных регионов, в частности.
ЛИТЕРАТУРА
1. Мозголал Л В. Технологический риск я экологическая составляющая качества жизни населения. Возможности социологического аналияа. М.: Диалог-МГУ, 1994.
2. Моноиая А. В. Зк О логически уСтПнчнНмК образ Жи^нн: факторы становлении //Сс1Ци0лО1'ичесхн^ исследования. 1999. № Я.
3. Мтгозяя А. В. Экологически устой чиное развитие и обрнэ жизни; социологический подход//Россия: риски и опасности «переходного» общества, М.: Ин-г социологии РАН, 1998,
4. Мозговая А. В., Шлыкове Е, В. Качество жизни участников ликвидации после дстпин Чернобыльской катастрофы. М.: Ин-т социологии РАН, 1994.
З.Обрал жизни участников ликпиданин послелстпнй Чернобыльской аварии; КоцнчсггшнньК |№)улыa ihj опроса. VI : Ин-i еопнОлОгни РА! 1992,
б.ОсоС^енносчх социально!ч) лонсденкя населения ранона, пострадавшего от Чернобыльской катастрофы/Оги, ред. А, В, Мертвая. М,: И и-т социологии РАН, 1993
7. Социальная и психологическая реабилитация пострадавши* от Чернобыльской катастрофы: опыт к перспективы/Ото. ред. А. В. Мозговая. М.: Ин-т социологии PAH, 199fi.
Я. Ct.ninaiibHt.it симичунСтнкс ННССЛСНИ» Н J'CJItiHHHX ГИ.]НыиIенниго -апологического риска, М ; И н-т сини или гни РАН, 1992,
9, Социальное самочувствие подростков в условиях повышенного экологического риска; Количественные результаты опроса подросткоов ряде областей России, пострадавших от аварки на Чернобыльской АЭС. М: Ин-тсоциологии РАН, J 992,
10, Социальные аспекты бедствий и катастроф в России: Аннотироьакная биб-лнофпфия t Рсд -сост, А, В, Мозговая, М ; Ин-тсоциологии РАН, 1994.
LI, Социальные последствия Чернобыльской аварии / Под рсд, А. В, Миэго-вой. М.: Ин-т социологии РАН, 1992.
12. Человек и окружающая среда: Количественные результаты опроса населения Брянской области по репрезентативной случайной выборке. М.: Ин-т социологии РАН, 1992-
13, Чернобыльская авария как фактор социальной напряженности: Количественные результаты опроса населения в ряде областей России, пострадавших от лвзрии на Чернобыльской АЭС, М, Ин-т социологии РАН, 1992,
]4. An Annotated Inventory «Г the Social Science Research Literature on Di^iiiters in the Former Soviet Union and Contemporary Russia/Ed, by E, L, Quarantelii< A, Mozgovaia Book and Monograph Series N 27, DRC> L'ni versity of Delaware, 199?,
15. Mo:govata A Chernobyl Disaster Rescuers" Quality of Life: The Results of Sociological Surveys ¿'New Risk Frontiers f Ed, by B-M DrotLz Sjoberg, Stockholm, 1^9?,
16. Mozgowia A. People, the Authorities and Social Institutions in Post-Chernobyl Russia: The Results from Sociological Studies in the Regions Affected by the Disaster Social Scicnce Research ort Mitigation of arid Recovery from Disasters and Larpe Scale Hazards in Russia. DRC, University of Delaware, Hook and Monograph Series N 29. 199b
1Xfozgovaia A.. F orftriev B. Public Perception arid Assessment of the Communities States of Living in the Major Disaster Areas in Russia Euraordinarj Reactions to Extraordinary Events, London. Popular Press, 2000.
