CC BY
102
УДК 94(47) ББК 63.3 (2) 721
ПОСЛЕДНИЙ БОЙ ФЛАГМАНА И.К. КОЖАНОВА
Близниченко Сергей Сергеевич, кандидат технических наук, доцент Кубанский государственный технологический университет (г. Краснодар) Горохов Вячеслав Витальевич, начальник кафедры № 11 Михайловская военная артиллерийская академия
Аннотация. В статье дано краткое описание следствия, проводившегося НКВД во время политических репрессий в 1937-38 годах, по делу видного советского флотского военачальника бывшего командующего Морскими силами Дальнего Востока, Балтийским и Черноморским флотами флагмана флота 2 ранга И. К. Кожанова.
Ключевые слова: следствие, НКВД, политические репрессии, 1937-38 гг., командующий флотами, И. К. Кожанов.
THE LAST BATTLE OF THE FLAGSHIP I.K.KOZHANOV
Bliznichenko S.S., candidate of technical Sciences,
associate Professor (Krasnodar)
Gorokhov V.V., Head of the Department No. 11
Mikhailovskaya military
Artillery Academy (Saint-Petersburg)
Abstract. The article provides a brief description of the investigation conducted by the NKVD during the political repressions in 1937-38, in the case of a prominent Soviet naval commander of the former commander Naval forces Far East, Baltic and Black sea fleets flagship of the fleet 2nd rank I.K. Kozhanov.
Key words: investigation, NKVD, political repression, 1937-38, commander of the fleets, I.K. Kozhanov.
По мнению многих военных историков, занимающихся исследованием политических репрессий в отношении представителей командно-начальствующего состава РККА в 1937-38 годах, бывший командующий Черноморским флотом флагман флота 2 ранга (адмирал)
И.К. Кожанов является образцом стойкости и несгибаемости советского военного моряка. Подтверждением этому служат материалы его архивного уголовного дела, ставшего совсем недавно доступным авторам настоящей статьи. Именно эти материалы, впервые вводимые в
научный оборот, послужили основой для написания данного научного исторического произведения.
Итак, начнем изложение хода следствия по делу И.К. Кожанова с нашими комментариями. Вот что предшествовало его аресту.
Первым из друзей и сослуживцев И.К. Кожанова 10 августа 1937 года арестовали начальника ВМА флагмана 1 ранга И.М. Лудри. Он сразу же стал давать «признательные показания», в том числе с обвинением И.К. Кожанова в участии в «заговоре Тухачевского». Затем, 30 августа 1937 года был арестован начальник ПУ флота Г.И. Гугин, который после интенсивной обработки дал показания против Кожано-ва. Такие же показания, спустя ровно месяц после ареста 17 августа 1937 года, дал и бывший член Военного совета ЧФ корпусной комиссар И.Б. Разгон.
Вот перед нами выписка из протокола допроса от 17 сентября 1937 года арестованного И.Б. Разгона:
«Вопрос: В течение 30 дней, несмотря на уличающие вас в антисоветском военном заговоре факты, вы упорно отрицали свою вину и лишь сегодня заявили, что желаете правдиво сознаться, рассказать о том, кто вовлек вас в ряды заговорщиков.
Ответ: В антисоветский военный заговор я был вовлечен в сентябре 1932 г. бывшим коман -дующим Черноморским флотом Кожановым. На флот в качестве помощника командующего я прибыл в том же году... Кожанов сначала намеками обнаружил свое несогласие с политикой партии и Советской власти. Я разделял его взгляды.»
Спустя почти месяц после этих показаний И.Б. Разгона, 5 октября 1937 года И.К. Кожанова арестовали. Это произошло в номере 527 гостиницы «Москва» [4, л. 4]. Арест был произведен сотрудниками 5 отдела ГУГБ НКВД старшими лейтенантами Петровым и Ратнером и оперуполномоченным отдела ГУГБ НКВД лейтенантом Кудрявцевым в присутствии заведующей этажом гостиницы «Москва» Романовой. Этим же числом оформлен первый протокол допроса Кожанова Ивана Кузьмича [4, л. 14].
В первом протоколе содержатся сведения об инкриминируемых И.К. Кожанову обвинениях. Основным среди них было якобы активное участие флагмана флота в «заговоре Туха-
чевского». Но Иван Кузьмич сразу же отверг все обвинения. После этого его стали зверски избивать. Но результата - «чистосердечного признания» - следователи не добились. «Про-мучавшись» таким образом с Кожановым две недели, отведенные по закону для получения «признательных показаний» от подозреваемого в преступлении, следователи были вынуждены составить первый юридически обязывающий документ - постановление о предъявлении обвинения подследственному И.К. Кожанову.
В постановлении органов НКВД указано: «16 октября 37 г. Я, оперуполномоченный 6 отделения 5 отдела ГУГБ НКВД СССР лейтенант Кудрявцев, рассмотрев материалы следствия на Кожанова И. К.
НАШЕЛ:
Кожанов И. К. является активным участником антисоветского военно-фашистского заговора, подготовлявшего свержение советской власти для восстановления капиталистического строя. КОЖАНОВ по заданию центра заговора возглавлял и руководил созданной им на ЧФ а/с организацией, которая проводила подрывную, вредительскую диверсионную работу на основных участках флота, добиваясь ослабления его боевой мощи и поражения в предстоящей войне. КОЖАНОВ изобличается также в шпионской деятельности в пользу иностранных разведывательных органов.
ПОСТАНОВИЛ:
Привлечь КОЖАНОВА в качестве обвиняемого по ст. ст. 58-1, 58-7, 58-8, 58-11 УК РСФСР, избрав меру пресечения содержание под стражей в Лефортовской тюрьме НКВД.
Л-т ГБ Кудрявцев.
Ст. л-т ГБ Ратнер нач. 6 отд. 5 отд. ГУГБ НКВД СССР.
ПОСТАНОВЛЕНИЕ мне предъявлено 20 октября 1937 года. КОЖАНОВ» [4, л. 95].
В соответствии с действовавшими тогда правилами, у арестованных изымались партбилеты. Так поступили и с И. К. Кожановым.
В «Книге учета партийных документов образца 1936 г., поступивших в Политуправление ЧФ на погашение и по др. причинам» (3 января - 31 декабря 1937 года) содержатся следующие записи:
«...166. Кожанов Иван Кузьмич, партбилет 0485501, представлен вр. комиссаром Штаба ЧФ 25 августа 1937 г. Изъят из сейфа Ко -
мандующего ЧФ. Арестован, как враг народа. Партдокумент отослан в 6 ОРПО ПУРККА 23.12.37 г. № 2486с. . . 409. Кожанов Иван Кузьмич, учетная карточка чл. ВКП(б) 0485501, изъята из картотеки ОРПО ПУ флота 15.12.37 г Арестован как враг народа. Партдокумент отослан в ОРПО ПУ РККА 23.12.37 г. № 2486с Ш-1917. 1897. Служащий».
Как уже отмечалось выше, сразу же после ареста Иван Кузьмич был подвергнут интенсивной психологической обработке с применением мер физического воздействия. Но это не помогло следователям. Показаний, «уличающих» бывшего комфлота, с каждой неделей становилось все больше и больше, и давление на него увеличивалось в той же пропорции. Допросы чередовались с очными ставками. Одну из таких мощных атак, целью которой было окончательно сломить его сопротивление, Кожанову пришлось выдержать 2 ноября 1937 г. Следователи начали с допроса, а закончили очными ставками с бывшим заместителем начальника Морских сил РККА флагманом 1-го ранга И.М. Лудри и упомянутым выше бывшим начальником управления вооружений УВМС РККА корпусным комиссаром И.Б. Разгоном.
Это «наступление» на Кожанова проводила бригада сотрудников 5-го отдела ГУГБ НКВД СССР в составе начальника 6-го отделения старшего лейтенанта госбезопасности А.М. Ратнера, оперуполномоченного того же отделения лейтенанта госбезопасности Н.Ф. Мнева и оперуполномоченного 8-го отделения лейтенанта госбезопасности Кудрявцева. Судя по содержанию, последовательности и тональности вопросов, чекисты были твердо убеждены в том, что их действия в конечном итоге увенчаются победой. Они надеялись, что Кожанов не сможет выдержать такого обилия обвинительных фактов и сломается. Но они плохо знали Ивана Кузьмича.
В протоколе допроса Кожанова И.К. от 2 ноября 1937 года записано следующее:
«Вопрос: Вы арестованы 5 октября с.г. До сего времени продолжаете упорствовать, ведете себя на допросах провокационно, как непримиримый враг советской власти Вы будете разоблачены фактами.
Ответ: Участником антисоветского заговора я не был.
Вопрос: Вас уличают в антисоветской, предательской деятельности ваши же сообщники, в частности, хорошо вам известный ЛУДРИ Иван Мартынович, с которым вы были связаны по антисоветскому заговору. Вам не удастся увильнуть от таких разоблачающих фактов.
Ответ: С ЛУДРИ я никогда по антисоветскому заговору связан не был. Таких его показаний ЛУДРИ у вас быть не может.
Вопрос: Вот вам выдержки из показаний ЛУДРИ от 17 августа, подписанные им лично. Убедились вы теперь в том, что ЛУДРИ дал показания о ВАШЕМ участии в а/с военном заговоре? Попытайтесь и теперь отрицать очевидные факты.
Ответ: Да, я ознакомился с выдержками из показаний ЛУДРИ, где он показывает о своей заговорщической связи со мной. Я это отрицаю.
Вопрос: У вас с ЛУДРИ были ненормальные отношения?
Вопрос: «Стало быть, у ЛУДРИ нет никаких оснований клеветать на вас?»
Ответ: Нет. Отношения с ЛУДРИ у меня были нормальными до последнего дня.
Ответ: Да, оснований клеветать на меня у ЛУДРИ быть не может, я не считаю его способным на это.
Вводится ЛУДРИ.
Вопрос КОЖАНОВУ: Вы знаете его?
Ответ: Да, это ЛУДРИ Иван Мартынович.
Вопрос ЛУДРИ: Вы также знаете его?
Ответ ЛУДРИ: Да, это бывший командующий Черноморским флотом КОЖАНОВ И. К.
Вопрос ЛУДРИ: За что вы были арестованы и в чем обвиняетесь?
Ответ ЛУДРИ: Я был арестован за участие в военном заговоре на флоте, возглавляемом бывшим наморси ОРЛОВЫМ, по заданию которого вел вредительскую работу, направленную к понижению боеспособности флота, срыву его строительства... Позднее ОРЛОВ дал мне задание связаться с КОЖАНОВЫМ Иваном Кузьмичом, разведать его политические взгляды и настроения с целью вовлечения в заговор. В один из приездов КОЖАНОВА в Москву в 1935 году я специально завел разговор, в котором постепенно развивал критику положения в стране и намекал на существование в РККА заговора. Со слов КОЖАНОВА оказалось, что он уже знает о наличии заговора, возглавляемого
ТУХАЧЕВСКИМ. Об этом я и рассказал потом ОРЛОВУ
По заданию ОРЛОВА я связался с немецким разведчиком ШПИСОМ, которому передавал сведения о состоянии нашего флота.
Вопрос КОЖАНОВУ: Ну, что вы теперь скажете?
Ответ КОЖАНОВА: ЛУДРИ в отношении меня показывает неправду.
Вопрос ЛУДРИ: КОЖАНОВ заявляет, что вы оговариваете его. Это так?
Ответ ЛУДРИ: Нет. Я КОЖАНОВА не оговариваю... Показываю о своем личном участии в антисоветском заговоре и моей связи по заговору с КОЖАНОВЫМ. И крайне удивлен тем, что КОЖАНОВ мне в глаза врет и пытается оклеветать меня. Можно мне обратиться к КОЖАНОВУ?
Ответ: Обращайтесь.
Вопрос ЛУДРИ: Не отпирайся, Иван Кузьмич. Покайся.
Ответ КОЖАНОВА: Мне не в чем каяться.
В дальнейшем допросе представляются показания РАЗГОНА.
Вопрос КОЖАНОВУ: Вам представляются показания РАЗГОНА.
Ответ КОЖАНОВА: С показаниями РАЗ -ГОНА, в коих он изобличает меня, я ознакомился. Показания РАЗГОНА тоже не верны. Он клевещет на меня.
Вопрос КОЖАНОВУ: Вы утверждаете, что РАЗГОН клевещет на вас, и у него нет оснований обвинять вас в участии в а/с заговоре?
Ответ КОЖАНОВА: Да, таких оснований у него не должно быть, но я не знаю, почему он на меня клевещет, прошу разобраться. Я не виновен.
Вводится РАЗГОН.
Вопрос КОЖАНОВУ: Вы знаете его?
Ответ: Да, это РАЗГОН.
Вопрос РАЗГОНУ: Вы узнаете его?
Ответ РАЗГОНА: Да, это бывший командующий Черноморским флотом КОЖАНОВ.
Вопрос РАЗГОНУ: КОЖАНОВ ознакомился с вашими показаниями и отрицает их.
Ответ РАЗГОНА: Я не знаю, почему КОЖАНОВ считает возможным порочить эти показания, я настаиваю на них. КОЖАНОВ вовлек меня в заговор в Севастополе в ноябре 1932 года, когда я работал помощником командующего Черноморским флотом. У себя на квар-
тире КОЖАНОВ нередко высказывал антисоветские взгляды на политику ЦК ВКП(б). Я как бывший троцкист. был солидарен с ним.
Я привлек к вредительской работе командира Севастопольского порта ГУРЬЕВА, командира Николаевского порта ГОРДЕЕВА, начальника инженеров ЧФ ВЕИНГЕРА, начальника строительства КОССОВИЧА и начальника УНР ПЛОТКИНА. Об этом я поставил в известность КОЖАНОВА.
Вопрос РАЗГОНУ: Называл ли вам КОЖАНОВ участников заговора на Черноморском флоте?
Ответ РАЗГОНА: «КОЖАНОВ рассказал мне, что участниками заговора в Севастополе являются: ДОМИНИКОВСКИЙ, начальник гидрографического отдела; ПУГА, бывший командир дивизиона канлодок; ГРЕН, бывший командир Крымской береговой обороны; ГРА-УБЕРТ, заместитель ГРЕНА по политической части. Этих лиц лично в а/с заговор вовлек КОЖАНОВ.
Вопрос КОЖАНОВУ: Вы и теперь будете отрицать свое участие в заговоре?
Ответ КОЖАНОВА: Да, участником заговора я не являюсь. РАЗГОН показывает неправду. Я не виновен.
Вопрос КОЖАНОВУ: Стало быть, это голословное отрицание фактов.
Ответ КОЖАНОВА: Я могу снова повторить, что Я НЕ ВИНОВЕН.
Допросили и очную ставку проводили: РАТНЕР, МНЕВ, КУДРЯВЦЕВ» [4, л. 97-106].
К следственному делу И.К. Кожанова была приобщена выписка из протокола допроса Г.И. Гугина от 14 ноября 1937 года. Точнее, сделаны некоторые выдержки из допроса, на котором Гугин показал о наличии заговора и принадлежности к нему состоявших в связях Ильина, Гамарника, Орлова, Кожанова. Приведены выгодные следствию показания против И.К. Кожанова. Вот они: «Мустафин и Субоцкий поставлены Гамарником для антисоветской деятельности на флоте», «Кожанов также был связан с Пуга, Боголеповым, Доминиковским, Курковым, Кара, Гилевским, Сусловым. Особым покровительством Кожанова пользовался Ижбулатов (сын бывшего генерала) и Рублевский (бывш. белый)» [4, л. 107-113].
В итоге Гугин на допросах просто обвинил большое число моряков, связав их воедино в
надуманный заговор. То же самое видно из содержания протокола допроса бывшего народного комиссара связи СССР командарма 2 ранга И. А. Халепского. 24 ноября 1937 года он дал показания об участии в заговоре состоявших в связях Орлова, Тухачевского, Петина и Кожа-нова: «ОРЛОВ сказал, что если что случится с ним, то заместителем своим он считает КОЖА-НОВА и это согласовано с ТУХАЧЕВСКИМ» [4, л. 114-115].
7 января 1938 года следователи устроили очную ставку И. К. Кожанова с бывшим заместителем наркома обороны СССР, начальником Морских Сил РККА флагманом флота 1 ранга В.М. Орловым. До ареста отношения между ним и Кожановым были вполне нормальные. Теперь же ситуация круто изменилась. Вот выписка из протокола допроса И.К. Кожанова от 7 января 1938 года:
«Вопрос ОРЛОВУ: Расскажите о своем участии в антисоветском военно-фашистском заговоре, членом которого вы являлись.
Ответ ОРЛОВА: В военно-фашистском заговоре я принимал участие с 1933 года. Наиболее активную заговорщическую деятельность по указаниям военного центра и его руководителя ТУХАЧЕВСКОГО развернул с 1934 года. ТУХАЧЕВСКИМ при моем вступлении в заговор и в дальнейшем последовательно информировал меня о ряде участников заговора, в частности, о ЯКИРЕ, УБОРЕВИЧЕ, КОРКЕ, ПРИМАКОВЕ, ПУТНЕ, ЕФИМОВЕ, АНТО-НЮКЕ, ХАЛЕПСКОМ, СЕДЯКИНЕ, СЛАВИНЕ, ГОРБАЧЕВЕ и других. Я в свою очередь осведомлял его о завербованных мною в заговор моряках.
Теперь о КОЖАНОВЕ. Не находясь с ним в близких отношениях, я поручил сделать это моему заместителю ЛУДРИ. ЛУДРИ выполнил мое поручение. Суть информации ЛУДРИ сводилась к тому, что КОЖАНОВ полностью осведомлен о заговоре ЯКИРА и держит с последним связь.
В период пребывания КОЖАНОВА в Москве в 1935 году на итоговом заседании по боевой подготовке РККА я сказал ему, что ЛУДРИ информировал меня о своей беседе с ним и что я хочу получить от него личное подтверждение о его участии в заговоре. КОЖАНОВ дал мне такое подтверждение, после чего я сообщил ему о вредительской работе на флоте, осущест-
вляемой мною и по моим указаниям другими заговорщиками, а также задачах заговорщической деятельности в Морских Силах РККА, поставленных военным центром. Установив с ним заговорщицкий контакт, мы обусловили, что внешне наши отношения не изменяются, дабы не вызывать посторонних подозрений. КОЖАНОВ считает необходимым немедленно снять Боголепова с должности нач. шт. флота, «пожертвовать» в интересах заговора МУСТА-ФИНЫМ и СУБОЦКИМ, которые скомпрометировали себя связями с секретарем Севастопольского горкома ЛЕВИТИНЫМ в такой мере, что спасти их уже невозможно.
Вопрос КОЖАНОВУ: Вы подтверждаете показания ОРЛОВА, в которых тот изобличает вас как участника антисоветского военного заговора?
Ответ КОЖАНОВА: ОРЛОВ говорит, что ЛУДРИ был послан им на разведку с целью выяснить мое участие в заговоре. Я с ЛУДРИ никогда не разговаривал о заговоре. Никогда не говорил о заговоре и с ОРЛОВЫМ. Впрочем, я не мог об этом говорить ибо о заговоре до его вскрытия никогда не слыхал. Не знаю, из каких соображений исходит ОРЛОВ, показывая на меня.
Когда в 1937 году услышал отрицательное мнение ОРЛОВА о ВОРОШИЛОВЕ, передал об этом ДУШЕНОВУ, ЛУДРИ и ГУГИНУ. Я не мог быть вместе с заговорщиками. Это подтверждается и моей позицией на Военном совете, где мне пришлось резко выступать против ОРЛОВА.
О моей деятельности на Черноморском флоте.
Я проводил правильную линию, как раз обратную той, о которой говорил ОРЛОВ .
Подрывной работой не занимался и никаких заданий не получал. Да и не мог получать, так как участником заговора не был. Черноморский флот был на особом положении, ибо не подчинялся округу, как другие флоты. С ЯКИ-РОМ, кроме официальных, других отношений не было. В частной обстановке встречался с ним, но о заговоре не говорил никогда.
Вопрос ОРЛОВУ: КОЖАНОВ отрицает ваши показания. Что вы на это скажете?
Ответ ОРЛОВА: . Связь КОЖАНОВА с ЯКИРОМ, безусловно, была. Так что заявление КОЖАНОВА о том, что он с ЯКИРОМ
почти не общался - ложное. КОЖАНОВ участвовал под руководством ЯКИРА в трех совместных учениях Черноморского флота с Украинским военным округом, которым последний командовал.
Неверно и заявление КОЖАНОВА о том, что он якобы боролся против схематизма в боевой подготовке ЧФ. Кожанов был, если можно так выразиться, основоположником схематизма в боевой подготовке морских сил. Что касается заявления КОЖАНОВА о моем неприязненном отношении к ВОРОШИЛОВУ, то я этого не отрицаю. Все заговорщики отрицательно относились к нему.» [4, л. 144-149].
Допрос закончен. Кожанов и в этот раз остался тверд в своем отрицании принадлежности к заговорщикам. А следователи опять стали проводить новые очные ставки с другими обвиняемыми в заговоре военнослужащими. Вот выписка из протокола очной ставки между Халепским и Кожановым от 8 января 1938 года. На предъявленные Кожанову обвинения в участии в заговоре он ответил так: «Нет. Категорически отрицаю. Халепский клевещет на меня. Никогда с ним о делах заговора не говорил, т. к. участником антисоветского заговора не был» [4, л. 161].
На следующих допросах и очных ставках И.К. Кожанов вновь отрицал показания бывших своих сослуживцев и товарищей, которые продолжали под нажимом следователей клеветать на него, пытаясь представить его руководителем заговора на флоте. Исчерпав ресурс арестованных в 1937 году, следователи начали привлекать для очных ставок тех, кто был арестован в 1938 году.
Как следует из протокола очной ставки между бывшим заместителем начальника Главного морского штаба, а до этого бывшим начальником штаба ЧФ В.П. Калачевым и И.К. Кожановым от 2 апреля 1938 года, на предъявленные ему обвинения Иван Кузьмич в очередной раз дал решительный ответ: «Категорически отрицаю. Об антисоветском заговоре ничего не знаю и связи с ОРЛОВЫМ и КАЛА-ЧЕВЫМ по этой линии никогда не имел» [4, л. 184].
А в стране продолжались репрессии на флоте. С января 1938 года они обрели новую силу. Были арестованы командующие Северным и Тихоокеанским флотами. Бывший ко-
мандующий Северным флотом Константин Иванович Душенов дружил с Кожановым с 1918 года. Вместе они участвовали в Гражданской войне, потом учились в Военно-Морской академии. В начале 30-х годов Душенов был начальником штаба ЧФ и под руководством Кожанова овладевал искусством управления флотом. И вот теперь Костя Душенов был вынужден давать показания на друга.
Выписка из протокола допроса арестованного Душенова Константина Ивановича от 29 мая 1938 года:
«Вопрос: Конкретизируйте, при каких обстоятельствах вы были завербованы в заговор?
Ответ: В начале 1935 года, после опубликования обвинительного заключения по делу ЗИНОВЬЕВА и других в связи с убийством КИРОВА, КОЖАНОВ. сообщил мне, что в армии и на флоте имеется большая группа крупных военных специалистов и политработников, которые представляют собой мощную военную контрреволюционную организацию. Ставящую своей задачей путем вооруженного восстания свергнуть руководство партии и правительства.
КОЖАНОВ потребовал от меня, чтобы я дал ему согласие на участие в активной борьбе против Политбюро ЦК ВКП(б) и Советского правительства. Я тут же заявил КОЖАНОВУ, что вполне разделяю его антисоветские взгляды и готов принять участие в борьбе за изменение политики ЦК ВКП(б).
КОЖАНОВ сказал, что заговорщиков возглавляют ТУХАЧЕВСКИЙ, ГАМАРНИК, ЯКИР, УБОРЕВИЧ, ОРЛОВ, которые находятся в оппозиции к Сталину и Ворошилову и ведут активную работу по вербовке в контрреволюционную организацию руководящих военных и политических работников во всех основных звеньях Красной Армии и Военно-Морского Флота. При этом подчеркнул, что лично связан по заговорщической деятельности с ЯКИ-РОМ, вовлекшим его в контрреволюционную организацию, а также с ОРЛОВЫМ, который по указанию ТУХАЧЕВСКОГО руководит заговорщиками на флоте.
КОЖАНОВ назвал участниками заговора на флоте следующих лиц:
Командующего Северной флотилией ЗА-КУПНЕВА; Командующего Тихоокеанским флотом ВИКТОРОВА; Заместителя Началь-
ника Морских Сил ЛУДРИ; Командующего Балтийским флотом СИВКОВ А; Помощника Начальника Управления вооружений Военно-Морских сил ЛЕОНОВА; Начальника Научно-Исследовательского Института военного кораблестроения АЛЯКРИНСКОГО; Уполномоченного отдела военного кораблестроения в Ленинграде АЛЯКРИЦКОГО.
Вопрос: Вы дали КОЖАНОВУ свое согласие на участие в заговорщической организации на флоте?
Ответ: Да, я. заявил КОЖАНОВУ, что разделяю взгляды заговорщиков и согласен принять участие в этой контрреволюционной организации» [4, л. 185-191].
Но Кожанов отверг и эти показания бывшего друга.
Несмотря на то, что ни одного фактического доказательства контрреволюционной деятельности Кожанова следователями получено не было, на определенном этапе они посчитали, что способны противопоставить упорству флагмана флота бумажную массу показаний арестованных по другим делам военнослужащих и безрезультатные протоколы очных ставок с некоторыми из них.
Обвинительное заключение от 30 июля 1938 года, подписанное начальником 2-го отдела НКВД комбригом Н.Н. Федоровым (точной даты ни составления, ни утверждения в архивном экземпляре нет), гласило: «Следствием установлено, что КОЖАНОВ вовлечен в антисоветский заговор ТУХАЧЕВСКИМ. КОЖАНОВУ было известно о существовании террористических групп, подготовлявших покушение на руководителей партии и правительства. КОЖАНОВ знал, что группа террориста ЛЕВИТИНА в 36 г. готовила террористический акт против т. Молотова, а группа БАТИСА в том же году подготавливала террористический акт против т. Сталина и Ворошилова. КОЖАНОВ вместе с участниками заговора ГУГИНЫМ и ГРИШИНЫМ в июне 37 г. обсуждал создание террористических групп. Эта организация была возложена на ГРИШИНА.
КОЖАНОВ завербовал в антисоветский заговор РАЗГОНА, что последний подтвердил на очной ставке с КОЖАНОВЫМ, ДОМИНИ-КОВСКОГО, ГРАУБЕРТА, ПУГА, ДУШЕНО-ВА, по заданию которого они проводили подрывную вредительскую работу» [4, л. 203].
Также в обвинительном заключении было указано: «Обвиняемый КОЖАНОВ И.К. виновным себя не признал». При этом было отмечено, что обвиняемый «достаточно исчерпывающе изобличается показаниями участников заговора: ЗАКУПНЕВА, ГЛОЗМАНА, ОРЛОВА, ГУГИНА, РАЗГОНА, ЛУДРИ, АЛЯКРИЦ-КОГО, ПУГА, ХАЛЕПСКОГО, СУСЛОВА, ПЛОТКИНА, ЛЕВИТИНА, МУСТАФИНА, ИЛЬИНА, ФИАЛКОВА, ДУШЕНОВА, ДО-МИНИКОВСКОГО, МОРАЛЕВА. В ходе следствия проведены очные ставки с ЛУДРИ, ОРЛОВЫМ, ХАЛЕПСКИМ, РАЗГОНОМ, КА-ЛАЧЕВЫМ и ДУШЕНОВЫМ,
На основании изложенного обвиняется в преступлениях, предусмотренных ст. ст. 581 б, 58-11 УК РСФСР, подлежит суду ВК ВС СССР» [4, л. 205].
После этого материалы следствия по делу И.К. Кожанова были направлены членам Политбюро ЦК ВКП(б) на рассмотрение.
20 августа 1938 года И.В. Сталин и В.М. Молотов утвердили список бывших военнослужащих, подлежащих осуждению по 1-й категории. Среди них был и И.К. Кожанов. Затем этот список поступил в Военную коллегию Верховного суда СССР
Заседание ВК ВС СССР состоялось 22 августа 1938 года. В суде Кожанов показал, что «участником а/с военно-фашистского заговора он не являлся и никакой контрреволюционной работы не проводил.
С материалами дела он ознакомился, и все уличающие его показания знает, но правильность отрицает. Все эти показания считает наглейшей вражеской клеветой. О существовании в Черноморском флоте антисоветской группы заговорщиков не знал. Разгона не вербовал».
Однако военный суд был непреклонен. Как указано в приговоре, «КОЖАНОВ, будучи вовлечен в антисоветский заговор ТУХАЧЕВСКИМ и, являясь одним из руководителей контрреволюционным военно-фашистским заговором на Черноморском флоте, с целью свержения Советской власти и реставрации капитализма в СССР, организовал террористические группы, знал, что группы террористов ЛЕВИТИНА и БАТИСА в 1936 году готовили террористические акты против руководителей ВКП(б) и Советского государства» [3, л. 1].
По итогам заседания ВК ВС СССР И.К. Кожанов был признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных статьями 58-1 пункт «б», 58-8, 58-11 УК РСФСР и приговорен к расстрелу, с лишением воинского звания и конфискацией всего лично принадлежащего ему имущества [4, л. 210]. В архивно-следственном деле имеется справка о приведении приговора в исполнение от 22 августа 1938 года [4, л. 211] и также приобщен следующий документ: «Акт от 22.11.39 г. Комиссия в составе БУЛАНОВА, зам. начальника 2 отдела 1 Спец. отделения НКВД, Кошелева, оперуполномоченного 2 отдела, и Шмоткиной, рассмотрев личные документы Кожанова И. К., осужденного к ВМН, изъятые во время ареста, постановила - уничтожить:
1. Удостоверение командующего Черноморского флота № 26.
2. Членский билет ЦИК СССР № 651» [4, л. 12].
Так завершилась жизнь И.К. Кожанова.
И только через восемнадцать лет во время «хрущевской оттепели» началась его реабилитация. Проверкой Военной прокуратуры было установлено, что И. К. Кожанов осужден необоснованно.
Необходимо привести значительную часть заключения Военной коллегии Верховного суда СССР от 8 марта 1956 года: «... изучением архивно-следственного дела № 967581 по обвинению Тухачевского М.Н., который якобы привлек КОЖАНОВА И.К. в антисоветский военный заговор, установлено, что в своих показаниях Тухачевский Кожанова не упоминает.
Дела ДУШЕНОВА, КАЛАЧЕВА прекращены в 1955 г. за отсутствием состава преступления.
Мустафин И.А., Пуга А.Я., Левитин А.С. и Фиалков А.Н., изобличавшие Кожанова на следствии, в суде от своих показаний отказались и заявили, что участниками заговора они не были и вредительской деятельностью не занимались.
Показания Алякрицкого, Доминиковского, Лудри, Разгона, Гугина, Халепского, Орлова, Ильина, Плоткина и Моралева противоречивы и не подтверждены материалами дела. Так, Алякрицкий Б.Е. показал, что об участии Ко -жанова в антисоветском заговоре ему известно со слов Сивкова. Между тем Сивков в суде от
своих показаний, данных на следствии, отказался и заявил, что участником заговора он не был и антисоветской деятельностью не занимался.
Орлов В.М. на следствии категорически отрицал свою вину, затем показал, что он был завербован в антисоветский заговор ТУХАЧЕВСКИМ. Лично он привлек для антисоветской деятельности ряд лиц, в том числе Калаче-ва, Боголепова и Пуга.
Между тем по показаниям ТУХАЧЕВСКОГО ОРЛОВ не проходит, дело в отношении Калачева прекращено за отсутствием состава преступления; Пуга в суде показал, что участником заговора он не был и антисоветской деятельностью не занимался. Боголепов В. П. в настоящее время находится на службе в Советской Армии и имеет звание контр-адмирала.
Показания Ильина Н. И. и Гугина Г. И. нельзя принять во внимание, поскольку они показали, что были завербованы в антисоветский заговор Гамарником (реабилитирован).
Халепский И. А. показал, что лично завербован в антисоветский заговор Тухачевским.
Доминиковский М. А. и Плоткин С. Л. категорически отрицали свою вину, затем показали о своих связях с Кожановым, однако их показания опровергаются материалами проверки.
Из показаний бывшего начальника отделения 5 отдела ГУГБ НКВД СССР РАТНЕРА А.М., принимавшего участие в расследовании дел на КОЖАНОВА, РАЗГОНА и других и обзорной справки по архивно-следственному делу на б. пом. Начальника Особого отдела ГУГБ НКВД СССР УШАКОВА (Ушамирского) З.М. видно, что в процессе следствия в отношении КОЖА-НОВА, ОРЛОВА, РАЗГОНА и других арестованных применялись меры физического воздействия (л. д. 49-60 т. 2)» [4, л. 212-213].
В итоге постановлением ВК ВС СССР от 7 июля 1956 года И.К. Кожанов был полностью реабилитирован [4, л. 217]. Но теперь появился вопрос. Так кем же был герой данной публикации? Верным большевиком или закоренелым троцкистом?
Судя по многочисленным показаниям других арестованных, жизненная позиция И.К. Ко -жанова и его политические пристрастия были на стороне Л.Д. Троцкого. То же подтверждается неоднократными ссылками самого Ивана Кузьмича в архивных документах (в частности
личном деле слушателя ВМА) на то, что на начальном этапе его карьеры именно первый наркомвоенмор во многом поспособствовал своему бывшему начальнику отряда моряков из охраны поезда наркомвоенмора в занятии высоких командных постов в РККФ.
Косвенным подтверждением этой версии служит и такой факт. В изданных после смерти автора мемуарах бывшего невозвращенца 1930-х годов А.Г. Бармина (1899-1987), среди прочих исторических личностей, по мнению автора этой книги, относящихся к «соколам Троцкого», составителями кроме портретов известных общепризнанных троцкистов, приведена фотография И.К. Кожанова [1, с. 497].
В то же время, сомнение третьего нарком-военмора СССР Маршала Советского Союза К.Е. Ворошилова, высказанное им еще в 1939 году в беседе с наркомом ВМФ СССР, адмиралом Н.Г. Кузнецовым: «Я не думаю, чтобы он был врагом народа» [2, С. 113], означает, что в лице флагмана флота 2 ранга (адмирала) И. К. Кожано-ва Морские Силы РККА потеряли выдающегося флотского военачальника.
Видимо, как всегда в таких случаях, истина лежит где-то посредине.
Да, И.К. Кожанов достиг больших постов (начальника Морских сил Балтийского моря и Дальнего Востока) именно в годы руководства наркоматом по военным и морским делам Л. Д. Троцкого. Именно ему Иван Кузьмич был многим обязан в своей карьере на начальном
этапе. Но, затем, после изгнания за границу «демона революции», наш герой смог доказать обновленному руководству Советского Союза, что он не только «по знакомству» с Л.Д. Троцким, а по своему таланту и призванию, а также благодаря врожденному исключительному трудолюбию и любви к морю, и просто праву талантливого человека занял один из высших в стране флотских постов, стал командующим Черноморским флотом.
Третий наркомвоенмор К. Е. Ворошилов всегда благоволил И. К. Кожанову. Это он делал на основе хорошего знакомства с нашим героем на учениях Черноморского флота и на ежегодных совещаниях в Реввоенсовете СССР и Наркомате обороны. Именно в И. К. Кожано-ве видел первого наркома ВМФ СССР Климент Ефремович. Однако старые связи с окружавшими Л.Д. Троцкого единомышленниками не позволили И.К. Кожанову пройти «чистилище» 1937-1938 годов.
Литература:
1. Бармин, А.Г. / Пер. с англ. Ю. Кобякова; Авт. по-слесл. и имен. указат. А. Колпакиди. - М.: Современник, 1997.
2. Кузнецов, Н.Г. Накануне. - М.: Воениздат, 1989.
3. Архив Военной коллегии Верховного суда Российской Федерации (АВКВС РФ). Оп. 55. Д. 3822.
4. Центральный архив Федеральной службы безопасности Российской Федерации (ЦА ФСБ РФ). Архивное уголовное дело И.К. Кожанова. Д.Р-10379. В 2-х томах. Том 1.
50
Ворошилов К.Е., Орлов В.M. и Муклевич P.A.
Кожанов И.К., Гугин Г.И. и Гамарник Я.Б.
Орлов В.М., Кожанов И.К., Гугин Г.И., Бирн В.Я. и Боголепов В.П.
Троцкий Л.Д. в салоне вагона поезда
Путна В.К. (тюремное фото)
Тухачевский М.Н.
Лудри И.М. (тюремное фото)
