CC BY
196
концептологические и лингвокультурологические исследования
порядочность: понятие, олово и образ
Сергей Григорьевич ВОРКАЧЕВ,
доктор филологических наук, профессор кафедры научно-технического перевода Кубанского государственного технологического университета, е-mail: svork@mail.ru
Исследуется вербализация представлений о порядочности в лексикографии и в афористическом корпусе русского языка, описываются модели ее метафоризации. Устанавливается, что словарные толкования порядочности осуществляются преимущественно через двойное семантическое отрицание, а синонимический ряд прилагательного «порядочный» включает аксиологически разнородные лексические единицы. Наблюдения над вербализацией порядочности в афористике свидетельствуют об аксиологической неоднозначности этой категории морального сознания и о ее неригористичности, а наблюдения над ее метафорическим представлением - о частотности метафо-ризации свойства ее градуативности.
Ключевые слова: порядочность, толкование, синонимический ряд, афоризм, метафора.
honesty: concept, word and image Sergey G. VORKACHEV,
Doctor of philology, professor of the science-tech translation department, Kuban state technological university,
е-mail: svork@mail.ru
The verbalization of ideas about honesty is studied in lexicography and Russian aphoristic corpus, its metaphorical models are described. It is established that lexicographical interpretations of honesty are mostly realized by means of double negation and synonymic series of the adjective "honest" includes lexical units heterogeneous from axiological point of view. Observations of the honesty verbalization in aphorisms give evidence of axiological ambiguity of this moral category and of its non-rigorous character, and observations of its metaphorical representation give evidence of frequency of its gradual quality metaphorizing.
Key words: honesty, interpretation, synonymic series, aphorism, metaphor.
Частотность появления лексем порядочность и порядочный человек в современной русской речи в последние десятилетия заметно снизилась. Судя по текстам современного русского языка, порядочность причисляется к пережиткам, объявляется «реликтовым чувством», «старомодным понятием» и «устаревшим качеством души», а, как известно, выпадение из речевого обихода какого-либо слова, как правило, указывает на утрату общественной значимости той реалии, к которой оно отправляет.
Слово «порядочность» отсутствует в этимологических словарях, и это понятно: его «внутренняя форма» вполне прозрачна, и его происхождение не требует каких-либо изысканий. В то же самое время, как представляется, нуждается в объяснении семантический переход от порядка как «правильного, налаженного состояния, расположения чего-либо» [8: 515] к «неспособности к низким поступкам» [13, т. 3: 619]. Как представляется, missing link - недостающее семантическое звено - присутствует в толко-
вом словаре Владимира Даля - это ряд значений прилагательного «порядочный»: «порядочный, идущий порядком, по порядку, сряду... Порядочный человек, любитель порядка, или ведущий, держащий себя изрядно, прилично, как должно» [3, т. 3: 327], где наглядно представлен перенос упорядоченности «вещного» мира на мир духовный, мир нравственных ценностей и поведенческих норм.
Порядочность - это не отдельное моральное свойство личности, такое как доброта, честность, скромность и пр., но ее интегральное, обобщенное свойство: склонность поступать в межличностном общении в соответствии с полным набором этических норм и поведенческих правил, то, что в английском языке передается словом integrity - an uncompromising adherence to a code of moral, artistic or other values [16: 1174] - «бескомпромиссное следование нормам моральных, художественных или иных ценностей». В отличие от норм права нормы порядочности опираются не на закон, а на обыденное моральное сознание, носят «светский», а не религиозный характер, т. е. не предполагают веры в Закон Божий. В то же самое время этические нормы, составляющие кодекс порядочности, не столь ригористичны, как нормы философской этики, и при определенных обстоятельствах допускают исключения.
Конечно, наиболее близким идеографическим синонимом «порядочности» является «моральность», зафиксированная в толковом словаре С. И. Ожегова и Н. Ю. Шведовой как существительное, производное от прилагательного «моральный» в значении «высоконравственный, соответствующий правилам морали» с пометой «книжн.» [8: 365]. Это слово присутствует и в словаре Т. Ф. Ефремовой в качестве производного от прилагательного «моральный в значении "содержащий в себе нравоучение, поучение"» с пометой «устар.» [4, т. 1: 892]. В то же самое время частотности появления лексем «порядочность» и «моральность» в современной русской речи совершенно несопоставимы: если частность «порядочности» составляет 4.82 ipm при ранге 13995 [*15], то «моральность» вовсе не фиксируется частотными словарями; если в Национальном корпусе русского языка «порядочность» представлена 892 вхождениями, то «моральность» лишь 44 [*6].
Порядочность - это свойство характера порядочного человека, о производности этого имени свидетельствует, в частности, отсутствие в некоторых словарях прямого толкования слова «порядочность»: оно представлено как дериват соответствующего прилагательного («свойство порядочного» - [10, т. 10: 1422]; «свойство по прил. порядочный» - [9, т. 3: 311]).
На фоне морали как совокупности этических норм, «правил для воли, совести человека» [3, т. 2: 345], порядочность предстает как субстантивация некого диспозитивного предиката: предрасположенность, способность соблюдать подобные нормы.
«Порядочность», как и «справедливость», отсутствует в паремическом фонде русского языка, сформированного в лоне крестьянского этоса, и этот факт представляется свидетельством относительной новизны появления «светской этики» в русском национальном сознании. В то же самое время эта этика в достаточно представительном объеме присутствует в афористике: корпус афористических высказываний1, содержащих имена «порядочность» и «порядочный человек», составляет где-то семь десятков единиц.
Наблюдения над вербализацией порядочности в афористике свидетельствуют, прежде всего, о ее аксиологической неоднозначности: теоретически ее достоинства восхваляются («Если я человек порядочный, то это потому, что порядочность сама по себе хороша, а не потому, что мне за это воздастся» -Голсуорси), в то время как практически признается ее житейское неудобство («Порядочный человек всегда простак» - Марциал; «Секрет успеха в жизни связан с честностью и порядочностью: если у вас нет этих качеств - успех гарантирован» - NN) и трудность соблюдения ее требований («Труднее быть в течение недели порядочным человеком, чем героем в течение пятнадцати минут» - Ренар). Здесь же констатируется ее дефицит в современной жизни: «Порядочных людей не так мало, как вы думаете - их гораздо меньше» (NN).
В афористике порядочность совершенно определенно связывается с этикой и моральными качествами личности: «Порядочен тот, кто свое право измеряет своим долгом» (Лакордер); «По-настоящему порядочный человек не только всегда поступает по совести, но и еще никогда об этом не жалеет» (NN); «Порядочного человека отличают две вещи: способность чувствовать вину и умение быть благодарным» (NN); «Совесть и порядочность глазами не видны, но их отсутствие бросается в глаза» (Смирнов).
1 Использовались следующие источники иллюстративного материала: Борохов Э. Энциклопедия афоризмов (Мысль в слове). М.: АСТ, 1998; http://top100.rambler.ru/navi/2637237
Здесь неоднократно отмечается неригористичный характер требований порядочности, в том числе и через парадоксальность его семантического представления: «Порядочный человек - это тот, кто делает гадости без удовольствия» (Светлов); «Порядочного человека можно легко узнать по тому, как неуклюже он делает подлости» (Жванецкий).
Отмечается также врожденностиь и неблагоприобретаемость предрасположенности к соблюдению этических норм: «Порядочность совершенно конкретная нравственная категория, это внутреннее, совершенно объективное качество, с ним надо родиться» (NN); «Порядочность - это не пиджак, который надевают по выходным и праздничным дням, а в будние дни снимают. Она - либо есть, либо ее нет» (Тулеев).
Наблюдения над лексикографическим представлением порядочности показывают, что ее толкование осуществляется, главным образом, путем negatio duplex - двойного семантического отрицания: порядочность - «неспособность к низким антиморальным, антиобщественным поступкам» [7: 1953: 515; 8: 566]; «неспособность к низким поступкам» [13, т. 3: 619]. Тем самым в ее семантизации присутствует некая «страдательность», пассивность. В то же самое время толкование антонима порядочности - непорядочности - через соответствующее прилагательное участвует лишь одно лексическое отрицание: «непорядочный - способный на бесчестные, низкие поступки» [5: 633], что, как представляется, свидетельствует о психологической первичности для сознания как раз непорядочности, проявления которой наводят человека на мысль о необходимости некого идеального кодекса поведенческих норм, как это происходит, например, с парой «справедливость-несправедливость», где «ведущей» выступает именно несправедливость (см.: [2: 27])
Для объяснения эволюции речевого употребления лексических единиц «порядочность» и «порядочный человек», как представляется, стоит обратить внимание на фиксацию толковыми словарями преимущественно советской эпохи «классового» лексико-семантического варианта прилагательного «порядочный»: «обладающий свойствами, присущими буржуазно-дворянским слоям общества, благородный (устар., теперь ирон.)». [13, т. 3: 619; 4, т. 2: 236]; «принадлежавший к дворянским слоям общества» [9, т. 3: 311]; «принадлежащий к дворянским слоям общества; по рождению благородный» [10, т. 10: 1422].
По данным лексикографии синонимический ряд, в который включено прилагательное «порядочный» в этическом значении («честный, приличный, соответствующий принятым правилам поведения» - [7: 515]; «честный и благородный, ведущий себя в соответствии с принятыми в обществе нормами поведения; не способный на низкие поступки» - [5: 930]; «честный, заслуживающий уважения, не способный на низкие поступки» - [13, т. 3: 619]; «нравственно достойный, заслуживающий уважения» - [11, т. 3: 564]), состоит из единиц «добропорядочный, доблестный, возвышенный, высокий, достойный, джентльменский, рыцарский, бескорыстный, великодушный, честный, чистосердечный, правдивый, прямой, прямодушный, нравственный, высоконравственный, моральный, благонравный, добронравный, целомудренный, совестливый, добросовестный, беспорочный, приличный, благоприличный, пристойный, благопристойный, благовидный, благолепный, благообразный, благочинный, бонтонный, комильфотный, корректный, вежливый, скромный, безукоризненный, безупречный, неподкупный» (см.: [*1]).
Как можно видеть, в этом ряду стоят аксиологически разнородные лексические единицы: общеоценочные (доблестный, возвышенный, высокий, достойный, безукоризненный), общеэтические (нравственный, высоконравственный, моральный, благонравный, добронравный, целомудренный, совестливый, беспорочный) и отправляющие к конкретным моральным качествам человека (честный, чистосердечный, правдивый, прямой, прямодушный, приличный, благоприличный, пристойный, благопристойный, благообразный, благочинный, бонтонный, комильфотный, корректный, вежливый, скромный, неподкупный). Как представляется, эта семантическая разнородность указывает как на «холичность» этической оценки в семантике этого прилагательного как общей суммы оценок поведенческих и моральных качеств человека, так и на ее многофакторность.
Как и любая абстракция, порядочность в языковом сознании «материализуется» с помощью метафоры (в качестве иллюстрационного материала использовались тексты «Национального корпуса русского языка»). При помощи метафоры не только «овеществляются», наглядно моделируются абстрактные категории (см.: [12]) - сам факт регулярной метафоризации подобных категорий свидетельствует об органичности и исконности для языкового сознания самих этих абстракций (см.: [14: 83]).
Чаще всего метафоризуется такое свойство порядочности, как градуативность, превращающаяся в измеряемость, и тогда появляются «эталон, мерило, диапазон, единица, уровень, порог и пр. порядочности»: «Но он учил меня не столько экономике, сколько отношению к людям. Этот человек - эталон порядочности» (Карьера, 2000.02.01); «Именно от крикета ведут свою родословную те принципы спортивной этики, которые стали для англичан основами подобающего поведения, мерилом порядочности» (Овчинников); «В случае неудачи, а шансы на неудачу неограниченные, кроме презрения в ее глазах, этот способ пробуждает чувство гражданственности и рыцарства в любом прохожем в диапазоне порядочности или качеств, его внешне заменяющих» (Ибрагимбеков); «А потому физики, люди ученые, по своим правилам придумали единицу порядочности: "один тамм". Вот и я предложил для театрального народа ввести также свою единицу порядочности и назвать ее "один плятт"» (Алешин); «Уровень его порядочности был явно выше тогдашней нормы» (Бовин); «В душах многих людей сохранился определенный порог порядочности, переступить через который они не могли даже по приказу дуче» (Вестник США, 2003.12.10). Количественные параметры порядочности «материализуются» через уподобление ее малоразмерным объектам либо путем «вертикализации» шкалы ее измерения: «Маленький лоскуток порядочности» (Блаженный); «Послушай, если в тебе есть еще хоть капля порядочности, ответь мне сейчас: ты виделась с ним здесь?» (Вербицкая); «Новиковцы были людьми высокой порядочности и, разумеется, Карамзина выгородили: нет, он пустился в вояж даже вопреки их советам» (Эйдельман); «В глубокой порядочности Мацнева Саблин был уверен» (Краснов).
В овеществлении порядочности достаточно часто встречается «пневмометафора» - уподобление ее некой летучей газообразной субстанции: «Товарищество, несомненно, приносило большую пользу, придавая Корпусу дух большой порядочности, и его боялись куда больше, чем начальства» (Редигер); «После громадной пустой залы с колоннами мне было как-то по себе в этом небольшом уютном доме, в котором не было на стенах олеографий и прислуге говорили вы, и все мне казалось молодым и чистым, благодаря присутствию Лиды и Мисюсь, и все дышало порядочностью» (Чехов); «На самой чистенькой улице, где все пахнет порядочностью, где остролистые тропические деревья стесняются, что они растут в кадках, нас принял любезный комиссар и осведомился о наших намерениях» (О. Мандельштам); «Атмосфера порядочности, чистого русского языка - вот что было главным в семинаре Паустовского» (Бакланов).
Появляются здесь также фото-, хромо- и гидрометафоры: «Помочь их друзьям и единомышленникам (которые когда-то были и ее партийные товарищи) она ничем не могла, но аура бесспорной порядочности, если и не прозорливости, окружала ее» (Берберова); «Чтобы придать свиданию хоть какой-нибудь оттенок порядочности, он вдруг останавливается на пути к двери и, спохватившись, произносит...» (Успенский); «И действительно, когда он в этой шинели, то ощущает сейчас особую приятность: нет мехового запаха, мягко, руку щекочет атлас подкладки, всего проникает струя порядочности, почета, власти» (Боборыкин).
Врожденность порядочности материализуется через приписывание ей формы носителей наследственности («Но известно и другое: гены порядочности дают такие же всходы» - Жизнь национальностей, 2003.06.18). Она уподобляется чему-то вкусному («Самое скверное то, что ты утратил всякий аппетит порядочности» - Мамин-Сибиряк; «Подозреваю, эта беспримесная и беспощадная чистота его жанра, всегда рано или поздно оборачивающегося предательством, и была причиной его эмиграции, попытки найти в мире место, где голый артистизм не есть лишь ложка, которой можно испортить бочку меда этики и гражданской порядочности, но, увы, похоже, он промахнулся, и нет таких мест на земле» - Климонтович), реифицируется («И напасть на него - значит, напасть как бы на само знамя порядочности» - Трифонов; «Возможно, остатки порядочности и удержали бы его от столь низкой неблагодарности в отношении женщины, дарившей его своим вниманьем.» - Леонов; «Кроме того, по словам автора, какой-то отпечаток порядочности замечался во всем его неуклюжем существе» - Добролюбов; «Винные пары сняли ту гладенькую и чистенькую оболочку порядочности и сдержанности, которая так присуща людям этой категории в трезвом их состоянии» - Крестовский).
Порядочность отождествляется с таким вполне «наглядным» качеством, как чистоплотность («Наверное, порядочность, внутренняя чистоплотность и сближали его с Казиным» - Вознесенский), как живое существо, она болеет и умирает («Но, почти превратившись уже в политика, фактически из состояния клинической смерти порядочности и здравомыслия, он таки нашел в себе силы вернуться к достойной жизни» - Лебедь, 2003.11.01), и от нее самой, как от болезни, можно умереть («Стараюсь
припомнить, встречала ли в кино за 26 лет человекообразных? Пожалуй, один Черняк - умерший от порядочности» - Щеглов).
Итак. Наблюдения над вербализацией порядочности в афористике свидетельствуют о ее аксиологической неоднозначности - теоретически ее достоинства восхваляются, в то время как практически признается ее житейское неудобство - и связи с моральными качествами личности. Здесь неоднократно отмечается неригористичный характер требований порядочности, в том числе и через парадоксальность его семантического представления, а также врожденность и неблагоприобретаемость предрасположенности к соблюдению этических норм.
Наблюдения над лексикографическим представлением порядочности показывают, что ее толкование осуществляется, главным образом, путем двойного семантического отрицания. Тем самым в ее семан-тизации присутствует некая «страдательность», пассивность. В то же самое время толкование антонима порядочности - непорядочности - через соответствующее прилагательное участвует лишь одно лексическое отрицание, что свидетельствует о психологический первичности для сознания как раз непорядочности, проявления которой наводят человека на мысль о необходимости некого идеального кодекса поведенческих норм. Синонимический ряд, в который включено прилагательное «порядочный» в этическом значении, включает аксиологически разнородные предикаты: общеоценочные, общеэтические и отправляющие к конкретным моральным качествам человека. Как представляется, эта семантическая разнородность указывает как на «холичность» этической оценки в семантике этого прилагательного как общей суммы оценок поведенческих и моральных качеств человека, так и на ее многофакторность.
Как и любая абстракция, порядочность в языковом сознании «материализуется» с помощью метафоры. Чаще всего метафоризуется такое свойство этой категории, как градуативность, превращающаяся в измеряемость. В овеществлении порядочности достаточно часто встречается «пневмометафора» - уподобление ее некой летучей газообразной субстанции, появляются здесь также фото-, хромо- и гидрометафоры, врожденность порядочности материализуется через приписывание ей носителей наследственности. Она уподобляется чему-то вкусному, отождествляется с таким вполне «наглядным» качеством, как чистоплотность, как живое существо, она болеет и умирает, и от нее самой, как от болезни, можно умереть.
ЛИТЕРАТУРА
1. АбрамовН. Словарь русских синонимов и сходных по смыслу выражений [Электронный ресурс]. М., 1999. URL: http://www.gramota, 2003
2. Воркачев С. Г. Правды ищи: идея справедливости в русской лингвокультуре. Волгоград: Парадигма, 2009. 190 с.
3. Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка: в 4 т. СПб.: Диамант, 1998.
4. Ефремова Т. Ф. Новый словарь русского языка. Толково-словообразовательный: в 2 т. М.: Русский язык, 2001.
5. Кузнецов С. А. Большой толковый словарь русского языка. СПб.: Норинт, 1998. 1536 с.
6. Национальный корпус русского языка. URL: www.ruscorpora.ru
7. Ожегов С. И. Словарь русского языка. М.: Госиздат иностранных и национальных словарей, 1953. 848 с.
8. Ожегов С. И., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка. М.: Азбуковник, 1998. 944 с.
9. Словарь русского языка: в 4 т. / под ред. А. П. Евгеньевой. М.: Русский язык, 1981-1984.
10. Словарь современного русского литературного языка: в 17 т. / под ред. А. И. Чернышева. М.-Л.: АН СССР, 1951-1965.
11. Словарь языка Пушкина: в 4 т. М.: Госиздат иностранных и национальных словарей, 1956.
12. Успенский В. А. О вещных коннотациях абстрактных существительных // Семиотика и информатика. М., 1979. Вып. 11.
13. Ушаков Д. Н. Толковый словарь русского языка: в 4 т. М.: Астрель-АСТ, 2000.
14. Чернейко Л. О. Гештальтная структура абстрактного имени // Филологические науки. 1995. № 4.
15. Шаров С. А. Частотный словарь русского языка [Электронный ресурс]. Российский НИИ искусственного интеллекта.
16. Webster's Third New International Dictionary of the English Language Unabridged. Cologne: Könemann, 1993. 2662 p.
