CC BY
93
15. Терпиловский Р. В. Новые славянские памятники гуннского времени в бассейне Десны. // Древнейшие общности земледельцев и скотоводов Северного Причерноморья (V тыс. до н.э. V в. н.э.). Материалы III международной конференции (Тирасполь, 5 - 8 ноября 2002 г.). Под. ред. Е. В. Ярового. - Тирасполь, 2002. - С. 404 - 406;
16.Топоров В. Н. Балтийский элемент в гидронимии Поочья. I. // Балто славянские исследования 1986. -М.: Наука, 1988. - С. 154 - 177;
17.Топоров В.Н. Лингвистический анализ гидронимов Верхнего Поднепровья. Книга I. (Соавт. О. Н. Тру-бачев) - М.: Изд-во АН СССР, 1962. 379 с.;
18.Трубачев О. Н. Лингвистический анализ гидронимов Верхнего Поднепровья. М.: Изд-во АН СССР, 1962. - 379 с.;
19.Шинаков Е. А. Ранние этапы заселения Брянского края славянами. // Проблемы отечественной и зарубежной истории: Сборник статей памяти профессора Н. И. Платунова. - Брянск: РИО БГУ, 2007. - С. 14 - 33;
20.Шинаков Е. А. Хотылевская агломерация памятников и проблемы ее музеефикации. // Проблемы сохранения исторических городов и объектов историко-культурного наследия Брянской области: Материалы научно-практической конференции «Исторический город». - Брянск: Издательство БГУ, 2004. - 132 с.;
21.Шинаков Е. А., Гурьянов В. Н., Грачёв С. Ю. Работы в Брянском ополье // Археологические исследования в Еврорегионе «Днепр» в 2011 г. - Чернигов: Десна Полиграф, 2012. С. 122 - 127;
22.Шинаков Е. А., Чубур А. А., Гаврилов К. Н. Древние поселенческие агломерации на территории с. Хотылево. // Русский сборник. Выпуск 5. (Труды кафедры отечественной истории древности и средневековья Брянского гос. университета им. акад. И. Г. Петровского, вып. 12). Брянск: РИО БГУ - 2009. С. 33 - 39;
23.Шинаков Е. А. Многослойное поселение Борки III под Погаром. // Русский Сборник Вып. 2. (Труды кафедры отечественной истории древности и средневековья Брянского гос. университета им. акад. И. Г. Петровского, вып. 2,3). Брянск: РИО БГУ - 2006. С. 55 - 68;
24.Щукин М. Б. Готский путь (Готы, Рим и Черняховская культура). СПб., 2005. - 576 с.;
Об авторе
Рябчевский Н.Г. - аспирант кафедры Отечественной истории Брянского государственного университета имени академика И.Г. Петровского, [email protected]
УДК 942.080.1
ПОПЫТКА ФОРМИРОВАНИЯ МОДЕЛИ «ЗАВУАЛИРОВАННОГО ПРОТЕКТОРАТА» ВЕЛИКОБРИТАНИИ В ИРАНЕ В КОНЦЕ 1910-Х ГГ.
А.В. Сагимбаев
В статье рассматриваются отдельные аспекты британской политики в Иране в период 1918-1919 гг. Особое внимание при этом уделяется рассмотрению механизмов военно-политического контроля, использование которых было призвано включить иранское государство в систему «завуалированного протектората» Великобритании.
Ключевые слова: колониальная стратегия, модель «завуалированного протектората», Британская империя, Средний Восток, имперская экспансия.
Первой мировая война привела ккардинальному изменению прежней системы мироустройства, и формированию принципиально новых особенностей политики ведущих мировых держав. Провозглашённый В.Вильсоном принцип самоопределения наций в сочетании с общим изменением баланса сил на международной арене не мог не повлиять на состояние крупных колониальных систем и не вызвать определённых изменений в отношении к колониям со стороны европейских государств. Вместе с тем, специфика послевоенного урегулирования отражала очевидную инерцию в восприятии основных целей колониальной стратегии.
Подобное противоречие, в немалой степени определяло процессы, происходившие в крупнейшей колониальной империи, созданной Великобританией. Немаловажным фактором, влиявшим на умонастроения значительной части британской политической элиты на завершающем этапе войны, было состояние победной эйфории, а также стремление получить максимальные дивиденды и компенсировать понесенные в военный период потери. В данной связи, на некоторое время вновь обрели актуальность некоторые из существовавших ранее колониальных проектов, связанные со стремлением Уайтхолла расширить и укрепить своё влияние в стратегически важных регионах мира[1, с. 42]. К числу таковых относился, в том числе и Иран, борьба за влияние над которым велась Великобританией с начала XIX в. Представителями британской правящей элиты, связанными с англо-индийским правительством, контроль над персидской территорией рассматривался как важнейшая гарантия обеспечения безопасности Индии. Одним из основных лоббистов проекта, связанного с установлением полного контроля над Ираном, относился в данный период фактический глава Форин Офиса лорд Кёрзон. Уникальность ситуации, сложившейся после окончания войны в Азии, связанная с кризисом или исчезновением таких традиционных геополитических «центров силы», как Россия, Османская империя и Германия, предоставляла, по его мнению, историческую
возможность для Великобритании закрепиться в стратегически важных для обеспечения безопасности Индии регионах. Ход военных действий убедил его в том, что «защита Индии не может быть ограничена тесными рамками только юго-восточной Персии...» [10, р. 127]. На завершающем этапе войны британское командование приступило к осуществлению масштабной военной операции на иранской территории, конечной целью которой Уайтхолл видел установление контроля над Ираном на основании модели, ранее апробированной в Египте.
С 1915 г. подразделения индийской кавалерии силами до батальона находились в иранской провинции Арабистан с целью защиты стратегически важных объектов Англо-Персидской нефтяной компании от возможных атак со стороны турецких войск или местных сепаратистки настроенных племён. Вторжение на территорию нейтрального государства объяснялось отсутствие достаточных для этого ресурсов у иранского правительства [11, р. 67]. При этом ряд военных и гражданских представителей Великобритании в регионе Персидского залива и Месопотамии высказывались за установление полного контроля над Арабистаном, при его формальном сохранении в составе Ирана [10, р. 154].
В середине 1917 г. из Багдада в Керманшах прибыло небольшое британское подразделение, основной задачей которого являлось установление системы телеграфного сообщения. Одновременно из Багдада в сторону небольшого городка Раз, расположенного вблизи иранской границы началось строительство железнодорожной магистрали [9, р. 21-22].
В соответствии с планом, разработанным военным командованием Великобритании в начале 1918 г., после ухода из Ирана российских войск из северных районов страны, предполагалось продвижение британских ча-стейот иракской границы в направлении Каспийского моря. Официальной целью операции объявлялась необходимость сохранения «персидского нейтралитета». В британских дипломатических документах отмечалось, что с помощью данных мер, Великобритания намеревалась защитить Иран от «угрозы с Севера и распространения пантюркизма в прикаспийском регионе» [3, р. 92].
В январе 1918 г. из Багдада в Иран была направлена группа британских офицеров во главе с генерал-майором Данстервиллом. Она добралась до Каспийского моря и затем вернулась в Месопотамию. Основной целью миссии являлась подготовка деталей предстоящей военной операции на иранской территории, которая осуществлялась в обстановке строжайшей секретности. Среди офицеров багдадского штаба силы, предназначенные для переброски в Иран, получили нарицательное наименование «тишайшие войска» («hush-hushforce») [7, р. 24].
В апреле 1918 г. британские войска начали масштабную операцию, приведшую к оккупации практически всей персидской территории, за исключением Иранского Азербайджана. Основную их часть составляли подразделения т.н. DunsterExpeditionaryForce. Поскольку Иран официально обладал нейтральным статусом, ввод войск осуществлялся в обстановке строгой секретности. Накануне вторжения Великобритания направила правительству Ирана официальную ноту, в которой пыталась обосновать необходимость своего военного присутствия на персидской территории. В документе подчеркивался временный характер принимаемых Уайтхоллом военных мер, которые объяснялись неспособностью персидского правительства эффективно поддерживать законность и порядок на территории своей страны. В качестве конкретного примера, иллюстрировавшего слабость центральной власти в Иране, в документе приводился факт захвата т. н. джангелийцами британского вице-консула и управляющего отделением Имперского банка в Реште [6, р. 100-103]. В дополнение к данному документу, 16 апреля британский дипломатический представитель в Керманшахе полковник Кеннион обнародовал памфлет «Для понимания и спокойствия народа Персии», в котором, аргументируя военное вмешательство Великобритании, подчёркивал, что любое сопротивление её планам будет «сокрушено могущественной и победоносной британской армией» [8, р. 39].
К началу лета 1918 г. в западных и северных провинциях Ирана было размещено 14 британских подразделений общей численностью примерно 2,5 тысячи военнослужащих. Общее командование ими осуществлял генерал-майорДанстервилл. К югу от Керманшаха располагались в основном индийские войска, к северу от него были размещены преимущественно английские части, а также батальоны непальских гуркхов, устойчивых к холодному климату северного Ирана. В течение лета 1918 г. Великобритания продолжала наращивать своё военное присутствие, увеличив численность войск на иранской территории до 10 тыс. чел. В состав британских экспедиционных сил к тому моменту входили 6 пехотных батальонов, батальон кавалерии, 2 батальона гуркхов, несколько вспомогательных частей, а также специальные индийские подразделения, занимавшиеся охраной границы. В Хамадане располагался штаб, осуществлявший общее руководство операцией, в состав которого было включено и несколько офицеров из британских доминионов - Канады, Австралии и Новой Зеландии. Он отвечал также за координацию действий с английским корпусом в Закавказье, насчитывавшим около 5 тыс. чел [4, col. 1896].
Примерно в тот же период начался ввод британских войск в восточные провинции Ирана. Они перебрасывались через Белуджистан в Мешхед. Конечной целью данной операции предполагалось установление британского контроля над стратегически важной железнодорожной магистралью Красноводск - Мерв.В Мешхеде, по состоянию на конец лета 1918 г., находилось около 500 британских военнослужащих ожидавших переброски подкреплений по железной дороге Кветта - Нашки. Мешхед рассматривался как стратегически важный опорный пункт для дальнейших операций на территории бывшего российского Туркестана[9, р. 26].
В условиях слабости иранского государства и коррумпированности значительной части иранской правящей элиты, оккупация значительной части страны не вызвала серьёзного противодействия. Согласно информации, представленной в секретной телеграмме американского посольства, к осени 1918 г. «британцы осуществляли пол-
ный военный и политический контроль персидской территории к югу от линии Багдад - Каспийское море ... Английские и индийские войска находятся во всех основных пунктах в провинциях Керманшах, Луристан и Араби-стан. В Ширазе, Йезде, Кермане и Мешхеде под предлогом защиты британских консульств были размещены дополнительные подразделения индийской кавалерии.Во всех крупные иранские города были направлены консульские агенты и политические офицеры. Ряд иранских политических активистов были арестованы, по крайней мере, двое из них были казнены в Арабистане по обвинению во враждебной союзникам деятельности. В дополнение к уже имеющимся силам на юге Ирана англичанами была создана местная полиция, получившая название Южноперсидских стрелков. Её подразделения содержатся за счёт британской казны и возглавляются британскими офи-церами....»[12, p. 46]. В провинциях Керманшах и Хамадан под британским руководством также были созданы местные полицейские формирования, состоявшие, в основном, из местных курдов [2, р.76].
Отдельные очаги сопротивления возникли лишь на севере Ирана, а также в районах, населённых курдскими племенами. В начале 1918 г. в провинции Гилян местные повстанцы - джангелийцы объединились вокруг одного из представителей феодальной знати Мирзы Кучек-хана. По данным британской разведки, он поддерживал постоянные контакты с германскими и османскими спецслужбами. Используя поддержку противников Великобритании, Кучек-хан надеялся захватить Решти перерезать британские коммуникации, ведущие к Каспийскому морю. Секретарь американского посольства Ф. Уайт сообщал о ситуации на севере Ирана: «Район Решта и Энзели находится под контролем большевистских элементов и джангелийских племён, лидером которых является Мирза Кучек - хан, противостоящий британской оккупации страны» [9, p. 27].
В конце мая 1918 г. британские войска начали наступление на север с целью разгрома джангелийцев. 20 июля Кучек - хан предпринял атаку на Решт, в ходе которой были захвачены и разграблены английские банки и консульство.Бои в Реште продолжались в течение четырёх суток и перелом в них наступил тольков результате масштабного использования оккупационными войсками авиации и бронеавтомобилей. Джангелийцы были вынуждены отступить, потеряв более 200 человек. В результате британскому командованию удалось установить контроль над стратегически важными коммуникациями в районе южного побережья Каспийского моря. В середине августа Кучек-хан был вынужден пойти с ним на соглашение, выдав при этом находившихся в Гиляне немецких и австрийских военных агентов[10, p. 176].
К концу лета 1918 г. Иран был условно разделен на три военных зоны: Южную, включавшую всё побережье Персидского залива, Восточную и Северо-восточную, входившую в сферу компетенции командования в Белуджистане, а также Центральную и Северную, подчинявшуюся британскому штабу в Багдаде. Как отмечалось в одном из дипломатических источников, «несмотря на постоянно подчёркиваемую незаинтересованность британского правительства в длительной оккупации Персии, практические действия указывают на стремление Великобритании включить в сферу своего доминирования южные и юго-восточные районы страны. Целью этих действий является обеспечениеконтроля над стратегически важными нефтяными месторождениями, а также подступами к Индии ...» [9, p. 28]. В августе 1918 г. в ключевые пункты Ирана был направлен дополнительный штат политических офицеров, в поддержку которым были направлены новые военные силы, включая аэропланы и бронеавтомобили. В Хамадане был развёрнут британский военный госпиталь [7, p. 242].
Установив свой военный контроль над большей частью Ирана, британское правительство объявило своей основной официальной задачей защиту иранского государства от «большевистской угрозы». В практической же плоскости Великобритания с самого начала приступила к формированию механизмов собственного политического контроля над страной. В августе 1918 г. при ключевом участии британских представителей в Тегеране произошла смена правительственного кабинета. Новое правительство возглавил один из наиболее лояльных в Великобритании персидских государственных деятелей - Восуг эд-Доуле [5, col. 570]. С помощью лояльного себе правительства британское руководство стремилось обеспечить себе не только преобладающее политическое влияние в стране, но и установить полный контроль над её сырьевыми ресурсами, к числу которых относилась, в первую очередь, нефть. Формальным завершением процесса формирования режима «завуалированного протектората» над Ираном явилось подписание 8 августа 1919 г. англо-иранской конвенции, предусматривавшей широкий контроль Великобритании над внутренней и внешней политикой Тегерана[5, col. 571]. Тем не менее, даже среди англофильской части иранской политической элиты данный документ был воспринят крайне неоднозначно, что впоследствии привело к серьёзным трудностям, связанным с его ратификацией в Меджлисе [7, p. 284]. Возникший вследствие этого политический кризис привёл, в конечном счёте, к военному перевороту 21 февраля 1921 г. и установлению режима военной диктатуры Реза-хана. События 1921 г. стали поворотным моментом и в британской политике в отношении Ирана. Отсутствие достаточных военно-политических ресурсов, необходимых для контроля над обширной иранской территорией, а также слабость и неэффективность действий англофильских кабинетов в Тегеране, заставили Уайтхолл отказаться от идеи развития модели «завуалированного протектората» и перейти к поиску иных форм и методов отстаивания своих интересов в этом стратегически важном государстве Востока.
The article discusses some aspects of British policy in Iran during the period of 1918-1919. Special attention is paid to the mechanisms of military and political control, the use of which was intended to enable the Iranian state in "veiled protectorate" of UK. Keywords: colonial strategy model of "veiledprotectorate", the British Empire, the Middle East, imperial expansion.
Списоклитературы
1. Алаев Л.Б. Колониализм как всемирно-историческое явления и как объект исследования // Британская империя в XX веке. Под ред. Пегушева А.М. и др. М., 2010.
2. Adams J. T. Empire of the Seven Seas: the British Empire, 1784-1939. N.Y. - L. 1940.
3. Elliott W.Y. The New British Empire. N.Y., L., 1932.
4. Great Britain. Parliamentary Debates. House of Commons. Fifth Series (1921), vol. 116.
5. Great Britain. Parliamentary Debates. House of Commons, Fifth Series (1922), vol. 122.
6. Hurewitz J. C. Diplomacy in the Near and Middle East. A Documentary Record. Vol. 2. British-French Supremacy, 1914-1945. Prinston, 1979.- 446 p.
7. Hyam R.Britain's Declining Empire: The Road to Decolonization, 1918-1968.Cambridge, 2007. - 484 p.
8. Jackson T.A. The British Empire. N.Y., 1921. - 40 p.
9. Majd. M. G. Great Britain and Reza Shah: The Plunder of Iran, 1921-1941. University Press of Florida, 2001.
10. . Monroe E. Britain's Moment in the Middle East 1914-1971. Baltimore, 1981 - 254 p.
11. Morris J. Farewell the Trumpets: An Imperial Retreat. L., 1978. - 576 p.
12. Robinson H. The Development of the British Empire. Boston - Chicago - San Francisco - N.Y. 1922.
Об авторе
Сагимбаев А.В. -кандидат исторических наук, доцент кафедры всеобщей истории, международных отношений и международного права Брянского государственного университета имени академика И.Г. Петровского,
sagimbaev@yandex. ru
УДК 94(410+100)"1914/19"
ВЛИЯНИЕ ПРЕССЫ НА ФОРМИРОВАНИЕ ОБРАЗА ВРАГА В АВГУСТЕ - ДЕКАБРЕ 1914 ГОДА.
НАЧАЛО«НЕМЕЦКИХ ЗВЕРСТВ» В БЕЛЬГИИ 1
Д.М. Селиверстов
В статье рассматривается влияние газет на формирование образа врага в массовом сознании населения, благодаря историям о «немецких зверствах», совершенных в Бельгии в августе-декабре 1914 г.
Ключевые слова: Великобритания, Нортклифф, DailyMail, пресса, «немецкие зверства», Бельгия.
Особую роль к началу первой мировой войны стали играть средства массовой информации: это был золотой век массовой газеты, рассчитанной на расширяющуюся прослойку образованного, политически активного населения.
Всем известно, что пропаганда и в мирное время, и особенно в военное, обладает могучим воздействием на умы и настроения целых народов. Одно и то же событие с умелой пропагандистской подачей, можно наглядно, животрепещуще и ярко героизировать свою, и в таком же духе демонизировать неприятельскую сторону,тем более, что ни одна война не обходится без того, что именуется «преступлениями против человечности».Наиболее яркими образцами та-кой«демонизации»немецкой стороны,отличалась, как и позднее,во Вторую Мировую войну, английская пропаганда, которую ничуть не смущаладостоверность приводимых ею фактов. На страницах прессы лорда Нортклиффа и стран Антанты немцы были настоящими варварами и чудовищами с другой планеты, одетыми в военную форму.
К 1914 г. каждая вторая газета, которую читали в Лондоне, принадлежала Нортклиффу. Его «Daily Mail» была издательским феноменом своего времени [1]. Основанная в 1896 г., амбициозным газетным предпринимателем Альфредом Хармсуортом, который впоследствии получил титул лорда (барона) Нортклиффа, она была прототипом современной британской прессы: дешевой, ежедневной и имеющей массовое обращение. Это была первая газета, которая достигла регулярного ежедневного обращения более чем миллиона копий. «DailyMail» несомненно, была самой влиятельной и единственной газетой массового потребления в 1914 г., хотя нужно отметить, что читающая публика была в основном среднего класса. Она имела успех благодаря низкой цене и содержанию понятному и интересному простому обывателю.
В начале XX века «Daily Mail» стала синонимична с германофобией, так как её владелец, лорд Нортклифф, слыл ярым германофобом. Более того сам Нортклифф, стремился быть самостоятельным субъектом в британской политике [2, pp. 55-56]. В довоенный период газету уже использовали для кампании против немецкого промышленного «демпинга»; а в 1906 преобразовали её в издание, выпускающее роман Ле Кё «Вторжение 1910».
Как только война вспыхнула, «Daily Mail», наряду с остальными газетами, в том числе и нортклиффской «TheTimes», печатала истории о немецких зверствах. 6 августа 1914 г. «Daily Mail» выпустила в качестве передовой статьи информацию о разрушении бельгийской деревни и описывала его как «чудовищное преступление
1 Данная работа публикуется на средства гранта РГНФ - 15-01-00399. Формирование образа героя на страницах российской и немецкой печати в период Первой мировой войны. Сравнительный аспект. К проблеме формирования культурной памяти.
