CC BY
58
Персоналии
Д. В. Шмонин
«ПООЩРЕНИЕ РАЗУМА И КОРЕНЬ НАУК»: И. С. РИЖСКИЙ И НАЧАЛО ПРЕПОДАВАНИЯ ФИЛОСОФИИ
_ _ _ _ _ ¡4-
В САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКОМ ГОРНОМ УЧИЛИЩЕ
Говоря о светской профессиональной философии в России XVIII века, в том числе, о ее преподавании, обычно обращают внимание на основанную Петром I Академию наук, включавшую в себя «универзитет» как «собрание ученых людей, которые наукам высоким... младых людей обучают»1, и Императорский Московский университет. Именно в петербургском Академическом университете, а со второй половины столетия в Московском университете начинает складываться профессиональная университетская философия, которая существенно отличается как от философии в духовных школах, так и от философствования вольномыслящих дворян. В этом смысле прилагательное «профессиональный» приобретает едва ли не буквальное значение, поскольку речь идет о философии профессоров (или академиков, когда мы говорим о членах Академии наук2), преподающих философию и нуждающихся в следовании определенной системе как в теретическом плане, так и с точки зрения методики преподавания предмета. При этом естественное внимание к истории собственно университетов и университетской философии3 оставляет в тени существенные моменты, связанные с философией и философами в других светских высших учебных заведениях, прежде всего в Петербурге4.
Обратимся к одному такому сюжету. Санкт-Петербургское горное училище, основанное в 1773 г. для подготовки инженерных кадров горно-металлургической отрасли, стало первым техническим вузом России (с 1804 г. — Горный кадетский корпус, с 1834 по 1866 — Институт корпуса горных инженеров, с 1866 г. носит название Горного института). И хотя главной целью образования в нем было изучение наук «реальных» или «натуральных», гуманитарные дисциплины составляли неотъемлемую часть образования и воспитания. На различных этапах истории училища,
Работа выполнена в рамках проекта РГНФ № 08-03-00636а «Философия и теология в университетской схоластике XVI — начала XVII в.: католическая образовательная парадигма в контексте раннего Нового времени».
корпуса, института перечень предметов, порядок их преподавания и содержание курсов менялись. Неизменными оставались лишь высокие требования к профессорам и воспитанникам, о чем свидетельствуют не только сохранившиеся уставы, штаты и другие документы, но и целая плеяда деятелей науки, культуры и образования, преподававших в институте и окончивших его5. К гуманитарным дисциплинам, включавшимся в разное время в учебные планы, относились: риторика, логика, философия, иностранные языки (французский, немецкий, по желанию — английский), история российская и всемирная, право (основы юриспруденции с акцентом на аспекты права применительно к горнозаводскому делу). Особую роль играло православное богословие, считавшееся одним из основных изучаемых в институте предметов.
Известно, что уже в начале XIX в. Горное училище по «важности и обширности преподавания в нем наук и знаний» было одним из «первейших» учебных заведений России6 и фактически приравнивалось к университетам. В этой связи убедительным кажется мнение о том, что более чем полувековое отставание Петербурга в вопросе учреждения императорского университета объясняется отсутствием в этом острой необходимости: в столице, в отличие от Москвы, имелось достаточное число научных учреждений, а также гражданских и военных учебных заведений, дававших достойное образование7.
Начало преподавания философских дисциплин будущим офицерам горного ведомства было связано с именем Ивана Степановича Рижского (1759-1811). Родившийся в семье священника (и получивший фамилию по месту своего рождения — Риги), И. С. Рижский учился вначале в псковской духовной семинарии, затем в Троицкой лаврской семинарии в Сергиевом Посаде8, что означало в то время основательную богословскую и гуманитарную подготовку. По окончании Троицкой семинарии в 1779 г. Рижский был оставлен в ней учителем поэзии, риторики и истории. В 1786 г. в Москве вышло в свет его первое научное сочинение «Политическое состояние Древнего Рима». Однако уже в октябре 1786 г. И. С. Рижского переводят преподавателем в Санкт-Петербургское горное училище. Более 10 лет он находится в штате училища, преподает историю, географию, латинскую грамматику, риторику и логику, выполняет обязанности помощника инспектора, руководит переводческой работой на русский язык западных трудов по горному делу. В это время публикуются его учебные пособия «Умословие, или Умственная философия, написанная в С.-Петербургском горном училище в пользу обучающегося в нем юношества» (1790)9 и «Опыт риторики» (1796). Филолог, ритор, логик и философ, в Петербурге Рижский востребован и как выпускник семинарии, и как преподаватель Горного училища. В 1799 г. его назначают секретарем Святейшего Синода, в 1801 г. — членом Берг-коллегии. Кроме того, как литератора его избирают в 1803 г. в члены Российской академии. При всем этом Рижский не прекращает педагогической деятельности, которая в 1803 г. претерпевает новый карьерный поворот: ему предлагают место ординарного профессора российской словесности и красноречия в готовящемся к открытию Харьковском университете. В 1805 г. И. С. Рижский избирается первым ректором вновь открытого университета и деканом отделения словесных наук, преподает теорию и историю литературы, публикует вторым изданием «Опыт риторики» (1805), издает «Введение в круг словесности» (1806) и «Нау-10
ку стихотворства» .
Заметим, что хотя И. С. Рижский более известен именно в связи с Харьковским университетом (для которого он стал «настоящим приобретением»11) и преподаваемыми им в Харькове филологическими дисциплинами, становление его как вузовского преподавателя прошло в Петербурге. Именно в Санкт-Петербургском горном училище И. С. Рижский подготовил и выпустил в свет оригинальный логико-философский учебник — «Умословие, или Умственную философию».
В историко-философской литературе имеются различные оценки деятельности И. С. Рижского как философа и логика. Э. Л. Радлов, например, упоминает «Умословие.» как «один из университетских (курсив мой. — Д.Ш.) курсов», обращая внимание на то, что курс этот строится по популярной в то время системе немецких философов, в том числе Христиана Вольфа12. Интересна в связи с этим мысль Э. Л. Радлова об эволюции университетских курсов логики второй половины XVIII — начала XIX вв. Произошедшее довольно быстро насыщение «рынка образовательных услуг» переводными сочинениями, замечает Э. Л. Радлов, породило ощущение «бесплодности чисто формального направления» логики. В профессиональной среде зрело понимание того, что логика не является «преддверием философии, стоящим вне ее», но «составляет органическую часть самой философии», а «Умословие. » Рижского относится к числу таких оригинальных сочинений, в которых логика (умословие) рассматривается как часть теоретической (умственной)
философии13.
Г. Г. Шпет, со своей стороны, отмечает, что И. С. Рижский был «прикосновенен философии»14, но его «Умословие. » оценивает невысоко, указывая на заимствованный, построенный на принципах вольфианской философии, порядок рассужде-
15
ния .
Позитивное отношение к «Умословию...» демонстрируют Л. В. Смирнов16 и
17
В. Ф. Пустарнаков . По мнению В. Ф.Пустарнакова, эта книга стала не только удачным учебным пособием для будущих горных инженеров, но и важным явлением в университетской философии в России конца XVIII — начала XIX в. Более того, «Умословие.» И. С. Рижского «.может служить своеобразным масштабом для
квалификации философского процесса, протекавшего и в Московском университе-
18
те» .
В. Ф. Пустарнаков подвергает сомнению утверждение Г. Г. Шпета о приверженности И. С. Рижского вольфианству; скорее Рижский, как и многие другие университетские философы России того времени, являлся эклектиком, если иметь в виду эклектизм, противостоящий догматизму и предполагающий наличие не одного, а нескольких источников построения философских курсов и вообще философствования. В частности, И. С.Рижский ссылается на Леонарда Эйлера19, которого никак нельзя отнести к вольфианцам. Эта черта является характерной не только для русской, но и, в определенной мере, для западноевропейской философии XVIII в.20
В тексте самого «Умословия...» И. С.Рижский дает понятие философии, следуя эпиграфу, помещенному им сами в «Предисловии»: «Последуем за сим лучом света . за сим любопытством, которому природа определила быть поощрением разума и корнем наук». «Поощрение разума и корень наук», т.е. любопытство, любомудрие или философия, получает достойное описание в 1-м параграфе книги как «приведенные в порядок системы познания разума»21. Целью философии, по И. С. Рижскому, является усовершенствование двух главных человеческих способностей — разума и воли. Любопытство, которому сопутствуют стремление к пользе и спра-
ведливости, «заставляют человека углубляться в познание окружающих нас ве-
22
щей...» Но чувственное познание позволяет человеку познать лишь внешние свойства вещей, в то время как «разум дополняет сей недостаток: он входит в причины, внутренние качества... телесных и бестелесных вещей»23. Именно это упорядочение систем познания и составляет предмет философии.
Философию И. С. Рижский делит на «умозрительную», которая занимается «наставлением и просвещением разума», и «деятельную», занимающуюся «наставлением воли». При этом умозрительная философия содержит в себе начала деятельной или практической философии. Это традиционный подход, восходящий скорее к Вольфу, а через Вольфа и схоластику к аристотелевскому разделению наук по различным способностям24. В состав умозрительной философии, по Рижскому, входят физика как знание о естественных телах и метафизика как учение о Боге, человеческой душе, главных свойствах мира и о том, что является «общим всем без изъятия
25
вещам» .
Метафизика делится на онтологию, космологию, психологию и естественное богословие26. При этом онтология, по И.С.Рижскому, есть учение об общих вещах и началах познания, космология представляет собой учение о мире как системе, точнее, о главных свойствах мира вообще, а психология является знанием о человеческой душе.
Деятельная философия включает этику (науку о средствах, при помощи которых человек может поступать «по законам, предписанным природой»), политику (наставления поступать по законам общества) и право природы (естественное пра-
27
во) .
Проблематика теории познания, не имеющей специального раздела в классификации И.С.Рижского, попадает в область метафизики и распределяется между онтологией и психологией28. Это отличается от того, как это было у Вольфа с его делением психологии на рациональную и эмпирическую (обе части входили у Вольфа в «главную науку» — метафизику, поскольку в эмпирической психологии он искал основания онтологии). Впрочем, уже на 1-й странце «Умословия» автор не стесняется уточнить, что выстраиваемая им «Система» в «главном своем расположении» опирается не только на учение Вольфа, но и на идеи виттенбергского про-
29 30
фессора С.Гольмана , а также иных «известнейших писателей» . Согласно И. С. Рижскому, основы рационального познания включаются в предмет онтологии, поскольку они связаны с постижением основных свойств вещей. В то же время порядок познания, его свойства, трактуются специализированной частью философии — умственной.
Умственная философия, или умословие, понимается И. С. Рижским как особая сфера мышления, рассматривающая силы и способности нашего разума, которыми разум пользуется в познании, и, выясняющая главные свойства справедливости (у И. С. Рижского это синоним истины)31. «Изъяснивши главные свойства справедливости», эта наука «предписывает уму человеческому такие законы, по которому он поступая может быть в состоянии не только в приобретаемом им самим, но и в снисканном другими познании, видит, что справедливо, а что ложно»32. Логика, другими словами, помогает разуму формулировать такие законы, благодаря которым человек может принимать решения не только на основе опыта или знаний других, но по собственному умозрению отличать истинное от ложного и использовать это знание как руководство к поступку. Таким образом, умословие, в понима-
нии Рижского, есть философская наука о поиске истины, которая «наставляет наш
33
разум доходить до справедливого познания .
Первая часть упоминаемой работы И. С. Рижского называется «О действиях разума» и представляет собой изложение традиционной логики. В ней рассматриваются основы чувственного и рационального познания, теории понятий, суждений и умозаключений. Особую роль И. С. Рижский отводит суждению («рассуждению»), которое понимается им и как природная способность проникать в глубину понятий, и как та же способность, усовершенствованная знаниями умословия. Во второй части книги «Об истине и ее свойствах» различаются три рода истины. Метафизическая истина заключается в вещах, нами представляемых. Истины такого рода соответствуют самим вещам, сотворенным Богом, являются целью нашего познания и относятся к предмету онтологии. Умословная истина основана на законах логики; будучи отвлеченной от реальности, она, тем не менее, выполняет важную функцию установления процедур справедливого (истинного) познания, без чего невозможно познание вещей реальных. Что же касается третьего типа истины, то это истина нравственная, определяющая поступки человека.
Предмет работы И. С. Рижского — умословная истина, достижение которой обеспечивается законами логики (в первую очередь, законом противоречия) и процедурами правильного мышления. Началом познания И. С. Рижский считает разум и предание (обычаи, традиции, научные знания). Получение истины возможно лишь при «справедливых рассуждениях», основанных на истинных фактах и выполнении логических правил. Помимо этого, необходимо помнить о погрешностях, коренящихся в разуме, которые вызываются «нерадением», неточными воспоминаниями, излишним воображением, которое в молодости бывает «от слабости рассуд-
34
ка», в зрелом возрасте — «от пристрастий» .
Третья часть «Умословия.» «О средствах к познанию, и сообщению истины другим» содержит правила «для руководства ума», среди которых И. С. Рижский выделяет советы избегать погрешностей, доводить до совершенства понятия, правильно употреблять чувства, использовать свой опыт, правильно управлять воображением. В наставлении студентам говорится, что все рассуждения должны быть обоснованы, к тому же, говорить следует о вещах, в которых мы уверены, принятие решений должно быть неспешным, а большую часть познания разумно заимствовать у книг (чтению которых даже посвящена специальная глава) и учителей.
Знакомство с тестом «Умословия.» показывает, что значение рассматриваемого сочинения И. С. Рижского выходит за рамки логики как вузовской дисциплины и жанра учебного пособия. Это труд оригинально мыслящего ученого-гуманитария и педагога. Помимо наличия в книге собственно философской составляющей — мы уже говорили о том, что Рижский не был рабски привязан к вольфи-анству и свободно интерпретировал известные ему учения при оформлении собственных представлений о системе философии — «Умословие.» отражало процесс становления светской профессиональной философии в России, совпавший с подъемом в российском университетском образовании конца XVIII — начала XIX в. Потребности государства и общественные настроения нашли, как известно, выражение в утверждении Александром I в 1804 г. достаточно либерального по духу университетского устава. Заметим, что в том же году были учреждены Министерство народного просвещения, Педагогический институт в Петербурге, а Петербургское горное училище было преобразовано в Горный кадетский корпус. С созданием
учебного ведомства в России стала вырабатываться официальная государственная политика в области философии35 Учебная реформа, связанная с именем М.М. Сперанского (1772-1839), интересовавшегося философией и любившего ее, определила достойное место логики и метафизики как общеобразовательных дисциплин в рос-
36
сийских высших учебных заведениях .
За «прекрасным началом» «дней Александровых», однако, довольно скоро последовало охлаждение официальных властей к философии, связанное с изменениями как во внутри-, так и во внешнеполитической ситуации. Уже в 1808 г. в Петербургском учебном округе появляются инструкции, где определяются «нежелательные» философские учения; с 1811 г. философия исключалась из учебных планов гимназий; а в 1817 г., после создания Министерства духовных дел и народного просвещения, возобладал курс на «правительственную реакцию в политике просвеще-ния»37. Результатом этого стало практически полное исключение философских наук из учебных программ не только технических учебных заведений, даже таких, как Горный кадетский корпус, но и университетов. В вузах открывались кафедры богословия, замещаемые священнослужителями, которым вменялось в обязанность не только учить слушателей Закону Божьему, но и нести ответственность за всю духовно-нравственную сторону обучения. В этих условиях светская профессиональная философия в России вступила в новый этап своего развития.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Уставы Академии наук СССР. 1724-1974. М., 1975. С. 31.
2 Члены Академии наук, впрочем, также обязаны были читать лекции и вырабатывать «научный продукт» в виде трактатов. (Уставы Академии наук СССР. С. 35-37.)
3 См., напр.: Безлепкин Н. И., Качарава В. Б., Солонин Ю. Н. Академический университет и начало преподавания философии в России // Вече. Вып.12. СПб., 1999; Емельянов Б. В., Новиков А. И. Философия в Петербургском университете (XVШ-XX вв.) // Очерки по истории Санкт-Петербургского университета. Т. 7. СПб., 1998; С. 9-47. История философской мысли в Московском университете. М., 1982; Кобзарь В. И. Логика в Санкт-Петербургском университета // Празднование 275-й годовщины основания Санкт-Петербургского университета: Документы и материалы. СПб., 2003. С.165-193, Панибратцев А. В. Просвещение разума. Становление академической науки в России. СПб., 2002.
Исключение составляет книга В. Ф. Пустарнакова (Пустарнаков В. Ф. Университетская философия в России. СПб., 2003), в которой предпринята успешная попытка обобщающего исследования профессиональной светской философии в России и которая включает в себя также раздел персональных сведений и библиографию зарубежных работ о русской университетской философии.
См., напр.: Положение для Института Корпуса горных инженеров. СПб., 1834. Научноисторический сборник, изданный Горным институтом ко дню его столетнего юбилея, 21 октября 1873 г. СПб., 1873.
6 Стрекопытов С. П. История научно-технических учреждений в России (вторая половина XIX — XX вв.). М.: РГГУ, 2002. С. 42.
7 См. об этом: Петров Ф. А. Формирование системы университетского образования в России. В 4 т. М., 2002-2003. Т. 1. С. 294; Т.2. С.416.
8 Смирнов С. К. История Троицкой лаврской семинарии. М., 1867. С. 508-509.
9 Умословие, или Умственная философия, написанная в С.-Петербургском горном училище в пользу обучающегося в нем юношества Иваном Рижским. СПб., 1790. (Экземпляр книги хранится в Российской национальной библиотеке).
10 История философии в СССР: В 5 т. М., 1969-1988. Т. 2. С. 460.
11 Петров Ф. А. Формирование системы университетского образования в России. Т. 2. С. 278.
12 Радлов Э. Л. Очерк истории русской философии // Введенский А. И., Лосев А. Ф., Рад-лов Э. Л., Шпет Г. Г. Очерки истории русской философии. Свердловск, 1991. С. 149.
Радлов Э. Л. Очерк русской философской литературы // Мысль. 1922. № 2. С. 79. — Суждения Э. Л. Радлова разбирает В. Ф. Пустарнаков (Пустарнаков В. Ф. Философия Вольфа и русская вольфиана в отечественной историографии // Христиан Вольф и философия в России. СПб., 2001. С. 124-188).
14 Шпет Г. Г. Очерк развития русской философии. С. 339.
15 Шпет Г. Г. Сочинения. М., 1989. С. 127.
16 Смирнов Л. В. Рижский // Философская энциклопедия: В 5 т. М., 1960-1970. Т.4. С. 508.
17 Пустарнаков В. Ф. Университетская философия в России. C. 89-91; 561.
Пустарнаков В. Ф. Университетская философия в России. С. 89. — Кстати, и Г. Г. Шпет замечает, что, по Рижскому преподавали логику и философию в открывшихся университетах, например, один из выпускников Московского университета 90-х годов XVIII в. ставший преподавателем Казанского университета (Шпет Г. Г. Очерк развития русской философии. С. 342.).
19 И. С. Рижский ссылается на работы Эйлера: Эйлер Л. Письма о разных физических и фило-зофических материях: В 3 ч. СПб., 1768-1774.
20 «Ссылки на Эйлера у Рижского — не случайность, как не случайно и то, что он не берет за единственное основание либо Вольфа, либо Баумейстера, либой Гейнекция. Как и другие русские мыслители XVIII в., Рижский не хотел быть «догматиком», т.е. следовать за одним учителем, а выбирал из многих лучшее, как ему казалось, т. е. был сознательным эклектиком, так что в отдельных вопросах идеи Эйлера ему представлялись согласующимися с идеями Вольфа, Баумейстера и Гейнекция». (Пустарнаков В. Ф. Философия Вольфа и русская вольфиана в отечественной историографии С. 145.).
Рижский И. С. Умословие, или Умственная философия... СПб., 1790. С. 1.
22
Там же.
23 ^
Там же.
24 Аристотель. Топика. 157а.10-11 // Аристотель. Соч.: в 4 т. М., 1976-1983. Т. 2. С. 510.
25 Рижский И. С. Умословие, или Умственная философия... С. 3.
Здесь много общего с классификацией философских дисциплин в учении Вольфа, но отсутствует следование ученика учителю: Вольф X. 1) Логика, или Разумные мысли о силах человеческого разума и их исправном употреблении в познании правды. СПб., 1765; 2) Метафизика / Пер. с нем. // Христиан Вольф и философия в России. С. 227-358; 3) Онтология / Пер. с лат. // Там же. С. 359-374. О вольфовской классификации наук см. также: Жучков В. А. Немецкая философия эпохи раннего Просвещения. Конец XVII — первая четверть XVIII в. М., 1989. С. 140-142.
27 Рижский И. С. Умословие, или Умственная философия... С. 3.
28 Вольф X. Метафизика. С. 238-239.
29 С. Гольман был автором курса логики: Hollman S. Philosophiae rationalis quae lógica vulgo dicitur. Goettingae, 1767.
30 Рижский И. С. Умословие, или Умственная философия. С. 1.
31 Там же. С. 4.
32 Там же.
33 Там же. С. 3.
34 Рижский И.С. Умословие, или Умственная философия... Часть 2. Гл. 5. С. 173-175.
35 Пустарнаков В. Ф. Университетская философия в России. С. 105.
36 Петров Ф. А. Формирование системы университетского образования в России: В 4 т. Т. 2. М., 2002.
37 Марголис Ю. Д., Тишкин Г. А. «Единым вдохновением». Очерки истории университетского образования в Петербурге в конце XVIII — первой половине XIX в. СПб., 2000. С. 127 и далее.
