CC BY
199
УДК 72.01 ЖЕРДЕВ В. И.
Понятия и термины в архитектуре: роль в развитии науки, образования
и творчества (Часть 1)
В статье дан анализ состояния профессионального образования и архитектурной науки. Делается вывод о том, что приведение терминологического и понятийного аппарата архитектуры к современным требованиям (электронная техника, математизация, цифровые технологии) концептуально обеспечивает развитие науки, создание фундаментальной теоретической дисциплины, улучшение качества профессионального образования, применение нового «научно-творческого» метода обучения; архитектура практики становится всесторонне и предельно эффективной.
Ключевые слова: наука и профессиональное образование, понятийный и терминологический аппарат архитектуры, развитие науки, совершенствование образования, эффективность творчества.
ZHERDEV VI.
NOTION AND TERMINOLOGY IN ARCHITECTURE: ROLE IN DEVELOPMENT SCIENCE, EDUCATION AND CREATIVE WORKS (Part 1)
In the article the analysis of the status of vocational education and architectural science. The author concludes: bringing terminological and conceptual device architecture to modern requirements conceptually provides for the development of science, the creation of a fundamental theoretical discipline, improving the quality of vocational education, the use of the new «scientific and creative»teaching method; architecture practice and ultimately becomes fully effective.
Keywords: science and professional education, conceptual and terminological apparatus of architecture, science, improving education, efficiency of creativity.
Жердев
Василий
Иванович
кандидат архитектуры, профессор УралГАХА и РАЕ, Заслуженный архитектор РФ, Почетный работник высшей школы РФ, Почетный доктор наук МАЕ
e-mail: [email protected]
Основой современного профессионального образования по специальности «архитектура» являются практические аудиторные занятия. Они занимают, как правило, два дня в неделю, 14 часов курсового архитектурного проектирования. Это составляет более 35 % учебного времени. При этом в академической группе работают одновременно три педагога, на каждого 8 студентов. Отсюда, архитектурное образование весьма затратно и не адекватно современным представлениям. Но оно почти сто последних лет обеспечивает сравнительно качественную подготовку.
Почему сравнительно?
Во все века обучение профессии архитектура велось «по аналогам». Ученик работал у мастера ежедневно. Мастер имел свое понимание профессии. Теории и лекций не требовалось. Знание элементов архитектуры приобреталось и накапливалось в процессе работы. Перерабатывая аналог под новые условия, ученик постигал тайны ремесла, осмысливая его через логику практики строительства.
С 1920-х гг. основой архитектурного образования является «композиционно-творческий» метод. Трудности возросли (нет аналога, нет мастера), а сроки работы сократились (два дня вместо недели). Практика строительства исключена из процесса подготовки. Учащемуся остается усвоение бессистемных знаний в период работы над курсовым проектом. Далеко не все педагоги являются «мастерами», особенно молодые, и у каждого свое мнение по тому или иному текущему вопросу проектирования. И главное, фундаментальной системной теоретической дисциплины, охватывающей проблемы формирования архитектуры, как не было, так и нет.
С появлением Интернета подготовка архитекторов заметно ухудшилась, так как фактически состоялся возврат обучения к «методу по аналогам». Но аналог в Интернете подбирает не мастер, как это было, а учащийся, малосведущий в обширном знании об архитектуре. Резко сократилось время контактов ученика с педагогом. Знания и умения в должной мере не аккумулируются у студента. Даже на послед-
© Жердев В. И., 2014
47
нем курсе обучения далеко не каждый студент способен карандашом от руки красиво и правильно выполнить чертеж простой избы.
Сегодня архитектура далека от использования математических методов и цифровых технологий, их нет и в образовательной практике. Современный учебный процесс опирается не на науку, а на эмоции и направлен на поиск экстравагантных решений. Подобное теперь видим и в реальной практике.
Попытки создать фундаментальную теорию архитектуры и адекватную учебную дисциплину были, но всякий раз оказывались безрезультатными. Доктор архитектуры К. А. Иванов прямо указывает на то, что «фундаментальной, организационно оформленной и разветвленной науки о второй природе человека сейчас пока нет, но можно убежденно предвидеть, что она будет создана» [1].
В связи со сложившейся ситуацией в науке, профессиональном образовании и, как следствие, в практике анализ причин ущербности становится актуальным. Автором данной статьи проведены многолетние исследования. Оказалось, в многоплановых исследованиях архитектуры нет терминологической четкости, нет понятийной системы знаний. Яркий пример этому — название СНиП по малоэтажному жилищу — «Дома жилые одноквартирные». Официальный документ разработали 13 ученых при поддержке корпорации ипотеки и исследовательского совета Канады. Разработчики не задумывались над терминологией. Но все-таки понятие «квартира» — это временное жилище, известное со времен Византии. А СНиП надо было назвать «Дома жилые односемейные», но более точно — «Односемейные жилища». Парадокс: наряду с другими здесь и дома блокированные, но они многосемейные, по СНиП — до 11 жилищ. Примеров терминологического и понятийного алогизма множество. Не может быть речи о фундаментальной теории, если даже понятие «архитектура» не имеет научного определения, как и многие другие. По этой причине архитекторы «не знают» предмета своего труда. В основе решения проблемы видится, прежде всего, упорядочение понятийного и терминологического аппарата архитектурной науки.
Настоящая статья знакомит лишь с начальными терминами профессии, с элементарными понятиями. С этого начинается любая наука, любая
дисциплина. В нашем случае эти понятия составляют основу профессии, являются носителями профессии, обозначают ее сущность. Эти термины индифферентны к действию, они «статичны». Другие реалии архитектуры сопряжены с процессом проектирования, являются «динамичными», нами классифицированы как базисные, доминантные, интерактивные и т. д., и в настоящей статье не рассматриваются. В научной и профессиональной литературе впервые дается такая структурирующая и понятийная трактовка.
Анализ научной литературы и материалов профессиональной деятельности позволил выявить и обобщить терминологическое и понятийное качество знания. Оказалось, язык в архитектуре изобилует неточностями и невыверенной терминологией, не придается должного значения научным терминам, нет строгого отношения к научным понятиям. Понятия в архитектурной науке часто противоречат общенаучным и не соотносятся с международной системой единиц СИ. Наблюдается трансформация и изменение научных понятий, в одинаковые термины вкладываются разные содержательные качества.
Остановим внимание на понятиях, без которых невозможно преподавать уроки истин в архитектуре, формировать профессиональные знания, профессиональный язык, соотносить профессию с информатикой и цифровыми технологиями. А это и есть отражение той науки, которая предвосхищает фундаментальный лекционный курс и замену «композиционно-творческого» метода обучения на «научно-творческий». Решение задачи в рамках настоящей статьи — сформулировать определения элементарных, но первоочередных понятий профессии, ее терминологии и дать им содержательную характеристику.
Архитектура (от лат. агЛ^ес-Шга) — искусство проектировать и строить [7]; строительная наука: искусство строить, располагать и украшать здания [8]; искусство проектировать и строить сооружения и их комплексы в соответствии с назначением, современными техническими возможностями, эстетическими воззрениями общества [9].
Как видим, архитектурная терминология и в энциклопедиях не всегда совершенна. Позиция [9] не рассматривает здания, а только сооружения. Однако верно, зодчий создавал проект здания или сооружения, и он же
его строил. Разрабатывал чертежи и реализовывал объект в натуре. Чертежи — результат его аналитической работы. А аналитика — это еще не истина. Истина рождается тогда, когда аналитика уточняется практикой. Это общее философское правило. Зодчий руководил строительством и постоянно совершенствовал решение. Проектирование заканчивается вместе с завершением строительства. Только в этом случае результат может быть блистательным, подобно тому, как это было у древних. Теперь все не так. Архитектура теперь отрасль проектирования объектов, она здесь рождается, создается. Строительство тоже отрасль, связанная с возведением зданий в натуре.
Но что такое архитектура?
Анализ научной и профессиональной литературы свидетельствует о том, что понятие «архитектура» имеет десятки определений. Все они даны применительно к искусству архитектуры. Научного толкования этому первейшему понятию профессии — нет.
Нами художественная составляющая архитектуры как предмет науки не рассматривается, но ее присутствие всегда имеется в виду. Аналогичный подход существует в физике: эстетику природы физика не замечает. Это дает возможность вычленить главные составляющие архитектуры, основные результаты труда зодчего — форму и планировочную структуру. Их решения могут основываться на точных математических расчетах [5], использовать строгие данные науки [6], включая информатику, опираться на цифровые технологии. А эстетика архитектуры остается прерогативой эмоций зодчего. В результате архитектура предстает в двух ипостасях — практика творчества и наука. Применительно к этой позиции нами сформулированы два определения.
Архитектура — это проектируемые зодчим материальные объекты для жизнедеятельности (возводятся строителями), выраженные формой и планировочной структурой в конкретных условиях: социальных, природно-климатических, экономических, культуры, науки, техники и градостроительной среды.
Архитектура как область знания есть наука о принципах и методах формообразования и построения планировочной структуры в конкретных условиях: социальных, природно-климатических, экономических, культуры, науки, техники и градостроительной среды.
Данное определение архитектуры не претендует на исчерпывающую точность. Но оно дает общее научное содержание основных ипостасей архитектуры-науки и архитектуры-практики. В самом деле, технически архитектура выражается формой и планировочной структурой помещений. Форма наделяется членениями, но это действие не первостепенное, оно сопряжено с украшением зданий [8]. От формы зависит степень совершенства всех качеств архитектуры, а в особенности экономичность и гармоническая связь объекта с окружающей застройкой или элементами природы. Планировочная структура помещений раскрывает важнейшие критерии комфортности, художественности построения внутренних пространств, показатели адекватности действию по кругу горизонта благотворных и агрессивных климатических факторов. Определение указывает на условия, но и условия, как обратная связь, формируются архитектурой. В результате очевидно, что архитектура — это исходная, организующая, мировоззренческая основа жизни людей, это синтез науки, техники, искусства и общества.
Если архитектура перестает удовлетворять запросы социума, то в этой отрасли назрели организационные изменения.
Строительство — отрасль материального производства, занимающаяся возведением, реконструкцией и ремонтом зданий и сооружений.
Строители в процессе строительного производства сочинение-проект превращают в материальный продукт. Заслуг строителей в разработке архитектуры нет, их приоритет — качество строительных работ. Исследователи, продолжая традиции древних, не обозначают архитектуру как отрасль деятельности, не разграничивают архитектуру и строительство. В средствах массовой информации строительство преподносится как нечто первостепенное, определяющее. Но это не так. Начиная с середины XVIII в. многое изменилось. Тогда в Париже часть дел зодчего перешла к инженеру. Продукция проектной отрасли создается по заказам фирм, априори секретная и первостепенная. Если не будет проекта — не будет и строительства. Секретность обеспечивает фирме отрыв от конкурентов и ускорение развития, в конечном счете, двух отраслей — проектной и строительной. За разглашение секрета, например, зодчий Возрождения Ф. Брунел-
лески сидел в тюрьме. Роль строителей простая — исполнять проект и не разглашать секретов. Роль архитектуры в престиже страны, в формировании уровня культуры, в улучшении социальных условий, в духовности человека — очевидна. Но даже в архитектурной науке существует превратное представление. Вероятно, истину искажают величины затрат в обозначенных отраслях. Но дивиденды от архитектуры так велики во времени, что их нельзя сравнивать с инвестициями в строительстве.
В отрасли «Архитектура» объекты создаются умом и душой, они являются результатом интеллектуального труда. А в отрасли «Строительство» все делается руками и является результатом технических действий.
Строительное ремесло представляет собой только средство, которое позволяет «осуществлять на деле все, что при помощи движения тяжести и сложения тел превосходнейшим образом служит наиболее важным потребностям людей» [2]. Если объемы не удовлетворяют потребностей государства, то необходима законодательная реорганизация строительной отрасли. Если строительные работы низкого качества — следует поменять фирму. Во всяком случае, нельзя путать качество архитектуры с качеством производства строительных работ.
Здания (постройка, дом) — это объекты, наделенные материальной формой и планировочной структурой помещений, внутри которых осуществляются функциональные (технологические) процессы, ради которых они построены по специально разработанному проекту.
Согласно официальным, учебным и научно-техническим изданиям, по назначению здания подразделяются на три типа — жилые, общественные и производственные. Первые называют еще гражданскими, а вторые — промышленными. Есть и другие признаки классификации зданий. Но здесь мы их не касаемся, хотя и в этом вопросе нет четкости в терминологии.
Уделим некоторое внимание жилищу, так как оно становится носителем стиля в архитектуре. Жилые здания обеспечивают весь спектр бытовых процессов семьи. Но до возникновения мануфактуры, а в жизни значительно позднее, вплоть до середины ХХ в., здесь осуществлялось производство всего того, что требовалось для сообще-
ства людей. Постепенно производственные процессы переместились в специальные здания — промышленные. В наше время, на новом витке развития цивилизации, электронные технологии вновь возвращают в жилище «производства». Формула «мой дом — моя крепость» устарела, теперь правомерна новая — «мой дом — объемный резонатор идей». Жилище вновь становится приоритетом архитектуры, первоосновой прогресса цивилизации [5, кн. 5].
Сооружения — объекты, в которых нет помещений для осуществления функциональных процессов или, в специфических закрытых объемах, но не в помещениях, осуществляется однозначная часть производственнотехнологического процесса.
Они предназначены для обслуживания жизнедеятельности людей и наделяются чаще единственной, простой, но иногда очень важной функцией. Среди них — мосты и мостики, телевизионные и радиомачты, водонапорные башни. Сюда относятся мемориалы, монументы и обелиски, уличные лестницы, ограды, фонари, фонтаны, триумфальные арки, колонны, башни и другие объекты городской среды. На обширных территориях предприятий — это бункеры, конвейерные галереи, эстакады, закрома, резервуары. Кроме того, сюда входят строения, предназначенные исключительно для восприятия нагрузок: плотины, опоры, этажерки, постаменты.
В качестве убедительного примера неточностей понятий в архитектуре является замечательное учебное пособие профессора А. В. Попова, которое называется «Архитектура промышленных сооружений» (Свердловск, 1991). Удивительно, но в пособии рассматриваются промышленные здания и ни слова о сооружениях. Подобных прочтений в научно-технической и учебной литературе — недопустимое множество.
Комплекс (лат. сотркхш) — связь, сочетание, совокупность предметов, совокупность объектов градостроения.
Комплекс может быть образован одним зданием или группой зданий и сооружений, объединенных общим назначением, общей идеей или территориально: комплекс санатория, горнолыжный комплекс, комплекс правительственных зданий, жилой комплекс.
Объекты комплекса могут быть разобщены, удалены друг от друга
так, что их невозможно воспринять зрителю как нечто гармонически целое, законченное. При этом на чертеже генерального плана выполнено все во взаимосвязи, на бумаге или в макете визуально все объекты логически объединены. Например, высокогорный комплекс для зимних видов спорта под Алма-Атой в ущелье Медео, комплекс пионерлагеря «Артек» в Крыму, административных зданий в городе Бразилиа, Олимпийский комплекс в Токио, теперь — в Сочи. Нельзя торопиться называть рядом стоящие здания ансамблем, иногда даже комплексом нельзя называть, когда это симбиоз случайно поставленных зданий.
Ансамбль (фр. ensemble) — совокупность, стройное целое, — это гармоническое единство частей и целого, частей между собой и частей с целым.
Архитектурный ансамбль есть высшая степень проявления искусства архитектуры.
Ансамбль может представлять одно здание или сооружение и совокупность зданий и сооружений. И в том и в другом случае в архитектурный ансамбль могут включаться элементы благоустройства, зеленые насаждения, элементы ландшафта и различные виды искусств. Ансамбль почти всегда воспринимается зрителем целиком, сразу весь, полностью. Но есть ансамбли, которые не воспринимаются целиком и по этому признаку могли бы быть отнесены к понятию «комплекс», но, тем не менее, являются великими ансамблями мирового уровня. Среди них Московский Кремль, афинский Акрополь, крепость Сан-Марино в Италии. Особенность состоит в том, что при рассмотрении какой-либо части она всегда воспринимается как законченная, т. е. и часть является ансамблем. Например, Спасская башня Московского Кремля, Дворец дожей на площади Святого Марка в Венеции и др. «Необходимо, чтобы каждый элемент, входящий в ансамбль, сам по себе обладал высокими художественными качествами. Прекрасный ансамбль не может состоять из уродливых зданий, и достаточно хотя бы одной безобразной постройки, чтобы обесценить и разрушить целый ансамбль», — писал И. В. Жолтовский [3]. В этом кроется одна из важных причин того, что многие комплексы, построенные в ХХ в., не дотягивают до статуса ансамбля.
Ансамбль не только связывает в своей выразительной целостно-
сти части здания или группу зданий и сооружений и организованных ими пространств, но и распространяет влияние на обширную территорию за пределами своих физических границ. «Ансамбль является опорным узлом ориентации и формирования образа города», — подчеркивает А. В. Иконников [4], а иногда региона и даже целого государства. Ансамбль всегда вызывает восхищение гостей и гордость хозяев. Перед ансамблем испытывают особенный трепет живописцы, фотохудожники, поэты, кинематографисты; здесь всегда много туристов.
Ансамблем называется объект, удовлетворяющий трем качественным характеристикам архитектуры, которые воспринимаются зрителем в неукоснительно реальных условиях натуры: единый замысел (идея), единый ритм и равенство масштабов частей объекта.
Иногда масштаб важной части объекта можно слегка укрупнить, но так, чтобы зритель этого не заметил, а его эмоции наполнились бы величественной выразительностью архитектуры (Исаакиевский собор в Санкт-Петербурге, собор Святого Петра в Риме). При чрезмерном укрупнении масштаба даже одной детали архитектура теряет достоинство ансамбля (по причине крупномасштабных окон магазина «Детский мир» в Москве утерян ансамбль площади).
Пространство — философская категория, форма существования материи (наряду со временем). Всеобщее свойство пространства — протяженность, единство прерывности и непрерывности.
Пространство характеризуется объемом, размерами, протяженностью. В математике и архитектуре — множество объектов, между которыми установлены отношения, сходные по своей структуре с обычными пространственными отношениями типа окрестности, расстояния.
Первое и важнейшее математическое пространство — евклидово пространство, которое называют п- мерным векторным. В архитектуре имеет место внешнее и внутреннее пространство. Внешнее пространство — это открытая территория, где намечено организовать определенный функциональный процесс — открытый или закрытый, т. е. планируется поместить плоскостной или трехмерный объект. Таким образом, зодчий, создавая внутренние пространства, одновременно имеет дело и с внешним
пространством. Собственно, все начинается с внешнего пространства. Его зодчий изучает, а затем осваивает. Пространство трехмерно, оно всегда имеет размерные характеристики в горизонтальной плоскости и по вертикали. Пространство всегда окружено внешними элементами: здания, сооружения, объекты природы. Сюда всегда требуется «вписать» новый объект или придать пространству новое художественное звучание и утилитарное содержание. Иногда пространство необходимо трансформировать в новое функциональное качество. Но всегда, одновременно с хозяйственной задачей, решается и задача повышения его эстетических достоинств.
Часто перед архитектором стоит задача организовать пространство или продолжить ранее начатое дело по его организации. Практика показывает множество различных примеров освоения пространств. Все они сводятся к трем способам решения задачи. Поставить проектируемый объект в качестве доминанты (церковь в селе Коломенском). Оконтурить пространство поверхностями фасадов (Дворцовая площадь в Санкт-Петербурге). В пространстве поставить объекты так, чтобы, вместе взятые, они представляли бы из себя единую друзу или комплекс (монастырь Далматово в Кургане, «Гостиные ряды» в Калуге и Санкт-Петербурге; из современных решений — жилой комплекс «Городок чекистов» в Екатеринбурге).
Внешнее безграничное пространство — «великая пустота», по определению древнегреческого философа Демокрита, не может быть воспринято органами чувств человека. Следовательно, объекты на «необозримых» территориях следует проектировать по-особенному, опираясь на выверенные научные знания или на исторические примеры. В противном случае, с большой степенью вероятности, архитектура не будет характеризоваться понятием «ансамбль», это будет комплекс.
Пространство всегда имеет две характеристики — материальную и духовную. «Пространство должно рассматриваться как архитектура, иначе мы не будем иметь архитектуры». Этими словами американский архитектор Ф. Л. Райт формулирует основной принцип освоения пространства — в единстве утилитарного и художественного.
В некоторых сооружениях внутреннее пространство отсутствует или является незначительным настолько, что не влияет на выбор
формы объекта: пирамиды Египта, мавзолеи, памятники («Шипка» в Болгарии), ступы Индии и Таиланда. Есть и такие сооружения, у которых нет внешней формы при наличии внутренних архитектурных пространств. Таковыми являются пещерные храмы, станции метро.
В проекте любого объекта авторы стремятся к органичному единству функции, объема, формы и пространства. Оно обеспечивается логической взаимообусловленностью, научной доказательностью и мерой таланта зодчего.
И еще одно важное замечание: в природе нет простых форм, поэтому, если объект предполагается в природном окружении, то простые формы архитектуры будут ярче, сильнее, выразительнее. Примеры этому — пирамиды в Египте, храм Гарни в Армении, «Турецкие бани» в г. Пушкине, комплекс «Динамо» на стрелке городского пруда в Екатеринбурге.
Среда — совокупность внутренних и внешних, искусственных и естественных условий, в которых осуществляется жизнедеятельность человека.
Среда, в сравнении с пространством, — это нечто камерное, ограниченное определенными рамками. Но среда, помимо обозреваемых ее пределов, в отличие от пространства, оказывается обладательницей многих других видимых качеств: эстетических, психологических, экологических, политических, экономических. Среда не сочиняется в размерах, она сочиняется чувствами.
Важная роль среды впервые обозначена Ш. Монтескье в виде теории влияния климата на нравы, учреждения и даже законы народов. Позже эту теорию обстоятельно развил Г. Боклем. Материализм дал новую интерпретацию понятию, говоря об экономической среде общества. Архитекторы стали применять термин сначала в научных исследованиях во второй половине ХХ в., а затем и в практике творчества, чаще используя его как «окружающая среда», создать «среду интерьера», не прибегая к размерной конкретике.
Градостроительная, архитектурная среда формируется в результате работы зодчих. Но заявлять о том, что среду проектирует архитектор, неверно. Архитектор проектирует конкретные объекты, а среда проявляется как побочное явление, называемое «синергизм» (от греческого — одновременно действующий).
Архитектуре объекта можно придать определенное свойство, например, величественность; при этом среда может оказаться неадекватной. «Средовой подход» при проектировании объекта соотносится с архитектурой частично, в основном применительно к стилю. Чаще он не первостепенен. Важнее — функциональный подход, экономичный, безопасный и т. д. Все они не имеют прямого отношения к понятию «среда», тогда как к объекту архитектуры имеют прямое отношение. Например, при проектировании метро первостепенным является подход из условия безопасности, детсада — гигиеничность, жилища — экономичность и функциональность.
Объем есть внутреннее пространство объекта архитектуры, измеряемого в кубических метрах.
Понятие «объем» говорит лишь
о величине объекта и никаких других характеристик решения архитектуры не несет.
Например, выставочный зал 40 000 м3, жилой дом 13 500 м3. При этом мы не знаем, сколько этажей, прямолинейные эти объекты или криволинейные, сложносоставные или локальной конфигурации.
От величины объема зависят эксплуатационные расходы на отопление, вентиляцию, искусственное освещение и затраты на строительство. Кубатура объекта в первом приближении определяется в самом начале работы над проектом. Без предварительного знания величины объема нельзя примериваться к градостроительной ситуации, к внешнему пространству, нельзя предположить соразмерность будущего объекта с окружающей застройкой.
При обсуждении проекта часто слышишь: все хорошо сделано, но основной объем надо было бы несколько увеличить по высоте. Сказано неверно. Речь идет о форме. Видимо, ширина или диаметр устраивает, но не удовлетворяет высота ведущей формы. Вот как, к примеру, пишет А. В. Иконников: «...творческий метод, лозунгом которого было “изнутри — наружу” от структуры внутреннего пространства, определяемой функцией, к объему, воспринимаемому извне» [4, 167-168]. Здесь нет терминологической ответственности. Извне мы воспринимаем форму, а объем иногда воспринять нельзя, так как он не адекватен форме. Например, мансарда может занимать не все чердачное пространство, в этом случае объем будет меньше формы, которую мы видим. Объем
здания цирка в Екатеринбурге меньше обозреваемой формы.
Форма представляет собой оболочку внутреннего объема или объема и пространства, заключенного в эту оболочку.
Если объем должен удовлетворять функциональному содержанию, гигиеническим и экономическим требованиям, то форма, кроме того, должна быть эстетически выразительной, «соответствовать» окружающей застройке, быть с нею гармонически увязана и должна быть адекватной местным природно-климатическим условиям.
Форма выражает способ организации объекта и способ его «существования в контекстах среды и культуры» [4]. Форма является материальной основой объекта и его эстетической ценностью, художественно значимым способом реализации практического назначения и конструктивной логики. Сущность формы понимаема во внешнем, поверхностном видении и, одновременно, во внутреннем, функциональном содержании. Движение мысли «от функции к форме» не является, однако, однозначным. Поиск формы всегда сопровождается и обратным рассуждением — «от формы к функции», т. е. уточнением функции, совершенствованием функции. Но форма оказывается зависимой и от ряда других факторов. Это хорошо раскрывается анализом исторических решений и взглядов многих авторов.
Формообразование в архитектуре основывается на логике рационально мотивированных предпочтений, а теперь, можно сказать, и на точном математическом расчете [5]. Существующее мнение о том, что архитектурная форма создается с учетом заведомо не формализуемых факторов, ошибочно. Среди этих факторов, например, А. В. Иконников называет «ценностные предпочтения — культурные требования стиля, влияние моды». «Создать на подобной основе некий алгоритм гармоничного произведения архитектуры нельзя даже теоретически», — пишет он [4]. Но указанные факторы не первородные и не «причинные», а «следственные» и являются уделом эмоций автора. Основополагающие факторы в научных исследованиях слабо разработаны или вовсе отсутствуют. А ими являются местные природноклиматические и функциональнотехнологические факторы.
Взаимодействие формы и окружающей градостроительной среды
вызывает у человека определенные эмоции — положительные или, реже, отрицательные, — зависит от того, как объект «вписался» в существующую ситуацию. В свою очередь, участок, градостроительное окружение, преобладающее специфическое сочетание факторов местного климата существенно «подсказывают», какой должна быть форма здания и его объемно-планировочная структура на конкретной площадке. Но этого в наше время не происходит. «Современные формы отражают беспорядок, путаницу и непостижимость мира. Они скорее не “современные”, а “модные” — без души и содержания», — писал Ж. Кандилис в 1975 г. в сборнике Союза архитекторов «Зодчество».
Внешняя оболочка любого объема может быть выражена по-разному — от простых геометрических форм до их сложных сочетаний. В процессе проработки формы учитывается то, как объект будет восприниматься — силуэтом, против света, неба и солнца (Кижи), формой (Исаакиевский собор в Санкт-Петербурге, собор Василия Блаженного в Москве, Оперный театр в Сиднее) или плоскостями фасадов (плотно застроенные улицы городов).
Изначально человек строил объекты прямоугольной формы. Эта форма наиболее рациональна для организации функциональных процессов, экономична и легко совмещается с формами, себе подобными, во всех направлениях. Последнее обстоятельство особенно ценно при формировании сложного комплекса. Зодчие иногда обращаются к разнообразию природных бионических форм. Но в природе никогда не встречается прямоугольник, а в архитектуре он преобладает. Криволинейные формы в силу указанных причин применяются не часто, лишь для редких зданий и сооружений.
Современные объемы строительства невозможно выполнить без техники и новых заводских технологий. Формообразование в архитектуре нашего времени, обусловленное научно-техническим прогрессом, расширило круг ее средств. Образные решения «упрощенных», механистичных форм заметно дополняют общую картину зодчества.
Однако пока мало впечатляющих решений — не экстравагантностью, а гуманизмом, который мил для души и пригож для гордости и для восхищения. Все стараются сделать шедевр. А получается «как всегда» обыденное, а то и вовсе серость или даже убогость. Как пишет известный теоретик А. В. Иконников, «крайности достигли пределов абсурда» [4]. Ответ лежит в плоскости образования, метода обучения и общей организации работы отрасли «архитектура». Например, творческие конкурсы способны удивить мир элегантными решениями. Но они не проводятся.
Заключение
Приведение терминологического и понятийного аппарата архитектуры к требованиям современности (математизация, цифровые технологии, электронная техника и др.) делает научное, профессиональное и учебно-познавательное общение равно понимаемым; приближает создание цельного фундаментального учения, адекватной общенаучной лекционной дисциплины, переход профессионального образования на новый «научно-творческий» метод обучения. Практика архитектурного творчества, не забывая методов древних, будет опираться на точный научный расчет. Архитектура становится социально, экономически и эстетически предельно эффективной.
Продолжение публикации будет посвящено базисным категориям в архитектуре.
Список использованной литературы
1 Иванов К. А. Архитектура как жизненная среда и как система// Вопросы теории архитектуры. М., 1976.
2 Альберти Л.-Б. Десять книг о зодчестве : в 2 т. М., 1935.
3 Жолтовский И. В. О подлинной и ложной красоте в архитектуре // Строительная газета. 1954. 10 окт.
4 Иконников А. В. Функция, форма, образ в архитектуре. М., 1986.
5 Жердев В. И. Создать ансамбль архитектуры. Екатеринбург, 2010.
6 Давидсон Б. М. Архитектура жилища и местный климат. М., 1986.
7 Ожегов С. И. Толковый словарь русского языка. М., 1995.
8 Брокгауз Ф. А., Ефрон И. А. Иллюстрированный энциклопедический словарь. М., 2007.
9 Прохоров А. М. Советский энциклопедический словарь. М., 1985.
