CC BY
55
ФИЛОСОФСКИЕ ИНУки
ПОНЯТИЕ СОЦИАЛЬНОГО ПРОГРЕССА В ДУХОВНОЙ ЖИЗНИ ОБЩЕСТВА В КОНТЕКСТЕ ФИЛОСОФИИ БЕРДЯЕВА
А. В. Тимощенко
THE IDEA OF SOCIAL PROGRESS IN SPIRITUAL LIFE IF THE SOCIETY IN THE CONTEXT OF BERDYAEV'S PHILOSOPHY
Timoshchenko A. V.
The article reveals existentially-personalistic aspect of philosophy of N.A. Berdyaev as well as the problem of interaction of man and society becoming the dominant principle of the philosophical doctrine of Pan-unity. Berdyaev raises the subject of religious foundation of knowledge and the problem of correlation of faith and knowledge due to the civilization progress and crisis of philosophical thinking.
Key words: social progress, crisis of humanism, social reality, teosophy, Berdyaev, atheism and faith.
В данной статье раскрывается экзестенци-ально-персоналистический аспект философии НА. Бердяева, а также то, что проблема взаимодействия человека и общества становится доминирующим принципом философской доктриныы Всеединства. В связи с прогрессом цивилизации и кризисом философской мы^/сли, Бердяев ставит тему религиозных оснований знания, а также проблему соотношения верыэ1 и знания.
Ключевые слова: социальнызй прогресс, кризис гуманизма, общественная жизнь, теософия, Бердяев, атеизм и вера.
УДК 34/470(075)
Приверженцы классической стратегии в философии объявляют двадцатый век, веком кризиса и разобщенности философской мысли. Считают, что в результате децентрализации философское знание теряет свои четкие критерии и вместо единой модели мира принимается множество, что разнообразие современных научных концепций размывает границы философии, и что она существует теперь только за счет междисциплинарного резонанса. Вообще, если в понятие субъективного вкладывать классический смысл, то двадцатый век будет объявлен веком разгула субъективности в философии. Хотя, нельзя сказать, что в период становления классического образа философской науки, рационалистские тенденции в философии были единственными. Главное здесь то, что даже так называемый век относительного принципа в познании сохраняет за философией ее высокое значение сердцевины всей духовной жизни и культуры. Ведь только философия имеет возможность объединять и осмысливать опыт всех отдельных наук и культур. В этом смысле, проблема соотнесенности понятий социального прогресса и духовных ценностей для современности более, чем актуальна и находит свое рассмотрение в настоящей статье.
Современный человек слишком много надежд возложил на научный прогресс, но рациональное состояние сознания не является сущностной характеристикой духовного. Тем самым, в истинность и правоверность научного отношения к реальности остаётся
только верить. В культуре двадцатого века рождается стремление человека абсолютно контролировать природный и социальный мир через науку и технику. Это путь к накоплению материальных благ и усовершенствованию внешних условий существования. Человек, как будто, превращается в раба вещей, а зависимость от объектного мира ведёт к дегуманизации и безразличию. Обожествление человека и кризис гуманизма становится источником появления новой религии двадцатого века - атеизма. Во имя культа человека происходит разрыв с религиозной истиной. Вера в Бога трактуется, как вера в то, что подавляет и ограничивает человека. Смысл жизни трактуется, как власть человека над своей собственной природой и как власть над универсумом. Люди - теперь боги. Но часто идеалы добра и социальной справедливости противоречат идеалам безграничной свободы и безмерного обладания. На этой почве рождается нигилизм, как философская позиция. Ради обладания безусловной свободой человек отрицает существование Бога.
В связи с прогрессом цивилизации и кризисом философской мысли Бердяев ставит тему религиозных оснований знания, а соответственно проблему соотношения веры и знания. Отвлечённые начала философии отрицают тайну бытия и таинственность сомой жизни. Только религия может быть основанием философского построения, а не наоборот. Истины веры в противоположность истинам познания, не являются всеобщими и необходимыми. Они свободно даются и свободно принимаются. Как мы уже отмечали, даже наука имеет свою веру, веру в осуществление прогресса, веру в единый разум. Религиозная вера - это возможность сверхчувственного мистического опыта. Являясь проводником божественных энергий, она есть источник утверждения человека в абсолютном. Вера - это не слепое доверие, а непосредственная достоверность или прямое усмотрение религиозных истин. Это не просто понимание необходимости существования высшего начала для мира, это внутренне состояние самого духа, непосредственное пребывание в трансцендент-
ном. Оно рождает чувства неразрывной связи с родственной человеку божественной стихией, с тем, что является основанием бесконечной любви, добра, блаженства, покоя и святости. «Религия может обойтись без философии, источники её абсолютны и самодовлеющи, но философия не может обойтись без религии, религия нужна ей как пища, как источник живой воды. Религия есть жизненная основа философии, религия питает философию реальным бытием» (2, с. 35).
Для верующего любой незначительный элемент мира открывается в его тайне. Вера - это сознание существования благодатного источника жизни, который действует как животворящая сила. Известно, что любые исходные основания знания интуитивны, а непосредственность находится вне дискурсивного мышления. Доказательство зыбко и вторично, имеет принуждающую и обязывающую форму. Активности одного интеллекта для переживания трансцендентного основания жизни, мало. В знании человек полагается только на свой собственный разум, ещё более утверждаясь в своей ограниченности. Божественная благодать такому человеку не известна. В акте веры мир открывается, как божественной откровение, которое начинается там, где кончается мышление умозрительной философии. В силу этого отдельный человек становится выше общезначимого и становится в прямое отношение к абсолютному. Вера присутствует там, где разум беспомощен. Очень многое, что разум отвергает как абсурд, или предполагает несуществующим, доступно верующему человеку. Для «чистого», то есть замкнутого в себе разума трансцендентный опыт не известен. Вера - величайший, ни с чем не сравнимый дар, открывает новые измерения самого мышления, открывает незримое присутствие самого Бога. Истины откровения не упраздняют истины разума, а только расширяют духовный опыт. Разум, у Бердяева, не является основанием рассудочным или интеллектуальным. Он понимается, как Логос. Так что только обогащённое религиозным опытом мышление имеет вселенское значение. Вера воспитывает внимание и чуткость к истинно духовному, в противо-
вес царящему в философии объективации пренебрежении к мистическому опыту. Пусть наука действительно объективно отражает законы развития мировой данности, но не справедливо недооценивать значение религиозного опыта. Вера и знание не должны радикально противопоставляться, они органично связаны и постоянно взаимодействуют. «Вся новейшая философия - последний результат всей новой философии -ясно обнаружила роковое своё бессилие познать бытие, соединить с бытием познающего субъекта. Даже больше: философия пришла к упразднению бытия, к меонизму, повергла познающего в царство призраков. Критическая гносеология начала проверять компетенцию познания и пришла к тому заключению, что познание не компетентно связать познающего с объектом познания, с бытием» (4, с. 33). Тем самым, Бердяев не столько отрицает значение научной философии, сколько выступает против абсолютизации научной методологии. Бердяев на первый план выдвигает онтологическую проблематику, считая, что само бытие предшествует любой теоретизации, а соответственно предшествует познанию.
Образ человека в философии двадцатого века - это образ абсолютно свободного и не зависимого существа. Источник свободы лежит в духовном, и свобода является в человеке, как его существенное бытие. Но свобода ни в коем случае не имеет своё последнее основание в человеке, она транс-цендентна. Опора только на человеческое является причиной безмерного философского своеволия. Действительно, атеистический экзистенциализм утверждает идеалы самостоятельного и независимого от Бога человеческого существа. Прежде всего, потому, что божественная реальность разумно не очевидна. Значит, следует искать источник любых ценностей не в сверхприродном мире, а только в самом человеке. Человек остаётся наедине со своей собственной свободой, но ведь ясно, что он не является причиной собственного существования. Ещё одним недостатком экзистенциально-атеистической доктрины становится проблема объединения свободы и ответственности.
Безусловная и не определимая свобода, имеющая своё основание только в человеческом, может перейти в безмерную жажду власти, а тем самым в произвол. Не смотря на то, что Бердяев близок к подобному пониманию сущности свободы, всё-таки он устанавливает её метафизическую природу. Ведь ценности не могут быть основаны только на приходящем и временном бытии, они абсолютны и трансцендентны, поэтому если мы и можем назвать философию Бердяева экзистенциальной, то необходимо отметить исключительно религиозный её характер.
Философ критикует примитивное понимание природы общественной жизни позитивистами и социально-философскими доктринами двадцатого века. Он выступает против подчинения личности социальной структуре. Личность может стать частью огромного социального механизма, и ради нормального его функционирования может быть принесена в жертву. Ради иллюзорных идеалов прекрасного будущего, которое связано с верой в возможность окончательного устройства социума, личность может быть подвергнута насилию. Универсальные цели общества заменяют цели отдельных людей, и под гнётом общезначимого личность нивелируется. Здесь любые действия и мотивации должны служить, прежде всего, человеческому роду. Общее сознание теперь дороже индивидуального. Так что социальная жизнь всецело подчинена идеалам объективного закона развития общества. Нет ничего удивительного в том, что появляется реакция на подобные объективистские тенденции в рассмотрении сущности общественного существования, реакция в виде предельного субъективизма. В противостоянии массовому сознанию человек пытается отрицать всё объективное и абсолютное, тем самым, теряя идейные ориентиры в понимании сущности социального. Бердяев намечает выход из сложившегося кризиса в общественно-философской проблематике. Философия свободы превращается у него в свободную теософию. Здесь Бердяев утверждает идеалы вселенской церкви, причём экзистенциальное возрождение на национальной
почве мыслится им в тесной взаимосвязи с вселенским церковным сознанием. Конечно, проблема объединения церквей остаётся открытой и Бердяев скорее намечает контуры её решения, чем даёт какое-либо однозначное решение. В связи с этим он говорит об особом историческом значении России, так как она связывает в своей культуре Восток и Запад, и, может быть, именно Россия будет играть самую важную роль в деятельности по укреплению вселенского церковного сознания.
Данная модель христианской философии представляет собой некий особый срез или грань теологии как единого целого. Это совокупность рациональных методов, приемов, принципов, используемых в познании специфически теологического предмета -«знания Бога о самом Себе», даваемого в истинах Откровения через веру церкви. Получается, что вера церкви отождествляется с совокупностью логических утверждений, осуществляется рациональное исследование догм (о Бытии Бога, единстве Бога, бессмертии души).
Помимо истин Откровения, философствующий разум исследует традиционные философские темы, заимствованные из языческой философии (например, проблемы сущности и существования, универсалий, материи и формы и так далее), рассматриваемые и решаемые с позиций христианской догматики. Применяется специфически философский принцип рассуждений: от познания собственной природы вещей к постижению Бога (теологический путь противоположен; от Божественного бытия к тварному миру). При этом, наряду с теологическими заключениями, вытекающими из силлогизмов, а которых хотя бы одна посылка основывается на вере, широко используются логические заключения, выводящиеся из чисто рациональных посылок.
Цели и назначение данного типа философствования определяются спецификой предмета исследования, приобретают сугубо религиозный характер: помощь теологии в деле спасения человечества, то есть служения христианской истине, стремление сделать ее при помощи естественного разума
более понятной для верующих, поддержание связи христианской веры с «процессом науки и философии», озарение разума науки светом веры.
Считая христианство религией свободного человека, Бердяев трактует жизнь как грехопадение, как утрату человеком своей изначальной свободы. В данной работе еще нет полноценного ответа на вопрос что же такое свобода в своей сущности. Однако в общих чертах он уже определил свободу как самое главное основание человеческой жизни и общества. Раскрывая сущность христианского мировоззрения, он утверждает идеалы свободной философии в противовес идеалам утопающей в безверии объективистской доктрины. Намечая пути выхода из сложившегося в философии духовного кризиса, он рассматривает принцип свободы, как самый главный принцип в философии вообще. Но вот каким образом свобода воплощается в бытии, Бердяев скажет в своих последующих работах.
Мы уже отмечали, что у Бердяева свобода как смысл жизни выходит за рамки частных философских проблем. Это исходная и определяющая реальность человеческого существования вообще. В различных философских концепциях сущность свободы всегда представлена в связи с каким-либо её аспектом. Например, свобода понимаемая как познанная необходимость, это свобода рассмотренная в аспекте разумного. То есть процесс воплощения свободы происходит через разумное приобщение к объективному закону развития реальности. Свобода в аспекте воли, в волюнтаристских учениях, представляется как свобода человеческих действий, а свобода понимаемая, как чистая возможность, рассматривается в некоторых экзистенциальных учениях как свобода выбора. Понятие аспекта помогает нам определить сущностные характеристики процесса воплощение свободы в бытии. Бердяев, характеризуя процесс освобождения использует понятие творчества, другими словами рассматривает свободу в аспекте творческой деятельности. Творчество - это субстанциальный способ воплощения свободы. Для Бердяева, «философия есть искусство по-
знания в свободе через творчество идей, противящихся мировой данности и необходимости и проникающих в запредельную сущность мира» (2, с. 32).
Если рассмотреть свободу в аспекте выбора, то нужно сказать что, выбирая какую-либо точку зрения на происходящие в мире события, человек выбирает самого себя. Понятно, что точка зрения есть основа любого мировоззрения, и она всегда как-то определяет человеческие действия и поступки. Поступок всегда имеет свое основание в духовном, в самосознании, и каждый реализуя свой свободный выбор не только как-то утверждает свои личные ценности и идеалы, но и обретает их в экзистенциальном опыте. Свобода - это возможность менять свое представление о мире. Она определяет любое человеческое действие. И если свобода является условием выбора какой то отдельной точки зрения на мир, то значит, она является субстанциальной основой самотворчества личности. Личность рождается в усилии преодоления собственной ограниченности. Ценностное сознание личности это результат свободного творческого самоосуществления. Без длительной и трудной работы над собой личностью стать трудно, то есть личность каким-то образом творит сама себя. Данное размышление подводит нас к мысли о неразрывной связи принципа свободы и принципа творчества. Сознание -это, прежде всего, творческая энергия, поэтому проблема сущности свободы прежде всего требует решения проблемы сущности творчества. Бердяев полагает, что именно творчество реализует свободу в человеческой жизни, гармонизирует фрагментарную и разрозненную реальность.
Он различает понятия личность и индивид. Личность существенно не зависима ни от природы, ни от общества, и природа, и общество есть только безмерное поле для реализации творческих потенций человека. В сущности, личность исключительно духовна, единственна и уникальна. Обладание нравственным самосознанием, творческим посылом и свободой выбора, отличает личность от индивида. Индивид - это характеристика человека только как части общества
или части рода. Это понятие отражает связь человека только с его природным основанием . Личность для Бердяева является более высоким понятием, она не является частью мира, и, по сути, не связанна с природным бытием, а сама в себе потенциально содержит весь универсум. Личность - это микрокосм, это таинство и загадка самой жизни. «Как образ и подобие Бога, человек является личностью. Личность следует отличать от индивида. Личность есть категория духовно-религиозная, индивид же есть категория натуралистически-биологическая. Индивид есть часть природы и общества. Личность же не может быть частью чего-то: она есть единое целое» (1, с. 21). Бердяев также различает понятия индивида и индивидуальности. Индивидуальность - это неповторимый и уникальный способ существования конкретной личности. Личность всегда индивидуальна, и уже не является просто индивидом. На пути к духовному преображению происходит процесс индивидуализации личности. Так что творчество - это субстанциальная характеристика бытия конкретного человека. По сути, индивидуализация происходит через нравственный выбор, и в таком творческом выборе воплощение свободы реализуется в мире необходимости. Бердяев, опираясь на христианское учение оригинальным образом, трактует природу человека. Его глубокий оптимизм в том, что человек не смиренный аскет, а свободно действующая и активно преобразующая реальность сила. Другими словами он утверждает ценности творчески активного человека. Личность призвана к делу воплощения свободы. Здесь происходит такое возвышение значения человека для судьбы самого космоса, которого, может быть, до этого и не было в христианской философии. Человек теперь не безучастно созерцает свой внутренний мир, а активно преобразует падшую реальность. Однако преобразование и экзистенциальное освобождение личности происходит не через внешнюю активность, а через внутреннее самотворчество.
Бердяев не приемлет истолкование природы личности, как элемента входящего в более сложное образование, она сознает себя
центром бытия. Конечно, свобода воплощается и в обществе, но она не может быть результатом развития только общественных отношений. Свобода не может быть чисто социальной, она исключительно метафизична. Другими словами к свободе нельзя прийти только социально, ведь она, по сути, есть результат самоидивидуализации, и не является исключительным достоянием только тех, кто живёт в определенный период истории. Рассматривать историю как прогресс в становлении свободы, это значит, лишить предыдущие поколения права на метафизическую свободу. Если свободу рассматривать, как результат только исторического развития общества, это значит, сделать ее внешней человеку, вбросить за пределы личностного бытия. Известно, что идеалы коллективной свободы, которые обязательно выражаются в идеалах построения конкретной формы социальных отношений, часто ведут к забвению идеалов свободы отдельной личности. Для Бердяева свобода, реализующаяся в творческом акте, это не просто свобода выбора, это не только свобода воли, не познанная необходимость, это глубинное и сокровенно таинственное состояние духа, а значит достояние отдельной личности.
В плену у мировой данности и необходимости, человек впадает в сознание разобщенности, в состояние вражды. Поэтому основная метафизическая задача личности, духовно освободиться и выйти из мира необходимости, совершить творческий скачек или прорыв в трансцендентный, подлинный мир духовной свободы. Бердяев показал сущность особой религиозной миссии человека. Эта задача выфилософаься из мира видимости в мир подлинно сущего. Личное творчество имеет здесь огромное значение, ведь это способ обретения новых духовных сил, способ сближения с божественным.
Идея богочеловечества широко разбираемая русскими религиозными философами, имеет место и в учении Бердяева. Свободная философия призвана стать философией богочеловечества, ведь человек свободно вырываясь из плена природной необходимости, совершает трансцендентный скачек в сферу божественной жизни. Если сво-
бода открывается в творческом акте, полагает Бердяев, то значит мировой процесс это продолжение дела божественного творения. Падший и несовершенный мир нуждается в свободном человеке. Внутренний мир личности это такая же тайна, как тайна истины, и путем достижения истинной свободы, человек одухотворяет и преображает эту падшую реальность. Так что, философия Бердяева основана на идее богоподобия человека. История и культура - это символы продолжающегося миротворения, символы участия человека в богоподобном творческом акте. Бердяев раскрывается как философ христианского творческого антропологизма. Он видит тесную связь творчества и греха, творчества и искупления. Для него творческое выступает оправданием, когда-то падшего человека.
Толкование данных проблем на христианской основе приводит философа к мысли о наступлении новой, третьей творческо-религиозной эпохи. Вслед за откровением Ветхого и Нового заветов, возникает «третье антропологическое откровение», и его наступление это дело свободы самого человека. «Третье, творческое откровение в Духе не будет иметь Священного писания, не будет голосом свыше: оно совершится в человеке и человечестве, это откровение антропологическое, раскрытие христологии человека. Антропологического откровения Бог ждёт от человека, и человек не может его ждать от Бога» (2, с. 98). Тем самым концепция Бердяева построена на идее сомо-ценности творческого начала в человеке, оно оправдывается само собой, так как является поиском смысла существования за пределами мировой необходимости. Творчество в своей истине божественно и благостно. Христианство как религия спасение становится религией освобождения человека через творчество, ведь это основная цель земной жизни. Как мы уже отмечали, человек это не смиренный аскет, а свободно творящие судьбу мира живое существо. Личность в свободном творческом акте не детерминирована ни мировой необходимостью, ни даже самим Богом.
Нельзя сказать, что Бердяев в таком оптимизме по отношению к человеку доходит до крайностей. Сознание трагедии жизни и несовершенства человеческого творчества присутствует в его мысли постоянно. Понятно, что результат творческой деятельности человека несовершенен, и носит скорее символический характер, ведь полностью в результате творчества мир не преображается. Драма творческого сознания в том, что изначально замысел направлен на радикальное преображение падшей реальности. Творению человека всегда соответствует большее или меньшее совершенство. Получается, что созданный Богом мир не завершен, и дальнейшая его судьба предельно зависит от творческой мотивации самого человека. В творческом акте обретается духовная коммуникация с Богом. «Творческий акт всегда есть переход небытия к бытию, то есть творчество из ничего. Творчество из ничего есть творчество из свободы» (1, с. 21). Это ответное движение человека к божественной благодати, это выход из сознания собственной ограниченности и греховности, это таинство рождения в человеческой природе божест-
венного. «Религия есть связь между Богом и человеком. Бог рождается в человеке и человек рождается в Боге. Бог ждёт от человека творческого и свободного ответа. Это придаёт религиозной истории человечества особую сложность. Поэтому необходима работа над её постоянным очищением, переделыванием и возрождением» (3, с. 56). Греховное сознание оставляет человека покорным и послушным, преодолевая свою греховную природу человек борется со своими низменными страстями через аскетическое очищение. Другими словами он только лишь преодолевает свое низшее основание. Но Бердяев полагает, что человек активно должен менять саму мировую данность. Тем самым философ передает характеристики и особенности нового религиозного сознания. Он полагает, что сам Бог нуждается в освобождении человека через дело творчества, и тем самым творчество становится автономным, а человек богоподобным. В реализации этого подобия Абсолютному, согласно Бердяеву состоит высший смысл человеческого существования.
ЛИТЕРАТУРА
1. Бердяев Н. А. Миросозерцание Достоевского //Н. А. Бердяев. О русской философии: В 2 ч. - Свердловск, 1991. - Ч. 1. - С.
2. Бердяев Н. А. Смысл творчества. — Харьков, 2002.
3. Бердяев Н. А. Философия неравенства. — М., 1990.
4. Бердяев Н. А. Философия свободы. — М., 1990.
5. Волкогонова О. Д. Н. А. Бердяев. Интеллектуальная биография. М.: Изд-во МГУ, 2001.
6. Евлампиев И. И. История русской метафизики в 19-20 вв. Русская философия в поисках абсолюта // СПб.: Алетейя, 2000.
7. Рудницкая Е.Л. У истоков либеральной фи-лософско-идеалистической мысли. Владимир Соловьев //Вопросы истории. 2005.
Об авторе
Тимощенко Андрей Валерьевич, СевКав ГТУ, аспирант кафедры философии. Сфера научных интересов - русская религиозная философия: метафизика всеединства в России (формирование и диалектическое развитие социальных концепций русской метафизики.) stavkrokus @mail.ru
