CC BY
13
УДК 81-112 UDC
DOI: 10.17223/18572685/68/12
Понятие «покорный» в истории русинского
языка
С.А. Толстик
Томский государственный университет Россия, 634050, г. Томск, пр. Ленина, 36 E-mail: stolstik@mail.ru
Авторское резюме
Языковая репрезентация важнейших культурно значимых этических понятий находится в сфере интересов современного языкознания. Представлена история формирования понятия «покорный, подчиняющийся во всем, послушный» в русинском языке. Данное понятие выражают три русинских прилагательных - две однокорен-ные лексемы покорный, покорливый и резгнованый Сравнительно-исторический и лингвогеографический анализ указанного синонимического ряда позволил выявить, что данное языковое выражение исследуемого понятия либо унаследовано из древнерусского лексического фонда (покорный), либо является церковнославянизмом (покорливый), либо заимствовано из польского языка (резгнованый). Понятие «покорный» в русинском языке изменилось в связи с развитием общества, что представлено в переходе к новым социальным отношениям. Унаследованное из древнерусского прилагательное покорный выражает насильственный отказ от прав вследствие силового воздействия, покорения; церковнославянизм покорливый выражает активное свойство, покорность, отказ по своей воле, заимствованный из западноевропейских языков адъектив резгнованый - уже добровольный отказ от своих прав, отражающий другое основание покорности.
Ключевые слова: русинский язык, славянские языки, мотивация, сравнительно-историческое языкознание, этимология, диахрония, историческая лексикология.
The concept pokornyy in the history of the Rusin language
S.A. Tolstik
Tomsk State University 36 Lenin Avenue, Tomsk, 634050, Russia, E-mail: stolstik@mail.ru
Abstract
The language representation of the most important ethical concepts is in the field of interests of modern linguistics. This article dwells on the history of the formation of the concept pokornyy (Eng. submissive, obedient) in the Rusin language. This concept is expressed by three Rusin adjectives - two cognate lexemes pokornyy, pokorlivyy and rezignovanyy. The comparative historical and areal analysis of this synonymous series has shown that the linguistic expression of the concept under study is either inherited from the Old Russian lexical fund (adjective pokornyy/), or is Church Slavonism (adjective pokorlivyy). or borrowed from the Polish language (adjective rezignovanyy). The adjective pokornyy in the Rusin language has changed in connection with the development of society and transition to new social relations. The adjective pokornyy. inherited from Old Russian, indicates a forcible renunciation of rights due to force. subjugation. The Church Slavonicism pokorlivyy expresses an active property, submissiveness, renunciation of one's own free will. The adjective rezignovanyy. borrowed from Western European languages. means voluntary renunciation of one's rights. reflecting another basis for submissiveness.
Keywords: Rusin language. Slavic linguistics. motivation. comparative historical linguistics. etymology. diachrony. historical lexicology.
Покорность - одно из культурно значимых этических понятий, характеризующих поведение человека, его отношения в социуме, следовательно, языковая репрезентация этого понятия находится в сфере интересов современных языковедов в различных аспектах. Чаще всего в современной лингвистике понятие / концепт «покорный / покорность» рассматривается как важнейший элемент языковой картины мира разных народов (славянских и неславянских). Например, в статье Д.И. Илиевой «Ядро концепта "власть" и его прия-дерная зона со смысловым концептом "подчинение" сквозь призму болгарских паремий» покорность рассматривается как фрагмент ядерной части концепта «власть», а именно концепт «подчинение»
на материале болгарских фольклорных текстов. Болгарская лексика покоряване,покорност входит в достаточно большой ряд синонимов в значении подчинения, количество которого «свидетельствует о большом внимании, которое болгарское лингвокультурологическое сознание уделяет отношению зависимости и в этой связи - господству, власти» [7: 67]. Автор делает вывод, что в болгарских паремиях, репрезентирующих концепт «власть», находит отражение преимущественно приядерная зона «господство»; вторая приядерная зона - «подчинение» (куда входят и интересующие нас лексемы (по) кор- не отмечена развернуто).
И.Е. Колесникова в работе «Особенности понятия "покорность" в украинской и английской лингвокультурах (на примере фразеологических единиц, выражающих черты характера человека)» обращается к интересующему нас понятию, но в других языках и на примере не лексических единиц, а фразеологических [10].
Русской и древнерусской лексике с корнем (по)кор- посвящена статья Н.В. Семеновой «Лексика самооценки в истории русского языка: покорность», где представлена история возникновения в русском литературном языке лексемы покорность и однокорневых образований в сопоставлении с другой лексикой самооценки (гордость, кротость, смирение и др.). Единицу покорность автор считает третьим промежуточным элементом триады «недолжное» (гордость) - «должное» (покорность) - «сверхдолжное» (смирение), «ярче всего отражающим лингвокультурные предпочтения русского человека» [15].
В статье Б. Тафры «Лексико-семантические связи в хорватском языке в диахронической перспективе» рассматривается процесс десинонимизации, когда некоторые члены синонимических пар могут употребляться как синонимы и как паронимы. В качестве одного из примеров автор приводит хорватскую пару прилагательных pokoran и pokorjiv, которые были синонимами, а в современном языке эта пара уже является паронимами [31: 867]. Такой исторический путь развития проходит эта пара и в других славянских языках, ср. рус. покорный и покорливый, которые еще в XIX в. были синонимами, сейчас являются паронимами. Если первый член этой пары - обозначение пассивного свойства, то второй - активного [31: 867].
Мы опирались, прежде всего, на выводы указанных работ Н.В. Семеновой и Б. Тафры, но рассматриваем лексику с корнем (по)кор- и другие лексические единицы как репрезентацию понятия «покорный, послушный» в другом восточнославянском языке - русинском.
С целью выявить особенности формирования понятия «покорный» в русинском языке определим, когда и в связи с чем возникло данное понятие, самостоятельно или под влиянием других языков и культур,
что именно и на каком этапе послужило мотивирующим признаком для каждого из его трех репрезентантов.
Глубину формирования понятия можно выявить на основе анализа языковых данных с использованием, прежде всего, сравнительно-исторического метода. Для этого мы обращаемся сначала к материалам русинского языка, потом - по мере необходимости - к данным родственных других восточнославянских, затем - контактных языков, далее всех остальных славянских языков.
Лексические единицы для анализа набирались по «Русско-русинскому словарю» И. Керчи. В русинском языке понятие «покорный» выражают прилагательные покорный, покорливый, рез'гнованый [8: 118] и однокорневая им лексика. Доминантой указанного синонимического ряда является прилагательное покорный (оно указывается первым в словаре и выражает разные аспекты рассматриваемого понятия) [3: 306; 8: 118; 9: 161].
С целью выявить особенности формирования понятия «покорный» в русинском языке была проанализирована семантическая структура этих лексических единиц в истории данного языка. Покорный характеризует структуру анализируемого понятия как состоящего из признаков: 'подчиняющийся во всем, послушный' (о человеке): Послушность лУпша, як добрый дар; слуга покорный (пей: несогласие). Дякую файненько! и 'выражающий покорность' [9: 161]. Прилагательное покорливый выражает признак 'послушный, покладистый' (а также наречие покорливо) как характеристику не социальных, а межличностных отношений [8: 118]. Контексты для русинского прилагательного покорливый не найдены, но есть для ряда однокорневых обозначений.
Однокорневые покора, покорность, покорно также выражают признак послушания: покорно: Дякую дуже покорно Вашуй ЕксцеленцИ 'Весьма покорно благодарю Ваше сиятельство' [8: 118]. Производные покореня 'покорение, действие по глаголу покорить', покоритель 'покоритель, тот, кто покорил кого-то' обозначают активный признак и активного деятеля. Производящий для покорный глагол покориться имеет ту же семантику, что и в русском языке - 'подчинить своей власти; заставить повиноваться': 1830 року Франц1я покоряет Алг1р1ю 'В 1830 году Франция покоряет Алжир' [8: 118]. В словаре И. Саба-доша, характеризующем лексику говора закарпатского села Сокир-ниця, глагол покоритися представлен в противоположном значении (возможно, это проявление диалектной энантиосемии) - 'на какое-то время стать непокорным': Моя д1вка спершу покорилас'а, шчо не пуде за Йуру, а пакпушла [14: 249]. Этот пример является единичным, пока однозначно не можем его прокомментировать.
Префиксальные упокоряти /упокорити 'покоряться, пресмыкаться, поджимать хвост перед кем-то' и упокореня 'унижение, пресмыкание' имеют семантику внешнего выражения подчинения [8: 500-501].
Поскольку данные истории русинского языка нам практически недоступны, с целью выявить истоки и глубину значения 'покорный' следует обратиться к материалу других славянских языков.
Русинский язык формировался в окружении таких славянских языков, как украинский, польский, словацкий, поэтому прежде всего следует в них посмотреть семантическую структуру прилагательных покорный и покорливый. В украинском представлен признак, характеризующий личную зависимость - поюрний 'послушный, который всегда покоряется, не перечит': А вже eiH такий був поюрний та слухняний - що б йому жiнка не звелла, чи воно до ладу, чи нi, то так сааме й зробить // 'выражающий покорность': За селом над свiжою ямою стоУть, поюрна долi, тиха й добра Федорченкова мати. По-юрливий имеет такую же семантическую структуру, как и покорный: Лукина тшла через греблю з 1ваном, наче поюрлива овечка. По^р-ливи були, nлохi, боялись кожного [6: 264; 25: 25-26; 27: 271-272], в староукраинском есть социальная характеристика - 'вассально зависимый': Мы Стефан воевода... вызнавамы... аже... яко соут были и передкове наши... покорни коу... короунп> полской, так и мы имаемь бытии (XV в.) [23: 179]. В словацком языке также представлен признак, характеризующий личную зависимость человека pokorny 'покорный, смиренный' [22: 339]. В польском языке наблюдаются оба признака, как социального характера: 'признающий чье-то превосходство', так и личностного: 'униженный' как следствие покоренности, подчинения, ср. польск. pokorny 'смиренный, покорный, кроткий', ст.-польск. pokorny 'послушный, податливый, скромный' (о человеке): Niemasz miecza na pokornego... и выражающий покорность (о предмете): Pokornaprosba) [2: 723; 43: 325; 44: 361]. Причем более ранней является семантика покорности социального характера, в современный период в основном анализируемое прилагательное выражает личное смирение добровольного характера.
Однокорневая лексика в этих трех контактных славянских языках, с одной стороны, развивает уже указанную выше семантику покорности личной и социальной (польск. pokora, как 'послушность, так и 'униженность, 'акт публичного покаяния, просьба о прощении' с XVI в.) [2: 723; 37: 457], с другой стороны - и некоторые другие значения, например, 'скорбь' как чувство, сопровождающее покорность (польск. диал. pokora 'скорбь'), покорения как преодоления чего-либо (pokorac, pokurac 'справиться с чем-либо', 'добиться чего-либо': Z ledwosciq poko-rasz colek 'С легкостью справишься с чем-либо') [37: 457; 39: 225-226].
Для уточнения формирования семантики исследуемых прилагательных материал был рассмотрен в древнерусском языке, где зафиксированы оба прилагательных: покорный и покорливый.
Слово покорный в древнерусском языке характеризовало социальную подчиненность человека под влиянием силы - 'покорный, послушный, подчиняющийся чьей-либо власти': Феодоръ же... мня-шеть ни убо дьржащимъ ли помалу покорьномъ бывати, нъ глаше исповедания бжия предъ самими теми цсри.Ж. Феод. Студ. XII в. [17: 50; 21: 171], ср. пассивное причастие покоренный. Позже в старорусский период с XVI в. стало обозначать и личное - подчинение 'послушный, почтительный', 'выражающий покорность' [21: 171].
Древнерусское покорливый развивает семантику личной покорности человека по доброй воле, в результате собственного выбора или признак активного характера - то, что может заставить стать покорным: 'покорный, смиренный' (о человеке): [Мария] вниде в манастырь и пострижеся иработаше съпокорливою брат<и>ею, мнихомъ. Пролог. XIII-XIV вв., 'способствующий покорности, заставляющий повиноваться' (о предмете, явлении): Житие несквьрньно показавъ, учение покорьливо и млстивьныя щедроты на послушание. Мин. Ноябрь. 1097, 'убедительный, заставляющий подчиняться убедительным доводам' (о предмете, явлении): Обладаемыимъ же бещьствьемь и веденомъ нуждею и бедою, ключися убо даяти отьпущение, имети же и место клироса, паче яко отъветъ покорлив сътвориша. Евр. Корм. XII в. [17: 49; 21: 170]. Н.В. Семенова, сопоставляя древнерусские покорный и покорливый, утверждает: «Лексема покорный акцентирует уже совсем другой семантический компонент, чем покорливый. Это уже не самоподчинение (как 'склонность к'), а подчинение под влиянием посторонней силы. Таким образом, если значения прилагательного покорливый дают основания говорить о добровольном подчинении, то семантика прилагательного покорный такую трактовку исключает: в языке XI-XVII вв. покорный - это: 1) 'послушный, подчиняющийся чьей-либо власти'; 2) (с XVI в.) 'выражающий покорность, смирение; почтительный'» [15: 29].
Слово покорливый является по происхождению церковнославянизмом, который имел в древнерусском более широкое хождение, чем покорный [12; 15: 29; 16: 597; 28: 127]. Церковнославянское происхождение адъектива покорливый объясняет его появление в русинском языке, поскольку в течение долгого времени литературным языком русинов был церковнославянский, и поэтому в русинском языке представлено большое количество церковнославянизмов [11; 30: 132].
Древнерусское словообразовательное гнездо (по)кор- является достаточно объемным (более 20 лексических единиц) и представляет
семантику покорения, подчинения, смирения, послушания [15: 29; 17: 44-49; 21: 169-171]. Реже встречается также семантика речевого воздействия, порицания: покоръ 'укор, упрек, порицание', покоровати 'поносить, ругать, корить' [17: 49; 21: 169-171].
В других славянских языках анализируемые прилагательные представлены в основном в тех же значениях, что и в русинском -'послушный, податливый', 'выражающий покорность' как выражение личного подчинения (укр., слвц. и польск. данные см. выше): болг. покорный, серб. покоран, рус. покорный: Хорь расплодил большое семейство, покорное и единодушное и устаревшее покорливый: Аннушка, покорливая, серьезная - вся вылитая мать, блр. пакорны: Марыля была цГхая, пакорная работшца i жаль свой дзявочы хавала глыбока и пакорливы: Заусёды цгхая i пакорлГвая, мац гаварыла на гэты раз гучна i рашуча, блр. диал. пакорны 'послушный': Так1я пакорныя дзец [1: 588; 20: 249-250; 24: 342; 32], чешск. pokorny 'покорный, смиренный, безропотный': pokorna prosba 'покорная просьба' [36: 70], кашуб. pokorni: Pokornijakbarank [45: 117]. Прилагательное покорливый представлено только в восточнославянском ареале, что поясняется заимствованием из церковнославянского языка.
В русских народных говорах встречаются интересные значения, выбивающиеся из общеславянской семантической структуры анализируемого прилагательного: 'имеющий какой-либо недостаток, изъян' (тул.) и 'необходимый, нужный' (том.) [18: 396-397]. Второе значение приводится в СРНГ с вопросом, возможно, это какое-то вторичное сближение. Производное наречие покорно тоже имеет специфические значения 'стыдно': Ты дарись, моя радость, не скупись, чтоб головушке твоей было не покорно (калуж.), 'о том, что подходит, пригодно': Что к чему покорно: щи к пирогу, хлеб к молоку [18: 396-397]. Покорливый тоже есть в русских диалектах в том же значении, что и в других восточнославянских языках: 'исполненный послушания, покорности, незлобивый': Будь сердчушко покорливо (олон., онеж.) Моя головушка не покорливая и не поклончивая! (песня). Терек. [18: 397]. Диалектное существительное покор тоже имеет семантику 'изъян' (орл.): У другую диревню девки выхадили с пакоръми какими, а также встречающееся на обширной территории во всех группах говоров 'стыд, позор, бесчестье' (орл., новг., олон., арх., пенз., ряз., тул., моск., ворон., калуж., тобол., сиб., вят., груз. сср, тамб., дон.): Пакор, пакор, жэнщина так адета [18: 397; 19: 104]. Возможно, значения типа 'изъян', 'стыд' связаны с речевым значением 'то, что нужно осуждать, порицать, ср. уст. покор 'укор, упрек, позор' и с другой приставкой - укор 'упрек, порицание'. В сербском языке существительное покора выступает как 'наказание,
кара' [13: 1211], видимо, как словесное выражение крайней степени неодобрения, порицания.
Производящий глагол покорити(ся) ^ праслав. *(po)koriti имел исходное значение 'признать унижение, отречься от прав'. Прасла-вянское *koriti в ЭССЯ характеризуется как «этимологически трудное слово», оно относится к сфере моральной и отрицательной экспрессивности устных действий ('осуждать, хулить, оскорблять, унижать'), ср. также праслав. *ukorb, *ukoriti, *perkor [34: 305; 35: 75-76].
Развитие семантики анализируемого прилагательного, таким образом, по всей видимости, в славянских языках шло от речевого значения: 'отрекающийся, отказывающийся (от прав), признающий унижение' ^ 'подчиняющийся (власти)' ^ 'послушный, покладистый'.
Третье слово анализируемого синонимического ряда - прилагательное рез'гнованый, представлено в русинском языке в значении 'покорный, безропотный, смиренный'. Контексты для прилагательного не найдены, но представлены для родственных репрезентантов понятия «покорный» - существительного рез'гнац'я и глагола резгновати, которые развивают семантику не только послушания, безропотности, но и отказа. В сочетании рез'гнац'яз чого существительное представлено в значении 'отказ от чего, отставка': Пишет пану Андрашови, обы резгнацю строны Бобовищ и Лавкы лелеську вуглядав 'Сообщается господину Андрашу, чтобы он отыскал в лелесском архиве отказ со стороны сел Бобовищи и Лавка'. Глагол рез'гновати имеет значение 'смиряться' и тоже используется в сочетании з чого 'отказываться от чего; оставлять/покидать что': На вершииУсвоУкарьеры она нечеканно резгнуе из позваня до Лондона 'На вершине своей карьеры она неожиданно отказывается от приглашения в Лондон' [8: 262].
Данное прилагательное наблюдается и в контактных языках -словацком, польском, украинском. Адъектив рез'гнованый (отпри-частная форма) пришло в русинский язык из польск. rezygnowany. В польский и другие славянские языки этот материал был заимствован из европейских языков (фр. resignation, нем. Resignation. 'покорность судьбе, смирение, безропотность' ^ ср.-лат. resignatio 'отречение' ^ лат. re-signare 'отменять, уничтожать, объявлять недействительным' ^ 'снимать печать, распечатывать, вскрывать') [4: 834; 5: 48; 38: 1362]. В ряде других славянских языков (преимущественно западных) эта лексика также имеет семантику послушания и отказа от (части) своих прав в пользу другого (болг. резигнация 'покорность, примирение с судьбой', польск. rezygnowany, причастие от rezygnowac, rezygnowac 'отказываться, отрекаться', 'смиряться, примиряться', rezygnacja 'отказ, отречение', 'смирение, покорность, слвц. rezignácia 'отказ, отречение', 'покорность судьбе', rezignovat' 'отказываться, уходить в отставку', 'по-
коряться судьбе, смириться', чешск. rezignowany, resignowany 'покорный, смиренный', rezignace, resignace 'покорность, смирение', 'отставка', rezignovati, resignovati 'смиряться', 'подавать в отставку', в.-луж., н.-луж. rezignacija, с.-хорв. резигнáциja, рус. уст. резигнация'безропотное смирение, полная покорность судьбе', 'отказ от личного счастья, отречение', укр. резгнация 'полная покорность судьбе'), которая фиксируется в указанных славянских языках с начала XIX в. [1: 746; 2: 889; 5: 48; 22: 430; 26: 487; 33; 36: 241; 40: 504; 41: 34; 42]. В кашубском языке в связи с употреблением в сфере бытового общения семантика сузилась от 'отказ' до 'отказ размножаться'; rézégnovac 'отказываться размножаться (о животных)': Nasa jedna svina rézégnёje [45: 328].
Итак, на основании рассмотренных языковых фактов можно сделать следующие выводы. Понятие «покорный» в русинском языке изменилось в связи с развитием социума, что отражает переход к новым социальным отношениям - вассальной зависимости. Если унаследованное из древнерусского языка покорный выражает насильственный отказ от прав вследствие внешнего силового покорения, церковнославянизм покорливый выражает активное свойство, покорность, отказ по своей воле, то пришедшее из западноевропейского мира резгнованый - уже отказ добровольный, отражающий другое основание покорности.
Изменение семантики анализируемых единиц связано с экстралингвистическими данными. Крепостное право было не у всех русинов, но на интересующей нас территории Закарпатья крепостное право длилось с XVI в. до середины XIX в. [11; 29]. И в XIX в. появляются заимствованные лексемы с резгн-, отражающие уже новый вариант социальной зависимости.
СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ
Арх. - архангельский; блр. - белорусский; болг. - болгарский; в.-луж. - верхнелужицкий; ворон. - воронежский; вят. - вятский; диал. -диалектный; дон. - донской; калуж. - калужский; кашуб. - кашубское; лат. - латинский; моск. - московский; нем. - немецкий; н.-луж. - нижнелужицкий; новг. - новгородский; олон. - олонецкий; онеж. - онежский; пенз. - пензенский; польск. - польский; праслав. - праславянский; орл. - орловский; рус. - русский; ряз. - рязанский; серб. - сербский; сиб. - сибирский; слвц. - словацкий; ср.-лат. - средневековый латинский; ст.-польск. - старопольский; с.-хорв. - сербскохорватский; тамб. - тамбовский; тобол. - тобольский; том - томский; тул. - тульский; укр. - украинский; фр. - французский; чешск. - чешский.
ЛИТЕРАТУРА
1. Български тълковен речник. София: Наука и изкуство, 1955. 972 с.
2. Гессен Д., Стыпула Р. Большой польско-русский словарь = WieLki stownik poLsko-rosyiski. Москва: Рус. яз.; Варшава: Ведза Повшехна, 1967. 1344 с.
3. Горощак Я. Перший лемквско-польский словник. Pierwszy stownik Lemkowsko-poLski. Легница, 1993. 257 с.
4. Дворецкий И.Х. Латинско-русский словарь. 12-е изд., стереотип. М.: Рус. яз., 2009. 1055 [7] с.
5. Етимолопчний словник украшьско!' мови = Этимологический словарь украинского языка: в 7 т. / голов. ред. О.С. Мельничук; укладачi Р.В. Болдырев, В.Т. Коломiець, Т.Б. Луюнова. Т. 5: Р-Т. Кшев: Наукова думка, 2006. 704 с.
6. Желеховский €. Малоруско-шмецький словар. Ruthe-nian-deutsdhes Wörterbuch: в 2 т. Т. 2: П-Я. Львiв; Lemberg, 1886. 1117, [1] с.
7. Илиева Д.И. Ядро концепта «власть» и его приядерная зона со смысловым концептом «подчинение» сквозь призму болгарских паремий. URL: https://cyberLeninka.ru/articLe/n/yadro-kontsepta-vLast-i-ego-priyadernaya-zona-so-smysLovym-kontseptom-podchinenie-skvoz-prizmu-boLgarskih-paremiy (дата обращения: 29.03.2022).
8. Керча И. Русинсько-росшський словник. Понад 58 000 ^в = Русинско-русский словарь. Свыше 58 000 слов: в 2 т. Т. 2: О-Я. Ужгород: Пол^ршт, 2007. 608 с.
9. Керча И. Росшсько-русинський словник - 65 000 сл1в = Русско-русинский словарь - 65 000 слов: в 2 т. Т. 2: О-Я. Ужгород: Пол1Пршт, 2012. 596 с.
10. Колесникова И.Е. Особенности понятия «покорность» в украинской и английской лингвокультурах (на примере фразеологических единиц, выражающих черты характера человека) // Филологические науки. Вопросы теории и практики. 2016. № 12 (66): в 4 ч. Ч. 3. C. 116-118.
11. Лебедев С. Карпатская Русь. Этническая история. Русинский вопрос. URL: https://ruskLine.ru/anaLitika/2014/02/04/karpatskaya_rus (дата обращения: 25.03.2022).
12. ПоляковА.Е. Грамматический словарь церковнославянского языка (по материалам корпуса). URL: http://dic.feb-web.ru/sLavonic/dicgram/1/0f.htm (дата обращения: 29.03.2022).
13. Руско-српски, српско-руски речник / приредио Р. БошковиЬ. Београд: Jacen, 2007. 1580 с.
14. Сабадош I. Словник Закарпатсько!' гов1рки села Сокирниця Хустського району. Ужгород: Л1раб, 2008. 480 с.
15. Семенова Н.В. Лексика самооценки в истории русского языка: покорность // Вестник Пермского университета. 2012. Российская и зарубежная филология. Вып. 1 (17). С. 25-32.
16. Словарь древнего славянского языка, составленный по Остромирову Евангелию. СПб., 1899. 946 с.
17. Словарь древнерусского языка (XI-XIV вв.) / гл. ред. Р.И. Аванесов: в 10 вып. М.: Русский язык, 2004. Вып. 7. 505 с.
18. Словарь русских народных говоров / гл. ред. Ф.П. Сороколетов; ред. П.И. Павленко, Ф.П. Сороколетов: в 49 вып. Вып. 28: Подель-Покороче. СПб.: Наука, 1994. 401 с.
19. Словарь орловских говоров: Учебное пособие по русской диалектологии: в 15 вып. Орел: Орлов. гос. пед. ин-т., 1999. Вып. 10. 237 с.
20. Словарь русского языка: в 4 т. / ред. А.П. Евгеньева. 3-е изд., стереотип: в 4 т. Т. 3: П-Р. М.: Рус. яз., 1987. 752 с.
21. Словарь русского языка XI-XVII вв. / гл. ред. Ф.П. Филин; ред. Г.А. Богатова: в 31 вып. Вып. 16: ПоднавЪсь-Поманути. М.: Наука, 1990. 295 с.
22. Словацко-русский словарь. Около 45 000 слов = SLovensko - rusky sLovnik. Москва; Братислава: Рус. яз.; Словац. пед. изд-во, 1976. 768 с.
23. Словник староукрашьс^ мови XIV-XIV: в 2 т. Кшв: Наукова думка, 1978. Т. 2. 592, [1] с.
24. Слоушк беларусюх гаворак пауночна-заходняй Беларуси i яе паграшч-ча: в 5 т. Т. 3: М-П. Мшск, 1982. 536 с.
25. Словник укра'шьс^ мови: в 11 т. Т. 7: ПоТхати-Приробляти / зав. ред. I.K. Б тодщ. Кшев: Наукова думка, 1976. 724 с.
26. Словник укра'шьс^ мови: в 11 т. Т. 8: Природа-Ряхтливый / зав. ред. I.K. Б тодщ. Кшев: Наукова думка, 1977. 929 с.
27. Словарь украинского языка, собранный редакцией журнала «Киевская старина»: в 4 т / ред. с добавлением собственных материалов Б.Д. Гринченко. Т. 4: О-П. Киев, 1909. 507 с.
28. Старославянский словарь (по рукописям X-XI вв.): Около 10 000 слов / ред. Р.М. Цейтлин, Р. Вечерка, Э. Благова. М.: Рус. яз., 1994. 842 с.
29. Суляк С.Г. Русины: уроки трагической истории // Русин. 2008. № 3-4 (13-14). С. 7-34.
30. Супрун А.Е. Введение в славянскую филологию: учеб. пособие для филол. спец. ун-тов. 2-е изд., перераб. Минск: Выш. шк., 1989. 480 с.
31. Тафра Б. Лексико-семантические связи в хорватском языке в диахронической перспективе // Лексикология и лексикография славянских языков. М.: ЛЕКСРУС, 2018. С. 846-875.
32. Тлумачальны слоушк беларускай мовы. URL: http://https://www.skarnik. by/tsbm/53505 (дата обращения: 29.03.2022).
33. Укра'шська лЬературна мова на Буковиш. URL: https://sLovnyk.me/dict/ bukovina/%D1%80% D0%B5%D0%B7%D0%B8%D2%91%D0%BD%D0%BE%D 0%B2%D0%B0%D0%BD%D1%94 (дата обращения: 25.03.2022).
34. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. 2-е изд., стереотип. / пер. с нем. и доп. чл.-кор. О.Н. Трубачёва; под ред. и с предисл. проф.
Б.А. Ларина: в 4 т. Т. 3: Муза-Сят. М.: Прогресс, 1987. 832 с.
35. Этимологический словарь славянских языков: праславянский лексический фонд / подгот. О.Н. Трубачев, В.А. Меркулова, Ж.Ж. Варбот и др.; под ред. О.Н. Трубачева: в 41 вып. М.: Наука, 1984. Вып. 11. 220 с.
36. Чешско-русский словарь = Cesko-rusky sLovnik / под ред. Л.В. Копецкого и Й. Филипца: в 2 т. Т. 2: P-Z. Москва: Советская энциклопедия; Praha: Stat. ped. nakL., 1973. 864 с.
37. Borys W. Stownik etymoLogiczny j^zyka poLskiego. Krakow: Wydawnictwo Literackie, 2005. 863 s.
38. GLossarium ad scriptores mediae et infimae Latinitatis. Paris, 1883. V. 5.
39. Kartowicz J. Stownik gwar poLskich: w 6 t. Т. 4: P. Krakow: Naktadem Aka-demji Umiej^tnosci, drukarnia C.K. Uniwersytetu JagieLLoskiego, 1906. 466 s.
40. KraLik L. Strucny etymoLogicky sLovnik sLovenciny. BratisLava: Veda. 704 s.
41. Linde S.B. Stownik j^zyka poLskiego: w 6 t. T. 5: R-T. Warszawa, 1812. 704 s.
42. Stownik j^zyka poLskiego. URL: https://sjp.pwn.pL/doroszewski/rezygno-wac;5490071.htmL; https://sLovnyk.me/dict/bukovina/%D1%80%D0%B5%D0 %B7%D0%B8%D2%91%D0%BD%D0%BE%D0%B2%D0%B0%D0%BD%D1%94 (дата обращения: 29.03.2022).
43. Stownik staropoLski. Redaktor naczeLny, kierownik S. Urbanczyk: w 11 t. Т. 6. Z. 5 (38): PokoLenie-Poradowac. Wroctaw; Warszawa; Krakow: PoLska Akademia Nauk, 1972. 401 s.
44. Stownik poLszczyzny XVI wieku: w 36 t. T. 26: Podoba-PoLzyc/ redaktor tomu K. WiLczewska. Wroctaw; Warszawa; Krakow; Gdansk: Zaktad Narodowy im. OssoLinskich; PoLska Akademia Nauk, 1988. 467 s.
45. Sychta B. Stownik gwar kaszubskich na tLe kuLtury Ludowej: w 7 t. T. 4: P-R. Wroctaw; Warszawa; Krakow; Gdansk, 1970. 433 s.
REFERENCES
1. Andreychin, L. (1955) B"lgarski f'lkoven rechnik [The BuLgarian ExpLanatory Dictionary]. Sofia: Nauka i izkustvo.
2. Gessen, D. & StypuLa, R. (1967) Bol'shoy pol'sko-russkiy slovar' [The Large PoLish-Russian Dictionary]. Warsaw; Moscow: Wiedza Powszechna; Sovetskaya entsikLopediya.
3. Goroshchak, Ya. (1993) Pershiy lemkivsko-pol'skiy slovnik [The First Lem-ko-PoLish Dictionary]. Legnitsa: [s.n.].
4. Dvoretskiy, I.Kh. (2009) Latinsko-russkiyslovar' [The Latin-Russian Dictionary]. Moscow: Russkiy yazyk.
5. MeLnichuk, O.S. (ed.) (2006) Etimologichniy slovnik ukrain'skoi movi [The EtymoLogicaL Dictionary of the Ukrainian Language]. VoL. 5. Kyiv: Naukova dumka.
6. ZheLekhovskiy, E. (1886) Malorusko-n'em'etskiy slovar [The Rusin-German Dictionary]. VoL. 2. Lviv: [s.n.].
7. ILieva, D.I. (2013) Yadro kontsepta "vLast'" i ego priyadernaya zona so smys-Lovym kontseptom "podchinenie" skvoz' prizmu boLgarskikh paremiy [The core of the concept "power" and core zone with the semantic concept "submission" through the prism of BuLgarian proverbs]. Magister Dixit. 4. [OnLine] AvaiLabLe from: https://cyberLeninka.ru/articLe/n/yadro-kontsepta-vLast-i-ego-priyader-naya-zona-so-smysLovym-kontseptom-podchinenie-skvoz-prizmu-boLgarskih-paremiy (Accessed: 25th March 2022).
8. Kercha, I. (2007) Rusins'ko-rosiys'kiy slovnik [The Rusin-Russian dictionary]. VoL. 2. Uzhhorod: PoLiPrint.
9. Kercha, I. (2012) Rosiys'ko-rusins'kiyslovnik [The Rusin-Russian Dictionary]. VoL. 2. Uzhhorod: PoLiPrint.
10. KoLesnikova, I.E. (2016) Specificity of the concept "obedience" in the Ukrainian and Russian Linguo-cuLtures (by the example of the phraseological units expressing the traits of human character). Filologicheskie nauki. Voprosy teorii i praktiki - Philology. Theory and Practice. 12(66). pp. 116-118 (in Russian).
11. Lebedev, S. (2014) Karpatskaya Rus. Etnicheskaya istoriya. Rusinskiy vopros [Carpathian Rus. The Rusin Question]. [OnLine] AvaiLabLe from: ruskLine.ru/ anaLitika/2014/02/04/karpatskaya_rus (Accessed: 25th March 2022).
12. PoLyakov, A.E. (n.d.) Grammaticheskiy slovar' tserkovnoslavyanskogo yazyka (po materialam korpusa) [The GrammaticaL Dictionary of the Church SLavonic Language (based on the corpus)]. [OnLine] AvaiLabLe from: http://dic.feb-web. ru/sLavonic/dicgram/1/0f.htm (Accessed: 29th March 2022).
13. Boshkovich, R. (2007) Rusko-srpski, srpsko-ruski rechnik [The Russian-Serbian, The Serbian-Russian Dictionary]. BeLgrade: Jacen.
14. Sabadosh, I. (2008) Slovnik Zakarpats'koi govirki sela Sokirnitsya Khusts'kogo rayonu [The Dictionary of Transcarpathian DiaLect of Sokirnitsa viLLage, Khust district]. Uzhhorod: Lirab.
15. Semenova, N.V. (2012) Leksika samootsenki v istorii russkogo yazyka: 'po-kornost'' [The vocabuLary of seLf-esteem in the history of the Russian Language: 'pokornost']. Vestnik Permskogo universiteta. 1(17). pp. 25-32.
16. Starchevskiy, A.V., MikLoshich, F.K., Vostokov, A.Kh, Berednikov, Ya.I., Kochetov, I.S. & Suvorin, A.S. (1899) Slovar' drevnego slavyanskogo yazyka, sostavlennyy po Ostromirovu Evangeliyu [The Dictionary of the OLd SLavic Language, compiLed according to the Ostromir GospeL]. St. Petersburg: A.S. Su-vorin.
17. Avanesov, R.I. (ed.) (2004) Slovar'drevnerusskogoyazyka (XI -XIVvv.) [The OLd Russian Dictionary]. VoL. 7. Moscow: Russkiy yazyk.
18. SorokoLetov, F.P. (ed.) (1994) Slovar' russkikh narodnykh govorov [The Dictionary of Russian DiaLects]. VoL. 28. St. Petersburg: Nauka.
19. Vetrova, T.M. & VLasova, L.A. (1999) Slovar'orlovskikh govorov: Uchebnoe posobiepo russkoy dialektologii [The Dictionary of OreL dialects: Textbook of the Russian dialectology]. VoL. 10. OreL: OreL State Pedagogical University.
20. Evgeniev, A.P. (ed.) (1985) Slovar'russkogo yazyka [The Dictionary of the Russian Language]. 3rd ed. VoL. 3. Moscow: Russkiy yazyk.
21. FiLin, F.P. (ed.) (1990) Slovar' russkogo yazyka XI-XVII vv [The Dictionary of the Russian Language of the 11th - 17th century]. VoL. 16. Moscow: Nauka.
22. KoLLar, D., Dorotyakova, V. et aL. (eds) (1976) Slovensko-ruskyslovnik [The SLovak-Russian Dictionary]. Moscow; BratisLava: Russkiy yazyk; SLovats ped izd-vo.
23. Gumetska, L.L. & Kernitskiy, I. M. (1978) Slovnik staroukrain'skoi movi XIV-XIV [The OLd Ukrainian Dictionary of the 14th - 15th century]. Kyiv: Nau-kova dumka.
24. Matskevich, Yu.F. (1982) Sloynik belaruskikh gavorak paynochna-zakhod-nyay Belarusi iyae pagranichcha [The Dictionary of the BeLorussian DiaLects of Nord-Western BeLarus and Its Border]. VoL. 3. Minsk: [s.n.].
25. BiLodid, I.K. (ed.) (1976) Slovnik ukrain'skoi movi [The Dictionary of the Ukrainian Language]. VoL. 7. Kyiv: Naukova dumka.
26. BiLodid, I.K. (ed.) (1977) Slovnik ukrain'skoi movi [The Dictionary of the Ukrainian Language]. VoL. 8. Kyiv: Naukova dumka.
27. Grinchenko, B.D. (1909) Slovar' ukrainskogo yazyka, sobrannyy redaktsiey zhurnala "Kievskaya starina" [The Dictionary of the Ukrainian Language, coLLected by the editors of the magazine "Kievskaya starina"]. VoL. 4. Kyiv: [s.n.].
28. TseytLin, R.M., Vecherka, R. & BLagova, E. (eds) (1994) Staroslavyanskiy slovar' (po rukopisyam X-XI vv.) [The OLd SLavonic Dictionary (by manuscripts of the 10th - 11th centuries]. Moscow: Russkiy yazyk.
29. SuLyak, S.G. (2008) Rusiny: uroki tragicheskoy istorii [Rusins: Lessons of tragic history]. Rusin. 3-4(13-14). pp. 7-34 (in Russian).
30. Suprun, A.E. (1989) Vvedenie v slavyanskuyu filologiyu [The Introduction to SLavic PhiLoLogy]. Minsk: Vysshaya shkoLa.
31. Tafra, B. (2018) Leksiko-semanticheskie svyazi v khorvatskom yazyke v diakhronicheskoy perspektive [The Lexico-semantic connections in the Croatian Language in a diachronic perspective]. In: Chernyshev, M.I. (ed.) Leksikologiya i leksikografiya slavyanskikh yazykov [LexicoLogy and Lexicography of SLavic Languages]. Moscow: LEKSRUS. pp. 846-875.
32. Skarnik.by. (n.d.) Tlumachal'ny sloynik belaruskay movy [The ExpLanatory Dictionary of the BeLarusian Language]. [OnLine] AvaiLabLe from: https:// skarnik. by (Accessed: 25th March 2022).
33. SLovnyk.me. (n.d.) Ukra'ins'ka literaturna mova na Bukovini [The Ukrainian Literary Language in Bukovina]. [OnLine] AvaiLabLe from: https://sLovnyk.me/dict/ bukovina/%D1%80%D0%B5%D0%B7%D0%B8%D2%91%D0%BD%D0%BE%D 0%B2%D0%B0%D0%BD%D1%94 (Accessed: 25th March 2022).
34. Vasmer, M. (1986) Etimologicheskiyslovar'russkogoyazyka [The Etymological Dictionary of the Russian language]. 2nd ed. Vol. 3. Translated from German by O.N. Trubachev. Moscow: Progress.
35. Trubachev, O.N. (ed.) (1984) Etimologicheskiy slovar' slavyanskikh yazykov: praslavyanskiy leksicheskiy fond [The Etymological Dictionary of Slavic Languages: The Proto-Slavic Lexical Fund]. Vol. 11. Moscow: Nauka.
36. Kopetskiy, L.V. & Filipets, Y. (1973) Cheshsko-russkiy slovar' [Czech-Russian Dictionary]. Moscow: Sovetskaya entsiklopediya; Prague: Stat. ped. nakl.
37. Borys, W. (2005) Siownik etymologiczny jgzyka polskiego. Krakow: Wydawnictwo literackie.
38. Du Cange, Sh. (1883) Glossarium adscriptores mediae et infimae latinitatis [A glossary of middle and low Latin writers]. Vol. 5. Paris: [s.n.].
39. Kartowicz, J. (1906) Siownik gwar polskich [The Dictionary of Polish Dialects]. Vol. 4. Krakow: Jagiellonian University.
40. Kralik, L. (2015) Strucny etymologicky slovnik slovenciny [The Brief Etymological Dictionary of Slovak Language]. Bratislava: Veda.
41. Linde, S.B. (1812) Siownik jqzyka polskiego. Vol. 5. Warsaw: [s.n.].
42. Poland. (n.d.) Siownik jgzyka polskiego [The Polish Language Dictionary]. [Online] Available from: http://sjp.pl (Accessed: 29th March 2022).
43. Urbanczyk, S. (1972) Siownikstaropolski [The Old Polish Language Dictionary]. Vol. 6, 5(38). Wroctaw; Warsaw; Krakow: Polska Akademia Nauk.
44. Wilczewska, K. (1988) Siownik polszczyzny XVI wieku [The Dictionary of Polish Language XVI c.]. Vol. 26. Wroctaw; Warsaw; Krakow; Gdansk: Polska Akademia Nauk.
45. Sychta, B. (1970) Siownik gwar kaszubskich na tle kultury ludowej [The Dictionary of Kashubian dialects against the background of folk culture]. Vol. 4. Wroctaw; Warsaw; Krakow; Gdansk: Polska Akademia Nauk.
Толстик Светлана Александровна - кандидат филологических наук, доцент кафедры общего, славяно-русского языкознания и классической филологии Томского государственного университета (Россия).
Svetlana A. Tolstik - Tomsk State University (Russia).
Е-mail: stolstik@mail.ru
