CC BY
9И С Т О Р И Ч Е С К И Е
НА УКИ и АРХЕОЛОГИЯ
УДК 93
Я.М. Бокова
ПОНЯТИЕ «ИНТЕЛЛИГЕНЦИЯ» В РУССКОЙ ИСТОРИОГРАФИЧЕСКОЙ ТРАДИЦИИ (СЕРЕДИНА Х1Х-НАЧАЛО XX ВЕКА)
В статье рассматриваются разнообразные подходы к определению сущности русской интеллигенции, даваемые представителями различных политических и морально-нравственных убеждений. Показана несхожесть двух понятий - «русский интеллигент» и «западноевропейский интеллектуал».
Ключевые слова: русская интеллигенция, термин, понятие, интеллектуал, социальная прослойка, прогрессивная часть русского общества.
Термин «интеллигенция» - один из самых расплывчатых в историографической традиции России. Споры о сущности данного понятия ведутся и продолжаются до сих пор. Причем, противоположность оценок зависит не столько от симпатий и антипатий авторов, сколько от различных характеристик, вкладываемых в данное понятие.
Начнём с условной «словарной» дефиниции. Само слово «интеллигенция» происходит от латинского существительного intelligentia - понимание, разумение, ум, разум. В Россию данное понятие пришло из Западной Европы благодаря трудам Гегеля, Шеллинга и других авторов. Первоначально оно имело отвлеченно-философский характер.
В нашей стране понятие «интеллигенция» стало употребляться в 60-е гг. XIX века, а потом в русифицированной форме перешло в языки других народов. Это было связано с тем, что в иных государствах не сложилась прослойка интеллигенции в чисто русском смысле, если под ней понимать особую духовно-нравственную категорию. На Западе в более ранний период появилась и развивалась широкая группа людей, профессионально занимающихся интеллектуальным трудом. Если под русской интеллигенцией стали понимать людей самоотверженно слу-
© Бокова Я.М., 2015.
ISSN 2223-4047
Вестник магистратуры. 2015. № 2(41). Том II
живших народу, рискующих часто честью и жизнью, к тому же оппозиционно настроенных в отношении существующего политического режима, то западных интеллектуалов характеризовали как социальную группу, способствующую выработке новых ценностей, открытий и истин, хранению и распространению культурных ресурсов.
Авторство термина «интеллигенция» многими исследователями приписывается журналисту и писателю П.Д. Боборыкину, который употребил это слово по его утверждению едва ли не первым в 1866 году в значении «высший образованный слой общества» [1, с. 15]. Сегодня же известно, что еще в 1836 году данный термин употреблял В.А. Жуковский.
В 70-80-ые годы XIX века понятие «интеллигенция» стало широко употребляться в книгах, статьях, газетах и журналах. Современники даже создали портрет типичного интеллигента: считалось, что он имеет образование, любит читать, спорить, философствовать, не слишком богат, подчас даже очень беден, презирает мещанство и ханжество, входит в различные кружки самообразования и «партии» подпольного типа. Б. И. Колоницкий писал: «Популярности термина способствовала его многозначность. Под интеллигенцией понимали и лиц, выделяющихся образованием, и «лиц интеллигентных профессий» - студентов, учителей, писателей, политических деятелей. И в том и в другом случае для причисления к интеллигенции требовался некий образовательный ценз» [2, с. 152].
Представители различных политических и морально-нравственных убеждений стали вкладывать в «интеллигенцию» различный смысл. Так сторонники существующего в России политического порядка и реакционеры негативно отзывались об интеллигенции, приравнивая ее к нигилистам, революционерам, оппонентам режима. К.П. Победоносцев не раз с презрением писал о «жидких слоях интеллигенции» [3, c. 45]. М.Н. Катков полагал, что социокультурная прослойка, называемая интеллигенцией, есть не что иное, как антинациональная, «квазиевропейская» группа людей, оторванная от русской почвы и русской национальной идеи. С.Е. Трубецкой писал, что слово «интеллигент» так же не популярно в общественных кругах, как и «чиновник» [4, c. 49].
Прогрессивная часть общественности, напротив, восхищалась передовой частью русской интеллигенции, приписывая ей следующие черты: протест против зла, несправедливости и деспотии, стремление переустроить существующий строй на более справедливый, где не будет горя и нищеты; экзальтированное чувство человечности, социальное покаяние, готовность к самопожертвованию во имя великих идей, сопереживание слабым мира сего, озабоченность судьбой страны.
В конце XIX-начале XX вв. интеллигенция всё чаще идентифицировалась с передовой частью русского общества. К ней относили небольшую группу прогрессивных либералов, радикальную молодёжь и студенчество, составивших костяк революционных кружков и партий.
Известные российские интеллектуалы начала XX века Ф.А. Степун и С.Л. Франк делали параллель между русской интеллигенцией (как правило, радикального толка) и средневековым монашеским орденом. С.Л. Франк писал: «...Мы можем определить классического русского интеллигента как воинствующего монаха нигилистической религии земного благополучия. Если в таком сочетании признаков содержатся противоречия, то это - живые противоречия интеллигентской души. С аскетической суровостью к себе и другим, с фанатической ненавистью к врагам и инакомыслящим, с сектантским изуверством и с безграничным деспотизмом, питаемым сознанием своей непогрешимости, этот монашеский орден трудится над удовлетворением земных, слишком «человеческих» забот о «едином хлебе» [5, c. 177]. Философ Н.А. Бердяев утверждал, что русская интеллигенция представляла собой уникальный феномен. В своей работе «Духовный кризис интеллигенции» он рассматривал два подхода к трактовке интересующего нас термина. С одной стороны, по его мнению, существовала внеклассовая и внесословная интеллигенция - «лучшие, избранные люди страны, создатели духовной культуры нации, творцы русской литературы, русского искусства, философии, науки, религиозные искатели, хранители общественной правды, пророки лучшего будущего». К этой группе Бердяев причислял А.С. Пушкина, М.Ю. Лермонтова, Н.В. Гоголя, Л.Н. Толстого, Ф.М. Достоевского и др. С другой стороны, он заявлял, что в 60-е гг. XIX века на исторической арене появилась «новая» интеллигенции. В отличие от первой, «она имеет сильный сословно-классовый привкус, а не общенародный и общенациональный; она кичится своим разночинным, демократическим происхождением как привилегией, гордится своим отщепенством, отсутствием традиций
духа как заслугой; она заявляет непомерные притязания на решающую роль в русской истории» [6, ^ 70].
Писатель и религиозный философ Д.С. Мережковский утверждал, что «сила русской интеллигенции... не в уме, а в сердце и совести. Сердце и совесть её почти всегда на правом пути; ум же часто блуждает» [7]. Публицист В.В. Водовозов в 1912 году в небольшой статье так охарактеризовал понятие «интеллигенция»: «К интеллигенции причисляются только лица, сердце и разум которых с народом и которые из факта своего образования за счёт народа делают вывод о долге интеллигенции народу. Таким образом, к интеллигенции причисляется только прогрессивная часть образованного общества, а ни в коем случае не служители реакции, хотя бы они были людьми весьма интеллигентными» [8, c. 537]. Сегодня популярной стала формула известного российского литературоведа начала XX века Р.В. Иванова - Разумника: «Интеллигенция есть этически - антимещанская, социологически - внесословная, внеклассовая, преемственная группа, характеризуемая творчеством новых форм и идеалов и активным проведением их в жизнь в направлении к физическому и умственному, общественному и личному освобождению личности» [9, а 80]. Эта формула, как мне кажется, позволяет примирить различные подходы к определению термина «интеллигенция», ибо она выделяет некие общие функции данного социального слоя, забывая и отсекая в сторону его идейные и политические предпочтения.
Некоторые авторы, не разобравшись в целях и ценностях русской интеллигенции, не понимая ее программ и задач, называли данный социокультурный слой новым эксплуататорским классом. Так, известный публицист Е. Лозинский в 1911 году писал: «Интеллигенция, понимаемая как класс умственных работников, есть новая, растущая общественная сила, эксплуататорская по своей природе, хищническая по своим стремлениям, искусно и методически борющаяся за свое социальное возвышение и подготавливающая тем самым в грядущем свое самодержавное классовое господство» [10, а 3]. Подобный классовый подход с приходом к власти большевиков стал доминирующим и единственно возможным. Интеллигенция, не принявшая новые порядки, находилась на грани выживания, ибо она называлась буржуазным, эксплуататорским классом со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Таким образом, прежние духовно - этические черты, составившие феномен российской интеллигенции, оказались больше ненужными, ведь они резко противоречили «новому самодержавию», уничтожающему любое инакомыслие, свободолюбие и правдолюбие.
Библиографический список
1. Цит. по: Сергеев С. Досоветская Россия (XVIII - начало XX века) // Мыслящая Россия. История и теория интеллигенции и интеллектуалов / под ред. В. А. Куренного. - М., 2009.
2. Колоницкий Б. И. Идентификация российской интеллигенции и интеллигентофобия (конец XIX -начало XX века) // Интеллигенция в истории. Образованный человек в представлениях и социальной действительности. - М., 2001.
3. Победоносцев К. П. Великая ложь нашего времени. - М., 1993.
4. Трубецкой С. Е. Минувшее. - М., 1991.
5. Франк С. Л. Этика нигилизма (К характеристике нравственного мировоззрения русской интеллигенции) // Вехи. Интеллигенция в России. Сборники статей. 1909-1910. - М., 1991.
6. Бердяев Н. А. Духовный кризис интеллигенции. Статьи по общественной и религиозной психологии (1907-1909). - М., 2000.
7. Мережковский Д.С. Грядущий хам // [Электронный ресурс]. - http://az.lib.ru/m/ merezhkowskij_d_s/text_0080.shtml
8. Водовозов В. В. Интеллигенция // Новый энциклопедический словарь. Т. 19. - СПб., 1912.
9. Иванов - Разумник Р. В. Что такое интеллигенция? // Интеллигенция. Власть. Народ. Антология / редактор - составитель Л. И. Новикова. - М., 1993.
10. Лозинский Е. Лев Толстой об интеллигенции и рабочем вопросе. - М., 1911.
БОКОВА Яна Михайловна - магистрант по направлению «Отечественная история», Северо-Кавказский федеральный университет.
