CC BY
82
УДК 165
ПОНИМАНИЕ В ЕСТЕСТВОЗНАНИИ © Д. В. Варыгин
Башкирский государственный университет Россия, Республика Башкортостан, 450076 г. Уфа, ул. Заки Валиди, 32.
Тел.: + 7 (347) 273 9713.
E-mail: [email protected]
Целью работы является рассмотрение понимания в естественно-научном познании. Для достижения данной цели используется герменевтическая методология, критике подвергается распространенное определение понимания как «постижения смысла». Рассматривается как роль понимания в процессе индивидуального творчества ученого, так и связь понимания с объяснением. Во-первых, естествознание как комплекс естественно-научных дисциплин является исторически сложившимся типом понимания Природы. Во-вторых, понимание нельзя исключить из процесса естественно-научного познания. В-третьих, понимание неотделимо от естественно-научного познания, так как последнее никогда полностью не формализуемо. В-четвертых, можно выделить несколько типов понимания в естественно-научном познании.
Ключевые слова: понимание, герменевтика, естественные науки, методология науки, неявное знание.
Проблема понимания разрабатывается в рамках герменевтики, которая возникла как искусство толкования юридических и религиозных текстов, а в XX в. была преобразована, по сути, в онтологическое учение, центральной мыслью которого является утверждение понимания как основы человеческого бытия. Такое преобразование совершил М. Хайдеггер, а в дальнейшем теоретически разработал его ученик Х.-Г. Гадамер. В своем главном труде «Истина и метод» [1] Х.-Г. Гадамер как раз и утверждает универсальный характер понимания, которое неразрывно связано с любой человеческой деятельностью, с любыми проявлениями человеческого бытия. Фактически это означает, что понимание не ограничивается сферой социально-гуманитарных дисциплин, как обычно утверждается, но и проявляется, например, в естественно-научном познании. Интересно, что Х.-Г. Гадамер хотя и много пишет об универсальном характере понимания, но о его роли в естественных науках не упоминает вообще.
На данный момент проблема понимания в естествознании не только не исследована в достаточной степени, но даже и, по сути, четко не обозначена. И если в зарубежной философии уже достаточно давно появились работы на данную тему [2] (хотя стоит отметить, что полноценное направление эти авторы так и не образовали), то в отечественной философской традиции таких работ практически и нет. Во многом это обусловлено устоявшимся мнением, что методологической основой естественных наук является объяснение, а понимание относится к сфере социально-гуманитарных дисциплин. Но мы считаем, что развитие естественно -научных дисциплин углубляет наше понимание природы и мира в целом, поэтому постановка проблемы понимания в естественно-научном познании
вполне обоснована. Хотя такие общие соображения, естественно, нуждаются в уточнении.
Во многом сложности данной темы обусловлены неясностью определения понимания. Так, четкой и однозначной формулировки понимания, которую можно применить без изменений к естественным наукам, у классиков философской герменевтики (М. Хайдеггера, Х.-Г. Гадамера, П. Рикера и др.) нет. Например, Х.-Г. Гадамер рассматривает понимание как «слияние горизонтов» [1, с. 361], но очевидно, что такое определение хорошо подходит для определения понимания другого человека или культуры, но вряд ли можно в этом же смысле говорить о «слиянии горизонтов» человека и природы в процессе естественно-научного познания. Как отметил К.-О. Апель [3], Х.-Г. Гадамер и его учитель М. Хайдеггер исследовали не столько понимание, сколько исторические условия такового. С одной стороны, это позволило показать социокультурную обусловленность понимания, т.е. невозможность беспредпосылочного понимания, но, с другой стороны, это несколько оставило в тени процесс понимания как таковой. Во многом это обусловлено тем, что понимание рассматривалось Х.-Г. Гадамером как объективный процесс, который мало зависит от отдельного человека. Понимание, таким образом, предстает не как результат усилий личности, а как результат отрешения от всякой субъективности.
В большинстве философских словарей понимание определяют как «постижение смысла», что опять же без дальнейших разъяснений и уточнений не позволяет четко обозначить проблему понимания в естественно-научном познании. В таком определении неявно предполагается, что смысл уже имеется, а нам остается его только извлечь или с помощью какого-либо специального герменевтиче-
ского метода, или вообще интуитивно, при этом смысл рассматривается как результат осмысленной деятельности субъекта. Такая позиция хорошо согласуется с христианской философией Средневековья, где природа понималась как наполненное смыслом творение Бога (иными словами, природа рассматривалась как своеобразная книга), поэтому естествознание того времени можно рассматривать как «постижение смысла». Но современному естествознанию такое определение уже не подходит, ведь религиозная проблематика всемогущего субъекта вынесена за рамки естественно--научных дисциплин (как и науки в целом), следовательно, вкладывать смысл в природу, казалось бы, просто некому.
Но это не совсем так, вкладывают в природу смысл сами современные физики, химики и т.д. с помощью математики. Стоит сказать, что естествознание обязано огромными успехами, которые выражаются в достижениях техники, именно математике. По сути, можно говорить, что в основе современного естествознания лежит отождествление математической и физической (а также химической и т.д.) реальности [4]. Такое отождествление произошло относительно недавно на рубеже XVI и XVII вв. и было произведено Г. Галилеем, И. Ньютоном, Р. Декартом и другими учеными и философами того времени. Для аристотелевской физики, которая была воспринята с определенными изменениями христианской философией, было характерно отрицание возможности такого отождествления. Но история развития новоевропейской науки показала огромную эвристическую ценность подобного подхода. Для современного ученого уже, по сути, может быть абсурдна сама мысль, ставящая его под сомнение. Хотя, как указывает Э. Гуссерль [5, с. 65], современное естествознание именно поэтому представляет собой лишь гипотезу, нуждающуюся в бесконечном подтверждении. Фактически это означает, что естественно-научные дисциплины, возможно, столкнутся с такими проблемами, которые не могут быть решены с помощью математики.
Важно отметить, что устоявшееся разделение объяснения и понимания как относящихся исключительно к естественно-научным и социально-гуманитарным дисциплинам соответственно предполагает, что из рассмотрения полностью исключается знание отдельного человека, а анализу подвергается исключительно знание как теоретическая система, знание как результат познания, которое в таком виде может быть, по сути, «отчуждено» от человека. Во многом это и являлось целью анализа науки в рамках позитивизма: из рассмотрения исключалось индивидуальное творчество ученого как не имеющее сущностной связи с наукой, причем последняя представляется исключительно в виде
явного теоретического знания. Предполагалось, что сам процесс открытия не имеет никакого значения, может пройти случайно, а собственно научным статусом обладают только формализованные результаты, которые в таком качестве получают интерсубъективный и даже объективный статус явного теоретического знания. Для этого К. Поппер и использовал введенную им концепцию «трех миров» [6], а именно для «отчуждения» знания от человека, от конкретной личности. С его точки зрения, объективное знание образует в совокупности мир идей и теорий, отделенный от личностей, т.е. от ученых, философов и т.д. Именно такое изолированное знание и является, по мнению К. Поп-пера, предметом исследования философии науки. Но дальнейшее развитие позитивизма показало, что процесс научного открытия (т.е. творчество ученого) нельзя отделить от результатов этого процесса. Хотя такое разделение возможно в исследовательских целях, но при этом важно осознавать, что в реальном развитии науки индивидуальное научное творчество и его интерсубъективные результаты неразделимы. Таким образом, первоначальный вопрос о роли понимания в естествознании распадается на два более частных: во-первых, какую роль понимание играет в индивидуальном творчестве ученого, во-вторых, какую место занимает понимание в системе теоретического явного знания? Второй вопрос можно сформулировать точнее: как связано понимание и объяснение в рамках научной теории? Ведь именно объяснение является конечной целью науки как системы явного теоретического знания.
Нетрудно указать на огромную роль понимания в первом случае, т.е. в индивидуальном творчестве ученого. Уже общим местом в философии науки является то, что при проведении экспериментов и наблюдений ученому непосредственно не даны показания приборов. Результаты наблюдения представляют собой интерпретацию показаний приборов с помощью понятий, входящих в состав той или иной научной теории. При этом под интерпретацией здесь понимается приписывание значения. Без подобной интерпретации показания приборов предстают как произвольный набор чисел и непонятных слов. Мы понимаем эксперимент только в том случае, если он включен в рамки той или иной теории. В ином случае он представляется просто бессмысленным, то есть лишенным значения, здесь даже нельзя говорить об истинности и ложности, так как об истинности или ложности научного утверждения мы можем говорить только после того, как мы его поняли. На теоретическом уровне научного познания понимание выражается в том, что понятия всегда включены в ту или иную научную теорию, вне которой они также являются бессмысленными. Таким образом, научные экспери-
менты и наблюдения, а также научные понятия являются таковыми только в контексте научной теории, мы не можем понять их иначе как части целого последней, только в контексте научной теории они представляются осмысленными.
Следует отметить, что научные эксперименты и наблюдения, а также научные понятия (т.е. эмпирический и теоретический уровни научного познания) обусловлены не только теорией, но и «жизненным миром», который является результатом жизни ученого в определенную историческую эпоху. «Жизненный мир» в данном случае представляет собой, прежде всего, совокупность очевидностей или, как их называет Х.-Г. Гадамер, предрассудков, которые разделяются всеми людьми, живущими в данную историческую эпоху. В своей работе «Истина и метод» Х.-Г. Гадамер подчеркивает позитивную роль предрассудков [1, с. 321, 329], без опоры на которые невозможно любое понимание. «Жизненный мир», по сути, предшествует естественно-научному познанию, причем нельзя сказать, чтобы «жизненный мир» был лишь «фоном» для отдельного ученого, работающего в конкретную историческую эпоху. Дело в том, что результаты даже самых простых наблюдений и экспериментов не являются непосредственно данными. Чтобы понять даже самый просто факт, произвести самое простое научное наблюдение, нужно сначала пройти минимальный курс обучения [2, с. 27]. «Непосредственно данное» или очевидности мы обретаем в результате жизни в определенную эпоху, а результатом обучения в рамках той или иной научной дисциплины является связь между этими элементами «жизненного мира» и научным знанием. Важно напомнить, что последнее всегда является, по мысли Э. Гуссерля, абстракцией, результатом допущения, «одеянием символов» [5, с. 78], которое фактически скрывает от нас истинное бытие. Иными словами, «жизненный мир» является не только и не столько «фоном» для естественно-научного познания, но и его основанием.
Итак, мы кратко обозначили роль понимания в естественно-научном познании как индивидуальном творчестве ученого. По сути, данная мысль в рамках позитивизма никогда и не оспаривалась, его основной пафос был направлен на полную элиминацию роли понимания, личности из естественно -научных дисциплин как системы явного теоретического знания. Но даже при таком подходе, который сильно обедняет науку как человеческую деятельность, понимание нельзя исключить. Здесь нам нужно обратиться к работе П. Рикера «Конфликт интерпретаций», в которой он пишет: «... не может быть структурного анализа (т.е. структурного объяснения - Д.В.)... без герменевтического понимания смыслового переноса (без «метафоры», без
Иаш1а11о), без косвенного обретения смысла, образующего семантическое поле, исходя из которого и могут быть установлены структурные гомологии» [7, с. 99]. Важно отметить, что П. Рикер говорит здесь о диалектической связи структурного, а не естественно-научного объяснения с пониманием, но полученные им выводы применимы и для методологии естественных наук, так как структурная антропология, анализом которой и занимается в данном случае П. Рикер, является наиболее успешной социально-гуманитарной дисциплиной, которая в методологическом плане создавалась по аналогии с естественными науками. По сути, П. Рикер приходит к выводу, что объяснение невозможно без понимания, так как иначе не может состояться «. перевод видимого в невидимое при посредничестве образа, почерпнутого в чувственно воспринимаемой реальности» [7, с. 99]. Иными словами, без понимания невозможна связь между наблюдаемыми фактами и теорией, которая в данном случае является объяснением, при посредстве опоры на «жизненный мир».
Выводы
1. Естественно-научные дисциплины представляют собой исторически сложившийся способ понимания Природы, который сильно отличается от других возможных пониманий, возникавших и исчезавших в процессе исторического развития человечества. Поэтому при анализе естественнонаучного познания нельзя полностью исключить влияние социокультурных факторов. Но недопустима и полная релятивизация естественных наук, так как они опираются на математику, которая имеет априорный характер и в этом смысле выступает неизменным «рациональным ядром» [8].
2. При этом понимание нельзя исключить из естественно-научного познания. В процессе индивидуального научного творчества каждый ученый опирается на «жизненный мир», так как живет в определенную историческую эпоху и разделяет характерные для нее предрассудки, которые образуют предпосылки для познания. Как явное, так и неявное научное знание опирается на «жизненный мир» в качестве своей основы, но в то же время и отчасти изменяет его: даже теоретические науки опосредованно влияют на обыденную жизнь, не говоря уже о технических науках.
3. Если мы рассматриваем науку как исключительно систему явного теоретического знания, то и в таком случае понимание нельзя из нее исключить. Дело в том, что любое научное объяснение опирается на неявные предпосылки и без них просто невозможно. А обладать таким неявными предпосылками (т.е. неявным знанием) способна только личность. Исключение понимания из естественнонаучного познания невозможно в силу того, что наука
является человеческой деятельностью и в качестве таковой полностью не формализуема.
4. Можно говорить о многообразии типов понимания в естественно-научном познании. Во-первых, определенным пониманием является все естествознание как особенный подход к природе. Во-вторых, пониманием является интерпретация явлений объективного мира как с помощью математического аппарата в целом, так и с помощью отдельных научных понятий и теорий. В-третьих, пониманием является налаживание связей между «жизненным миром» и явным, а также неявным научным знанием в процессе обучения будущего ученого. Наконец, в-четвертых, следует отметить, что отдельные понятия и научная теория, в которую они входят, образуют «герменевтический круг», где целое понимается через части, а части -через целое.
ЛИТЕРАТУРА
1. Гадамер Х.-Г. Истина и метод: основы философской герменевтики. М.: Прогресс, 1988. 704 с.
2. Heelan, Patrick A. Hermeneutics of Experimental Science in the Context of the Life-World // Research Resources. 1977. Paper 10. Р. 7-51.
3. Апель К.-О. Трансформация философии. М.: Логос, 2001. 344 с.
4. Гайденко П. П. Эволюция понятия науки (XVII-XVIII вв.). Формирование научных программ Нового времени. М.: Наука, 1987. 448 с.
5. Гуссерль Э. Кризис европейских наук и трансцендентальная феноменология. СПб.: Владимир Даль, 2004. 400 с.
6. Поппер К. Объективное знание. Эволюционный подход. М.: Эдиториал УРСС, 2002. 384 с.
7. Рикер П. Конфликт интерпретация. Очерки о герменевтике. М.: КАНОН-пресс-Ц, 2002. 624 с.
8. Султанова Л. Б. Неявное знание в развитии математики. Уфа: РИЦ БашГУ, 2009. 260 с.
Поступила в редакцию 14.03.2014 г.
ISSN 1998-4812
BecraaK BamKHpcKoro yHHBepcHTeTa. 2014. T. 19. №2
633
UNDERSTANDING IN THE NATURAL SCIENCES © Varygin D. V.
Bashkir State University 32 Zaki Validi st., 450076 Ufa, Republic of Bashkortrostan, Russia.
E-mail: [email protected]
Purpose of this work is to consider understanding in scientific cognition. The author uses the hermeneutic methodology to achieve this goal. The author points to the immense heuristic value of identification the mathematical and physical reality that lies at the base of the natural sciences, such identification is hypothetical. Widespread the definition of understanding as a "comprehension of sense" is being criticized, because it is vague and insufficient. The author examines the role of understanding in individual creativity and connection understanding with an explanation. Also the author points out to a connection of scientific knowledge and the "life-world", which is the result of training future scientists. The research results: first, a complex natural science is historically formed type understanding of Nature, but mathematics plays the role of "rational core" and does not allow complete relativization of natural sciences. Second, understanding cannot be excluded from the process of scientific cognition. Third, an understanding is inseparable from scientific cognition, because we cannot fully formalized cognition. Fourth, there are several types of understanding of scientific knowledge, for example, understanding in the individual creativity of scientists, understanding scientific facts and some concepts within a scientific theory, etc.
Keywords: understanding, hermeneutics, natural sciences, methodology of science, implicit knowledge.
Published in Russian. Do not hesitate to contact us at [email protected] if you need translation of the article.
REFERENCES
1. Gadamer Kh.-G. Istina i metod: osnovy filosofskoi germenevtiki [Truth and Method]. Moscow: Progress, 1988.
2. Heelan, Patrick A. Research Resources. 1977. Paper 10. Pp. 7-51.
3. Apel' K.-O. Transformatsiya filosofii [Transformation of Philosophy]. Moscow: Logos, 2001.
4. Gaidenko P. P. Evolyutsiya ponyatiya nauki (XVII-XVIII vv.). Formirovanie nauchnykh programm Novogo vremeni [Evolution of the Concept of Science (17th-18th Centuries.). Formation of Scientific Programs of the New Time]. Moscow: Nauka, 1987.
5. Husserl E. Krizis evropeiskikh nauk i transtsendental'naya fenomenologiya [The Crisis of European Sciences and Transcendental Phenomenology]. Saint Petersburg: Vladimir Dal', 2004.
6. Popper K. Ob''ektivnoe znanie. Evolyutsionnyi podkhod [Objective Knowledge an Evolutionary Approach]. Moscow: Editorial URSS, 2002.
7. Riker P. Konflikt interpretatsiya. Ocherki o germenevtike [The Conflict of Interpretations Essays in Hermeneutics]. Moscow: KANONpress-Ts, 2002.
8. Sultanova L. B. Neyavnoe znanie v razvitii matematiki [Implicit Knowledge in the Development of Mathematics]. Ufa: RITs BashGU, 2009.
Received 14.03.2014.
