CC BY
28ССЫЛКИ НА ЛИТЕРАТУРУ
1. Третьякова В. С. Конфликт глазами лингвиста. Юрлингвистика-2: русский язык в его естественном и юридическом бытии. - Барнаул, 2000. - С.127-140.
2. Седов К. Ф. Языковая личность в аспекте психолингвистической конфликтологии http://www.dialog-21 .ru/archive article.asp?param=7379&y=2002&vol=6077.
3. Иванова М. А. Неуспешная коммуникация как результат нарушения принципа Вежливости Дж.Лича // Вестник Сибирского государственного аэрокосмического университета. - Красноярск, 2006. - Вып. 4. - С. 22-29.
4. Бахтин М. М. Эстетика словесного творчества. - М.: Искусство, 1979. - 423 с.
5 Lederach J. P Preparing for peace: Conflict transformation across cultures. Syracuse, NY:Syracuse University Press, 1995 p.42
6 Стернин И. А. Речевое воздействие как интегральная наука http://sternin.adeptis.ru/articles_rus.html#d.
7 Воронцова Т. А. Негативные оценочные высказывания в публичном дискурсе. // Вестник Челябинского государственного педагогического университета - № 4. - Челябинск, 2006. - С. 158-165.
8 Samovar Larry A./Porter, Richard E. Edwin R.Daniel, Intercultural Communication Wadsworth Publishing, 11 Edition, 2005, 456p.
9 Hall, Edward Twitchel Understanding Cultural Differences: Germans, French and Americans. Intercultural Press, 1990, 208p.
Н. П. Пешкова ПОНИМАНИЕ ТЕКСТА КАК ПРОЦЕСС СУБЪЕКТИВНОГО ПЕРЕЖИВАНИЯ
Как известно, в моделях понимания текста последних лет особо рассматривался когнитивный характер этого процесса. Это и понятно - вторая половина XX в., когда были разработаны наиболее продуктивные модели и теории понимания текста, прошла «под господством когнитивной науки», и прогнозы относительно того, что конец прошлого века станет «периодом расцвета исследования эмоций» [1. С.4], возможно, только сейчас начинают сбываться.
Следует отметить, что в отечественной психологии существует традиция рассматривать эмоциональное переживание в качестве одной из центральных категорий, характеризующих психические явления [2. С.374]. В. Вилюнас в этой связи приводит следующие
положения С.Л. Рубинштейна: «Было бы бессмысленно говорить об отражении, если бы то, что должно отражать действительность, само не существовало в действительности. Всякий психический факт - это и кусок реальной действительности, и отражение действительности ...именно в этом и заключается своеобразие психического, что оно является и реальной стороной бытия и его отражением, - единством реального и идеального.
Эти два аспекта, представленные в сознании человека в единстве и взаимопроникновении, выступают здесь как переживание и знание. Моментом знания в сознании особенно подчеркивается отношение к внешнему миру, который отражается в психике. Переживание это первично, прежде всего - психический факт, как кусок собственной жизни индивида в плоти и крови его, специфическое проявление его индивидуальной жизни» [3. С. 13].
По мнению В. Вилюнаса, образы, мысли и идеи не могут существовать без некоторого носителя, субстанции воплощения, и такой субстанцией является субъективное переживание [2. С.375]. Свои мысли и образы человек перекодирует в различные системы символов и знаков, такие как устный или письменный текст, произведения искусств, математические формулы, но «для того, чтобы стать достоянием другого человека, они должны быть им перевоплощены обратно, переведены из конвенционального внешнего во внутренний, живой носитель [op. cit. ]. Если следовать логике рассуждений, приведенных выше, субъективное переживание является носителем психических образов, мыслей, идей, а значит, не просто неотъемлемой частью, но и самой сущностью процесса понимания информации в форме текста.
Здесь следует отметить, что, несмотря на различия в современных представлениях о «психическом», составляющие его элементы и сама основа обычно считались когнитивными по своей природе. Что же касается эмоций, им отводилась дополнительная роль. Полагалось, что они дополняют познавательные структуры, окрашивают и акцентируют их, при этом они могут взаимодействовать с когнитивными структурами, оказывать на них влияние и подвергаться обратному влиянию.
Современная трактовка расширяет сферу эмоционального, вводя в нее параметры возбуждения, напряжения и их противоположностей, и тем самым «ставит вопрос о принципиальном назначении этих присоединяемых к эмоциям переживаний, ... их "прописке" в системе психического» [op. cit. С.373].
Наряду с эмоциями, по современным представлениям, существует «множество других психических явлений, обладающих признаками переживания», так например, «чувство понимания» и «чувство знания» можно рассматривать как «формы переживания» [op. cit. С.377]. Переживания представляют собой не простой субъективный носитель отражаемого содержания, когнитивное содержание получает «второе отражение» в виде чувств-переживаний [op. cit. С.378]. Ссылаясь на В. Вундта, В. Вилюнас отмечает, что чувственный резонанс сопровождает все отражаемое: газетный текст, пейзаж, разговор и т. п. В отличие от восприятия музыки, которую иногда называют искусством формы, при чтении текста человек сосредоточен прежде всего на содержании, в связи с чем чувственное сопровождение им значительно хуже рефлексируется, тем не менее «... восприятие, казалось бы, сугубо когнитивной информации тоже сопровождается сложной чувственной «мелодией»: нарастанием напряжения при недопонимании, скуки и нетерпения .интереса, и удивления, сомнения и т. п. » [op. cit. С.378].
Такая трактовка предполагает новые взаимоотношения когнитивного и эмоционального в психическом, в структуре сознания. Как отмечает Е. В. Шорохова: «Сознание это не только знание, но и переживание» [4. С.257]. Мы бы перефразировали последнее утверждение, следующим образом. Понимание это не только постижение, усвоение и осмысление информации, но и переживание.
«Пережить» значит не просто субъективно испытать, «а испытать непременно особо, как-то специфически, и это «как-то» непосредственно схватывается субъектом на изначально ему доступном сложном языке, который только в развитых формах психики становится частично вербализуемым» [2. С.378-379].
В процессе понимания при формировании в сознании реципиента содержания текста как модели определенного фрагмента реально существующей действительности или некоторой абстракции, а также при постижении смысла, как было убедительно показано экспериментальным путем [5; 6], адресат сообщения активно выстраивает свой «встречный текст», сопровождаемый различного рода переживаниями. По мнению психологов, возникающие при этом чувства способны перерасти и часто перерастают в аффекты, или активные эмоциональные переживания.
Как мы уже отмечали, достаточно нейтральная информация, если она представляет интерес для определенной группы
реципиентов или имеет индивидуальную значимость, может провоцировать самые различные формы переживания - радости, удовлетворения, удивления, неприятия, отторжения, гнева и т. п.
[7].
Что касается «интеллектуальных эмоций», непосредственно связанных с восприятием и осмыслением научного текста, нужно отметить, что они включают в себя не только такие переживания, как согласие/несогласие, удивление/изумление,
любопытство/отторжение, сомнение/уверенность, но и общее чувство, возникающее от движения мысли, от ее успешности или бесплодности. «Интеллектуальная эмоция» предполагает также все переходные элементы мышления, которые репрезентируют предметное содержание: сходство, импликацию, совпадение, уверенность, возможность и прочие отношения, выраженные в языке. Различные формы воплощения авторских «интеллектуальных эмоций» в научном тексте могут вызывать у реципиентов разные чувства, вплоть до активного эмоционального переживания. Эксплицировать переживаемое в процессе понимания письменного текста возможно с использованием методики вербализации «встречного текста», о чем мы писали ранее [op. cit. ], а также с помощью ассоциативного эксперимента.
Диссертационное исследование Г. В. Вахитовой,
осуществленное под нашим руководством, включало ассоциативный эксперимент, проведенный на материале русских юридических текстов различного типа [8]. Результаты эксперимента показывают, что в текстах юридической литературы такие достаточно обычные для данной предметной области термины, как «закон», «суд», «преступление», уже одним своим присутствием вызывают реакции эмоционального характера у реципиентов, профессиональная деятельность которых не связана с юриспруденцией. При этом нужно отметить, что у профессионалов в данной области подобная лексика не вызывает особых переживаний. Отсутствие остроты восприятия, по-видимому, можно объяснить тем, что для них такая терминология передает реальность, связанную с рутинной работой.
В экспериментальном исследовании Г. В. Вахитовой приняли участие более 100 человек с высшим и незаконченным высшим образованием, гуманитарным, техническим и юридическим. На основе денотативного анализа, проведенного по методике А. И. Новикова, в текстах, заимствованных из журналов «Международное публичное и частное право», «Мировой судья», а также из Уголовного кодекса РФ и правового справочника
«Консультант Плюс», были выделены слова-носители денотативной экспрессивности юридического текста. Среди них наиболее частотными оказались следующие: «убийство» -частотность 83%, «закон» -70%, «преступление» - 60%, «обвиняемый» - 56%, «суд» - 47%, «уголовный» - 43%.
В задачу испытуемых входило чтение предложенных им сообщений и написание всех возможных ассоциаций на выделенные в тексте слова-стимулы.
Был проведен количественный и качественный анализ результатов, а также сравнительно-сопоставительное изучение ассоциаций, полученных от испытуемых, и данных Русского ассоциативного словаря (далее - РАС) по наиболее частотным из выделенных слов, вызвавших эмоциональные реакции у реципиентов.
Отметим, что наибольший интерес для нас представлял качественный анализ эмоционально окрашенных слов-реакций, вербализующих переживания испытуемых. Как мы и предполагали, наряду с регистрацией стереотипных ассоциаций, представленных в РАС, были выявлены и индивидуальные эмоционально окрашенные смыслы, извлекаемые реципиентами из текста и передающие их переживания, сопровождающие процесс осмысления предложенной им информации юридического характера. Так, испытуемая Н. ассоциирует одно из ключевых слов текста - «арестованный» - с «СИЗО» и «репрессиями», а испытуемая Т. - с «грустными глазами»; у испытуемых А. и П. ключевое слово текста «закон» вызывает достаточно разное отношение, закрепленное соответственно в словах «главная бумага» и «суровый».
В качестве примера можно привести материал из таблицы Г. В. Вахитовой, включающий данные Русского ассоциативного словаря и зарегистрированные реакции испытуемых (курсивом отмечены совпадения) [op. cit. ].
Частотные слова- стимулы (носители денотативной экспрессивнос ти в текстах) Данные РАС Эмоциональные реакции испытуемых
убийство (83%) жестокость, насилие, злодеяние, преступность, совершить смерть, казнь, мерзость, расстрел, лишение жизни, хладнокровное, в состояние аффекта, труп, кровавое, тяжкое преступление, страх,
кровь, злостное преступление, грех, жестокость, срок, решетка, умерщвление, зло
закон (70%)
строгии, правосудие,
порядок, уверенность,
кодекс, справедливый
суровый, соблюдать, право, правило, приказ,
порядок, конституция, свод статей, суд, правила жизнедеятельности, кодекс, справедливость, главная бумага
судебный (70%)
процесс, акт, иск, исполнитель, приговор, сыск, долг
иск, разбирательство, справедливый, суд, страх, неизбежный, пристав, порядок_
арестованный (63%)
каторга, срок, осужденный, за решеткой судья, заключенный, присяжный, следовать, судебный
несвободный, заключенный, преступник, обвиненный в совершении преступления, наручники, решетка, грустные глаза, наговор, следствие, товар, задержанный, тюрьма, обвинение, СИЗО, репрессия
суд (61%)
процесс, присяжный, иск, справедливый, правосудие, высший, приговор, право, наказать, вина, судить
закон, Фемида, честный, Ваша честь, справедливый, мантия, зал заседания, молоток, печать
преступление (60%)
наказание, убийство, грех, жестокое, совершать, казнь, возмездие, подлое, правонарушение, суд, тюрьма, убить,
происшествие, следствие, уголовник
наказание,
проступок,
тяжкое,
незаконное
закона,
поступок,
закон,
горе, суд, Фемида, особо совершение, действие, против противозаконный зло, нарушение, плохо,
правоохранительные органы, казнь, насилие,
противозаконный поступок
преступник (56%)
тюрьма, зек, бандит, опасный, отпетый,
рецидивист, в зоне, в колонии, негодяй, наказан, преступление, прокурор, тюремщик, убийца, угроза
убийца, вор, насильник, человек, суд, негодяй, расплата, нарушитель
виновность (54%)
краснеть, присяжный, следователь, признать
алиби, расплата, наказание, правосудие, совершение преступления, авторство содеянного поступка,
обвинение, адвокат, доказать
уголовный (43%)
кодекс, розыск,
преступник, преступление, заключенный, проступок
процесс, кодекс, дело, розыск, под следствием, преступник, криминалитет_
жертва (42%)
покаяние, сочувствие, труп, убийство, угроза
бессильная, обстоятельств, страдающая, потерпевший, потенциальная, покушения, безвинная, насилия
Данные таблицы со всей очевидностью демонстрируют материализованные в эмоционально-оценочных реакциях переживания испытуемых, составляющие сущность осмысления информации, предложенной им для чтения и понимания.
Как известно, А. А. Леонтьев сформулировал суть процесса понимания текста следующим образом. «Понимание текста - это процесс перевода смысла этого текста в любую другую форму его закрепления... процесс построения образа предмета или ситуации, наделенного определенным смыслом. Или процесс формирования личностно-смысловых образований, лишь опосредованно связанных со смыслом исходного текста. Или процесс формирования эмоциональной оценки события» [9. С. 141].
Мы разделяем убежденность в том, что живые существа, наделенные психикой, не только отражают окружающую действительность, но всегда пристрастно относятся к отражаемым явлениям [2. С.62], это имеет место в процессах как первичного, так и вторичного отражения. Эмоции при этом отражают наиболее значимое для индивида, что показали и приведенные выше экспериментальные данные. Все это позволяет не просто связать понимание текста с различными переживаниями реципиента как дополнением смыслообразования, но считать этот процесс, по сути, своего рода субъективным переживанием воспринимаемой и постигаемой информации.
ССЫЛКИ НА ЛИТЕРАТУРУ
1. Ekman P, Davidson R. The nature of emotion. Fundamental questions. -N. Y.: Oxford University Press, 1994. - 496 p.
2. Вилюнас В. К. Психология развития мотивации. - СПб.: Речь, 2006. -458 с.
3. Рубинштейн С.Л. Основы общей психологии. - В 2-х томах. - Т. 1. -М.: Педагогика, 1989. - 488 с.
4. Шорохова Е. В. Проблема сознания в философии и естествознании. -М.: Соцэкгиз, 1961. - 363 с.
5. Новиков А. И. Текст и «контртекст»: две стороны процесса понимания // Вопросы психолингвистики. - М.: ИЯ РАН, 2003. - № 1. - С.64-76.
6. Кирсанова И. В. Многозначность семантики текста как реализация индивидуальных стратегий понимания: Автореф. дис. ... канд. филол. наук. - Уфа, 2007. - 21 с.
7. Пешкова Н. П. Психолингвистические аспекты исследования экспрессивности в научном тексте // Вестник МГЛУ. Языковое бытие человека и этноса: психолингвистический и когнитивный аспекты. — Выпуск 541. - Серия «Лингвистика». - М.: Изд-во МГЛУ, 2007. - С.203-210.
8. Вахитова Г. В. Способы передачи внутренней экспрессивности текста (на материале юридической литературы на русском и английском языках): Автореф. дис. ... канд. филол. наук. - Уфа, 2007. - 30 с.
9. Леонтьев А. А. Основы психолингвистики. - М.: Смысл, 2005. - 288 с.
Е. А. Подгорная К ВОПРОСУ О ПОНЯТИИ КОМПЬЮТЕРНОГО ДИСКУРСА
Предпосылкой «дискурсивного переворота», или «новой когнитивной революцией», стало развитие коммуникативной лингвистики, склонной рассматривать язык как дискурс и исповедующей деятельностный принцип, провозглашенный В. фон Гумбольдтом [1]. А. А. Залевская считает «когнитивной революцией» переход от рассмотрения слова и предложения к тексту и далее к дискурсу; последний привел к оформлению дискурсивной психологии, дискурсивного подхода и т.п. Значимость переключения внимания на дискурс связана с осознанием в мировой науке роли межличностных знаковых (символических) взаимодействий в умственных процессах [2. С.90].
Возникновение виртуальной среды как принципиально нового вида среды существования человека привело к формированию новых дискурсивных практик.
Дискурс представляет собой достаточно новый объект изучения, что в свою очередь, порождает различную терминологию. В зависимости от цели исследования изучаемый объект получил в работах различные наименования: компьютерный дискурс (Е. Н. Галичкина, П. Е. Кондрашов, О. А. Леонтович), виртуальный дискурс (Н. Г. Асмус, Е. Н. Вавилова, Д. Галкин), электронный дискурс (А. Г. Абрамова, Е. И. Горошко, Д. Р. Валиахметова), Интернет-дискурс (Л. П. Халяпина), сетевой дискурс (Н. Л. Моргун), электронный гипертекст (О. А. Левоненко); в зарубежной научной среде: Computer-mediated communication / discourse (S. Herring, E. Kerr),
