CC BY
47
new and updated forensic investigation methods, formed (modernized) taking into account the need to put forward a number of typical versions, directions and special principles of disclosure and investigations, such as the principle of the priority of revealing organized and organized-corrupt forms of theft, the aggressiveness of the investigation, the priority of identifying and investigating cumulative crimes and the seriality of their commission.
Key words: embezzlement of budgetary funds, aggressiveness of the investigation, forensic versions, totality of crimes, serial crimes, forensic methodology, economic crimes, corruption crimes.
Chumakov Alexey Vadimovich, Сand. of Legal Scie., Ass. Prof. of the Department, chu-makov_a_v@mail.ru, Russia, Novosibirsk, Novosibirsk Law Institute (branch) of the National Research Tomsk State University
УДК 343.13 DOI: 10.24412/2071-6184-2022-1-128-135
ПОМЕЩЕНИЕ В МЕДИЦИНСКУЮ ОРГАНИЗАЦИЮ, ОКАЗЫВАЮЩУЮ ПСИХИАТРИЧЕСКУЮ ПОМОЩЬ В СТАЦИОНАРНЫХ УСЛОВИЯХ, В УГОЛОВНОМ СУДОПРОИЗВОДСТВЕ: СУЩНОСТЬ И ЦЕЛИ
М.А. Щербакова
Посвящена исследованию вопроса о сущности помещения в медицинскую организацию, оказывающую психиатрическую помощь в стационарных условиях, и целям этой меры уголовно-процессуального принуждения. Рассматривается соотношение этой меры с мерами пресечения, в первую очередь, с заключением под стражу. Делается вывод о том, что сущность и цели помещения лица в указанный стационар следует дифференцировать в зависимости от того, помещается ли в него лицо, содержащееся под стражей, или лицо, не подвергшееся данной мере пересечения. Отсюда предлагается направление совершенствования уголовно-процессуального закона.
Ключевые слова: уголовно-процессуальное принуждение, неприкосновенность личности, медицинский стационар, принудительные меры, психиатрическая помощь, заключение под стражу.
Производство о применении принудительных мер медицинского характера в уголовном процессе - особый порядок уголовного судопроизводства (гл. 51 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее - УПК РФ)), который требует усиленных процессуальных гарантий обеспечения прав лица, в отношении которого такое производство осуществляется. Объяснение этому на поверхности - лицо, страдающее психическим заболеванием, не позволяющим отдавать отчет своим действиям и руководить ими, не способно са-
мостоятельно в должной мере эффективно отстаивать свои интересы, реализо-вывать свои права. Не случайно вопросы производства о применении принудительных мер медицинского характера находятся сегодня в поле зрения Конституционного Суда Российской Федерации [1], законодателя [2, 3].
Наиболее острые проблемы указанного производства возникают в части обеспечения участия лица, в отношении которого оно осуществляется, в производстве процессуальных действий и применения к нему мер процессуального принуждения, в числе которых наиболее болезненная - помещение в медицинский стационар, оказывающий психиатрическую помощь в стационарных условиях (далее - психиатрический стационар) в порядке, предусмотренном ст. 435 УПК РФ. Дискуссии вызывают цели, основания, сроки, применения этой меры, ее соотношение с мерами пресечения, достаточность гарантий прав и законных интересов лица, помещаемого в психиатрический стационар.
Актуальность проблем правильного применения меры, предусмотренной ст. 435 УПК РФ, возрастает в связи с ее распространенностью. Согласно сведениям Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации, в 2018 году судами общей юрисдикции удовлетворено 8 021 ходатайство о помещении подозреваемого, обвиняемого, не находящего под стражей, в психиатрический стационар для производства судебно-психиатрической экспертизы (в порядке п. 3 ч. 2 ст. 29 УПК РФ), в 2019 году было удовлетворено 7 756 таких ходатайств, в 2020 году - 7 212, в первом полугодии 2021 года - 3 681. Лица, содержащиеся под стражей, помещались в психиатрический стационар для временного содержания (в порядке ст. 435 УПК РФ) реже. В 2018 году удовлетворено 581 ходатайство, в 2019 году - 685, в 2020 году - 615, в первом полугодии 2021 года - 332 [4].
В целом, ежегодно данной мере подвергаются около 8 тыс. человек, здоровье, права, законные интересы которых должны быть надежно защищены. Основная нагрузка в решении этой задачи возлагается на процессуальную форму, которая выступает самой действенной гарантией соблюдения прав личности в уголовном процессе, определяя порядок процессуальной деятельности должностного лица, а также пределы его возможного вмешательства в сферу прав и свобод личности [5, ^ 50]. Соблюдение процессуальной формы является залогом полноценной реализации принципа неприкосновенности личности, в том числе и в отношении лиц, страдающих психическим расстройством, которым необходимо лечение в психиатрическом стационаре.
Несмотря на нормативные новеллы, обусловленные приведением УПК РФ в соответствие с правовыми позициями Конституционного Суда РФ, законодатель уклонился от внятного решения вопроса, касающегося соотношения помещения в психиатрический стационар с мерой пресечения в виде заключения под стражу. Между тем, дискуссии по этому вопросу с разной степенью остроты ведутся почти век. Например, в 1923 году П.И. Люблинский отмечал, что «болезненное состояние здоровья часто служит препятствием к заключению под стражу» [6, а 38]. Однако до настоящего времени закон не исключает
применение заключения под стражу к лицу, страдающему психическим заболеванием, до производства судебно-психиатрической экспертизы, равно как и воздерживается от прямого разрешения на такое применение.
Правовая позиция Конституционного Суда РФ лишь запутала вопрос. Конституционный Суд РФ обратил внимание, что в УПК РФ отсутствуют положения, прямо регулирующие порядок и сроки помещения лица в психиатрический стационар, что недопустимо, потому как является нарушением ряда концептуальных положений уголовно-процессуального законодательства, обеспечивающих право на свободу и личную неприкосновенность, а также требования о соблюдении разумных сроков уголовного судопроизводства. Конституционный Суд РФ определил, что порядок помещения в психиатрический стационар лица, содержащегося под стражей, в том числе в части сроков содержания и их продления, должен соответствовать требованиям статей 108 и 109 УПК РФ, а в случае улучшения психического состояния лица и отмены оснований для его дальнейшего нахождения в стационаре, должен быть решен вопрос о необходимости применения содержания под стражей или иной меры пресечения. При этом если срок заключения под стражу на момент отпадения оснований для дальнейшего содержания там лица не истек, нового судебного решения для избрания этой меры пресечения не требуется [1]. Таким образом, Конституционный Суд РФ, сделав отсылку к срокам заключения под стражу при нахождении лица в психиатрическом стационаре, не исключил продолжения действия избранной меры пресечения в отношении лица, в такой стационар помещенного. Никаких разъяснений относительно отмены или приостановления (приостановление невозможно в принципе) меры пресечения в виде заключения под стражу Конституционный Суд РФ не дает. Законодатель, воплощая в уголовно-процессуальном законодательстве правовую позицию Конституционного Суда РФ, также позволяет предположить, что лицо, помещенное в психиатрический стационар, продолжает оставаться под действием меры пресечения в виде заключения под стражу. Формулировки, используемые законодателем, не позволяют сделать другого вывода. Так, в п.п. 2.1. и 2.2. ч. 2 ст. 29 УПК РФ речь идет не только о помещении подозреваемого, обвиняемого, содержащегося под стражей (курсив - М.Щ.) в психиатрический стационар, но и о продлении срока временного пребывания в психиатрическом стационаре подозреваемого, обвиняемого, содержащегося под стражей (курсив - М.Щ.). Следовательно, находясь в указанном стационаре лицо, в отношении которого осуществляется производство о применении принудительных мер медицинского характера, если оно приобрело статус подозреваемого (обвиняемого) и в отношении него избрана мера пресечения в виде заключения под стражу, продолжает оставаться в положении заключенного под стражу.
Какова же в данном случае правовая природа помещения лица в психиатрический стационар? Является ли он лишь местом содержания под стражей?
Поставленные вопросы нельзя решать, ориентируясь исключительно на формулировки, использованные законодателем в УПК РФ. Не секрет, УПК РФ страдает недостатками, порожденными законодательной техникой [7]. Не исключено, что и в данном случае мы сталкивается с таким же примером. Не случайно в науке сильна позиция, согласно которой к лицам, страдающим психическим расстройством, меры пресечения, а тем более наиболее суровая из них - заключение под стражу, применяться не могут по ряду причин, в числе которых - невозможность лица осознавать характер своих действий и, соответственно, невозможность умышленного воспрепятствования производству расследования [8, ^ 60-61; 9, ^ 81].
Имеется и противоположная точка зрения, состоящая в том, что применение мер пресечения в отношении душевнобольных лиц, совершивших запрещенное уголовным законом деяние, допустимо и не противоречит нормам УПК РФ [10, ^ 40; 11, с. 45]. При этом, стоит отметить, что и в перечень заболеваний, препятствующих содержанию лица под стражей, не входят болезни, обусловленные расстройством психики [12].
Анализируя положения статьи 435 УПК РФ, регламентирующие порядок временного помещения лица в психиатрический стационар, в действующей редакции, необходимо отметить ряд важных аспектов:
1) в части первой статьи 435 УПК РФ сформулирована цель временного помещения в психиатрический стационар, а именно, указано, что в такую организацию лицо помещается в лечебных целях (курсив - М.Щ,.,)»;
2) определен самостоятельный срок содержания лица в психиатрическом стационаре, который не может превышать 6 месяцев, а также основания и порядок его продления, в случае возникшей необходимости;
3) срок содержания лица в психиатрическом стационаре продлевается с учетом предельных сроков, установленных для сроков содержания под стражей ст.ст. 109 и 255 УПК РФ;
4) в отношении лица могут быть установлены запреты, характерные для пребывания лица под стражей;
5) установлена возможность применения меры пресечения в случае улучшения психического состояния лица, помещенного в стационар.
Обозначенная законодателем цель - лечение лица - не означает, что помещение в психиатрический стационар не имеет процессуального значения. Конечно, помещение лица, содержащегося под стражей, в психиатрический стационар осуществляется для его лечения. Однако сохраняется и процессуальная потребность исключить действия лица, возможность совершения которых выступила основанием для избрания меры пресечения в виде заключения под стражу. Его лечение в случае установления такой необходимости - дополнительная цель по отношению к нейтрализации угроз, обеспечиваемых мерой пресечения в виде заключения под стражу. Неслучайно законодатель допустил применение к лицу ограничений, которые могут быть не предусмотрены режи-
мом психиатрического стационара, но необходимы для обеспечения надлежащего поведения лица, содержащегося под стражей (ч. 5 ст. 435 УПК РФ).
Сроки нахождения лица в психиатрическом стационаре, обусловленные сроками содержания под стражей (не свыше сроков, установленных ст.ст. 109 и 255 УПК РФ), также свидетельствуют о первичности заключения под стражу по отношению к помещению в психиатрический стационар.
При этом законодатель учитывает и значимость дополнительной цели -лечения, установив первоначальный шестимесячный срок помещения лица в психиатрический стационар, даже если он превышает срок содержания под стражей, установленный судом при избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, или при его продлении. Представляется, что в данном случае дополнительная цель подавляет основную, что не логично. Сроки лечения теперь определяют сроки содержания под стражей, которые определяются иными обстоятельствами (ст. 97, ч. 8 ст. 109 УПК РФ). Вероятно, логичнее было бы первоначальный срок содержания лица в психиатрическом стационаре определять оставшимся сроком содержания под стражей и при его истечении принимать меры к продлению судом срока именно содержания под стражей при условии, что основания, предусмотренные ст. 97 УПК РФ, не отпали.
В случае улучшения психического состояния лица, находящегося в психиатрическом стационаре, его пребывание в нем может быть прекращено. В таком случае при истечении срока содержания под стражей должностным лицом, осуществляющим производство по уголовному делу, могут быть приняты меры по избранию к подозреваемому, обвиняемому меры пресечения (ч. 10 ст. 435 УПК РФ). Неисчерпанность сроков содержания под стражей, установленных ст. 109 УПК РФ, позволяет содержать лицо под стажей в пределах оставшихся сроков без обращения в суд.
Представляется, что сроки лечения и здесь начинают превалировать над сроками содержания под стражей. Логичнее было бы предусмотреть продление сроков содержания под стражей в порядке, предусмотренном ст. 109 УПК РФ (при условии, что предельные сроки содержания под стражей не истекли), в отношении лица, находящего в стационаре, при сохраняющейся необходимости его лечения. Таким образом, подозреваемый, обвиняемый будет находится под действием меры пресечения в виде заключения под стражей при наличии на то оснований весь период до улучшения его психического состояния, а сроки, необходимые для лечения, не будут смешиваться со сроками содержания под стражей. При истечении предельных сроков содержания под стражей придется руководствоваться положениями ч. 11 ст. 435 УПК РФ.
Все вышеизложенные размышления применимы к ситуации, когда лицо имеет статус подозреваемого (обвиняемого), который может быть приобретен в случае совершения преступления и последующего наступления у лица психического заболевания, требующего помещения в психиатрический стационар. Наступление заболевания раньше приобретения процессуального статуса подозреваемого (обвиняемого) актуализирует вопрос о внесении изменений в УПК
РФ в части избрания меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении лица, который не может принимать участие в судебном заседании ввиду его психического состояния; а также приостановления срока предъявления обвинения до момента наступления возможности по состоянию здоровья принимать участие в предъявлении обвинения (по аналогии с ч. 3 ст. 203 УПК РФ).
В случае установления факта совершения общественно-опасного деяния в состоянии невменяемости приобретение лицом процессуального статуса обвиняемого (подозреваемого) исключено, следовательно, в отношении него не может быть избрана и мера пресечения. В данном случае также необходимо руководствоваться ч. 11 ст. 435 УПК РФ, предусматривающей порядок помещения лица, не содержащегося под стражей, в психиатрический стационар.
Порядок помещения лица в психиатрический стационар, к которому отсылает ч. 11 ст. 435 УПК РФ, применим к лицам, не содержащимся под стражей: к тем, кто не имеет статуса подозреваемого (обвиняемого) и к подвергнутым иным, кроме заключения под стражу, мерам пресечения. В таком случае помещение в психиатрический стационар имеет исключительно цель лечения, и сроки нахождения лица в стационаре регламентируются законодательством в сфере здравоохранения. В то же время помещение лица в психиатрический стационар все же имеет процессуальный характер, поскольку в целях решения задач уголовного судопроизводства желательно его излечение или, как минимум, улучшение психического состояния, позволяющего активно участвовать в уголовном процессе, что позволило бы более широко задействовать процессуальные гарантии правильного установления обстоятельств по уголовному делу и обеспечения прав личности.
К сожалению, законодатель не учел, что применение в качестве меры пресечения домашнего ареста, запрета определенных действий (запрет выходить в определенные периоды времени за пределы жилого помещения, в котором он проживает в качестве собственника, нанимателя или на иных законных основаниях - п. 1 ч. 6 ст. 1051 УПК РФ), также как и применение заключения под стражу, подчиняется требованиям принципа неприкосновенности личности, поскольку ограничивает свободу и личную неприкосновенность.
Таким образом, помещение в психиатрический стационар в рамках уголовного судопроизводства в любых случаях остается мерой процессуального принуждения, отвечающей всем ее признакам [13, а 30; 14 с.11-12], применяемой:
1) для обеспечения меры пресечения в виде заключения под стражу с дополнительной целью излечения обвиняемого (подозреваемого);
2) в качестве самостоятельной меры, имеющей цель излечения лица, страдающего психическим заболеванием, для обеспечения полноценных гарантий, необходимых для решения задач уголовного процесса.
Список литературы
1. Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 24.05.2018 № 20-П «По делу о проверке конституционности статьи 435 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан Д. и К.» [Электронный ресурс]. URL: https://rg.ru/2018/06/06/upk-dok.html (дата обращения: 25.02.2022).
2. Федеральный закон от 30.12.2021 № 500-ФЗ «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» // СПС «Консуль-тантПлюс». [Электронный ресурс]. URL: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_405492/ (дата обращения: 25.02.2022).
3. Федеральный закон от 25.11.2013 № 317-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации и признании утратившими силу отдельных положений законодательных актов Российской Федерации по вопросам охраны здоровья граждан в Российской Федерации» [Электронный ресурс]. URL: http://http://www.kremlin.ru/acts/bank/37817 (дата обращения: 25.02.2022).
4. Данные судебной статистики о деятельности федеральных судов общей юрисдикции и мировых судей [Электронный ресурс]. URL: http://www.cdep.ru/index.php?id=79 (дата обращения: 20.02.2022)
5. Строгович М. С. О единой форме уголовного судопроизводства и пределах ее дифференциации // Социалистическая законность. 1974. № 9. С.50-53
6. Люблинский П.И. Меры пресечения. Комментарий к ст. 146-164 Уголовно-процессуального кодекса. М.,1923. 58 с.
7. См. об этом, например: Победкин А.В. Уголовный процесс: состояние вне права. М.: Юрлитинформ, 2013. 243 с.
8. Элькинд П.С. Расследование и судебное рассмотрение дел о невменяемых. М.: Госюриздат, 1959. 111 с.
9. Суховерхова Е.В. Помещение в психиатрический стационар в соответствии со ст. 435 УПК РФ - разновидность заключения под стражу или отдельная мера пресечения? // Вестник Московского университета МВД России. 2012. №3. С. 80-82.
10. Николюк В.В., Кальницкий В.В. Уголовно-процессуальная деятельность по применению принудительных мер медицинского характера. Омск: Омская академия Министерства внутренних дел Российской Федерации, 1990. 136 с.
11. Галаган А.И. Особенности расследования органами внутренних дел общественно опасных деяний лиц, признаваемых невменяемыми. Киев, 1986. 82 с.
12. Постановление Правительства Российской Федерации от 14.01.2011 № 3 «О медицинском освидетельствовании подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений» (с изменениями и дополнениями от 04.09.2012)
[Электронный ресурс]. URL:https://base.garant.ru/12182023/ (дата обращения: 05.01.2022)
13. Коврига З.Ф. Уголовно-процессуальное принуждение. Воронеж: изд-во Воронеж. ун-та, 1975. 175 с.
14. Зинатуллин З.З. Уголовно-процессуальное принуждение и его эффективность. Вопросы теории и практики. Казань: изд-во Казан. ун-та, 1981. 136 с.
Щербакова Мария Александровна, адъюнкт, mari\>all((7amail.ru, Россия, Москва, Академия Управления Министерства внутренних дел Российской Федерации
PLACEMENT IN A MEDICAL ORGANIZATION PROVIDING PSYCHIATRIC CARE IN INPATIENT CONDITIONS: THE ESSENCE AND GOALS
M.A. Shcherbakova
The article is devoted to the problem of the lack of a procedural form ofplacement in a medical organization providing psychiatric care in inpatient conditions, as a consequence of insufficient legal regulation of this coercive measure, entailing violation of guarantees ofpersonal rights. The author analyzes the changes made to the provisions of Article 435 of the CPC in terms of the ratio of placing a person in a medical organization providing psychiatric care in inpatient conditions with preventive measures. The conclusion is drawn about the dual legal nature of the coercive measure under consideration, in connection with which the need for more thorough legislative improvement of the applicable norms is indicated.
Key words: criminal procedural coercion, guarantees of rights and freedoms, the principle of personal inviolability, psychiatric hospital, compulsory medical measures, provision of psychiatric care, detention, forensic psychiatric examination.
Shcherbakova Maria Alexandrovna, post graduated officer, mariya1107@mail.ru, Russia, Moscow, Academy of the Internal Ministry of Russian Federation
