CC BY
9
образует новые производные: тамурлашмакъ 'укореняться' и др.
9. -ыш// -иш// -уш .: Аффикс -ыш// -иш - образует глаголы взаимного залога. Однако в древнейшую стадию развития с его помощью создавались и имена: оьрюш 'выпас, пастбище'; уьлюш 'доля, часть'.
Заключение
Лексико-семантический анализ мифологических наименований выстраивает определённую ретроспективу появления обозначаемых ими реалий. Как показало исследование, в составе мифонимической лексики имеются архаизмы, историзмы, неологизмы. Эта лексика, как и лексика в целом, является подвижной частью языковой системы и постоянно развивается. С одной стороны, идёт её обновление, которое направлено на удовлетворение растущих потребностей общества в новых номинациях. С другой стороны, предполагается и старение некоторых элементов этой системы, их замена или выход из употребления.
В кумыкском языке сформировалась довольно-таки полная, ёмкая и целостная система мифонимических наименований. Факт наличия такой системы свидетельствует о богатстве словообразовательных возможностей языка, о способности обозначать любые реалии и возможности передавать любые значения.
Системное исследование мифонимических названий представляет один из самых древних лексических пластов. Оно имеет не только историко-лексикологическую, но историко-культурную значимость и отражает развитие материальной и духовной культуры кумыкского народа, историю социальных и экономических отношений в обществе, языковую, хозяйственную и культурную связи с другими народами. Народная терминология в своё время развивалась в разных отраслях. На сегодняшний день она в значительной степени забыта. Поэтому перед специалистами стоит неотложная задача - уберечь от полного забвения и показать миру веками складывавшиеся традиционные отраслевые терминологии, отражающие культуру и историю народов.
Несмотря на несомненные достоинства, кумыкская мифони-мическая номенклатура имеет некоторые недостатки.
Библиографический список
Из-за недостаточности научного обоснования проблемы совершенствования терминологии нередко решаются интуитивно, что ведёт к неустойчивости созданных и совершенствуемых терминов. Это приводит к частичной неупорядоченности и характеризуется вариативным терминообразованием. Без разработки общих методологических положений и научных принципов невозможно решить вопросы систематизации, упорядочения и унификации кумыкской терминологии.
Лексика мифонимии выступает как один из наиболее богатых и древних пластов лексического фонда кумыкского языка.
Изучение сравнительно-типологического аспекта мифо-нимической лексики кумыкского языка показывает, что она содержит несколько пластов различного хронологического уровня. Значительная часть мифонимической лексики кумыкского языка включает в себя слова, общие для всех или большинства тюркских языков. Она содержит несколько разделов: а) огуз-ско-полирегиональная ономастика, т. е. онимы, характерные не только для тюркских языков, но и для некоторых алтайских языков. Большая часть данной лексики представлена в виде связанных корней, т. е. в составе основ, содержащих общие корни, но имеющих различное морфологическое оформление; б) кыпчак-ско-общетюркская ономастика, т.е. слова, известные в пределах кыпчакских и других тюркских языков, но не распространённые в других алтайских языках; в) кыпчакско-межтюркская мифонимия, т.е. слова, распространённые в кыпчакских языках, но имеющиеся также и в некоторых остальных группах тюркских языков; г) собственно кыпчакские мифонимы, характерные для кыпчак-ских языков и отсутствующие в других тюркских языках; д) кып-чакско-региональная лексика, т.е. слова, характерные для одного конкретного кыпчакского языка, в данном случае - кумыкского.
Достаточное представление о характере кумыкской мифологии и ономастики, её отличительных и общих признаках с остальными тюркскими языками даёт выделение в кумыкской мифонимии трёх основных лексико-тематических пластов: тео-нимов, антропонимов, топонимов, этнонимов.
На основании анализа имеющегося материала можно сделать вывод, что внутренние ресурсы кумыкского языка являлись главным способом обогощения мифонимической лексики.
1. Кодухов В.И. Введение в языкознание: учебник для студентов педагогических институтов. Москва: Просвещение, 1987.
2. Дмитриев Н.К. Турецкий язык Москва: Издательство восточной литературы, 1960.
3. Левитская Л.С. Историческая морфология чувашского языка. Москва: Наука (ГРВЛ), 1976.
4. Кононов А.Н. Грамматика современного турецкого литературного языка. Москва-Ленинград: Издательство АН СССР, 1956.
5. Гаджиева Н.З., Серебренников Б.А. Сравнительно-историческая грамматика тюркских языков. Москва: Наука, 1986.
6. Щербак А.М. Названия домашних и диких животных в тунгусо-маньчжурских языках. Историческое развитие лексики тюркских языков. Москва: 1960: 82 - 172.
7. Баскаков Н.А. О некоторых типологических изменениях в синтаксисе современных тюркских литературных языков. Тюркологический сборник: К шестидесятилетию академика А.Н. Кононова. Москва: Наука (ГРВЛ), 1966.
References
1. Koduhov V.I. Vvedenie vyazykoznanie: uchebnik dlya studentov pedagogicheskih institutov. Moskva: Prosveschenie, 1987.
2. Dmitriev N.K. Tureckijyazyk Moskva: Izdatel'stvo vostochnoj literatury, 1960.
3. Levitskaya L.S. Istoricheskaya morfologiya chuvashskogo yazyka. Moskva: Nauka (GRVL), 1976.
4. Kononov A.N. Grammatika sovremennogo tureckogo literaturnogo yazyka. Moskva-Leningrad: Izdatel'stvo AN SSSR, 1956.
5. Gadzhieva N.Z., Serebrennikov B.A. Sravnitel'no-istoricheskaya grammatika tyurkskih yazykov. Moskva: Nauka, 1986.
6. Scherbäk A.M. Nazvaniya domashnih i dikih zhivotnyh v tunguso-man'chzhurskih yazykah. Istoricheskoe razvitie leksiki tyurkskih yazykov. Moskva: 1960: 82 - 172.
7. Baskakov N.A. O nekotoryh tipologicheskih izmeneniyah v sintaksise sovremennyh tyurkskih literaturnyh yazykov. Tyurkologicheskij sbornik: K shestidesyatiletiyu akademika A.N. Kononova. Moskva: Nauka (GRVL), 1966.
Статья поступила в редакцию 20. 04.16
УДК 81'373
Dyachkova E.S., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, Foreign Languages Department, Altai State Pedagogical
University (Barnaul, Russia), E-mail: [email protected]
SEMI-SUFFIXATIONAL DERIVATIVE AS A SPECIAL WORD-FORMING CATEGORY. The article is dedicated to description and an analysis of semi-suffixational derivatives as a specific word-forming category. The research explains the importance of studying the word-forming phenomena, in particular, the active process of formation and functioning of semi-suffixes and words formed with the help of these elements from the position of a cognitive approach. The article dwells on the conceptual framework of semi-suf-fixational derivatives, which goes to the level of semantic structure in the process of filling in with concrete meaning expressed by word-building means (semi-suffixes). The author comes to the conclusion that in an act of forming a new word derivatives with different semantic structures appear; and as a result the word-forming category starts to demonstrate derivatives with varied semantics that leads to the polysemy of a semi-suffixational derivative.
Key words: semi-suffix, semi-suffixational derivative, word-forming category, polysemy.
Е.С. Дьячкова, канд. филол. наук, доц. каф. иностранных языков, Алтайский государственный педагогический университет, г. Барнаул, Е-таИ: [email protected]
ПОЛУСУФФИКСАЛЬНОЕ ПРОИЗВОДНОЕ СЛОВО КАК ОСОБАЯ СЛОВООБРАЗОВАТЕЛЬНАЯ КАТЕГОРИЯ
Статья посвящена описанию и анализу полусуффиксального производного слова как особой словообразовательной категории. В статье даётся оценка значимости изучения словообразовательных явлений, в частности, активно развивающегося процесса формирования и функционирования полусуффиксов и образований с ними, с позиции когнитивного подхода. В статье рассматривается концептуальная структура полусуффиксальных дериватов, выходящая в процессе заполнения конкретными смыслам, выраженными конкретными словообразовательными средствами (полусуффиксами), на уровень семантической структуры. Автор приходит к выводу о том, что в реальном словообразовательном акте порождаются дериваты с различными семантическими структурами, в результате чего словообразовательная категория начинает демонстрировать производные слова с варьирующейся семантикой, что приводит к полисемии полусуффиксального деривата.
Ключевые слова: полусуффикс, полусуффиксальный дериват, словообразовательная категория, полисемия.
В современном словообразовании все более актуальным становится погружение проблем дериватологии в теоретический контекст когнитивной лингвистики. В связи с этим возникает необходимость осмысления процесса полуаффиксации (в частности, полусуффиксации) в английском языке в рамках когнитивного подхода.
Анализ словообразовательных явлений с когнитивных позиций представляет собой особую важность вследствие того, что соотнесение этих явлений с процессом познания и закреплением его результатов позволяет наблюдать, с одной стороны, в каких формах протекают словообразовательные процессы в языке, а с другой - как меняется язык под влиянием этих процессов. Создание, как новых слов, так и дериватов, прежде всего, приводит к закреплению человеческого опыта, к отражению в словообразовательных единицах итогов осмысления мира.
Первостепенную значимость для изучения как языковых фактов в целом, так и словообразовательных явлений в частности, является их рассмотрение в рамках категории. Как отмечает Дж. Лакофф, "любое слово категориально, именно категории играют главную роль в мышлении и рассуждении" [1, с. 12]. Действительно, в рамках языковых категорий происходит реализация мыслей и оформленное языком познание мира. Именно языковая категоризация помогает человеку ориентироваться в бесконечных лабиринтах языка, интерпретирующего действительность [2, с. 18 - 19].
По мнению Е.С. Кубряковой, важнейшим моментом в познании мира явилось формирование грамматических категорий, что создало главный остов системы языка, её костяк и в связи с чем закрепились в качестве обязательных основные координаты всего языкового пространства, всей языковой картины мира. Словообразовательные же категории рассматриваются ею как категории субкатегоризирующие, то есть продолжающие членение, начатое на уровне грамматики. По своему содержанию они уточняют, с одной стороны, категории предметности, процессу-альности и признаковости, а с другой - конкретизируют и развивают значения представляющих части речи грамматических категорий. Так, например, заложенные в семантике глагола идеи движения, перемещения и изменения субкатегоризируются за счет детализации, для чего используется, в частности, в славянских языках разветвленная система префиксации. Таким образом, в совокупности грамматические и словообразовательные категории оказываются наиболее существенными для языковой картины мира, так как они организуют не только членение этой картины, но и обусловливают продолжающееся осмысление опыта по сложившимся и укрепившимся в сознании говорящих нормам [3, с. 91 - 92].
Другим важным вопросом, касающимся словообразовательных категорий, является вопрос об их концептуальных структурах. В связи с этим Е.С. Кубрякова отмечает, что производное слово представляет собой определенную словообразовательную категорию по ее связи с определенной грамматической категорией/категориями, которая, с одной стороны, отражает концепт источника деривации, а с другой стороны - концепт (части речи) созданного слова, а также когнитивную связку между указанными концептами. Эта конструкция и есть, по сути, концептуальная структура деривата [3, с. 92].
В качестве примера выявления концептуальной структуры производного слова обратимся к полусуффиксальным дериватам типа woodenhead "a stupid person; дурак" и muddlehead "a person who does not think clearly or in an organized way; бестол-
ковый человек". Дефиниции данных производных явно указывают на их принадлежность грамматической категории существительного с главным концептом "предмет". Источники дериватов - прилагательное wooden "made of wood" и существительное muddle "a state of confusion and disorder". Оба эти слова содержат концепт "признак", следовательно, их концептуальный вклад в структуру дериватов состоит в наличии у последних признаково-сти, ориентированной при этом на концепт "лицо", выражаемый полусуффиксом -head, и обладающей, к тому же, определенной оценкой, в данном случае, отрицательной.
Наполняясь по мере объективации более конкретными смыслами (т. е. реализуясь с помощью определённых лексических единиц, аффиксов и т. п.), концептуальная структура выходит на уровень семантической структуры, и дериват, таким образом, проходит путь от абстрактного к конкретному, а поскольку "заполнение" конкретной структуры есть путь её конкретизации, которая связана с функционированием реальных основ, аффиксов, полуаффиксов, последствия всего процесса могут довольно существенно варьироваться. Поэтому в реальном словообразовательном акте могут порождаться дериваты с различными семантическими структурами, в результате чего словообразовательная категория начинает демонстрировать производные слова с разными "отклонениями" от своего прототипического образца. К тому же в строении словообразовательной категории могут принимать участие разные по своему составу словообразовательные модели, что только усиливает асимметрию формы и содержания единиц одной и той же словообразовательной категории. Признание этой черты словообразовательной категории, по мнению Е.С. Кубряковой, открывает еще одно направление в их анализе: исследования причин и пределов возможного варьирования семантики производных одной категории [3, с. 93].
В качестве подтверждения вышесказанного представляется целесообразным привести примеры различной семантики дериватов с полусуффиксом -head:
1. В образованиях типа crackhead "наркоман", egghead "умник" полусуффикс -head имеет значение "лицо, человек" и в сочетании с именными основами существительных и прилагательных называет имена лиц, обладающих определенными, обычно отрицательными характеристиками.
2. В образованиях типа bedhead "изголовье кровати", flowerhead "бутон" полусуффикс -head имеет значение "верхняя часть" и в сочетании с именными основами существительных образует дериваты со значением "верхняя часть чего-либо".
3. В образованиях типа bridgehead "предмостное укрепление", wellhead "устье скважины" полусуффикс -head употребляется в значении "входная часть" и в сочетании с именными основами существительных в значении "определенное место, предмет" образует существительные со значением "определенное место, вход, часть входа".
Таким образом, полусуффикс -head, так же, как и производные с ним, демонстрирует целый ряд, казалось бы, разных значений. Однако все значения данного полусуффикса возникли на базе значений полисемичного простого корневого существительного head, а именно:
1) значение -head "лицо, человек" развилось из одного из значений head "the person, лицо, человек";
2) значение -head "верхняя часть" развилось из значения head "the part at the top, верхняя часть чего-либо";
3) значение -head "передняя часть" развилось из значения head "the part at the front, передняя часть чего-либо".
Соответственно, представляется возможным сделать вывод о том, что полисемия исходного коррелята полусуффикса обусловливает варьирование его семантики, а, следовательно, и семантики полусуффиксального деривата.
Л.А. Араева предлагает рассматривать полисемию в рамках естественной категории, которая имеет полевую организацию, построенную по принципу "фамильного сходства" составляющих элементов и обладающую размытыми границами [2]. Ядерность / периферийность лексико-семантических вариантов многозначных дериватов детерминирована ядерностью / пери-ферийностью семантических сфер деривационной системы. Так, например, наименования людей, занимающихся определенной профессиональной деятельностью, являются ядерными для структурной модели N + -man (seaman "моряк", barman "бармен") и периферийными для структурных моделей N + -boy (cabinboy "юнга") и N + -bait (barberbait "рекрут").
Многозначные полусуффиксальные дериваты составляют особую категорию слов, обусловленную системными деривационными связями. Словообразовательные модели же, по словам Л.А. Араевой, являясь своеобразной упаковкой информации, стремятся к тому, чтобы в их пределах эксплицировались определенные аспекты семантики мотивирующего и мотивированного. В результате происходит образование производных по преимущественно присущей модели аналогии. Вместе с тем достаточно часто в разных структурных моделях проявляются одни и те же семантические сферы, что приводит к регулярности полисемии [2, с. 21].
Мотивирующее в аспекте его концептуальной реализации стремится наиболее полно реализовать разные смыслы в пределах одного слова. Зачастую это происходит через так называемую радиальную метонимию мотивирующего с различными лексико-семантическими вариантами (ЛСВ) мотивированного, в результате чего актуализируется специфика всех оттенков значений полисеманта, представляющего фрагмент картины мира. Л.А. Араева определяет радиальную метонимию как ментальный механизм, проявляющийся в такой ментально-языковой категории, как многозначное производное слово, которое эксплицирует
Библиографический список
знания человека о мире действительного, вскрывает выделенные человеком связи предметов по принципу фамильного сходства [2, с. 22]. Таким образом, объединение всех ЛСВ основано на их связи с концептом, реализованным мотивирующим словом. Рассмотрим в этом плане полусуффиксальный дериват bighead с мотивирующим словом big, обозначающим "нечто большое". Его ЛСВ:
1) a person having hang-over "человек, плохо себя чувствующий после чрезмерного употребления алкоголя";
2) a conceited person "тщеславный, самолюбивый человек";
3) a boss "начальник".
ЛСВ анализируемого полусуффиксального деривата bighead соотносятся не только с мотививирующим словом, но и с формантом, полусуффиксом -head, по принципу радиальной метонимии, что определяет их фамильное сходство. Все ЛСВ означают реалии, обладающие разными признаками, но каждый из них так или иначе связан с мотивирующим словом big: в первом случае это "кажущаяся огромной, раскалывающаяся от боли голова", во втором - "возвышающий себя", в третьем - "важный, солидный". С формантом же ЛСВ связаны посредством наличия общего значения "человек, лицо".
Отмеченные выше особенности семантики производного позволяют сделать вывод о том, что полисемия характерна не только для полусуффикса, но и для полусуффиксального деривата.
Таким образом, многозначное производное слово (в данном случае полусуффиксальным дериватом) представляет собой ментально-языковую прототипическую категорию, в основе которой находится радиальная метонимия, детерминирующая соотнесенность членов категории (лексико-семантических вариантов) по принципу "фамильного сходства". Концептуальная структура полусуффиксального образования, наполняясь различными смыслами в реальном словообразовательном акте, выходит на уровень семантической структуры, в результате чего возникает полисемия как самого полусуффикса, так и полусуффиксального деривата.
1. Лакофф Дж. Женщины, огонь и опасные вещи. Что категории языка говорят нам о мышлении. Москва, 2004.
2. Араева Л.А. Языковая форма в аспекте естественной категоризации. Актуальные проблемы современного словообразования: Труды международной научной конференции, 1-3 июля, Томск: Издательство Томского университета, 2006: 17 - 25.
3. Кубрякова Е.С. К построению типологии словообразовательных категорий. Актуальные проблемы современного словообразования: Труды международной научной конференции, 1-3 июля, Томск: Издательство Томского университета, 2006: 90 - 96.
4. НАРС - Новый англо-русский словарь. Москва, 2004.
5. CIDE - Cambridge International Dictionary of English. Cambridge University Press, 2001.
6. DAS - Dictionary of American Slang. Toronto, 1967.
7. MED - Macmillan English Dictionary for Advanced Learners. International Student Edition. Oxford, 2002. References
1. Lakoff Dzh. Zhenschiny, ogon' i opasnye veschi. Chto kategorii yazyka govoryat nam o myshlenii. Moskva, 2004.
2. Araeva L.A. Yazykovaya forma v aspekte estestvennoj kategorizacii. Aktual'nye problemy sovremennogo slovoobrazovaniya: Trudy mezhdunarodnoj nauchnoj konferencii, 1-3 iyulya, Tomsk: Izdatel'stvo Tomskogo universiteta, 2006: 17 - 25.
3. Kubryakova E.S. K postroeniyu tipologii slovoobrazovatel'nyh kategorij. Aktual'nye problemy sovremennogo slovoobrazovaniya: Trudy mezhdunarodnoj nauchnoj konferencii, 1-3 iyulya, Tomsk: Izdatel'stvo Tomskogo universiteta, 2006: 90 - 96.
4. NARS - Novyj anglo-russkij slovar'. Moskva, 2004.
5. CIDE - Cambridge International Dictionary of English. Cambridge University Press, 2001.
6. DAS - Dictionary of American Slang. Toronto, 1967.
7. MED - Macmillan English Dictionary for Advanced Learners. International Student Edition. Oxford, 2002.
Статья поступила в редакции. 30.05.16
УДК 811.112.2
Zavyalova A.V., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, Altai State Pedagogical University (Barnaul, Russia),
E-mail: [email protected]
THE PRAGMATIC POTENTIAL OF SINTAX CONSTRUCTIONS IN THE ACTUALISATION OF DEFINITE MEANING. Syntartic constructions are one of the means of actualizing the meaning of definiteness in German discourse. Speech realization of pragmatic potencies of syntactic constructions can be considered a communicative-pragmatic code. These expressions limit the choice and penalization of syntactic constructions in different communicative situations. Those linguistic means of different levels, which contribute to the speaker's communicative intensions, are chosen for the rising of the pragmatic effect. The degree of the expression of this categorical meaning with one or other syntactic constructions is shown clearly by communication. Outside the communication they are directed to the sphere of non-determination. In the article the constructions with genetive case, infinitive constructions and subordinate clauses as syntactic constructions realizing the definite meaning in German discourse are presented.
Key words: pragmatic potential, actualization, definite meaning, index of certainty.
