CC BY
41
Труды Кольского научного центра РАН. Химия и материаловедение. Вып. 5. 2021. Т. 11, № 2. С. 207-213. Transactions Ко1а Science Centre. Chemistry and Materials. Series 5. 2021. Vol. 11, No. 2. P. 207-213.
Научная статья УДК 54.05
D0l:10.37614/2307-5252.2021.2.5.043 ПОЛУЧЕНИЕ И ИЗУЧЕНИЕ СВОЙСТВ
КОБАЛЬТ- И НИКЕЛЬСОДЕРЖАЩИХ НАНОКОМПОЗИТОВ С ПОМОЩЬЮ ТЕРМОЛИЗА И С ИСПОЛЬЗОВАНИЕМ В КАЧЕСТВЕ ПРЕДШЕСТВЕННИКОВ НАСЫЩЕННЫХ КАРБОКСИЛАТОВ
Роман Владимирович Сапрыкинш, Сергей Александрович Семёнов2
12МИРЭА — Российский технологический университет (Институт тонких химических технологий имени М. В. Ломоносова), Москва, Россия 1romaj47j@gmail. com 2srg. semenov@gmail. com
Аннотация
Синтезированы соли никеля (II) и кобальта (II) с насыщенными монокарбоновыми кислотами: масляной, валериановой, капроновой, энантовой и каприловой. Полученные соединения охарактеризованы методами элементного анализа, ИК-спектроскопии, дифференциальной сканирующей калориметрии. В результате термолиза синтезированных карбоксилатов получены нанокомпозиты, которые были исследованы методами сканирующей и просвечивающей электронной микроскопии, элементного анализа, ИК-спектроскопии, энергодисперсионной рентгеновской спектроскопии и рентгенофазового анализа. Изучены магнитные свойства полученных нанокомпозитов. Ключевые слова:
насыщенные монокарбоновые кислоты, никель, кобальт, синтез, карбоксилаты, термолиз, нанокомпозиты Финансирование
Работа выполнена при финансовой поддержке Российского фонда фундаментальных исследований (проект № 19-03-00237).
Original article
OBTAINING AND STUDYING THE PROPERTIES OF COBALT- AND NICKEL-CONTAINING NANOCOMPOSITES BY THERMOLYSIS OF SATURATED CARBOXYLATES
Roman. V Saprykin1B, Sergey A. Semenov2
12MIREA — Russian Technological University (Lomonosov Institute of Fine Chemical Technologies), Russia 1romaj47j@gmail. com 2srg. semenov@gmail. com
Abstract
Nickel (II) and cobalt (II) salts were synthesized with saturated monocarboxylic acids: butyric, valeric, nylon, enanthic, and caprylic. The obtained compounds were characterized by elemental analysis, IR spectroscopy, and differential scanning calorimetry. As a result of thermolysis of the synthesized carboxylates, nanocomposites were obtained, which were studied by scanning and transmission electron microscopy, elemental analysis, IR spectroscopy, energy dispersive X-ray spectroscopy, and X-ray phase analysis. The magnetic properties of the obtained nanocomposites have been studied. Keywords:
saturated monocarboxylic acids, nickel, cobalt, synthesis, carboxylates, thermolysis, nanocomposites Funding
This work was supported financially by the Russian Foundation for Basic Research (Project No. 19-03-00237).
Карбоксилаты металлов в настоящее время находят широкое применение как в повседневной жизни человека, так и в различных отраслях промышленности [1]. Интерес к исследованию термического разложения карбоксилатов металлов связан с широкой областью применения продуктов термолиза (как правило, наночастиц металлов, оксидов или их карбидов) в качестве катализаторов реакций основного органического синтеза, керамических материалов, неорганических пигментов [2-5]. В статье [6] показана биологическая активность наноматериалов. Управляемый термолиз металлосодержащих мономеров в инертной атмосфере, сочетающий в себе как синтез высокодисперсной металлической фазы, представленной в виде ядра, состоящего из металла/ оксида
© Сапрыкин Р. В., Семёнов С. А., 2021
металла или их смеси, так и формирование стабилизирующей полимерной матрицы, препятствующей агломерации частиц образующихся нанокомпозитов, является одним из наиболее перспективных методов синтеза нанокомпозитов [7, 8].
Уникальность химических и физических свойств материалов, включающих в свой состав наноразмерные частицы, обусловливает их применение в различных областях биологии, физики и химии [9]. Примерами их использования являются: применение в биомедицине, создание измерительных приборов, хранение и преобразование энергии, формирование изображений, люминесценция, создание высокоемких магнитных носителей информации на их основе и многое другое [10].
Целью настоящей работы был синтез карбоксилатов никеля и кобальта муравьиной H-COOH, масляной CH3-(CH2)2-COOH, валериановой СНз-(СН2)з-СООН, капроновой CH3-(CH2)4-COOH, энантовой CH3-(CH2)5-COOH, каприловой CH3-(CH2)6-COOH кислот, исследование их термических свойств, получение в результате контролируемого термолиза никель- и кобальтсодержащих нанокомпозитов и исследование их характеристик.
Объекты и методы
В работе использованы сульфат никеля NÍSO47H2O (ч), карбонат кобальта СоСОзШО (Sigma-Aldrich), гидроксид натрия NaOH («чда») и гидроксид бария Ba(OH)2 («чда»), формиат никеля двухводный (98,5 %), ацетат никеля №(СНзСОО)2-4ШО (ч), ацетат кобальта Со(СНзСОО)2ШО («ч»), муравьиная кислота («чда»), масляная кислота (Sigma-Aldrich), валериановая кислота (Sigma-Aldrich), капроновая кислота (Sigma-Aldrich), энантовая кислота (Sigma-Aldrich), каприловая кислота (Sigma-Aldrich).
Синтез бутирата и валерата никеля проводили путем взаимодействия водных растворов кислот с раствором ацетата никеля. Далее раствор упаривали на магнитной мешалке с постоянным перемешиванием и при температуре 50-70 °С. Полученный осадок с целью удаления образующейся в процессе синтеза уксусной кислоты доводили до постоянной массы при температуре 120 °С [11]. Синтез формиата, бутирата и валерата кобальта проводили из водного раствора кислот постепенно добавляя карбонат кобальта на магнитной мешалке с постоянным перемешиванием и при температуре 50-70 °С до выпадения осадка. Далее высушенный осадок измельчали, трижды промывали диэтиловым эфиром для полной отмывки от примеси непрореагировавшей карбоновой кислоты и оставляли сушиться на воздухе.
В связи с тем, что капроновая, энантовая и каприловая кислоты плохо растворимы в воде, синтез проводили c использованием их натриевых солей [12]. Карбоксилаты никеля получали, добавляя к водным растворам натриевых солей заранее приготовленный раствор сульфата никеля, карбоксилаты кобальта получили, добавляя к этим растворам заранее приготовленный раствор ацетата кобальта. Образовавшийся осадок фильтровали, промывали горячей водой для удаления сульфата натрия или ацетата натрия в зависимости от использованных реагентов соответственно.
Содержание углерода и водорода в полученных карбоксилатах и продуктах их термолиза определяли в лаборатории органического анализа ЦКП РТУ МИРЭА на автоматическом элементном CHNS-анализаторе, фирма Thermo Finnigan (Италия).
ИК-спектры образцов в виде таблеток с KBr регистрировали в области 4000-500 см-1 на ИК-Фурье-спектрометре Equinox 55 фирмы Bruker (Германия) в ЦКП РТУ МИРЭА.
Содержание никеля определяли прямым титрованием Трилоном Б с мурексидом, а содержание кобальта — этилендиаминтетрауксусной кислотой с мурексидом [13].
Термоаналитические исследования карбоксилатов никеля проводили на дифференциальном сканирующем калориметре SDT Q600 V 20,9 Build 20 со скоростью нагрева 10 град/мин при одновременной записи кривых нагревания (ДТА и Т) и убыли массы (TG) в кварцевых тиглях в аргоне в интервале температур от 20 до 500 °С.
Синтез нанокомпозитов никеля проводили в изотермических условиях при температуре 320 ± 1 °С с использованием электротигля ЭТ-МГК 0,7^1,5/12 с цифровым регулятором температуры «Дельта» серии ДТА в течение 9 часов в атмосфере азота. Нанокомпозиты кобальта получали при температуре 335±1 °С.
Композиты, полученные при термолизе, исследовали методами просвечивающей электронной микроскопии (ПЭМ) на электронном микроскопе JEM 100 СХ (Jeol, Япония) в ЦКП «Коллекция UNIQEM» ФИЦ Биотехнологии РАН при ускоряющем напряжении 80 кВ, сканирующей электронной микроскопии (СЭМ) на электронном микроскопе JSM-6700 F (JEOL, Япония) с приставкой для энергодисперсионной спектрометрии INCA (Oxford, UK). Рентгенофазовый анализ выполняли
на рентгеновском дифрактометре ДРОН-4.0 с использованием монохроматизированного CoKa-излучения. Для интерпретации дифракционного спектра использовали программу количественного фазового анализа PHAN % [14].
Для автоматической обработки электронных фотографий использовали программный продукт (I II I) LabVIEW 8.5.1 [15]. Магнитные свойства нанокомпозитов измеряли при комнатной температуре посредством вибрационного магнитометра (VSM) M4500 EG&G PARC, калиброванного с использованием стандартного никелевого образца массой 90 мг. В ходе измерений магнитное поле варьировали от 0 до 800 кА/м. Масса исследуемого образца составляла ~ 50 мг.
Результаты и обсуждение
Состав и термический анализ полученных карбоксилатов. Для подтверждения получения карбоксилатов использовали данные элементного анализа и ИК-спектроскопии. Приведенные данные по ИК-спектроскопии позволяют сделать вывод о наличии карбоксилат-ионов в полученных соединениях и присутствии координационной воды (табл. 1), что, в свою очередь, количественно подтверждается показателями элементного анализа (табл. 2).
Таблица 1
Характеристические частоты (v/см-1) в ИК-спектрах карбоксилатов
Соединение V (HO) OH 2 у V (CÜÜH) Vs (COO) Vas (COO)
Формиат кобальта 3440 - 1413 1564
Бутират никеля 3300 - 1410 1562
Бутират кобальта 3300 - 1388 1579
Валерат никеля - - 1417 1571
Валерат кобальта 3182 - 1414 1563
Капроат никеля - - 1414 1572
Капроат кобальта 3221 - 1415 1555
Энантат никеля 3391 - 1415 1565
Энантат кобальта 3162 - 1415 1557
Каприлат никеля - - 1414 1562
Каприлат кобальта 3044 - 1415 1553
Таблица 2 Данные элементного анализа карбоксилатов
Карбоксилат Найдено/вычислено
Со(№), % С, % Н, %
Формиат кобальта Сo(HCOO)2•2H2O 30,98/31,87 13,03/12,98 3,37/3,24
Бутират никеля Ni(C4H7O2)OH•0,5H2O 32,57/34,18 27,76/27,96 5,15/5,24
Бутират кобальта Co(C4H7O2)2•H2O 24,86/23,48 39,37/38,26 6,21/6,38
Валерат никеля Ni(C5H9O2)OH 31,21/33,22 30,65/33,96 4,86/5,66
Валерат кобальта Co(C5H9O2)2•0,5H2O 23,60/21,83 44,40/44,46 6,90/7,04
Капроат никеля М^Ш^Ь 21,61/20.33 46,57/49,87 7,61/7,62
Капроат кобальта Co(C6HпO2)2•0,5H2O 22,41/19,78 47,51/48,33 7,49/7,72
Энантат никеля Ni(C7HlзO2)2•H2O 20,63/17.54 48,70/50,19 8,26/8,37
Энантат кобальта Co(C7HlзO2)2•0,5H2O 20,36/18,08 49,62/51,54 7,73/8,28
Каприлат никеля Ni(C8Hl5O2)OH 24,53/26,84 46,98/43,89 8,42/7,3
Каприлат кобальта Co(C8Hl5O2)2•0,5H2O 18,70/16,65 52,65/54,25 8,92/8,76
Было установлено, что все синтезированные соединения, за исключением капроата, энантата и каприлата, — хорошо растворимые в воде карбоксилаты, а также то, что они — кристаллогидраты, о чем свидетельствуют широкие полосы поглощения в ИК-спектре (voh(H2Ü) = 3044-3440 см-1).
Термолиз исследованных соединений на начальной стадии сопровождается газовыделением и потерей массы образцов, что обусловлено протеканием эндотермических реакций в интервале температур 142-227 °С с потерей молекул воды, согласно данным ДСК. Заниженные значения потери массы в процессе дегидратации свидетельствуют о том, что на этапе дегидратации теряется не вся вода. Полная дегидратация происходит в ходе реакции декарбоксилирования при более высокой температуре. Далее происходят эндотермические реакции декарбоксилирования с потерей органического лиганда. Продуктом термолиза в среде аргона в режиме ДСК, согласно данным рентгенофазового анализа, являются а-Со, ß-Со, СоО и СозО4 для карбоксилатов кобальта и Ni и NiO для карбоксилатов никеля.
Разложение безводных комплексов следует немедленно за процессом дегидратации, и остаточная масса хорошо согласуется со значениями, требуемыми для образования конечных продуктов.
Микроструктура нанокомпозитов. Исследованы процессы термического разложения полученных карбоксилатов никеля, а также реактивных формиата и ацетата никеля, при постоянной температуре (593 К) в течение 9 часов в атмосфере азота. Композиты, полученные в результате термического разложения насыщенных монокарбоксилатов никеля, представляют собой черный порошок, состоящий из двух структурных элементов: органическая полимерная матрица, в которую на основании данных электронной микроскопии имплантированы никельсодержащие наночастицы. Из данных РФА следует, что при термолизе формиата и бутирата никеля преобладает ГЦК-Ni, пространственная группа Fm-3m, параметр решетки а = 3,5243±0,0004 Â, с примесью ГЦК-NiO, пространственная группа Fm-3m, параметр решетки а = 4,1810±0,0025 Â. В случае термолиза ацетата, валерата, капроата, энантата и каприлата никеля преобладает ГЦК-NiO (Fm-3m) с примесью ГЦК-Ni (Fm-3m).
Композиты, полученные в результате термического разложения в токе аргона насыщенных карбоксилатов кобальта, имеют вид черного порошка и представляют из себя композицию, состоящую из двух структурных элементов: кобальтсодержащие наночастицы, покрытые углеродной оболочкой. При термолизе формиата, бутирата и каприлата кобальта преобладает гексагональный а-Со (P63/mmc) с примесью кубического СоО (Fm-3m), кубического Со3О4 (Fd-3m) и кубического ß-Со (Fm-3m). В случае термолиза ацетата кобальта преобладает кубический СоО (Fm-3m) c примесью кубического Со3О4 (Fd-3m). При термолизе валерата, капроата и энантата кобальта преобладает кубический Со3О4 (Fd-3m) с примесью гексагонального а-Со (P63/mmc) и кубического СоО (Fm-3m).
Черный цвет композитов объясняется присутствием аморфного углерода [16]. На основании данных элементного и энергодисперсионного анализов и ИК-спектроскопии продуктов термолиза карбоксилатов никеля высказано предположение о наличии в полученных продуктах полимерной матрицы, состоящей из таких компонентов, как -СН=С=СН- и -СН=СН-. Следовательно, при выбранном режиме термолиза (320 °С и 9 часов) композиты состоят из никельсодержащих наночастиц в оболочке из полимерной матрицы. Касательно продуктов термолиза карбоксилатов кобальта на основании данных анализа видно, что в их составе отсутствует водород, следовательно, при выбранном режиме термолиза (335 °С и 9 часов) композиты состоят из кобальтсодержащих наночастиц в оболочке из аморфного углерода.
Магнитные свойства нанокомпозитов
Магнитные характеристики полученных нанокомпозитов приведены в табл. 3.
Чтобы предотвратить саморазмагничивание вследствие тепловых флуктуаций при создании магнитных носителей информации высокой плотности магнитные наночастицы должны обладать большой коэрцитивной силой [17, 18]. Учитывая, что в полученных композитах никеля наночастицы состоят в основном из ГЦК-Ni и ГЦК-NiO в разных соотношениях, а также представляя строение наночастицы в виде ядра-оболочки, т. е. рассматривая частицу как ферромагнитное ядро, окруженное суперпарамагнитной оболочкой, состоящей из NiO, мы рассчитали размер ферромагнитного ядра и вычислили зависимость коэрцитивной силы от среднего диаметра ферромагнитного ядра (рис.), описываемую уравнением
Hc = 25,4-dNi-0,35
c достоверностью аппроксимации R2 = 0,796 и коэффициентом корреляции r = 0,892.
Полученная зависимость является правой ветвью зависимости коэрцитивной силы от диаметра ферромагнитных частиц, которая имеет вид кривой с максимумом [17, 19]. Установленная зависимость позволяет:
• рассчитать коэрцитивную силу образца, если известна объемная доля ферромагнитной фазы и средний диаметр частиц;
• определить объемную долю ферромагнитной фазы, если известна коэрцитивная сила образцов и средний диаметр частиц;
• определить средний диаметр частиц, если известна коэрцитивная сила образцов и доля ферромагнитной фазы.
Таблица 3
Магнитные характеристики полученных нанокомпозитов
Предшественник нанокомпозита Диаметр ядра наночастиц №, dNi, нм Намагниченность насыщения, ОБ, А-м2/кг Остаточная намагниченность от, Ам2/кг Коэрцитивная сила Не, кА/м
Формиат никеля 3,9 ± 0,1 50,3 12,8 16,3
Ацетат никеля 2,0 ± 0,1 26,6 6,10 18,7
Бутират никеля 3,2 ± 0,1 39,9 9,15 17,6
Валерат никеля 1,5 ± 0,1 26,4 6,08 20,7
Капроат никеля 1,1 ± 0,1 13,6 4,55 25,5
Энантат никеля 1,0 ± 0,1 6,5 2,44 29,6
Каприлат никеля 1,2 ± 0,1 20,2 5,60 20,8
35,00 30,00 25,00 Д 20,00 * 15,00 х 10,00 5,00 0,00
0,00
Зависимость коэрцитивной силы Нс от среднего диаметра ферромагнитного ядра наночастиц никеля
Из полученных результатов следует, что наибольшая коэрцитивная сила (29,6 кА/м) наблюдается у нанокомпозита, полученного в результате термолиза энантата никеля, что соответствует наименьшему диаметру ферромагнитного ядра наночастиц (1,0 нм). Наименьшей коэрцитивной силой (16,3 кА/м) характеризуется композит, полученный в результате термического разложения формиата никеля, что соответствует максимальному из полученных диаметру ферромагнитного ядра наночастиц (3,9 нм). Уменьшение коэрцитивной силы с ростом диаметра ферромагнитного ядра наночастицы можно объяснить, если использовать модель однодоменных частиц [19, 20].
Аналогичная зависимость была получена для карбоксилатов кобальта.
Синтезированы и охарактеризованы карбоксилаты кобальта (II) и никеля (II) с анионами насыщенных монокарбоновых кислот с числом атомов углерода. В результате термолиза синтезированных карбоксилатов при температуре 320 °С для никельсодержащих и 335 °С для кобальтсодержащих в течение 9 часов в атмосфере аргона получены нанокомпозиты, включающие в свой состав кобальт-и никельсодержащие наночастицы.
Исследован элементный состав всех полученных нанокомпозитов, а также проведены магнитные исследования их характеристик. На основе этих исследований были получены зависимости магнитных свойств от размера ядер наночастиц.
Установлено, что коэрцитивная сила полученных композитов зависит от строения прекурсора и растет с увеличением количества атомов углерода в анионе карбоновых кислот.
Список источников
1. Карбоксилаты непереходных и переходных металлов — получение, свойства и применение / И. В. Седов, [и др.]. Черноголовка: Ин-т проблем химической физики РАН, 2006. 57 с.
2. Помогайло А. Д., Джардималиева Г. И. Металлополимерные гибридные нанокомпозиты. М.: Наука, 2015. 494 с.
3. Sasikala R., Kulshreshtka S. K. // J. Therm. Anal. Cal. 2004. Уо1. 78. P. 723.
4. Malik A.-S., Duncan M. J., Bruce P. G. // J. Mater. Chem. 2003. Уо1. 13. P. 2123.
5. Frost R. L., Martens W., Adebajo M. O. // J. Therm. Anal. Cal. 2005. Уо1. 81. P. 351.
6. Биологическое действие наночастиц металлов и их оксидов на бактериальные клетки / И. А. Мамонова [и др.] // Российские нанотехнологии. 2015. Т. 10, № 1-2. С. 106-110. DOI: 10.1134/S1995078015010139.
7. Pomogailo A. D., Dzhardimalieva G. I. Nanostructured Materials Preparation via Condensation Ways. London: Springer, 2014. 460 p. D0I:10.1007/978-90-481-2567-8.
8. Магнитные и термические свойства наноматериалов на основе высокоразветвленных ферроценсодержащих полимеров / Р. А. Дворикова [и др.] // Тонкие химические технологии. 2018. Т. 13, № 5. С. 49-57.
9. Металлополимеры «ЛЕО». М., 2013. 33 с.
10. Синтез и термические превращения ненасыщенных дикарбоксилатов никеля (II) — прекурсоров металлополимерных нанокомпозитов / В. Ю. Мусатова [и др.] // ЖНХ. 2016. Т. 61, № 9. С. 1168-1181.
11. Синтез и термические превращения карбоксилатов никеля (II) с анионами ненасыщенных монокарбоновых кислот — прекурсоров металлосодержащих нанокомпозитов / А. С. Пронин [и др.] // ЖНХ. 2020. Т. 65, № 8. С. 1061-1072.
12. Синтез, структурное и термоаналитическое исследование бималеатов переходных металлов и их твердых растворов / Л. И. Юданова [и др.] // ЖНХ. 2008. Т. 53. № 9. С. 1559.
13. Шварценбах Г., Флашка Г. Комплексонометрическое титрование. М.: Химия, 1970. 360 с.
14. Шелехов Е. В., Свиридова Т. А. Программы для рентгеновского анализа поликристаллов // Металловедение и термическая обработка металлов. 2000. № 8. С. 16.
15. Обработка и анализ цифровых изображений с примерами на LabVIEW IMAQ Vision/ Ю. В. Визильтер [и др.]. М.: ДМК Пресс, 2009. 464 с.
16. Синтез композитов металл/полимер термолизом солей малеиновой кислоты Fe(II), Co(II) и Ni(II) / Л. И. Юданова [и др.] // Неорганические материалы. 2013. Т. 49, № 10. С. 1138-1143.
17. Магнитные наночастицы: методы получения, строение и свойства / С. П. Губин [и др.] // Успехи химии. 2005. Т. 74, № 6. С. 539.
18. O'Grady K., Laidler H. The limits to magnetic recording — media considerations // J. Magn. Magn. Mater. 1999. Уо1. 200. P. 616.
19. Ordered magnetic nanostructures: fabrication and properties / J. I. Martin [et al.] // J. Magn. Magn. Mater. 2003. Уо1. 256. P. 449-501.
20. Formation of cobalt nanoparticles in inorganic matrix by frontal polymerisation and thermolysis of metal-containing monomers / E. Sowka [et al.] // Physica. 2006. Уо1. 384B. P. 282.
References
1. Sedov I. V., Mahaev У. D., Matkovskij P. E., Aldoshin S. M., Troickij У. N. Karboksilaty neperekhodnyh i perekhodnyh metallov — poluchenie, svojstva i primenenie [Carboxylates of intransitive and transition metals — preparation, properties and application]. Chernogolovka, Institut problem himicheskoj fiziki RAN, 2006, 57 р.
2. Pomogajlo A. D., Dzhardimalieva G. I. Metallopolimernye gibridnye nanokompozity [Metal polymer hybrid nanocomposites]. Moskva, Nauka, 2015, 494 р.
3. Sasikala R., Kulshreshtka S. K. J. Therm. Anal. Cal., 2004, Vol. 78, рр. 723.
4. Malik A.-S., Duncan M.J., Bruce P.G. J. Mater. Chem., 2003, Vol. 13, рр. 2123.
5. Frost R. L., Martens W., Adebajo M. O. J. Therm. Anal. Cal., 2005, Vol. 81, рр. 351.
6. Mamonova I. A., Babushkina I. V., Norkin I. A., Gladkova E. V., Matasov M. D., Puchin'yan D. M. Biologicheskoe dejstvie nanochastic metallov i ih oksidov na bakterial'nye kletki. [Biological effect of metal nanoparticles and their oxides on bacterial cells]. Rossijskie nanotekhnologii [Russian nanotechnology], 2015, Vol. 10, No. 1-2, рр. 106-110.DOI:10.1134/S1995078015010139. (In Russ.).
7. Pomogailo A. D., Dzhardimalieva G. I. Nanostructured Materials Preparation via Condensation Ways. London, Springer, 2014, 460 p. DOI:10.1007/978-90-481-2567-8.
8. Dvorikova R. A., Vasnyov V. A., Korlyukov A. A., Buzin M. I. Magnitnye i termicheskie svojstva nanomaterialov na osnove vysokorazvetvlennyh ferrocensoderzhashchih polimerov [Magnetic and thermal properties of nanomaterials based on highly branched ferrocene-containing polymers]. Tonkie himicheskie tekhnologii [Fine chemical technologies], 2018, Vol. 13, No. 5, рр. 49. (In Russ.).
9. Metallopolimery "LEO" [Metal polymers "LEO"]. Moskva, 2013, 33 р.
10. Musatova V. Yu., Semenov S. A., Drobot D. V., Pronin A. S., Pomogajlo A. D., Dzhardimalieva G. I., Popenko V. I. Sintez i termicheskie prevrashcheniya nenasyshchennyh dikarboksilatov nikelya (II) — prekursorov metallopolimernyh nanokompozitov [Synthesis and thermal transformations of unsaturated dicarboxylates of nickel (II) — precursors of metal polymer nanocomposites]. Zhurnal neorganicheskoj himii [Journal of Inorganic Chemistry], 2016, Vol. 61, No. 9, рр. 1168. (In Russ.).
11. Pronin A. S., Semenov S. A., Drobot D. V., Volchkova E. V., Dzhardimalieva G. I. Sintez i termicheskie prevrashcheniya karboksilatov nikelya (II) s anionami nenasyshchennyh monokarbonovyh kislot — prekursorov metallosoderzhashchih nanokompozitov [Synthesis and thermal transformations of nickel (II) carboxylates with anions of unsaturated monocarboxylic acids — precursors of metal-containing nanocomposites]. Zhurnal neorganicheskoj himii [Journal of Inorganic Chemistry], 2020, Vol. 65, No. 8, рр. 1061. (In Russ.).
12. Yudanova L. I., Logvinenko V. A., Sheludyakova L. A., Yudanov N. F., Chekhova G. N., Alferova N. I., Alekseev V. I., Semyannikov P. P., Lisojvan V. I. Sintez, strukturnoe i termoanaliticheskoe issledovanie bimaleatov perekhodnyh metallov i ih tverdyh rastvorov [Synthesis, structural and thermoanalytical study of transition metal maleates and their solid solutions]. Zhurnal neorganicheskoj himii [Journal of Inorganic Chemistry], 2008, Vol. 53, No. 9, рр. 1559. (In Russ.).
13. Shvarcenbah G., Flashka G. Kompleksonometricheskoe titrovanie [Complexometric titration]. Moskva, Himiya, 1970, 360 р.
14. Shelekhov E. V., Sviridova T. A. Programmy dlya rentgenovskogo analiza polikristallov [Programs for X-ray analysis of polycrystals]. Metallovedenie i termicheskaya obrabotka metallov [Metallology and heat treatment of metals], 2000, No. 8, рр. 16. (In Russ.).
15. Vizil'ter Yu. V., Zheltov S. Yu., Knyaz' V. A., Hodarev A. N., Morzhin A. V. Obrabotka i analiz cifrovyh izobrazhenij s primerami na LabVIEW IMAQ Vision [Processing and analysis of digital images with examples on LabVIEW IMAQ Vision]. Moskva, 2009, 464 р.
16. Yudanova L. I., Logvinenko V. A., Yudanov N. F., Rudina N. A., Ishchenko A. V., Semyannikov P. P., Sheludyakova L. A., Alferova N. I., Romanenko A. I., Anikeeva O. B. Sintez kompozitov metall/polimer termolizom solej maleinovoj kisloty Fe(II), Co(II) i Ni(II) [Synthesis of metal/polymer composites by thermolysis of Fe(II), Co(II) and Ni(II) maleic acid salts]. Neorganicheskie materialy [Inorganic materials], 2013, Vol. 49, No. 10, рр. 1138. (In Russ.).
17. Gubin S. P., Koksharov Yu. A., Homutov G. B., Yurkov G. Yu. Magnitnye nanochasticy: metody polucheniya, stroenie i svojstva [Magnetic nanoparticles: methods of production, structure and properties]. Uspekhi himii [Advances in chemistry], 2005, Vol. 74, No. 6, рр. 539-574. (In Russ.).
18. O'Grady K., Laidler H. The limits to magnetic recording — media considerations. J. Magn. Magn. Mater. 1999, Vol. 200, рр. 616.
19. Martin J. I., Nogues J., Liu K., Vicent J. L., Schuller I. K. Ordered magnetic nanostructures: fabrication and properties. J. Magn. Magn. Mater., 2003, Vol. 256, рр. 449-501.
20. Sowka E., Leonowicz M., Kazmierczak J., Slawska-Waniewska A., Pomogailo A.D., Dzhardimalieva G. I. Formation of cobalt nanoparticles in inorganic matrix by frontal polymerisation and thermolysis of metal-containing monomers. Physica, 2006, Vol. 384B, рр. 282-285.
Сведения об авторах
Р. В. Сапрыкин — аспирант;
С. А. Семёнов — доктор химических наук, профессор.
Information about the authors
R. V. Saprykin — Graduate Student;
S. A. Semenov — Dr. Sc. (Chemistry), Professor.
Статья поступила в редакцию 20.03.2021; одобрена после рецензирования 01.04.2021; принята к публикации 05.04.2021.
The article was submitted 20.03.2021; approved after reviewing 01.04.2021; accepted for publication 05.04.2021.
