CC BY
16УДК 34.038.1:342..55«1918/1936»
УПОРОВ И.В., ЭФРИКЯН Р.А. ПОЛНОМОЧИЯ СУБЪЕКТОВ РСФСР В СФЕРЕ ФУНКЦИОНИРОВАНИЯ МЕСТНОЙ ВЛАСТИ В ПЕРИОД ДО СЕРЕДИНЫ 1930-Х ГОДОВ (КОНСТИТУЦИОННО-ПРАВОВОЙ АСПЕКТ)
Ключевые слова: Конституция, национальный признак, субъекты РСФСР, полномочия, местные Советы, автономные республики, автономные области.
В статье исследуется малоизученная тема, связанная с конституционно-правовым регулированием полномочий субъектов РСФСР в сфере функционирования местных Советов в период до середины 1930-х гг. Отмечается, что с самого начала (с 1918 г.) в советском государстве федеративные отношения стали строиться по национальному признаку. При таком подходе субъектами РСФСР формально-конституционно являлись только автономные республики и автономные области (при том, что сам термин «субъект РСФСР» отсутствовал). Губернии, края, области, города, районы, волости проходили в конституционных актах как государственные образования местного уровня и, соответственно, правовое регулирование полномочий субъектов РСФСР в сфере местной власти практически отсутствовало, за малым исключением. Такое положение по своей сути сохранялось в течение всего периода существования советского государства.
UPOROV, I. V., ЕFRIKAYN, R.A.
AUTHORITIES OF THE SUBJECTS OF THE RSFSR IN THE SPHERE OF FUNCTIONING OF LOCAL POWER AT THE PERIOD UNTIL THE MIDDLE OF THE 1930S (CONSTITUTIONAL-LEGAL ASPECT)
Keywords: Constitution, national sign, subjects of the RSFSR, authorities, local Soviets, autonomous republics, autonomous regions.
In the article researched a little-studied topic related with the constitutional-legal regulation of the authorities of the subjects of the RSFSR in the field of functioning of local Soviets in the period until the middle of 1930s. It is noted that from the very beginning (since 1918) in the Soviet state, federal relations began to be built on a national basis. With this approach, the subjects of the RSFSR were formally constitutional, only autonomous republics and autonomous regions (although the term "subject of the RSFSR" was absent), and provinces, regions, cities, districts, parishes were passed in the constitutional acts as state formations of the local and, accordingly, the legal regulation of the powers of the subjects of the RSFSR in the sphere of local government was practically absent, with a few exceptions. This situation was inherently preserved throughout the entire period of the existence of the Soviet state.
Становление РСФСР, как федерации, происходило весьма противоречиво, учитывая, что до этого Россия несколько веков являлась империей. Это касалось, разумеется, и вопроса о наделении субъектов федерации полномочиями в сфере функционирования местной власти. Первоначально был задан тренд (и впоследствии долго таковым оставался) о том, что в федерации объединяются территории по национальному признаку. Так, в ст. 2 Конституции РСФСР 1918 г. [1] указывалось, что новая Республика «учреждается на основе свободного союза свободных наций как федерация Советских национальных республик». При этом в литературе в этой связи нередко упрощается субъектный состав новой Федерации, в частности, указывается, что субъектами РСФСР были национальные республики и области [2, с. 144]. Однако в тексте Конституции РСФСР 1918 г. достаточно четко указывается, что, помимо республик, в состав РСФСР могут входить «автономные областные союзы» (ст. 11). И уже в этом закладывалось определенное противоречие, поскольку областные союзы не основывались на национальном признаке.
При этом вопрос о полномочиях субъектов РСФСР в Конституции РСФСР 1918 г. был вообще обойден стороной, в том числе законодатель никаким образом не определил своей позиции по видам и объему полномочий субъектов РСФСР в сфере деятельности местной власти. Такое положение показывает политический приоритет данного конституционного акта, а также то, что изначально Федерация лишь провозглашалась, но не закреплялась юридически как таковая. Таким образом, большевики, как отмечает В.В. Смирнова, при создании Федерации, собственно, и не имели в виду наделять субъекты Федерации определенными властными полномочиями именно как субъектов этой Федерации. И скорее
всего этот вопрос был обойден вниманием в Конституции РСФСР 1918 г. по той причине, что, согласно теории мировой социалистической революции, о близости которой говорили большевики, государства вообще, в том числе федеративные, не должны были долго просуществовать [3, с. 1142-1153] (мы не углубляемся в дискуссию по этому поводу).
Итак, в первой российской федеративной конституции субъекты Федерации не наделялись специальными политико-правовыми полномочиями как субъекты Федерации. Они рассматривались как территории, где высшую государственную власть имели съезды Советов, расположенные на данной территории. И в этом смысле такие территории представляли собой промежуточное звено между центральной властью (Всероссийский съезд Советов) и низовой властью Советов. Об этом свидетельствует и нормы Конституции РСФСР 1918 г. о предметах ведения - указываются предметы ведения только Всероссийского съезда Советов (ст. 49) и только органов Советской власти на местах (ст. 61), под которыми имелись в виду областные, губернские, уездные и волостные органы Советской власти. При этом для них устанавливались полномочия одного ряда с закреплением вертикали власти. Всего в составе Федерации на конец 1923 г. находились (после достаточно активного процесса национально-территориального деления) 11 автономных республик, 63 области и губернии и 14 автономных областей [4, с. 262].
Следующий этап федерализации нашей страны связывается с появлением двух уровней федерализации - СССР и РСФСР в связи с образованием СССР в 1922 году. На конституционном уровне это было оформлено в Конституции СССР 1924 г. [5] и Конституции РСФСР 1925 г. [6]. В союзной Конституции СССР, как представляется, имела место в целом классическая федерация, которая в этом виде будет функционировать до 1991 г., то есть до распада СССР. Конституция СССР в первой главе определяет предметы ведения верховных органов власти Союза ССР. Во второй главе речь идет о суверенных правах союзных республик и о союзном гражданстве. Здесь субъекты союзной Федерации наделяются определенными правами и полномочиями, и в этом смысле, безусловно, сделан шаг вперед по сравнению с предыдущей российской Конституцией. Этот аспект регулируется путем придания субъектам союзной Федерации диспозитивных начал. В частности, указывается, что суверенитет союзных республик может быть ограничен лишь в тех пределах, которые определяются Конституцией, и только тем предметам, которые отнесены к компетенции Союза ССР. И далее очень важная норма: «Вне этих пределов каждая союзная республика осуществляет свою государственную власть самостоятельно». При этом сам факт наличия конституций союзных республик свидетельствует как раз о высокой степени федерализации союзной Федерации.
Обратим внимание и на то, что Конституция СССР 1924 г. не регулирует института совместного ведения Союза ССР (союзного центра) и союзных республик. Равным образом эта Конституция не наделяет субъекты союзной Федерации полномочиями в сфере регулирования института местных Советов, которые в контексте рассматриваемой проблематики можно расценивать как институт местного самоуправления. При этом, однако, нужно подчеркнуть, не было специальных норм по делегированию полномочий, что, тем не менее, позволяло субъектам союзной Федерации принимать законы, регулирующие отдельные аспекты местной власти. И в этом смысле диспозитивный характер регулирования полномочий субъектов союзной Федерации (дозволено все, кроме предметов ведения союзного центра) давал основание союзным республиками принимать указанные законы.
Вместе с тем, действовало общее правило, согласно которому вышестоящие органы госвласти могли отменять решения нижестоящих органов госвласти, соответственно ЦИК и СНК союзных республик могли отменять решения местных органов власти, однако данный аспект регулировался не в рамках предметов ведения и полномочий союзных республик, а в рамках регулирования системы Советов разных уровней. В целом федеративные начала в союзной конституции, на наш взгляд, отрегулированы достаточно либерально. Однако если иметь в виду последующие нормы, то оценка видоизменяется. Так, согласно ст. 15 Совет
Национальностей (как одна из палат союзного парламента - ЦИК) образовывался из представителей не только союзных, но также и автономных республик, что ставило в неравное положение федеративные советские республики (РСФСР, ЗСФСР) и унитарные союзные республики (УССР и БССР). Кроме того, имелись нормы, совершенно очевидно закреплявшие административную (вертикальную) систему управления (например, указывалось, что исполнительные органы власти союзных республик, подчиняясь ЦИК и СНК этих республик, подчиняются директивам соответствующих союзных органов, то есть органы госвласти союзных республик находились в централизованной вертикали власти, и принцип федерализма при таких условиях являлся во многом только лишь декларацией, соответственно не могло быть речи о целенаправленно регулируемых полномочиях советских республик в сфере функционирования местной власти.
В Конституции РСФСР 1925 г. в ст. 2 указывалось, что Российская Республика представляет собой социалистическое государство рабочих и крестьян, которое строится «на основе федерации национальных советских республик», то есть и здесь, в Федерации второго уровня, вновь приоритет имел национальный фактор. Вместе с тем, как ранее указывалось, большинство российских областей (краев, губерний) не имели национальной специфики. И перед законодателем был поставлен весьма трудный вопрос, заключающийся в том, какие публично-территориальные образования при таких обстоятельствах считать субъектами российской Федерации, учитывая, самого термина «субъект Федерации» («субъект Российской Федерации», «субъект РСФСР») в российской Конституции не было.
Выход был найден весьма неоднозначный и, на наш взгляд, неудачный. С учетом отмеченного выше приоритета национального фактора, де-факто субъектами российской Федерации, как это вытекает из главы 4 Конституции РСФСР 1925 г., являлись автономные советские социалистические республики (далее - АССР) и автономные области (далее - АО), которые на съездах Советов своей территории принимали соответственно конституции АССР и положения об АО. Здесь же сразу заметим, что данные конституции согласно ст. 44 Конституции РСФСР, должны были сначала «утверждаться» ВЦИК, а затем «окончательно утверждаться» Всероссийским Съездом Советов, а положения об АО выносились на утверждение только ВЦИК, что так же, как и в союзной Федерации, показывало во многом декларативность этой Федерации. Тем не менее, такие акты имели место, и это показывало определенную степень федерализации. Что касается губерний, краев и областей - основных публично-территориальных образований РСФСР, то в них, согласно главе 5 Конституции РСФСР, формировалась «местная власть». И органы местной власти краев, областей, губерний, соответственно, в Конституции РСФСР регулировались в одном ряду, буквально через запятую, наряду с округами, уездами, районами и волостями - везде «высшей властью» на данной территории являлся соответствующий съезд Советов (органы местной власти формировались также в городах и селениях, где создавались городские и сельские Советы). Таким образом, по Конституции РСФСР 1925 г. субъектами Российской Федерации являлись только АССР и АО. Но и они не имели специальных полномочий регулировать сферу отношений, связанных с деятельностью местной власти, поскольку.
Что касается отдельных законов о местной власти, принимавшихся в те годы на уровне СССР и РСФСР, то в интересующей нас сфере (о наделении субъектов РСФСР полномочиям в сфере местной власти) таких актов нам встретить не удалось. Можно говорить лишь об «единичных» нормах. Для примера можно привести декрет ВЦИК от 25 октября 1926 г., которым определялись особенности применения Положения о городских Советах для автономной Казакской АССР [7]. (Казакская АССР как национальная автономия была образована в 1925 г. [8] и существовала до 1936 гг. на территории современного Казахстана, занимала значительную его часть и была преобразована в Казахскую ССР). Для Казакской АССР, с учетом ее особенностей, законодатель определил, что в городах с населением более 50 000 человек, по постановлению горсовета, одобренному губернским, областным или окружным исполкомом и утвержденному Президиумом Казакского ЦИК, могут быть образованы, помимо городского, также районные Советы, которые объединяют
отдельные части города. Как видно, здесь полномочие Казакской АССР, как субъекта РСФСР, заключалось в праве санкции на решение городских Советов. Нельзя не видеть, что такое полномочие существенным назвать нет оснований.
А несколько позже случилось следующее. Полномочия РСФСР, как субъекта союзной Федерации, в сфере деятельности местной власти были некоторым ограничены. Так, ранее в РСФСР было утверждено Положение о сельских Советах от 16 октября 1924 г. [9], и это было сделано российским законодателем. Тем самым получалось, что РСФСР, как субъект союзной Федерации, обладала существенными полномочиями в сфере деятельности сельских Советов, поскольку в российском Положении о сельских Советах было детальнейшим образом отрегулированы все аспекты формирования и функционирования сельских Советов. Но в 1930 г. утверждается новый акт - Основные положения об организации сельских Советов в Союзе ССР [10], который, как видно из названия, является союзным актом, заменившим аналогичный российский акт. Обращает на себя внимание то обстоятельство, что СССР представлял собой Федерацию, а РСФСР, как субъект союзной Федерации, также представляла собой Федерацию, на территории которой функционировали сельские Советы. Однако указанный союзный акт жестко и императивно предписывал организовывать деятельность местных Советов именно по указанным нормативам на всей территории СССР. Ттем самым полномочия РСФСР, как субъекта союзной Федерации, в данном вопросе были, по сути, обнулены, за исключением только одной позиции - в ст. 29 Основных положений указывалось, что «порядок досрочных перевыборов определяется законодательством союзных республик». Но это был единственный случай делегирования полномочий субъектам союзной Федерации в сфере деятельности сельских Советов, хотя, казалось бы, именно для этого, самого низкого уровня местных Советов целесообразно было установить полномочия не только субъектов союзной Федерации, но и субъектов российской Федерации. Но этого не произошло.
Тогда же стали издаваться другие союзные акты о деятельности местных органов власти, в которых делегирование полномочий субъектам союзной Федерации имело место только в ограниченных объемах. Так, в Основных положениях о районных съездах Советов и районных исполнительных комитетах от 13 октября 1930 г. [11] субъектам союзной Федерации делегировались полномочия определять нормы представительства на районные съезды от сельских, поселковых и городских Советов, а также от фабрик, заводов и совхозов; устанавливать численность президиума райисполкома; определять порядок образования и действия секций и комиссий при райисполкомах; установливать «детальный перечень» задач райисполкома; определять порядок издания райисполкомами обязательных постановлений и наложения взысканий за их нарушения.
Конечно, нельзя утверждать, что такие полномочия субъектов союзной Федерации, в том числе РСФСР, в сфере деятельности местной власти были минимальны и несущественны, однако нельзя не констатировать и того, что эти полномочия были уменьшены, по сравнению с предшествующим временем. Кроме того, нужно иметь в виду, что если уж данные полномочия были ограничены для субъектов союзной Федерации, то для субъектов российской Федерации тем более оставалось еще меньше полномочий. Это наглядно видно по российским актам о местных Советах, которые после 1930 г. стали разрабатываться и издаваться на базе союзных актов. Причем российские акты в своей основе дублировали нормы союзных актов. Для примера можно привести Положение о сельских Советах РСФСР от 1 января 1931 г. [12], которое в значительной степени продублировало отмеченный выше такой же акт союзного уровня. Заметим, что такой подход сохраняется до настоящего времени в современной России, где, например, положения действующего ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» дублируются в региональных законах о местном самоуправлении.
В рассматриваемый период обнаруживается также еще одна характерная особенность. Мы указывали, что Российская Федерация изначально строилась по национальному признаку. Соответственно, ее полноценными субъектами являлись АССР и АО, а Советы
губерний, краев и областей были отнесены к разряду местных, в результате чего создавалась крайне неопределенная ситуация, когда, не будучи формально субъектами Федерации, они напрямую подчинялись федеральному российскому центру - так же, как и субъекты РСФСР. Но тогда возникал вопрос о том, какое же фактическое различие имеет место в их статусе? Мы не имеем в виду углубляться в этот непростой вопрос, учитывая, что он до сих не имеет решения в современной России (достаточно указать на то, что республики в составе России, согласно Конституции РФ 1993 г., являются «государствами», что в литературе охарактеризовано как «юридический нонсенс» [13]).
Вероятно, не желая ломать концепцию федерации на национальной основе, советский российский законодатель решил все же де-факто начать процесс приравнивания по полномочиям АССР (АО), с одной стороны, и губерний, краев и областей - с другой. Этот процесс проявился и в сфере наделения субъектов РСФСР полномочиями по регулированию деятельности местных органов власти.
Для примера можно привести российское Положение о районных съездах советов и районных исполнительных комитетах от 1 января 1931 г. [14], в значительной степени также продублировавшее соответствующий союзный акт. Но здесь уже имелось некоторое делегирование полномочий. Так, в ст. 30 указывается, что «Положения об отдельных секциях (при райисполкомах - авт.) издаются ЦИК автономных республик, краевыми (областными) исполкомами и областными исполкомами автономных областей. Как видно, здесь АССР, АО, а также края (области) поставлены в один ряд, то есть де-факто они все являлись субъектами РСФСР. Однако, подчеркнем, такого рода делегирование полномочий имело место в редких случаях, то есть не являлось правилом.
В целом же ограничение полномочий РСФСР, как субъекта союзной Федерации, по вопросам регулирования деятельности местных Советов имели причины, прежде всего, политического характера. К тому времени уже было объявлено от отказе от НЭП и начале коллективизации и индустриализации, что предполагало дальнейшую централизацию властеотношений, что, собственно, и имело место в виде усиления административно-командной системы управления обществом.
Следующий важный этап конституционно-правового регулирования связан с принятием Конституции СССР 1936 г. и Конституции РСФСР 1937 г. Однако указанные особенности, связанные с полномочиями РСФСР в сфере местной власти, в этих актах по сути своей не изменились. В целом, можно констатировать, что в период до середины 1930-х гг. в СССР была сформирована методологическая политико-правовая база по рассматриваемой проблематике, которая будет находить отражение на всех последующих этапах развития советского государства, вплоть до его распада в 1991 году.
Литература и источники
1. Конституция (Основной Закон) Российской Социалистической Федеративной Советской Республики (принята V Всероссийским съездом Советов 10.07.1918) // Собрание узаконений РСФСР. 1918. № 51. № 582.
2. Толстая А.И. История государств аи права России. М.: Издат. Юстицинформ, 2010. С. 144.
3. Смирнова В.В. К вопросу о развитии правовых основ российского федерализма и проблемы управления // Административное и муниципальное право. 2014. №11. С. 1142 - 1153.
4. Смоленцев М.Б. Конституционное (государственное) право Российской Федерации. М., 2006. С. 262.
5. Основной Закон (Конституция) Союза Советских Социалистических Республик (принят ЦИК СССР 06.07.1923 и в окончательной редакции утверждена Вторым съездом Советов Союза ССР от 31.01. 1924 г.) // Систематическое собрание действующих законов СССР. Кн. первая. М., 1926.
6. Постановление XII Всероссийского Съезда Советов от 11.05.1925 «Об утверждении текста Конституции (Основного Закона) РСФСР» (вместе с «Конституцией (Основным Законом) Российской Социалистической Федеративной Советской Республики») // Собрание узаконений РСФСР. 1925. № 30. Ст. 218.
7. Декрет ВЦИК от 25.10.1926 «О внесении в Положение о городских советах изменений для Автономной Казакской С.С.Р.» // Собрание узаконений РСФСР. 1926. № 71. Ст. 563.
8. Декрет ВЦИК от 15.06.1925 г. «О переименовании Киргизской Автономной Советской Социалистической Республики в Казакскую Автономную Советскую Социалистическую Республику» // Собрание узаконений РСФСР. 1925. № 43. Ст. 321.
9. Постановление ВЦИК от 16.10.1924 «Об утверждении Положения о сельских советах» // Собрание узаконений РСФСР. 1924. № 82. Ст. 827.
10. Постановление Президиум ЦИК СССР от 03.02.1930 «Об утверждении Основных положений об организации сельских советов в Союзе ССР» // Собрание законодательства СССР. 1930. № 16. Ст. 172.
11. Постановление ЦИК СССР N 46, СНК СССР N 466 от 13.10.1930 «Об утверждении Основных положений о районных съездах советов и районных исполнительных комитетах» // Известия ЦИК СССР и ВЦИК. 1930. 20 октября.
12. Постановление ВЦИК от 01.01.1931 "Об утверждении Положения о сельских советах РСФСР" // Собрание узаконений РСФСР. 1931. № 11. Ст. 142.
13. Конституция Российской Федерации. Доктринальный комментарий (постатейный) / Под ред. Ю.И. Скуратова. М.: Издат. Статут, 2013. С. 38.
14. Постановление ВЦИК от 01.01.1931 "Об утверждении Положения о районных съездах советов и районных исполнительных комитетах" // Собрание узаконений РСФСР. 1931. № 11. Ст. 143.
References and Sources
1. Konstituciya (Osnovnoj Zakon) Rossijskoj Socialisticheskoj Federativnoj Sovetskoj Respubliki (prinyata V Vserossijskim s"ezdom Sovetov 10.07.1918) // Sobranie uzakonenij RSFSR. 1918. № 51. № 582.
2. Tolstaya A.I. Istoriya gosudarstv ai prava Rossii. M.: Izdat. YUsticinform, 2010. S. 144.
3. Smirnova V.V. K voprosu o razvitii pravovyh osnov rossijskogo federalizma i problemy upravleniya // Administrativnoe i municipal'noe pravo. 2014. №11. S. 1142 - 1153.
4. Smolencev M.B. Konstitucionnoe (gosudarstvennoe) pravo Rossijskoj Federacii. M., 2006. S. 262.
5. Osnovnoj Zakon (Konstituciya) Soyuza Sovetskih Socialisticheskih Respublik (prinyat CIK SSSR 06.07.1923 i v okonchatel'noj redakcii utverzhdena Vtorym s"ezdom Sovetov Soyuza SSR ot 31.01. 1924 g.) // Sistematicheskoe sobranie dejstvuyushchih zakonov SSSR. Kn. pervaya. M., 1926.
6. Postanovlenie XII Vserossijskogo S"ezda Sovetov ot 11.05.1925 «Ob utverzhdenii teksta Konstitucii (Osnovnogo Zakona) RSFSR» (vmeste s «Konstituciej (Osnovnym Zakonom) Rossijskoj Socialisticheskoj Federativnoj Sovetskoj Respubliki») // Sobranie uzakonenij RSFSR. 1925. № 30. St. 218.
7. Dekret VCIK ot 25.10.1926 «O vnesenii v Polozhenie o gorodskih sovetah izmenenij dlya Avtonomnoj Kazakskoj S.S.R.» // Sobranie uzakonenij RSFSR. 1926. № 71. St. 563.
8. Dekret VCIK ot 15.06.1925 g. «O pereimenovanii Kirgizskoj Avtonomnoj Sovetskoj Socialisticheskoj Respubliki v Kazakskuyu Avtonomnuyu Sovetskuyu Socialisticheskuyu Respubliku» // Sobranie uzakonenij RSFSR. 1925. № 43. St. 321.
9. Postanovlenie VCIK ot 16.10.1924 «Ob utverzhdenii Polozheniya o sel'skih sovetah» // Sobranie uzakonenij RSFSR. 1924. № 82. St. 827.
10. Postanovlenie Prezidium CIK SSSR ot 03.02.1930 «Ob utverzhdenii Osnovnyh polozhenij ob organizacii sel'skih sovetov v Soyuze SSR» // Sobranie zakonodatel'stva SSSR. 1930. № 16. St. 172.
11. Postanovlenie CIK SSSR N 46, SNK SSSR N 466 ot 13.10.1930 «Ob utverzhdenii Osnovnyh polozhenij o rajonnyh s"ezdah sovetov i rajonnyh ispolnitel'nyh komitetah» // Izvestiya CIK SSSR i VCIK. 1930. 20 oktyabrya.
12. Postanovlenie VCIK ot 01.01.1931 "Ob utverzhdenii Polozheniya o sel'skih sovetah RSFSR" // Sobranie uzakonenij RSFSR. 1931. № 11. St. 142.
13. Konstituciya Rossijskoj Federacii. Doktrinal'nyj kommentarij (postatejnyj)/ Pod red. Y.I.Skuratova. M.: Izdat. Statut, 2013. S. 38.
14. Postanovlenie VCIK ot 01.01.1931 "Ob utverzhdenii Polozheniya o rajonnyh s"ezdah sovetov i rajonnyh ispolnitel'nyh komitetah" // Sobranie uzakonenij RSFSR. 1931. № 11. St. 143.
УПОРОВ ИВАН ВЛАДИМИРОВИЧ - доктор исторических наук, кандидат юридических наук, профессор, кафедра конституционного и административного права Краснодарского университета МВД России.
ЭФРИКЯН РУБЕН АЛЬБЕРТОВИЧ - кандидат юридических наук, доцент, кафедра конституционного и административного права Краснодарского университета МВД России.
UPOROV, IVAN V. - Doctor of History, Ph.D. in Law, Department of constitutional and administrative law, Krasnodar University of MIA of Russia, ([email protected])
EFRIRYAN, RUBEN A. - Ph.D. in Law, Associate Professor, Department of constitutional and administrative law, Krasnodar University of MIA of Russia ([email protected])
УДК 341.215.1:348(477) «199/200»
ЯСЕНИЦКИЙ В.М. (ИЕРОМОНАХ ТИМОФЕЙ) ОРГАНИЗАЦИОННОЕ УСТРОЙСТВО УКРАИНСКОЙ ГРЕКО-КАТОЛИЧЕСКОЙ ЦЕРКВИ В КОНЦЕ XX - НАЧАЛЕ XXI ВЕКА
Ключевые слова: архиепархия, верховный архиепископ, епархия, епархиальная курия, епархиальный епископ, епархиальный собор, епархиальный совет по экономическим делам, пастырский совет, пресвитерский совет, протопресвитерство, Синод епископов, Украинская Греко-Католическая Церковь, экономический совет.
Статья посвящена церковно-каноническому устройству Украинской Греко-Католической Церкви (УГКЦ), сложившемуся в конце XX - начале XXI вв. Рассмотрены важнейшие нормы партикулярного права УГКЦ, которые раскрывают особенности приходской, благочиннической, епархиальной и общецерковной организации. Показано, что систему органов епархиального управления образуют: а) епархиальный епископ, б) Епархиальный собор, в) Пресвитерский совет, г) епархиальные комиссии, д) Епархиальная курия, е) епархиальный совет по экономическим делам.
